Своё предназначение

Раздел 16

Володька с близняшками заехал в Чечину когда солнце освещало море красноватым светом захода. Алессандра сразу вырулила на побережье, и машина плавно поехала вдоль моря. Виттория совладала со слабостью от перенесенного странного недуга и теперь, поглядывая в зеркальце, наводила легкий макияж.

– Может быть, стоит заехать в какой-нибудь отель? – предложил Владимир. – Ополоснуться и поесть? Да и переодеться не помешает.

Его рубашка была измята и штаны испачканы песком и травой. Сестрички так вообще, ехали в майках, одетых на купальники, а под вечер заметно похолодало. Была и ещё причина – Воронов сильно хотел спать. Какая-то непонятная усталость не давала ему сосредоточиться и обдумать то, что произошло на пляже у моря. Его веки тяжелели с каждой минутой, закрывая глаза.

– Недалеко есть приличный кемпинг, – сказала Алессандра. – Мы заедем туда.

Кемпинг и правда, оказался приличным – посыпанные песком ровные дорожки между новенькими вагончиками, маленькие цветочные клумбы и огромная поляна для вечернего кинотеатра с большущим экраном. На этом экране группа «Пинк Флойд» пела про стену. Из динамиков лилась мощная музыка.

«Фиат» остановился у домика управляющего. Алессандра зашла в него и вскоре вышла с ключами.

– Машину оставляем на стоянке. Наши апартаменты под номером семнадцать. Вон там, недалеко.

В вагончике было две комнатушки, крохотная кухня и тесный санузел. Воронов, не стесняясь, тут же рухнул на кровать в одной из комнат. В голове гудело, в висках пульсировала боль.

– Девушки, я посплю немного, а вы никуда не ходите.

Он услышал, как Алессандра возмущенно фыркнула, и провалился в сон. Ему показалось, что спал он секунд пять, не больше – промелькнула в глазах темнота и всё. Но проснулся Володька от того, что почувствовал как с него снимают джинсы.

На удивление, тяжесть в голове исчезла, и спать больше не хотелось. Открыв глаза, Воронов увидел Витторию, увлеченно стягивающую с его бёдер штаны. Девушка была настолько увлечена этим, закусив от напряжения нижнюю губу, что не заметила его открытых глаз. Её ресницы подрагивали, а грудь колыхалась под тонкой майкой. Это выглядело так соблазнительно, что у Володьки неожиданно взыграло желание и, естественно, в определенном месте на джинсах образовался бугор, причем прямо перед глазами Виттории. Она застыла, потом медленно убрала руки с пояса его штанов и села на краю кровати.

– Ты так долго спал, почти десять часов. Я подумала… что джинсы тебе мешают, и вообще – они грязные. Вот решила снять и укрыть тебя одеялом.

– А где Алессандра? – тихо спросил Володька.

– Она уехала в город за едой. Мы отдохнули и очень захотели кушать, а ты всё спишь и спишь.

Сознание Воронова устремилось вверх с необычной легкостью, воспарило и как радар просканировало окрестности. Красный «Фиат» близняшек размеренно двигался по улице Чечины, подъезжая к большой стоянке супермаркета. Алессандра спокойно крутила руль, выбирая место для парковки.

– Мне надо в душ, – Володька пружинисто встал с кровати, поддерживая штаны.

– А я сварю кофе, – кивнула Витта. – Хочешь?

Он улыбнулся.

– Да, спасибо.

Девушка пошла на кухню. Её попа, обтянутая верёвочками белых плавок, видных под тонкой материей короткой майки, сковала внимание Воронова. Он закрыл глаза, чтобы не смотреть на эту красоту и, выдохнув, юркнул в душевую кабину. Закрывая матовую створку, Володька заметил счастливую улыбку Виттории.

Он стоял под теплыми струями и пытался унять частое биение сердца. Он не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал столь сильное влечение. Воронов хотел забыть увиденное пару минут назад, но не мог – сознание возвращало изображение, заставляя Володьку стискивать кулаки и зажмуриваться.

Он сильно вздрогнул, когда услышал шелест открываемой створки и вздрогнул ещё сильнее, когда почувствовал прикосновение к спине оголенной груди девушки и её ладошки на своём животе.

– Что ты? Что ты? – прошептала она. – Расслабься… я помогу…

Володька глубоко вздохнул и выдохнул несколько раз, стараясь утихомирить легкую дрожь в ногах и подставляя лицо под падающие струи из душа. Помогло, но включилось сознание, и он ощутил трепетную нежность и горячее желание любви. Не секса, чтобы тупо получить физическое удовольствие и отвернуться устало, а именно любви – благодарить ласками за полученное наслаждение. А ещё он ощутил то, что она хочет от него – позу, движения и точки, которые надо гладить и целовать.

Виттория встала перед ним, потом повернулась спиной. Медленно согнулась, вогнув спину и чуть расставив длинные ноги. Ямочки Венеры на её пояснице тут же наполнились водой. Володька погладил их, освобождая от влаги, и нежно сжал талию девушки. Она томно вздохнула, подвинула попу ближе и неожиданно ладонью накрыла его затвердевшее естество. Потом аккуратно и осторожно ввела его в себя, чуть приподняв ягодицы.

Каждая соприкоснувшаяся клеточка двух разных тел ощутила счастливую гармонию, словно и были созданы для этого. Всё произошло быстро, будто Владимир и Виттория угадали нужное друг для друга движение. Её мышцы импульсивно сократились под тихий протяжный стон, а он в ответ выплеснул всё, хрипло зарычав…

Капли воды падали на их тела и на кафель душевого поддона. Володька нежно прикасался губами к девушке, поглаживая её упругую грудь, а она ласково нежилась под его поцелуями, подняв руки и обняв его за шею.

«Уходи, Володя!»

Услышал он тихий крик Виттории.

«Почему?!» – продолжил он немой диалог, продолжая гладить её тело.

«Так будет лучше для тебя. Когда ты выполнишь предназначение, то тут же умрешь… Я не хочу этого».

Володька прекратил ласкать девушку и на шаг отошел. Она так и осталась стоять, склонив голову и уперев ладони в кафель. Её мокрые волосы качнулись.

«Ну, что смотришь? Уходи скорее!»

«А как же ты, Витта?!»

Её ответ в его голове прозвучал печально, даже тоскливо.

«Если ты останешься до возвращения Алессандры, то она уже не отпустит тебя. А за меня не беспокойся – я не буду жалеть о том, что сделала».

И тут её разум полностью открылся Володьке – будто на экране компьютера сменяются изображения, доставаемые из самых тайных папок, прятавшихся до этого под сильной защитой от воспроизведения.

И увиденное разозлило Володьку, одновременно заставив сжаться сердце. Он решительно шагнул из душа и, закрывая матовую створку, посмотрел на Витторию. Она продолжала стоять к нему спиной, только плечи слегка дрожали…

Алексей остановил машину на развилке дорог. Указатель показывал стрелками три направления – на Рим, Пизу и Чечину.

– Вот куда подался шеф?! – спросил сам себя Кошелев, вылезая из машины.

Неподалёку светило огнями придорожное кафе. Алексей вдруг понял, что сильно хочет есть, и что он беспредельно устал. Отрешенно, когда всё происходящее вокруг уже не вызывает интерес, а только раздражает.

– И я все-таки должен его найти! – он вспомнил про конверты, что дал ему Илья Николаевич. А полковника он не мог подвести, поскольку дал себе слово выполнить его задание, что бы не случилось.

Алексей зашёл в кафе, купил чашку капуччино и две большие булки с сыром. Потом сел за столик у окна и начал неторопливо есть, посматривая на улицу. Сытная еда как-то утихомирила его раздражение, и Алексея стало клонить в сон. За окном огни расплывались, а музыка в кафе медленно стихать.

– Сеньор, вам плохо?

Официантка в темном коротком платье и синем фартуке участливо склонилась.

– Нет, нет, – поспешил он с ответом, растирая глаза ладонями. – Просто спать хочется.

– Здесь неподалеку есть уютный кемпинг, – улыбнулась официантка. – Там недорого.

– Спасибо, – Алексей осмотрелся. – А где у вас туалетная комната?

– В конце зала, налево.

Она отошла на зов пары, решившей поужинать.

– Пожалуй, стоит умыться, – Кошелев, прикрыв глаза, энергично потёр щеки.

– Не спеши, Алексей…

Кошелев вздрогнул… открыв глаза, увидел Воронова – небритого и злого, в мятой рубашке.

– Шеф?! Я…

– Не надо. Я всё знаю. Иди умойся… Я жду тебя в машине, – Воронов протянул ладонь и резко попросил: – Ключи…

Эта резкость напугала Алексея, и он нерешительно поднялся, нашарил в кармане брелок с ключами от машины.

– Вообще-то я соврал, – Владимир смотрел ему в глаза. – Времени нет совсем. Потом умоешься.

Они вышли из кафе и сели в машину, причём Воронов сел сзади. Алексей вынул из-под водительского сиденья спрятанные конверты, протянул назад:

– Это Илья Николаевич передал вам.

Владимир молча заглянул в конверты, что-то прочитал на вынутых бумагах, потом посмотрел в окно.

– Лёша, ты со мной?

– В каком смысле?

– В смысле ты ещё на что-то готов ради меня?

Кошелев помолчал немного.

– Я устал, Владимир Егорович…

– Понятно. Тогда вылезай из машины.

Алексей вышел, оставив ключ в замке зажигания, встал у открытой двери. Воронов подошёл, задумался, глядя в землю. Потом достал из кармана банковскую карту.

– Здесь порядка полумиллиона долларов. Счёт на твоё имя.

Он протянул карту Алексею. Тот взял её, не глядя на Воронова. Владимир сел в машину, завёл.

– Прощай, Лёша. Я знаю – ты сделал то, что было в твоих силах, но… думаю, что ты мог сделать больше. Кстати, не надо тебе в кемпинг, что предложила официантка…

Машина скрылась, мигнув стоп-огнями.

Алексею стало больно. Нет, не физически, а просто… больно. Он стал ругать себя за то, что не остановил Воронова, не сказал ему то, что хотел сказать. Впрочем, какое это уже имеет значение?

Кошелев нащупал в кармане банковскую карту. С одной стороны карты, на ощупь, было что-то приклеено. Вынув, Алексей увидел маленький прямоугольник бумаги. На нём был написан адрес.

Илья Николаевич ждал ответы на свои вопросы почти сутки. Клаус часто куда-то уходил, кому-то звонил, прося полковника подождать «ещё немного». Наконец, эта суета улеглась, и немецкий друг положил на стол несколько листов.

– Вот, Илья, предварительный аналитический отчёт. Я не буду говорить, во что мне это встало, но некоторые выдержки из отчёта под грифом секретности. Будешь читать?

– Нет. Я не очень верю вашим аналитикам. Расскажи, что ты сам думаешь по этому поводу.

Клаус надолго замолчал. Илья Николаевич всё так же терпеливо ждал.

– Знаешь, Илья, – немец потер лоб. – Во всей этой истории слишком много неизвестных, причём, явно мистического характера.

– Например.

– Например – личность Воронова…

– Опустим, продолжай.

Клаус подумал.

– Видишь ли, там, где он появляется начинают происходить вещи недоступные обычному пониманию. И это сильно раздражает определенный круг людей – они банально пугаются, а бояться не привыкли.

– То есть? – удивился полковник.

– То есть, они увидели вероятность изменения существующей системы под структуру Воронова.

– Да, ладно! – ещё больше удивился Илья Николаевич. – А факты?

Клаус вздохнул.

– В том то и дело, что фактов много. Люди, побеседовавшие с Вороновым, часто меняли свою точку зрения на прямо противоположную. Кстати, ты один из них. Уж как-то ловко этот молодой человек научился манипулировать людьми, и замечу – многие из них достаточно влиятельны. Тебе известны такие, как Партнёр и Функционер?

– Допустим…

Теперь удивился Клаус.

– Откуда?

– Воронов с ними сотрудничал, – полковник пожал плечами. – И не делал из этого тайны.

– Так вот, – кивнул Клаус, – эти люди не рассматривались западной коалицией, как возможное руководство вашей страны. И даже не шли в «эшелоне». Но после встреч с Вороновым Партнёр получил контроль над военно-промышленным комплексом, причём над самыми передовыми разработками, которые даже не были в стадии научного проектирования в странах НАТО. А Функционер «прыгнул» во второй «эшелон» власти. Это сильно спутало карты мировых геополитических игроков. И они сделали чрезвычайно привлекательное предложение Партнёру, от которого тот не смог отказаться, противопоставив его Функционеру. Так как, Функционер твердо стоял на позиции тесного сотрудничества со структурой Воронова.

– И? – напрягся Илья Николаевич.

– Нет данных по тому, кто отдавал приказ на уничтожение…

– Как так? – недоумевал полковник.

– А вот так – Партнёр лишь выставочная пешка, Функционер затаился, а Воронова и след простыл. И было бы лучше, если бы совсем остыл.

– И чем это лучше?

– Всем, – Клаус махнул рукой, будто бросал что-то. – Потому что всё останется так, как есть. А это для многих очень удобно.

– Получается, – Илья Николаевич попытался подвести итог, – что структуру Воронова уничтожили, чтобы ослабить его самого?

Немец опять кивнул.

– И не только. Это сильно сказалось на его репутации в деловых кругах – вряд ли после всего этого с ним кто-то захочет иметь дело. Все его труды пойдут «в стол». Он же не политик, для которого покушение, наоборот, повышение рейтинга. Как говорят – теперь Воронов – «сбитый лётчик»…

– И почему так произошло? – недоумевал полковник. – Владимир никому не хотел переходить дорогу, а напротив, сторонился видов деятельности ему неподконтрольных.

– Потому что, Илья, твой Воронов не выполнил своё предназначение. Он просто «кинул» тех, кто вложил в него, например, огромные деньги. Или была некая договоренность, а он передумал её соблюдать. Он стал устанавливать свои правила, понимаешь? Но силёнок не хватило, или же, рядом не оказалось нужных людей. Или, как с Партнёром – нужных Воронову людей банально перекупили. Я, честно, не вижу иных объяснений случившемуся.

– И что теперь делать?

– Ждать, Илья.

– Чего?!

– Пока Воронов не договориться со своими покровителями. А там уж они решат, что с ним делать – снова поднимать, или… пустить в расход.

Полковник призадумался. Он вспомнил, что когда первый раз разговаривал с Владимиром, то ему и в голову не пришло, что у Воронова могут быть «покровители». Так… случайное стечение обстоятельств, приведших молодого парня на ступень выше остальных и наградивших сверхспособностями. Он, правда, потом рассказывал о каких-то голосах, но Илья Николаевич не придал этому значения.

– Как думаешь, Клаус, а где найти покровителей Воронова?

Немец чуть не уронил стакан с водой, который налил, чтобы попить.

– Илья, – закашлялся Клаус, – мне думается, что на земле ты их не найдешь…

Володька приехал в Рим. Зачем он это сделал, ему и самому было непонятно, поскольку знал, что в гостинице ему делать нечего – тело Германа Давыдовича увезли в морг, а полиция ищет Воронова, чтобы предъявить обвинение в убийстве. Да ещё вдобавок его данные передали в Интерпол.

Луиджи звонить не было смысла, поскольку тот бы сказал:

– Вы, сеньор Воронов, разберитесь сначала со своими проблемами, а потом мы вернемся к нашему разговору.

Но Володьке необходимо было отдохнуть и подумать – как выходить из этого кавардака. Он бросил машину на стоянке супермаркета, купил газету с частными объявлениями и уселся в кафе близ Пьяца дель Пополо – ему это место очень понравилось, да и народу было много.

Снять небольшую квартиру на окраине Рима было несложно – средства позволяли. Володька, съев пиццу в кафе, поймал такси и поехал на вокзал. Там он позвонил хозяйке квартиры, сел в поезд и через час выходил на вокзальную площадь в городке Браччано, известному своими живописными местами рядом с одноименным озером.

За время этого небольшого путешествия «радар» в сознании Воронова всё время работал, оберегая Володьку от внимания полиции. Он и хозяйке квартиры – уже немолодой дамы – «внушил» совершенно непохожий на Воронова образ. Заплатив ей за неделю вперед, Володька пожелал ей «всего хорошего» и заперся в квартирке, «навесив» все доступные ему средства «ментальной» защиты, что не помешало ему подумать над своими «проблемами».

В принципе, проблемы для него были ясны, благодаря Виттории и Герману Давыдовичу. Они оказались своего рода «проводниками» между Володькой и Древними, по сути – ретранслировали волю Древних в его сознание. Только эта трансляция противоречила друг другу – от Германа Давыдовича исходило одно, сознания Виттории выдало совсем противоположное.

Первая проблема заключалась в том, что Володькина «нынешняя» жизнь ничем не отличалась от жизни «прошлой», только разнилась так называемым уровнем.

Вторая проблема была в том, что его близость с Витторией и была его предназначением, но… от Германа Давыдовича пришла трансляция с другим предназначением – Воронов должен был с близняшками сесть на яхту, выйти в море и найти на острове Капрая-Изола какой-то портал, чтобы с помощью Алессандры его уничтожить. Портал был своеобразным «передатчиком» с помощью которого Древние «кодировали» сознание носителей их воли на планете.

С одной стороны, рассуждал Воронов, вроде и нет противоречий в этих двух «посылах». Древним надоело тратить драгоценную энергию на сложный эксперимент, или им совсем там хреново на корабле, и они решили «ввести» в общество индивидов этакого «диктатора», который и подведет планету индивидов под депопуляцию. Его связь с Витторией и должна была послужить рождением такого человека. И, разрушив портал, Володька прекращал течение энергии – генетически «закодированный» индивид не нуждался в корректировке программы.

С другой стороны, ни Воронов, ни Виттория не получали дополнительных изменений в своё сознание, по крайней мере, про себя Володька знал наверняка – он, конечно, стал жестче по отношению к людям, но не до такой степени, чтобы желать всем погибели. А разрушение портала сводило на «нет» все усилия Древних. Вряд ли у них есть возможность создать ещё один новый «передатчик».

Была и третья проблема. Древние пошли на открытый конфликт с Вороновым, отдав приказ через носителей их воли уничтожить близких к Володьке людей и в то же время, через Витторию, дали ещё больше возможностей его сознанию. Причем «передатчик» остался на острове, а носители «воли» стали исчезать – Герман Давыдович тому пример.

Володька аккуратно расширил поиск «радара» и Виттории не обнаружил, что приводило все рассуждения в тупик.

Он встал с дивана, на который лег после ухода хозяйки и прошёл в ванную умыться. Те данные, что Володька получил из сознания Виттории, крутились в его голове, не желая выстраиваться в чёткую логическую цепочку. Или… он что-то не понимал.