Сотворяющая

28 глава

— Да, ты прав, — вздохнула Мирра, устраиваясь поудобнее. — Через стену лезть не вариант. Эх, ладно, — еще раз вздохнула она, — жаль только, что одеяла нет. Эх, как же хочется лечь в постельку.

Адрий полусидя привалился к переплетенным стволам и закрыл глаза. Вскоре его дыхание стало тихим и размеренным. Бессонная ночь сказывалась.

Когда стало светать, сильно похолодало, как и там, в горах, а от бездействия было вдвойне холодно. Естественно сна у Мирры ни в одном глазу не было. Еще какое-то время она пыталась забыться, только вот тяжелые шаркающие шаги, раздавшиеся будто у самого уха, прогнали сон окончательно. Мимо их укрытия стали проходить люди, по трое или по четверо, редко по двое, но никто не шел в одиночку. Люди шли редко, но все же. Кто-то шел в город, кто-то в обратную сторону. И никто отчего-то не разговаривал, будто бы каждый из них знал, что в кустах кто-то есть и может подслушать.

— Нужно выбираться, — проговорил Адрий, пошевелившись, — пока рядом никого.

Он подобрался к самому краю убежища и выглянул из-за кустов. Внимательно осмотрел всю округу.

— Пойдем, у нас есть пара минут, чтобы незаметно выбраться. Только лучше ползком.

— А дальше что? — своим вопросом Мирра остановила Адрия. — В город пойдем? А там что будем делать?

— Ну, — заговорил Адрий, чуть обернувшись, затем поник, не зная, что сказать.

— Вы всякий раз начинали отсюда? — спросила Мирра.

— Да, Рина вспомнила этот город. Именно сюда она прилетела… тогда… Она вспомнила. Мы обошли здесь все окрестности. И город вдоль и поперек.

Адрий едва выговаривал слова.

— А что конкретно вы делали? — спросила Мирра. — Ну вот вы прилетеле. И?

— Ну, мы шли в город, расспрашивали всех, кто хотя бы замедлял шаг. Всякий раз находился кто-нибудь, кто хоть что-то такое слышал о маленькой девочке, появившейся посреди улицы рано утром. Ее запомнили, потому что она была последней в череде появившихся из ниоткуда детей. Она переполошила всю улицу своим криком. Именно в тот момент Рина проснулась.

Адрий замолк, слезы, которые он пытался сдержать, не позволяли ему ровно дышать и он периодически вздрагивал.

— Ты думаешь, она жива? — спросила Мирра, и вопрос этот ей дался не легко.

— Несомненно, — Адрий сглотнул слезы, которые не были видны, а лишь слышны в его голосе, — я бы почувствовал, если бы с ней что-либо случилось. Я уверен в этом.

— Если она жива, — вновь заговорила Мирра, с трудом подбирая слова, — то, естественно полагать, что за ней кто-то присматривает.

— Ну да, — чуть помедлив, согласился Адрий.

— А ты не думал, что эти люди наверняка привязались к малышке и любят ее как свою собственную дочь?

— Я? — Адрий растерялся, голос его стал неуверенным, — нет, я… не думал. Я думал… найду, заберу.

— А что дальше? — Мирра продолжала спрашивать, и от каждого нового вопроса Адрий все сильнее втягивал голову в плечи.

— Не знаю, — сокрушенно произнес он, — ну, хотя бы найти ее. А там видно будет.

— Получается, что ты не думал, что если разлучишь её с теми, кто её приютил, ей будет больно. И им тоже.

— Мирра, не мучай меня. Я никогда не причиню ей боль, но я хочу её найти. Я… сделаю все, чтобы ей было хорошо. Даже если… даже если придется всю жизнь смотреть на нее издалека.

— Ладно, — примирительно проговорила Мирра и попятилась, возвращаясь на то место, где тщетно пыталась заснуть. — Вылезем отсюда, когда станет жарче и меньше людей. Пойдем в город, послушаем, порасспрашиваем.

— Хорошо, — согласился Адрий.

Он, устраиваясь удобнее, отполз подальше и, закрыв глаза, притворился спящим, видимо, чтобы не продолжать разговор. К полудню, как Мирра и предполагала, стало невыносимо жарко, и, как и следовало ожидать, бредущего в город и из него народу стало заметно меньше. Да что там меньше. Стало так же безлюдно, как и ночью. В общем, в самый раз для того, чтобы попытаться пробраться в город не привлекая лишнего внимания.

— Может, лучше до вечера подождем? — в который уже раз предлагал Адрий, когда они, стоя на широкой протоптанной тропе с намеком на колею от телег, отряхивали пыль с одежды.

— А потом решим до утра подождать? — хмыкнула Мирра.

— У Первого везде есть люди… — заговорил Адрий.

— И что же, может в лес пойдем жить? — еще раз хмыкнув, спросила Мирра. — До вечера эти люди не исчезнут, и утром тоже будут на месте. А если мы будет медлить, и сам Первый успеет прийти.

— До сюда очень далеко с того хребта, — возразил Адрий.

— Да, а как тогда они нас там нашли? — поинтересовалась Мирра.

— Я не думал об этом, — вздохнул Адрий. — Тогда следовало бы еще утром войти в город.

— Да уж, — Мирра вздохнула еще громче. — Пошли скорее, а то умираю как хочу есть. Эти… гады забрали всю еду, а ее и так не очень много оставалось. Лучше бы спальник забрали.

И Мирра зашагала к городским стенам.

— А что, они его не забрали? — удивился Адрий, спеша следом.

— Нет, как ни странно. Наверное, они предпочитают брать едой. И как они его только умудрились запихнуть в рюкзак? То-то я подумала, что уж больно он легкий, хотя набит чем-то.

— Покушать было бы неплохо, — со вздохом согласился Адрий. — Денег, я так понимаю, у тебя нет.

— А здесь что, есть деньги? — удивилась Мирра.

— Деньги есть везде, где есть люди, — философски пробормотал Адрий, вглядываясь в видимые сквозь ворота улочки и жидкую толпу. — И без денег ты здесь меньше чем никто.

— Да уж, — только и смогла выдавить из себя Мирра. — Знаешь, я думаю эти вещи, — она указала на рюкзак, в который никак не могла засунуть спальный мешок обратно так, чтобы он не торчал, — нам не особо нужны, ну, если я не разучусь опять, как свои силы призывать, так что можно продать. Я думаю, они здесь в цене.

Мирра остановилась, тщетно пытаясь запихнуть торчащий угол спального мешка.

— Ну да, тогда это стоит сделать поскорее, пока их у нас не украли. И то хорошо, если мы целы и невредимы останемся. Может расправить его и сложить аккуратно? — предложил он, кивая на спальный мешок.

Закатив глаза к небу, Мирра тяжело вздохнула и принялась расправлять мешок прямо на траве на обочине.

— А что, такое возможно? Я имею в виду, на нас могут напасть? — спросила она.

— Нет, это запрещено законом, но граждане города в приоритете, если случается какой-то конфликт…

— Понятно, это как везде, — пробормотала Мирра, думая о чем-то своем.

Вскоре они уже входили в город. Западный приют, как его называли, был совершенно не похож на Оплот. Он располагался на равнине, на которой не было вообще никаких возвышенностей. Зато в изобилии было небольших групп кустов и деревьев. Правда все они начинались не меньше чем в полутора километрах от городских стен. А на расстоянии километров в десять-пятнадцать начинался лес. И Мирра была более чем уверена, что высоченный частокол вокруг поселения соорудили как раз таки из вырубленных деревьев.

Разморенные стражники, растянувшиеся в тени навесов, не обращали никакого внимание на входивших и выходивших из города. А кроме стражи некому больше было обращать на них внимания. Улочки города были практически пусты.

— Что-то безлюдно тут, — проговорила Мирра, оглядываясь. — Вымерли все что ли?

— Ну, в городах сносно живется, когда кругом непогода, — принялся объяснять Адрий. — А теперь благодаря тебе здесь рай неземной. Остались такие проблемы, как есть везде — воры и разбойники. Смысл сидеть в этих каменных коробках? В лесах лучше. Там разбросаны сотни, если не тысячи хуторков и фермочек. Все люди там. Так что даже не знаю, не зря ли мы сюда пришли.

От слов Адрия Мирру отвлекла женщина с сынишкой — чумазым мальчонкой в большущей кепке надвинутой на глаза. Женщина шла, озираясь по сторонам. Конечно здесь примерно так ходят почти все, но у нее был особенно затравленный вид.

Ощутив на себе взгляд, женщина ссутулилась, подхватила мальчонку за шиворот и почти волоком потащила его за собой. Она обошла Мирру и Адрия и, юркнув через ворота, побежала прочь из города.

Адрий, как и Мирра, проследил за ней недоуменным взглядом.

Мирра, с трудом оторвав взгляд от огромных глаз оглядывающегося мальчика, посмотрела на Адрия. Тот же продолжал рассматривать удаляющиеся спины.

— Пойдем? — проговорила Мирра, потрепав его по плечу. — Надо спешить.

— Да, — проговорил он рассеянно, — пойдем спешить, да.

Мирра пошла дальше, а Адрий не поспевал за ней, он продолжал оглядываться вслед единственным, кто в такую жару вышел из города.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Мирра, обернувшись.

— Эта женщина, она… — Адрий замолк, не находя слов.

— Что с ней не так? Женщина как женщина, — проговорила Мирра, хмуро разглядывая крохотные удаляющиеся фигурки. — Или тебе она тоже показалась немного странной.

— Да, то есть, нет, — пробормотал Адрий. — То есть я не об этом. Я ее уже видел однажды. Уверен, что видел. Она так похожа на Рину, только темноволосая.

— Похожа говоришь? — пробормотала Мирра. — Странно.

— Да, я уверен, что это та женщина, но я не припомню, чтобы мне раньше казалось, что она похожа на мою жену.

— Тебе, наверное, было не до этого, — предположила Мирра. — Пойдем?

— Да-да, идем, — пробормотал он, наконец отвернувшись от ворот. — Наверное ты права. Тогда с ней был мужчина, скорее всего муж. Видимо с ним что-то случилось. Рынок в центре. Туда и пойдем.

— На рынок, так на рынок, — согласилась Мирра. — Лишь бы там еда продавалась. Ну а почему ты думаешь, что с ее мужем что-то случилось? Может они просто разошлись, чтобы скорее все дела переделать? А он их чуть позже нагонит.

— Нет, Мирра, — Адрий покачал головой, — здесь по одному не ходят, да еще и с ребенком.

— Ладно, пойдем уже, — Мрра хлопнула его по плечу и увлекла за собой. — Ты что-то говорил про рынок. Веди. А то уже скоро ворота закроют, а мы еще даже не поели. А ведь нам еще убраться отсюда надо будет. И хорошо было бы, если бы никто не заметил, что мы здесь были.

— Вот и мне не хочется здесь ночевать, — согласился Адрий. — Вот по той улочке быстрее всего будет.

Мирра подумала, что ей вообще в этом мире ночевать не хочется, так как последнее пробуждение было далеко не самым приятным. Первый где-то рядом, и она это чувствовала. И его странные способности нервировали. Но вслух Мирра ничего не сказала.

Добравшись до рынка, представлявшего собой чуть более широкую улицу, разделенную на то, что можно было бы назвать проезжей частью, хотя ездить тут было особо нечему, и очень широкий тротуар с одной стороны. По обеим сторонам этого тротуара располагались торговые ряды, представлявшие собой разномастные сарайчики, которые по всей видимости на ночь закрывались, и скорее всего продавец, он же очевидно и владелец, ночевал тут же. А возможно никакого другого жилья у этих людей и не было.

Здесь людей было заметно больше, но все же на ярмарку было не похоже.

— А как мы продадим рюкзак? — спросила Мирра. — Вряд ли этим людям что-то подобное… приглянется.

Взгляд Мирры при этом скользил с одного кутающегося в обноски горожанина, на другого, и ни на ком не останавливался.

— Так надо к торговцам обращаться. Вот у кого могут отыскаться деньжата на такую покупку.

— Эти халупы особого уважения не внушают, — скептически заметила Мирра, кивком указывая на ближайший хлипкий сарайчик, прилавок которого был заложен каким-то хламом.

— Ты не туда смотришь, — Адрий в свою очередь указал взглядом на противоположный ряд сарайчиков. — Но нужно внимательно выбирать.

Мирра перевела взгляд туда, куда смотрел Адрий, но не сразу смогла заметить хоть какое-то отличие от другого торгового ряда — те же сооруженные из хлипких досок клетушки и заморенные продавцы за прилавками с нехитрым скарбом.

— Ну и из чего там выбирать? — пробормотала Мирра, хмурым взглядом рассматривая буквально кричащие признаки нищеты.

— А ты внимательнее присмотрись. Видишь ту добротную красную дверь? Между лавкой торговца репой и пирожковой. Хочешь, кстати, пирожки?

— Пирожки это хорошо. Так а что там с дверью? — спросила Мирра, с куда большим интересом рассматривая представшее преед ней зрелище.

— Дверь, как я уже сказал, добротная, краска, что само по себе редкость здесь, свежая. Этот торговец не бедствует. Ну, относительно, конечно. Пойдем? Ты только сразу определись, что хочешь продать.

— Все, — решительно заявила Мирра, шагая следом за Адрием. — Уж больно все эти вещи приметные.

— Это ты верно говоришь.

Они и правда продали все, что только можно, даже одежду, причем не только ту, которая была в рюкзаке. Мирра оставила себе только нижнее белье и принадлежности для умывания, да еще ботинки. Тут же прикупила одежды из домотканой грубоватой материи. Штаны, рубаху и куртку. Чуть более приталенный силуэт рубашки, да размеры подразумевали, что это женская одежда. Хотя с тем же успехом ее мог носить и молодой парень. Ну или совсем уж щуплый мужчина.

Облачившись во все новое, хотя новыми-то вещи как раз и не были, Мирра покрутилась перед мутноватым со сколами зеркалом и поняла, что ее теперь не отличить от местных. А вот если бы она последние полтора года питалась как следует, то тогда такой фокус не прокатил бы.

Расплатившись буквально только что вырученными деньгами, они вышли, и наконец-то Мирра позволила себе уделить внимание разглядыванию кусочков металла, которые она до этого завернула в носовой платок. Это были кусочки золота и серебра и немного плохо обработанных драгоценных камней. В общем-то оно и понятно — все это универсальная валюта во все времена, кроме голода. И даже тогда найдутся те, что за жалкие крохи еды выгребет у людей все эти ненужные блестяшки.

— Давай пирожков купим? — предложила Мирра, кивая на лоток со съестным на ближайшем прилавке.

— У нас нет для этого меди, — прошептал Адрий. — А за любую из этих монет тебе должны отдать несколько таких лотков.

Мирра выпучила глаза. Адрий, зыркая по сторонам, подхватил Мирру под локоть, и потянул прочь. Когда они завернули за угол, послышались звуки музыки, и как бы это ни было удивительно, но за нараспашку открытой дверью под свеже отмытой вывеской располагался самый настоящий трактир, как в какой-нибудь сказке. Вся мебель была сделана из толстенных досок. Из них же в дальнем углу был сколочен помост, на котором расположились музыканты. На чем они играли, Мирра не смогла понять.

Плотно поев, видимо в добавок к обеду стараясь наверстать пропущенный утренний прием пищи, они вернулись на рыночную площадь и прикупили съестного. На несколько выданных в качестве сдачи кусочков меди, которые у Миры никак не поднимался язык называть монетами, они и правда купили весь лоток с пирожками. А еще на несколько таких же медяшек целый лоток, правда совсем небольшой, разных вяленых фруктов.

Адрий все это время не забывал всех встречных спрашивать о маленькой девочке, принесенной Сфирьей несколько лет назад. Но в то же самое время, той же Сфирьей было принесено немало детей, в том числе и в этот город, так что ничего толкового они не услышали. А чаще всего при упоминании Сотворяющей их или прогоняли, ругаясь на всю улицу, или сами убегали. Только торговцы, видя деньги в их руках, хоть что-то говорили.

Закончив с покупками, они еще долго ходили по улицам и улочкам Западного Приюта, но все впустую. Им в лучшем случае не отвечали. А чаще всего грозили позвать стражников.

— Надо уходить, — вздохнула Мирра, когда солнце было уже низко над горизонтом.

— Извини меня, — отозвался Адрий. — Ты зря тратишь на меня свое время.

— Не говори глупостей, — проворчала Мирра, увлекая Адрия на улочку, ведущую к тем же самым воротам, по которым несколько часов назад они вошли в город. — Ничего не зря. Просто мы что-то упускаем. Да и глупо было надеяться на какой-то другой результат, повторяя действия, которые до этого ни к чему не привели.

— У тебя есть какая-то идея, что делать? — спросил Адрий с явной надеждой в голосе.

— Нет, — вздохнула Мирра. — Но мне кажется, что я вот-вот пойму, что надо делать. Так что пока “нет”. Идем. Нам еще нужно будет сообразить, где переночевать, да так, чтобы в безопасности. Ну не лезть же опять в те кусты”.

Адрий болезненно улыбнулся и даже выдавил из себя все же искренний смешок.

Когда до ворот оставалось не больше двух трех кварталов, правда не по центральной улице, а по на удивление многолюдному переулку, и они даже были видны между домов, Мирре вдруг стало не по себе. На нее накатило ощущение, что она в клетке, и она даже будто увидела прутья. Но это длилось лишь миг, и Мирра никак не могла понять, что это было. А в следующее мгновение их с Адрием окружили. Это были те же вояки, которые пленили их в лесу этой ночью. Они будто призраки выступив из-за углов зданий, а то и вовсе из дверей. А Первый так и вовсе материализовался из воздуха.