Судоку: правило мгновенной смерти

Глава девятнадцатая

В больницу Кейт отправилась в полицейской машине, сидя на заднем сиденье. Впереди почти неслышно переговаривались Пол Кэртис и Дики Уилсон, и настроение у них было очень приподнятое. Очевидно, путешествовать в компании куда интереснее, чем присутствовать на месте преступления и терпеть несносного шефа.

Во время поездки Кейт позвонила на мобильный Гарри. Он не ответил, но она и не надеялась. Послала ему сообщение, в котором просила, чтобы он сам позвонил ей. Хотела связаться и с шефом, но решила не делать это сейчас, когда рядом его подчиненные. Так она и сидела, слушая гудение разговора, и раздумывала над тем, когда удастся избавиться от соглядатаев и приступить к поискам Гарри.

К тому времени как они приехали в больницу, Кейт начала беспокоиться не только о Гарри. Она была уверена, что Тони не мог желать задавить ее. Он не стал бы никому причинять вред. Однако ему было известно об их теоретическом расследовании. Он даже принял в нем участие. Но это не мог быть Тони. Они же друзья.

С ней вместе пошли оба офицера. Им было приказано дождаться, пока ее либо отпустят, либо будут оказывать медицинскую помощь.

— Присядьте, — сказала сестра приемного отделения, записав ее страховые данные. — Боюсь, придется подождать. После бури всегда аврал — много падений, сердечные приступы из-за слишком интенсивной работы с лопатой.

Кейт села на коричневый пластмассовый стул. Кэртис и Уилсон стояли у входа, беседовали и потягивали кофе из пластиковых стаканчиков, готовые остаться здесь столько, сколько потребуется. Они насторожились, когда Кейт прошла мимо них к входной двери. Она достала мобильный и показала им: в приемном покое телефонами пользоваться не разрешали.

Кейт вышла на холод и в который раз набрала номер Гарри. Никакого ответа. Она снова отправила сообщение, включила тихий режим и вернулась в отделение.

— Кати Макдональд. Ты как здесь? Надеюсь, ничего серьезного.

Через два стула от Кейт сидела женщина с опустошенным взглядом. Увидев Кейт, она встревожилась:

— Что с тобой случилось? У тебя синяк на щеке. Ты упала?

Кейт дотронулась до щеки и всхлипнула от боли. Наверное, это от падения. Она не подозревала, что ударилась щекой.

— Надеюсь, ты ничего не сломала.

— Нет. Обычная неосторожность. — Кейт старалась припомнить имя женщины.

— На льду, наверное, поскользнулась? Случается даже с бывалыми жителями Новой Англии.

— Да. Упала. Спасибо, что интересуетесь. — Тут на ум пришло ее имя: — Миссис Ренквист.

— Лари тоже. Это мой младший. Упал со снегохода. Дейв пошел с ним. — Она покачала головой. — Наверное, ногу сломал. А прошлым летом — ключицу. Скейтборд. Эти мальчишки никак не могут без шишек.

Кейт кивнула, а потом покачала головой. Посмотрела на экран телефона. Гарри сейчас в затруднительном положении, и у него нет матери, которая помогла бы ему. Только она и шеф. И шефу, судя по всему, нет до него дела.

Миссис Ренквист бросила взгляд на полицейских и, посмотрев на Кейт, вскинула бровь. Кровь прилила к щекам Кейт. Ее привезла полиция, и весь город узнает об этом не позднее шестичасовых новостей.

«Боже, еще даже нет шести», — вдруг поняла Кейт. А казалось, что уже полночь. Болело все тело.

— Я упала, а они оказали мне любезность и привезли сюда.

— Тебе повезло, что они были рядом.

— Да.

Наконец вызвали Кейт. Долговязый стажер улыбнулся и кивнул ей, решив, что рентген не нужен. Он отослал ее домой, вручив таблетки.

Офицеры отвезли ее в музей. Внутри было темно. Элис закрыла музей, но на веранде все еще горел свет. Придется зайти и спросить ее, не вернулся ли Гарри.

Уилсон идею отклонил.

— Шеф сказал, что я должен отвезти тебя домой и не пускать на работу. Извини, Кати.

Кейт не стала спорить. Не стоит добавлять себе неприятностей, подрывая авторитет шефа. Поэтому домой ее везла полицейская машина, а Дики Уилсон ехал следом, в «матриксе».

Офицеры препроводили ее к двери дома. Кейт показалось, что это уже слишком и они явно превысили полномочия, отведенные им шефом.

На ее террасе свет горел, как и во всем доме. Очевидно, тетя Пру прослышала об инциденте. Оставалось надеяться, что слышала она только об этом.

Кейт поблагодарила офицеров и принялась искать ключи, когда открылась входная дверь и к собравшимся вышла Пру в черно-белом костюме для пробежек.

— Слава Богу, с тобой все в порядке. Я хотела поехать в больницу, но Элис сказала, что эти двое славных молодых людей заботятся о тебе, так что я приготовила куриный суп. Это ты, Пол Кэртис? Как твоя бабушка?

— Уже лучше, спасибо.

— Приятно слышать. Передай, что я приглашаю ее на ужин как-нибудь.

Кейт закатила глаза. К счастью, она стояла за спиной Пру.

— Спокойной ночи, мэм. — Пол взял под козырек. Уилсон сделал то же самое, и оба легкой пробежкой поспешили к машине.

Пру помогла Кейт войти в дом.

— Приятный мальчик. Ах ты, бедняжка. Давай-ка помогу тебе снять пальто. — Она поборолась с Кейт за право расстегнуть пуговицы и ахнула: — Кати, что с твоим лицом?! Тебе хотя бы дали мазь арники? У меня есть немного в аптечке. Я сейчас. Только сначала поешь-ка супа. Забирайся в кровать, а я принесу тебе обед на подносе.

Кейт немедленно занялась разглядыванием себя в зеркале над комодом. Вот так «фонарь». Неудивительно, что миссис Ренквист проявила такое любопытство.

— Со мной все в порядке. Я пойду на кухню. Ужасно хочется есть.

Кейт едва успела схватить мобильный телефон, прежде чем Пру вытащила ее из пальто и потащила по коридору к кухне.

— Не разберу, что происходит с этим городом: то убийство, то наезд.

Кейт знала, куда клонит Пру: она старалась возложить всю ответственность на шефа Митчелла. И сегодня в кои-то веки была готова согласиться с тетей.

Пру усадила ее за стол и поставила перед ней тарелку горячего, исходящего сытным ароматом супа. Кейт вдохнула аромат. Когда Пру сказала, что приготовила суп, она не имела в виду концентрированный. Это был настоящий суп, с большими кусками курицы, сельдереем, морковью и крупной яичной лапшой.

Кейт осторожно втянула ложку огненного варева.

— Замечательно!

— Для того и существуют родные. Хочешь стакан молока?

— Нет, я и так объемся.

Пру села напротив и стала смотреть, как Кейт уплетает суп.

— Пол Кэртис такой приятный молодой человек…

— Да ему едва исполнилось двадцать три, — подсчитала Кейт. — Он еще в школу ходил, когда я закончила колледж.

— А я в журнале читала, что сейчас очень модны пары, где мужчина младше женщины.

Кейт задержала ложку на полпути ко рту.

— Я не настолько старая. — Она подула на суп и не спеша засосала содержимое ложки.

— Тебе почти тридцать.

Когда уже закончатся разговоры на эту тему? Они обсуждали приближение ее тридцатилетия месяц назад. Скоро Кейт исполнится тридцать, и фраза превратится в «тебе уже тридцать»…

У Кейт все болело. Она устала, а еще нужно было искать Гарри.

— Пру, Пол хороший. Но я не буду выходить за него замуж. И даже ходить с ним на свидания. Он ребенок.

— Тогда извинись перед Сэмом. В этом городе больше женщин, которым нужны мужья, чем мужчин, которым нужны жены.

— Я не делала Сэму ничего плохого. И понятия не имею, на что он злится.

— Значит, ты должна узнать, а потом извиниться.

— А ты не допускаешь мысли, что я не виновата?

— Все равно извинись. У мужчин есть своя мужская гордость.

«Рассказывай», — подумала Кейт, представляя себе Брэндона Митчелла.

— А у меня женская.

— Если не собираешься больше встречаться с Сэмом, что я считаю большой ошибкой, тогда будь поприветливее с Полом. От Норриса Эндельмана сватов не дождешься. Эти разведенные такие норовистые.

У Кейт голова трещала по швам, нервы были на пределе.

— Тетя Пру, я знаю, ты желаешь мне добра, но сейчас мне нужно подумать о более насущных делах.

— Если беспокоишься по поводу этого водителя, который чуть не сбил тебя, не переживай. Я ведь с тобой. Надо было еще оставить здесь Пола или паренька Уилсонов. И почему шеф не приставил к тебе охрану? Ведь кто-то же пытался тебя убить. — Пру схватилась руками за лицо. — Что это я. Ужас какой. Тебя чуть не убили, а я все про свидания.

— Никто меня убить не пытался. Я стояла на улице, а машина просто задела меня.

— А Элис Хинкли мне другое рассказывала.

— Элис там не было.

Пру поджала губы.

— В самом деле не надо переживать. — Кейт поднялась. — Спасибо за суп. Я сама все уберу. А сейчас мне надо сделать несколько звонков.

— В такой час? После всего, через что тебе пришлось пройти?

Кейт бросила взгляд на кухонные часы. Половина девятого. Когда же кончится этот день?

— Гарри пропал.

— Что значит пропал?

— Они с шефом Митчеллом повздорили. Шеф практически возложил всю вину за то, что произошло, на Гарри.

— Вот сукин сын. Чуяло мое сердце — плохая это была идея, чтобы мальчик жил у него. Что он знает о воспитании детей?!

Кейт не стала признаваться, что это была ее идея, которой тогда не прониклись ни шеф, ни Гарри. Но с тех пор ситуация стала улучшаться. До определенного момента.

— Может, ты и права. Однако теперь надо отыскать его. Он убежал из музея, я не могу ему дозвониться. И ужасно волнуюсь.

— А ты не думаешь, что он вернулся к дяде? Хотя Бак Перкинс в воспитании детей спец не лучше шефа. Скверный тип. Но все же родственник.

Гарри ни за что не стал бы возвращаться к нему. Однако Бак может и похитить его. Ведь доверительный фонд Гарри мог стать весомым аргументом. В таком случае ситуация будет иметь неблагоприятное развитие для Гарри, потому что Бак не просто скверный тип. Кейт казалось, что у него болезненная страсть к насилию.

— Я должна его найти.

— Ты пыталась ему дозвониться?

— Да, шеф тоже. Оставила голосовые сообщения.

— Хм-м… — задумчиво протянула Пру.

— Собираюсь его искать.

— Но тебе нельзя идти сейчас.

— Придется. Еще рано.

— Ну нет. Ты должна лежать в постели. И это опасно!

— Я запру двери машины и никуда не буду выходить, но посмотреть надо.

— Тогда я поеду с тобой.

— Нет. То есть я бы хотела, чтобы ты оставалась здесь — вдруг он позвонит. Тогда скажи, чтобы приходил сюда или перезвонил мне, и я сама заберу его.

— А ты не будешь выходить из машины?

— Нет.

— А я думаю, что этот надутый индюк — шеф полиции и так его ищет.

— Возможно. Только не думаю, что Гарри позволит ему найти себя. Он слишком обижен.

— Хм.

— Пойми меня. Я должна его найти.

— Да я понимаю. Но это не значит, что я с тобой солидарна.

Кейт перегнулась через стол и чмокнула тетю в щеку.

— Ты самая лучшая родственница на свете!

— Хмм… — снова произнесла Пру и принялась мыть посуду.

Кейт отправилась прямо в музей. Тело ныло от боли, но она была рада, что не стала пить прописанные таблетки. Чтобы четко видеть и суметь отыскать Гарри, ей понадобится ясный ум. Она не строила иллюзий и знала, что поиск не сведется к простому обнаружению его темной фигуры, бегущей по улице. Есть только одно место, куда Гарри мог пойти.

Она вспомнила слова профессора, которые он сказал, когда все считали, что Гарри сбежал. Профессор знал его как никто. Он сказал: «Гарри не сбежал. Он вернется сюда». И в тот раз оказался прав.

Кейт припарковалась перед музеем. Там было темно, горело только несколько дежурных огней — совсем как тогда, когда они обнаружили труп Лотта. Это не означало, что Гарри в музее. Стоило ей войти в дверь, как дрожь от страха, застрявшего в памяти, прокатилась по ее спине.

Она тут же включила свет в холле и огляделась. Пусто. Устремилась на кухню, заглядывая по дороге в каждый зал. Кухня тоже оказалась пустой. Дверь черного хода и дверца чердака были закрыты на щеколду.

Вернувшись в холл, Кейт пошла на второй этаж, по пути включая свет. Мальчика не оказалось в офисе, как и Ала, что было странно. Обычно он к этому времени уже показался бы, чтобы посмотреть, что происходит, и попросить еды.

Может быть, кот отправился совершать ночной променад. Ал уходил и приходил, когда ему вздумается, используя желоб для грязного белья, кухонный лифт и лазейки, о местонахождении которых никто не подозревал. Уже давно все перестали волноваться о том, где он ходит. Кейт надеялась, что сейчас он вместе с Гарри.

Она открыла ящик стола. Связки запасных ключей, которые обычно лежали внутри, не было.

«Пожалуйста, пусть он окажется там», — подумала она, поднимаясь на третий этаж.

На этом этаже находилось жилое помещение профессора. Она никогда не входила туда с тех пор, как он умер. Все у Кейт внутри трепетало и теперь. Это помещение было убежищем профессора и стало своеобразным святилищем после его смерти.

А еще, возможно, единственным местом, куда мог пойти одинокий обиженный подросток.

Дойдя до третьего этажа, она пересекла площадку на цыпочках. Из-под двери не было видно света. Кейт замешкалась на мгновение, не зная, как лучше поступить — постучать или явиться внезапно. И — заперта ли дверь? Она не позволяла себе думать, что ошиблась и Гарри давно нет здесь.

Попробовала повернуть ручку. Та не поддалась, но у Кейт имелся свой дубликат ключей. Найдя нужный, она вставила его в скважину, осторожно повернула и приоткрыла дверь на несколько дюймов.

— Гарри? — шепотом позвала она.

Ответа не последовало.

— Гарри, я вхожу. — Она открыла дверь шире, рукой провела по стене, нащупала выключатель и включила свет.

— Мяу, — запротестовал Ал.

У Кейт отлегло от сердца.

Гарри лежал на профессорской кровати, свернувшись калачиком, накрывшись лоскутным одеялом до самого подбородка — видна была только его рука, обнимающая Ала. Мальчик спал.

Кейт тихонько подошла к нему. Ал навострил уши, следя за ней.

«Охраняет», — подумала Кейт.

— Все в порядке, Ал, — прошептала она. — Давай не будем его будить.

Ал извернулся и выскользнул из-под руки Гарри, потом перевернулся на спину в ожидании, что Кейт станет чесать ему пузо. Кейт так и сделала, размышляя, стоит ли будить Гарри или дать ему отоспаться. И остановилась на последнем варианте. Она пробралась назад в коридор, позвонила Пру и сказала, что нашла Гарри, но они еще какое-то время останутся в музее, а ей лучше идти домой.

Пру идея не понравилась, но она неохотно уступила.

Кейт решила даже позвонить шефу, но передумала. Возможно, ему нет дела. Он, наверное, настолько поглощен расследованием, что позабыл о Гарри. Или ему все равно. «К черту его».

У окна стояла кушетка. Кейт подошла к ней и, гримасничая от боли, опустилась на подушки. Оказавшись не в своей комфортабельной постели, она почувствовала легкое волнение и тут все поняла. Дело не в подростковом эгоизме. Дело в том, что Гарри нужно свое место в мире и забота любящих людей, такая, как если бы они были ему родными.

Кейт знала, что именно так и относилась к нему. Знать бы, что чувствует шеф…

Едва она нашла удобную позицию, как зазвонил ее телефон. Кейт схватила его и тут же выключила.

Но Гарри зашевелился и сел в кровати, сонно моргая. Потом его глаза раскрылись, и он стал качать головой.

— Все в порядке, — скороговоркой выпалила она. — Я не собираюсь тебя выгонять. Просто беспокоилась за тебя. — Она заметила, что его глаза припухли от слез. Она и сама едва держалась, чтобы не расплакаться.

— Я тут… просто… прощался с профессором. Я уйду. — Он отбросил одеяло. Ал скатился с кровати и громко бухнулся на пол. — Тебе надо поменьше его кормить.

Кейт позабыла про свои синяки и подошла к кровати профессора.

— Ты и сам сможешь кормить его меньше.

Гарри покачал головой, и на простыню упала слеза. Он стер ее рукавом, а потом накрылся одеялом с головой, буркнув:

— Уходи.

Но Кейт села на край кровати. Он откатился от нее.

— Тебе не обязательно уходить. Я хочу, чтобы ты остался.

Он что-то ответил из-под одеяла. Кейт стянула его. Гарри закрыл лицо рукавом.

— Гарри…

— Почему он умер? Он так любил, когда я рядом.

У Кейт не было ответа. Она бы не ответила, даже если бы он у нее был. Ее горло сдавила судорога. Она подумала: «Какого черта?» — и дала волю чувствам.

Кейт не подозревала, что Гарри повернулся и смотрит на нее.

— Хреново, — буркнул он.

Кейт кивнула, не сдерживая слез:

— И в самом деле хреново.

Так они и сидели, а весь мир оставался где-то вдалеке. Потом Кейт наконец взяла себя в руки и улыбнулась Гарри сквозь слезы.

— Ведь ты не бросил бы профессора, правда? Он хотел, чтобы ты продолжал собирать его коллекцию.

— Он оставил ее тебе.

— Потому что тебе только четырнадцать. Она станет твоей после…

— Прекрати. Я не хочу слушать.

Кейт прекратила, но потом заговорила вновь:

— Он хотел, чтобы мы оба защищали то, что он любил больше всего на свете. Ведь ты не можешь просто взять и уйти?

— Все равно. Он отошлет меня куда-нибудь в приемную семью, которой нужны только деньги, или засунет в идиотский интернат, чтобы не пришлось заботиться обо мне.

Только спустя мгновение Кейт поняла, что «он» — это не профессор, а шеф.

— Он всего лишь считает, что в частной школе ты будешь лучше развиваться.

Гарри фыркнул.

Кейт вздохнула. Может, Брэндон хотел избавиться от него. Наверное, подростки — большая обуза. Когда же между ними все пошло прахом?

— Я подам иск в суд, чтобы тебя отдали мне.

Гарри смотрел на нее не веря своим ушам:

— Ты чуть с жизнью не рассталась из-за меня.

— Это фигня чистой воды.

— Кейт. — Слышать упрек от Гарри оказалось для нее очень болезненно. Кейт даже и не представляла, до какой степени их традиция, что любой, кто трижды выругается, покупает пиццу, стала общей игрой для нее, Гарри и шефа.

«Напоминает о другом ритуале — чае у камина с профессором».

Они словно стали членами одной семьи.

Эта мысль стала для нее неожиданным открытием. Семьи? Какой еще семьи?..

— Послушай, поедем сейчас ко мне домой? На ночь можешь остаться там. Я позвоню шефу и скажу, что с тобой все в порядке. А утром посмотрим.

Гарри выпятил нижнюю губу. Совсем как маленький. Кейт даже едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

— Пожалуйста. Ну пожалуйста!

— Я бы остался тут.

— Знаю-знаю. Но тебе нельзя оставаться одному. А я не смогу спать на кушетке.

— Можешь лечь на кровати.

Кейт с укоризной посмотрела на него.

— Тетя Пру приготовила куриный суп с вермишелью. Настоящий.

Гарри посмотрел на нее, на его лице застыло любопытное выражение, нечто среднее между пренебрежением и надеждой.

— А я думал, ты хотела переоборудовать эту комнату под склад.

Кейт покачала головой:

— Придется поискать другое место. Ну, идет?

Он все еще сомневался. А потом наконец сказал:

— А что будет до того, как мне исполнится восемнадцать?

— Не знаю. Но можешь положиться на меня.

— Заметано.