Своя сторона

Глава 5

В Лондоне шел дождь и холодные капли воды барабанили по крышам, застревали в кронах деревьев и сбегали маленькими ручейками по асфальту. Подставив невидимое лицо освежающему дыханию природы, я задумчиво смотрел на небольшой дом в Тупике Прядильщиков, в котором проживал профессор Зельеварения. Его адрес и ориентиры для аппарации было несложно найти в воспоминаниях Темного Лорда. Я отдавал себе отчет в том, что Северус Снейп является грозным противником. Еще студентом Хогвартса он серьезно изучал темную магию, а потом стал одним из лучших Пожирателей Смерти Волдеморта. Снейп участвовал во многих столкновениях с аврорами и членами Ордена Феникса, безжалостно пытал и убивал противников Темного Лорда и знал очень много полезных в бою заклинаний. Как дуэлянт он был достаточно хорош, чтобы победить не только такое ничтожество, как Златопуст Локонс. Вместе с тем, в конце третьего курса в Визжащей Хижине я оглушил его банальным «Ступефаем». Все-таки профессор Зельеварения не имел такой же молниеносной реакции и скорости движений как Гарри Поттер, ловец гриффиндорской команды по квиддичу, привыкший хватать золотые снитчи.

В схватке со Снейпом я мог рассчитывать не только на доставшиеся мне по наследству знания Волдеморта. Сами по себе знания мало что значат, если человек не имеет достаточно магической силы, чтобы их использовать. У меня всегда был потенциал Великого Волшебника, который проявлялся в самых разных ситуациях. Кто еще из студентов Хогвартса мог вызвать телесного Патронуса в тринадцать лет? Ответ будет очевидным — никто. Все члены «Армии Дамблдора», даже Гермиона Грейнджер — лучшая ученица школы и «Мисс Всезнайка», научились этому только в пятнадцать-шестнадцать лет под моим чутким руководством. А кто способен без палочки, одной только силой своего гнева проделать то, что я сотворил с тетей Мардж? А стихийная аппарация на крышу школы еще в те времена, когда я и понятия не имел о том, что являюсь волшебником? Имея доступ ко всем знаниям Волдеморта и свою собственную колоссальную магическую силу, я смогу победить любого чародея — даже самого Альбуса Дамблдора! Впрочем, пока это только задача на будущее, а сейчас надо решать иные проблемы. Да и к чему мне устраивать магические дуэли по всем правилам, когда можно просто поражать врагов внезапно, выбирая самый подходящий момент для атаки? Вот и сейчас надо застать Снейпа врасплох, взять его еще тепленьким, прямо в постели. Ну что же, приступим.

Тщательно проведенная диагностика показала наличие целой системы достаточно сложных сигнальных чар на резиденции моего визави. Для того, чтобы снять их, потребовалось затратить значительное время. Хуже было другое — сильное охранное заклинание, которое должно было обязательно разбудить Снейпа в случае наложения на особняк сонных чар. А в случае попытки снять его профессор опять же проснется. Да, это вам не Уизли. Похоже, у Снейпа паранойя еще похлеще, чем у Грюма! Я обошел вокруг дома, запечатывая специальным заклинанием каждое окно, чтобы через него нельзя было выпрыгнуть на улицу, потом наложил антиаппарационный щит, дезактивировал все порталы в радиусе ста метров, а затем тщательно проверил щитовые чары на своей одежде, быстро произнес заклинание, позволяющее прекрасно видеть в темноте и, немного подумав, тихо сказал:

— Бобби, я собираюсь сразиться с волшебником, живущим в этом доме. Ты можешь невидимым следовать за мной на небольшом отдалении, а если я буду ранен или оглушен, вернуть меня назад в Поттер-мэнор? Только учти, действовать надо тихо и незаметно!

— Разумеется, мой господин Гарри! — радостно ответил эльф, безумно довольный тем, что его хозяин поручил ему такое важное задание.

— Тогда пошли.

Входная дверь легко открылась от обычной «Алохаморы». Держа свою палочку наготове, я осторожно прошел в небольшую гостиную, тихо поднялся на второй этаж по крутой лестнице с потертыми перилами и направился к спальне Снейпа. Разумеется, ее дверь тоже была заперта и «Алохамора» на этот раз не помогла. Не желая попусту тратить время, я отступил на несколько шагов назад, выставил щит и выкрикнул:

— Бомбардо!

Дверь вместе с частью стены разнесло в щепки. Я бросился в проем. В центре довольно просторной спальни стояла кровать, на которой изволил почивать профессор Снейп. Проснувшись от грохота, он не растерялся, а быстро скатился с кровати на пол в сторону окна. При этом Снейп успел схватить со стоявшего в изголовье столика свою волшебную палочку и будильник. Два посланных мной вдогонку заклинания не попали в профессора. Оказавшись под защитой кровати, он выбросил руку по направлению к двери и крикнул:

— Сектумсемпра!

Я успел выставить щит, а затем запустил в кровать мощной Бомбардой. Ее обломки обрушились градом на Снейпа, открыв его для моих заклинаний. Чем я не преминул воспользоваться:

— Ступефай! Инкарцеро! Петрификус Тоталус! Иммобилис!

Оглушенный, абсолютно неподвижный, связанный веревками по рукам и ногам Снейп распростерся на полу. Из многочисленных ссадин, царапин и порезов на его теле, оставленных обломками кровати, сочилась кровь. В левой руке он крепко сжимал старый маггловский будильник, очевидно являвшийся портключом, а в правой — свою волшебную палочку. Я подошел ближе к профессору, изъял у него будильник и волшебную палочку, а затем наложил останавливающее кровь заклинание. Ну что же, поговорим по душам. Я направил палочку на лоб Снейпа и произнес:

— Энервейт!

Профессор очнулся.

— Легиллименс!

Но недаром Снейп считался превосходным окклюментистом. Он успешно отразил очень сильную ментальную атаку, надежно скрывая интересующие меня воспоминания и подсовывая для просмотра всякую чушь. Меня охватила ярость.

— Круцио!

Скованный заклятиями Снейп не мог пошевелиться, но упорно молчал, сдерживая крик адских мук. Только его расширившиеся от боли зрачки выдавали, что проклятие успешно действует. Я подождал несколько минут и повторил свою попытку.

— Легиллименс!

Результат тот же самый. Ах, так? Ну ничего, ты еще будешь молить меня о смерти…

— Круцио!

На этот раз я продержал заклинание вдвое дольше. И снова попробовал. А потом еще раз. И еще. И еще. Наконец, после часа пыток Снейп не выдержал, и его щиты рухнули. Я погрузился в поток его воспоминаний, выискивая нужное. Ага, вот оно! Кабинет директора Хогвартса, в котором я так часто бывал в прошлой жизни. За столом сидят и пьют чай два человека: Снейп и Дамблдор.

— Сегодня был тяжелый день. А чашка чая прекрасно снимает напряжение. — Довольно произносит директор. И немного помолчав, спрашивает: — Будешь лимонную дольку?

— Нет. Спасибо Альбус, но я предпочитаю перейти прямо к делу. О чем вы хотели со мной поговорить?

— Очень жаль! — Альбус Дамблдор обиделся из-за того, что его любимое лакомство опять не оценили по достоинству. Немного помолчав, он отпил глоток чая из чашки и продолжил. — Северус, мальчик мой, ты хорошо выполнил свою задачу — подбросил Беллатрисе информацию о том, что Лонгботтомы знают, где мы прячем Волдеморта. А она и рада стараться! Все-таки фанатики бывают порой очень полезны. Белле стоило бы хорошенько подумать: каким образом можно удержать такого сильного волшебника, как Том? Такого и Азкабан не остановит. Благодаря тебе, мы их быстро поймали. Возмущение в обществе очень велико! Сегодня полный состав Визенгамота приговорил Лейстренджей и этого юного придурка Бартемия Крауча-младшего к пожизненному заключению в Азкабане. Слышал бы ты, как он умолял не отправлять его к дементорам! Теперь на карьере его отца поставлен жирный крест.

— Но я считал Бартемия Крауча-старшего вашим сторонником? — недоуменно протянул профессор Зельеварения, отпивая из своей чашки.

— Сторонником? Нет, мы были просто союзниками в борьбе против Волдеморта. Миллисента Багнолд скоро уйдет в отставку, и Бартемий Крауч мог стать новым Министром Магии. С его сильным характером, железной волей, способностью сохранять хладнокровие в критических ситуациях, здраво рассуждать и принимать верные решения он стал бы для меня опасным противником, которого невозможно контролировать. Помнишь его приказ о предоставлении аврорам чрезвычайных полномочий, о разрешении применять Непростительные Заклятия, пытать подозреваемых и убивать сопротивляющихся при задержании?

— Еще бы! — невесело усмехнулся Снейп. — Этот приказ сильно осложнил жизнь Пожирателям Смерти!

— Я бы даже сказал, что он изменил ход войны! Поэтому многие волшебники очень уважают Бартемия Крауча и считают, что именно под его руководством была достигнута победа над Волдемортом. Особенным авторитетом он пользуется у авроров, что представляет для меня наибольшую опасность. Никакой Великий Волшебник не выстоит против двух десятков хорошо подготовленных авроров! Но теперь, после того, как его собственный сын оказался Пожирателем Смерти, дутая незаслуженная популярность главы департамента Магического Правопорядка скоро сойдет на нет.

— И вы станете новым Министром Магии?

— О нет! Я предпочитаю держаться подальше от исполнительной власти, чтобы с трибуны Визенгамота критиковать ее просчеты и ошибки. Кроме того, Волдеморт не исчез навсегда. Он вернется через десять, двадцать, может быть пятьдесят лет. И тогда общественность выплеснет свое недовольство на текущего Министра Магии, кем бы он ни был. Моя нынешняя популярность за эти годы сильно померкнет, неизбежно накопятся мелкие просчеты, досадные ошибки и недочеты. Зачем мне подставлять себя под удар и становится козлом отпущения? По этой же причине не стоит делать Министром никого из моих явных сторонников. Я решил поддержать кандидатуру Корнелиуса Фаджа. Думаю, эта посредственность будет прислушиваться к моим пожеланиям и спрашивать советов по важнейшим вопросам. Как раз то, что сейчас нужно.

— Все-таки мне непонятно, почему вы пожертвовали именно Лонгботтомами? Ведь свои люди среди авроров были для вас очень полезны.

— На то есть веские причины. Во-первых, Северус, ты же слышал Пророчество. Невилл тоже подходит под него и может оказаться Избранным. Поэтому мне необходимо держать его под контролем, как возможную замену Гарри. Я имею значительное влияние на Августу Лонгботтом еще с периода ее обучения в Хогвартсе. Кроме того она уже очень стара и в случае необходимости ее переход в мир иной не вызовет ненужных подозрений. Опять же теперь Невилл будет страстно ненавидеть Волдеморта, чьи слуги искалечили его родителей.

— А во-вторых? — с интересом спросил Снейп.

— А во-вторых, Фрэнк и Алиса были убеждены в невиновности Блэка, потому что прекрасно знали его по Ордену Феникса и подали прощение в Визенгамот о проведении над ним суда с применением легиллименции и Сыворотки Правды. Стоило больших усилий замять это прошение, не дать ему ход. Очень помогло то обстоятельство, что Бартемий Крауч считал, будто я поддержу его кандидатуру на пост Министра Магии, и не счел возможным отказать мне в маленькой просьбе. Но Лонгботтомы очень упорны, поэтому требовалось вывести их из игры.

— Понятно. А чем вам не угодил Блэк?

— Тем, что именно он стал бы опекуном маленького Гарри. Согласно завещанию Поттеров, которое хранится в Гринготсе, именно к нему, как к крестному отцу, должна перейти опека над мальчиком в случае смерти обоих родителей. Сириус также становится распорядителем всего движимого и недвижимого имущества Поттеров вплоть до совершеннолетия Гарри. Но Блэк совершенно не подходит на роль опекуна Мальчика-Который-Выжил — он воспитал бы из Гарри еще одного Мародера, такого же напыщенного самовлюбленного болвана, как и его отец. Как ты сам прекрасно понимаешь, я не мог допустить такого развития событий! Не для того я убил Джеймса Поттера, чтобы его место занял Сириус Блэк!

— Вы? — удивленно произнес профессор зельеварения. — Разве его убил не Темный Лорд?

— Нет Северус, Том всего лишь оглушил Джеймса простым «ступефаем». Мне пришлось самому добить его, применив для этого палочку Волдеморта. Иногда ради высшего блага приходится жертвовать нужными людьми. Но великая цель того стоит! — в глазах Альбуса Дамблдора полыхал фанатичный огонь.

Однако пламенная речь директора не возымела на Снейпа никакого видимого эффекта. Равнодушно пожав плечами, он произнес:

— Думается, в мальчишке все равно будет слишком много от его проклятого папаши! Уже сейчас с содроганием предвижу тот момент, когда он приедет в Хогвартс. Мне будет очень сложно сдерживать свои истинные чувства по отношению к Поттеру.

— А зачем тебе их сдерживать? — удивился директор. — Не надо сдерживать — это пагубно отражается на психике. Пусть ненависть струится сквозь тебя! Ты можешь совершенно спокойно оскорблять и унижать Гарри, придираться к нему по всякому поводу и без повода, снимать баллы и назначать отработки. Заодно распространи это отношение и на его друзей. Но ты должен будешь незримо присматривать за ним. Помни Северус, Гарри Поттер нужен нам живым и здоровым, потому что только он может окончательно уничтожить Волдеморта!

— Хорошо Альбус, я сделаю все, как вы скажете. Но зачем вам это нужно?

— Очень просто, Северус. Тем самым ты воспитаешь в Гарри лютую ненависть к слизеринцам вообще и к Пожирателям Смерти в особенности! А я на твоем фоне буду казаться мальчику старым добрым дедушкой, который всегда выслушает его, поймет и поддержит. Гарри инстинктивно будет тянуться ко мне, доверять все свои помыслы и секреты. А при опекунстве Сириуса именно он стал бы самым близким для мальчика человеком. Также стоит окружить юного Поттера надежными и проверенными друзьями. Думаю, самый младший сын Артура Уизли хорошо подойдет на эту роль. А в целом Уизли могут заменить для Гарри семью, стать очень близкими людьми, за которых он будет сражаться с Волдемортом. Ну и Невилла стоит приблизить к Гарри за компанию.

— Вижу, вы планируете все на много лет вперед. — задумчиво произнес профессор Зельеварения.

— Надо всегда управлять событиями, чтобы они не застали тебя врасплох. И предвидеть, что может произойти в будущем, чтобы опережать противников хотя бы на один шаг. — объяснил свою жизненную позицию директор. — Есть еще важные новости. Многие Пожиратели Смерти раскаялись в совершенных злодеяниях. Они говорят, что находились под действием заклятия «империус», и ничего не помнят.

— И вы им поверили? — Снейп скептически приподнял левую бровь.

— Мальчик мой, я склонен верить в лучшее в людях, давать им второй шанс. К тому же они подтвердили свою искренность очень крупными суммами денег, пожертвованными членам Визенгамота. — Лукаво улыбнулся Верховный Чародей.

Похоже, что львиная доля пожертвований осела в его кармане.

— Не понимаю, почему вы не хотите воспользоваться удобным моментом и разом покончить со всеми?

— Потому что это бесполезно. Пока Том не уничтожен окончательно, он всегда найдет себе последователей. Пусть уж лучше ими останутся те, кого мы прекрасно знаем. К тому же то, как Люциус и прочие ведут себя сейчас, в будущем заставит Волдеморта сомневаться в них. Ведь тот, кто предал однажды, с легкостью предаст еще. А они, в свою очередь, зная, что их простили в первый раз, будут считать, что простят и во второй, станут колебаться, не захотят жертвовать своими жизнями ради его победы. Но они жестоко просчитаются — общество, увидев неискоренимость их дурных наклонностей, выскажется за Поцелуй Дементора для каждого Пожирателя Смерти. В ближайшие годы тебе надлежит следить за настроениями среди «бывших» Пожирателей Смерти и докладывать мне обо всем. Кроме того, как декан факультета Слизерин, ты сможешь контролировать их детей. Особенно меня беспокоит Люциус Малфой — он очень богат, влиятелен, умен и хитер, поэтому может стать лидером бывших Пожирателей Смерти. Очень хорошо, что ты крестный отец его маленького сына, поэтому тесное общение с этим волшебником не вызовет ни у кого лишних подозрений.

— Но я люблю Драко как родного сына и не хочу, чтобы он погиб!

— Я и не прошу тебя предавать или, тем более, убивать мальчика. Наоборот, ты сможешь спасти его, уберечь от ошибок, проследить за тем, чтобы он выбрал правильную сторону. Разве не в этом заключается твой долг крестного отца?

— Вы правы Альбус, я постараюсь внимательно следить за мальчиком и позаботиться о его будущем.

— Северус, кстати, мне стало известно, что ты варишь различные запрещенные зелья, а затем сбываешь их оптом в «Горбин и Бэркс».

— Откуда вы знаете? — ощутимо напрягся Снейп.

— У меня повсюду есть свои люди. В том числе и в Лютном Переулке. Я прекрасно понимаю, что каждому хочется заработать на достойную жизнь, а жалованья профессора Хогвартса для этого явно недостаточно. Но надо же соблюдать известную осторожность! Занимаясь этим в школе, ты тем самым ставишь и меня под удар. Будет очень сложно доказать, что я был не в курсе, если тебя арестуют авроры за сбытом зелий. Поэтому будет лучше, если ты станешь варить эти зелья у себя дома в период летнего отпуска. Ингредиенты можешь брать из школьных запасов — я ничего против не имею. В таком случае я смогу при необходимости прийти тебе на помощь и доказать, что запрещенные зелья были просто подброшены в твой дом какими-нибудь тайными недоброжелателями.

— Хорошо. — Бесстрастно произнес Снейп. — Я последую вашему совету. Если это все, о чем вы хотели со мной поговорить, то я, пожалуй, пойду.

— Конечно иди, мой мальчик. Спокойной ночи! — довольно улыбнулся Дамблдор.

— И вам спокойно ночи. — Профессор зельеварения поднялся из-за стола и вышел из кабинета директора.

Просмотрев это воспоминание, я продолжал методично копаться в голове Снейпа. Там было еще много интересного, но сейчас не время изучать все подробно. Займусь этим как-нибудь потом, на досуге.

— Бобби!

— Да, мой господин Гарри? — немедленно откликнулся домовой эльф.

— Принеси мне несколько пустых бутылок из Поттер-мэнора.

Бобби исчез и через минуту снова появился передо мной с затребованными сосудами. Я стал методично извлекать из головы Снейпа длинные серебристые нити воспоминаний и разливать их по бутылкам. Закончив эту работу примерно через полчаса, я на минуту задумался о дальнейшей судьбе профессора. Это из-за него Волдеморт узнал о пророчестве Трелони, и погибли мои родители. Снейп станет постоянно следить за мной в Хогвартсе и доносить обо всем директору. Кроме того, он люто ненавидит Сириуса и постарается всеми правдами и неправдами сжить крестного со свету. Выход был только один.

— Прощай, Нюниус. Авада Кедавра!

Я вложил в проклятье всю свою ненависть к этому человеку. Яркая зеленая вспышка осветила комнату и отразилась в темных глазах профессора Зельеварения. Бывшего профессора Зельеварения. Северус Снейп, Пожиратель Смерти, член Ордена Феникса и любимый шпион Альбуса Дамблдора был мертв. Трансфигурировав труп своего несостоявшегося преподавателя в маленький камешек, я положил его в карман и занялся судьбой его наследства. Тщательный осмотр дома привел к обнаружению в подвале прекрасно оборудованной алхимической лаборатории, в одной из углов которой стоял массивный шкаф, до отказа забитый флаконами с безумно дорогими и невероятно сложными в изготовлении зельями. Чего там только не было! Оборотное, Амортенция, Сыворотка Правды, Феликс Фелицис и еще десятки других, не менее полезных. Рядом находился огромный сундук с различными редкими ингредиентами для приготовления новых зелий. Я восхищенно присвистнул. Бросить такое сокровище на произвол судьбы будет настоящим преступлением!

— Бобби!

— Что прикажете, мой господин Гарри? — единственное существо, которому я мог сейчас полностью доверять, преданно смотрело мне в глаза.

— Ты можешь перенести эти шкаф и сундук в подвал Поттер-мэнора? Только учти, в них находятся флаконы с зельями, которые нельзя разбить.

— Хорошо, мой господин Гарри. Как прикажете.

Эльф исчез вместе со шкафом и сундуком. Через минуту он появился и довольно доложил:

— Ваш приказ выполнен!

Также я позаимствовал из лаборатории несколько безоаров и еще кое-какие полезные вещички, имеющие отношение к процессу приготовления зелий. Продолжение обыска дома принесло находку значительной суммы денег, которые я, справедливо рассудив, что галеонов много не бывает, а Снейпу они уже вряд ли понадобятся, решил взять себе в качестве компенсации за колоссальный моральный ущерб. Закончив дела, я тщательно уничтожил все следы своего присутствия, а затем вместе со своим эльфом отправился домой.

Визит к Люпину, предпринятый мной на следующую ночь, прошел без особых осложнений. Маленький домик оборотня, расположенный в глухом уголке леса, не имел и десятой доли охранных чар резиденции профессора зельеварения. А сам Ремус, несмотря на свои чутье и рефлексы оборотня, не смог противостоять сонным чарам. Поэтому сейчас я просматривал его воспоминания десятилетней давности в небольшом Омуте Памяти, принадлежавшем некогда моим предкам.

Еще совсем молодой Лунатик в новой мантии и совсем без седины в каштановой шевелюре быстрым шагом шел по коридорам Хогвартса к кабинету директора. Резкие движения выдавали, что он чем-то взволнован или даже рассержен. Назвав пароль горгулье, он поднялся по лестнице и решительно распахнул дверь.

— Здравствуй Ремус, — тепло улыбнулся оборотню Альбус Дамблдор, — ты хотел со мной о чем-то поговорить?

— Здравствуйте, Альбус! — прорычал Люпин. — Да, хотел!

— Я тебя слушаю. — Казалось, директор совсем не удивлен поведению своего ручного волка, но напротив заранее ждал чего-то подобного.

— Почему вы попросили меня убедить Джеймса изменить первоначальный план и назначить Хранителем Тайны Питера Петтигрю? И почему Сириус арестован и отправлен в Акзабан? Ведь он не предавал Поттеров! Что, Мерлин побери, вообще твориться?

— Да, Сириус не предатель, — спокойно произнес Дамблдор, — но он убийца. Он убил Питера и дюжину ни в чем не повинных магглов, которым просто не повезло оказаться рядом.

Эти простые слова директора произвели на Люпина отрезвляющее впечатление. Его плечи поникли, а голос стал глухим и безжизненным.

— Я не могу в это поверить! Как Сириус мог так поступить?

— Горе от гибели Джеймса затмило его разум. Он просто сошел с ума. Такое бывает. Я понимаю твое состояние, Ремус. Но возьми себя в руки. Ты должен быть сильным. Впереди у нас еще много работы.

— Неужели Сириус обречен на пожизненное заключение в Азкабане? И вы как Верховный Чародей Визенгамота ничего не сможете для него сделать? Я уверен, что Блэк не хотел никого убивать! Вы же сами говорите, что он просто сошел с ума от горя!

— Тем не менее, факт налицо — он убил тринадцать человек, из которых только один этого заслуживал. — Сурово произнес директор. — Но я все же попробую облегчить участь Блэка. Через год или два можно будет перевести его в лечебницу Святого Мунго как неизлечимо помешанного.

— Большое спасибо, Альбус! Я знал, что вы не оставите Сириуса в Азкабане! — было видно, что обещание Дамблдора полностью удовлетворило оборотня и он мог теперь с чистой совестью заняться другими делами.

Вот только тот не собирался выполнять свое обещание. За долгих двенадцать лет глава Ордена Феникса так и не удосужился вспомнить о своем бывшем стороннике. И если бы Сириус сам не сбежал из Азкабана, не вспомнил бы еще столько же.

— Вот только я не могу понять, почему вы — Великий Волшебник не смогли заранее узнать, что Питер являлся Пожирателем Смерти и шпионом Темного Лорда? — Ремус задал Дамблдору очень интересовавший меня вопрос.

— А кто тебе сказал, что я не смог этого сделать? — спокойно произнес директор.

— Но если вы знали, что Петтигрю — предатель, почему ничего не предприняли, чтобы обезвредить его? Более того, почему сделали все для того, чтобы именно он стал Хранителем Тайны Поттеров?

— Ремус, мальчик мой, хорошенько подумай, что бы мы получили от разоблачения и ареста Питера? Да, поймали бы еще одного Пожирателя Смерти, посадили его в Азкабан, а дальше что? А дальше в Ордене Феникса воцарилась бы атмосфера всеобщего недоверия, страха и подозрительности, потому что следующим предателем мог оказаться каждый. И так Сириус всерьез подозревал тебя из-за контактов с оборотнями, а ведь вы дружили с ним много лет и знали друг друга очень хорошо! Что же тогда требовать от остальных? Нашему общему делу борьбы с Волдемортом был бы нанесен колоссальный ущерб, несоизмеримый с пользой от разоблачения Питера!

— Я понимаю. Но зачем было делать Питера Хранителем Тайны?

— Первоначально я имел в отношении Питера интересный замысел. Как ты знаешь, у нас имелись свои люди среди Пожирателей Смерти, которые сообщали очень ценные и чрезвычайно полезные сведения о его планах. Рано или поздно Волдеморт догадался бы, что кто-то из его окружения является предателем. И тогда один из наших людей навел бы его подозрения на Питера, разоблачив его якобы как предателя дела чистокровных. После этого Темный Лорд убил бы Петтигрю, и мы избавились бы от измены в наших рядах!

Дамблдор немного помолчал, словно обдумывая свои дальнейшие слова, а затем продолжил:

— Когда Волдеморт узнал о Пророчестве Трелони и стал охотиться за Поттерами, я решил немного помочь ему с помощью Питера. Я надеялся, что в столкновении с малышом Гарри Том погибнет или будет существенно ослаблен.

— Но как вы могли так поступить? — потрясенно произнес Люпин. — Как могли обречь Джеймса и Лили на гибель?

— Они не обязательно должны были погибнуть. При несколько большей удаче вполне могли остаться в живых. Но самое главное — у меня просто не было выбора! Ты же прекрасно знаешь, что Волдеморт побеждал. С каждым днем его последователи становились все сильнее и многочисленнее, а ряды наших союзников редели. Мы не могли ждать много лет, пока Гарри вырастет и сможет сразиться с Томом. Кроме того, вступая в Орден Феникса, Джеймс и Лили прекрасно знали, на что идут и отдавали себе отчет в том, что могут погибнуть. Мы все это знали. Так что мне было делать: рискнуть двумя волшебниками или наверняка погубить весь Магический Мир? Ты же знаешь наш принцип — ради всеобщего блага! Для достижения этой великой цели можно пожертвовать одним человеком. Или двумя. Или даже десятком. Признаю, я ухватился за соломинку, но в целом мой замысел удался.

— Понимаю. Война есть война. Цель оправдывает средства. А вы делали все ради всеобщего блага. — Люпин произнес эту пафосную речь таким тоном, что не оставалось никакого сомнения: оборотень искренне верит в свои слова. Немного помолчав, он решительно сказал:

— Я хочу взять сына Джеймса к себе на воспитание.

— Ремус, мальчик мой, пойми, что это невозможно. Во-первых, никто не доверит оборотню маленького ребенка, тем более самого Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил и Спасителя Магического Мира.

— Но ведь никто не знает, что я… — заикнулся, было, Лунатик.

— Это сейчас никто не знает. А стоит только тебе подать заявку на опекунство и твоей личностью сразу же заинтересуются сотрудники Министерства Магии. Для них теперь Гарри Поттер — национальный герой и проявить показную заботу о его дальнейшей судьбе очень выгодно из политических соображений. Во-вторых, подумай, на какие средства ты будешь содержать Гарри. Ведь ты не сможешь работать, имея на руках маленького ребенка. Будете жить на деньги Поттеров? Но стоит об этом кому-нибудь узнать, и немедленно поднимется страшный крик о злоупотреблении положением опекуна, о том, что ты живешь за счет сироты.

— Я мог бы нанять для Гарри нянечку. — Стоял на своем Люпин.

— Конечно, это можно сделать. — Глаза Дамблдора хитро блеснули из-под очков-половинок. — Но ты забываешь самое главное. Твоя важнейшая задача — постоянно следить за настроениями оборотней, быть своим в их стае. А Фенрир Сивый далеко не дурак: если он узнает, что ты стал опекуном Гарри Поттера, то сразу поймет, что ты являешься моим человеком, что я тебе полностью доверяю. И тогда вы с мальчиком просто погибнете. А если уйдешь сейчас из стаи, то уже никогда не сможешь вернуться назад, а все твои усилия по завоеванию доверия и уважения среди оборотней пойдут прахом. Поэтому выбирай: или Гарри, или стая. А совместить их, к сожалению невозможно. Если бы Гарри Поттер был оборотнем, то ты Ремус стал бы первым кандидатом в его опекуны. Так что ты выбираешь?

— Стаю. Я не могу бросить дело всей моей жизни. — Глухо сказал Ремус.

— Вот и отлично! — довольно улыбнулся профессор Дамблдор. — А о мальчике не беспокойся. О нем позаботятся его родственники. А ты встретишься с Гарри, когда он повзрослеет и сможет многое понять и принять. Например, правду о том, что его родителей предал близкий друг, а крестный отец сошел с ума от горя. Перейдем к текущим заботам. Как настроение оборотней в связи с падением Темного Лорда?

— Сначала они были в растерянности, а теперь все больше нарастает недовольство против Фенрира Сивого. Ведь именно он призвал оборотней сражаться на стороне Вы-Сами-Знаете-Кого, а теперь получается, что многочисленные жертвы и огромные усилия были напрасны. Может мне пора свергнуть его и самому стать вожаком стаи? Момент очень удобный!

— Еще не время. Ты молод и старые волки не признают тебя достойным лидером. Выжидай, усиливай влияние и авторитет, вербуй сторонников, особенно из числа укушенных Фенриром Сивым. И лет через десять-пятнадцать у тебя все получится. А как настроения в мелких стаях?

— До меня доходят только слухи. В целом они рады, что сохраняли нейтралитет.

— Понятно. Но думаю, что в ближайшие годы Фенрир распространит свое влияние и на них. Его целеустремленности можно только позавидовать. Вспомни, что он начинал вожаком небольшой группы оборотней, а потом постепенно сумел увеличить ее посредством массовых укусов, подмял под себя несколько других стай и объединил две трети оборотней Британии. Так что установление власти Фенрира над оставшимися группами является только вопросом времени. Впрочем, тем лучше — свергнув его, ты сможешь подчинить себе всех оборотней Британии разом. Сейчас вам предстоят трудные времена. Мне известно, что Министерство готовится принять новые законы о сегрегации оборотней, о еще большем ограничении их прав.

— Но разве вы как Верховный Чародей Визенгамота не можете этому воспрепятствовать? — обеспокоено спросил Люпин.

— К сожалению, не могу. — Печально улыбнулся самый добрый волшебник нашего времени. — Потому что в минувшей войне оборотни выступали на стороне Волдеморта или в лучшем случае сохраняли нейтралитет. Вполне естественно, что после падения Тома Министерство захотело сполна отыграться на них, сделать козлами отпущения. Надо же кого-то наказать, чтобы утолить жажду мести простых волшебников? Ведь большинство Пожирателей Смерти сумели избежать Азкабана, задействовав на полную мощь свои связи, деньги и положение в обществе. А оборотни по вполне понятным причинам не имеют такой возможности. Вот поэтому они за все и заплатят!

Немного помолчав, Дамблдор продолжил:

— Ты можешь использовать такое положение вещей, для распространения среди оборотней враждебности по отношения к Фенриру, выбравшему сторону Волдеморта. И когда Том вернется и начнется новая война, ты, свергнув Сивого, приведешь стаю на сторону Министерства! Вместе с аврорами вы выступите против Пожирателей Смерти и покончите с ними раз и навсегда! Тогда благодарные волшебники отменят все ограничения и признают оборотней полноправными гражданами Магической Британии!

Я невольно восхитился хитроумным замыслом директора. Поистине, он просто гениальный манипулятор, если умудряется из всего извлекать пользу! Какой многоходовой план, рассчитанный к тому же на много лет вперед! Положительно, у Дамблдора есть чему поучиться.

— Я все понял, Альбус, — в голосе Люпина тоже сквозило восхищение планом Дамблдора. — И сделаю все в точности, как вы скажете. Добиться равноправия оборотней — цель моей жизни! Ради ее достижения я готов не задумываясь пожертвовать собой.

— Вот и хорошо, мой мальчик. А теперь иди. — Директор Хогвартса устало откинулся на спинку кресла. — Сегодня был тяжелый день, и я хочу отдохнуть.

— Спокойной вам ночи. И до свидания.

— До свидания, Ремус.

И Люпин вышел из кабинета Дамблдора, тихо прикрыв за собой дверь.

Вылетев из Омута Памяти, я сел в свое любимое кресло у камина и глядя на завораживающие яркие языки пламени, задумался над увиденным. Итак, Дамблдор через Ремуса убедил моего отца изменить первоначальный план и сделать Хранителем Тайны Питера. Почему обладая огромным авторитетом среди членов Ордена Феникса, директор не сделал этого сам? Очевидно затем, чтобы в случае неудачи можно было все свалить на Люпина: мол, снюхался через оборотней с Темным Лордом, потому и рекомендовал в Хранители Тайны Пожирателя Смерти. Как бы Лунатик смог доказать обратное? Да и кто вообще стал бы его слушать?

Однако Люпин и сам хорош: прекрасно зная, что Сириус не предатель, тем не менее, считал его виновным в убийстве Питера и дюжины магглов! Он всецело разделял взгляды Дамблдора о необходимых жертвах во имя всеобщего блага. Он равнодушно оставил меня в лапах Дурслей и забыл на долгих двенадцать лет. Что он мог сделать? Ну, хотя бы укусить меня в полнолуние. Жизнь в стае оборотней была бы едва ли хуже той, которую я вел у своих «любящих» родственников. Лучше превращаться в чудовище один раз в месяц, чем терпеть чудовищное обращение каждый день.

В общем, Ремус предал меня и Сириуса. Поэтому, я не стану решать его судьбу один, но только вместе с крестным. А для этого необходимо вытащить Бродягу из Азкабана и чем быстрее, тем лучше. Вот прямо завтра и займусь данной задачей. Сладко потянувшись, я отправился спать.