Свадьба по приказу (СИ)

Глава 11. Ольга.

Я сидела около князя ни жива, ни мертва. Ожидала худшего. И если честно, поразилась его жертвенности и мужественности. Не каждый готов за собой ошибки признать. Он признал, не обвинял меня голословно, не поверил в слова матери. Сергей Ярослава защитил, объяснив, что мальчишка плохо обо мне не думал и переживал по этому поводу.

Жаль, что все усилия были перечеркнуты фразой супруга:

— Евгению я велел вернуть. Не тебе ее гнать.

Сложно было назвать свою неприязнь к девушке банальной ревностью, хотя и ощущалось что-то подобное. Скорее всего, в моих чувствах скрывалась злость, обида и настороженность. Милая, невинная Женечка оказалась совсем не невинной, а подлой и двуликой.

— Я не буду жить с ней в одном доме! — твердо произнесла и взглянула на мужчину. — Не приму ее как служанку.

— Мы договаривались, помнишь? — хмуро бросил мой долго отсутствующий муженек. — Раньше тебя она нисколько не смущала. Да и чего она страшного натворила?

Чего страшного натворила? Екатерина Степановна не описала в красках инцидент со Всеволодом? Отдаю должное свекрови, действовала она теперь аккуратнее и мудрее.

Вскочив с постели, я заметалась по помещению.

— Ничего? Ничего мне не сделала? А если бы я себя не выдала, если бы никто не обнаружил во мне дара, какой бы ты тогда вел разговор? Не запер бы меня в отдаленном поместье? Честно бы все выслушал? Дал оправдаться?

Смотрела на Долгорукого и понимала, что бью точно в цель. Он мрачнел с каждым словом, морщился, на скулах крупные желваки заходили.

— Неподвластно нам рассуждать о том, чего не произошло. Женю я допрошу, выясню, отчего она на обман пошла...

— Накажешь? — сдвинула брови, обернувшись на Сергея.

Было заметно, как он с собой боролся, какая война в его мыслях разыгралась. Секунды словно в часы превращались, стрелки не меняли положения. И я сдалась...

Перестала надеяться на справедливость хозяина усадьбы, чего-то от него ждать. Зато очень сильно захотела в лес отправиться, проветриться. Отыскать Василису и Воланда.

Сергей Владимирович тоже решил не сидеть без дела, поднялся, сделал шаг ко мне, протянув обе руки. Невольно отступив, я все-таки вложила свои пальцы в его, но продолжала недоумевать. Что происходит? Чего он добивается?

— Накажу, — князь кивнул, тяжело вздохнув. — Если это было по злому умыслу, чтобы тебя опорочить, на меня повлиять, я ее накажу. Клянусь, Ольга.

Наружу рвались новые вопросы: прогонит ли, оставит Евгению где-то? Отчаянно старалась не дать им выйти, да и сама притихла. Чем воспользовался мой супруг. Медленно поменяв положение, он встал за моей спиной, аккуратно приобнял.

— Оля, я не хочу с тобой больше ругаться. Я бы хотел, чтобы брак с чего-то хорошего, положительного начинался. Раз изменить прошлое не получится, давай вместе попробуем с чистого лица начать?—Шею и ухо приятно холодил легкий ветерок, вызванный его дыханием.

Красиво предлагал, вкрадчиво, обольстительно. Я едва не повелась. Остро чувствовала его пальцы на своей талии, его близость, запах, тепло его тела. От сладких речей мучительно захотелось вытворить какую-нибудь женскую глупость.

А потом перед глазами встал образ плачущей Женьки, сварливой княгини и противной Полины. Ему-то легко забыть, только я провалами в памяти не страдаю.

Вырвавшись, обрела уверенность и спокойствие.

— С чистого лица навряд ли у нас что-то получится, Ваше Превосходительство, — замотала головой, совершенно не веря в искренность Долгорукого. Вся его доброта легко объяснялась: я — ясновидящая. И потому вернула себе официальный тон. — Но мы можем мирно уживаться. Вы учить меня хотели? Давайте.

Сергей изумился. Складывалось впечатление, что женщины, вообще, ему редко отказывают, но с эмоциями справился за мгновение. И ведь не расстроился, улыбнулся насмешливо.

— Утром начнем, Ольга, — отрезал он. — Я устал после долгой дороги. Часто пользовался магией.

И почему мне его совсем не жаль? По-моему, он ни капельки не утомился. Вон, как смотрит хитро и хищно.

— Как прикажете, князь, — фальшиво улыбнулась я и постепенно пятилась к двери.

Право, неловко как-то становилось.

Выскочив из спальни, наконец свободно задышала. Сверкая пятками, побежала к себе, чтобы освежиться. Лишь в эти минуты осознала, что вся спина мокрая, что я горю алым цветом, что ладони вспотели.

Намеревалась позаниматься, чтобы выкинуть из мыслей дурацкий разговор с Долгоруким, а потом лечь спать, но не вышло.

Я столько в себе держала, сражалась с собой, чтобы нового выброса волшебства не было, голова буквально взрывалась. Лежала, ворочалась на постели с боку на бок, накрывалась подушкой, а когда боль стала совсем невыносимой, смирилась с неизбежным.

Понятия не имею, по какой причине, но босыми ногами, в халате и сорочке отправилась в библиотеку, где не так давно пряталась. Интуиция меня вела, что ли, или дар настырный?

Поместье, в отличие от меня, бессонницей не страдало. Все видели десятый сон, в коридорах ни души. Тихо и крадучись добрела до места назначения, зажгла свечу, открыла книгу, а читать не смогла. Устроилась на подоконнике и прижалась лбом к холодному стеклу.

Внезапно в темном углу услышала звук хлопнувшей обложки, заскрипело кресло, на котором явно кто-то сидел. А когда чужака стало видно, я, не пряча разочарования, застонала.

Сергей, зато и бровью не повел. То нет его неделями, когда он нужен, а когда внимание лишнее, везде на князя натыкаюсь.

— Не знал, что у моей жены такая тяга к знаниям.

Пришлось опять спрыгивать с насиженного места.

— Простите, что побеспокоила, я не хотела, — извинилась, а сама схватилась за виски.

Надо было не в библиотеку идти, а к Жанне Васильевне, капель каких-нибудь попросить. Какая я дура иногда.

Долгорукий внимательно за мной наблюдал, он него не укрылся мой тихий стон, легкая судорога, вызванная болью.

— Тебе плохо, Ольга? — мгновенно догадался он, сокращая расстояние между нами. — Дай посмотреть?

Взмахнув одной рукой, он зажег свет возле нас, склонил голову ко мне, потом дотронулся ладонью до моей щеки.

Внутри меня что-то произошло. Впечатление, будто от любого его прикосновения сердце падает куда-то в ноги.

— Ты горишь, — заключил он, в добавок дотронувшись губами до моего лба.

— Я? — фыркнула, то ли потому, что мне было неловко, то ли из-за выбранного дедовского способа.

Я ясновидящая, а не он. Я бы наверняка бы заметила, что у меня температура поднялась. С другой стороны, противный голос совести, засевший во мне, верещал, что я бы в жизни себя проверять не стала. И ведь не стала.

— Это не болезнь, — отстранившись, пояснил Сергей. — Это состояние, когда очень долго в себе магию запираешь. Подростки после обретения сил часто мигренью мучаются, а про тебя и представить страшно. Ты же после смерти отца инициировалась?

Откуда он такой умный? Я видела, что он мне сочувствует, молчит, но явно предложит свою помощь. Жаль, что его супруга в минуты слабости не благодарность ощущает, а злость. Кажется, я капризничаю.

— Я могу помочь, — как я и предсказывала, князь не остался равнодушен, — научить.

— Не надо, сама. — Ощетинилась, превратившись в боевого ежика.

— Сама ты себя до настоящего жара доведешь, — терпеливо продолжил мужчина. — Магам требуется отдых, медитация. Ты когда-нибудь медитировала?

И снова возникло намерение съязвить. К счастью, эту вспышку гнева я подавила.

— Пойдем сюда, — настаивал благоверный, потянув меня к широкой кушетке. — Я объясню, что надо делать.

— Ладно, — цедила сквозь зубы.

В одном я была уверена: он не хочет сделать мне плохо, порыв у него искренний и добрый.

Он посадил меня и устроился рядом. Грустно улыбнулся, скользнув взглядом по распахнутому халату.

Отметив его интерес, поправила одежду и с остервенением завязала шелковый пояс на животе.

— Закрой глаза, расслабься, — голос у него был тихий и успокаивающий. — Почувствуй каждую мышцу и отпусти ее.

Нет, опыт с медитациями у меня какой-никакой был, но я ни разу не достигла нужного эффекта. В сознание постоянно проникали сторонние мысли, отвлекающие меня. И боязнь, что раскроют, и волнение о коте и фее. Рядом с Сергеем тревоги отошли на второй план. С ним действительно было легче.

А через несколько секунд появилось странное, поразительное облегчение. Не утерпев, я взглянула на свои ладони. С них будто волшебным ручейком стекала искристая, золотая магия. Мигрень, сдавливающая голову словно в тиски, постепенно проходила. Исчезла темная пелена, застывшая перед глазами.

— Как много, — хмыкнул князь.

Вдруг, не спрашивая у меня разрешения, он положил свои руки на мои плечи, помассировал, вызывая приятные, хоть и чуточку болезненные ощущения.

Сначала я было возмутилась, дернулась, но он удержал.

— Не нервничай, иначе все напрасно будет.

И сама не понимаю: это способ, чтобы со мной отношения наладить, или его массаж работает?

Так мы и сидели несколько минут в тишине.

— Расскажи мне, как с тобой это произошло? — вновь заговорил Долгорукий. — Федору известно?

— Нет, он ни о чем не в курсе. — Признавалась я. — Думаешь, он бы сокрыл подобную тайну? Брат бы тебя обязательно предупредил.

— Нынешний князь Бестужев благороден, — согласился Сергей. — А что с даром? Как ты умудрилась его столько времени контролировать?

Слава местным богам, что я сидела спиной к суженому. Я приняла его помощь, благодарна, но доверие — вещь редкая и хрупкая. Ее надо заслужить, а когда заслужил, надо умудриться не потерять. Не способна я пока про говорящего кота и фею рассказывать. Нельзя.

Пожав плечами, я выбрала самый нейтральный ответ.

— Книг много читала. Молчала, вела себя отстраненно. Терпение, знаешь ли, везде пригодится, даже в магии. Останься я дома, никто бы никогда не узнал.

Пожалуй, поступила не очень благовидно. Намекнула, что его родственники меня довели.

— А сейчас ты что в библиотеке изучаешь? Зачем сюда пришла? — сменил мужчина тему.

И тут до меня дошло, что в этой ситуации молчание в золото не превратится. Можно объяснить свои поиски.

— Твоя мать, — я повернулась к нему, — рассказала мне, как Бестужевы с Долгорукими поссорились.

Глаза у Сергея мгновенно вспыхнули. Он разозлился, но я миролюбиво погладила его по предплечью.

За этот поступок на свекровь я не обижалась. Наоборот, у меня оставалась толика уважения к княгине лишь из-за ее честности передо мной. Она не притворялась, не играла, а быстро обозначила, отчего невестка ей не мила.

— Жаль, что моя семья все в секрете держала. Мне было неизвестно. Теперь интересуюсь, а на сколько кусков распался артефакт, как его использовали. Вспомнить пытаюсь, вдруг видела похожую безделушку?

— Зачем тебе это? — морщился Долгорукий. — В любом случае я к Федору планирую ехать.

— И ему неизвестно, — заверила я. — Будь он в курсе, знай он, где находится спрятанная вещица, он бы сам к тебе незамедлительно прискакал.

— Значит, хочешь помочь? — подался он вперед.

— Хочу.

Только непонятно, кому именно. Себе, чтобы поскорее сбежать из этого мира, или все-таки князю, цесаревичу и другим дворянам.

Я долго ждала ответ Сергея. Застыла, пока тот с мыслями собирался. Какие бы минусы в его характере ни находила, он все равно оставался благородным дворянином. И помыслить не мог, чтобы женщина участвовала в расследовании.

— Хорошо, — спокойно, без эмоций отреагировал князь на мое заявление. — Я буду рад твоей помощи.

— Правда? — не могла сразу поверить своему счастью. — Действительно разрешишь?

И снова он замолчал, выбирая, как получше мне ответить.

— Я не в восторге, — обозначил. — Идея мне не нравится. Но тебя боги отметили, подарили редкое умение, которое я игнорировать не в состоянии. Обещай, что ничего от меня не утаишь.

Подался вперед, замер, как я недавно. И такая в его взгляде мольба читалась.

Пришла моя очередь медлить. Врать совершенно не хотелось. Самой сложно объяснить по какой причине. Туманные формулировки его не устроят, а выдать о себе всю информацию невозможно.

Я зарделась, смутилась.

— Не можешь... — горько заключил Сергей, разочарованно откидываясь назад. Офицер легко догадался, что я не простая девица. — Много у тебя тайн?

— А у тебя? Ты мне обо всем рассказываешь? — делала попытки до него достучаться.

— Я мужчина, это другое...

Как мне надоели их строгие порядки и полное неуважение к женщинам. Между прочим, Екатерина Степановна отлично держала в своих руках все хозяйства, принадлежащие Долгоруким. Не просто держала, сделала так, чтобы имения процветали. Явно женщина неглупая. Полина играючи флиртовала с поклонниками, никому и ничего не обещая, пользуясь их вниманием, подтверждая то, что мозги в юной княжне имелись.

Откуда это снисходительное отношение к родственницам? В иной час они куда более разумные.

— Секреты у меня есть, Сергей, — призналась я. — Но они не несут вреда тебе, твоей семье или государству. Они касаются лишь меня.

— Но ты ничего не скажешь.

— Не скажу. Могу клятву дать, если попросишь, что не таю в себе опасность.

— Ладно, — поджал он свои губы и повел плечом. — Я подожду... некоторое время. Попробую завоевать твое доверие. Клятва мне не нужна. Я уверен, что ты добрая и храбрая девушка.

Он пальцами приподнял мой подбородок, улыбнулся. От легкого касания по спине побежали предательские мурашки.

— Тебе придется много учиться, а перед сном и утром не забывать медитировать как сегодня. Тебе легче? — поинтересовался вдруг.

— Легче, спасибо, — зарделась, чувствуя, что по щекам разливается румянец.

По-моему, между нами наметился прогресс. Я перестала его сторониться и злиться. Долгорукий тоже не смотрел на меня свысока.

— Расскажешь, — напомнила свой вопрос, — кому достались куски артефакта? Я столько перечитала, но не нашла.

— И правильно, — изучал мое лицо Сергей, сосредоточившись на губах. — Информация не закрытая, но отыскать ее сложно. Могла Александра спросить, он бы тебе все в письме и выдал.

Не укрылось от меня потаенная ревность. Чувствовала, что в голосе приплетены нотки яда, что Долгорукий пытается меня в чем-то уличить.

Все мои заверения прахом.

Но разве же властному князю объяснить, что с цесаревичем вынужденное союзничество, что он первый, кто меня разгадал?

Вроде помиримся, а его характер все портит.

— Я спрашиваю у тебя, — выпрямилась и не поддалась на провокацию. — Если позволишь, напишу. Правда, мне показалось, что ты и сам в курсе.

Не он один умел на нервах играть. Я тоже собаку на этом поприще съела. У меня свекровь злая и сестра мужа меня недолюбливает. А условности соблюдать надо, я опытная.

К счастью, князь долго таиться не стал. Назвал мне имена и объявил, что со многими он дружен.

Расколотый на десять кусков артефакт держало десять семей: Долгорукие, которые его потеряли, Бестужевы, и если верить слухам, владевшие частью Долгоруких, Галицкие, Власовы, Метельские, Его Императорское Величество, некие Аракчеевы, Орловы, Давыдовы, Дягилевы.

Уварова в списке не было. Я мысленно изумилась.

Всех глав родов Сергей собирался объехать.

— Возьми меня с собой? — предложила свою кандидатуру. — Я успею обучиться. А тебе легче будет со мной заниматься.

Видела, что супруг над этим и ранее раздумывал. Не удивился просьбе.

— Может и возьму, — не сразу дал отказ, — но прежде тебе надо доказать, что ты все выдержишь.—Он отвернулся, заерзал и потер переносицу. — Оля, боги, путешествие-то опасным будет. Я понятия не имею, где сейчас демон находится. До сих пор поражаюсь, что он тебя на месте не прибил. Он же ясновидящих ненавидит. Они для него проблема, они единственные, кто его чувствуют.

— Чего же тут удивляться? — парировала я. — Мы единственные, кто фею чувствуем. Невыгодно нас убивать, пока он девушку крылатую не отыщет. — Похвасталась, осознала и прикусила язык.

Это же надо быть такой дурой, чтобы практически объявить — мне известно местонахождение Василисы.

Сергей идиотом не был, моментально напрягся.

— Ты ее ощущаешь?

Идти на попятную поздно.

Смешавшись, но не подав вида, я бодро отрапортовала:

— Да, ощущаю. Но из-за неопытности не понимаю. Где-то там, — мазнула рукой в сторону леса.

— Все, — мужчина встал, показывая, что беседа окончена. — Тогда иди спать. Тебя до завтрака разбудят, после него приведут ко мне. Будем заниматься, гулять, чтобы ты дар тренировала. И будь готова, что в усадьбу мои друзья нагрянут.

— Друзья? — отклонила голову в бок.

Понимала, конечно, что побратимы у Сергея имеются, но пока никого не видела.

— Друзья, — подтвердил Долгорукий, подавая свою ладонь и помогая встать. — Те самые, предкам которых империя жизнью обязана. Ты же их хорошо встретишь?

До меня дошло не сразу. Мы уже достигли двери, когда я резко развернулась.

— Встречу? Все-таки я хозяйка в доме? Не твоя мать?

Князь заложил руки за спину, и вида не подал, что мой вопрос его обрадовал или, наоборот, расстроил. Безмятежный был, рассудительный.

— Ольга — ты моя жена. Мне очень жаль, что я позволил домашним относиться к тебе предвзято. С самого утра я переговорю с княгиней. Если готова взять на себя роль хозяйки, она твоя.

И вроде мне плевать, и забот добавится, а все равно удержать улыбку не могу. Будь Сергей непримиримым тираном, деспотом, он бы к моему мнению никогда бы не прислушался. А тут сам предложил.

— Готова, да, — эмоции в груди распирали. Я зачем-то повисла на его шее. — Спасибо.

Ощутила, как его рука скользнула на талии, подтянула поближе.

— Я очень рад.

В спальню я вернулась раскрасневшейся. Долго умывалась, пытаясь сбить цвет алого мака со своих щек. Не хочу, сопротивляюсь, а влечет меня что-то к князю, замирает сердце рядом с ним.

Я не радовалась этому факту, держалась настороженно. Да, он хорош собой, мил, обходителен, но в голове-то я помнила, как он сурово со мной поступал. Ревновал, угрожал, ругался.

—Эй, горемычная,— внезапно раздалось мысленно.

И голос знакомый, ворчливый.

Я от неожиданности все вокруг себя перевернула. Духи, склянки с кремами — все посыпалось.

— Воланд, ты что ли? — казалось, что я ума лишилась. Сама с собой разговариваю.

—Я, я, дурная, — отозвался мой котик. —Не знаю, что ты сотворила, но я тебя «читаю» уже битый час. Ты Долгорукого простила? Передумала с ним воевать?

Ох, кажется, рано я красноту сгоняла. Теперь больше лиловый оттенок приобрела.

— Не передумала. Он мне извинения принес, — оправдывалась за свое поведение. — Медитировать научил.

—Я тебя тоже учил, а толку...

— Ты ругаться будешь, или как? — настырно переводила беседу в иное русло. — Как Василиса? Вы в лесу? Или уже на другом конце света?

—В лесу, девочка, в лесу. Куда ей идти? Она себя в безопасности чувствует. А мне надоело мышей полевок собирать. Чем ты занималась? Не зажималась же с мужем по углам? Выучилась со мной общаться. Если приложишь усилия, сможешь всеми повелевать. Выяснила, у кого части артефакта?

Я медленно называла имена, молясь, чтобы никого не перепутать. И полагала, что парочка из феи и кота не ринется доставать их, пока я с Сергеем отношения налаживаю.

—Орловы, Давыдовы, Дягилевы?— повторил за мной фамильяр.

— Что-то не так? — я забеспокоилась.

—Нет, с ними проще всего. Они давно всю силу растеряли. Одно название. Лучше куски у них стянуть, чем договариваться.

— Мне кажется, или ты Василису на преступление подбиваешь?

Жаль, что Воланд моих глаз не видел. Я их прищурила, подозревая кота в чем-то криминальном и преступном. И догадка не была далека от правды.

—Не подбиваю. Но вы же обе хотите обратно вернуться. Остальных тяжело провести, сильные маги, мощные. А тех любой демон подкупит. Я бы на вашем месте поторопился.

И как бы я ни была против его заверений, в чем-то черный кот был прав. Времени у нас мало, а противник грозный, хитрый и изворотливый. Ежели я узнала про артефакт, ему эта информация ничего не стоит. Всего-то вселиться в старый род.

— Ладно, — согласилась. — Если наша фея не противится, пусть отправляется в поместья трех последних. Координаты нужно искать?

—Ищи. И за мной приходи на будущей недели. Я все же твой фамильяр, а не защитник крылатой.

По-моему, они между собой что-то не поделили.

Всячески заверив Воланда, что завтра же разузнаю, где усадьбы названных родов, я легла в постель. Как назло, сон ко мне не шел, слишком распереживалась. В груди странное, мрачное чувство, ровно такое же, как и перед свадьбой.

Молилась, чтобы это не было предзнаменованием нового прорыва.

Заснула тревожным сном, ворочалась. Снились мне всякие рогатые и хвостатые.

А утром я ощутила настоящие изменения.

Во-первых, в кои-то веки меня разбудили вовремя. Горничная раскланялась передо мной, оповещая, что через час вся семья соберется, и князь меня ждет.

Помогла собраться, советовала, во что нарядиться. Выбрав белое, просто платье, собрав волосы в обычный хвост, я спустилась на завтрак, и все равно была самой поздней. Екатерина Степановна, Полина, Ярослав и Сергей сидели на своих местах.

При моем появлении Его Превосходительство встал, поздоровался, взяв меня за ладонь и поцеловав ее с тыльной стороны, проводил на стул около себя, услужливо его отодвинул.

— Матушка, сестрица, ничего не хотите сказать? — спросил он, когда сервировка стола закончилась, и лакеи удалились прочь.

У меня дыхание остановилось. Нет, я понимала, что глава с семьи за мои тревоги спросит, что не оставит просто так мое желание развестись. Но чтобы настолько...

Первой заговорила свекровь.

— Ольга, — начала она, и, кажется, действительно испытывала стыд, — мне жаль, что я не выказала гостеприимства к тебе. Прости меня.

Знала, что слова дались ей нелегко. Не стала мучить.

— Спасибо.

— И меня прости, — добавил Ярослав. — Я же не знал, что ты, правда, наша.

Что означает «наша» он не пояснил, но я сама поняла. С юношей мы и до приезда князя отыскали общий язык.

А с Полиной возник затык.

Она произнесла вежливые слова, повинилась. Но договорив, откинула столовые приборы и поспешно унеслась прочь.

— Не держи зла, Олюшка, — приносила извинения за нее княгиня. — У Полины дара почти нет, ее зависть держит и недоумение, что ты его обрела.

Ах, вот в чем сокрылись тайны семейной метаморфозы. Я ясновидящая, со мной стоит считаться. На деле Екатерина Степановна меня ни во что ни ставила, отеческих чувств не испытывала. Страх перед сыном и политика.

И не могу сказать, что разочаровалась. Признавала же, что женщина умная.

— Сегодня занятия начнем, — как ни в чем не бывало вел себя Сергей, нарезая на тонкие слои мясо. — Можем Ярослава взять, ему тоже полезно.

Старалась выбросить из головы сестру Долгорукого, фальшивую улыбку матери, и не давалось мне это великое искусство лицемерия. Даже стыдно.

И словно в довесок, в столовую вошел Карл Филиппович.

— Ваше Превосходительство, можно вас на два слова?

— Говори здесь, — мой муж, напротив, был в самом прекрасном настроении.

— Но...

— Говори, здесь родные.

— Простите, — поклонился управляющий. — Евгению, крепостную привезли, куда ее селить?

Сергей не предполагал, что его любимая, дорогая Женька так быстро вернется. Поймал мой хмурый взгляд, застыл на несколько секунд.

— Прошу меня извинить, — встал князь из-за стола.

Повинился, поклонился всем, а потом прочь проследовал, чтобы его возлюбленная не задержалась.

Вчерашнее примирение как мел на школьной доске: было, да стерли мокрой тряпкой. Тяжело стерпеть.

Пусть выуживает из Евгении сведения, расспрашивает, но мне менее горько не становится. Она меня оболгала, даже свекровь подтвердила, а Долгорукий все равно на стороне крепостной.

Я решила не страдать напрасно, догадывалась, что Сергей Владимирович к назначенному часу на наши занятия не поспеет. Оттого вызвала Всеволода, знала, что глава стражи спорить со мной не будет.

— Отведи меня в лес, — приказала ему.

— А супруг ваш? — беспокоился стражник.

— У него иные заботы, — спрятать в голосе печаль не смогла.

Очевидно обижалась, что не стало тайной для воинов.Чудное дело, вся дружина за меня. Они и к Женьке относились снисходительно, она же дурочка влюбленная, но мне сочувствовали искренне.

— Простите, княгиня, как прикажете, княгиня, — суетился возле меня мужчина.

Нутром ощущала, что и он осуждает Долгорукого, но вопросы задавать не стала. Изменой в любом случае попахивало.

Мы вышли вместе. Я и с пяток воинов, нанятых князем. Всеволод пока не спорил, вел за собой, но я не сомневалась, что у начальника стражи отыщутся причины их отвлечь.

С собой у меня была корзинка со съестным. С мясом готовым, с бутербродами, с салатами и напитками. Где-то на опушке я осмотрелась, понадеявшись на магию. И не зря.

Моих провожатых заклонило в сон. Все мужчины, рассредоточившись, сомкнули глаза, забывая об истинном положении дел.

Вышла Василиса, у ее ног ластился черный кот.

Подавшись вперед обрадовалась, что феечка и питомец отлично себя чувствуют.

— Как вы? — это первое, что спросила, ставя корзинку на землю.

— Все успели, Оль, — отвечала Василиса. — Я быстро отыскала сокровищницы. Смотри,— на переднике она показала три малюсеньких алых камушка. — Орловых ограбила, Дягилевых и Давыдовых. Их сокровищницы будто треснули. И они всех предать готовы. Злятся, что император уважения не выказывает.

Плохая новость, тревожная.

Хотелось коснуться камней, но я остановилась. Догадка пришла, что демон все почувствует. Девушка сложила их в мою корзину.

— Ты у нас останешься или убежишь? — обратилась к крылатой девушке.

Василиса мне нравилась. Ей такую нелегкую ношу на плечи взвалили.

— Осталась бы, да нельзя. Камни тебе передам. А потом сама меня призовешь, Воланд сказал, ты умеешь. Не хочу демону возможности давать. Я в один день три семьи посетила, а его влияние ощущаю. Придет он за вами...

И у самой такое впечатление. Погода мрачная, промозглая, давление в воздухе.

— Тогда беги, — в порыве чувств обняла феечку. — Мы же еще встретимся?

— Ты ясновидящая, а я та, кто портал закроет. Естественно.

Похлопав меня по спине, она создала арку из сиреневого цвета и пропала в ней.. Я долго стояла, надеясь, что Василиса вернется.

— Что застыла? — напомнил мне кот. — Ее я тоже хорошо обучил. Никто ее без надобности не разыщет. Не пропадет твоя Василиса.

За спиной что-то хрустнуло, будто сапог ветку сухую переломил. Обернувшись, увидела перед собой Долгорукого, сердце в грудной клетке в панике заметалось.

Слышал ли он слова кота, рассмотрел ли фею?

— Что ты здесь делаешь? — хмурился Сергей, осторожно направляясь ко мне. — Почему все мои воины сном магическим забылись? Когда такому научилась?

Пожав плечами, долго размышляла над ответом. Озарение было внезапным. Зачем я объясняться буду? Лучшая защита — это нападение.

— Гуляю, — я фыркнула, не пряча своего раздражения, — а что Женька сказала? Снова меня как-то оболгала?

Полагала, что мой супруг разозлится, голос на меня повышать начнет.

— Не узнаю Евгению, — заключил он, отводя от меня взгляд. — Словно ее подменили. Другая она стала, язвительная, прыткая. Своей вины не отрицает, признает, что намеренно сведения до матери донесла. Надеялась, что тебя запрут, а я прогоню.

— Странно.

В голове не укладывалось, что горничная честно сообщила. Были у нее хорошие черты характера, не умаляю, но храбрость в то число не входила.

— Да, странно, — князь опять кивнул. — Так что? Что ты здесь делала? Зачем приходила?

— А как ты думаешь? — с вызовом начала я. — Приятно мне смотреть на обидчицу и твою любовницу? Ты к столбу меня ревнуешь, за дружбу с цесаревичем скандал поднял, а я за твоими похождениями просто наблюдать должна?

Высказавшись, прошла мимо. Топала, превратившись в лесного барсука, шипела, как рысь на охоте, в общем, гневалась. И себя за это ненавидела.

— Оля, — в два шага Сергей меня догнал, преградил путь, положив свои ладони мне на талию, — ты сама никак ревнуешь?

— Ревную? — взвизгнула. — Не ревность это...

— Ревнуешь, ревнуешь, — усмехнулся мужчина, опускаясь ко мне ниже. — И мне очень приятно.

Коснулся своим лбом моего лба, замер на месте. Я не понимала, зачем он стоит, мучает меня. Даже если ревность, ему-то какая разница?

В какой-то мере я сопереживала Сергею. Его детская влюбленность переросла в большое чувство. Он и ответственность ощущал перед тихой крепостной, восхищался ей. Потом его женили, не спросив. Но ведь и мое мнение никого не интересовало. За меня, в отличие от Женьки, никто не вступался.

Он дотронулся пальцами до моей щеки, провел медленно по скуле, а потом зарылся в волосах.

— Прости. — Долгорукий заговорил. — Чем дольше об этом думаю, тем яснее понимаю, как я тебя оскорбил. Нельзя было предлагать тебе замужество и надеяться, что ты другую женщину примешь. Я хуже преступника, хуже предателя. Глупец.

— Наверное, — грустно согласилась я, утыкаясь в широкую грудь.

Прикосновения были ласковыми, нежными. Я и про кота позабыла, шарившегося где-то неподалеку.

— Занятий сегодня толком не выйдет. Но я хотел предложить поездку к твоим. К вечеру весточка придет от Федора.

Ох, как замечательно. Смогу брата расспросить об артефакте.

— Женька вечером обратно отправится. В соседнюю область.

Я дрогнула, ноги подкосились, но Сергей меня удержал.

— Правда?

— Да, — подтвердил он. — Надо было раньше так поступить. Следовать приказу и не искушать судьбу. Но я и не ведал, какая мне замечательная невеста достанется.

— Аа, — отстранилась и разочарованно сказала, — раз не пустышка, ясновидящая, то сразу замечательная стала, нужная. Можно и любовницу со двора погнать.

Видимо, и я подвержена вселению демона. Только если напасть была настоящей, то в меня вселялся мифический бес, который молчать не умеет, ехидничает и злословит.