Сверкающая надежда

58. Уэстон

Мой сюрприз удался.

Увидеть улыбку Луны и блеск в ее ореховых глазах, когда мы приехали в домик на пляже, было просто неописуемо.

Камилла и папа были во Флориде на свадьбе, так что это была хорошая идея — украсть ключ от пляжного домика с папиной связки ключей.

Лучше сказать, я его одолжил.

Они оба об этом не знали, но говорить им об этом было не обязательно, потому что я бы все равно поехал, если бы они отказались.

Я рассказал об этом матери Луны.

Мы с Руби снова нашли общий язык. Мы много разговаривали, и говорить с ней об этом было приятно. Я рассказал ей о нашем с Итаном последнем разговоре в машине, когда Луна помогала мне работать в кафе. Мне было приятно, что я кому-то рассказал, и было правильно, что я рассказал об этом Руби.

Я был так благодарен, что Луна снова была со мной, и на этот раз я пообещал себе, что больше никогда в жизни не отпущу ее.

Эта девушка была моим миром.

Я расположился между ее ног, когда она лежала на кровати рядом со спортивной сумкой, и наклонился, чтобы поцеловать ее в губы.

Боже, я был так влюблен, и с каждым днем я понимал, что влюбляюсь в нее все сильнее и сильнее.

Не разнимая губ, Луна сползла дальше на кровать, а я опустился на матрас рядом с ней и зажал ее ноги между своими.

Поцелуй становился все более интенсивным. Я почувствовал, как она обхватила ногами мой таз и прижалась ко мне. Руки Луны гладили мою спину, а ее прикосновения кончиками пальцев к моей коже щекотали, когда она скользила под мой свитер.

Ничего не происходило с тех пор, как мы снова сблизились и поцеловались после смерти Итана. Мы довольно часто целовались, но секса не было.

Я запустил руку под ее топ и нащупал ткань лифчика.

— Можно?

Я дышал ей в губы.

— Всегда. — Кивнула она, и я стянул через голову ее кофту с длинными рукавами. После этого я снял и свою толстовку.

Взгляд Луны остановился на моих ребрах, где кожа все еще была обесцвечена.

Она села прямо, когда я встал перед ней, стянул толстовку с торса и бросил ее рядом с кроватью.

Она осторожно провела рукой по обесцвеченному участку кожи на ребрах, и от ее прикосновения у меня по всему телу побежали мурашки. Губы Луны коснулись моей кожи, и в этот момент она оставила поцелуи не только на моей коже, но и в моем сердце.

Я заправил ее волосы за ухо, когда она подняла на меня глаза.

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Боже, как этот человек мог выглядеть так невинно? У нее было такое большое сердце, и, зная, что она совсем не невинна и делится со мной своими грязными мыслями, я становился слабым.

Ей не нужно было говорить мне дважды.

Она легла, и я поцелуями провел по ее торсу до пояса ее брюк.

Расстегнув пуговицу и молнию на брюках, я позволил им соскользнуть по ее ногам к ступням и упасть рядом с остальной одеждой.

Прежде чем склониться над ней, я снял свои брюки и облизал губы, увидев, что принадлежит мне.

Я хотел подразнить ее, и прежде чем я прильнул к ее губам, мы снова посмотрели друг на друга, прежде чем она стерла расстояние между нами.

Моя рука скользнула по лифчику вниз, к трусикам, и, не раздумывая, я просунул два пальца в ее складочку.

Я положил пальцы на ее клитор и начал совершать круговые движения, чувствуя, как она вдавливает ногти в мои лопатки, когда я двигаюсь.

— Мне нравится чувствовать, как сильно ты хочешь меня. — Прошептал я ей на ухо, чувствуя, как ее влажная киска прижимается к моим пальцам.

Боже, мне нравилось видеть, как ее тело реагирует на мои пальцы в ее киске.

— Пожалуйста, Уэс, я хочу тебя сейчас. — Умоляла она.

Мы не могли дождаться, когда же наконец почувствуем друг друга, поэтому мои боксеры оказались на полу быстрее, чем она успела произнести эту фразу.

Я отодвинул ткань ее трусиков в сторону и снова погрузил свой твердый член в ее киску.

Этот чертов первый толчок в нее, когда кончик моего члена коснулся ее влажной киски, прежде чем она приняла меня внутрь, как хорошая девочка, — это было похоже на то, как будто я попал в рай.

— Блядь. — Выдохнул я, подавая таз вперед и входя в ее киску еще глубже.

Ее вздох, когда я впервые полностью заполнил ее своим членом, сделал меня еще более возбужденным и безумным для нее. Я хотел, чтобы она забыла, как дышать, когда я буду доставлять ей удовольствие, трахая ее.

— О, блядь, Луна. Ты такая охуенно тугая… блядь. — Ампутировал я, снова вгоняя в нее свой член.

Она уперлась пятками в мой таз и придвинула меня еще ближе к себе.

— Блядь, блядь, блядь. Пожалуйста, не останавливайся, Уэс, я так близко, пожалуйста, не останавливайся.

Умоляла она, и я почувствовал, как ее киска дергается вокруг моего члена. Я положил большой палец на ее клитор и стал делать быстрые круговые движения, доводя ее до оргазма.

— Блядь. — Выдохнул я, когда она испытала оргазм, ее киска дернулась вокруг моего члена, и я кончил в нее.

Наши дыхания были быстрыми и короткими, пока мы оправлялись от оргазма и пытались вернуть дыхание под контроль.

Она смотрела на меня с широкой улыбкой, и я не мог не сделать то же самое.

Секс всегда был поверхностным, и меня волновало только удовлетворение, но Луна показала мне, сколько эмоций и любви может быть в сексе, и я понял, что это одно из самых прекрасных чувств.

Если бы кто-нибудь спросил меня несколько месяцев назад, до того, как я впервые увидел ее, я бы никогда не подумал, что эта девушка заставит меня почувствовать.

Она заставила меня познать любовь, в которую я не верил до тех пор, пока мы впервые не встретились полуголыми в моей ванной. Если бы кто-нибудь спросил меня до встречи с Луной, что такое любовь, мой ответ был бы прост.

Любви не существовало.

Любовь — это описание для людей, которые боялись остаться в одиночестве.

Они пытались за что-то ухватиться, чтобы исчезнуть из реальности, чтобы позволить себе упасть.

После того как мама бросила нас с папой, я начал бояться быть любимым.

Но когда я встретил Луну, она научила меня, что мне не нужно бояться быть любимым, потому что это самое прекрасное чувство, которое я когда-либо испытывал с ней.

Она дала любви причину, в которую можно верить, которой можно придерживаться, и придала сил.

Луна была похожа на луну. Она пряталась при свете дня и сияла во всей красе ночью.

Она была моей Хейзел Баг.

С того момента, как она впервые посмотрела на меня своими ореховыми глазами, я понял, что не смогу избавиться от нее, как от жука. Я был обречен.

Луна была моим определением любви.