Свобода

Маверик

— Пора. Вы, ублюдки, можете идти, — ворчу я, распуская класс. Моя голова все равно не была занята преподаванием, так что ранний пятиминутный финиш ничего не изменит.

Я хочу знать, почему никто из Тузов не появился, Луна тоже. Я знаю, что это как-то связано с Джессикой. Я чувствую это нутром, особенно с тех пор, как Эйден отправил эти сообщения группе ранее.

Эйден: Она с ним. Он издевается над ней.

Эйден: Его рука была на ней. Касался ее. Я не могу смириться с этим дерьмом.

Эйден: Я ухожу.

Эйден: Если я тебе понадоблюсь, я буду в бассейне. Топить свои гребаные печали.

Я согласился, что было правильно дать Джессике несколько дней отдохнуть душой и телом, и я знаю, что какая-то часть ее сознания верит, что она поступает правильно. Но все, что я вижу, — это то, что она выбрала легкий путь, отказалась от нас и отказалась от борьбы.

Я был поглощен пытками Фрэнки Уинтерса, и без Джессики на прошлой неделе моя душа все еще не совсем успокоилась. Я знаю, что минута в ее присутствии смоет все это. Ее свет заглушит тьму, горящую внутри меня.

Мой разум до сих пор не может осознать, что она вытерпела гнев Фрэнки вместо того, чтобы рассказать ему все, что знала обо мне. Прошло очень много времени с тех пор, как кто-либо демонстрировал мне такой уровень преданости. Я до сих пор не могу осознать свои чувства.

Я был так зол, когда Уэст выстрелил той пулей, положив конец тому, что я делал, но в конечном счете я рад, что он это сделал. Я позволил старым болям и эмоциям взять надо мной верх, а они даже не были моими с самого начала.

Мой телефон вибрирует в кармане, отвлекая меня от мрачных мыслей.

Уэст: Бери Эйдена и отправляйся к Тузам прямо сейчас.

Вот черт.

Оглядывая зал для боев, я убеждаюсь, что все ушли, прежде чем запереть дверь и направиться к бассейну, но в ту секунду, когда я выхожу в коридор, он выходит из раздевалки. Вернув форму на место, Эйден проносится мимо меня с сумкой, перекинутой через плечо.

— Нам нужно идти. Сейчас же, — ворчит он, направляясь к выходу, а я спешу догнать его.

— Что происходит? — Спрашиваю я, но он продолжает идти к моей Тесле, открывает дверцу и садится на пассажирское сиденье, как будто это само собой разумеющееся, что я отвезу нас в Туз.

Опускаясь на водительское сиденье, я закрываю дверцы и смотрю на него сверху вниз, отказываясь заводить двигатель, пока он не предоставит мне дополнительную информацию.

Его лицо слегка побледнело, когда он смотрит прямо перед собой.

— Мы не двинемся с места, пока ты не скажешь мне, что происходит.

Вздыхая, он сжимает руки на коленях и смотрит на крышу машины. — Я хочу, чтобы мы сначала добрались туда целыми. Тогда я расскажу тебе, — бормочет он тихо и подавленно. Полная противоположность тому, к чему я привык. Я думаю, никто из нас не чувствует того же с тех пор, как она повернулась к нам спиной.

Отводя взгляд от Эйдена, я завожу двигатель и направляюсь в Туз. Мои мышцы подергиваются от волнения, а разум сходит с ума от того, что могло происходить.

Ведя машину в тишине, я как можно быстрее привожу нас в Туз. Эйден всю дорогу был погружен в свои мысли, стресс исходил от него волнами.

— Почему она не видит, что мы можем помочь ей с этим? Снять часть груза с ее плеч? — Эйден вздыхает, вытаскивая свой собственный телефон.

— Потому что, судя по всему, это не то, с чем она знакома. Ее мать — стерва, а ее отец не знает этот мир так, как мы. Итак, кто же на самом деле должен был защищать ее? — Бормочу я, чувствуя, как вибрирует мой телефон в кармане.

— Это может быть правдой, но смотреть, как он сидит рядом с ней на уроке, лаская ее так, словно она принадлежит ему. Я рад, что они вмешались.

— Кто вмешался? — Спрашиваю я, заворачивая за угол, туда, где стоят блоки.

Подъезжая к Туз, я сразу вижу Уэста, его волосы растрепаны, когда он несколько раз проводит по ним пальцами. Его плечи с облегчением опускаются, когда он видит нас, но я не понимаю, как мы собираемся облегчить это, потому что я все еще не понимаю, что происходит.

— Он прикоснулся к ней за обедом так, что Тузы этого не оценили. Итак, Кай сбил его с ног, и Оскар оттащил Джесс от него. Им удалось остановиться после того, как Джесс напомнила им, что на карту поставлена жизнь ее отца, и теперь нам нужно как-то устранить ущерб, — наконец выпаливает он, и я так вцепляюсь в руль, что костяшки пальцев побелели.

Это была хорошая идея — сначала привезти меня сюда, прежде чем рассказывать. В противном случае, я поступил бы немного более опрометчиво, приехав сюда.

— Наконец-то. — Уэст вздыхает, когда мы выходим из машины, поворачиваемся и направляемся в вестибюль, где нас ждет Раф.

Я смотрю, как он ломает шею, когда я приближаюсь, в уголках его глаз все еще читается усталость. Черт. С Рафом это никогда не бывает хорошим знаком. Я не осознаю, насколько близко Эйден стоит позади меня, пока не слышу, как он говорит.

— Где он? — спросил я.

— Вернулся в комнату Моргана, куда Тузы затащили его из обеденного зала, — ворчит Раф, проводя рукой по лицу.

— Насколько все плохо? — Спрашиваю я, пытаясь оценить, с чем мы имеем дело.

— Плохо, — со вздохом отвечает Раф.

— С Джессикой все в порядке? — Какой бы путь она ни выбрала, она все равно будет моей. Нашей. Но я рад, что она не одна. Я не хочу, чтобы она ушла в себя.

— Они рассказывали, как она выглядит? Как ее синяки? Ее психика? — Уэст добавляет, всегда более конкретно.

— Из того, что я слышал, она выздоравливает очень хорошо. Рис не прикасался к ней агрессивным образом, ребята. Полагаю, это было больше похоже на ощупывание. — Я вижу, как мой собственный гнев отражается в его глазах, когда понимаю его слова.

— О, черт. О, черт. О, черт. О, черт, — скандирует Эйден рядом со мной, его глаза лихорадочно читают что-то в телефоне, прежде чем его взгляд встречается с нашим, прерывая Рафа.

— Что теперь не так? — Я раздражаюсь. Почему кажется, что у него всегда плохие новости прямо сейчас?

— Рис. Гребаный Рис Уикер. Где он? Его лицо красное от гнева, а свободная рука прижата к боку. — Напоминание о редкой стороне Эйдена, которую мы видели субботним вечером.

— Раф только что сказал он в комнате Моргана, что он мог сделать оттуда?

Он не отвечает мне. Вместо этого он смотрит мимо меня на Уэста.

— Где это?

Он бросается к лестнице, в то время как Раф тоже поднимается на ноги, и мы стараемся не отставать от него. Один из охранников Брайса останавливает его, требуя сообщить о его намерениях, прежде чем он сможет пройти, и он прерывисто дышит в ответ.

Поворачиваясь лицом к Уэсту, Рафу и мне, он сжимает виски как раз в тот момент, когда крики позади нас привлекают наше внимание. Роман, Кай, Паркер и Оскар врываются в вестибюль "Туз", на их лицах написан гнев.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что, черт возьми, происходит? — Я рычу, чувствуя себя точно так же, как Эйден, вероятно, чувствовал себя раньше, когда мы не отвечали на его сообщения.

Не говоря ни слова, Эйден поворачивает свой телефон так, чтобы мы могли видеть экран. Я пытаюсь пробежаться по нему глазами как можно быстрее, и с каждым словом, которое я читаю, мой гнев растет вместе с ним.

Он есть на внутренней странице школы в социальной сети, и там жирными черными буквами написано "топливо для огня, горящего внутри меня".

Рис Уикер помолвлен с Джессикой Уотсон

— Я собираюсь убить его, — рычит один из Тузов позади меня, но я не обращаю достаточно внимания, чтобы понять, кто именно.

— Нет, если я доберусь до него первым.

Уэст

Слава Богу, Раф был так же зол, как и мы, прочитав скрин Эйдена. Вот так мы все оказываемся за пределами моей старой комнаты, все пытаемся успокоиться, прежде чем убить его, а потом Джесс убьет нас. Пытаться сохранять спокойствие оказывается непросто, поскольку мы спорим о том, что делать.

— Если ты причинишь ему боль, и он, как последний придурок, побежит обратно к матери Джесс до того, как мы найдем ее отца, она никогда тебе этого не простит. Нам уже нужно убрать беспорядок, оставшийся после обеда. Нам не нужно ничего добавлять к этому, — спокойно говорит Раф, глядя в основном на Маверика, Эйдена и меня.

— Однако это не значит, что один из этих парней не сможет этого сделать, верно? Я хочу, чтобы она простила меня, определенно, но я мог бы пожертвовать Тузом, если бы это означало, что Рис мертв, — спрашивает Эйден, указывая на группу. Кай и Паркер тут же качают головами, но, похоже, Роман и Оскар обдумывают это.

— Никто не причинит ему вреда. По крайней мере, не сегодня, — наконец отвечаю я, хотя слова причиняют мне боль. Наша жизнь была бы намного проще, если бы он был просто мертв, но вместо этого нам приходится подыгрывать, чтобы он не убил отца Джесс, и не подпуская его к ней.

Прежде чем кто-нибудь успевает возразить, я поворачиваю ключ в замке и распахиваю дверь. Найти Риса несложно, он развалился на диване, как будто он здесь хозяин.

Я вижу, что его лицо в синяках, когда он лежит в форме, закинув руку за голову. Он едва моргает в нашу сторону. Они должны были найти для него место похуже, потому что это не гребаное наказание.

— Мне было интересно, когда вы, ребята, наконец появитесь. Если бы внизу не было еды в холодильнике и кухонного сервиза, я бы забеспокоился, что вы забыли обо мне, — подстрекает он. Этот ублюдок здесь меньше часа.

Обхожу диван и сажусь на кофейный столик. В комнате нет ничего, кроме самых необходимых вещей. Здесь есть все, что нужно, но в этом пространстве больше нет индивидуальности, поскольку здесь уже некоторое время никто не останавливался.

Стены из магнолии не помешало бы покрасить свежим слоем краски или покрасить в другой цвет, чтобы украсить помещение, особенно со всей мебелью из темного дерева и черными кожаными диванами.

Кай, Паркер и Эйден садятся на другой диван в комнате, когда Оскар хватает Риса за лодыжки и сталкивает их с дивана, заставляя его сесть.

Рис просто вздыхает от неудобства, когда Оскар садится по одну сторону от него, а Маверик — по другую. Оставляя Романа стоять у кофейного столика, на котором сижу я, и Рафа прямо за спиной Риса.

Этот болван сидит в клетке, и ему на все наплевать. Рис думает, что он неприкасаемый. И он может быть таким сейчас, но не навсегда.

— Тебе лучше убрать это дерьмо из социальных сетей. Прямо сейчас. — Рычание Рафа мрачное и угрожающее, но Рис только хмурится.

— Я думаю, вы все забываете, что здесь у меня преимущество. Вы должны быть благодарны, что я не позвонил Люсьенде по поводу нападения ранее, — говорит Рис медленно, как будто мы плохо слышим. Я раздраженно стискиваю челюсть, но умудряюсь держать рот на замке.

— Но ты готов торговаться, — заявляет Эйден. Это не вопрос. Как будто он уже знает ответ.

— Хм, это зависит от того, что будет на столе. — Я хочу стереть самодовольное выражение с лица Риса, и, похоже, я не единственный. Я не знаю, как долго мы сможем сохранять хладнокровие.

— Что ты хочешь на столе? — Роман хмыкает рядом со мной, а Рис постукивает себя по подбородку, обдумывая ответ. Он более драматичен, чем Эйден, и я не думал, что это возможно.

Рис оглядывает всех в комнате, взвешивая, что мы могли бы ему предложить, и его взгляд останавливается на Эйдене.

— Я хочу бесплатные наркотики на следующей вечеринке у Бирнса.

Не теряя ни секунды, Эйден наносит ответный удар. — Я могу дать тебе пакетик травки, две пачки кокаина и пять таблеток для тебя и твоих друзей; это предел.

— Готово. Рис даже не борется за большее. — Его глаза загорелись при звуке бесплатных наркотиков. Такой гребаный придурок, и он думает, что мы позволим ему приблизиться к Джесс.

Подожди. Это наводит меня на мысль, но Маверик опережает меня.

— К какому соглашению мы можем прийти, чтобы держать тебя подальше от Джессики и сохранить жизнь ее отцу?

Сейчас так тихо, что можно услышать, как падает булавка, когда мы все оказываемся висящими над краем обрыва, ожидая его ответа.

— Ну, мне понадобиться большее, чем какие-то бесплатные наркотики, хотя больше не повредило бы. Но ты же знаешь, что если со мной что-нибудь случится, Люсьенда выполнит свою угрозу убить Нейла, верно?

— Мы знаем, — выдавливаю я. — Итак, скажи нам, что для этого потребуется.

Он широко улыбается, довольный собой, и я просто хочу перерезать глотку этому ублюдку прямо сейчас.

— Два месяца, и я дам тебе доступ в подсобные помещения на каждой вечеринке Бирнса в течение этого периода времени, а также одинаковый уровень наркотиков каждый раз в дополнение к этому, — выкрикивает Эйден.

— Договорились.

Черт. Этот парень тупой. Но почему Эйден предлагает так мало в обмен на то, чтобы Джесс еще немного побыла в порядке? Я понимаю, что Рис ценит ее не за это, но он только что показал всем, как много делает Эйден.

— Ты же знаешь, что в конце концов ей все равно придется стать моей женой, верно?

Ему никто не отвечает, но Раф быстро перегибается через спинку дивана, его рука сжимается вокруг шеи Риса, когда он тянет его обратно на подушки.

— Я хочу, чтобы Джесс позвонила своему отцу. Докажи, что он все еще жив. В противном случае любой из нас с радостью убьет тебя.

— Хорошо, — хрипит он, и в его глазах наконец-то мелькает страх.

— Я хочу это к концу недели, или ты не получишь ничего, кроме моего клинка в животе. — Кивнув, Раф отпускает его и поворачивается к двери, остальные медленно поднимаются, чтобы последовать за ним.

— Чувак, я знаю, что ее киска сладкая, но это слишком…

Он не успевает сказать больше ни слова, как Оскар бьет его кулаком прямо в лицо, опережая остальных. Возможно, Эйден был прав. Я бы с радостью позволил "Тузам" влипнуть в неприятности с Джесс, если бы это означало, что этот ублюдок получит по заслугам.

Теперь нам нужно придумать, как вернуть Джесс нам.