Стать его даас

Глава 13 Крайние меры

Отчаянные времена — крайние меры. Иначе пояснить свой поступок я не могу.

Имеет ли смысл оправдываться перед самим собой? Хотя я ведь и вправду думал, что так будет лучше.

Несколько дней слились в один сплошной кошмар. Тот разговор, откровение Киры, мое нежелание отвечать словно привели Ее к какому-то отчаянию. Мы ехали, зверюге иногда становилось плохо, потом снова ехали, делали привал, ночевали. И при каждом удобном случае, а они, казалось, появлялись постоянно, Цветочек не забывала напоминать о себе. Раньше маленькая зверюга лишь наблюдала, смотрела издалека, стараясь иногда скрыть это. Но сейчас…

Я всегда думал, что у меня есть выдержка. Оказалось, это было ошибочным мнением. Последние дни мне так сложно не сорваться, держать себя в руках. Стоило бы Ее утопить, кинуть в ближайшую ловушку и со спокойной душой уйти. Эта несносная зверюга…

«Кира, убери руку», «Кира, отстань», «Кира, отодвинься», «Кира, не прижимайся», «Кира, что ты делаешь?» — одни и те же фразы повторялись по несколько раз на дню.

Я давно забыл, что надо называть Ее полным именем, что это та девушка, которая так часто пыталась меня оттолкнуть. Какой мужчина может столько вытерпеть? Познакомьте меня с ним, я хочу у него поучиться.

Почему Она такая упрямая, твердолобая. Почему готова сделать все, лишь бы добиться желаемого?

Какая у Цветочка цель? Я!

Стоило бы начать приказывать, но это казалось крайней мерой. Хотя, куда уж дальше?

— Кира, убери руку и отодвинься, — пробурчал я сквозь сон в надежде остаться одному.

Еще где-то день или два, и я наконец достигну конечной цели, доставлю зверюгу до намеченного места и оставлю, попрощаюсь, забуду об этой бесконечной пытке.

Она только хмыкнула и поцеловала меня в шею, прижимаясь своим телом сзади. Я даже спать ложился таким образом, чтобы не оставалось свободного места, чтобы со всех сторон находились кусты или заросли — лишь бы не пришла, не поместилась, побрезговала.

Ох.

— Да сколько можно? Тебе сколько раз надо повторить?

Но та лишь приподнялась и начала покусывать мочку моего уха, обводить ту носом, иногда облизывать, одновременно пытаясь забраться руками под рубашку.

— Думаешь, сдержанный? — тихо прошептала Она. — Упартый? Я ведь добьюсь своего.

— Ты не понимаешь, что мне больше не нужна?

Я схватился за Ее непослушную конечность и повернулся.

Но Кира почему-то улыбнулась и поцеловала меня в губы. Сложно было не ответить, слишком вкусно, так маняще и…

— Ляг, пожалуйста, на спину.

Мар! Как же Она бесит меня в такие моменты.

— А не хочешь, чтобы просила, так просто скажи. Я заметила, что ты не отказал мне ни в одной просьбе. Но, как видишь, добиваюсь желаемого я все равно сама.

Кира забралась сверху, упираясь руками по обе стороны от моей головы.

— Ты или сдашься, или расскажешь причину, — выдохнула Она, затем снова добираясь до моего уха и продолжая делать начатое.

Я почему-то перестал останавливать. С каждым днем сопротивление ослабевало. В который раз Арикан, Высший, приученный стоять до последнего, сдавался. Хоть я всегда казался самому себе неспособным так быстро поддаться на какое-то соблазнение.

— Не убирай, — вернула Кира мои руки обратно себе на талию.

Как они там оказались? Амена, да сколько можно?

— Почему ты такая? — спросил я, открывая глаза.

— Какая?

— Неугомонная.

— Хочу повторить тот день на озере. Ты мне не говоришь причины отказа. Значит, не так уж важны, раз не называешь. Твоя «невеста» слишком редко упоминается. Не считаешь? Мог хотя бы описать, расхвалить, сказать почему решил жениться на ней.

— Чего ты к ней прицепилась?

— Да просто нет ее, ты мне опять врешь. Причина в другом.

Кто мне послал на голову это создание?

— Не надо закатывать глаза.

— Ты ведь не видишь.

— Зато знаю, — и Кира снова меня поцеловала.

Так долго…

— Да ладно тебе сдерживаться, я ведь чувствую, как ты руки на моих боках сжимаешь.

Ладно!

Я прижал Ее к себе и сам впился в губы. Почему все так? Зачем так вкусно? Неужели маленькая зверюга не может случайно прикусить мой язык и все испортить. Она словно знала каждое последующее движение, угадывала, переворачивалась по одному только желанию, сама откидывала мешающие волосы.

Стоило мне подумать, Кира сразу выполняла. Стоило захотеть — делала. И при этом мы даже не зашли дальше поцелуев, просто двигались в очень узком пространстве и ни разу не задели кусты, специально выбранные, чтобы Цветочек не посмела лечь рядом.

Мы переворачивались пару раз, по очереди находились сверху, управляя процессом. Это было каким-то сумасшествием.

Но в голове стучала одна мысль: «не моя».

— Хватит, — оторвался я от Киры, тяжело дыша.

Моя рука прошлась по Ее щеке, шее, голому верху, талии, бедрам и потом обратно. Она лежала снизу, выгнулась, как только я захотел притянуть к себе.

Не моя!

Возможно, слишком жестоко, но я отпустил, позволяя упасть хрупкому телу. Сам же встал и ушел на прогулку у подножья гор.

Холодный воздух защипал в носу. И это только начало. Чем дальше мы будем пробираться на юг, тем ужаснее должна становиться погода. Хотя, не важно. Путь выпадет снег, начнутся морозы, шторм, я все равно доставлю Киру в нужное место. И оставлю.

Лучше поспешить, другого такого момента я попросту не вынесу. Кира слишком уж… по мне.

Ни одна девушка так быстро не распаляла желание. Да ладно это. Живет в памяти тот день у речного озера. Я всегда думал, что женщины одинаковы в постели. Никому не получалось удивлять. Почти никому.

Зверюга смогла.

Я казался себе маленьким мальчиком, что боится сделать шаг в пропасть. Просто уже давно сделал, понял, насколько это больно и больше не хочется падать туда снова. А Она заставляет. Каждый день, одним только присутствием, улыбкой, игривым взглядом.

Отговорки «Она чужая невеста», «выбрала другого», «выдала тайну» уже с трудом действовали. Только одна имела еще силу — «не моя».

— Ну что ты опять? — подошла Кира сзади и обняла.

Еще кое-что мне не давало спокойствия. Почему маленькую зверюгу так долго тошнит? Неужели беременна? Но тогда от кого?

— Знаю как вызвать у тебя воспоминание, и не одно, — вздохнул я.

После него не будет никаких заигрывающих взглядов. От маленького кусочка из прошлого неугомонная зверюга поменяет мнение, снова будет вести себя отстраненно и отворачиваться при каждом удобном случае.

На следующий день Кира с самого утра была на взводе. Она с улыбкой на лице предвкушала что-то занятное. Я бы на Ее месте так не радовался.

— Идешь за мной, стоишь за деревом и смотришь. Постарайся опять в обморок не упасть, — и я поджал губы, готовясь к худшему.

— В обморок? — удивилась Цветочек.

— Да, в прошлый раз именно так и было.

Мне не очень хотелось снова увидеть тот потерянный и испуганный взгляд на себе. Но что не сделаешь ради спокойного сна. Лучше уж измененное отношение, чем бесконечные попытки соблазна.

Мы взобрались на невысокую гору. Именно оттуда вчера слышался вой. Пралукзи. Единственное плохо — эти животные обычно ходят стаями. Мне придется постараться, чтобы убить хотя бы одного и вырвать сердце. Не очень хотелось. Но Кира тогда вспомнит о существовании слова монстр и перестанет приставать. В итоге уйдет Ее наваждение, и я больше не буду тем самым.

Что за «тот самый» вообще?

Она остановилась в указанном месте, спрятавшись за дерево. Я же прошел вперед, ожидая прихода животных. Их обычно не надо даже звать — сами появляются, стоит оказаться поблизости.

Однорогое четырехлапое создание вскоре почуяло мой запах. Оно прибежало на вкусный пир из свежего человеческого мяса. Животное остановилось на высоком камне, возвышаясь надо мной и постоянно принюхиваясь.

— Не двигайся, смотри, не отводи взгляд и молчи, — кинул я через плечо.

Цветочек выполнит, ведь это был приказ. Маленькая зверюга не должна помешать.

Пралукзи начал рычать. По обе стороны от него появились собратья. Они приближались медленно, без резких движений, словно загоняли свою жертву в ловушку. Передо мной показалось семь особей, но вдалеке мельтешило еще несколько разноцветных существ. Меня окружали.

Я обернулся, примеряя расстояние до ближайшего дерева, в дополнение нашел глазами несколько возможных укрытий. У пралукзи было столько всего в арсенале: рог, зубы, когти. Но и я не настолько глуп, чтобы оставаться на одном месте и просто отбиваться сразу от целой стаи.

Мои пальцы дотронулись до рукоятки кинжала. Тому больше не надо было находиться в укрытии. Я достал кортик.

Сзади послышался вскрик, в моей груди налилось тяжестью. Оказалось, не надо даже начинать. Кира уже вспомнила.

Но не скажешь ведь это пралукзи, что голодными глазами смотрели на меня. Они медлили, ждали прихода остальных. С разных сторон послышалось рычание. Из пасти некоторых вырывался пар, другие лишь пригнули головы, замирая перед нападением.

— Ну же, — прошептал я, стараясь уследить сразу за всеми.

Их оказалось слишком много. Вот только отступать некуда. Мне самому взбрело в голову встретиться с ними, теперь приходилось надеяться только на себя.

Один резкий рык отличался от остальных. Именно после него на меня прыгнуло трое. Я отскочил, попытался полоснуть ближайшего ко мне зверя, но не задел. Действовать так же, как на испытании, оказалось бы огромной ошибкой — здесь не одно животное, поэтому пускать в ход кинжал стоит сразу. Да и уязвимых мест я не успею найти. Их слишком много, у меня не будет возможности уследить за каждым. Пралукзи один за другим начали нападать. Сложно оказалось не потерять никого из виду, одновременно уворачиваясь и выставляя вперед кинжал. Мне не хватало меча или хотя бы длинной крепкой палки.

Бой еще толком не начался, как вдруг раздался знакомый писк.

Мар, только его здесь не хватало!

Один пралукзи упал.

Мар, нет!

— Кира, усмири их, — приказным тоном сказал я ей.

— Волки, мои хорошие, тише, не надо. Не нападайте.

Она пошла ко мне с вытянутой рукой. Пралукзи еще порывались напасть, дергались в моем направлении. Но невидимая сила их останавливала.

— Бегите, — и Ее послушались.

— Рир, — злобно крикнул я, собираясь отчитать этого негодяя по полной.

— Как я это сделала? — остановилась рядом ошарашенная Кира.

А мне сейчас было не до Нее.

— Где я сказал сидеть?

Крипс пискнул, разместившись на моей руке. Ему не нравилось, когда на него ругаются. После этого Рир обычно долго отсиживался под рубашкой и никуда не вылезал. Но отчитать ведь надо. Я специально сказал тому сидеть в сумке и не высовываться. И Кире не просто так приказал не вмешиваться. Как уследить за ними, когда и так много противников?

— Сколько раз говорить, чтобы помогал мне только когда попрошу.

— Ой какой хорошенький, — умилилась маленькая зверюга.

Крошечное подобие же молчало и не знало что ответить в свое оправдание.

— Вот и сюсюкайся с ним, — фыркнул я и переложил крипса Кире в руки, сразу же возвращаясь обратно к оставленным у подножья горы вещам.

Меня распирала злоба. Ничего не получилось. Правда, был вскрик в самом начале от Цветочка. Но вряд ли Она увидела именно то воспоминание, иначе бы даже не стояла рядом, валялась без сознания возле того дерева. Да и я бы продолжал чувствовать тяжесть в груди.

Все, и питомца потерял. А так не хотел их знакомить. Он после окончательного расставания с Кирой не последует за мной. Ее крипс точно не покинет.

— Чего он так пищит? — догнала меня Кира.

— Не обращай внимания. Скоро перестанет.

Цветочек только хмыкнула, пару раз погладив мохнатое создание.

— Рир, да беги ты уже куда хочешь.

И крипс быстро скрылся из виду. Красные бобинки… Любит он этот цвет. А тут как раз невдалеке росли ягоды, к которым он и направился.

— Ты его понимаешь?

— А ты нет?

Кира покачала головой.

— Знакомое имя. Разве не Рири? — нахмурилась Цветочек.

— Это мальчик. Ему не нравится твой вариант, — пояснил я. — Почему ты его не понимаешь?

Мне это не укладывалось в голове. Что с этим крипсом вообще не так?

— Не знаю. Зато, ты видел? Те волки меня послушались, — с неким воодушевлением сказала Она. — И такое приятное чувство. Будто они все мои, родные.

Провальная идея.

— Зачем ты вырвал сердце у большой птицы?

Или нет!

— Все-таки вспомнила. И не злишься? Не считаешь меня монстром?

— Я испугалась от того видения, но волки так рычали, их было слишком много. Ари, не делай так больше. Да еще я не могла двинуться и что-то сказать. Может страх, не знаю. Просто…

Она оббежала меня и кинулась обнимать.

— Да что с тобой не так?

— Я испугалась. С ними ведь невозможно было справиться. Я как будто в фильме ужасов побывала. Там обычно стая волков разрывает свою жертву. И… Ари? Не делай так больше. Они смотрелись красиво: разноцветная шерсть, забавный рог и черные глаза. Но эти животные смотрели на тебя, как на обед. Я так и представила, как накинутся, растерзают и съедят. Не делай, слышишь? Не повторяй больше ничего подобного. Глупая шутка. Я не хочу что-то вспоминать таким способом.

Меня сперва тянуло спросить по поводу непонятных слов. Но это можно и потом. Мои руки опустились на Ее плечи.

Разве такое возможно? Если бы мы встретились и основательно познакомились другим способом, то Кира относилась бы ко мне иначе?

Эта мысль еще долгое время будоражила. Есть возможность проверить, но стоит ли? Кира изменилась в своем поведении, стала более открытой, легкой, больше не пыталась оттолкнуть, словно наказывая за что-то. Но означает ли это, что в какой-то момент маленькая зверюга снова не попросит оставить Ее, кинется в объятья другого, а после будет смотреть, словно ничего и не было между нами.

Я оставил этих двоих сторожить вещи, а сам поехал в ближайший черш. Это было самое южное поселение во всем Кловерке. Всего то и надо было купить одежду потеплее, набрать побольше еды, запастись водой. Я ехал вперед и постоянно оборачивался. Казалось, вот-вот Кира сбежит. Мне стоило усыпить Ее, попросить крипса сторожить Цветочек очень внимательно и не отходить.

Она убежит. Или наоборот, маленькая зверюга не послушается и последует за мной, зайдет в черш, появится на людях, а потом произойдет что-то плохое.

Но ничего подобного не случилось. Цветочек спокойно дождалась меня, подбежала с улыбкой на лице, обняла и поцеловала в щеку, а затем сама взяла сарена и привязала к дереву.

Кто ты?

— А почему эта ящерка меня так не слушается?

Мне надоело. На самом деле! Сколько можно удивляться, задаваться одними и теми же вопросами, отталкивать Ее и ждать нахмуренных бровей при взгляде на меня?

— Так, иди сюда.

Я достал уту и показал Кире. После был долгий подробный рассказ об утагасии, где она используется и как именно производится. Маленькая зверюга сперва слушала с интересом, но со временем все-таки начала хмуриться. Затем началось другое повествование, в нем я пояснял кто такие Анахари, зачем вообще нужны и чем занимаются день ото дня.

— И ты один из них? — осведомилась Цветочек.

— Да, Кира. И познакомились мы с тобой как раз во время выполнения третьего испытания. Там надо было убить животное, вырезать сердце и принести Охари.

— Жестоко, — поморщилась Она.

Казалось, я сейчас настраиваю Киру против себя, вываливая всю эту информацию. Можно было бы скрыть, но зачем? Мы расстанемся, Она не захочет, попытается остановить, догнать, уговорить. В общем, пусть думает, что я монстр, а не какой-то «тот самый». Пусть лучше так, чем продолжать терпеть все эти приставания и приближаться к пропасти, в которую Она почти затянула вместе с собой.

— Но это не все. Раздевайся.

Кира посмотрела на меня с игривой улыбкой.

— Я не об этом, скоро сама все увидишь.

После моего приказа Она превратилась в гатагрию, а затем обратно. Сколько было восторженных криков, как Кира прыгала с места на место в виде гатагрии. Казалось, все негативные эмоции просто смыло водой, теперь важно стало только новое открытие.

— Вот это круто, — сделала вывод Она, снова собираясь превратиться в животное.

— Подожди, это еще не все.

Количество информации, потопом обрушивающееся на голову Цветочка, не закончилось. Теперь пришло время рассказать про Фичитхари, само значение этого слова и многолетнюю нелюбовь их к людям. Последнее я добавил, так как на самом деле считал, что те с неприязнью относятся к каждому человеку.

Кира загрустила. До самой ночи я больше не видел улыбки на Ее лице. Только печаль, разочарование, непонимание, потерянность. Цветочек не напоминала о себе, просто села в отдалении и смотрела на звездное небо, ничего не говоря.

Возможно, я сделал правильно. Но что-то подсказывало — потерял ту улыбчивую неугомонную Киру. Мне больше не увидеть заинтересованность, заигрывание. Я снова стал монстром. Пусть так — проще расстаться. Ведь Она не моя, и этого не изменить.