Спасение души

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Эмма

Широкоплечий охранник в доспехах переступает порог. Он стучит каблуками сапог, прижав руки к бокам.

— Мои извинения, но здесь принц Эйден, он просит вашего присутствия.

Дрейвен кивает, и у него на шее вздуваются вены.

Пока мы все размышляем, почему мог появиться Эйден, королева Зораида хватает меня за локоть и наклоняется ко мне. Ее слова, произнесенные шепотом у меня над ухом:

— Иногда милые сердца, наполненные ложью, нуждаются в сокрушении.

На моих чертах появляется замешательство, когда я смотрю на нее с напряженным выражением лица.

— Что это значит?

В моем черепе нарастает гул, когда я задаюсь вопросом, знает ли она о вине, которую я несу в сердцах, которые я уже разбила. Как пульс их жизни все еще ощущается на моих руках.… Но нежный тон ее голоса заставляет это звучать так, словно она успокаивает меня, давая понять, что даже судьба считает, что смерти заслуживают те, у кого закончились шансы.

— Что тебе не нужно нести бремя чьей-то жизни, когда это правильно.

И с этими словами она целует меня в щеку, прежде чем проделать то же самое с Дрейвеном. Затем она берет Эмиля за руку, чтобы вывести его из комнаты.

— Извините, что прерываем наш визит, но мы откланяемся, чтобы вы могли заняться своими… другими делами.

Прямо перед тем, как уйти, она останавливается в дверях, поворачивая голову, чтобы посмотреть на нас через плечо.

— Скажите новому принцу Эйдену, чтобы он для начала отправлял какое-нибудь письмо, чтобы сообщить нам о своем визите, прежде чем появиться на нашем пороге. Напомните ему, что это по-королевски.

Когда дверь со щелчком закрывается за ней, воздух в комнате становится устрашающе холодным. У меня волосы на затылке встают дыбом.

Дрейвен прочищает горло, кладя руку мне на поясницу.

— Пойдем посмотрим, почему этот ублюдок здесь.

Он слегка давит мне на спину, собираясь сделать шаг, но останавливается, когда я не двигаюсь с места, мои ноги приросли к месту.

— Может, мне следует остаться? Мы не знаем причину его визита.

Я прерывисто вздыхаю.

Эти поразительные голубые глаза смотрят прямо в мои. Он поворачивается ко мне лицом, укрывая меня тенью своего высокого тела.

— Мне надоело скрывать нас, — его большая ладонь с нашей меткой обхватывает мою щеку. — И я не смогу вынести, если ты сейчас исчезнешь из поля моего зрения, — хрипит он, чувствуя, как у него перехватывает горло.

Его глаза не отрываются от моих, в них плавают такие необузданные эмоции. Ледяная искорка страха скользит вниз по узам, как будто мысль о том, что его разлучат со мной всего на мгновение, будет преследовать его.

— Хорошо, — шепчу я, беря его за руку. — Показывай дорогу.

Он не отпускает меня, держа наши пальцы переплетенными, пока мы направляемся к главным дверям, Финн и Кора следуют нашему примеру. С каждым шагом, который я делаю, я все больше благодарна Коре за то, что она снята усталость с моего тела, иначе за время этого пути мои легкие хрипели бы, а ноги угрожали подогнуться.

В тот момент, когда мы сходим с последней ступеньки, вид Эйдена, стоящего внутри возле дверей, вызывает предупреждающее рычание Дрейвена. Его хватка крепче сжимает мою руку, удерживая его тело передо мной, как щит. Но эти знакомые зеленые глаза уже нашли мои.

Прежде чем Эйден успевает вымолвить хоть слово, Финн встает рядом с Дрейвеном, скрещивает руки на груди и говорит.

— Королева желала удостовериться, что вам передадут послание о том что следует отправлять письмо перед визитом. Это королевский жест.

Эйден бормочет что-то, прежде чем взять себя в руки, разглаживая несуществующие складки на лацканах своей туники.

— Вы знаете, кто я?

Кора лениво опускает взгляд на его ноги и снова поднимает.

— Тот, кому не рады.

Дрейвен мотает головой в сторону двух охранников, стоящих по обе стороны от Эйдена.

— Вы можете идти.

Они кланяются по пояс, прежде чем выйти из главного входа, оставляя Эйдена стоять там, а мы все пристально наблюдаем за ним. Я отслеживаю каждое подергивание его мышц.

— Почему ты здесь?

Мышцы Дрейвена напряжены под рубашкой. Его руки сжаты, а голос ужасающе тих.

Эйден проводит рукой по волосам, смягчая жесткость, которая заострила его лицо.

— Я пришел, чтобы увидеть собственными глазами, правда ли это, — он наклоняется, чтобы заглянуть Дрейвену за спину, зеленые глаза останавливаются на мне. — Я должен был знать. Мой отец, как ты знаешь, Провидец. Он видел, как ты умерла, и Уиро подтвердил это вчера, когда мой отец пожелал узнать правду.

Эйден инстинктивно делает шаг ко мне, но Дрейвен отражает его движение, заставляя Эйдена отступить.

Глубоко вздохнув, Эйден безвольно опускает руки по бокам.

— Я пришел в единственное место, где, к моему большому отвращению, я знал, что получу ответ.

На последнем слове его взгляд метнулся к Дрейвену, прежде чем вернуться ко мне.

— Но… ты жива, — недоверчиво шепчет он.

Подождите. Слова Эйдена проносятся в моей голове, отчего становится немного труднее дышать.

Протягивая руку, я хватаю Дрейвена за локоть, заставляя его хмуро посмотреть на меня сверху вниз.

— Меня не было всего час, или мне так показалось. Как долго я была…

Мне сказать мертва? Спала? Я даже не знаю, но мне и не нужно знать, потому что Дрейвен понимает.

— Почти целую неделю, — мягко говорит он и посылает успокаивающее тепло по узам.

Я до сих пор не могу скрыть шока, отразившегося на моем лице, или того, как внезапно становится больно дышать, когда мои легкие сжимаются. Схватившись за живот, я наклоняюсь, чтобы втянуть побольше воздуха, дыша через нос и рот.

— Там время течет по-другому, — шепчу я. — Я не знала, потому что не могла следить за временем, когда была там.

Свои следующие слова я произношу через связь,

— Мне так жаль…

— Не надо, — вырывается у Дрейвена. — Хватит извиняться, маленький демон. Все, что имеет значение — это то, что ты сейчас здесь.

Все, что я могу сделать, это кивнуть и сжать его руку чуть крепче, желая почувствовать его силу. Но затем я прочищаю горло и снова сосредотачиваюсь на нашем посетителе.

— Я проделал весь этот путь, — руки Эйдена сжимаются и разжимаются. — Не могу поверить, что ты жива и здорова. Что все, что я делал, было не напрасно.

Улыбка украшает его лицо, но мои глаза сужаются, я не понимаю, что он имеет в виду.

Игнорируя протестующее рычание Дрейвена, я встаю рядом с ним.

— Почему это имеет для тебя значение? — мое сердце колотится в сводящем с ума темпе. — Пытаешься выяснить, сможешь ли ты получить свой приз за сделку, которую заключил с Уиро?

Ярость вскипает в моей крови, когда я снова замечаю предательство, вспыхивающее в его глазах, как дурная привычка, от которой он отказывается отучиться.

Его глаза немного расширяются, прежде чем он возвращает своему лицу нейтральное выражение.

— Пожалуйста, — его голос срывается. — Позволь мне объяснить.

Я стою там, ожидая, скрестив руки на груди, и он вздыхает.

— Мы можем поговорить наедине снаружи и не… здесь? — его руки указывают на дверь позади него, а глаза с отвращением осматривают комнату. Как будто пребывание в замке Дрейвена вызывает у него отвращение.

— Я думаю, ты не в том положении, чтобы просить у нее чего-либо, кроме милосердия к медленной смерти, — съязвил Финн.

Челюсть Эйдена сжимается до тех пор, пока он не закрывает глаза и не стискивает челюсти. Когда он открывает глаза снова, вы бы никогда не догадались, что слова Финна вызвали у него раздражение.

— В последний раз, Эмма. Пожалуйста. Я хочу извиниться, а потом обещаю отпустить тебя.

— Она не отойдет от меня, — в голосе Дрейвена нет предупреждения, только многообещающая угроза.

Глаза Эйдена выглядят так, будто в них мерцает что-то темное, и я бы не заметила этого, если бы не следила за каждым его движением.

— Тогда присоединяйся к нам, если тебе так необходимо, — переводя взгляд обратно на меня, он говорит: — Я просто надеюсь, что ты позволишь мне поговорить с тобой напоследок, прежде чем я оставлю тебя в покое.

В его глазах застыло странное отчаяние, когда он ждал меня. Если он думает, что выйдет отсюда с совершенно неповрежденными волосами и без единого следа мести, то он бредит. Я никогда не утверждала, что я та, кто всегда прощает, потому что есть некоторые вещи, которые непростительны. И бывают моменты, когда приятно наслаждаться страхом в глазах другого человека.

Мой разум застрял на том, сколькими способами я могу причинить Эйдену столько же боли, сколько он причинил мне. Чтобы он узнал о муках моего разорванного на части сердца и понял, что его эгоистичные действия приводят только к боли других.

— Один последний разговор, — ловлю себя на том, что произношу, заставляя глаза Эйдена расшириться от единственной капли надежды.

— Спасибо, — отвечает Эйден.

Мне достаточно взглянуть на свою пару, чтобы знать, что он понимает. Я имею в виду один последний разговор в буквальном смысле, потому что мне нужно, чтобы за предательство Эйдена заплатили плотью и костями. Даже судьба считает нормальным, если то, что сказала королева Зораида, относилось к Эйдену. С ухмылкой я наклоняю голову, чтобы Дрейвен озвучил то, что я слышала, как он бормотал в уме.

— Ты неправильно понял, — фыркает Дрейвен. — Последний разговор здесь, в этой гребаной комнате, со всеми нами. Я тебе не доверяю.

Эйден громко сглатывает, прежде чем практически слышно, как его зубы превращаются в пыль.

— Прекрасно, — выдавливает он. — И это все?

— Пока, — это все, что отвечает Дрейвен, когда иголочка веселья щекочет меня сквозь узы.

Дрожь пробегает по моему телу, когда я выглядываю в арочные окна рядом с двойными дверями, глядя на просторы леса. Все кажется таким безмятежным, когда серый туман беззаботно стелется между ветвями, степенно цепляясь за высокие сосны. И все же что-то покалывает мне затылок, заставляя меня нервничать.

Я прикусываю щеку, чувство срочности скручивает мой желудок, заставляя пальцы подергиваться от необходимости действовать, даже если все в порядке. Но единственное, в чем я нутром чую, так это Уиро. Если моя душа вернулась в мое тело, то остальные тоже, предупредив его об отсутствии силы в Море Душ.

Прочищение горла выводит меня из оцепенения, только чтобы обнаружить пристальный взгляд Эйдена, устремленный на меня. Вытирая руки о тунику в надежде избавиться от оставшихся нервов, я глубоко вздыхаю, ожидая и внимательно наблюдая за ним.

— Я все сделал неправильно, и мне жаль, — выпаливает Эйден. — Мне нет оправдания тому, что я сделал. Я просто хотел, чтобы ты захотела меня, потому что все, о чем я когда-либо мечтал, это чтобы мы наконец были вместе.

Его подбородок опускается на грудь, когда он глубоко дышит.

Фырканье отклоняет мою шею в сторону, звук быстро перекрывается кашлем, когда Финн подносит руку ко рту. Кора нежно похлопывает его по спине, повернув голову в противоположную сторону. Легкая искорка веселья снова просачивается сквозь связь. Мне приходится вдохнуть полной грудью, а затем задержать дыхание, чтобы побороть смех, грозящий вырваться из-за них.

Эйден переступает с ноги на ногу. Его ноздри слегка раздуваются, он бросает быстрый взгляд в сторону Финна, прежде чем все это исчезает, как будто его ничто не беспокоило.

Когда эти знакомые глаза снова встречаются с моими, он на дюйм приближается.

— Теперь я знаю, что этой мечте никогда не сбыться.

Он бросает быстрый взгляд на Дрейвена, высокого и угрожающего, стоящего рядом со мной. Если бы это было возможно, у меня такое чувство, что из его носа повалил бы дым.

Рука Эйдена исчезает, он лезет в карман.

— Я тебе кое-что принес.

Дрейвен придвигается ближе, но я уже знаю, что принес Эйден. Это то, что он всегда приносит мне. Белые ракушки. Как будто это напомнит моему сердцу о том времени, когда мы были близки, и когда он дарил мне некое подобие комфорта.

Красивая раковина выглядит неуместно в руках человека настолько извращенного, что даже украшения, расшитые золотом, не могут скрыть его истинную натуру. Плевать, что правильно, а что нет. Он прячет своих собственных демонов за своей отполированной маской, но я видела их, и они некрасивы. Они уродливы и злобны, с острыми зубами, никогда не идут рядом с Эйденом, а вместо этого тащат его за собой. По той же причине пища в моем желудке скисает, когда я смотрю на протянутую мне раковину.

— Предложение мира, — говорит Эйден, перекатывая ракушку в руке и продолжая протягивать ее мне. — Начать с чистого листа и начать все сначала.

Я настороженно смотрю на него, желая услышать, какую чушь он начнет нести по поводу всего, что натворил. Но в тот момент, когда я взглянула на него, я уже планировала как не дать ему уйти.

Качая головой, я отвожу взгляд от раковины и возвращаю его к Эйдену.

— Наше время уже закончилось, мы сгорели дотла только для того, чтобы развеяться по ветру.

Мои брови хмурятся, когда я укрепляю свои мысли.

— Мое новое начало не с тобой.

Я наклоняю голову, чтобы взглянуть на Дрейвена, переплетая свой мизинец с его по бокам от нас.

— А с моей парой.

Гордость ослабляет связь, но резкий вздох заставляет меня обнаружить, что Эйден отступает на шаг. Его глаза широко раскрыты и прикованы к моей руке. Моей левой руке.

— Нет…

Эйден говорит на напряженном дыхании, все его тело дрожит, когда что-то в нем, кажется, ломается. Его невозмутимая внешность теперь искажается чем-то угрожающим.

— Это не имеет значения. Ты моя. Он сказал, что ты будешь моей.

Дрейвен рычит так низко, что у меня дрожат кости.

Это только еще больше раздражает Эйдена, когда он бросает ракушку на землю, заставляя ее разлететься вдребезги между нами.

— Ты солгала мне! — его глаза безумны, а грудь учащенно бьется. — Я слышал тебя той ночью, с ним в твоей комнате, прежде чем все стихло. Той ночью, когда ты заявила об истощении. Ты сказала, что покончила с ним.

Его изумрудный взгляд пронзает Дрейвена, прежде чем скользнуть обратно на меня.

Я не позволяю шоку отразиться на моем лице. У меня было подозрение раньше, когда мы обедали на берегу, потому что то, что он сказал… Уиро уже подтвердил эту информацию, но, похоже, Эйдену нужно выбросить это из головы.

— Это ты во всем виновата, — кипит он, брызги слюны разбрызгиваются от резкости его слов. — И все, что я сделал и что должно произойти, это из-за тебя.

— Похоже, тебе нужно перестать перекладывать вину на других и научиться прекращать много болтать, — упрекает Финн, расправляя плечи и вставая.

Дрейвен встает передо мной. Все его тело напряжено, и воздух вокруг него, кажется, становится темнее, тяжелее.

— Ты смеешь так говорить с моей парой?

Его тон спокоен. Слишком спокоен. Он расчетливый и обещает наказание.

Эйден чувствует опасность, исходящую от Дрейвена. На следующем вдохе его тело расплывается, а затем исчезает, только чтобы появиться позади меня. Он обнимает меня за шею, одновременно прижимая позолоченный кинжал к углублению моего горла под челюстью. Он прорезает первый слой кожи, и тепло стекает по изгибу моей шеи. Жало — это почти отсрочка приговора. Это закрепляет правду, которую я всегда знала об Эйдене, хотя я продолжала позволять ему извергать очаровательную ложь.

Из Дрейвена вырывается рев, но он уже был в движении. Развернувшись, чтобы поймать Эйдена на полушаге, он вытягивает свой собственный меч, чтобы приставить лезвие к яремной вене Эйдена сбоку.

Я чувствую, как улыбка растягивается на лице Эйдена, когда он грубо прижимается своей щекой к моей.

— Когда ты научишься, Эмма? Я никогда не отпущу тебя, — его резкий шепот скользит у меня над ухом, и желчь подступает к моему горлу.

Но слова королевы Зораиды всплывают в моей голове, и понимание приходит само собой.

— Иногда милые сердца, наполненные ложью, нуждаются в сокрушении, — шепчу я, заставляя Эйдена крепче обнять меня, но я чувствую, как дрожат его мышцы напротив моего тела.

— Что? — Эйден усмехается, но я не отвечаю.

Финн и Кора напряжены, они окружают Дрейвена с обеих сторон, в футе позади него, в то время как мои глаза остаются прикованными к кристально-голубому цвету, который продолжает вспыхивать серебром. Моя сила пробуждается во мне, чтобы разоблачить фальшивого принца, который лжет сквозь зубы, того, кто хочет, чтобы все поверили, что его сердце сделано из золота.

Мой взгляд скользит к мечу Дрейвена. Отточенная сталь, которая всегда приносила мне утешение. Ее серебро может разрубить любую ложь. Мой язык перекатывается во рту, готовый к драке.

— Одно движение, и она уйдет навсегда, — говорит Эйден, и я знаю, что Дрейвен сильнее прижимает лезвие к коже, когда Эйден шипит. Но моя пара не пойдет дальше, потому что ни ему, ни мне не нужно блестящее оружие, чтобы убивать. Нам нужны только тени, которые связывают нас.

Страх не приходит, зная, что я могу разбить сердце Эйдена так, что он даже не заметит этого. Итак, я спрашиваю:

— Почему?

Любопытно узнать намерения настоящего злодея перед тем, как он умрет.

Мрачный смех, вырвавшийся из его груди, вибрирует у меня за спиной.

— Потому что, если я не могу заполучить тебя, то никто другой не сможет. Ты должна знать, я действительно не хочу тебя убивать. Я бы предпочел забрать тебя домой и запереть, чтобы у нас могла быть совместная жизнь.

Узлы скручиваются у меня в животе от того, насколько он похож на своего отца и короля Орена.

— Но теперь это разбитая мечта. Я выполнил свою работу, и моя награда — твоя хорошенькая головка. Хотя, это гораздо более ценно, поскольку ты жива и здорова.

— Какая работа? — резко выдавливаю я, стискивая зубы сильнее, пока не становится больно, и притворяюсь, что вырываюсь из его объятий.

— Что ты сделал? — Дрейвен кипит.

Коварный смешок раздается у меня в ухе, посылая мурашки по коже.

— Я думал, Эмма мертва. Итак, я был всего лишь отвлекающим маневром для него, чтобы покончить с тобой. Месть за то, что не держался от нее подальше. Но она не мертва, как я думал. Итак, сделка, которую я заключил с Уиро, все еще может оставаться в силе. Ты в обмен на нее.

Мерзкий смешок скрежещет в горле Эйдена.

— Я просто приманка, а вы заглатываете наживку.

Тени набрасываются на Дрейвена, как бушующий шторм. В комнате становится темно, и воздух наполняется силой. Он сбивает кинжал Эйдена на землю одним сильным движением теней, прежде чем схватить его за шею. Я делаю глубокий вдох, когда кинжал Эйдена со звоном падает на пол, и смотрю, как его ноги теперь болтаются над землей, пока Дрейвен держит его в воздухе.

— Я давно хотел это сделать.

В низком голосе Дрейвена звучит опасная угроза, которую, я знаю, он выполнит. Несмотря на то, что его глаза остаются прикованными к Эйдену, он говорит через связь:

— Можно мне?

Я не скрываю улыбки, которая овладевает мной.

— Да, но последний удар оставь за мной.

— Я уже планировал это, маленький демон.

У него вырывается фырканье, прежде чем он отводит руку назад, сжимает кулак и ударяет им прямо в нос Эйдену. Воздух сотрясает треск, за которым следует вопль, когда лицо Эйдена запрокидывается назад.

Его голова безвольно падает вперед, он пытается удержаться в объятиях Дрейвена. Его нос неестественно изогнут, с него капает кровь, а глаза расфокусированы. Дрейвен сбрасывает тело Эйдена, как мешок с картошкой, возвышается над ним и ждет.

— Вставай, — грубо приказывает Дрейвен.

Эйден ухмыляется, сплевывая кровь на землю с разбитой губы. Он поднимается, шатаясь вбок, и поднимает кулаки перед лицом.

— Это все, что у тебя есть?

Дрейвен смеется, низко и глубоко. Он не утруждает себя ответом, стоя со скрещенными на груди руками, показывая, насколько ему ничто не угрожает.

Это бесит Эйдена еще больше, потому что он бросается на Дрейвена всем телом. Но Дрейвен готов, двигаясь быстрее Эйдена, он оборачивается вокруг него и ударяет ботинком в спину Эйдена, чтобы толкнуть его вперед.

Из него вырывается громовое ворчание, когда Эйден пытается снова изо всех сил, его ноги пытаются повалить Дрейвена на пол. Затем он делает выпад плечом в сторону Дрейвена, пытаясь толкнуть его весом своего тела. Каждая попытка Эйдена нанести удар блокируется. Его движения нескоординированы, за ними не стоит никакой мысли; он просто размахивает вслепую.

Дрейвен мог бы стереть его в порошок, но он наносит только одиночные удары, чтобы подчеркнуть: Эйден всегда будет ниже его. Когда Эйден кричит от очередного бесполезного удара, Дрейвен пригибается и замахивается ногой, в результате чего Эйден падает на пол.

Дыхание Дрейвена успокаивается. Красная дымка, скрывающаяся за его движениями, рассеивается, когда он возвышается над Эйденом, у которого все еще хватает наглости обнажать зубы. Зубы, которые теперь покрыты багровым налетом.

Воздух наполняет металлический запах, но что-то еще заставляет мой нос морщиться от отвращения. Запах отвратительный и висит в пространстве вокруг нас без передышки. Только тогда я замечаю темное пятно, которое расползлось по штанам Эйдена, прямо в центре. Он описался.

Его руки дрожат, когда он пытается оторваться от пола, а голова покачивается.

— Ты пустил ей кровь. Осмелился, черт возьми, прикоснуться к ней, — голос Дрейвена устрашающе тих. — Мне требуется весь мой контроль, чтобы не переломать каждую косточку в твоем теле. Чтобы не убить тебя самому.

Правда его слов резала острее, чем его лезвие.

— Ты подобен чуме, заражающей всех на своем пути, не зная, кто уже страдает.

С губ Эйдена срывается свист, когда он с хрипом втягивает воздух. Он открывает рот, чтобы заговорить, но не может произнести ни слова, так как начинает кашлять.

Я делаю шаг вперед, мягко кладу руку Дрейвену на грудь, чтобы немного утешить, и киваю Финну и Коре, которые все еще стоят позади него с суровыми выражениями лиц. Финн хватает Дрейвена за плечо, чтобы помочь сдержать его гнев, прежде чем он вспыхнет снова. Я смотрю вниз на мужчину у моих ног, который морщится от боли.

— Ты невежественен. Стремишься отомстить тем, кто не враг, и все из-за эгоистичных поступков. Тебя вообще волнует, как я умерла и почему?! — мой голос повышается от нахлынувших на меня эмоций одновременно. — Ты выбрал свою сторону, и это была неправильная сторона. Уиро наплевать на тебя или на то, чего ты хочешь. Он ищет власти только для себя.

Мои руки сжимаются по швам, и кончики ногтей впиваются в ладони от силы.

— Ты для него ничего не значишь.

Ворча сквозь зубы, Эйден частично садится, оставаясь слегка сгорбленным.

— Конечно, я знаю! Вот почему я приплыл сюда так быстро, как только мог! — его голос хриплый и напряженный, когда он делает еще один хриплый вдох. — Ты умерла из-за этого ублюдка!

Он поворачивает голову к Дрейвену, прежде чем снова переводит взгляд на меня. Я чувствую, как новый гнев волнами прокатывается по нашей связи. Это настолько сильно, что я боюсь, что подавлюсь им, и Дрейвен сорвется из-за того, что Эйден возложит вину за мою так называемую смерть на него, когда он уже чувствует себя таким виноватым.

Голова Эйдена опускается, пальцы впиваются в твердую землю под ним.

— Уиро сказал, что поможет мне, потому что у нас двоих одна цель. Избавить мир от одной-единственной души.

Кровь в моих венах стынет, становясь холоднее с каждой минутой, в то время как моя тьма поднимается на поверхность. Я стискиваю зубы, из носа вырывается тяжелый выдох.

Присев на корточки, я грубо сжимаю пальцами подбородок Эйдена и заставляю его смотреть мне в глаза, пока я позволяю им темнеть, превращаясь в маленького гребаного демона.

— За исключением того, что Уиро хочет избавить мир от каждой души, — говорю я тоном, в котором нет никаких эмоций.

Лицо Эйдена бледнеет, выглядя странно по контрасту с кровью, все еще покрывающей его кожу.

— Ч — что?

— Совершенно верно. Ты не хотел знать картину в целом. Но, полагаю, в чем-то ты, возможно, прав… — я замолкаю.

Он задерживает дыхание в ожидании.

Я сильнее сжимаю его подбородок, притягивая его лицо ближе.

— Избавить мир от одной-единственной души будет хорошей идеей.

Резкий вдох застревает у него в горле, когда мои тени выползают наружу, танцуя вокруг меня. Вырывая подбородок из моей хватки, он падает назад на локти. Хнычущее месиво, пытающееся заговорить.

Он кашляет, и из-за крови в его горле звук становится влажным.

— Ты не убьешь меня, — говорит он, когда обретает дар речи. Он пытается говорить уверенно, но я слышу слабую дрожь за каждым слогом. — Это разъест тебя изнутри, если ты это сделаешь.

Склонив голову набок, я внимательно наблюдаю за ним. Отмечая каждое подергивание его тела, то, как блестят его глаза, и как сжимается его грудь. Это его страх передо мной в этот момент.

Качая головой, я вздыхаю.

— Я испытываю большую вину за многих из тех, кто погиб от моих рук, но ты не будешь одним из них.

У него отвисает челюсть, и прежде чем мольба или протест дать ему еще один шанс может слететь с его губ, я выпускаю свою силу наружу. Одна тень, направленная стрелой, вонзается в эту грудь, сжимаясь вокруг его сердца. Пульсация бьющегося органа перед тем, как он лопнет, такая же, как и у других. За исключением того, что этот удар был достойным и не будет держать меня без сна всю ночь.

Глаза Эйдена остаются открытыми, застыв в шоке, когда его тело безвольно заваливается на бок, из груди льется кровь. Я отодвигаю свои тени, не сводя глаз с его безжизненного тела, ожидая, когда горе от потери друга подкрадется ко мне незаметно. Но он давным-давно перестал быть мне другом, даже когда я не хотела этого признавать.

Сильные руки хватают меня за плечи, разворачивая к себе и прижимая к своей груди. От одного запаха его кедра и клена темнота во мне рассеивается. Мои глаза закрываются, наслаждаясь его убежищем и вдыхая его силу.

В этот момент вся земля под нашими ногами содрогается.

Стены замка дрожат, а земля сотрясается, как будто мир разрывается пополам.

Я перевожу взгляд на двери, дребезжащие от силы. К окнам, из которых открывается вид на то, как деревья сгибаются, почти ломаясь. Некогда спокойный туман теперь клубится в хаосе. В воздухе разносится мощный грохот, заставляющий замолчать внешний мир. Он тяжелый и удушающий. А темнеющее небо скрывает последний заход солнца — предзнаменование того, что должно произойти.

Я знаю эту силу так же хорошо, как свою собственную.

Уиро здесь.