Своё предназначение

Раздел 9

Странная эта страна – Афганистан. С одной стороны природа какая-то убогая, а с другой стороны – буйная. Островки изумрудной зелени между скалами. И камни. Желтые, белые, коричневые, красные. Горы, поросшие мхом и кустарником, среди песочных сопок.

– Ну что, молодой, не заблевал самолет? – спросил сержант Кухарев, толкнув Володьку в спину прикладом автомата, – вылезай строиться.

Ан-12 приземлился на аэродроме, спрятанном между невысокими сопками. Бойцы вышли из грузового отсека. Володька прищурил глаза и посмотрел в небо. Звено «Черных акул», шелестя винтами, подходило к посадочному месту. Вдалеке посадку прикрывали несколько Ми-24, барражировавших по кругу над аэродромом.

– Строиться! – раздался голос лейтенанта Еремина.

Десять разведчиков, собранных с различных военных округов, и в том числе Володька, встали в шеренгу перед самолетом. Его определили последним, как самого молодого и самого младшего по званию.

– Равняйсь! Смирно! – прокричал Еремин, заметив подходившего капитана Смольникова – командира их группы и сопровождавшего незнакомого генерал-майора в полевой форме.

– Вольно, – сказал Смольников, – рядовой Воронов.

– Я, – прокричал Володька.

– Ко мне. Всем остальным заняться разгрузкой самолета. Лейтенант, командуйте.

Володька подошел к капитану, козырнул, открыл рот для доклада.

– Оставить, Воронов, – поморщился Смольников, и обратился к генералу. – Вот, товарищ генерал-майор, наш эксперт из бюро.

Генерал недоверчиво осмотрел Володьку снизу вверх.

– Это шутка, капитан?

– Никак нет, – ответил Смольников.

Генерал явно растерялся.

– Они что там, в своем КБ, с ума по сходили? Пацана присылают. Ну, и что это такое? – генерал показал рукой на звено приземляющихся машин.

– Штурмовой вертолет Ка-50, – ответил Володька.

– А чего у него сзади винта нет?

– Конструкция такая, товарищ генерал, – пожал плечами Володька.

Генерал махнул рукой:

– Черт знает что! Ладно, готовьтесь.

Он еще раз протестировал систему РЛС и анализатор на каждом вертолете. Все работало.

– Ну как? – спросил Володьку старший механик звена.

– Ништяк, Палыч. Готовьте вооружение.

– Ладно, иди. А то лейтенант нервничает, – ответил механик. – Удачи вам, Вовка!

– Спасибо, Палыч.

Через час первый боевой выход. Володька не сильно нервничал. Они отрабатывали свои действия многократно еще там, на полигоне под Москвой. Но здесь совсем другое дело.

Генерал с огромным удивлением рассматривал четырехколесные бронированные автомобили с турелями на крыше. Капитан Смольников подошел к нему.

– Товарищ генерал, группа готова к выходу, – доложил капитан.

Генерал посмотрел на раскручивающиеся винты вертолетов.

– Давай, с богом, – сказал он.

Смольников козырнул и побежал к первому автомобилю.

Внутри броневика было довольно душно. Солнце нагрело броню, и лица солдат стали покрываться капельками пота.

– Я «Стрела-1», – раздался голос пилота. Спокойный, ровный. – Принял три групповые цели. Даю координаты.

– Понял, – ответил Смольников и включил приемник РЛС вертолета, – работаю.

На экране портативного монитора в броневике появилось изображение рельефа местности с отметками захваченных целей. Капитан сравнил рельеф с картой и направлением движения колонны, которую они вели по этой горной дороге.

– Цыба, тормози, – приказал он.

Сержант Цыбулин плавно остановил бронемашину.

– Ерема, ты видишь? – спросил капитан лейтенанта Еремина, который командовал вторым автомобилем.

– Да, вижу, командир, – ответил Еремин.

– Что думаешь?

– Думаю, что ближняя цель – это наблюдатели. При прохождении колонны они цынканут своим в кишлак, который в трех километрах от маршрута, и те будут выдвигаться на высотки. А них там подготовленные позиции.

– Я тоже так думаю, – сказал капитан, и переключил радиостанцию на волну колонны. – «Коробка», я – «Барс». Снизить скорость.

Это была условная фраза для командира колонны, что засечены цели и разведчики приступают к зачистке.

– Коваль, Глаз, – приказал командир сержантам Ковалеву и Глазьеву, – поднимитесь на эту высотку, – он ткнул пальцем в экран монитора, – осмотрите вот этот участок. У вас три минуты.

– Есть, – ответили сержанты и вылезли из машины.

В подразделении разведчиков было принято для простоты обращения менять фамилии на позывные. А позывные старались давать, сокращая фамилии. И это не было данью какой-то моде. В скоротечном бою, где многое решают секунды не очень удобно отдавать приказ, упоминая звание и полную фамилию. У Володьки тоже был свой позывной – Ворон.

– Барс, – раздался голос в динамике радиостанции, – вижу пять «духов» с легким оружием.

– Принял, – ответил Смольников. – Как только они начнут отход с позиции – снимите их.

– Понял.

– Ерема, – приказал капитан, – веди «Коробку» на минимальной скорости. Цыба, давай вперед. Ворон – к пулемету. Твой сектор слева по ходу движения.

Володька занял место у пулемета на крыше броневика. Это был даже не пулемет, а мелкокалиберная скорострельная пушка с хорошим прицельным комплексом, защищенная бронеплитой приличной толщины.

Машина тронулась с места и поползла вверх по дороге. Володька посмотрел назад. Из-за поворота показалась головная БМП из охраны колонны.

– Барс, – затрещал динамик, – «духи» зашевелились.

– Вали их! – крикнул капитан. – Ворон, помоги Ковалю с Глазом.

И тут в каменной сопке слева раздались автоматные очереди. Володька приник к прицелу. Три душмана, карабкаясь и прячась за валунами, спешили уйти от прицельного огня разведчиков. Владимир ногой плавно нажал педаль, разрешая орудию выплюнуть снаряды. Пушка мягко задрожала. На месте попаданий взметнулись осколки камней и ошметки человеческих тел. Оторванная взрывом голова одного из душманов прилетела на дорогу под гусеницы головного БМП.

– «Стрела-1», – проговорил в микрофон Смольников, – работаете цели на высотках через полминуты.

– Принято, Барс, – ответил пилот. – Захожу на боевой.

На небольшой высоте появились два черных вертолета. Немного опустили свои носы, зависнув в воздухе. Винты с легким шипеньем разрезали воздух. Пилоны вертолетов подернулись дымом и несколько небольших ракет устремились к вершинам сопок.

Земля вздрогнула. Горячая волна воздуха и пыли заставила Володьку нырнуть внутрь бронемашины. Когда он опять высунул голову наружу и посмотрел в сторону сопок, то не увидел их. Только два больших каменистых кратера. И обугленные трупы людей в нелепых серых халатах, разбросанные на опаленных огнем мелких камнях.

– Ни хера себе! – только смог пробормотать капитан. – Ворон, а что в этих ракетах?

Старший Координатор медленно шел по верхней галерее корабля, то и дело, бросая взгляд на огромные иллюминаторы. Там, за толстым бронестеклом, на расстоянии нескольких десятков миллионов километров в пространстве вокруг желтого светила кружил его дом, в который он теперь не смел войти.

Жестоко? Наверное, да. И какого дьявола им понадобились эти «помощники»? Зачем их создавали?

Вот уже несколько тысячелетий это подобие людей истребляют друг друга, корчатся от всевозможных болезней. И медленно, но верно уничтожают планету, выкапывая из нее все, что только можно, теребят ядерными взрывами ее нежную и чувствительную оболочку. И не дохнут. Грызутся, успокаиваются, размножаются, снова грызутся. А популяция только растет. В какой-то момент показалось что все – вспыхнули одна за другой Мировые войны, готовые похоронить в своих жерновах почти всех «помощников». Но, нет – устояли. А так хорошо придумал Координационный Совет, так грамотно все спланировал.

– Тоскуете по дому?

Старший Координатор вздрогнул от неожиданности, остановился. Увидел перед собой мощную и высокую фигуру Верховного Координатора, склонил свою голову в почтительном поклоне.

– Да. Я люблю свой дом.

– Вы давно там не были?

– Последний раз в тысяча восемьсот двенадцатом году Земного летоисчисления.

Верховный Координатор повернулся к иллюминатору.

– И как?

Старший Координатор счастливо улыбнулся.

– Это незабываемое ощущение.

Верховный кивнул в ответ, задумчиво рассматривая маленький шар подсвеченный Солнцем.

– Значит и мне пора побывать там.

Володька сидел на одном из шасси вертолета и прогонял тесты РЛС после очередного вылета на переносном компьютере соединенным длинным кабелем с бортовым прибором. Солнце заходило за верхушки сопок окрашенных в усталых лучах темно-красным цветом. Палыч с несколькими механиками возился у пилонов пуска ракет, проверяя подвеску и взрыватели на боеприпасах.

– Володь, ты долго еще?

– Нет, Палыч, минут пять еще. Все равно машина за нами через пятнадцать минут приедет. Пока летчиков отвезут. Если что в броневики загрузимся. Вон Смольников топает, спроси у него.

Командир разведчиков неспешным шагом приблизился к вертолетам. Но ревущий звук работавшего на пределе автомобильного мотора заставил его обернуться. Володька тоже прекратил тестирование, с тревогой наблюдая как «Газик» командира вертолетного полка подскочил в расположение их звена. Техники накрыли маскировочной сетью одну винтокрылую машину, на вторую, которую тестировал Володька, еще не успели.

Из затормозившего «Газика» выскочил полковник в погонах КГБ.

– Где пилоты? – крикнул он Палычу.

– Так это. Минут семь назад уехали на ужин. Полеты вроде закончились, – ответил старший техник.

Полковник крутнулся на каблуках, махнул рукой огорченно.

– Черт! Капитан, ко мне!

Смольников подошел к полковнику.

– У вас транспорт под рукой? – спросил КГБэшник.

– А в чем дело, товарищ полковник?

– Вот там, в семидесяти километрах, мои люди тащат важного «языка». Мы за ним полгода охотились, – полковник показал рукой на краснеющие шапки сопок. – Вертолеты, на которых шли ребята, были сбиты какими-то ракетами. Последнее, что я услышал по рации – это «духи» их окружают.

– «Стингерами» их сбили, – подал голос Володька и осекся. И зачем он только рот свой открыл?

Полковник резко посмотрел в его сторону.

– Объясните, рядовой.

– Переносной зенитно-ракетный комплекс «Стингер», – пояснил Володька. – Американская штуковина, и очень неприятная для наших вертушек.

КГБэшник сощурил глаза.

– Откуда такие познания?

– Он специалист в этом вопросе, – поспешил вставить свое слово капитан Смольников. – Рядовой Воронов-представитель конструкторского бюро.

– Может, вы и вертолетом управлять можете? – насмешливо спросил полковник.

– Да, легко, – ответил невозмутимо Володька. – Только дайте команду, и разрешение диспетчера полетов.

Полковник ни секунды не раздумывал.

– Рядовой, лезьте в вертолет. Вам боевая задача. Найти группу разведчиков ГРУ и прикрыть их с воздуха. Разрешаю использовать все доступное вооружение.

И КГБэшник потянулся к рации.

– Соедините меня с диспетчером полетов. Капитан, а вы что стоите? По машинам! Живей! Там наши люди гибнут.

Смольников бросился к броневику.

Тем временем, Володька, под изумленными взглядами технического персонала сноровисто щелкал тумблерами запуска двигателей в кабине вертолета. Винты машины медленно крутнулись и стремительно ускорили свое вращение. Володька надел прицельный шлем, закрыл фонарь кабины и включил радиостанцию.

– Первый, я «Стрела-2», разрешите взлет, – проговорил он спокойно, осмотрев приборы наличия вооружения, и активировал оружие и РЛС.

– «Стрела-2», – ответил диспетчер удивленным возгласом. – Взлет разрешаю.

– Первый, иду курсом семнадцать два, дальность шестьдесят восемь километров, – сказал Володька, плавно поднимая вертолет в воздух и добавляя форсаж двигателям. В его голове четко обозначились все необходимые движения по управлению винтокрылой машиной, будто он с десяток лет управлял ей, а не сидел за штурвалом в первый раз.

– Барс, я «Стрела-2», – передал Володька Смольникову, посмотрев на экран бортовой РЛС. – Вижу множественную цель. Около двухсот духов. Обходят наших бойцов с флангов. Время подлета двенадцать минут.

– Понял, «Стрела-2», – ответил капитан. – Мое время подхода около пятидесяти минут. Постараюсь быстрей.

– Барс, обозначаю точку рандеву, – сообразил Володька, – Духов отсеку, встречайте наших.

– Понял, – подтвердил Смольников.

Володька вел вертолет на максимально возможной скорости. Не сближаясь с местом боя, выпустил несколько ракет в сторону группировки душманов. С удовлетворением увидел поражение бойцов врага. Переключил пушку на осколочные снаряды и нажал гашетку.

Через пару часов Володька сидел у кромки летного поля на длинном ящике из-под ракеты и курил. И какого хрена он ляпнул, что умеет управлять вертолетом? Вон, Смольников, теперь странно поглядывает в его сторону. Да и полковник этот, вставил не к месту – «вы будете представлены к награде», будто один Володька принимал участие в спасении группы с «языком», кстати, оказавшимся американским инструктором по обучению использования ПЗРК* «Стингер».

Техники заканчивали зачехлять вертушку, на которой летал Володька. Палыч призывно махнул рукой, показывая на часы. И тут Владимир почувствовал странные ощущения в своей голове. Будто кто-то невидимым пинцетом щипал его мозг. Затем в позвоночнике зажгло по всей длине до шеи, и в ушах раздался тихий шепот: «Встать». Володька всей своей силой постарался не поддаться команде, но ничего не получилось. Будто кто-то дергал его за прозрачные прочные нити, соединенные с ногами и руками. Он поднялся и, стараясь быть незаметным, шмыгнул в сторону от летного поля. Вернее, его увели. Через несколько десятков шагов он неожиданно вошел в некое подобие кокона с прозрачной оболочкой. Перед ним стоял высокий широкоплечий старец в светлой одежде.

– Не волнуйтесь, Воронов, – сказал незнакомец. Гулкое эхо его слов разнеслось по кокону.

– Там, за стенами время остановилось, – продолжал старец. – А мне очень необходимо побеседовать с вами.

Володька попытался применить к старику свои умения, но тщетно. Его импульсы натолкнулись на непроходимую преграду.

– А вы многому научились, – усмехнулся незнакомец. – Впрочем, я представлюсь. Меня величают Верховным Координатором. То, что я здесь, а тем более разговариваю с возвращенным индивидом, есть грубейшее нарушение правил бытия. Но, я вынужден это сделать, поскольку вы своими действиями несколько нарушили то прошлое время, в котором жили. Это недопустимо, и опасно.

– Так я уже нарушил, – спокойно ответил Владимир. – И для кого опасно?

– Для вас.

– Тогда зачем меня возвращали?

– А не возвращать было нельзя, – старец нервно дернул плечом. – Тогда создавалась реальная угроза для касты Координаторов. Вплоть до гибели. И, так называемое человечество, осталось бы без присмотра. И рождение всех следующих поколений было бы поставлено под угрозу.

– Я так понимаю, – усмехнулся Владимир. – Моя гибель в будущем повлекла бы уничтожение всей планеты? И вас, в том числе?

Верховный Координатор всплеснул руками.

– Да. Это так. Невыполнение предназначения влечет такие последствия.

– И неужели я был первым таким случаем?

– Да, первым. И надеюсь единственным. Лично я закладывал ваше предназначение. Под своим личным кодом. Это был очень секретный эксперимент, задуманный мной. Но, все пошло не так с самого начала вашего вступления в сознательную жизнь.

– И это плохо?

– Я не знаю, – признался старец. – В вашем мозгу прошли какие-то трансформации. Да, вам присущи все наклонности индивидов, но в то же время, мышление у вас другое. Необычное.

– И чем же?

– С появлением у вас способностей, которые доступны только верхним ступеням Координаторов, вы ведете себя, и мыслите не как индивид. Хотя, не скрою, я заложил некоторые преимущества, но не настолько.

– Так что вы хотите от меня, Координатор? – не стерпел Владимир. – Определитесь, наконец. Если в этом времени я вам неудобен, верните меня в будущее. Под машину этих… уж, не знаю, кто меня сбил.

– Это невозможно, Воронов, – бесстрастно ответил старец. – Вам придется прожить свое прошлое заново.

– Тогда зачем вы здесь, Координатор? – не понял Владимир. Подумав немного, осознал. – Неужели вы боитесь? – он рассмеялся. – Да, да, вы боитесь. Что я своими действиями сделаю вас бесполезными. Что вы потеряете контроль над планетой.

– Это не смешно, Володя, – Координатор неожиданно назвал его по имени. – Эта планета и наш дом.

– Тогда спускайтесь на нее. Живите! Кто ж вам не дает.

– Да вы и не даете! – вскричал старец. – На протяжении многих лет вашего исчисления, вы, помощники, не только губите себя, но и любое другое проявление жизни. Все наши попытки вернуться на планету заканчивались убийством посланников. Атлантида, Майя, так называемые НЛО, все гибнет! Непонятная жажда власти, алчность – вот что руководит вами, индивидами! Зачем вам эта бескрайняя власть? Зачем убивать себе подобных?

– Стоп, стоп, – взмахнул рукой Володька. – А не вы ли закладываете в наши мозги эти программы? К кому теперь претензии? Ведь как-то эти чувства развивались? Это ведь не пришло ниоткуда. Значит, вы в этом сами виноваты. Именно в вас это скрыто, только вы умеете контролировать, а так называемых индивидов не научили. Не сочли нужным. Бросили все, смылись с планеты, и хоть трава не расти.

– Вы бросаете тяжкие обвинения, Володя, – Координатор вздохнул.

– А кто вам еще скажет правду? И со мной поступили так же. Ничего не объяснили, не растолковали. Бросили назад. Давай, Вова, выпутывайся. У тебя другое предназначение. Так вот. Я поступаю так, как считаю нужным. Раз другого не обозначено. Да, я попробую заложить в этот мир человеколюбие, способность жертвовать собой во имя другого, близкого человека. Чтоб земля была общим домом для всех людей на планете, невзирая на расу и принадлежность к религии. Но, вы поймите. Вы создавали индивидов. Людей, которые не способны самостоятельно принимать решения, не принимать на себя тяжкий груз ответственности за содеянное. А привили только способность ощущать. Вкус еды, сладость сексуальной близости, поклонение идолам. Так что вы хотите? Инстинкты у большинства людей сильнее разума. А пока научишь осознавать, пройдет очень много, много лет. Хотите совет?

– Говорите, – опешил Координатор.

– Вкладывайте индивидам сознание, а не программу действия. И учите сознание ощущать действительность. Тогда, может быть, через много веков вы вернетесь в наш общий дом. И вас не будут принимать, как врагов.

– Я подумаю над вашими словами, – сказал старец. – Теперь мой совет вам. Вы не знаете, пока, всех своих возможностей. А они очень объемны, но не безграничны. Старайтесь не показывать то, что невозможно другим. За вами начнется охота. Беспощадная и безжалостная. И у вас просто не хватит сил отбиться.

– Спасибо за совет, – ответил Володька. – Впрочем, я все это понимаю. Но в отличие от вас, Координатор, вкладываю в головы не принятие к действию, а осознанное мировоззрение. Надеюсь, что мои труды не пропадут даром.

– Это была наша последняя встреча, Владимир, – произнес Координатор. – Отныне, вы предоставлены самому себе.