Суздаль. История. Легенды. Предания

«Все в меру и сносно…» (Ранний период в истории Суздаля)

Местность, на которой расположен Суздаль, удивительно гармонична в природном отношении, что еще в XVIII веке отмечал ключарь Богородице-Рождественского собора Анания Федоров в своем знаменитом «Историческом собрании о богоспасаемом граде Суздале»: «Но положению места, той град имеется построенный на месте красном, ни веема гористом, ниже паки доловатом и мокром; но несколько хотя местами и долины имущее; но сухое и приятное место, и к плодоношению всякому угодное, не токмо овощия, но и древес садовых множество плодящее; от царствующего града Москвы к северо-востоку склоняющееся сто осьмнадцать верст расстояние… воздух весьма приятный и здоровый, в средине лета от солнца и в средине зимы от студени средство содержащий, где ни безмерная теплота, ниже чрезвычайная бывает стужа, но все в меру и сносно, и к житию человеческому приятное угодное место». А в обмелевшей ныне речке Каменке когда-то водились щуки, головли, окуни, лещи и подлещики, а местами даже и караси.

О первоначальном основании Суздаля в науке до сих пор нет достоверных сведений; точно известно лишь одно — Суздаль принадлежит к числу древнейших русских городов. Разве только седой Киев — «мать городам русским» — и еще несколько российских городов могут поспорить древностью с бывшим уездным городком бывшей Владимирской губернии.

Во времена незапамятные Суздальские земли лежали в дремучих лесах и глухих дебрях; это обстоятельство, видимо, и послужило основанием легенды о начале города, которую в XVIII веке засвидетельствовал летописец Анания Федоров. Согласно этому преданию, после Всемирного потопа и смешения языков после разрушения Вавилонской башни в племени Иафета появились на свет три брата — Сан, Авесхасан и премудрый Асан. Пришли они на землю Русскую, и первые два брата построили много городов близ Варяжского моря, среди них был и ставший впоследствии Великим Новгород. А третий брат — Асан — отправился в дикие леса и топи и основал «по своему суждению» город Суждаль.

Ученые впоследствии долго толковали по поводу этого названия: в частности, одни говорили, что в городе князья судили народ, отчего и произошло его название — Суждаль. Недостатка в гипотезах (порой самых невероятных и фантастических) не было, однако еще и в прошлом веке в топонимических словарях нельзя было найти объяснение названию города. Одни ученые выводили его от греческих слов «сос дулос» («твой раб»). Другие связывали название города с финским словом «susi» (или эстонским «suzi») — «волк». Такой версии еще в XIX веке придерживался ученый Д. Европеус, однако, по свидетельствам современной науки (в частности, А.С. Халипова), слово это бытует только на западе Финляндии. У соседних же с меря племен «волк» зовется совсем по-другому: у карелов — «хукка», у вепсов — «хяндиказ», у мари — «пире», у мордвы — «верьгиз».

Еще по одной версии, разгадку названия «Суздаль» можно найти в местной природе, так как в окрестностях города росло очень много смородины. Карелы называют ее «сестру-ой», вепсы — «сестрикад», мордва — «шукштору». Ученые считают, что вполне логично предположить, что и у меря (их язык близок к мордовскому) название этой ягоды звучало как-то похоже (предположительно «суштар»), а звук «р» в конце со временем заменился на «л». Документально доказано, что в древнерусском языке в XI–XIII веках происходило озвончение глухих согласных, и мережское «суштал» стало названием русского города с особенностями местного древнерусского говора — «Суждаль». Таковы лишь некоторые гипотезы о происхождении названия города.

Вырос Суздаль на месте одного из древнейших поселений русского Северо-Востока, расположившись на безлесном островке, образовавшемся во Владимирском ополье еще в послеледниковое время. По каким-то причинам лес обходил стороной эти места, зато плодородные почвы ополья издавна привлекали земледельцев, и уже в IX–X веках здесь возникли многочисленные славянские поселения. Среди них было и то, которое позже стало городом Суздалем, сыгравшим весьма заметную роль в истории Северо-Восточной Руси.

Откуда же приходили славяне в Ростово-Суздальский край? По арабским источникам, славянская колонизация этих земель началась в первой половине IX века, и большая часть древнейших городов края обязана своим возникновением не заселению их народом, а воле княжеской. И только Суздаль (наряду с Белоозером, Ростовом и Муромом) принадлежал к числу докняжеских центров.

Первыми славянскими поселенцами здесь были выходцы из пределов новгородских, которые самовольно отправлялись на север и восток искать лучшей доли. «Охочим людям» трудно было жить у себя, они искали простора для своей силушки богатырской. Таких людей было много и в Новгороде, где борьба народных партий на вече и бои концов появляются уже на первых страницах летописи Нестора: «Воста родъ на родъ». Новгородские «повольники», недовольные своими домашними порядками, начинали искать «широкое раздолье». Поэтому они охотно селились в пределах Ростово-Суздальской земли, постепенно занимали здесь удобные и плодородные места — в основном по берегам судоходных рек. Да и сами славяне, как известно, двигались всегда по рекам, которые в древнейшие эпохи человечества были единственно удобным путем сообщения.

Колонизация Ростово-Суздальского края проходила без всяких войн и кровопролитий, потому что земли здесь было так много, что ссориться из-за нее не приходилось. Были среди первых колонистов-новгородцев люди богатые и независимые, которые, завладев землей, становились землевладельцами. Они уже совсем не зависели от Великого Новгорода и часто сами приглашали к себе разного рода «сходцев» из низших классов земледельческого и промышленного люда; те, поселившись на их землях, становились к ним в обязательные отношения.

В результате археологических раскопок, которые постоянно ведутся в Суздале с середины прошлого века, было установлено, что первоначальное поселение располагалось на склоне узкого мыса, омываемого с трех сторон рекой Каменкой и ее левым притоком — Гремячкой. Занимало оно значительную часть территории нынешнего кремля, и уже в X веке здесь были возведены укрепления, что говорит о нерядовом характере поселения.

В том же столетии одна из групп угорских племен при переселении в Паннонию (среднее течение Дуная) прошла через земли Волго-Окского междуречья, о чем безымянный летописец, так называемый «нотарий короля Белы», сообщает, что угры под предводительством воеводы Альма тронулись из Скифии, а в окрестностях Киева переправились через Днепр. В предании об этом исходе венгров впервые упоминается «Susudal» на Руси, а также тот факт, что во время своего пребывания около Суздаля угры дали почувствовать горожанам свою свирепость и надолго оставили память о себе в названии урочища и речки Мжары.

В начале X века название финских племен, проживавших на северо-востоке Руси, исчезает как этнографический термин. В начале следующего столетия он заменяется другим — «Ростовская земля», а в середине XI века получает свое полное название — «земля Ростовская и Суздальская», которое устанавливается в конце княжения Юрия Долгорукого.

Основу гражданственности этой земли положили две новые силы — князь и христианство, под влиянием которых развивается и дальнейшая колонизация. А в середине XII века зарождается новое племя, которое в своем последующем историческом развитии было названо «великорусским».

Из Южной Руси переселенцев заставляли двигаться в Ростово-Суздальскую землю другие «нестроения». В погоне за княжением в богатых городах, из-за бесконечных родовых счетов и распрей князья постоянно враждовали между собой. В междоусобных войнах победитель обычно выжигал села и города противника — то, чего нельзя было забрать с собой. Имущество и скот побежденных составляли добычу князя и его дружины, челядь обращалась в рабов, которых на восточных базарах продавали наравне с мехами, медом, кожей и другими товарами.

К тому же на юге славянам не давали покоя печенеги, половцы и другие кочевники. Князья, занятые своими междоусобицами, не только не защищали народ, но часто сами приводили чужеземцев на Русскую землю. Степняки жгли их поселки, угоняли скот, грабили дома, славянских жен запрягали в соху, дочерей насиловали… Князь Владимир Мономах на съезде на Долобском озере (близ Киева) так говорил о беззащитности южнорусского земледельца: «Выйдет смерд весною пахать, приедет половчанин, застрелит его, а лошадь его, и жену, и детей возьмет себе и гумно зажжет».

Тяжелое положение заставляло людей искать лучшую долю, которая в их представлениях лежала в невозделанных северо-восточных краях. Шли они «сквозь вятиче» и селились в Ростово-Суздальской земле, где было тихо, спокойно и безопасно. Сильные натуры стремились в эту страну чудес и волшебства еще и удаль свою показать, и померяться силами со злыми чудищами. Недаром былинный богатырь Алеша Попович сражается с Тугарином-Змеем близ Ростова — в дикой стране народа меря.

В науке эта колонизация считается вольной. Отношения славян и местного населения были добрососедскими, так как финны уже в древние времена считались самым мирным племенем среди обитателей Европейского Севера. Такое же впечатление произвели они и на русских, были уступчивы-ми, да и делить им было нечего — земли кругом много, на всех хватало. Местные племена (в большинстве своем финские) сливались со славянами, постепенно теряя свою самобытность и собственный язык, но еще долго сохранявшие традиционные обычаи и верования.

Во второй половине IX века наряду с вольной начинается княжеско-военная колонизация Ростово-Суздальской земли, которая заключается в разделе князем земель и основании в военных целях поселений и крепостей. Жителей для этих поселений князья выбирают или из «охочих людей», привлекая их разными льготами, или выводя колонистов из уже существовавших поселений. Уже первые русские князья — Рюрик и Олег, расширяя свои новгородские владения, мало-помалу завладевали землями на восток и на север. С усилением княжеско-военной колонизации усилилась в этих краях и власть князя.

Однако славянская колонизация Ростово-Суздальской земли вначале шла медленно, и до начала XII века этот край считался бедной, глухой и отдаленной окраиной, в которой первые русские князья даже не хотели жить постоянно. Предоставив управление ею своим наместникам, сами они лишь изредка наведывались сюда, а если и давали здешним городам князей — то самых младших из княжеского рода.

Наряду с княжеско-военной в науке отмечается и монастырская колонизация, и первыми представителями христианской веры в Ростово-Суздальской земле являются сам князь и его дружина. В существующих поселениях или на незаселенных местах основываются церкви, которые в свою очередь становятся центрами новых поселений. Появляются и первые подвижники-аскеты, которые проникают в глубь леса уже не по рекам, а через непроходимые дебри. Вдали от жилья человеческого они ставят себе кельи, и мало-помалу к ним присоединяются «охочие люди», жаждущие уже не добычи и прибыли, а умиротворения совести; ищущие не приволья, а подвига христианского и спасения души.

Кельи отшельников огораживаются тыном, ставится церковь, колокол которой впервые нарушает тишину девственного леса. Так зарождается сначала община, потом зачинается монастырь, около которого вскоре появляется поселение. Со временем из монастыря выходят новые подвижники, которые устраивают новые обители. Так в дикой прежде стране возникает культура, проводниками которой становятся князь и епископ, города и монастыри.

Со временем появляются торговля и промышленность, которые приводят к четвертому типу колонизации Ростово-Суздальской земли. Появляются новые центры — ярмарки, базары или просто склады товаров, около которых скучивается народ и постепенно возникают новые поселения.