Стратегия скудных ресурсов

Глава 2

Вернувшись в общагу и запихав пельмени в морозилку, решаю снова выйти на улицу. Права Клюкса, одурел тут сидеть в четырех стенах, а завтра мне нужно иметь свежую голову, завтра у меня защита диплома. Прогуляюсь немного, в нашем студгородке отличный тихий парк.

На пути к парку попадается аляпистый автомат с напитками. А что, от газировочки я бы сейчас не отказался. Нажимаю призывно подсвеченную кнопочку и провожу банковской карточкой по считывающему устройству. Автомат исторгает из недр банку напитка, не забыв заодно выжать из сомкнутых железных челюстей словно белый язык тонкую полоску чека с нулевой ценой.

М-да. Ведь что забавно. Бесплатно оно бесплатно, но учет и контроль никто не отменял. Добредаю до скверика, где вдоль беговых дорожек стоят уютные скамеечки, осененные тенью городских тополей, и с неудовольствием обнаруживаю, что сегодня здесь неожиданно многолюдно.

Протолкавшись между плечами и спинами людей, с трудом нахожу на одной из скамеек свободное место. Усаживаюсь и с предвкушением оттягиваю колечко на крышке. Со звуком «чкоупссс» банка откупоривается и выдыхает легкое облачко пара. Припадаю губами к запотевшему от хлада алюминию, делаю несколько жадных глотков, и только затем благосклонно уделяю внимание окружающему миру.

Соседями по скамейке оказались двое. Один, в полной выкладке пожарного с жаростойким шлемом на коленях обильно потеет. Еще бы, в такой погожий день непонятно, как он вообще терпит. Впрочем, пожарный себя успешно охлаждает, прикладываясь к двухлитровой пластиковой бутыли, зажатой в крупной пятерне со следами ожогов. Он с жаром что-то рассказывает своему собеседнику, суховатому седеющему гражданину в очках и деловом костюме, а тот внимательно слушает и предупредительно кивает, с готовностью соглашаясь со сказанным:

— Ну вот, — говорит пожарный, — Эт само, в кадровый отдел прихожу. Сидит там этот…

Пожарный защелкал пальцами, пытаясь вспомнить слово.

— Кадровик, — услужливо подсказывает гражданин в очках.

— Ну… хрен с ним, пусть будет кадровик, — не стал спорить пожарный, — Я ему, значит, сходу, эт само, мол вы права не имеете меня в отпуске держать. Третий месяц же уже пошел… а этот мне, значит…

— Вероятно сослался на трудовой кодекс, — снова подсказывает гражданин.

— Ага. Точно, — подтверждает пожарный, — Ты, Денис Карлыч, сразу видно, рубишь в теме... во-от... и дует мне всю эту пургу про оплачиваемый отпуск. Типа мол работодатель право имеет…

Тут пожарный запрокидывает голову и заносит над раскрытым ртом свою пивную двушку. На пару с седеющим гражданином мы с уважением смотрим, как добрая половина бутыли ухает в горло пожарного упругими толчками. Наконец, пожарный отнимает от губ бутыль, выбрасывает смачную отрыжку и вытирает рот брезентовым рукавом.

— Ну и вот, — продолжает он, — А я ему говорю, право на труд в конституции прописано. И не тебе, крыса канцелярская, мне рот затыкать своими параграфами. А он мне, эт само, так вас никто не увольняет, никто на ваше право не покушается… зараза.

Досказав свою историю, пожарный очевидно исчерпался, выпустил пар, и замолк. Денис Карлович покивал головой и сказал:

— Вот и у меня, дорогой Михаил Иванович, тоже самое. Пятый месяц маюсь без работы. А закон на их стороне, можете не сомневаться.

— А вот им, — пожарный подносит к очковым стеклам Дениса Карловича красный кукиш, — Будем бороться за свои права.

Он решительно поднимается, будто собрался войти в зев ревущего пламени, надевает шлем и поднимает над головой плакат. Что написано на плакате мне со скамьи не видно, но примерный смысл понятен и так. Михаил Иванович напоследок поворачивается к оставшемуся сидеть собеседнику.

— А то ишь, вместо меня теперь какие-то дроны-задроны пожары тушить будут. Не бывать! — по причине надетого шлема с опущенным забралом голос его звучит утробно и даже чревовещательно.

Людская толпа двинулась вдоль сквера, выкрикивая грозные лозунги. Я обалдело таращусь на проходящих мимо поваров, полицейских, клерков, дальнобойщиков, кладовщиков и медработников.

— Ну а вы, молодой человек, тоже митинговать пришли? — вопрос Дениса Карловича вывел меня из оцепенения.

— Не, я случайно тут… — отвечаю неохотно.

Сам я собираюсь устраиваться в корпу программистом, и это одна из немногих оставшихся востребованными профессий, почти не затронутых оптоволоконной гребенкой Нан Прохорыча, но распространяться о своих планах перед незнакомым человеком не имею желания.

— А скажите, — решаюсь задать вопрос, — Все эти митинганты не в курсе, что товары в магазинах стали бесплатными?

— В курсе… но ведь счастье не в деньгах, — Денис Карлович одаривает меня проникновенным мудрым еврейским взглядом и поправляется, — Не только в деньгах.

Допиваю газировку, сминаю банку и кидаю в мусорную урну. Побалансировав на ее краю, банка все-таки падает в траву. Увы, баскетбол никогда не был моим видом спорта. Из-за куста тут же выезжает мусорщик-дрон на гусеничном резиновом ходу, что-то нравоучительно пищит, закидывает мятую банку в закрепленный на спине бак и отъезжает на исходную.

— Вот так вот, — комментирует Денис Карлович, — Люди митингуют, а машины делают свое дело.

К защите диплома я готов на «все сто», но волнуюсь так, как могут волноваться только настоящие ботаны. Впрочем, у меня есть объективные основания для волнения. Я знаю, что на защите будут присутствовать люди из корпорации. Программисты им пока еще нужны, и я очень хочу получить эту работу.

Надеюсь, менеджеры корпы просто обязаны ухватиться за мою дипломную работу, посвященную защите баз данных, по той хотя бы причине, что один раз мне удалось перехитрить корпоративную защиту. Признаваться в этом конечно не собираюсь, но отдельные разработки в диплом включил и возможные подходы описал.

В универ приехал загодя, своей очереди дожидался в коридоре, трясясь от страха. Но когда меня вызвали, успокоился и собрался. В конце концов я точно знаю, на потоке я в числе лучших. Высокая комиссия слушала, не прерывая. Глава комиссии, старичок профессор, поощрительно кивал. А невзрачной наружности сумрачный мужчина с бейджем корпорации на груди не сводил с меня глаз. Когда я закончил, задали некоторые уточняющие вопросы, а затем попросили обождать в коридорчике.

Ждать пришлось недолго. Меня снова пригласили в зал, где проходила защита. Старичок профессор похвалил, сообщил, что ставит высшую оценку, и в конце добавил, лучась от удовольствия, что представитель корпорации желает провести со мной собеседование.

С трудом сохраняя чинность и борясь с желанием пуститься в пляс, прохожу вслед за невзрачным мужчиной с бейджем в отдельный пустой кабинет. Мысленно я уже вижу себя зачисленным в штат, где ждет потрясающе интересная работа в коллективе лучших, а то и величайших, но… мужчина с бейджем запускает меня внутрь, прикрывает за собой дверь, поднимает тяжелый взгляд и говорит:

— Я представитель службы безопасности корпорации.

— А вы разве, не… — до меня начинает доходить, что разговор пойдет не о работе.

— Ну, скажем так, разговор пойдет не только о вашем трудоустройстве, — сообщает мужчина, будто читая мои мысли, — Мы за вами уже довольно давно наблюдаем. Теперь вот довелось, наконец, лично пообщаться с самим Мырхакаыром.

Особенно меня пугает вот это вот: «довелось, наконец», — капец… писец… приплывец. Назвав мой хакерский ник, мужчина расставил над «и» все точки. Подозреваю, я не побледнел даже, а посерел. Вот и все. Допрыгался. Не будет никакой работы. Еще и в тюрьму посадят.

Так-то я наслышан, что покушение на собственность корпорации не просто приравнивается к особо тяжким преступлениям, а даже с лихвой их переплевывает. Меня теперь даже нельзя будет пускать в одну камеру с убийцами и бандитами, потому что по сравнению со мной они не более чем мелкие нарушители общественного порядка.

— И что теперь будет? — спрашиваю упавшим голосом.

— Ну что вы, не нужно так переживать, — сумрачный мужчина с бэйджем делает вид, будто удивился такому моему преувеличенному испугу.

А я только теперь отмечаю, что на бейджике отсутствует имя/фамилия. От безопасника мой ошарашенный взгляд на его неподписанный бейдж не ускользает. Он усмехается и, окончательно сбивая меня с толку, вдруг начинает говорить почти отеческим тоном:

— Моя воля, я бы вас хоть завтра устроил по специальности, — сообщает он с сочувствием «доброго полицейского», — Все-таки мало кому удается взломать даже второстепенные файлы, а вы… наши парни до сих пор голову ломают. Как вам это удалось, а?

Ну вот, началось. Сначала будут вежливые вопросы. Потом пойдут допросы с пристрастием.

— Да, я, в сущности, случайно. Сам не ожидал, — подпускаю в голос жалостливости и, как умею, изображаю раскаяние.

— Ну да, ну да. Ноль часов, ноль минут. Сверка атомных часов, — проявляет осведомленность «сумрачный бейдж», — И тем не менее. Сделано было красиво.

Я корчу кислую гримасу, должную означать, что ничего особо красивого там не было. Случайность мол — она случайность и есть.

— Ну-ну, не надо прибедняться и умалять свои способности, — миролюбиво предлагает «бейдж», — Я полагаю, таким талантливым молодым людям как вы, Сева… Можно мне вас так называть?

— Да, пожалуйста.

— Так вот, я считаю, таким талантливым молодым людям прямая дорога в корпорацию. К тому же вы командный игрок. Не так ли?

— Конечно, — подтверждаю с жаром, и даже сам в это верю, хотя все что я до этого делал, я делал в одиночку.

— К тому же по своему типу вы игрок защиты?

— В смысле? — к чему пытается меня подвести «бейдж» я пока не понимаю, но очень стараюсь.

— Как в футболе, — поясняет «бейдж», — Есть нападающие, есть защитники. У вас ведь и диплом посвящен защите баз данных. Вот я, например, по-вашему кто?

— Кто?

— Я стою на защите корпорации, потому что работаю в службе безопасности. И защита баз данных как раз проходит по моему ведомству. Почему бы иначе я проводил с вами собеседование? Так что, Сева, вы защитник?

— А-а, — прозреваю, наконец, — Конечно, я тоже защитник… — и задаю осторожный вопрос, боясь спугнуть свое счастье, — …вы меня берете программистом?

— Сева, вы невнимательны, — «бейдж» недовольно хмурится, — Я ведь уже сказал, будь моя воля, то хоть завтра бы вас устроил.

— Значит не берете?

— Я этого не утверждал.

После таких противоречивых заявлений другой бы на моем месте словил когнитивный диссонанс или попросту встал в ступор, но, как всегда в минуты стресса, во мне заработала программная логика Мырхакаыра.

— Тогда остается только один вариант. Вы меня берете, но не по специальности.

— В точку, — хвалит меня «бейдж» и смотрит с одобрением, — Ну, Сева, вы хотите работать на корпорацию?

— Да, хочу. Но я не понимаю, какой тогда с меня толк для службы безопасности. Я даже стрелять не умею.

Последние мои слова рассмешили сумрачного «бейджа», а меня его бесячий смех начинает злить. В конце концов, подозреваю, нет у него против меня прямых улик, иначе давно бы уже замели и не беседовали со мной в универских стенах.

— Послушайте, — чувствую себя сбитым с толку, — Я все равно не умею ничего другого, кроме как программировать. Что же вы от меня хотите?

— А вот голос повышать не надо, — «бейдж» перестает смеяться, в миг преображается, давит тяжелым удавьим взглядом, — Это ведь не я взламывал сервер корпорации. Хотите об этом поговорить?

— Нет, не хочу, — выяснять, какие именно улики имеет против меня корпа желания не имею.

— Вот то-то. Значит так. Пока будете трудиться на другом направлении. Заработаете положительную репутацию, проявите лояльность корпорации. И через какое-то время я переведу вас на должность программиста.

— Скажите хотя-бы, что делать нужно, — выбора у меня так и так нет, но все же нахожу в себе силы поинтересоваться, на что меня подписывают.

— Ничего особо сложного, а тем более противозаконного, — «бейдж» одаривает меня насмешливым взглядом, — Вам ведь не надо объяснять, какими темпами идет автоматизация производств? Думаю, не надо… но некоторые люди упираются, не хотят уступать роботам свои места, что, согласитесь, довольно глупо...

Припоминаю вчерашний митинг в сквере и беседу пожарного с клерком на скамейке. Что имеет в виду «бейдж», мне вполне понятно.

— ...так вот, для переориентации работников мы запустили новый проект под названием Випра, это сокращение от виртуального пространства, в котором людям предоставлены широкие возможности и новые перспективы. Ваша задача — проводить разъяснительную работу, знакомить людей с новым миром, подталкивать к новым направлениям для приложения своих сил. Понятно?

— Понятно, — отвечаю со вздохом, хотя мне ничего не понятно, — А по срокам? Долго мне этим заниматься?

— Сроки, Сева, как всегда, кратчайшие. Начальство подгоняет, а людей у меня не хватает. Вы поможете мне, я помогу вам. По рукам?

— По рукам.

Михаил Иванович радовался как дитя. Не зря он драл глотку на митингах и потел в жаростойкой пожарной униформе. Корпорация пошла на уступки, и вот впервые за три месяца вынужденного безделья он бодрым шагом идет на работу. Подходя к краснокирпичному зданию «пожарки», он даже начал напевать что-то веселое. Внутри в милых сердцу стенах его встречает дежурный офицер.

— Будь здрав, Иваныч. Что-то ты рановато, полчаса еще до начала твоей смены.

— И тебе, тащ майор, эт само, не кашлять, веришь, нет? Сил нету терпеть. За всю ночь глаз не сомкнул.

— Ну-ну, — отвечает «тащ майор» и как-то не очень весело усмехается, — Ты только, слышь, Иваныч, особо губу не раскатывай. Тут теперь изменилось все.

— Дак, я что, я с пониманием, — Михаил Иванович пребывает в несокрушимо хорошем настроении, — Нанотехнологии, все дела. Инструктаж под запись, ПТБ на зубок. Ну, давай, тащ майор, не томи душу. Показывай, что где.

— Ну… пошли, покажу тебе твое рабочее место, — со вздохом отвечает дежурный офицер.

Они идут такими знакомыми, такими родными коридорами. Иваныч вдыхает привычные запахи и блаженно улыбается. У дверей спортзала, переполняющие Иваныча чувства не удерживаются в тесных телесных границах и выплескиваются наружу:

— О-о, спортзал, родимый! Что, тащ майор, думаешь, я за три месяца форму потерял? Да не вопрос, пятьдесят отжиманий, двадцать подтягива… это что за хрень?!

Весь спортивный зал под завязочку уставлен медицинскими модулями, в каких тяжелобольные проходят курс реабилитации. Иванычу даже вспомнился запах больницы, где он проторчал три недели, получив ожоги второй степени.

— Нас тут что, в госпиталь превратили?

— Иваныч, не нагнетай, — с тоской в голосе говорит офицер, — Самому муторно. Ты хотел инструктаж? Вот тебе инструктаж. Значит так. Это игровые симуляторы для отработки навыков пожаротушения и внештатных ситуаций.

— Какие еще симуляторы? — ошалело переспрашивает Иваныч.

— Иваныч, не тупи. Такие симуляторы. На каких мы четыре раза в год проходим курс переподготовки и повышения квалификации. Только эти усовершенствованные. Дают ощущение полного погружения в виртуальную реальность. Понятно теперь?

— Понятно, — Иваныч начинает смурнеть, догадываясь, какую иезуитскую подставу придумала для него корпорация, — И надолго меня туда?

Офицер криво усмехается:

— Боюсь, мы теперь службу только так и будем проходить.

— Да, что это за разводняк? — не выдерживает пожарный, взревывая, как сирена, — Мы за что боролись, а?

— За что мы боролись, на то и напоролись, — резонно отвечает дежурный офицер, — Все, Иваныч. Раздевайся до исподнего. Шмотки в тумбочку и в люльку. Твой модуль номер четыре. Мне идти надо. Сейчас остальная смена подтянется.