Сводный монстр

Глава 3

Наспех съев свой ужин, я переоделась в теплый пуховик и вышла на свежий воздух, решив пройтись по окрестностям перед сном.

Шла вниз по дороге, обгоняя хохочущую молодежь, навстречу поднимались уставшие после катания сноубордисты и лыжники, в расстегнутых куртках, вспотевшие и… такие счастливые. Все улыбались, тут и там слышалась немецкая речь. Пару раз я уловила и русские слова.

Может, тоже стоит попробовать? Лыжи я бы попробовала, сноуборд кажется жутко неудобным и с ним я никогда в жизни не справлюсь. Но видно невооруженным глазом, что катание приносит всем удовольствие. Значит и мне понравится.

Впереди меня шли два высоких парня, и о чем-то перебрасывались словами на немецком, тихо посмеиваясь. Они были одеты в обычные пуховики, скорее всего направлялись к бару, чтобы выпить после катания. Томас говорил, что все вечера проходят довольно однообразно.

Трассы и подъемники закрывали в пять, потому что здесь рано темнеет, а кататься в темноте очень опасно.

Парни двигали в сторону ярко освещенной улочки, как вдруг один из них, ковыряясь в карманах, уронил перчатку, но не заметил этого, просто двигаясь дальше.

Подняв потерянную вещь, я пытаюсь догнать их, но оба, в силу своего роста, двигаются широким шагом, не замечая моих попыток окликнуть их. Поймут ли мой английский?

— Hey, guys! — окликнула уже громче, и они, замешкавшись, поворачиваются на меня. Симпатичные. — You have just lost it (Вы только что потеряли — прим. автора).

Широко улыбаясь, протягиваю перчатку удивленному и даже слегка растерянному парню, отмечая про себя, что у него красивое лицо. Выглядит он очень молодо, скорее всего моего возраста, может это из-за шапки, которая открывает его лоб. Он продолжает тупо смотреть на меня, хлопая глазами.

— Cпасибо! — отвечает за своего друга второй парень. Приятный блондин с белозубой улыбкой и карими глазами. — Извините, он просто ошалел от вашей красоты.

Смущенно улыбаюсь, а самой очень приятно.

— Не теряйте больше, — киваю парням и поспешно ухожу, пока еще не начала нервничать под внимательным взглядом красавчика-растеряши.

Настроение сразу поднялось, и, купив в ближайшем кафе облепиховый чай в стаканчике, я с удовольствием прогулялась по деревушке.

Весь Бад Гастайн просто кишел катающимися, лыжи и сноуборды были у каждого второго. Уже давно стемнело, но яркие гирлянды и уютные фонарики освещали узкие улочки. Многие, как и я, держали в руках стаканчики с напитками. Самым популярным здесь был глинтвейн. Обязательно попробую.

Я бродила еще долго, прогулявшись по окраинам, и, пройдя мимо небольшой церкви с высоким шпилем, решила повернуть назад. Предстоял еще подъем наверх.

В отель пришла уставшая, но довольная. Надышавшись свежего воздуха, отрубилась, едва голова коснулась подушки.

Утром меня разбудила звонкая трель будильника. Выключив противный звук, с трудом поднялась и побрела умываться.

Сегодня предстоял рабочий день, но я не знала, как тут принято одеваться. Поэтому я надела удобные джинсы и легкий вязаный свитер. Если тут какой-то дресс-код, то вернусь и переоденусь. Вышагивая по коридору, оглядывалась на мелькающие мимо меня двери. Интересно, за какой из них прячется мой брат?

На просторной кухне уже хлопал повар Симон, повернувшись ко мне, он просто кивнул головой, не отвлекаясь от работы. Я уже знала, что говорит он только по-немецки, а потому мило поболтать с ним во время завтрака мне не светит.

Через пару минут на кухне появился Томас, весь свежий, с легким румянцем на щеках, словно только вернулся после прогулки.

— Доброе утро, Вера! — радостно поприветствовал он меня. — Как спалось первую ночь?

— Отлично! — я улыбнулась в ответ.

— Ходила вчера на прогулку?

— Да, — кивнула я. — Здесь потрясающие виды. Кажется, обошла почти всю деревню.

— Ого, это прилично.

Томас о чем-то переговаривается с поваром, затем снова поворачивается ко мне.

— Поможешь накрыть завтрак? Обычно я один это делаю, и каждый раз выжатый, как лимон, бегаю. У нас шведский стол, но завтрак всегда скромный. Яйца на выбор: вареные или жареные, бекон, нарезка колбасная, сырная, масло, несколько сортов хлеба, сосиски, джемы, чай, кофе. Вобщем-то каждый день одно и тоже. В нашем отеле только завтрак, поэтому приходится бегать один раз, но много. На завтрак приходят все постояльцы.

— Конечно, помогу. Честно говоря, я не знаю, чем я тут буду заниматься. Макс так и не сказал ничего. Пока нет никаких распоряжений, я вся твоя, — пошутила я.

— Отлично, вот и договорились.

— Ты говорил, что нужно забирать хлеб каждый день, — напомнила я ему, но он лишь хитро улыбнулся.

— А я уже все привез. Можем вместе нарезать.

— О, наверное тяжело вставать в такую рань. — Я похолодела при мысли о том, что хлеб братец решит повесить на меня.

— Я привык, — пожал плечам Томас и поздоровался с молодой девушкой, что зашла и, коротко кивнув нам, прошла к кофе-машине, не забывая оглядывать меня с любопытством.

— Это Катарина, наша горничная, — пояснил парень, понизив голос. — Обычно после завтрака постояльцы уходят кататься, и она приступает к своим обязанностям. Иногда я и ей помогаю, когда она совсем в мыле.

На Катарине серая скромная форма с белым фартучком, юбка до колен, но лицо вопиюще накрашено, а губы поведены бордовой помадой. Она снисходительно смотрела на меня, и, поняв внезапно, что слишком ее рассматриваю, я поспешно отвернулась.

Макс так и не пришел, и мы принялись за работу. На Томасе тоже была простая одежда: джинсы и клетчатая рубашка; мы оба надели передники и принялись нарезать хлеб.

В небольшие корзинки с чистыми тканевыми салфетками я укладывала куски разных сортов хлеба, пшеничные и ржаные булочки, сладкие и зерновые. Мы выносили все в просторную столовую, где укладывали на длинный узкий стол в центре.

Туда же последовали нарезки, яйца, масло и все остальное.

Волосы я убрала в короткий хвост, чтобы не мешали, пока я бегала туда-сюда. Старалась не рассматривать потягивающихся на завтрак постояльцев, чтобы ненароком не привлечь внимание к своему лицу. Но чувствовала я себя превосходно, расслабленно, поэтому особо не переживала.

Мне очень нравилась эта уютная домашняя атмосфера небольшого отеля, даже жаль, что я ни разу не приезжала сюда с родителями.

Постояльцы рассаживались за столики, и я подходила к каждому с кофейником, полного свежезаваренного кофе, и если кто-то кивал, наливала в чашку. Чайные пакетики лежали аккуратными колодами в углу в коробке, рядом горой возвышались чашки и стоял агрегат, очень похожий на русский самовар.

В огромные от пола до потолка окна било морозное солнце, Томас подходил к столикам, раскладывал на них какие-то бумажки.

— Что это? — поинтересовалась я, когда он подошел ко мне, чтобы забрать пустые тарелки. С непривычки я набрала слишком много.

— Сводка погоды на сегодня. Тем, кто катается, это очень важно. Я распечатываю каждое утро самую свежую сводку. Тут все, от температуры до количества осадков и скорости ветра. От погоды зависит, какой стиль катания сегодня выбрать, рискнуть ли на фрирайд, или лучше вообще поехать в Шпортгастайн, потому что там почти всегда безветренно, трассы скрыты деревьями.

— Ааа, — только и ответила я.

Мне становилось с каждым часом все интереснее.

— Хочешь, научу тебя кататься на доске, — предложил Томас, и я, не раздумывая, кивнула.

— Я бы попробовала. Никогда не думала, что мне будет такое интересно, но тут, смотрю, все этим болеют.

Увидев, как за столик уселся очередной постоялец, с кофейником подошла к нему, оставив Томаса, и от неожиданности замерла. На меня смотрел лучезарный блондин, один из парней, что потеряли вчера перчатку.

— О, доброе утро! — Он тут же узнал меня, обрадовавшись. — Вы тут работаете?

— Да, — я не выдерживаю и улыбаюсь ему. — Желаете кофе?

— Да, буду признателен, — кивает он. — Меня, кстати, зовут Эрвин. А вас?

— А я Вера.

— Приятно познакомиться, Вера. Я очень рад, что мы с вами снова встретились, — хитро прищуривается он. — Я только пару дней назад приехал, покататься. Каждый год здесь останавливаюсь, но вас вижу впервые.

— Потому что я здесь впервые, — пояснила. — Я сама только вчера прилетела.

— И как тебе? Ничего, если я на «ты»?

— Конечно. — Он был примерно моего возраста, «выкать» было бы странно. — Пока все нравится.

— На чем катаешься? — Опять этот вопрос, и я признаюсь, что даже не пробовала.

Снова недоверчивые охи-вздохи, и он тут же предлагает научить меня.

— Was machst du? — слышится недовольный голос за моей спиной, и, повернувшись, я вижу нахмуренное лицо парня-растеряшки. Но даже недовольный он выглядит жутко красивым.

Эрвин отвечает ему что-то на немецком, но пристальный взгляд парня целиком и полностью прикован ко мне. А я в очередной раз жалею, что ни черта не понимаю, о чем они.

— Желаете кофе? — вежливо предлагаю я ему на английском, указывая на кофейник.

На его лице появляется наглая насмешка, и парень тут же перестает мне нравится. Что за щегол малолетний?

— Издеваешься? — насмешливо произносит он на русском, и я в ужасе пячусь от него, узнав этот ненавистный голос.

— Макс?! — громко крякнула я на всю гостиную. На нас обернулись люди.

Погодите-ка. Этот смазливый юнец и есть мой грозный сводный брат, которого я боюсь?

Начинаю громко и невежливо ржать, увидев недоуменный взгляд Эрвина, хохот усиливается до гомерического.

Холодно-синие глаза братца смотрят с недовольным презрением, на бледном лице выступил розовый румянец. Смутился, птенчик!

Потом меня вдруг осеняет, что этот «юнец» умудряется управлять отелем, пусть и небольшим, и я резко умолкаю.

Оглянувшись, вижу, как на меня пялятся люди, и, занервничав, извиняюсь перед Эрвином и, опустив лицо, поспешно ретируюсь на кухню. Ну и идиотка! Еще вчера этому придурку перчатку подала, красавчиком окрестила! Малолетний уродец!

Ну ладно, он старше меня, кажется года на два-три, а мне почти двадцать один, но все равно, его лицо совсем не выглядит мужественным, решила я для себя. И не такой уж он и красавчик. Таких смазливых терпеть не могу.

Хотя, вспоминая, как он прижал меня к себе своими сильными руками, не могу не согласиться, что тело у него отменное, и спортом братец явно не пренебрегал.

Тоже хорош, засранец, мог бы и не делать вид, что меня не знает. Я еще кокетливо им улыбалась вчера вечером. Ужас!