Ступень Четвертая. Часть вторая

Глава 32

Ответ Айлинга мне не понравился.

— То есть теоретически он сможет восстановить Накреха?

— Только если в этом мире нет его души, — туманно пояснил Айлинг.

— А если она будет в другом, то возможно шествие Накрехов по мирам?

Айлинг притворился старым и немощным, создал уютное кресло под задницей и с кряхтеньем туда опустился. Но меня этим было бы не обмануть даже в реале — я видел, что его нынешнее тело молодое и здоровое. А уж в снохождении у него вообще не было шансов казаться слабее, чем он есть.

— Теоретически, — наконец ответил он. — И мы тут, чтобы это предотвратить.

— Ты, — заметил я.

Он наконец обратил внимание на то, что я ему тыкаю.

— Мальчик мой, ты потерял ко мне уважение.

— За что мне тебя уважать?

— Я — твой учитель, — напомнил он.

— Был.

— И что? Ты не станешь отрицать, что я был хорошим учителем.

— Этого я отрицать не могу, — признал я. — Но и ты не можешь отрицать, что готовил меня для того, чтобы я заменил Дамиана.

Я тоже создал себе сиденье. Подальше от Айлинга, поскольку теперь я не знал, могу ли ему доверять. Если я был для учителя всего лишь инструментом, то при необходимости он меня использует и выбросит. Сейчас я сильнее, но он — однозначно хитрей и умней. Как он умело имитировал заботу обо мне…

— Что за чушь? — возмутился он. — Я не собирался тебя использовать. Нас, знающих, было слишком мало, ты — слишком молод, чтобы посвящать в наши дела.

— И Дамиан слишком наивен, чтобы заметить ментальное воздействие на себя.

— Какое воздействие, Мальгус? Не надо мне приписывать все грехи под всем солнцами. Дамиан и без дополнительных воздействий отвратительный правитель, — буркнул Айлинг. — Жадный, неблагодарный, думающий только о своих развлечениях. Он сейчас устроил такую чистку среди магов, что, чувствую, там скоро никого приличного не останется. Только те, кто умеет вовремя падать ниц и вылизывать ему задницу. Мы думали о нем лучше, чем он есть. Были уверены, что не станет убивать отца, дождется естественного хода, так сказать, событий. И у нас будет время если не убедить Дамиана помочь нам, то заставить его играть на нашей стороне так, что он бы ничего не понял.

— В таком случае, чем вы лучше Накреха?

— Мы не убиваем ради развлечения и любви к познанию. Мы заботимся об общественном благе.

— Так, как понимаете его вы. Ты уверен, что он не ответил бы так же?

— Накрех соврет — недорого возьмет.

— А ты? Мне казалось, что если есть человек, достойный моего доверия, то это — учитель.

Он ненадолго отвел взгляд.

— Я был с тобой честен. Просто не рассказывал о некоторых вещах, о которых не имел права говорить с учеником. И я не хотел твоей смерти. Ты был сдерживающим фактором для Дамиана, а сейчас он окончательно пошел в разнос и его почти невозможно контролировать, потому что маги при троне дают клятву, если ты забыл. И вынуждены поддерживать даже самые нелепые императорские требования. Но нам с тобой на это уже никак не повлиять, потому что назад мы не вернемся.

— Я бы не был в этом так уверен, — заметил я. — Дело в том. что я не так давно открыл пространственный карман и он тот же самый, что был у меня в том мире. А это значит, что его можно использовать для перехода.

— Маловероятно, — ответил Айлинг, даже не задумываясь. — Пространственный карман — всего лишь хранилище, привязанное, как выяснилось, к душе. Ты открываешь его там, где находишься другого выхода из него не предусмотрено. Но если тебе так хочется вернуться, я могу подбросить несколько идей. Но потом, когда все закончится.

Хочу ли я вернуться? Внезапно я понял, что все, что происходило в том мире, теперь мне кажется ненастоящим, как хороший фильм или красочный сон которые уже просмотрены и к которым нет желания возвращаться. Было, не было — какая теперь к черту разница? У меня даже не осталось желания отомстить Дамиану. Он тоже казался всего лишь изображением пустым и никчемным.

— Мне нет дела до того мира, — заметил я. — Но есть дело до этого. Потому что здесь есть те, кто мне близок, и я не хочу, чтобы они пострадали. И если уж мне приходится заниматься твоей работой, то я не хочу блуждать в темноте. Мне нужно знать все, что знаешь ты. Сейчас.

— Я обратился к тебе с плевой просьбой, — возмутился Айлинг. — Я столько лет угробил на твое обучение, что вправе рассчитывать на простую благодарность. Ты же не только не хочешь помочь, но и ставишь условия.

— Разумеется. Почему бы мне не ставить условия для того, кто один раз меня уже предал?

Он воздел руки к небу и закатил глаза.

— Мальгус… — начал было он.

— Ярослав, — поправил я.

— Хорошо, Ярослав, — усмехнулся он. — Но учил я Мальгуса и хотел достучаться именно до него. Я никогда не желал тебе зла. Мы не планировали убийство Дамиана. Оно нам не нужно было, понимаешь? О захвате власти речь никогда не шла, что бы тебе ни плел нынешний правитель. И не обольщайся его словами дружбы. Он тебя ненавидел и чувствовал себя тебе обязанным. Для императоров этого достаточно, чтобы расправиться с человеком.

Почему-то подумалось про Тумановых. Относилось ли это к ним?

— Когда ты оказался здесь, я сделал все, чтобы тебе помочь. Освободил от ученичества, потому что это ограничивает. Выбил из Дамиана такие техники, на которые раньше ты мог только облизываться со стороны.

Он был прав, но только опять умалчивал о своем интересе.

— И одну из которых ты собираешься использовать на себе.

— Ты про Ступени? Нет, я прохожу старый вариант, не императорский, — неожиданно ответил он. — Да, он дает меньше, но против Накреха мне хватит. Я тороплюсь завершить до того, как мы схлестнемся, потому что незакрытые Ступени дают уязвимость. А после этого я хочу отдохнуть от магии. Я слишком стар, чтобы опять лезть во все дрязги. Не телом, нет, но душу-то не обманешь.

— И почему же вы, такие обеспокоенные, не занялись Накрехом раньше? — скептически спросил я. — До того как он заимел здесь магию? Ведь поначалу с ним было очень легко справиться.

— До тебя никто из тех наших, кто умер, имея руну, на связь не вышли, — неожиданно ответил Айлинг. — И мы не знаем, что тому причиной: не добрались ли души или от них отвалилась та часть, которая отвечала за наше взаимодействие. Со вселением в нужное тело экспериментов у нас вообще не было. Поэтому, когда я наносил руну на тебя, у меня не было уверенности, что она сработает. Я ориентировался только на описание ритуала, которое удалось утаить от императорской власти.

— Почему утаить?

— Потому что почти наверняка этот ритуал был бы использован. И преемственность власти оказалась бы совсем не такой, какой должна быть. Так что опыты мы не проводили. Но отправлять тебя на смерть без подстраховки я не мог. И еще у меня была надежда, что Дамиан не так плох.

Он вздохнул. Но мне все также не верилось, что человек, который хоть немного переживал обо мне, при первой встрече после долгой разлуки не нашел бы других слов, кроме «помоги с ритуалом».

— Если ты говоришь, что никто отсюда не выходил на связь, то как вы узнали, что Накрех здесь?

— Он сам вышел, — с удивлением ответил Айлинг. — Я разве не говорил?

— Он не был магом при появлении здесь.

— Но при нем были почти все его знания, а накопитель можно достать, — напомнил Айлинг. — Накрех — мстительная тварь, поэтому первое, что он сделал, — связался со всеми, кто был ответственен за его убийство там, и заявил, что он жив, как и его желание мести. Именно поэтому я не стал сообщать тебе, что здесь.

— Не вижу связи.

Говорил я, будучи уже не столь уверенным в своей правоте по отношению к учителю.

— Потому что Накрех, как маг, даже не прошедший все Ступени, знает куда больше тебя, — пояснил он. — В том числе он может понять, с кем ты связывался в ближайшие несколько часов. Чем дольше мы разговариваем, тем больше это дает отпечаток на тебя. Ты все это узнаешь, когда будешь готов к распаковке того блока, что у тебя в голове. Не забыл про него?

— Нет.

— Поэтому я хотел поговорить с тобой быстро и уйти. А поговорить обо всем тогда, когда ты придешь для ритуала, потому что такой разговор отследить нельзя. Но тебе внезапно понадобилось строить из себя обиженного, хотя до этого у тебя разум всегда превалировал над чувствами. Возможно, это отпечаток тела?

— Возможно, — согласился я. — У меня были сложные дни. Я вымотался, перенервничал. У нас полная неопределенность с Накрехом и Морусом. По первому мы даже не можем понять, жив он или нет. А вы еще и сказали, что Морус способен породить нового Накреха. И это вызывает сильное беспокойство.

— Чтобы из отпечатка получилась полноценная личность, должно пройти несколько лет со времени исчезновения этой личности, — ответил Айлинг. — Потому что при существовании такой личности запуск отпечатка невозможен.

— Несколько лет — это примерно сколько?

— Это примерно восемьсот дней. Но, как я уже говорил, то, что ты называешь Морусом… Кстати, откуда ты взял это название?

— Он сам назвался, когда я встретился с таким раньше.

— И что с тем теперь?

— Это было сложно, но мы его уничтожили, — сказал я, с содроганием вспоминая тот день, когда чуть не угробился сам и чуть не угробил императора и Постникова. — Судя по всему, это был Морус не Накреха и ему удалось угробить целый клан.

Я чуть отвлекся, пересказывая историю про тварь-хранилище информации и управляющий перстень. Информации было до сих пор жаль. И возможностей которые давали мелкие медузы, — тоже.

— Мальгус, — укоризненно сказал Айлинг, — если бы это был собственный Морус главы клана, управляющий перстень не понадобился. Они там все свихнулись, не так ли?

Я вспомнил жуткую комнату Вишневского с одинокой кроватью, чьи ножки стояли в специальных тазиках, и не менее жуткую комнату его супруги с куклами, и вынужден был согласиться с предположением учителя.

— Похоже на то. Я их застал уже трупами, но очевидцы утверждали, что у Вишневских странности.

— Потому что эта тварь выпивает эмоции, а потом и разум, если не может добраться до самого человека, — пояснил Айлинг. — А вот собственный хозяин для нее неприкосновенен.

— То есть Накрех вполне мог сделать несколько Морусов? — холодея от открывающихся перспектив, уточнил я.

Воображение подкидывало картины с кучей медузоподобных тварей, катающихся в аквариумах по опустевшим городским улицам. Если они все одновременно вызреют, то нам просто нечего будет им противопоставить. Мы и одного-то упокаивая, чуть не сдохли, а одновременно несколько, да еще взявших под контроль других магов…

— У нас есть еще один сбрендивший клан? — насторожился Айлинг.

И вот это «нас» меня окончательно убедило, что мы с Айлингом — на одной стороне.

— Да они почти все сбрендившие, — честно признал я. — Но пока из тех, с кем я общаюсь, ни на ком не выявился отпечаток Моруса.

— Я в тебе никогда не сомневался, — довольно сказал Айлинг. — Даже умудрившись вляпаться в Накреха случайно, ты выбрал правильную позицию, не став брать сторону одномирянина.

— Методы там… Видели бы вы химер Вишневского, — проворчал я. — И все же почему вы не нашли меня сразу? Я бы мог помочь вам адаптироваться, учитель.

— Мальгус, я тебе только что объяснял. Моей целью была борьба с Накрехом. Поскольку ты перед ним наверняка засветился, я решил, что будет лучше, если я понаблюдаю со стороны и в случае чего вмешаюсь.

— Предупреждение о том, что не стоит торопиться в прохождении Ступеней, было не сном?

Айлинг хитро ухмыльнулся, не говоря ни да ни нет, но его физиономия была слишком красноречивой, чтобы я в этом усомнился.

— И все же у меня будет к вам просьба.

— Именно просьба? — приподнял он бровь, возвращаясь к тому лицу, с которым пришел в это снохождение.

— Именно просьба. У вас есть опыт обучения императорских детей…

Он брезгливо поморщился, вспоминая Дамиана. Кажется повторять опыт у него желания нет.

— Исключительно негативный.

— Не хотите сделать его позитивным? — уточнил я. — А то кажется, я сделал глупость.

— Взяв на обучение обоих детей императора?

— Именно. Клятва учитель-ученик, оказывается, имеет некоторые ограничения.

Он захохотал, раскачиваясь от смеха на сиденье. Мне же было совсем не весело, потому Светлана мне по-настоящему нравилась, а теперь я вынужденно общался с ней, держась на расстоянии.

— А ты думал, что учителя не заводят отношения с учениками из-за сильной разницы в возрасте? Ох, Мальгус, ну и насмешил.

— Я про это не думал. И даже если бы думал, то не смог бы отказать императору, — огрызнулся я. — Обучение будет не слишком обременительным, раз в неделю. Что Александр, что Светлана — прекрасные ученики, совсем не похожие на Дамиана ни по воспитанию, ни по отношению к учебе. Вы бы им дали куда больше, чем я. Моя благодарность будет огромной. И материальная тоже.

Новый Айлинг покрутил головой.

— Не хочу светиться. Даже не так — не могу светиться сейчас. Могу только предложить вернуться к этому разговору, когда разберемся с Накрехом. И тебе полезно — проверки временем самые надежные. Тебе хоть хорошо платят за обучение?

Вопрос был издевательским, потому что уж кто-кто, а Айлинг точно был в курсе тонкостей подобных взаимоотношений.

— Мне заплатили авансом. Весьма интересно заплатили, кстати.

Я рассказал о зонах без магии и о своих планах на мою зону, которыми собирался заниматься аккурат до попытки задержать Накреха.

— Попросился бы и я туда, — задумчиво сказал Айлинг после моего рассказа. — Про зоны я слышал, но не подозревал, что они столь интересны. Увы, с моей стороны посещение откладывается. Так как, Мальгус, заслужил я твою помощь? — спросил он. — Учти, я не стану входить в твой клан, даже не надейся. Всем будет лучше, если обо мне никто не узнает и никто не свяжет меня с тобой. Остальное, что я знаю о Накрехе, расскажу при личной встрече. Желательно, у меня. И кое-что передам, что вам поможет.

Теперь, когда я понимал его мотивы, я уже не злился, даже обида почти ушла. В конце концов, мы делали общее дело и такой сильный союзник нам жизненно необходим.

— А как же прохождение ритуала? Как минимум тебя увидит один из моих целителей.

— Выбери самого неболтливого, — предложил он.

Я прикинул, кого можно было бы подрядить на столь деликатное дело, выходило, что лучше всего Давыдова-старшего, потому что его сын может обмолвиться случайно кому-то, а остальные два — неслучайно императору. Возможно, Айлинг был прав, не выходя на связь со мной. Если за мной кто-то наблюдал, то уверился, что мой учитель умер окончательно. Я не знаю, остались ли в том мире те, кто может связываться с Накрехом, времени прошло слишком много. Но если обмен информацией идет в обе стороны, то не нужно, чтобы Накреху стало известно, что опасных противников у него стало вдвое больше.