Святой

Глава 26

НОКС

Три недели. Двадцать один день. Пятьсот четыре часа. Вот сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз слышал о Делейни. Поскольку раненый взгляд на ее лице и слова, которые она выкрикнула, пронзили меня насквозь. Что бы я ни делал, я не могу выкинуть ее из головы.

Каждое утро я просыпаюсь и надеюсь найти сообщение от нее в своем телефоне. Я бы боролся изо всех сил, чтобы не отвечать, но это все равно было бы чем-то, что дало бы мне знать, что я у нее на уме. Я ловлю себя на том, что пытаюсь взглянуть на нее, прежде чем пойду в школу, и когда я это делаю, я представляю времена, когда я был причиной этой идеальной улыбки.

Однако хуже всего те ночи, когда мне снится, что она все еще в моих объятиях. Что мы все еще счастливы вместе, пока все не пошло наперекосяк. Когда я просыпаюсь, на долю секунды мне кажется, что это реально — пока правда не бьет меня по лицу.

Смогу ли я когда-нибудь забыть ее? Нет, наверное, нет. Но я все еще думаю, что это нужно сделать? Ты чертовски прав, я так и думаю.

Я скорее подожгу себя, чем позволю Кэлу прикоснуться к ней хоть пальцем.

***

Я еду в школу, и мир с каждым днем выглядит все менее ярким. Когда я въезжаю на парковку, желание уехать становится сильным. Я не могу заставить себя заботиться о школе. Но мне нужно остаться. Если бы я возвращался домой каждый раз, когда мне этого хотелось, я бы никогда не закончил школу.

Подходя к моим друзьям, я смотрю, как Зейн откладывает телефон Истона и убирает его от меня. Выражение их лиц показывает, что они что-то замышляют. Что бы это ни было, мы не уйдем отсюда, пока они не раскроют мне чертов секрет.

— Что случилось?

Стоун хорошо играет. — Не так много, ублюдок. Что с тобой?

Я качаю головой. — Вы, идиоты, что-то скрываете. Что это, черт возьми?

— Нокс, может быть, будет лучше, если ты не будешь настаивать на этом, — предупреждает Зейн, но я не слушаю.

— Кому-нибудь лучше начать, черт возьми, говорить, прежде чем я заставлю вас говорить.

Истон вздыхает и протягивает мне свой телефон. — Трейленд опубликовал фотографию Делейни.

Я смотрю на фотографию, чувствуя, как боль пронзает меня насквозь. В этом нет ничего откровенного или провокационного. Это просто фотография Лейни, читающей книгу с надписью: "Воскресный отдых" под ней. Однако достаточно сказать мне, что они провели вчерашний день вместе — и это больно.

— Привет, неудачники, — приветствует нас Тесса, выходя из-за угла.

Я выгибаю бровь, глядя на нее. — Что происходит между твоей сестрой и Картером Трейландом?

— Нет. — Она качает головой. — Это было частью соглашения. Я не надираю тебе задницу за то, что ты позволил Хейли заполучить эту фотографию, но я не буду говорить с тобой о Делейни. Ни за что, черт возьми.

— Тесс, — стону я, но это бессмысленно.

— Если хочешь что-то узнать, спроси ее.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать.

Она ухмыляется. — Точно.

В тот день, когда эта фотография была разослана, Тесса появилась в моем доме и искренне заставила меня бояться за свою жизнь. Она придала прозвищу CНП совершенно новое значение, когда стояла там с настоящим коктейлем Молотова, готовая сжечь мой дом до чертовой земли со мной внутри. К счастью, я смог докричаться до нее до того, как она зажгла эту штуку.

Однако, когда ей удалось разыскать Хейли, никто ничего не мог сказать, чтобы помешать ей избить эту девушку до полусмерти. Моя бывшая хороша в драке, не поймите меня неправильно, но у нее не было шансов против Тессы. В тот день был четко усвоен урок — свяжешься с Делейни, и тебе придется отвечать перед ее сестрой.

— Просто скажи мне, они встречаются?

Она пожимает плечами. — Тебе придется спросить ее.

У меня сводит челюсть, и, чтобы избежать риска сорваться не на тех людях, я бормочу несколько непристойностей, прежде чем уйти. Чертов Картер.

***

Тренировки — это то, чего я всегда боялся, пока потребность в выходе для моей ярости не стала больше, чем моя совесть. Теперь это долгожданная часть моего дня. Иногда я даже прихожу сюда, когда мне не приказывают, просто чтобы сосредоточиться на чем-то. Каждую минуту, когда мой разум отвлекается на то, какой удар я наношу, или на цель, которую я поражаю, — это минута, когда я не переоцениваю каждое действие, которое делает Делейни.

— Отличная работа, — говорит мне Джексон. — Иди, дай пять и выпей воды.

Я бью его кулаком, прежде чем подойти к скамейке, где сидит Грейсон, возясь со своим телефоном. Как только я сажусь, он смотрит на меня, и его брови хмурятся.

— Что тебя так разозлило сегодня?

Выпив полбутылки воды, я жду, пока закончу, чтобы ответить ему. — Некий придурок.

Он усмехается. — Ах, так ты познакомился с социальными сетями Картера.

— Да, это чертовски смешно, мудак, — рычу я. — Ты должен дать мне что-нибудь, потому что нет ничего хуже того, что происходит у меня в голове.

Неуверенный взгляд на его лице заставляет меня задуматься, собирается ли он мне вообще что-нибудь сказать, но через мгновение он выключает телефон и кладет его рядом с собой.

— Хорошо, что ты хочешь знать?

Я чувствую себя гребаной девочкой-подростком, когда прихожу в восторг от мысли, что наконец-то получу ответы на некоторые вопросы. — Что происходит между ними?

— Этого я не знаю.

— Они встречаются?

Он качает головой, и меня охватывает облегчение. — Пока, по крайней мере. Хотя я почти уверен, что это все, потому что не хочет Делейни.

Прошло больше месяца с момента нашего расставания, и тот факт, что она до сих пор не ушла, говорит мне, что она не лгала, когда говорила, что любит меня. Я не знаю, заставляет ли это меня чувствовать себя лучше или хуже.

— Почему? Он ей просто не нравится?

Грейсон пожимает плечами. — Я не знаю.

Я откидываю голову назад и стону. — Что, черт возьми, ты знаешь?

— Честно? Не так уж много. Они шутят в школе и тусуются по выходным. Единственное, в чем я уверен, это то, что Картер не играет. Он даже не взглянул на другую девушку с тех пор, как привлек внимание Делейни.

Чертовски здорово. Это только вопрос времени, когда этот говнюк завоюет ее, и мне придется иметь дело с последствиями того, что я вижу их вместе, и в то же время я делаю все возможное, чтобы защитить ее. Проблема в том, что я не могу защитить ее от Картера Трейленда. Я просто надеюсь, что мне не придется.

***

Я иду по переполненным коридорам, задаваясь вопросом, какого хрена все собрались у входа в школу. Сейчас конец рабочего дня, так что нет ничего необычного в том, что людям не терпится убраться отсюда, но обычно все они направляются к задним дверям. Только когда я слышу, как кто-то шепчет что-то о школе Хейвен Грейс, я действительно обращаю внимание.

Как только я толкаю двери, чтобы выйти, музыка, которую играет группа через улицу, становится громче. Я проталкиваюсь сквозь толпу студентов, пытаясь взглянуть на то, что происходит. К счастью, никто не пытается меня остановить. Как только я выхожу на передний план, мои друзья поворачиваются ко мне со страхом в глазах.

— Нокс, тебе действительно не стоит это видеть, — говорит мне Зейн, загораживая мне обзор.

Я отпихиваю его с дороги, и зрелище, открывшееся передо мной, останавливает меня как вкопанного. Перед школой установлена сцена, звук которой заглушают сирены, но меня заводит не это. Это Картер, стоящий с ними на сцене, когда они играют идеально настроенную песню о любви. Делейни стоит впереди и в центре, наблюдая за ним с недоверчивой улыбкой на лице. Когда музыка заканчивается, Картер берет микрофон у Харланда Шторма, их солиста, и на глазах у всех сосредотачивается на Лейни.

— Делейни Каллахан, ты пойдешь со мной на выпускной?

Она смеется, утвердительно кивает головой и в одно мгновение сжигает весь мой мир.

— Нокс. — Зейн пытается снова, дергая меня за руку.

— Отвали от меня нахуй.

Картер, должно быть, чувствует мой взгляд на себе, потому что он смотрит на меня на секунду и коварно ухмыляется. Он спрыгивает со сцены и идет навстречу любви всей моей жизни. Я наблюдаю в замедленной съемке, как он кладет руки на ее щеки и целует ее.

Любая вспышка ярости, которую я когда-либо испытывал, меркнет по сравнению с этим. Сердитая красная дымка застилает все в поле моего зрения, и я готов потерять ее. Через несколько секунд я уже на полпути через улицу и готов убить его голыми гребаными руками. Мои друзья изо всех сил пытаются удержать меня, независимо от того, как сильно я сопротивляюсь им из-за этого.

— Отпусти меня, черт возьми! — Рычу я, привлекая всеобщее внимание ко мне, включая внимание Делейни.

Замешательство и беспокойство украшают ее лицо, когда она делает шаг от Картера ко мне, но я слишком сосредоточен на Зейне, пытающемся оттолкнуть меня. Стоун, Истон и Гейдж изо всех сил удерживают меня, в то время как Зейн пытается достучаться.

Неужели он не понимает, что он ничего не может сказать, что остановило бы меня?

— Клянусь Богом, я убью вас всех, если вы не уберете от меня свои гребаные руки!

— Послушай себя, — говорит Зейн с отвращением.

— Он, блядь, поцеловал мою девушку!

Он качает головой. — Она больше не твоя, чувак. Это не так.

Все это происходит так быстро. Хватка Гейджа на моей правой руке ослабевает, и мое зрение затуманивается, когда я бью Зейна прямо в лицо. Все вокруг ахают, включая тех, кто живет через улицу. Он выпячивает челюсть и прищуривается, глядя на меня.

— Тебе от этого стало лучше, подонок?

— Пошел ты! — Я плюю.

Картер пытается схватить Делейни за руку, но она отдергивает ее, не сводя с меня взгляда. Тем временем, Зейн еще больше набрасывается на меня.

— Давай! Ударь меня еще раз. Вытащи все это наружу.

— Я сделаю это, если ты не уберешься с моего пути.

— За что? — Кричит он. — Знаешь, тебя могут арестовать за нападение на золотого мальчика — сына окружного прокурора? К черту это, ты поблагодаришь меня за это дерьмо позже.

Мое дыхание такое быстрое, такое затрудненное, я знаю, что нахожусь на грани гипервентиляции. Я закрываю глаза на пару секунд, а когда открываю их снова, они встречаются с глазами Делейни. Она так близко и в то же время так далеко, когда мы стоим на расстоянии не более тридцати футов между нами — и на минуту она снова моя. Только она не такая. Это мой разум играет со мной злые шутки, как будто это какая-то гребаная игра, а я пешка.

Картер бросает на Грейсона умоляющий взгляд, и тот кивает Тессе и Саванне. Я ничего не могу сделать, кроме как смотреть, как ее сестра и ее лучшая подруга уводят ее обратно в школу, снова оставляя меня разбитым на части.

Я разворачиваюсь и вырываюсь из объятий своих друзей, бросаясь бежать. Черт знает, что водить мой мотоцикл сейчас не очень хорошая идея, но мне нужно убираться отсюда, пока я не сделал чего-нибудь еще, о чем потом пожалею.