Ступень Четвертая. Часть вторая

Глава 22

О том, что Глазьев собирается на встречу с Накрехом, Постников сообщил мне аккурат перед приемом. Наверное, чтобы порадовать, что ожидания были не напрасными.

— Сдается мне, он специально подгадал встречу к твоему приему, — неожиданно завершил он доклад.

— Думаешь, подозревает о слежке?

— Перестраховывается однозначно. У нас сейчас все силы задействованы на безопасность внутри поместья. Но больше он, конечно, опасается тебя.

— Но мы же знаем точное время и место?

— Не факт, что он не перезвонит Глазьеву и не переназначит встречу. А этот звонок был для отвлечения внимания и для того, чтобы понять, есть ли за Глазьевым хвост.

Я потер лоб. Однозначно нужно выдвигаться лично — такое нельзя не проконтролировать, да и не уверен я, что даже при той подготовке, что мы сделали, с Накрехом справится кто-нибудь, кроме меня. В полный рост встает вопрос, что делать с гостями. Запускать сложный фантом? Но он серьезных разговоров не поддержит без связи со мной, а связь в данной ситуации нежелательна — может отвлечь в неподходящий момент. А еще такую связь рядом с собой на раз-два засекает сильный маг, если она будет активна. И если Накрех ее почувствует, то к Глазьеву не подойдет. И не просто не подойдет, но и не пойдет больше с ним ни на какие контакты. Да и самого Глазьева может устранить. Романа мне жалко не было бы, но с его смертью оборвется очередная ниточка к Накреху.

Тем временем первые гости уже подтягивались. Входили в зал, украшенный стараниями Полины цветущими лианами, с интересом оглядывались, подходили ко мне с поздравлениями, двигались дальше, собираясь по группам по интересам.

Я не исключал, что встреча с Глазьевым — отвлекающий ход и основной удар придётся сюда. Да вообще, в случае с человеком, у которого мозги поехали еще в другом мире, нельзя быть уверенным ни в чем. Но сюда, в случае чего, я мгновенно перенесусь телепортом, а все мои близкие защищены моими артефактами.

Мама рядом с Олегом выглядела совершенно потерянной. Отчим улыбался за двоих, а она цеплялась за его рукав как утопающий за спасательный круг. Тоже, наверное, вспоминала прошлый день рождения и сравнивала с этим. Ее эти изменения явно пугали, как и дамы, что подходили с ядовитыми улыбками поздравить с днем рождения сына. А ведь выглядела она намного лучше большинства этих расфуфыренных куриц. Нет, все-таки нужно будет следующий день рождения отмечать по-другому, не столь травмирующе для нее и меня.

Мальцевы появились втроем: старший, Андрей и Диана, хотя последней эта тусовка не совсем подходила, потому что молодежи было мало, да и приглашенные артисты в основном отыгрывали шлягеры прошлых лет, что Мальцева-младшая отметила сразу, как они меня поздравили.

— Ярослав, что за ископаемые на сцене?

— Дианка! — шикнул на нее дед. — Когда ты научишься рот не открывать, когда не нужно?

— У меня не молодежная вечеринка, — ответил я Диане. — Приглашали артистов в расчете на средний возраст гостей.

Сколько это стоило, Серый не сказал, но судя по его похоронному виду, обошлось это клану в приличную сумму. Престиж он такой, требует больших трат.

— Все равно могли бы что-то поновее подобрать, — не смутилась Диана. — Я же предлагала свою помощь, зря отказался.

— Тебя есть кому нагружать, правда, Игнат Мефодьевич?

— Походу, мало я ее нагружаю, — ответил тот. — И сегодня брать не следовало.

— Однако, много у тебя гостей, — добавил Андрей. — А уж проверяли нас на входе, как будто мы бомбу собрались пронести. И на артефакты, и на оружие, и на что-то еще, чего я не понял.

Что-то еще — это наверняка было на ментальное влияние медуз. Странно, что Андрей это выделил отдельно, потому что проверка проходила одновременно с проверкой на взрывные артефакты.

— И правильно проверяли. Безопасность прежде всего, — сказал Мальцев-старший. — Новиков в такие дни вообще высунув язык бегает, а не стоит рядом с именинниками.

Это был камень в огород Постникова, поэтому я его перехватил и отправил назад:

— Тому, кто все делает качественно и вовремя, не приходится потом бегать высунув язык.

— Хех, — усмехнулся Мальцев. — Не любишь, когда твоих обижают? И правильно. — Он огляделся, узрел кого-то из знакомых и бросил: — Ладно пойду присяду где-нибудь. Старые кости уже плохо держат.

— Да ты, дедушка, здоровее любого в этом зале, — сказала Диана, причем я не понял, то ли она польстить хотела, то ли искренне так считала.

— Но сидеть им все равно полезней, чем стоять, — проворчал он. — Ты со мной можешь не ходить, Дианка, не для тебя разговоры будут.

Андрей смылся еще раньше, и теперь Диана стояла со мной не как гостья, а как хозяйка — рядом, благосклонно принимая поздравления от гостей. Я даже восхитился подставе от Мальцевых, очень уж элегантно она была исполнена. Теперь многое из тех, кто приехали сюда, будут уверены, что договоренности между Елисеевыми и Мальцевыми есть, пусть и кулуарные. Вон как засуетились репортеры. И зачем только Марта их пригласила?

Лазаревы появились, когда поток гостей несколько утих, и их приходу я даже обрадовался. Пришли они все и улыбались, в отличие от большинства гостей, естественно, так что можно было подумать, что они рады меня видеть. Андрей отошел сразу после поздравления, а вот остальные задержались.

— Ярослав, ты решил что-то по поводу моего предложения? — спросил Кирилл.

— Это не тот разговор, который нужно вести при посторонних. Диана, ты не хотела бы прогуляться? Как раз появилась Полина, о которой ты не так давно спрашивала.

Диана хмуро посмотрела в сторону Полины и заявила:

— Я не посторонняя.

— При красивых девушках не ведут деловые переговоры, — заметил Кирилл, которого эта ситуация скорее забавляла. — Так что мы отойдем ненадолго, если уж ты не хочешь узнать, как там дела у подруги.

Диана была на редкость толстокожей, когда дело касалось намеков — она предпочитала притворяться, что ничего не понимает, но тут ей прямо сказали, что подслушать не удастся, и она одарила нас кислющей улыбкой и отправилась к Полине, портить настроение уже ей.

— Смотрю, Мальцевы тебя в оборот взяли, — без одобрения сказал Андрей Кириллович. — Не самый хороший выбор.

— Почему? — усмехнулся я. — Красивая девушка, из хорошей семьи, а то, что вы с Мальцевыми не дружите, так я — не вы.

— Ох и злюка ты, Слава, — Мария Тимофеевна приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. — Не думаю, что ты сейчас говоришь серьезно. Она тебя раздражает и это видно. Если хочешь, чтобы тебе верили в таких вопросах, тренируй невозмутимость. — Она рассмеялась, заставив рассмеяться и меня, и сказала: — Ладно пойду к Вере, узнаю, как там у Настеньки дела, а вы тут посекретничайте.

Узнать о Настеньке было лишь предлогом, потому что Мария Тимофеевна не далее чем вчера была у нас в гостях и видела, что с моей сестрой все в порядке. Андрей Кириллович с внуком тоже отошли, и мы остались почти наедине с Кириллом. Почти — это потому, что Постников от меня не отходил, хоть и постоянно вполголоса переговаривался по гарнитуре.

— Так что ты решил, Ярослав? — спросил Кирилл. — Или твои слова были только для того, чтобы отделаться от Мальцевой?

— Отчасти, — вздохнул я. — Но я склонен принять ваше предложение, потому что оно дает нам приличные преимущества. Если наш юрист не найдет в вашем договоре никаких подводных камней.

— Например? — удивился Кирилл. — В чем ты нас подозреваешь, Слава?

— Я не юрист. Это их дело подозревать всех и во всем, — отшутился я.

Появилась мысль попросить Кирилла постоять с моим фантомом, имитируя с ним беседу. Мне показалось, он может согласиться, даже не спрашивая, зачем мне это нужно. Вообще, после смерти Валерии Кирилл стал более… человечным, что ли? Маска на его лице треснула, и из-под нее прорывались живые эмоции.

— Ну как? Вы уже все обговорили?

Возникшая рядом Диана показала, что идея эта так себе: Мальцева точно не станет держаться от Кирилла вдалеке, а значит, рано или поздно заметит подмену.

— Тебе дедушка спиртное разрешал? — спросил я, кивнув на бокал в ее руке.

— Это не спиртное, а безалкогольный пунш. Мне Полина дала, — улыбнулась Диана и прижалась ко мне плечом. — Ты такой заботливый.

Судя по тому, что репортеры сразу сделали пару снимков, этот ее маневр без внимания не остался.

— Попроси Полину показать тебе те блюда, которые делала Марта, — сказал я, пытаясь скрыть раздражение. — Будешь очень удивлена.

— Чем же? — заинтересовалась она.

— Не хочу портить сюрприз.

Она повернулась в сторону, где сидел дед, но тот был занят разговором, поэтому Диана все же нас покинула и направилась опять к Полине.

— Похоже, ей были даны четкие указания, — заметил Кирилл.

— Император своим запретом на личные договоры меня просто спас, — признал я. — Иначе бы Мальцев этот вопрос бы непременно поднял, и в результате между нашими кланами испортились бы отношения.

— Ему и меньшего хватило бы, — согласился Кирилл. — А пакости он умеет подстраивать виртуозно. Значит, я звоню своим юристам, чтобы они составили договор и отправили твоим?

— Давайте так, — согласился я.

— Что там за блюда от Марты?

— Их пока не принесли, — усмехнулся я. — Но не советую пропускать. А нет, первый поднос пошел.

На первый взгляд, тарталетки на этом подносе ничем не отличались от других. На второй — тоже. Вся прелесть этих блюд раскрывалась, только когда начинаешь есть. К необычному вкусу добавлялись еще и визуальные эффекты, причем они были тесно связаны: заклинание одно, а эффекта два, даже три, если считать еще и необычные тактильные ощущения. Конкретно то, что было на том подносе, я попробовал первым из императорской кухни и даже сейчас помню, какое впечатление оно на меня произвело.

Первой тарталетку взяла Баженова, и я с интересом ожидал ее реакцию. Она болтала с подругой, когда откусила первый раз. Из тарталетки пошел дымок, превратившийся в бабочек, но Виктория Михайловна, кажется, их и не заметила, сосредоточившись на ощущениях, которые возникли у нее во рту.

Пользуясь тем, что все внимание было уделено новым блюдам, я закрыл глаза и связался с императором. Ответил тот тут же.

— Что-то случилось, Ярослав?

Обстановку я менять не стал, разве что немного добавил света, чтобы было не так мрачно. Разговор быстрый, выдуманные удобства необязательны.

— Иван Михайлович, Глазьев предположительно встречается с Накрехом, мне нужно туда выдвинуться. Проблема в том, что я не уверен, что тут нет его шпиона, а фантом не могу за себя оставить, потому что его быстро разоблачат. Мне нужна ваша помощь.

— Какая? — как мне показалось, растерянно спросил император.

— Нужно, чтобы вы приехали и заняли фантом разговором на все то время, что меня тут не будет, —честно признал я. — Чтобы к вам никто близко не подходил, понимаете?

— Ну ты и нахал, — рассмеялся он.

— Согласен, но иначе никак. К любому другому лицу не будут относится с таким пиететом и непременно влезут в беседу, — пояснил я.

— Такая длинная беседа для окружающих послужит сигналом, что я к тебе отношусь более чем хорошо, — пояснил император.

— Если вы этого боитесь, то можете на меня в конце разозлиться и наорать, — предложил я. — Тогда все будут думать не про фавор, а про опалу.

— С этим я что-нибудь придумаю не волнуйся. А вот что касается Накреха, я бы предпочел его брать лично, — сказал он.

— Не надо облегчать Накреху жизнь, — возразил я. — Иван Михайлович, примите за обязательное правило то, что вас при взятии Накреха быть рядом не должно. У нас есть план, и вы в нем лишний. Я имею в виду при задержании, потому что, если что пойдет не так… Сами понимаете, чем это закончится.

К чести императора, он поморщился, но настаивать не стал, спросил:

— Когда мне надо появиться?

— Оптимально было бы через полчаса, — прикинул я. — Тогда мы успеваем к месту встречи без телепорта, нежелательного из-за возмущений, который может почуять Накрех.

— Не обещаю. Мы планировали попозже. Светлана может быть не готова. Но мы постараемся подъехать побыстрее.

— Спасибо, Иван Михайлович, — искренне сказал я, потому что его слова о том, что Светлана собиралась подъехать, меня очень обрадовали, хотя и было жалко, что мы с ней если и пересечемся, то ненадолго, потому что вряд ли она задержится, когда отец уедет.

Моей отключки на разговор, кажется, не заметил никто кроме Постникова, который спросил:

— Ну что там?

— Император подъедет. Передам ему фантом, а мы с тобой выдвинемся на встречу с Накрехом. Надеюсь, его удастся взять живым.

Наверное, в моем голосе прозвучала неуверенность, потому что Постников счел нужным меня ободрить.

— Возьмем. Захват отрабатывали. Должно все пройти, как надо, — сказал он. — Магию вырубим. Убить он себя не успеет. На крайняк врубим стазис.

— Стазис было бы вообще идеально, — признал я. — Можно хранить вечно.

— Вечно нам не надо. Нам надо найти руну и ее нарушить.

— Я исхожу из того, что мы ее можем не найти. То есть она где-то есть, но нарисована так, что не видна, — пояснил я. — Размер может быть минимальным. Мы же не будем резать Накреха полосками через каждый миллиметр?

— Если надо — порежем, — невозмутимо сказал Постников. — Даже через полмиллиметра порежем. Для гуманности обезболивающее заклинание нанесем.

— Глубоко резать придется, — заметил я.

— Когда осмотрим, тогда решим, — предложил Постников. — Заниматься таким планирование до захвата Накреха — плохая примета.

— Примета, может, и плохая, но я чувствую, что сегодня мы с ним встретимся.