Сотворяющая

Эпилог

Крылатая демоница улетела. Мирра, прихватив с собой того хилого мужичонку, которого все шпыняли всегда, когда Макс его видел, скорее всего вернулась домой. Если верить Свену, а ему лгать незачем, он прибыл с одной из прежних Сфирий, только та его не крала, а они путешествовали вместе. Путешествовали до тех пор, пока демоница не погибла во время охоты, и не освободила тем самым место для следующей. Мирра тоже могла погибнуть. И зачем она с ним таскается? Ведь он ей никто.

Крылатая бестия сделала круг над городом, касаясь крыш кончиками крыльев и истошно крича. От этого закладывало уши, да и вовсе хотелось упасть на землю и сжаться в комок. Или даже заползти в какую-нибудь нору. Что бы слово “Сфирья” ни значило, это была демоница, исчадие ада, которое может уничтожить всех их силой желания. Так Свен говорил. Но она не уничтожила, а просто исчезла во всполохе вместе со свое ношей — взрослым, пусть и исхудавшим мужчиной на руках, которого несла будто пушинку. Она и его когда-то так же несла, только с его стороны это не было добровольно. Наверное она унесет его домой, в тот мир, где была нормальная жизнь. А его вряд ли. Он для нее ничего хорошего не сделал, ни в прошлой жизни, ни в этой.

Первый был зол. Макс видел этого человека прежде, чем ввязался в эту чертову охоту на Сотворяющую, и тогда даже и подумать не мог, что именно этот человек управляет всем здесь, а не тот надутый индюк — мэр Оплота.

Первый был зол и буквально распространял вокруг себя тяжелую ауру. Максу даже казалось, что еще немного, и он ее увидит. Она давила, и от нее тоже хотелось спрятаться, уползти подальше, как и от крика Сфирьи. Демоница улетела, а вот Первый со своей аурой, дополняющей его неведомые силы, остался. И продолжал давить.

То, как они шли по лесистому склону горного хребта в верховьях реки, и меньше чем за сутки вышли к Западному приюту, расположившемуся в паре недель переходов, Макс никогда не забудет. Та ночь была полна чего-то неясного, будто растворенного в воздухе. Иногда Максу казалось, что он что-то видит.

Та ночь была бесконечная, а потом они вдруг оказались здесь, на закате следующего дня. Этот Первый непростой мужик. Стоит только посмотреть на него, и без всякой ауры хочется уйти, и не видеть его больше, не вставать на его пути. Но уйти Макс не мог. От таких людей не уходят.

— Что будем делать, отец? — спросила присоединившаяся к ним уже здесь молодая женщина. — Ты говорил, что у тебя есть кто-то, за кем она прилетит. Где он? Надо его связать и запереть. Он на нашей стороне.

— На нашей, — буркнул в ответ Первый. — Только выходит, что зря я его привлек. Надо было его сразу в темницу бросить, в соседнюю с ней. Теперь он для нее предатель. А привязки видимо не было. Может это и не тот, кого она искала.

— Может, все же попробуем использовать его как приманку? А раз она сильна, то позовем твоих и моих сестер. Может деда тоже, и Назирэ. Вместе мы ее обязательно одолеем.

— Хорошо, собирай всех. Младших сестер обязательно возьми, они талантливы. Встретимся, — первый задумался. — На той поляне, где мы ее схватили в первый раз. Я думаю то место ее дезориентирует. Все, иди. А у меня и тут дела есть.

Девушка ушла прочь вдоль по улице, но не прошла она и десятка метров, как попросту исчезла. А Первый вдруг повернулся и посмотрел прямо на Макса, и тот упал без чувств.

Когда Макс открыл глаза, то понял, что бредит. Он, как и всего несколько недель назад, был привязан к закрепленному на добротной телеге столбу. И место было то же самое. Только сковывающие его путы на этот раз были крепкими. И похоже уже давно они стягивали его руки, вздернутые над головой, и ноги. Невольный стон вырвался из горла Макса, когда он попытался пошевелиться. Боль во всем теле была нестерпимая, но особенно сильно болели ноги, которые покалывало мурашками, а руки он и вовсе не чувствовал.

— Сейчас, погоди, немного расслаблю. И кто только так тебя тут растянул?

Голос Свена донесся откуда-то сбоку. Потом повозку качнуло и товарищ появился в поле зрения.

— Извини, совсем развязать не могу, — вздохнул он, принимаясь за работу. — Сам понимаешь, на этот раз это все не игра. Ты только не дергайся. Все равно не сбежишь. Я не позволю. Своя шкура дороже. Так что молись, если веришь в бога, чтобы Сфирью поскорее поймали. Раз уж ты ей дорог, то тебя не убьют, это я тебе точно говорю, — расслабив веревку, удерживающую руки над головой, он позволил Максу подтянуть их к груди, а потом вновь завязал. — Но, они тебя больше не отпустят. Хотя куда здесь идти? — Свен помог Максу встать на ноги, и тогда привязал к столбу за плечи, так, что теперь нельзя было наклониться. — Ты знай, что место, которое ты займешь при Первом зависит только от тебя. Поможешь ее поймать, и будешь всем своим видом показывать, что так и должно быть, и может быть со временем займешь место получше. Но при этом тебе надо постараться, чтобы Первый не видел в тебе конкурента.

— Чего? — Макс, до того неверяще глядевший на свои руки, перевел взгляд на Свена. — Какого еще конкурента? Он что думает, я хочу этим все заправлять, — не имея возможности показать руками, чем всем, Макс окинул окрестности взглядом.

— Ты только ему такое не ляпни, — вздохнул Свен. — Вообще-то я имел в виду какие-либо отношения со Сфирьей. Она принадлежит ему, и он любого прикопает, кто попытается занять его место.

— Да какое, черт возьми, место ты имеешь в виду?

— Ты что, притворяешься? — недоуменно спросил Свен. — Солнцем наверное напекло головушку. Сейчас воды принесу, и поищу, из чего можно соорудить что-то, чтобы голову тебе закрыть. Но ты, я надеюсь, меня понял?

Он отошел в сторону и собрался спрыгнуть с борта, но вдруг замер. Все кругом замерло. Даже пролетающая над головой птица недвижима повисла воздухе.

— Надеюсь ты не хочешь здесь остаться? — послышался еще один знакомый голос с другой стороны.

Макс резко повернулся. Совсем рядом, всего в полушаге, стояла она. Нет, не Сфирья — Мирра. Обычный человек. Невысокая худенькая девушка в джинсах и футболке. Почти такая же, какая была, когда сидела за соседним столом в диспетчерской. Но не совсем.

— Спасайся, — охрипшим вдруг голосом прошептал Макс. — Они хотят тебя поймать, и поэтому, — он указал взглядом на свои связанные руки.

— Я знаю. Так ты остаешься?

Макс заозирался по сторонам.

— Сейчас кто-нибудь придет, Первый, или его дочь. Еще сестры. Они могут…

— Они точно так же как и все остановились вместе с этим миром. Так ты остаешься? — спросила Мирра ровным голосом.

— Спрашиваешь тоже, — облизав пересохшие губы, ответил Макс. — Развяжешь?

Мимолетный взгляд и путы просто исчезли, как и ломота во всем теле. А потом мир вокруг мигнул, и птица полетела дальше, а Свен наконец-то спрыгнул с телеги. Появились и звуки, хоть раньше Макс и не понимал, что их нет. Зашелестела трава, донеслись чьи-то голоса, стук кузнечного молота, посвистывание точильного камня. А в следующим миг все это исчезло в ослепительном всполохе. Не некоторое время, на считанные мгновения Макс будто бы лишился своего тела, или уж как минимум не ощущал его. А потом оказался в крепких объятиях Сфирьи в чернильной пустоте космоса, в котором не было ни единой далекой звезды, только Солнце, или быть может какое другое светило. Четыре ее руки держали его, хотя и двух было бы достаточно. А огромные крылья мерно вздымались вверх, и опадали, отчего всякий раз чувствовался ощутимый рывок. Разноцветные всполохи, кажущиеся уже не такими яркими, следовали друг за другом, и всякий раз местность далеко внизу менялась. И была она такая, что никому бы и в голову не пришло подумать, что это может быть где-то на одном планете, или в одном мире.

И каждый раз они понемногу спускались все ниже и вскоре Макс уже мог разглядеть что-то отдельное — деревья или здания. А потом он смог разглядеть людей, редких в столь позднее время, шедших по своим важным делам. Улица была знакома, но Макс никак не мог сообразить, где это, кроме того факта, что его его родной город.

Пролетев вдоль улицы выше фонарей, Сфирья свернула внутрь спального квартала. Несколько перелетов вдоль высоких стен с бесчисленными окнами, несколько поворотов, и Мирра вдруг забрала выше, а в следующий миг Макс уже стоял на каком-то балконе.

— Он как всегда не спит, — вздохнула Мирра.

Все в той же футболке и джинсах, она стояла рядом на том же балконе. И все выглядело так, будто они просто вышли подышать воздухом, и полюбоваться закатом. Небо уже совсем потемнело, гасли и последние отсветы красного, а они все не заходят.

— Кто не спит? — переспросил Макс, встрепенувшись. — Мы где?

Совсем рядом послышался звук, с которым ассоциировался только отодвинутый стул. Забормотал чей-то голос. Мужской. Потянуло сигаретным дымом. Макс перевел взгляд в сторону, откуда доносился голос и за распахнутой настежь створкой окна увидел неопрятную холостяцкую кухню. На подоконнике в обычной столовой тарелке высилась целая гора окурков.

— Он еще и курить дома стал, — прошептала Мирра.

— Да кто он-то?

— Макс?

С резким щелкающим звуком отдернулась занавеска и в дверном проеме показался Серж. Он был похож на привидение, или даже на оживший труп.

— Макс, это ты? — повторил он, медленно выходя на балкон.

На Мирру он нарочито не смотрел. А выйдя на балкон, постарался стоят по возможности как можно далеко от нее.

— Ты живой? Ты… настоящий? Почему? — при последнем вопросе он в упор посмотрел на Мирру.

— Сумка, — заговорила та.

— Что? — переспросили Серж и Макс в один голос, прерывая Мирру.

— Решите, хотите ли вы что-то помнить, и что именно, — вдруг она сменила тему. — А если нет, то придумайте, на какие воспоминания их поменять, — и сделав шаг назад, она попросту исчезла.

— Про какую сумку она говорила? — спросил Макс пару минут спустя, все еще таращась на опустевшее место.

— Наверное про твою, с документами и деньгами, — сообразил Серж. — Ну которая была у тебя тогда… Это точно ты? Живой и настоящий.

Не договорив, Серж замолк. Макс, скосив на него глаза, кашлянул.

— Вроде живой, — сказал он. — Так я ее там бросил. Ну… сумку то.

— Да здесь она. Эта… Мирра ее принесла, с месяц назад, — буркнул Серж. — С собой звала. Да я дурак…

— Так, с этого места поподробнее, — заговорил Макс.

— Под это дело надо выпить, — хмыкнул Серж.

— Если только чай, — сказал Макс. — А так-то я бы поел.

И они вдвоем зашли с балкона, и вскоре уже на кухонном подоконнике закипал чайник, а на плите жарилась яичница.

Верра вздрогнула и проснулась. Взгляд не отдохнувших за ночь глаз уперся в распахнутое окно. Только-только начало светать. Легкий ветерок шевелил старые шторы. В таком свете они всегда казались бесцветными, с пятнами красных горошин, тоже бесцветных в сумерках. Но что-то в этих пятнах неоднородной расцветки штор насторожило пожилую женщину и она привстала с кушетки. А потом и вовсе подошла к окну.

Штора была не белая, а нежно голубая, и не в красный крупный горошек, а с белыми лилиями. Недоуменно разглядывая ткань, зажатую в руке, Верра простояла так несколько минут. Потом резко отдернула шторы, впуская в комнату больше все еще не яркого света и развернулась. Ослабленное возрастом зрение не сразу позволило разглядеть комнату. Но все же Верра увидела, что не только старых штор не стало, но и обои прежние исчезли. На этих, новых, тоже были цветы. Детской кроватки не было, пеленального столика. Вместо них были подростковая кровать и кресло. И стол с какими-то книгами, тетрадями и канцелярией.

— Бабуль? — послышался детский голосок со стороны кровати, скомканное одеяло зашевелилось и обратилось худенькой девчонкой. — Ты чего не спишь? Рано же еще.

— Ташенька? Ты спи, спи, детка. Мне сон неприятный приснился, и захотелось посмотреть на тебя. Спи, моя хорошая.

Верра подошла и поправила простынь, которой Таша была укрыта. Потом она поправила девочку по голове и подумала, что сны это ерунда, и не надо их боятся.

Тяжело вздохнув, Таша перевернулась на другой бок и раскинула руки в стороны.

— Бабуль, я тебя люблю, — прошептала она.

— Я тоже милая. Хочешь блинчиков на завтрак?

— С малиновым вареньем? — спросила девочка, приоткрыв один глаз. — С малиновым хочу.

— А у меня еще земляничного баночка есть.

— Правда? — воскликнула Таша и резко села. — Хочу-хочу-хочу.

— Ну тише, тише. Родителей разбудишь. Ты пока спи, а как готово будет, я тебя разбужу.

— Тут разве уснешь теперь, — вздохнула девочка, откидываясь на подушку. — А можно мне еще компотика? Или киселя?

— Ну тогда приходи на кухню, вместе напечем блинов.

— И мультики посмотрим?

— Посмотрим.

— Это кто это с утра пораньше не спит? — в дверях показалась Рина, с улыбкой она смотрела на своих мать и дочь. — Я же потом, когда лето закончится и пора будет в школу собираться, не буду ничего слушать про “я не выспалась” и “я вздремну еще пять минуточек”.

— Ну ма-ма, — наигранно захныкала девочка. — Блины это очень важно, важнее какой-то там школы.

— Кто это тут не хочет в школу? — за плечом Рины появился Адрий. — А кто мне говорил, что будет самой лучшей ученицей? Соседка наверное.

— Я и буду. А если бабушка будет кормить меня блинами почаще, так и точно буду.

Собираясь на работу, Мирра улыбалась. Полная семья на кухне за замешиванием теста и выпечкой блинов виделась ей в мыслях, и она понимала, что так и есть на самом деле.

Поплескавшись в свое удовольствие в ванне с пышной пеной, она позавтракала ягодами, созревшими на ожившем вдруг кактусе, надела воздушное платье, пролежавшее в шкафу невостребованным несколько лет и, одним взглядом в зеркало наведя легкий макияж, отправилась на работу. Погода была прекрасной, город свежим и умытым легким утренним дождем, люди, шедшие на встречу, были приветливыми и радостными.

К дверям диспетчерской Мирра пришла вовремя. Стайки девиц по двое по трое торопливо впархивали внутрь, надеясь успеть поправить прически и подкрасить реснички. Мирра собиралась заняться тем же самым. И заняв свое место, первым делом она достала из сумки косметичку, которая, помнится, лежала где-то в комоде.

— А ты похорошела, подруга, — проворковала на ухо появившаяся будто из ниоткуда Ветка и заглянула в зеркальце в руках Мирры. — Отпуск явно пошел тебе на пользу. Ты куда-нибудь ездила?

— Только сегодня ночью вернулась, — ответила та, решившись сказать полуправду. — То ещё путешествие получилось, но я всем довольна.

— По нашему залу ходил слушок, что ты хотела уволиться, но я им не поверила. И как всегда оказалась права, — нависнув над креслом, Ветка обняла Мирру за плечи и прижалась щекой к щеке. — Пойдем на обед в кафешку? Там новый кондитер, пирожные обалденные. Там и поговорим.

— Давай, — легко согласилась Мирра.

— Ну тогда до скорого.

Ветка ушла, а аромат ее духов еще долго витал вокруг Мирры, пока она, разглядывая себя в зеркале, без помощи косметики, подправляла макияж, то меняя форму стрелок и бровей, то оттенок помады.

— Я же говорил, что она придет, — голос Макса послышался от дверей. — И кто тебе вообще сказал, что ты знаешь, что думаю, хотят и собираются сделать женщины?

— Кофе будешь? — вместо ответа спросил Серж. — Конфет и печенья правда нет. Я, если честно, даже не уверен, что кофе есть.

— Надо было пораньше выйти и зайти по дороге в магазин. Ты, кстати, не знаешь, где моя машина? На машине-то мы бы точно все успели.

— Я, если честно, не знаю, где моя, — вздохнул Серж.

— А ты ее разве купил? — удивился Макс.

— Подловил, — хохотнул Серж.

Оба они уселись на свои рабочие места и, Мирра это почувствовала, уставились на нее.

О том, куда делся человек, заменивший Макса, Мирра не задумывалась. Она знала, что все в порядке. Она знала, что думают, и что собираются сказать Серж и Макс. Но ей хотелось, чтобы они сказали это сами.

— Ну так что вы решили? — спросила она, поворачиваясь так, чтобы было видно обоих.

Серж сразу отвернулся и принялся включать компьютер. Макс же не стал отводить от нее взгляда.

— Ты же туда вернешься? Я знаю, ты не оставишь то место таким, каким оно было. Эта разруха, дикость, голод.

— Возьмешь нас с собой? — влез Серж, оборачиваясь. — Правда я сомневаюсь, что ты больше одного потянешь. Но можно же два рейса сделать?

Улыбаясь, Мирра уставилась в свой компьютер.

— Вечером после восьми собираюсь туда на пару тройку часиков. Заскочить за вами?

— Вот и договорились, — оживился Серж. — Что с собой брать?

Больше книг на сайте — Knigoed.net