Своя сторона

Глава 14

Сириус лихо припарковал свой огромный мотоцикл на стоянке рядом с вокзалом Кинг-Кросс.

— Зачем надо было ехать так быстро, отец? — Я вылез из коляски, снимая с головы шлем. — Ведь на поезд не опаздываем. У меня сильно закружилась голова!

Сириус поглядел на мое побледневшее лицо, ухмыльнулся и начал подтрунивать:

— Да разве это называется «быстро»? Вот однажды мы с Джеймсом ночью удирали от маггловских полицейских…[7]

Я не стал слушать очередную историю о похождениях молодых Мародеров, вместо этого незаметно осматриваясь по сторонам. За нами наверняка следили члены Ордена Феникса, поэтому крестный тщательно изображал безответственного гриффиндорца, который не остепенился даже после десяти лет тюрьмы и внезапно свалившегося на него отцовства. У Тома Реддла также был колоссальный опыт вести себя как ни в чем не бывало в любой ситуации, коим я сейчас и пользовался. Операция по нейтрализации Добби прошла успешно, поэтому перспектива полета в школу на отцовском мотоцикле мне не угрожала. Внимание привлек остановившийся неподалеку потрепанный Форд «Англия» с рыжим семейством. На стоянке сразу стало шумно и тесно. Молли начала квохтать как наседка над своим гнусным выводком. Недаром старшие сыновья от нее сбежали как можно дальше. А вообще наглая и вздорная баба! На Сириуса в его же собственном доме орала, Гермиону унижала и Флер обижала. И я ещё считал её своей второй мамой? Наверное, совсем опоила каким-нибудь зельем! Мысли плавно перешли к тому как, получив сообщение от Риты о том, что Люциус сумел подбросить дневник Джинни я, наложив на себя дезиллюминационные чары и заклинание ненаносимости на карту, аппарировал в окрестности Оттери-Сент-Кэчпоул. Разумеется, Нора была полностью закрыта системой сигнальных чар, наверняка поставленных Дамблдором после событий прошлого года. Но я и не собирался проникать внутрь, ограничившись визуальным наблюдением в телескоп с безопасного расстояния. Долго ждать не пришлось: после обеда Рональд и Джинни вероятно сделав все порученные им по дому дела, вышли за ворота, решив погулять по окрестностям. Полностью невидимый я тихо последовал за ними, выбирая наиболее безлюдное место для реализации своего плана. К счастью Уизли решили взобраться на гору, с которой мы когда-то отправились порталом на чемпионат мира по квиддичу. При приближении к детям мне стало слышно, о чем они говорят.

— Эх, сейчас бы полетать! — мечтательно протянул Рон. — Такая хорошая погода.

— Да, неплохо бы. — Согласилась с ним Джинни. — Только не на чем. Метел то у нас нет.

— Профессор Дамблдор обещал подарить мне новую метлу и даже устроить в команду Гриффиндора по квиддичу, если я успешно выполню его задание.

— Здорово! — обрадовалась Джинни и словно невзначай поинтересовалась. — А что именно он тебе поручил?

— Профессор Дамблдор очень обеспокоен тем, куда может привести Блэка неумеренное стремление к известности. — Важно произнес Рон, чуть ли не лопаясь от осознания собственной значимости. — Надо помочь директору сбить с него спесь. Я должен буду постоянно задевать, при каждом удобном случае оскорблять и провоцировать Блэка.

— Разве Фомальгаут Блэк может быть таким заносчивым? — с сомнением протянула Джинни. — Я думала он робкий застенчивый мальчик.

— Ты даже не представляешь, как нагло и высокомерно он себя ведет! Ничем не интересуется кроме учебы. Отказался от дружбы со мной. С другими ребятами тоже не общается. Водится лишь с одной магглорожденной зазнайкой. Эта Грейнджер дружит с Блэком только из выгоды, потому что он богат и знаменит! А тот общается с ней ради помощи в выполнении домашних заданий.

Воистину каждый судит о других по себе. Рон всегда использовал знания Гермионы и ехал на моем горбу: получил медаль за особые заслуги перед школой, значок старосты, место вратаря в команде по квиддичу, поступил в аврорат. А сам в финале всех наших приключений постоянно оказывался в стороне. Похоже, по заданию директора Рон просто контролировал и направлял Гарри Поттера в нужную сторону. Поэтому пусть теперь всего добивается в жизни сам.

— Не знаю. — Покачала головой Джинни. — Блэк может хорошо учиться и сам, если попал на Когтевран. Скорее эта Грейнджер просто положила глаз на Фомальгаута.

А Джинни? Она «любила» Гарри Поттера с давних детских лет, встречаясь при этом с Невиллом Лонгботтомом, Майклом Корнером и Дином Томасом. Если это называется большой и чистой любовью, то что же такое тогда распутство? Нет, Джинни конечно искренне любила, вот только не мальчика Гарри, а богатство, уважение окружающих и положение в обществе которое ей давали отношения со мной. Ведь когда твоя фамилия «Поттер», перед тобой открываются все двери!

— В таком случае этой заучке ничего не светит. — Поспешил успокоить сестренку Рон и привел железные, по его мнению, доказательства: — Сама подумай: зачем она нужна Блэку? Лохматая, зубы как у бобра, вечно зубрит уроки. Наверняка он выберет себе самую красивую девчонку школы. Я бы именно так поступил на его месте!

Последний аргумент явно не успокоил Джинни, которая отнюдь не блистала красотой. Поэтому она поспешила сменить тему, резонно заметив брату:

— Вряд ли Фомальгаут перевоспитается от одного твоего отношения к нему.

— Да куда он денется? — самонадеянно отмахнулся Рон. — Я ведь буду доставать его не один. Мне помогут Фред и Джордж. Тогда Блэк поймет, что мы чихать хотели на славу Мальчика-Который-Выжил! И чтобы заслужить уважение Гриффиндора изменит свое поведение. Станет таким же храбрым и благородным человеком как мы!

Я вспомнил, как близнецы Уизли бросались вдвоем на одного Драко. Как запугивали Дурслей, издеваясь над Дадли. Как тестировали свои Забастовочные Завтраки на младших учениках. Как жестоко разыгрывали однокурсников. И с них мне предлагают брать пример для подражания? Спасибо, что то не хочется.

— А что если в ответ на оскорбления он нападет на тебя? — осторожно спросила рыжая.

— Так на это и весь расчет! — весело ответил гриффиндорец. — Самое важное чтобы Блэк первым начал драку. Тогда ему светят многодневные отработки — простым снятием баллов не отделается! А меня директор обещал избавить от наказания. Главное самому первым правила не нарушать. Хотя сдержаться будет сложно. Так и хочется проклясть его позаковыристее или просто съездить по морде!

Похоже, в этом году мне следует быть предельно осторожным и на провокации Уизли не поддаваться. Если конечно не желаю «интересно» провести время у акромантулов в Запретном Лесу или помогая Златопусту Локонсу отвечать на письма поклонников. Не знаю, какая перспектива хуже!

Не доходя половины пути до вершины горы, Рон и Джинни устало легли на траву и стали смотреть в небо. Я решил использовать удобный момент. Достав невидимую палочку с клыком василиска, невербально усыпил Рона, потом так же бесшумно обездвижил Джинни и стал копаться у неё в голове. Я тщательно программировал поведение младшей Уизли на ближайший год, чтобы все вылазки василиска из Тайной Комнаты происходили точно по графику как в прошлой жизни. В этом случае можно было надеяться, что все обойдется без смертельных исходов, как и в тот раз. Даже если Дамблдор и обнаружит в сознании девочки нечто подозрительное, то спишет это на тесное общение с дневником Тома Реддла. Закончив это сложнейшее колдовство, я тщательно извлек из головы Джинни воспоминания последних минут и также погрузил её в сон. Спустя час осторожно снял сонные чары и стал наблюдать за поведением детей. Похоже, у них не возникло никаких подозрений.

— Что-то я задремал. — Произнес Рон зевая. — Наверное, пора уже возвращаться домой?

— Кажется, я тоже заснула на солнышке. Пошли быстрее, пока мама нас не хватилась. — Поторопила брата Джинни. — А то будет опять ругаться, что дома не сидим.

Уизли вскочили и вприпрыжку побежали в сторону Норы. Я дождался, когда они удалятся за пределы слышимости и только тогда аппарировал на площадь Гриммо, 12.

— А вот и наши друзья Грейнджеры приехали! — голос отца вырвал меня из пучины воспоминаний.

— Фомальгаут! — с громким радостным криком Гермиона бросилась мне на шею, будто мы не виделись целое лето, а не расстались только позавчера.

— Здравствуй, Гермиона! — я крепко обнял девочку, уткнув нос в гриву её каштановых волос.

Её родители подошли и тепло поздоровались с Сириусом. Грейнджеры близко сошлись с ним на почве общей заботы о детях. Похоже, они посчитали крестного хорошим покровителем для Гермионы в волшебном мире: чистокровный волшебник со связями, бывший аврор. Поэтому, побывав пару раз у нас дома в начале каникул, не возражали против того, чтобы Гермиона постоянно ходила в гости к Блэкам и занималась под руководством Сириуса боевой магией. Я никогда не задумывался, почему в прошлой жизни Грейнджеры спокойно относились к тому, что дочь каждое лето постоянно пропадала у Уизли. И никак не отреагировали на втором курсе после нападения на неё василиска. Разве это нормально когда твоя единственная дочка окаменела чуть ли не на три месяца? Лично я на их месте в таком случае просто забрал бы навсегда ребенка из Хогвартса. Напрашивается вывод, что здесь не обошлось без специальных заклинаний или зелий со стороны Дамблдора, который просто одурманил несчастных магглов. Гермиона что-то весело щебетала про предстоящий учебный год. Все вместе мы направились на платформу 9 и ¾, чтобы сесть в Хогвартс-экспресс.

Урок истории магии был сегодня таким же скучным, как и всегда. Профессор Бинс зачитывал свои записи ровным гудящим как пылесос голосом, и постепенно все в классе впали в состояние глубокого ступора и лишь эпизодически приходили в себя, записывали дату или имя, и тут же отключались снова. Я использовал окклюменцию, чтобы удержать ясность сознания и пытался вникнуть в то, что он говорил. Ведь знать историю магического мира очень важно для магглорожденных или воспитанных среди магглов волшебников. Тем, кто её не знает, будет очень трудно разобраться в истоках происходящих вокруг них событий. Интересно директор специально держит на этой должности такого скучного преподавателя? Или мне уже просто мерещится в каждом его поступке некий скрытый смысл? Профессор говорил уже больше получаса, и тут произошло нечто, ни разу до сего дня не случавшееся. Гермиона подняла руку. Ну вот, начинается! И за что мне опять такое наказание? Пытаясь успокоиться, я машинально крутил на пальце фамильное кольцо Поттеров. Надо стремиться не приспосабливаться к обстоятельствам, а подчинять их себе. Но что тут можно сделать? Любые действия должны быть обоснованы имеющимися в моем распоряжении сведениями. Чрезмерная не объяснимая осведомленность только вызовет подозрения директора. Поэтому пока оставалось только следовать за событиями, чтобы в удобный момент суметь повернуть их в нужную мне сторону. Необходимо запастись терпением и тогда однажды добьюсь успеха.

Профессор Бинс, случайно глянувший в класс во время бесконечно нудного повествования о Всемирной конвенции чародеев 1289 года, очень удивился.

— Мисс…эээ…

— Грейнджер, профессор. Скажите, не могли бы вы рассказать нам что-нибудь о Тайной Комнате? — звонким голосом попросила Гермиона.

Стефан Корнфут, до этого тупо, с разинутым ртом, глазевший в окно, встряхнулся и вышел из транса, Мэнди Броклехарст подняла подбородок со сложенных корзиночкой ладоней, а локоть Лизы Турпин соскользнул с края парты.

Профессор Бинс замигал.

— Я преподаю историю магии, — сообщил он сухим позвякивающим голосом, — Я имею дело с фактами, мисс Грейнджер, а не с мифами или легендами.

— Пожалуйста, сэр, скажите, ведь легенды всегда основываются на фактах? — не унималась самая умная ученица школы.

Профессор Бинс смотрел на нее в таком изумлении, что я отчетливо понял — до сих пор никто никогда ни о чем не спрашивал его, живого или мертвого, во время урока.

— Полагаю, — медленно проговорил Бинс, — об этом можно было бы поспорить. Однако, легенда, о которой вы спрашиваете, представляет собой поразительную и очень странную историю.

Теперь весь класс, затаив дыхание, ловил каждое слово профессора, который туманным взором оглядел обращенные к нему лица. Я понял, что учитель совершенно потрясен столь внезапным и столь безоговорочным вниманием.

— Что же, — протянул он, — дайте вспомнить… Тайная Комната… Вы все, разумеется, знаете, что Хогвартс был основан около тысячи лет назад — точная дата неизвестна — четырьмя величайшими людьми: двумя колдунами и двумя ведьмами. Четыре факультета Хогвартса носят их имена. Эти имена — Годрик Гриффиндор, Пенелопа Пуффендуй, Кандида Когтевран и Салазар Слизерин. Совместными усилиями они построили замок, вдали от любопытных глаз магглов, ибо в те времена простые люди не доверяли магии, и колдуны и ведьмы подвергались преследованиям.

Он сделал паузу, невидяще обвел глазами класс и продолжил:

— Некоторое время основатели школы работали в полной гармонии, разыскивая по всей стране детей с волшебными способностями. Этих детей собирали в замке и должным образом обучали. Но затем между четырьмя основателями возникли разногласия. Собственно, разногласия возникли между Слизерином и остальными тремя. Слизерин считал, что следует проявлять большую избирательность при принятии учеников в Хогвартс. Он считал, что магическое обучение должно быть доступно лишь для детей с чистой колдовской кровью. Ему не нравилось, что в школу принимаются дети из маггловских семей, он считал, что им нельзя доверять. В конце концов разногласия стали непримиримыми, и Слизерин покинул школу.

Профессор Бинс снова помолчал, поджал губы и стал похож на старую сморщенную черепаху.

— Вот что сообщают нам достоверные исторические источники, — сказал он. — Но эти факты затуманивает одна странная легенда, легенда о Тайной Комнате. Она гласит, что Слизерин построил в замке тайную комнату, о которой другие три основателя ничего не знали. Слизерин, согласно легенде, запечатал эту комнату таким образом, что никто не мог открыть её до тех пор, пока в школу не попадет его истинный наследник. Он один будет способен снять печать с Тайной Комнаты, высвободить сокрытый в ней ужас и использовать его для того, чтобы очистить школу от недостойных.

Когда он закончил свое повествование, наступило молчание, но это было не обычное сонное молчание, наполнявшее занятия профессора Бинса. В воздухе повисла напряженность, некое ожидание. Профессор Бинс слегка раздражился.

— Всё это, разумеется, сущий вздор, — подытожил он. — Помещение школы, конечно же, неоднократно исследовали на предмет наличия подобной комнаты, поиски велись самыми опытными колдунами и ведьмами. Комнаты не существует. Это сказка, рассказанная на устрашение легковерным.

Рука шатенки опять взметнулась вверх.

— Сэр, а что конкретно вы имели в виду под «сокрытым в ней ужасом»?

— Считается, что в комнате скрывается некий монстр, справится с которыми может один только Наследник Слизерина, — ответил профессор Бинс своим сухоньким, тоненьким голоском.

Большинство детей выглядело испуганным. Но Сандра Фоссет и Мораг МакДугалл бросили на Гермиону взгляды, исполненные неприкрытого злорадства. Обе девочки были чистокровными и терпеть не могли магглорожденную отличницу, которая всегда получала больше баллов, а загадочного монстра не боялись.

— Говорю вам, Комнаты не существует, — сказал профессор Бинс, перелистывая свои записи, — нет Комнаты и нет Наследника.

— Но сэр, если Комната может быть распечатана только истинным Наследником Слизерина, то никто другой и не сможет найти её, правда? — я решил вмешаться в беседу.

— Чепуха, мистер Броуди! — отрезал профессор Бинс сварливым тоном: — Раз многочисленные директора и директрисы Хогвартса не смогли её найти…

— Но профессор, — снова пропищала Гермиона, — может быть, чтобы открыть Комнату, требуется использовать темную магию…

— Некоторые колдуны не пользуются темной магией вовсе не потому, что не умеют, мисс Гриффин, — резко оборвал её профессор Бинс, — повторяю, если люди, подобные Дамблдору…

— Но, может быть, надо быть в родстве со Слизерином, и поэтому Дамблдор не может… — начал было я, но профессор Бинс решил, что с него довольно.

— Всё, хватит, — жестко оборвал он. — Это миф! Нет никакой Комнаты! Нет никаких свидетельств! Ничего Слизерин в школе не строил! Даже шкафчика для метел! Я жалею, что рассказал вам эту дурацкую историю! И сейчас, если вы соблаговолите послушать, мы вернемся к настоящей истории, к достоверным, реальным, проверенным фактам! Поэтому, пожалуйста, откройте учебник на странице тридцать, прочитайте и дословно законспектируйте текст Всемирной конвенции 1289 года.

Класс очень быстро вернулся в обычное состояние глубочайшего оцепенения.

— Может, стоит поговорить с другими призраками? Например, Серой Леди. — Улучив удобный момент, шепотом предложил я, наклоняясь к подруге.

— Думаешь, это поможет? — с сомнением протянула она.

— Возможно и да. Многие из них живут в замке не одну сотню лет. Они могли что-нибудь слышать про Тайную Комнату. Только не пойму, зачем тебе вообще это нужно?

— Давай рассуждать вместе. — Предложила Гермиона. — В Тайной Комнате Слизерин заключил нечто, способное помочь выгнать из Хогвартса всех маглорожденных. Кто-то открыл Комнату, потому что хочет сделать это. Некоторые из наших однокурсников ненавидят маглорожденных. — Девочка бросила красноречивый взгляд на МакДугалл и Фоссет. — Следовательно, один из них может быть Наследником Слизерина.

— Но ведь он должен учиться на змеином факультете, а не на орлином. — Я критически оглядел однокурсников. Вряд ли кто-то из них подходил на роль потомка Салазара.

— Совсем не обязательно, Фомальгаут. Прошли сотни лет. Все могло давно поменяться. Ведь даже в одной семье дети порой попадают на разные факультеты. У Падмы Патил сестра в Гриффиндоре, а у Роджера Дэвиса — в Слизерине.

В словах когтевранки присутствовала логика. Правда она кое что упустила из виду.

— Вряд ли двенадцатилетний ребенок смог бы самостоятельно организовать такое, если только с помощью родителей. — Сказал я второкурснице. — Думаю, за нападениями на магглорожденных стоит кто-то из оставшихся на свободе Пожирателей Смерти. Ведь и в прошлом году не обошлось без их участия.

— Возможно. — Согласилась девочка. — Но как мы узнаем, кто именно это устроил?

— Нужно посмотреть в школьной библиотеке все газеты одиннадцатилетней давности, чтобы узнать про них как можно больше. Тогда сможем понять, кто конкретно все организовал. — Предложил я план действий.

— Это понятно. Я имею в виду, что нам нужен полный список студентов Хогвартса. Иначе как мы узнаем, у кого именно из Пожирателей ребенок сейчас учится в школе? — резонно заметила мисс Грейнджер. — Вот только где его можно взять?

Я серьезно задумался. Идея попросить список у кого-либо из профессоров отпадала сразу. Только вызову этим подозрения в свой адрес. Ведь Наследник мог использовать список, чтобы выяснить имена всех магглорожденных студентов и натравить на них Чудовище Слизерина.

— Кажется, есть один вариант. — Тихо ответил я Гермионе. — Только надо хорошо подготовиться.

К сожалению, мои переговоры с подругой не остались без внимания преподавателя.

— Мистер Бёрк, пожалуйста, читайте про себя! — недовольно произнес профессор Бинс.

— Но сэр, про меня здесь ничего нет! — я состроил крайне удивленное выражение лица. — Про меня есть в «Истории современной магии», в «Расцвете и падении темных искусств» и в «Великих волшебниках двадцатого века». А это учебник по истории средневекового волшебства!

Гермиона засмеялась, зажимая ладошкой рот, а вслед за ней расхохотался весь класс. Профессор Бинс снял с меня пять баллов. Тем все и закончилось.

В вечерний час читальный зал библиотеки был пустым. Только мадам Пинс сидела за своей стойкой в дальнем конце помещения. Я отложил в сторону очередную подшивку «Ежедневного Пророка» за декабрь 1981 года. Статьи газет подтверждали картину, известную из воспоминаний Волдеморта. Остается только удивляться, как почти на пустом месте он сумел создать такую невероятно мощную, широко разветвленную и глубоко законспирированную организацию Пожирателей Смерти. Во Внутренний Круг входили настоящие мастера магии: Игорь Каркаров, Антонин Долохов, Торфинн Роули, Ивэн Розье, Рудольфус, Рабастан и Беллатриса Лейстрендж, Мальсибер, Джагсон, Трэверс, Пиритс, Уилкис. Люциус Малфой и Регулус Блэк отвечали за политическое прикрытие, Августус Руквуд создал разветвленную сеть шпионов в самом Министерстве Магии, Барти Крауч-младший следил за своим отцом, Питер Петтигрю за членами Ордена Феникса, а Снейп — за Дамблдором. Если бы не тот случай на Хэллоуин то Волдеморт, скорее всего, через несколько лет одержал окончательную победу. Именно поэтому Дамблдор и попытался отвлечь Тома от практически павшего Министерства, подкинув ему Пророчество Трелони. Я взял следующую стопку газет и стал просматривать отчеты о заседаниях Визенгамота, выносившего оправдательные приговоры. Гиббон, Яксли, Эйвери, Кэроу, Крэбб, Гойл, Нотт, Макнейр. Последнее имя насторожило меня не понятно почему. Его семья, хоть и была чистокровной, не пользовалась большим влиянием. Денег для возможного подкупа судей Уолден тоже никогда не имел. Неудивительно, что после оправдания он был вынужден работать Палачом в Комиссии по обезвреживанию опасных существ. Но самое поразительное заключалось в том, что Уолдена оправдали и после второй войны, хотя тогда кроме помогавших Люпину оборотней избежали наказания считанные единицы: Снейп, Малфои и Селвин. Ну с Нюниусом все ясно — любимый шпион директора. За Малфоев Дамблдора наверняка сильно просил Снейп. А Селвин происходил из старинной семьи имевшей огромные связи в Министерстве. Я хорошо помнил обстановку после победы над Волдемортом: вакханалия арестов, показательные процессы, массовые казни, чистка Министерства, включение в состав Визенгамота членов Ордена Феникса. Назначая на ключевые посты своих людей, конфискуя имущество многих чистокровных семей и перераспределяя его в пользу победителей, устраняя неугодных, издавая новые законы, Дамблдор стремился навсегда искоренить саму возможность появления любой оппозиции. В таких условиях сохранение жизни и свободы одному из матерых Пожирателей Смерти было в высшей степени странным и могло иметь только одно правдоподобное объяснение: Уолден Макнейр являлся шпионом Дамблдора в рядах последователей Темного Лорда. Директор не хотел полностью зависеть от Нюниуса и завербовал ещё одного агента. Но тогда получается, что даже сейчас у старика есть среди «бывших» Пожирателей Смерти свой человек?

— Эй, Фомальгаут! Очнись!

Почувствовав, как Гермиона трясет меня за плечо, я вернулся в реальность.

— Извини. Просто немного задумался.

— Можно задать тебе вопрос? — в голосе шатенки слышалось сильное любопытство.

— Давай. — Откинувшись на спинку стула, я снял очки и потер уставшие от чтения глаза. Интересно, что она хочет узнать на этот раз?

— Помнишь, ты говорил, что чистокровные волшебники не сильнее магглорожденных и никак не превосходят их магически?

— Отлично помню. И готов опять это повторить.

— Знаешь, я тут прочитала на досуге парочку научных трудов и думаю, что ты не прав!

Я тяжело вздохнул, прекрасно зная, какие именно книги умудрилась достать Гермиона: «Родословную волшебников. Природную знать», лежавшую в гостиной дома Блэков на видном месте и «Справочник чистокровных волшебников». Его подарил мне на день рождения Драко Малфой, вероятно, надеясь таким хитроумным образом наставить Мальчика-Который-Выжил «на путь истинный». А подруга прикарманила эту книгу. За всем ведь не уследишь, как не старайся оградить девочку от тлетворного влияния магического мира.

— Не верь всему, что написано. Иногда и сомневайся. Особенно если речь идет о фантазиях фанатиков чистой крови. Книги пишут люди и излагают в них собственные взгляды, а не истину в последней инстанции.

После таких кощунственных для неё слов маленькая когтевранка даже открыла рот от возмущения не находя что ответить. А я спокойно продолжил:

— В книгах можно написать все что угодно. Например, что так называемые «магглорожденные», те, у кого не выявлено предков-волшебников, получили волшебные силы с помощью воровства или насилия. Что они незаконные владельцы магии и попросту отобрали палочки у настоящих волшебников или ведьм. Так что же теперь считать это правдой?

— Конечно, нет! Это же полный бред! — Ответила оторопевшая Гермиона. — Как, по-твоему, можно «украсть волшебную силу»? Если бы её можно было украсть, то и сквибов бы не было, в самом-то деле?

— Вот поэтому тебе нужно научится думать своей головой, а не слепо верить авторам так называемых «научных трудов»!

Лучшая студентка школы на минуту задумалась, а потом продолжила разговор:

— Но ведь сквибы рождаются от браков с магглами. Данные факты хорошо известны. Значит, в чем-то авторы этих книг все-таки правы?

— Да. Но даже в полностью чистокровных семьях сквибы тоже рождаются. Хотя такие случаи стараются тщательно скрывать: выжигают несчастных с гобеленов, изгоняют из семьи, даже превращают в ежей. Поэтому проблема возможного рождения сквибов не может являться аргументом в пользу полного запрета отношений с магглами. Хотя сторонники чистокровности постоянно на неё ссылаются. Но есть ещё один момент, на который они не хотят обращать внимания. Ты знаешь, что есть такая маггловская наука как генетика?

— Знаю, конечно. — Фыркнула мисс Грейнджер. — Мои родители все-таки медики!

— Так вот. На летних каникулах я попросил отца купить мне научно-популярную книгу по генетике и прочитал её. Оказывается, постоянные близкородственные браки ведут к вырождению потомства. Чтобы убедиться в этом, достаточно просто посмотреть на таких студентов как Винсент Крэбб, Грэгори Гойл или Миллисента Буллстроуд. И поверь это далеко не самые худшие примеры! Полукровки и магглорожденные часто гораздо умнее или талантливее чистокровных. Поэтому идея Волдеморта об изоляции магического мира, будучи воплощенной в жизнь в полном объеме, приведет к быстрой деградации новых поколений волшебников.

— Хм, об этом я не думала. — Была вынуждена признать подруга. — Но ты утверждал, что нет темных и светлых чистокровных родов и магия у всех одинакова?

— Так и есть на самом деле. — Я пожал плечами.

— А как ты в таком случае объяснишь то, что практически все Пожиратели Смерти были чистокровные или, по крайней мере, полукровки? Крауч, Кэрроу, Лейстренджи, Малфой, Нотт, Роули, Селвин, Трэверс, Эйвери, Яксли. Все из перечня священных двадцати восьми семей! — Гермиона постучала ладонью по подшивкам «Ежедневного Пророка» и торжествующе посмотрела на меня. — Я вообще не читала ни об одном магглорожденном темном маге! Значит, все-таки есть врожденные темные колдуны!

Я снисходительно посмотрел на второкурсницу:

— Хорошо. Давай рассуждать вместе. Ты маглорожденная волшебница. Допустим, решила изучать темные искусства. Что тебе для этого нужно учитывая, что в Хогвартсе их не преподают?

— Эээ… — Гермиона на секунду задумалась: — Ну, книжки, учебники по темной магии.

— Правильно. Но в твоей семейной библиотеке таких книг нет. Во «Флориш и Блотс» подобную литературу тоже не продают. Где же ты их возьмешь?

— Наверное, можно купить в Лютном Переулке? — неуверенно предположила девочка.

— Можно. Если знаешь к кому обратиться. И если тебе сначала не оторвут там голову. Но каждая книга по темным искусствам стоит не меньше сотни галеонов. И это только одна книга! А для того чтобы хорошо изучить данный раздел магии ты должна будешь прочитать многие десятки запрещенных трудов. У тебя есть такие деньги?

— Нет. — Смущенно ответила Гермиона. — Но ведь, вероятно, их можно заработать?

— На любой работе, которую может получить маглорожденная ведьма, такую сумму придется зарабатывать многие годы. Притом что тебе ведь ещё понадобится тратить деньги на еду, одежду и жилище. И если ты будешь постоянно работать, то просто не останется свободного времени на изучение темной магии.

— Но ведь среди маглорожденных волшебников есть богатые люди, получившие состояние по наследству от родителей. Они и прислугу нанять могут, так что будет свободное время для занятий наукой. Я читала про таких в «Великих волшебниках двадцатого века» и «Выдающихся именах нашей эпохи». — Не унималась всезнайка.

— Все так. Но подумай ещё вот о чем. Допустим, тебя поймали за изучением темных искусств. Как ты думаешь, что тебе будет необходимо для того, чтобы не попасть в Азкабан к дементорам?

При упоминании последних маленькая когтевранка поёжилась и нехотя выдавила:

— Ну, видимо, связи. Хорошие знакомые в Министерстве Магии, которые помогут мне оправдаться и избежать тюрьмы.

— Правильно. Вот только у чистокровных волшебников подобные доброжелатели есть всегда. А откуда им взяться у магглорожденных? Поэтому даже те из них кто имеет достаточно денег и свободного времени для изучения темной магии, предпочитают не рисковать своим благополучием ради знаний, которые им не очень то и нужны.

— Почему не нужны? — возмущенно вскинулась Гермиона. — С помощью темной магии можно достичь огромного могущества и получить власть над людьми!

— Согласен. — Я не стал спорить с очевидным фактом. — Но богатый человек может получить её благодаря своим деньгам. Зачем ему тогда тратить много лет на изучение темной магии?

Гермиона не смогла ничего на это ответить. А я тем временем продолжил:

— К тому же учти, что один даже очень хороший темный маг мало может сделать без связей, поддержки группы единомышленников за спиной. А их гораздо легче получить именно чистокровным колдунам. Так что темными магами не рождаются, ими становятся.

— Но тогда чистокровные и полукровки действительно превосходят магглорожденных своим происхождением! — Заметила умнейшая ведьма своего поколения. — Ведь сам факт рождения в старинной волшебной семье автоматически дает детям положение, нужное для получения знаний, а значит, в конечном счете, власти!

— Если рассматривать ситуацию с такой точки зрения то ты права. Но наследственные способности тут ни при чем. Вообще Министерству очень выгодно поддерживать и распространять представления о том, что магглорожденные не могут стать темными магами, чтобы они даже не пытались это сделать. И его вполне можно понять: и с чистокровными проблем хватает. Именно поэтому оно и ввело запрет на изучение темных искусств, а также закрыло дуэльные клубы.

— Но ведь они были смертельно опасны! — возразила мне подруга. — Даже в ходе учебных поединков маги могли ранить или сильно покалечить друг друга.

— Разумеется, риск есть всегда. Каждый должен иметь возможность сам выбирать заниматься ему этим искусством или нет. Но никаких дуэльных клубов в Хогвартсе не существовало даже в первую войну с Волдемортом, когда ученикам было бы очень полезно научиться хотя бы элементарной самозащите. Особенно учитывая низкую, как правило, квалификацию постоянно меняющихся профессоров ЗОТИ. А что ты скажешь об обязательной регистрации анимагов?

— Самостоятельно заниматься анимагией очень опасно! Только поэтому Министерство и составляет специальный реестр анимагов!

— Гермиона, я лично слышал о трех незарегистрированных анимагах. Ни с одним из них в процессе обучения не случилось ничего плохого.

— Возможно, им просто повезло. — Не желала сдаваться девочка. — А Министерство заботится о людях!

— Думаю причина в другом. Анимагу очень легко спрятаться, если никто не знает, в какое именно животное он превращается. Поэтому Министерство стремится держать их под контролем. Как и ограничить другие магические способности. По его приказу в Хогвартсе не преподают легиллименцию и окклюменцию даже на уровне ЖАБА. Им можно обучаться только в частном порядке.

— Но зачем мешать изучать менталистику? — удивилась второкурсница. — Чтобы люди не смогли читать чужие воспоминания и скрывать свои собственные?

— И для этого тоже. Но есть и другие соображения. Ты читала труды Адальберта Уоффлинга?

— Конечно, читала! — воскликнула когтевранка. — Это же величайший теоретик магии!

— Тогда ты помнишь, что согласно его идеям в основе всех сильных заклинаний лежат чувства и эмоции?

— Помню. Ну и что с того? — Гермиона не могла понять, к чему я клоню.

— А то, что владеющий окклюменцией человек способен легко вызывать в своем сознании нужные воспоминания, порождающие соответствующие эмоции. Поэтому человек с дисциплинированным тренированным разумом может стать очень сильным магом. А зачем Министерству нужны сотни Великих Волшебников?

Лучшая ученица школы не нашла что можно возразить на это.

— Как говорил один мудрый маггл «слабый народ — сильное государство»[8]. Подумай, насколько превосходят маги обычных магглов благодаря своим возможностям, и ты поймешь насколько труднее Министерству в отличие от маггловского правительства контролировать их. Ведь по сути дела каждый взрослый волшебник подобен потенциальному преступнику вооруженному и очень опасному.

Гермиона подавленно замолчала на несколько минут, пытаясь осмыслить услышанное и найти в моих доводах слабые места. Примерно через пять минут, не сумев сделать этого, шатенка сердито встряхнула лохматой головой и сменила тему:

— Ладно. Вернемся к нашей проблеме: кто именно открыл Тайную Комнату. Ты нашел хоть одного подозреваемого?

— Сложно сказать наверняка. — Я надел очки и пролистал полный список студентов Хогвартса, который мы сумели скопировать у отвлекшегося на очередные рассказы о своих подвигах профессора Локонса. — Наиболее подходящие кандидаты на роль Наследника Слизерина это Винсент Крэбб, Грэгори Гойл и Теодор Нотт. У них всех отцы были Пожирателями Смерти.

— Ты серьезно? — скептически произнесла самая умная студентка Хогвартса. — Крэбб или Гойл — Наследники Слизерина?

— Почему нет? Посмотри на их семьи. Отец рассказывал мне, что все они учились в Слизерине. И постоянно хвалятся этим. Они запросто могут быть потомками Салазара. Ключ от Тайной Комнаты мог храниться у них веками и передаваться от отца к сыну!

— Что ж, — задумалась когтевранка, — думаю, это возможно…

— Только как это доказать? Мы не можем предоставить профессорам наши подозрения.

— Способ, кажется, есть, — медленно произнесла Гермиона, бросив взгляд на мадам Пинс и сильнее понизив голос, — хотя конечно это трудно и очень опасно. Нам нужно будет проникнуть в общую гостиную Слизерина и задать подозреваемым несколько вопросов, только так, чтобы они не догадались, что мы — это мы.

— Ты предлагаешь применить Оборотное Зелье? — я сразу понял, куда клонит подруга.

— Да! Мы можем превратиться в слизеринцев. И никто не догадается, что это мы. И Наследник может нам все рассказать. Правда, достать рецепт будет трудно. Профессор Слизнорт говорил, что его можно найти в книге, которая называется «Всесильнейшие зелья». Но она наверняка в Запретной Секции.

— Не вижу проблемы. Воспользуемся мантией-невидимкой. — Я не хотел лишний раз подходить к Локонсу, который пытался примазаться к славе Мальчика-Который-Выжил, напирая на то, что мы с ним с одного факультета.

— Это очень опасно! — встревожилась девочка. — В прошлом году нас там чуть-чуть не поймали!

— Чуть-чуть не считается! Если всего бояться тогда вообще не стоит начинать дело.

— А в вашей домашней библиотеке есть эта книга? — попыталась найти другой выход Гермиона.

— Не помню точно. — Я ненадолго задумался. — Кажется, есть. Но если я попрошу отца прислать нам её, ему сразу станет ясно, что мы хотим изготовить какое-то зелье.

— Думаю, — протянула мисс Грейнджер, — если ты скажешь, что интересуешься чисто теоретически, то, может быть…

— Брось! Отец на это не купится. Он сразу же заподозрит, что мы что-то затеваем и запретит нам это. Надо действовать самостоятельно.

— Хорошо. — Уступила девочка. — Только давай будем предельно осторожны?

Кивнув головой в знак согласия, я задал резонный вопрос:

— А что если слизеринцы не станут откровенничать даже с однокурсниками? Они довольно подозрительны и недоверчивы.

— Такое возможно. — Сникла явно не подумавшая об этом Гермиона. — Но что же нам тогда делать?

— Думаю, кроме Оборотного Зелья стоит сварить ещё Сыворотку Правды. Достаточно незаметно подлить три капли в пищу или питье, и они не смогут промолчать. А потом дадим им Зелье Забывчивости, чтобы даже не вспомнили об этом.

— Неплохо бы конечно. Но я вовсе не уверена, что у нас получится. Сыворотка сложное зелье. — С большим сомнением протянула второкурсница. — А нам ведь ещё необходимо создать Сонное Зелье. Надо иметь гарантии, что настоящие слизеринцы не помешают, пока мы будем допрашивать подозреваемых.

— Давай разделим задачу пополам. Ты варишь Оборотное, а я займусь приготовлением Веритасерума. — Успокоил я подругу. В самом деле, должна же быть хоть какая то польза от познаний в зельеварении? Нельзя всегда перекладывать всю работу на Гермиону.

— Ну, если ты считаешь, что справишься, то я не против! — радостно ответила девочка.

На том и порешили.

Я шел на открытие Дуэльного Клуба, когда за поворотом коридора услышал голос Рона, и осторожно заглянув за угол, увидел бывшего друга, который держал речь перед несколькими однокурсницами-гриффиндорками:

— Все Блэки — темные колдуны! И Фомальгаут такой же, как вся его семейка! Это он Наследник Слизерина точно вам говорю!

— Но ведь Фомальгаут только по усыновлению Блэк. — Резонно заметила Лаванда Браун. — А на самом деле он урожденный Гарри Поттер. И потом это ведь из-за него исчез Сами-Знаете-Кто. Поэтому Мальчик-Который-Выжил не может быть таким уж плохим, верно?

— Никому не известно, каким образом он уцелел при нападении Сами-Знаете-Кого. Я так скажу — только очень сильный темный маг мог пережить действие таких страшных проклятий. — Рыжий понизил голос до трагического шепота и продолжил: — Может быть, именно поэтому Сами-Знаете-Кто решил убить его. Не хотел конкуренции, второго Темного Лорда, понимаете?

— Откуда ты так хорошо знаешь намерения Волдеморта? — спросил я, незаметно подкравшись сзади. — Он поделился с тобой своими планами?

Девчонки испуганно взвизгнули от неожиданности, а Рон резко обернулся и покраснел. Несколько секунд он только тупо таращился не в силах ответить на мой вопрос. Потом, наконец, выдал:

— Чего тебе надо, Блэк?

— На первом курсе ты возмущался, когда я плохо отзывался о твоей семье, а сейчас делаешь то же самое. Перестань порочить меня и мою семью, Уизли. Не распространяй про нас вздорные слухи и сплетни. — Не для того я держался как можно дальше от жертв василиска, чтобы сейчас просто пройти мимо, сделав вид, что ничего не слышал.

— А иначе? Что ты мне сделаешь? Натравишь на меня свое Чудовище Слизерина как на несчастного Колина Криви? Я гриффиндорец и не боюсь угроз какого то темного мага! — мальчишка явно нарывался на драку.

— Уизли, ты больной на всю голову и не лечишься. Сколько раз тебе повторять, что я не являюсь Наследником Слизерина и не имею никаких чудовищ? — Терпеливо объяснил я этому ненормальному, понимая, что сейчас любые угрозы сделают только хуже, заставив окружающих поверить в его правоту. Лучше попробовать объяснить ему по хорошему: — Вспомни, что дядя твоей мамы Игнатиус Прюэтт был женат на Лукреции Блэк. Не стоит поливать грязью родственников пусть даже дальних. Ведь тем самым ты бросаешь тень и на свою семью.

— Да какой ты мне родственник? — с ненавистью протянул предатель. — Мы давно уже отреклись от таких как вы!

— Но ведь это же ненормально! — я попытался воззвать к разуму рыжего. — Подумай: родная кровь — не вода!

— Ты сам ненавидел магглов, с которыми жил. — Нагло ответил Рон. — Скажешь не так?

— Скажу, что это правда. Дурсли постоянно издевались надо мной, заставляли тяжело работать, избивали за малейшие провинности. Я жил в чулане под лестницей, сильно голодал и ходил в обносках своего двоюродного брата. Кстати, обо всем этом писали в «Ежедневном Пророке». Так что любить их мне было не за что. А с другими магглами кроме Дурслей и дружков кузена Дадли общаться не довелось, поэтому не испытываю к ним никаких чувств.

При рассказе о тяжелом детстве Гарри Поттера гриффиндорки были сильно потрясены: у Лаванды Браун и Фэй Данбар даже выступили на глазах слезы сострадания. Видя, что удалось приобрести симпатии аудитории я поспешил закрепить успех:

— Но моя мама была магглорожденной волшебницей и моя единственная подруга тоже магглорожденная волшебница. Данные факты прошли мимо твоего внимания, Уизли?

Мальчишка не нашел, что ответить на это справедливое замечание.

— А вот ты, похоже, сильно ненавидишь меня. Наверное, потому что по моей вине лишился своего домашнего питомца. Но этот ущерб легко компенсировать.

Я достал из кармана школьной мантии заранее приготовленный мешочек и вручил его бывшему другу со словами:

— Держи. Здесь целых тридцать сиклей. На новую крысу вполне хватит. Блэки всегда платят свои долги.

Недоумевая, предатель машинально взял деньги.

— Надеюсь, наши недоразумения на этом исчерпаны. Всего хорошего! — оставив ошеломленных гриффиндорцев я продолжил путь к Большому Залу, внутренне ликуя: мне удалось перевести стрелки на Рона, напомнив свидетелям инцидента, что Ласки[9] десять лет скрывали у себя Питера Петтигрю. Теперь Лаванда и Парвати разнесут это по всему Хогвартсу, заставив всех подозревать рыжую нищую семейку в симпатиях к Темному Лорду.

В Большом Зале длинные столы исчезли, вдоль одной из стен появилась золотая сцена, подсвеченная тысячами плавающих над ней в воздухе свечей. Потолок был бархатно-черный. Под ним, казалось, собралась вся школа, каждый держал в руке волшебную палочку, на лицах играло радостное предвкушение. Я отыскал в толпе оживленно переговаривающихся учеников Гермиону.

— Вот видишь Фомальгаут, ты был неправ: в Хогвартсе открывают Дуэльный Клуб! — возбужденно сказала она.

— Не следует делать поспешных выводов. — Я пожал плечами: — Посмотрим, что будет дальше.

— Интересно, кто нас будет учить? — спросила шатенка. — Мне кто-то говорил, что профессор Флитвик в молодости был чемпионом среди дуэлянтов. Может быть, он и будет учителем?

Я не успел ответить, потому что на сцену взошел Златопуст Локонс, неповторимо-прекрасный в одеждах цвета чернослива. Вместе с ним действительно появился глава нашего факультета. По крайней мере, это радовало.

Локонс помахал рукой, прося тишины и прокричал:

— Подходите ближе, подходите! Всем меня видно и слышно? Превосходно! Начнем, пожалуй! Профессор Дамблдор дал мне разрешение основать этот маленький клуб дуэлянтов, чтобы научить вас защищать себя, если понадобится, так, как это делал я сотни и тысячи раз. Если хотите узнать более подробно, обращайтесь к моим опубликованным работам.

— Позвольте мне представить моего ассистента, профессора Флитвика, — продолжал Локонс, расплываясь в широчайшей улыбке. — Он признался, что сам немножечко знаком с дуэльным делом и согласился по-товарищески помочь мне кое-что вам продемонстрировать прежде, чем мы начнем заниматься. Да, и ещё одна вещь — хочу вас успокоить — после окончания представления вы получите своего учителя чар назад целым и невредимым, не надо бояться!

Златопуст и Филиус повернулись лицом друг к другу и поклонились. Затем они подняли перед собой волшебные палочки, как мечи.

— Как видите, мы держим палочки в общепринятом воинственном положении, — объяснил Локонс притихшей аудитории. — На счет три, мы должны выкрикнуть первое заклинание. Никто из нас, разумеется, не собирается никого убивать.

— Раз — два — три!

Оба взмахнули палочками над головой и указали ими на оппонента. Флитвик выкрикнул «Левикорпус!» и Локонс оказался подвешен вверх тормашками над сценой.

— Акцио палочка профессора Локонса. — Спокойно произнес наш декан, и оружие его незадачливого оппонента прилетело к нему в левую руку. Похоже, он понял, какое на самом деле Златопуст полное ничтожество и, испытывая ярость за то, что тот позорит Когтевран, решил немножко сбить с него спесь на глазах у студентов.

— Пожалуйста, снимите меня отсюда! — закричал профессор ЗОТИ, дрыгая ногами.

— Либеракорпус. — Филиус пожал плечами, возвращая своего противника на землю.

Локонс имел неуверенный вид. С него слетела шляпа, кудрявые волосы встали дыбом.

— Что ж, вот пожалуйста! Это было подвешивающее заклинание и манящие чары. Ага, спасибо, профессор Флитвик! — сказал он, принимая свою волшебную палочку так, словно делал великое одолжение. — Да, это была прекрасная мысль показать им данные заклятия, но было совершенно очевидно, что именно вы собираетесь сделать. Пожелай я воспрепятствовать вам, это было бы более чем элементарно — однако, я счел необходимым показать ребятам эти приемы.

Заметив убийственный вид преподавателя чар, Златопуст сказал:

— Достаточно демонстраций! Теперь я разобью вас на пары. Профессор Флитвик, если хотите, можете мне помочь…

Они подошли к ребятам и начали подбирать партнеров. Я автоматически шагнул к Гермионе. Несмотря на опасения разбивать нашу идеальную команду никто не стал.

— Повернитесь лицом к партнеру! — распоряжался Локонс со сцены. — И поклонитесь!

Мы послушно выполнили все требования.

— Палочки наготове! — крикнул профессор ЗОТИ. — Когда я сосчитаю до трех, наложите свое заклятие, чтобы разоружить противника — только разоружить — нам не нужны несчастные случаи — раз… два…три!

Я обрушил на второкурсницу ураган простейших заклинаний типа Риктумсемпры или Таранталлегры. Она успешно отбивала все мои выпады, но не могла контратаковать.

— Стоп! Стоп! Я сказал, только разоружить! — в тревоге закричал Локонс, пытаясь взять ситуацию под контроль.

Над сценой висели клубы зеленоватого тумана. Кевин Энтвистл и Энтони Голдстейн валялись на полу, задыхаясь. Рон Уизли поднимал Майкла Корнера, лицо у которого было пепельно-серым. Единственными кто остался в порядке, были мы с подругой.

— Дорогие мои, что же это, — восклицал Златопуст, бегая между дуэлянтов и взирая на последствия сражения, — вставай же, МакМиллан… Осторожнее, мисс Фоссет… Зажми посильнее, и кровь перестанет идти через секунду, Бут…

— Пожалуй, я лучше поучу вас блокировать враждебные заклятия, — остолбенело пролепетал Локонс, стоя посреди зала. — Нам нужна пара добровольцев. Блэк и Уизли, не желаете?

По освобожденному расступившимися ребятами проходу я направился в середину зала, даже не пытаясь протестовать. У меня было достаточно времени, для того чтобы всесторонне обдумать данный случай. Прекрасно помню, как Снейп прошептал на ухо Драко нужное заклинание. И как не спешил убирать вызванную последним змею. Явно выжидал, когда заговорю с ней на парселтанге. Только вряд ли Нюниус действовал в данном случае самостоятельно. Скорее всего, по приказу Дамблдора. Значит, тот хотел показать всем, что Гарри Поттер — змееуст. Правда, оставался вопрос: откуда это узнал сам директор? И мне удалось найти ответ: тот случай летом перед первым курсом на день рождения Дадли в зоопарке. Ведь Дамблдору не нужна мантия, чтобы становится невидимым. Что мешало ему, незримо присутствуя там, убрать стекло и посмотреть на мою беседу с боа-констриктором?

Рон нагло ухмыльнулся мне в лицо. Ладно, посмотрим, кто будет смеяться последним.

— Смотри, Фомальгаут, — сказал «выдающийся волшебник». — Когда Рональд нацелит на тебя палочку, сделай вот так…

Не обращая внимания на наставления этого клоуна, я просчитывал ситуацию. Сейчас рыжий вызовет рептилию, чтобы продемонстрировать всем мои способности змееуста. Вот только одним этим он вряд ли ограничится. Как я сам поступлю на его месте, чтобы наверняка заставить врага заговорить на парселтанге? Да. Скорее всего, именно так. Это станет наилучшим вариантом.

— Три — два — один — начали! — выкрикнул Златопуст.

Бывший друг мгновенно взмахнул палочкой и прокричал:

— Серпенсортия!

Я спокойно смотрел, как из нее вылетела длинная черная змея, тяжело упала на пол между нами и вскинула голову, готовая ужалить. Раздались вопли, толпа молниеносно отступила, вокруг нас образовалось свободное пространство.

— Экспеллиармус! — выкрикнул новое заклинание предатель.

Я молниеносно отбил разоружающее проклятие. Гриффиндорец на секунду смешался, видимо не ожидая этого, но быстро пришел в себя и снова попробовал выбить мою палочку при помощи «Экспеллиармуса». Я также легко отразил его вторую попытку, затем третью, четвертую, пятую…

Тем временем вероятно сориентировавшись в окружающей обстановке змея с яростью выдаваемой злобным шипением стремительно заскользила в сторону Гермионы.

Что же предпринять? Под шквалом Экспеллиармусов я не мог обездвижить, оглушить или убить пресмыкающееся. Самого Рона тоже нельзя атаковать по условию задания. Можно конечно попробовать быстро отскочить в сторону и разобраться с рептилией пока Уизли не успеет отреагировать. Но велик риск того, что за это время он сумеет обезоружить меня. И что помешает ему повторно вызвать змею? К счастью ситуация разрешилась без моего вмешательства: отрабатывавшая на летних занятиях тактику применения в бою вызванных магией животных девочка взмахнула своей палочкой и сказала:

— Випера Эванеско!

Змея растворилась в воздухе, став небольшим облачком черного дыма. По залу пронесся вздох облегчения. Все присутствующие были восхищены самообладанием и мастерством маленькой когтевранки. Разумеется кроме рыжего. Разозленный неудачей мальчишка ткнул в меня палочкой и злобно выкрикнул:

— Слагулус Эрукто!

— Протего! — я вернул проклятие назад отправителю.

Не ожидавший этого Рон не смог защититься и скорчился на сцене, выплевывая изо рта слизней. А как ты хотел? Не делай подлостей другому — тогда и сам не пострадаешь! К несчастью, подобный финал нашей тренировки очень не понравился братьям Уизли.

— Ты должен был только защищаться от его заклинаний, а не возвращать их назад, Блэк! — заявил Перси, яростно сверкая глазами и значком старосты.

— Так щитовые чары и относятся к защитным заклинаниям. И о том, что мне их нельзя применять профессор Локонс ничего не говорил, Уизли. — Смело парировал я наглую претензию Перси. — А вот магическая змея атакующим заклятием не является. Кроме того, она представляет опасность для всех окружающих, а не только магглорожденных волшебников.

Повернувшись к скорчившемуся на полу бывшему другу, я указал на него пальцем и обличающее произнес:

— Ты вроде гриффиндорец, а ведешь себя как слизеринец. Интересно, кто тебя этому научил? Не Петтигрю ли?

Занятый выплевыванием слизняков предатель не нашел что мне на это ответить, только одарил очень злобным взглядом. К счастью он не василиск. Так что переживу. Окружающие нас студенты и преподаватели смотрели, не вмешиваясь в происходящее.

— Поэтому чем кого-либо обвинять лучше отвели бы своего брата к колдомедику. — Подсказал я представителям рыжей семейки.

Фред и Джордж также молча подхватили младшего братца под руки и поволокли в больничное крыло. Перси последовал за ними, возмущенно что-то бормоча себе под нос. Кажется, упоминал свою маму.

К сожалению после этого инцидента Локонс скомкано закончил сегодняшнее занятие. Возвращаясь с подругой в башню Когтеврана, я обдумывал итоги дня. Теперь многие студенты поверят, что если шестой Уизли умеет вызывать и натравливать волшебных змей на магглорожденных девочек, то он и есть на самом деле Наследник Слизерина. Пусть поживет в гнетущей атмосфере недоверия, страха и подозрительности. Конечно, после сегодняшнего случая Ласки затаят на меня злобу. Кто знает, что они придумают, чтобы отомстить? Поэтому надо проявлять максимальную осторожность. В ближайшее время покоя мне точно не будет. Впрочем, рыжие с самого начала являются врагами, и щадить их не собираюсь.