Свадьба по приказу (СИ)

Глава 6. Ольга.

Со своими истериками я справляться совсем перестала. Не могла понять, по какой причине я так хочу отдалить неизбежное. Мы ведь обо всем договорились, опять же Сергей приезжал, дружбы искал, или...

В голове возник его образ. Как он потемнел и разозлился на меня, обвиняя в неверности. Как там известная поговорка гласит? У кого что болит, тот о том и говорит.

Не выслушал, психанул, и главное, у самого рыльце в пушку.

Не о таком муже я мечтала. Одна радость, моя замужняя жизнь не продлится ненадолго, если я разберусь с нижним миром. А после общения с князем и его противной семейкой руки так и чесались с кем-нибудь разобраться, используя биту, кочергу или увесистую палку.

В день торжества я проснулась рано, рассвет застала, потом долго сидела возле окна, пока домашние досыпали последние сны. Внизу суетились служанки, но меня не беспокоили.

Погода словно чувствовала мое настроение. Небо затянулось серыми тучами, моросило. Лучики редкого раннего весеннего солнышка не пробивались сквозь туманную пелену. Грязный, подтаявший снег налипал на ботинки конюхов и работников двора.

— Что ты нос повесила? — рядом мурклыкнул Воланд и потерся об мой лоб, ткнувшись влажным носом. — Хоть фальшивую улыбку нацепи, свадьба, радоваться следует.

— Кому следует, пусть и улыбается, — отозвалась ворчливо.

Представляю, как Его Императорское Величество женить нас будет. Да грустнее пары во всей столице не сыщется.

Внезапно взгляд зацепился за что-то черное вдалеке. Думала, что зрение меня обманывает, может, птица мелькнула или платок чей-то улетел, но это не походило на предмет. Скорее очередная туча, дым, только двигалась быстро в сторону города, обгоняя ветер. Разве так бывает?

— Что это? — показала пальцем коту на странную находку.

— Что? — не понял он. — Я ничего не вижу.

— Как ничего? Вон, — продолжала упрямо тыкать в стекло. — Летит что-то.

Фамильяр посмотрел на меня с жалостью.

— Ошиблась, Олюшка. Это, видимо, сознание с тобой шутки играет, но больной не сказывайся, не поверит никто.

Я вздохнула. Надоело кукситься и печалиться. Ничего изменить нельзя, хоть повеселюсь немного. Мечталось, чтобы все обидчики бывшей Оли увидели ее и обомлели. Рты пооткрывали, когда я мимо буду проходить. Меня больше не обидеть. Даже Антон и Святослав бросили глупые попытки, получив от меня пару неожиданных ответов и заслуженную сдачу. А как я развлекалась, когда Воланд их любимую обувь испортил...

— Слушай внимательно, — снова заговорил котик. — На свадьбу я пойти не могу, да и не возьмет меня никто в Долгоруковское поместье. Переберусь туда, пока ты праздновать будешь, а под утро во дворе встретимся. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась и заволновалась.

Единственный у меня друг в этом мире. И тот — животное. Его плохие люди и пнуть могут, прогнать. А учитывая его окрас, не вызывал он к себе симпатии. Черный кот к беде — это и у меня на родине известный факт.

Примерно через час явилась Люба с помощницами. Началась суматоха с ванной, прической, платьем и макияжем. И когда вокруг меня хлопотали горничные, в спальню зашла Антонина Михайловна.

Пожилая женщина оглядела меня с головы до ног и неодобрительно покосилась на платье. Ни в чем я не принимала участия, ни за что не отвечала, но о фасоне наряда договаривалась с модисткой лично. Мадам Анри предупреждала, что платье вызовет шумиху, что скандальное оно по меркам дворян, но я не слушала. Мне захотелось и точка. К счастью, швея поддержала, подмигнула и выполнила все так, как я заказывала.

С широкими рукавами, держащимися на предплечьях, с аккуратным вырезом сердечком, узкое в талии и с широкой, пышной юбкой. Без кружев, без камней, без украшений. Зато плечи полностью открыты, часть спины. Из-за этого его и можно было посчитать неприличным.

— Оставьте нас! — велела вдовствующая княгиня.

— Нам платье завязать, да волосы заколоть, — обмолвилась моя личная служанка.

— Сама все сделаю, за дверью подождите, — властно произнесла матушка.

Она действительно подошла сзади, утянула белые ленты на корсете.

— Спасибо, что пришли, — поблагодарила вежливо и гадая, что от меня требуется.

За ее отъезд спросит? К демонам пошлет, радуясь, что избавилась от незаконнорожденной?

— Как я могла дочери не помочь, — хмыкнула Антонина Михайловна. — Ты, Оля, конечно, всегда мое неприятие чувствовала, но сегодня я ссоры с тобой не ищу. Поговорить пришла о ночи брачной, о том, как мужу удовольствие доставить.

Мда, вот сразу худшее предполагаю. Удивительно, но я покраснела. Не потому, что тема вызывала трепет и смущение, но болтать об этом с княгиней...

— Мне все известно, маменька, — попыталась отговорить ее я.

Это Олюшка невинная девочка, а я и в отношениях успела побывать, и разочароваться.

— Откуда? Кто сказал? — она мгновенно помрачнела. — Что за бесстыдство?

— Татьяна, — нашлась с ответом, прикусывая нижнюю губу.

Буду надеяться, что сноха не обидится, если матушка к ней с обвинениями пойдет. Правда, в последнем сильно сомневалась.

— Ах, Татьяна, — зло бросила она, — вертихвостка. Уважай Федор волю родителей, никогда бы ему на ней жениться не позволила. Эх, и поздно уже, внука ждем.

Про себя думала, что уважай старший брат волю родителей, он бы, в принципе, никогда бы не женился. Антонина Михайловна относилась к тому типу женщин, которые сыновей к любой девушке заревнуют.

Долго распространяться на тему половых отношений она не стала. Вся наука состояла в том, чтобы лежать и не шевелиться. Молиться про себя, пока супруг не закончит. Если честно, звучало довольно печально. Я мысленно посочувствовала, но предпочла не заниматься просвещением. Если верить горящим глазам Татьяны, постоянным объятиям, которые дарил ей Федор, она советам матушки не внимала.

Посмотрела на себя критическим взглядом.

— Ты красивая, — зачем-то произнесла княгиня. — На отца совсем чуть-чуть похожа. Но знай, платье твое я не одобряю.

Она же надела мне на шею фамильное колье, но попросила вернуть его сразу после свадьбы, заколола в локоны шпильки с жемчугом. Будь она добрее к Ольге, прощание вышло бы сердечнее.

Вышла из спальни на негнущихся ногах, дрожала, боялась лишний раз голову повернуть, чтобы прическу не испортить.

Возле лестницы стояли родные и служанки. Любушка была в слезах.

— Барыню провожаем к врагам, — плакала она.

Старший брат сделал комплимент, услужливо подал руку, помогая преодолеть последние препятствия. Антон и Святослав молчали, но даже по их лицам было заметно, что оба восхищенны.

В карете я сидела с Федором и Татьяной. Матушка предпочла поехать с младшими братьями, что двух молодых повес не сильно обрадовало.

— Ты напиши мне сразу, Ольга, — попросил князь Бестужев. — Ничего не скрывай. Если тебе что-то понадобится, я моментально отправлю. А обижать будут, лично в поместье принесусь.

Я знала, что о последнем его не попрошу. Свадьбу заключали, чтобы два рода помирились. Коли я гонять его начну, жалуясь на девичью долю, конфликт только усилится.

Беседовать с родными не могла. Чем ближе к столице подъезжали, тем сильнее я нервничала. На небо смотрела и чувствовала внутри, что буря начнется. Не погодная, какая-то другая. Дар, что ли, шалит?

Жалела, что рядом нет Воланда. Со своими животными путь в императорский дворец заказан. Кто бы его пустил? Прогнали бы мокрыми тряпками.

Еще тревожилась за Сергея. Надеялась, что тот приедет раньше, а я не буду глупо стоять и ждать, пока мой жених изволит явиться. Обо мне достаточно сплетен ходит.

Как бы то ни было, но дорога кончилась. Мы въехали в столицу, а на улице бушевал дождь.

Понемногу я училась управлять волшебством. Медленно, чуточку, чтобы никто ничего не обнаружил. Щупала разбросанными искорками чужую ауру, искала причину непонятного страха и томления.

Всех одолевало любопытство, удивление, что Ольга Юрьевна внезапно похорошела, встречалась зависть и ревность, потому что знатный холостяк со свободой прощался, но настоящего зла не ощущалось.

Нас встречали. Знать, служившая при дворе, лакеи и горничные. Меня моментально увели в сторону, под крышу, чтобы платье не испортилось.

— Я с тобой, — потянулся за мной Федор.

— Не велено! — остановил его неизвестный мне человек.

Пожилой, в мундире, с очень строгим голосом. Седые волосы и бакенбарды на лице добавляли ему важности и надменности. Думала проверить и на нем силушку, но что-то меня остановило. Похожи мы. Он сам меня проверяет. Ясновидящий.

Уже позже выяснилось, что это личный маг императорской семьи, князь Уваров.

— Как это не со мной? — возмутился брат. — А кто ее к алтарю поведет?

— Цесаревич Александр поведет, — надменно произнес аристократ.

— А женить кто будет? — мы оба не поспевали за изменениями в протоколе.

— Николай Романович, — кивнул Дмитрий Сергеевич и, взяв меня под руку, пошагал по лестнице, устланной алым ковром.

Семье он предлагал присоединиться к гостям. Рассыпался в извинениях, пояснял, что для главы государства наш брак важен. Как-никак, друга наследника женит, любимого военачальника.

Рядом с Уваровым и дышать боялась, выдать себя. Но толи собственный дар меня прятал, то ли мужчина ничего важного во мне не нашел. Он отпустил мою руку, выведя на второй этаж.

— Подождите здесь, — открыл первую дверь, попавшуюся на пути. — Скоро Его Высочество прибудет.

Выйдя, услышала звук защелкивающегося замка. Меня заперли. Сыскная служба императора сработала на отлично, предполагая, что жених и невеста не в восторге от затеи.

Я села, поправила юбки и принялась ждать.

Внизу раздавалась музыка, гул множества голосов и цокот женских каблучков по деревянному паркету. Все веселились, развлекались, а я окончательно потеряла краску.

Поплакать бы, но смою макияж.

Не прошло и десяти минут, как ручка задергалась, в замок вставили ключ, и ко мне вошел будущий правитель.

По идее, мы с ним знакомы, а на самом деле я видела его в первый раз. Александр был старше меня, но младше Сергея, вряд ли достиг тридцати лет. Темноволосый, голубоглазый, сильно походил на отца. Мог похвастаться и выправкой, и сильным, стихийным даром.

Я присела в реверансе, радуясь, что фамильяр обучил всяким церемониалам, но мужчина подошел и тотчас меня поднял.

— Зачем, Оль? — усмехнулся по-доброму. — Ты прости, — потер он виновато затылок, — не хотел я, чтобы все так получилось. Но Сергей не плохой, ты и сама это поймешь.

Ей-богу, я ничего не понимала. Старалась сохранить лицо, сделать вид, что меня не смущает его речь, но цесаревич как был для меня посторонним, так и остался.

— Что ты молчишь? До сих пор обижаешься?

В мозгу словно иголочками слабенькими закололо. С Уваровым я держала себя под контролем, но оставшись одной, расслабилась. Видимо, зря.

— Да ты не Оля? — охнул наследник. Взгляд его померк, он громко хлопнул створкой, что-то произнес, образовывая на руке шар из воздушных потоков. — Кто ты? Быстро признавайся! — оттолкнул подальше от себя.

Я не упала только потому, что снова наткнулась на кушетку, рухнула вниз и прижала пальцы к вискам.

Что ему сказать? Как ответить? Недооценивала я дружбу Ольги и Александра. Полагала, что они шапочно знакомы из-за инцидента с феей и демоном.

— Я Оля.

— Ты? Я вижу твою ауру. Ты кто угодно, но не она.

Пришла моя очередь дивиться. А он, простите, как это сравнивает? Стихийники умели считывать, определять, кто перед ними, какой направленности дар. Но людей и ясновидящих нет, а про демонов и вовсе молчу.

— Говори, иначе я стражей позову. Под пытками ты признаешься быстрее.

Слова «пытки» и «быстрее» подействовали отрезвляюще. Я торопливо заговорила, надеясь, что цесаревич не окажется одним из тех головорезов, кто лучше от проблемы избавится, чем разберется в ней.

— Я Оля. Меня тоже зовут Оля. Я попала в ее тело случайно, и я, к сожалению, не знаю, что случилось с княжной Бестужевой. Я из другого мира, — поймала его почерневшие глаза, — не демон. Вы же сами это чувствуете.

Я догадалась, что Уваров такой же маг, как и я, а сейчас ощущала похожие искры и от Его Высочества. И хотя Александр Николаевич был признанным водником, от ясновидящих в нем тоже что-то имелось.

Странно, что новость цесаревича не ошеломила. Он сел около меня и накрыл лицо руками.

— Она говорила, что сделает это, а я не верил.

— Сделает, что? Кто, она? — я перестала понимать.

Единственное, радовалась, что меня, кажется, убивать не планируют.

Наследник повернулся ко мне. Долго и пытливо изучал, словно пытался поймать между мной и Олюшкой разницу.

— Значит, ты Ольга?

— Да, — кивнула. — Объясните подробнее, что вы имели в виду?

Он будто издевался надо мной. Посмотрел на часы, хмыкнул.

— Ты же не несешь зла, я чую. С Сергеем никакую подлость не задумала...

С трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза. О князе беспокоятся. Обо мне бы кто-то так волновался, кроме Воланда.

— Не задумала. Он достойный мужчина.

— И дар у тебя, как у Ольги, — подтвердил Александр мои догадки по поводу его волшебства.

— Такой же.

— Отлично, — он не просиял, но улыбнулся. Хлопнул меня по плечам, прищурился. — Времени у нас нет на объяснения. Я завтра приеду к вам в гости и попрошусь с тобой прогуляться. Сергей скорее всего озвереет, но отказать мне не имеет права. Там я все и расскажу.

Плевать мне было на эмоции Долгорукого. Одна прогулка с цесаревичем, да под присмотром родственников не испортит мне репутацию. Отношений с Сергеем нет, а я на все готова, чтобы разобраться, получить помощь. И судя по выражению сына императора, он знает очень многое.

Поразительно, что он не расспрашивал меня о моем происхождении, о том, откуда я появилась, но я списала отсутствие интереса на поспешность. Теперь я больше волновалась о личном маге Его Величества. Если Александр легко меня вычислил с зачатками сил, то что говорить об Уварове?

Высочество поднялся, оглядел меня с ног до головы и глубоко вздохнул.

— Я приношу свои извинения за грубость и за то, что вам пришлось пережить. Это по моей вине и по вине Ольги Юрьевны.

— Будете достаточны подробны, поможете мне вернуться, я как-нибудь справлюсь с обидной, — холодно отозвалась я, предпочитая держать с цесаревичем дистанцию.

Он подал руку, помог встать.

— Я же сказал, я помогу. —Во второй раз вздохнул он. — Но нам пора. Вас весь дворец ждет.

Нет, я все-таки решила, что извинений и разъяснений мне мало. Я по их глупости замуж за постороннего человека выхожу.

— За свадьбу вы тоже мне ответите, — поправила платье, вызвав недоумение у молодого мужчины.

Не хватает мне пиетета к царским особам, кланяюсь с отвращением, не робею. А он привык, что ему все поклоняются.

Дальше мы почти не разговаривали. Я погрузилась в собственные ощущения и буквально старалась не сбежать. Он галантно подал свой локоть, прошептал что-то неразборчивое и удрученное, и вывел меня из комнаты.

Дойдя до тронного зала, двери перед нами распахнули лакеи в красивых ливреях и с высокими париками.

Будь я не в главной роли этой исторической постановки, непременно бы захихикала.

Жениха я не видела, тот стоял перед алтарем вместе с Его Величеством, зато впереди никто не стеснялся пялиться на меня.

— Не бойся, не укусят, — тихо высказался мне на ухо цесаревич. — Идем.

Я только поняла, что встала как вкопанная, а он меня едва ли не тащит.

Сделала шаг, потом второй по мягкому ковру. Вслед за нашими спинами тут же послышались ехидные шепотки.

— Бестужева похудела.

— Схуднула, пустышка.

— Эх, такого красавчика на ней женят.

Сами фразочки меня не цепляли. Пусть болтают, но всеобщее внимание безумно угнетало. И музыка эта торжественная, и глаза, что таращатся на меня.

На первых рядах сидели представители наших семей. Федор с Татьяной, матушка, братья. Они были слева. Волновались, я чувствовала. С правой стороны устроились Екатерина Степановна, Полина и юноша, с кем знакома не была. А вот от них исходили флюиды неприязни и ревности. Хорошенькая меня жизнь ожидает в их поместье.

Но все померкло, когда я посмотрела на Сергея. По-моему, он был искренне мне рад. Во взгляде что-то чудное затаилось, но нежное, ласковое.

Он был в темно-синем мундире, на котором блестели его ордена, полученные за верную службу. Высокий, сильный, сосредоточенный.

Александр с довольным видом передал меня ему, а сам отстранился, подмигнув, что не укрылось от князя. Заметила, что последнему неприятно.

Я дрожала, на меня будто колотун напал, и это обстоятельство сильно смущало Николая Романовича, решившего самолично нас поженить.

— Не бойся, я же рядом, — накрыл мой руки своими Сергей.

Помогало плохо, но хоть как-то.

Слова о браке я пропустила, как и клятвы. Чудом выдавила из себя заветное «да», когда гости и император смотрели на меня. Очередь была за Долгоруким.

— Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней, обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед богами и свидетелями словами "Да, обещаю".

Князь, в отличие от меня не колебался.

— Да, обещаю.

И едва он произнес, едва Его Величество заключил, что мы женаты перед людьми и богами, как в небе грянула молния.

Воздух разрезался, загудели непонятные звуки и раздались протяжные крики.

— На дворе прорыв! Прорыв! — вбежал в зал один из стражников.

Толпа загудела. Началась неистовая паника.

— Оля, иди к моим, — властно повелел мне Сергей, толкая в сторону его семьи.

В отличие от всех остальных, он оставался спокойным, рассудительным. Ни одна мышца на лице не дрогнула. Подозвал кого-то, отрывисто приказал собираться.

Я кивнула и повернулась к брату, сообщить, что я в порядке, под присмотром, и буду с Долгорукими, пока беда не уйдет. Федор вроде меня понял, потащил жену к дверям, а за ней мать. Святослав и Антон их прикрывали.

Какими бы придурками братья ни были, но колдовать все трое умели. За Бестужевых я едва ли беспокоилась. Сама хотела подойти к свекрови, к новоявленной сестре, но из-за волнений я и шага сделать не могла. Меня начали теснить, наступать на подол, дергать за рукава. Я ощущала болезненные тычки и неслась со столпотворением прямо к выходу.

Через несколько секунд я уже потеряла мужа из вида. Попав в коридор, удержалась у стены, чтобы меня не растоптали.

Прижалась и смотрела на трещину, образовавшуюся в воздухе.

Вынесло меня аккурат в главный холл, откуда то вбегали, то выбегали люди. Все истошно вопили, не осознавая, что суета мешает им соображать.

На улице, прямо перед дворцом появилась огромная щель. Оттуда лезли страшные существа, имевшие рога и копыта. Высокие, длинные, с зубами и когтями. Был и предводитель с бараньими рогами на голове. Он тыкал пальцами, орал на своем языке, и с его ладони срывались заклинания.

Небо над разломом стянулось в черную, густую тучу.

Значит, мне не казалось. Я действительно видела что-то плохое, может, демона, может, предзнаменование.

Собрав небольшой отряд, Сергей Владимирович уже стоял рядом с этой дырой из бездны. В руках держал серебряную саблю, тыкал в противников. Со своими солдатами действовал слаженно и уверенно.

Вряд ли я могла помочь.

Его Величество тоже участвовал в сражении, как и цесаревич, а я, спрятавшись, перебежала за колонну, потом еще за одну, пока не добралась до лестницы.

Кто-то из умников скрывался в недрах замка. Я полагала, что и Екатерина Степановна с Полиной и братом Сергея где-то внутри. Мне бы к ним, но я словно зачарованная, пялилась на князя. Боялась за него, нервничала.

Вскрикнула, заметив, что когти одного из бесов его коснулись, царапая красивое лицо.

Вспоминала лихорадочно науку Воланда. Сражаться не умею, оружие не держу, но если постараться...

Фамильяр рассказывал о том, что, сосредоточившись, я могу управлять любым живым существом. Сил у меня огого, но терпения не хватает.

Прикрыв глаза, стараясь абстрагироваться от шума, от визга придворных дам, приглашенных к нам на свадьбу, я как молитву произносила: «Закройся, закройся, закройся». Сама до конца не верила, что у меня получится.

Будто чувствуя мою нерешительность, трещина то затворялась, то открывалась вновь.

Так дело не пойдет.

Коснувшись лба, осознала, что вся вспотела, что утомилась сильно, что платье можно выбрасывать, но расслабляться рано.

Специально отвернулась, зажала уши и вновь собралась. От напряжения на ладонях остались следы от ногтей, из носа пошла кровь, а в висках словно кто-то с барабаном застучал оглушительно.

Раздались радостные окрики, кто-то завопил, что разлом закрывается, но где-то рядом я ощутила легкое движение, бег.

Вытерев кровь об белое платье, распахнула веки. Наверху, в проеме, заметила девушку. И мало ли их пробегало мимо меня, но у той аура сияла, как гирлянда в новогодние праздники.

Зачем-то рванула за ней. Обессиленная, врезалась в косяки, опиралась об стены. Девица явно дороги не знала, тыкалась туда-сюда, пока не забрела в одну из комнат. Там-то я и ее и поймала.

— Ты! — охнула и замолчала.

Не была я готова к предстоящей картине.

Маленькая, хрупкая блондинка со слезами на глазах развернула свои крылья. Золотистые, прозрачные, походящие на крылья стрекозы. Красивая и точно добрая. Магия лгать не умела.

— Ты фея, — догадалась я.

Уличенная, она обернулась и забилась в угол.

— Не выдавайте меня, пожалуйста, — захныкала девушка. — Все из-за меня. Он меня почувствовал.

— Кто почувствовал?

— Демон. Я уйду, правда, уйду, — тараторила красавица. — Одну минутку...

— Да подожди ты, — я рявкнула. — Я тебе зла не причиню.

Ощущалась от нее какая-то благодать. Не врал кот, я фею встретила. С еще большей болью смотрела на нее и отмечала нарисованные брови и татуаж на губах. Может, тоже попаданка? Нам бы пообщаться...

— Я знаю, а он причинит, — она чуть ли не плакала. — Мне надо уйти.

В истерике, в глубочайшем страхе она с трудом сохраняла вертикальное положение. Мне стало ее жаль. Понятия не имею, по какой причине я так преисполнилась. Дар это или явные следы косметолога, которые уверяли меня, что мы в одной упряжке, но мне захотелось ей помочь.

Воланд рассказал, что феи умеют перемещаться в пространстве.

— Ты можешь уйти? — сделала к ней осторожный шаг.

— Могу, надо собраться, — вздохнула она.

— Тогда соберись и прячься.

— Он же рядом.

Закрыв лицо руками, она закричала, а я, ведомая инстинктом, вышла за дверь, посмотреть, о чем она ведет речь.

Выйдя, буквально у порога обнаружила высокие, жилистые ноги, темную фигуру, красные глаза и рога.

Прижавшись, не отыскав в себе и капельки героизма, я все-таки решилась стоять напролом.

— Опять ты? — кустистые брови моего противника превратились в одну.

От ужаса не могла и слова вымолвить. Догадалась только, что он демон имеет в виду не меня, а ту Ольгу, которая была свидетелем его появления.

Что я могла против него? Я меньше раза в два, и магия у меня другая, не активная.

— Ты прячешь ее, дура, — зловеще шептала нечисть мерзким голосом. — А я ее чувствую. Уйди с дороги, пока не пострадала!

Поразительно, но он меня не трогал. Даже какая-то брезгливость проявилась в эмоциях.

Продолжая паниковать, я завертела головой. Пусть я с той девочкой незнакома, но мне известно, что если демон до нее доберется, путь обратно мне заказан, как и свобода в этом мире. Выбора, фактически, нет.

— Тварь, — он потянул свою лапу, схватив меня за горло.

Приподнял вверх, словно я пушинка, прижал к стене ударив.

Воздух мгновенно легкие покинул, я захрипела, болтая ногами, и мысленно прощалась с жизнью. Все заболело, внутренности свернулись.

Но через несколько секунд эта боль прекратилась. Меня бросили с силой наземь, а урод, поднявший руку, сам заорал от боли. Подняв глаза, я наблюдала, как его конечность покраснела, став похожа на закаленное железо, посинела, а потом рассыпалась. Прямо в пепел превратилась и разлетелась.

— Что за дикость? — захотелось перекреститься.

Демон тоже не понял, что произошло, отошел на шаг, изучал обрубок, оставшийся после моих касаний.

— Ты ясновидящая, — зашелестел он, накрыв рану магической пеленой. — Мразь, которая мне и поможет ее отыскать.

Понятия не имея, как все работает, теперь я тянулась к демону. Мечтала достать до него, чтобы не только рука, но и половина тела сгорела.

Он пятился, а я ползла вперед.

— Оля?! — раздалось откуда-то сбоку. — Здесь демон, быстро!

В коридоре образовалось два десятка людей. На этаж поднялся Сергей, Николай Романович и Александр. Среди них был и Уваров.

— Демон!

— Демон!

Шепотки нарастали.

Что-то произнеся себя под нос, демон кинул заклинание. Образовалась вспышка, получились искры, как от праздничного фейерверка. Он пропал, а под потолком взметнулось темное облако. Его только я и Уваров увидели, проводив взглядом.

На несколько секунд настала тишина. Все замолчали, силясь поверить в старые сказки. Демонов около ста лет никто не видывал.

— Оля, — опомнившись, ко мне бросился Долгорукий, помогая подняться. — Ты что здесь делаешь?

— Спрятаться пыталась, — залепетала я.

— Я же сказал, беги с матерью, — пожурил меня Сергей. — Ты не пострадала?

Он критически меня оглядел. Нахмурился, когда приподнял мой подбородок. Я сама не видела, но отчетливо чувствовала, как на шее разливаются синяки с отметинами демона.

— Нет, все хорошо, — избегала взгляда Уварова и цесаревича.

Последний меня подчеркнуто игнорировал, а вот маг смотрел с явной заинтересованностью.

— Это все хорошо, рад, что вы не пострадали, княгиня Долгорукая, — посочувствовал мне Его Величество. — Но что с демоном делать? Прорыв закрыт, а проходимец не пойман. Откроет где-то новый. Ты что думаешь, Дмитрий? — повернулся император к ясновидящему.

Уваров прищурился. Он буквально показывал, что мои силы ему известны, что тот обо всем знает, но отчего-то не выдал.

— Что он будет где-то рядом, Ваше Величество, — отрапортовал пожилой маг. — Держите полк наготове. Я и ауру чужую ощущаю.

— Чью?

— Не знаю, добрую и светлую. Кажется, Его Высочество нам не лгал.

Александр, смутившись, распахнул дверь, которую я так яростно защищала. Уваров проследовал вслед за ним, но толкнул меня и ущипнул за локоть. Его жест я расценила, как то, что ему хочется со мной поговорить.

Слушая ясновидящего, стражники ушли, а я осталась стоять в коридоре вместе с новоявленным мужем.

Сергей злился, закипал, но обвинить меня не мог. Откуда мне было знать, что демон пойдет именно в этом направлении?

— Тебе очень больно? Сильно испугалась? — в голосе слышалась нежность и волнение.

— Терпимо, — с достоинством отозвалась я.

— Спускайся вниз. Я уже повелел, чтобы кареты собрали. Я отыщу матушку и вернусь. Дождешься меня?

— Конечно.

Полагала, что князь отправит меня одну. Будет и дальше выискивать следы демона, но Сергей Владимирович подозвал двух служащих. Вручил меня им, приказал ни на шаг не отходить и посадить в экипаж, чтобы я дождалась.

На секунду я заглянула и в проклятую комнату. Феи и след простыл, никаких свидетельств не осталось.

Покорившись, спустилась и села в повозку, дожидаясь суженого. Он не заставил себя долго ждать. За ним, по пятам шагали его родные. Очень бледная Екатерина Степановна, белая от страха Полина и красный от гнева Ярослав. Они сели в экипаж позади, а Сергей вернулся ко мне.

— Трогай! — повелел возничему.

Колеса скрипнули и покатились. День шел к закату, на город опускались сумерки. Провожая дворец, видела, что по коридорам продолжают бегать офицеры и военные, разыскивая улики. А из дверей выносили тела. Мрачно.

Мы молчали до ворот. Долгорукий о чем-то размышлял, но не спешил делиться. Наконец, он не выдержал.

— Ты о чем думала?

— В смысле? — его выпад не поняла.

— Мне мать сказала, что ушла, ее не послушав, сбежала, хотела к своим. Ты забыла, что замуж вышла?

Екатерина Степановна времени не теряла. Успела настроить Сергея против меня за пять секунд, а мы, между прочим, и словечком не обмолвились.

— Что еще она сказала? — решила сразу уточнить.

Подозревала худшее. То, что я ей не нравлюсь, секретом не было. Вдовствующая княгиня это всячески показывала. Меня обижало лишь одно. Какой негодяйкой надо быть, чтобы обвинить меня в непослушании во время бедствия. Стерва старая.

Князь потемнел. Выйди на улицу, сюртук бы орденами сиял, а лицо слилось бы с мрачной обстановкой.

— Ничего, зато сестра моя призналась, что ты мечтаешь ее замуж выдать за первого встречного, а мою матушку во вдовье поместье отправить.

Я изумилась. Полина, оказывается, тоже на выдумки горазда.

— А брата куда? — язвительно спросила. — На войну?

— Может, и на войну, — фыркнул Сергей. — Ты оправдываться, вижу, не собираешься?

— Я? — у меня брови прыгнули выше головы. — Нет. Верь своим родным. Ты же выводы сделал. Бестужевская пустышка ничем не будет гнушаться, чтобы твоим поместьем завладеть. Она тебя и жениться заставила. Ой, — я потерла подбородок. — Я же не заставляла. Нас Его Величество принудил.