Своё предназначение

Раздел 14

В Чечину Володька ехал с близняшками на машине. Не сказать, что бабушка Аделина была в восторге от путешествия внучек с малознакомым мужчиной, тем более молодым иностранцем, но Алессандра сумела найти слова, и женщина только махнула рукой, соглашаясь.

Когда девушки убежали по комнатам собираться в дорогу, Аделина предложила Володьке прогуляться по саду около дома.

– Знаете, Владимир, – сказала она, когда они вышли на уютную дорожку, окруженную гибискусом и азалией, а стоящая посреди двора магнолия источала нежный приятный запах, – мои внучки – это все что у меня осталось в жизни. И если с ними что-то случится, то я вам этого никогда не прощу. Почему-то русские приносят моей семье только несчастья…

– Сеньора, а что случилось девятнадцать лет назад?

Аделина остановилась, погладила красный лепесток гибискуса.

– Мой сын был детским педиатром, – ответила женщина вздохнув. – Пиза – университетский и молодежный городок. А молодым людям свойственно горячо влюбляться, и потом у них появляются дети. Дети заболевали, и молодые родители бежали к Анастасио. Мой сын не отказывал никому, ведь студенты не самый богатый люд, но жили мы не бедно. У многих молодых семей были богатые родители и втайне от своих детей они платили, иногда очень внушительные счета. Я уже думала, что мой сын так и будет помогать другим всю жизнь и кроме практики в Пизе ему ничего и не надо. Но тут появился этот старый русский со странным именем Яромир. Худой, очень высокий, с длинной белой бородой. Сын был просто покорен им – делал всё, что не скажет этот странный человек. Я пыталась протестовать, но Анастасио был непреклонен. Он говорил, что такого специалиста по детской психике ему послал сам Господь. И тут мой сын влюбился! В маленькую симпатичную студентку, которая была моложе его на пятнадцать лет…

Аделина задумалась, затем продолжила свой рассказ, прикасаясь к лепесткам:

– Это была странная любовь… очень бурная и трагичная. Когда моя невестка отправилась рожать, и сын собирался к ней, то появился Яромир и сказал, что неподалеку от Пизы перевернулся автобус со школьниками, а карета «Скорой помощи» застряла в пробке. Анастасио будто забыл о родах жены, помчавшись на место происшествия… Невестка рожала с трудом, а сын всю ночь возился с пострадавшими школьниками. Словно кто-то нарочно не пускал к ним врачей, кроме моего сына.

Тут по щеке женщины побежала одинокая слеза.

– Невестка умерла при родах, и я так и не знаю – от чего. Родила тройню – двух девочек и мальчика, но мальчик не выжил. И мне опять не объяснили причину! Но когда мне сообщили, что Анастасио разбился на машине по дороге в роддом, то я взвыла… Я хоронила три жизни, держа на руках две новые. Яромир что-то говорил мне на кладбище, но я не помню его слов, а потом он пропал. Но на моем счету никогда не кончались деньги…

Она замолчала, а Володька, сделав вид, что опечален, соображал. Как все-таки «Древние» умеют манипулировать людьми…

А вообще-то, зачем он здесь? Что ему надо от этих близняшек? Не будет проще вот прямо сейчас – развернуться и уйти? Остановить поиски непонятного артефакта и оставить этих, довольно симпатичных женщин, в покое.

Из дома выбежали девушки – в легких майках и коротких шортах.

– Володья, мы готовы! – весело вскрикнули они, и он подумал: «А могу ли я решать что-то за них?».

Сидя на заднем сидении автомобиля и убаюканный на удивление размеренным вождением Алессандры, Володька уснул. А когда проснулся, то оглядевшись, увидел море, близняшек, весело игравших в воде, и сосновую лесополосу в которой остановился красный «Фиат» девушек. Владимир чуть приподнялся и, разглядывая близняшек, попытался осторожно влезть в их сознание. Удивительно, но никакой боли на сей раз он не почувствовал. Сознание Алессандры податливо отозвалось изображением пирса и пришвартованной большой яхты. Причем яхта сильно отличалась от своих «собратьев» по пирсу необычными обводами стремительного корпуса, высокими бортами и выглядела так, будто её переместили из двадцатых годов второго миллениума в конец восьмидесятых проходящего. Овальная наклонная рубка с короткими антеннами, облаченными в шаровые матовые корпуса и массивный замок на цепи перед сходнями с табличкой «Не входить – частная территория», а также название судна – «Вьяджио».

Сознание Виттории мягко оттолкнуло Володькин «радар», словно произнося: еще рано.

«Ну что же» – подумал Володька, удивляясь вновь открывшимся возможностям своего мозга – «рано, значит рано».

Девушки заметили, что он проснулся, и побежали из воды к машине. «Какие они всё же разные», – подумал Володька, разглядывая их внимательно. Да, на мордашку девушки очень похожи, даже прически одинаковые – ровной длины прямые волосы опускаются до поясницы, но то, что ниже шеи…

Алессандра, несмотря на плавность линий тела, выглядела немного угловато. Широкие плечи, узкие бедра и маленькая грудь – и не сказать, что мальчишеская фигура, но мышцы под кожей упруго перекатывались, хоть и женственности немало. Вон, какая круглая попка едва скрытая под черными узкими плавками.

Виттория же просто очаровывала изгибами своего тела – полная грудь, круглые бедра без всякого намека на излишнюю полноту. Она не выглядела рыхлой, хотя и не имела рельефа мышц, как у сестры. А слитный белый купальник на молнии, застегнутый до уровня чуть ниже груди выгодно подчеркивал тонкую талию и длинные ноги с изящными лодыжками.

Алессандра подбежала к Володьке первой и, нисколько не смущаясь своей обнаженной груди, легла на живот рядом, подставив сильную спину солнечным лучам. Витта, погружая мыски в нагретый песок и стряхивая с волос морскую воду, подошла и села рядом с сестрой.

– Володя, а расскажи нам про Россию, – Алесс легла на бок, прикрыв соски мокрыми прядями.

– Зачем? И что вы хотите узнать?

– Нам интересно, – улыбнулась Виттория. – Какие люди и как живут.

– Люди все одинаковые, сеньориты, – вздохнул Володька. – Только русские немного фаталисты. Жить торопятся и живут каждый день, будто этот день последний.

– Почему? – брови Алессандры удивленно выгнулись вверх.

– Наверное, мы пережили много войн…

Володька запнулся, почувствовав холод на шее. Будто кто-то прислонил ему к спине бутылку с ледяной водой. Он даже обернулся, но никого не увидел. Девушки тоже забеспокоились, прикладывая к вискам пальцы.

– Что-то голова резко заболела, – пожаловалась Виттория. – Видно, я на солнце перегрелась.

– Сеньориты, быстро к машине! – скомандовал Володька, вскакивая с песка, и подхватывая под руку Витторию. Алессандра сумела подняться сама, и нетвердой виляющей походкой побрела к автомобилю. Витта совсем обмякла – она еле перебирала ногами, сморщившись от боли.

– Ну же, красотка, шевели булками, – приговаривал по-русски Володька. Последние несколько метров он нёс её на руках, буквально швырнув девушку на заднее сиденье авто.

– Саша, давай назад, – крикнул второй сестричке, увидев, что она собирается сесть за руль, – теперь я поведу.

Аллессандра поняла его, и только она упала рядом с Виттой, как Володька нажал газ, не дожидаясь пока захлопнется дверца. «Фиат» шустро выскочил на трассу и Володька, все ещё отбиваясь от ментальных атак, прибавил скорость. Трасса на Чечину была не слишком оживленной, и он, ведя расслабленно машину, попытался понять – кто же, и с какой целью пытается проникнуть в его сознание. Как потом оказалось – это было несложно. Видимо, в головах близняшек были какие-то коды, приняв которые Володькино сознание обрело новые возможности. Он теперь мог не только мысленно нападать, но и обороняться. Причем, обороняться агрессивно. Тот, кто попытается прочесть его мысли получит в ответ изрядную долю неприятных и болезненных ощущений. Как тогда, когда в первый раз он хотел прочитать мысли девушек.

Машина пробежала полтора десятка километров и болевые ощущения в Володькином сознании резко исчезли. Впереди замаячила заправочная станция, и он решил остановиться возле неё, чтобы привести в чувство близняшек, да и просто попить воды.

– Сеньориты, вы как? – Володька обернулся.

– Мне гораздо легче, – улыбнулась Алессандра. – А вот Витта совсем плоха.

– Сейчас… сейчас, – проговорил Воронов, выруливая на уютную стоянку рядом со станцией.

Пока Алессандра, надев платье, бегала за водой, Володька задумался, посматривая на Витторию. В его сознании замелькали события, которые произошли и происходили теперь. Он остановил поток «кадров» и вернулся в самое начало – конфликт с дагестанцами, машина, удар и голоса в тумане.

«Он не выполнил своё предназначение…» – так сказал скрытый в тумане, хм… наверное, человек. Володька об этих словах задумался только в начале своей «новой» жизни, а потом всё закрутилось, завертелось, а ещё раз подумать об этом времени просто не было. Да и не хотелось. Всё довольно гладко складывалось в его пользу. Но теперь, когда за ним началась охота, как когда-то пообещал высокий бородатый чудак в белом балахоне, вопросы всплыли на поверхность. А действительно, в чем его предназначение? И почему кто-то не хочет, чтобы он его выполнил?

Алессандра вернулась из магазинчика, расположенного на станции и принялась приводить Витторию в чувство. Бледная Витта с трудом глотала воду, мелкая испарина покрыла её лоб и виски. А Володька вылез из машины и, посматривая вокруг на широкие поля и зеленые рощи, вернулся к размышлениям.

То, что он обрел дар своего сознания влиять на окружающих людей, было поводом для чего-то. Для чего – Володька не понимал. Сравнивая прошлую жизнь и «настоящую», он не видел совпадений. «Настоящая» жизнь была новой, с другими знакомыми и другими событиями – практически ничего общего. И эта новизна была только за счет приобретённых способностей. Хотя, стоп! В прошлой жизни он тоже создал некую структуру, но она не была финансово успешной, да и в Италии он побывал, приблизительно в это же время. И в Пизе, и в Чечине. Может быть в этом совпадение? Тогда он, во время короткого путешествия, не встречал своих соотечественников, руководящих хоть какой-нибудь структурой. Значит, скорее всего, «предназначение» здесь – в Италии, и тогда в тумане кто-то специально наделил Володькин разум сверхспособностями. Но в чем заключается его предназначение?! Используя способность влиять на окружающих людей, Володька-то хотел что-то кардинально изменить в общем, а получается узконаправленное изменение чего-то в чьих-то интересах! Ведь изменения «в общем» особо и не получились – всё течёт так, как в «прошлом». Глобально ничего не поменялось, только Володькина жизнь.

– Вот идиот! – выругался он, осознавая, что выполняет чью-то волю.

Володька сник. Его жизнь перестала радовать новизной и ощущениями, будто происходящее было вынужденное – словно из-под палки, умелой рукой бьющей по голове. Не найдя сколь-нибудь внятных объяснений, он заглянул в приоткрытое окно автомобиля.

– Алесс, может быть, вернёмся в Пизу?

Девушка резко повернула голову, её рука с платком застыла на лбу сестры. В глазах Алессандры наливался серебряный туман, а зрачки быстро меняли форму – от огромных до узких щелочек.

– Нет, – сказала она глухо, – мы едем туда, куда предназначено.

Володька отшатнулся. Он вдруг понял, что сознание двойняшек выращенное. Что дети невестки и сына Аделины умерли при родах, и чья-то рука вернула девочек к жизни, как вернула обратно в этот мир его самого. Только его разум был старше, а их разум рос вместе с ними, все время оставаясь запрограммированным на встречу с Володькой.

– Ладно, – прошептал он, отворачиваясь.

Захотелось всё бросить и вернуться назад. Туда, где тягучие чернила ночи швырнули его под автомобиль дагестанцев…

Но как бросить девчушек посреди дороги? Как бросить людей в Москве, которые ему доверяют? Как бы он не хотел переложить груз на другие плечи, всё равно все дела завязаны на нём. Так как поступить? Стоп… стоп… Надо хорошенько подумать.

Он обернулся, посмотрел на суетящуюся Алессандру, потом медленно прошёл к обочине и, присев на склоне, дотронулся ладонью до густой травы. И тут в памяти всплыли воспоминания…

Отец сидит за столом на кухне, разминая сигарету и ухмыляется, глядя на пачки денег:

– Знаешь, сын… Ты можешь считать мои слова бредом и не обращать внимание, но скажу… Ты либо выполнишь волю тех, кто давит на тебя, либо умрешь. Они не простят тебе непослушания, но мы все когда-то умрём.

После этого Володька отдал свой, с таким трудом созданный бизнес, а деньги, что собирались в долг, ради выкупа своего же дела, вернул тем, у кого занимал.

Сейчас получается, что выполнив предназначение, он узнает, в чём заключается предназначение, и больше не попадёт в тот белый туман. Но чтобы выполнить, надо завершить все неоконченные дела, а то, как оно там обернётся… после всего.

Владимир поднялся, подошёл к машине. Девушки, увидев его, улыбнулись. Алессандра – облегченно, Виттория – смущенно.

– Саша, садись за руль, – скомандовал он. – Ты лучше знаешь путь к причалу.

Илья Николаевич смаковал кофе с коньячком, расслабившись в удобном кресле, и посматривал на горнолыжниц, решивших покататься на склонах швейцарских Альп. Он был доволен. Ему нравилась эта размеренная жизнь – получать инструкции от Владимира и не спеша, но чётко их выполнять. И если надо, то лично проконтролировать транзакции. И вообще – всё хорошо: жена успешно лечиться в Карловых Варах, дочь вот-вот подарит внука, а сын пристроен на работу…

Илья Николаевич откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и медленно вдохнул свежего воздуха. А когда выдохнул и открыл глаза, то увидел человека, сидевшего за столом напротив.

– Добрый день, полковник, – усмехнулся человек, нервно закуривая. – Неужели вы думаете, что ваша заграничная командировка продлится всю оставшуюся жизнь?

– Кто вы? – Илья Николаевич вдруг осознал, что всё хорошее в этот миг закончилось.

– Я представляю интересы некоторых влиятельных людей, – человек затянулся сигаретой и небрежно выпустил дым из ноздрей. – И у них есть для вас предложение…