Таинственный подкидыш

ГЛАВА 26 ДОБЫЧА

Старушку разбудил осторожный скрип оконной рамы на кухне, будто кто-то пытался с улицы влезть в помещение, но делал это нерешительно. Она приподнялась на локте и с надеждой подумала, что эти звуки ей чудятся, но явственно услышала, как кто-то очень тихо спустился с подоконника на пол.

Женщина села на кровати, ощущая волну страха, накрывшую ее.

Луна освещала комнату через неприкрытую на ночь занавеску. Часы показывали половину двенадцатого. Она спала совсем немного.

У старушки был не по годам чуткий слух. Она услышала скрип половиц, не такой, как скрипят иногда по ночам рассохшиеся старые доски, а резкой и тяжелый. Скрип вызвали ноги постороннего человека. За дверью на кухне явно кто-то был. Понятно, к ней забрался вор.

И пока вор орудовал на кухне, в мозгу старушки промелькнули две мысли. Сначала она решила, что случайный бомж забрался в поисках пропитания. Но затем подумала о гораздо более страшной опасности: этот человек мог знать о ее сбережениях и залез к ней за ее деньгами. Сердце старушки тревожно забилось. В сильном испуге она притаилась, ощупывая солидную пачку денег, вшитую в матрас. Скорее всего, вор осмотрит кухню и захочет зайти в комнату.

С надеждой, что у нее все-таки орудует обычный бомж, старушка решила спугнуть вора.

— К-кто здесь?! — с небольшим заиканием от волнения громко спросила она.

Женщина хотела закричать, но крика не получилось, голос ее предательски дрожал от страха.

Борис услышал вопрос хозяйки дома, захотел немедленно убежать и сделал уже пару шагов по направлению к открытому окну, но остановил: он больше не был тем пугливым и забитым мальчишкой, который боялся людей и при любой угрозе всегда убегал.

Руки у юноши немного тряслись, но мозг работал четко. Злобная решимость овладела им. Борька схватил лежавший на кухонном столе нож и, подчиняясь той страшной силе, которая уже руководила им во время прошлых убийств, рывком распахнул дверь в комнату.

На кровати сидела маленькая седая старушка в ночной рубашке. Она вся напряглась и с ужасом глядела на Бориса. Даже в темной комнате он почувствовал наполненный животным страхом взгляд пожилой женщины. И этот страх воодушевил Борьку. Он ринулся к старухе.

Когда в темном проеме распахнутой двери появился силуэт огромного человека с ножом в руках, бабушка сразу поняла, что это тот самый изверг, который убил прошлой ночью Федора Смирнова — об этом говорила вся деревня. И вот душегуб забрался к ней! Но старушке хотелось жить, ей очень хотелось пожить еще на белом свете.

— Я дам тебе д-денег! У меня м-много д-денег! — в истерике, с заиканием от страха, закричала она.

Однако озверевший парень шел на нее, он замахнулся ножом.

Крик старушки не возымел действия. Борис лишь помедлил совсем чуть-чуть, подошел к бабке и молча нанес ей удар ножом в область шеи, затем еще пару ударов по телу. В юношу опять вселился беспощадный жестокий бес, который приказывал: бей, бей, бей!

Старушка не сопротивлялась, больше не кричала. Она быстро потеряла сознание и вскоре забилась в предсмертной судороге.

Борька понял, что бабка мертва, выронил нож и отшатнулся от кровати. Он подумал о том, что старой женщине все равно скоро пришлось бы умирать. А он лишь приблизил ее конец. Парень не имел ничего против этой бабки, он не знал ее и не собирался причинять ей вред, но так вышло. Очень жаль!

На самом деле Борьке не было жалко покойную. Он решил: нельзя покинуть этот дом ни с чем. Словно какой-то голос в мозгу Бориса скомандовал: «Ищи деньги, здесь должны быть деньги, бабка говорила про деньги».

Парень решил обыскать комнату, нашел выключатель на стене, включил свет. Он не подумал о том, что какой-нибудь прохожий может увидеть его в освещенном окне.

Под потолком зажглась яркая лампочка, она ослепила Бориса. Но глаза быстро привыкли, убийца осмотрел небольшое помещение, но не увидел ничего ценного. Кроме железной кровати с облупившейся краской, стула, маленького журнального столика, часов на стене и небольшого комода в углу, в жилище старухи ничего не было, если не считать портрета возле кровати убитой с изображением какого-то старика с выпученными глазами.

Столик у кровати не привлек внимания Бориса: какое-то шитье, зеркальце, пара пузырьков с лекарствами. Юноша приблизился к комоду, сильным движением руки вытащил верхний ящик и высыпал содержимое на пол. Не оказалось ничего интересного, только женские вещи: кофта, несколько платьев.

Во втором ящике находилось постельное белье. Дрожащими руками Борька перебрал его. Как бывалый преступник парень целенаправленно искал деньги и драгоценности. Он перерыл весь комод, но ни украшений, ни денег не оказалось.

Противно рыться в чужих вещах, острое желание поскорей покинуть помещение не покидало Борьку. В то же время бабка сама сказала ему о деньгах, и их нужно найти!

Вдруг Борису почудилось, что старуха шевелится. Он подскочил к покойной. Бабка лежала на высокой подушке поверх одеяла. Ярко красная кровь тонкой струйкой стекала с шеи. Старушка лежала неподвижно с широко раскрытыми глазами. Они выражали изумление и ужас. Бабка смотрела стеклянным взглядом, будто вопрошая: «За что?!».

Загипнотизированный этим безжизненным взором, юноша долго глядел на покойную, пока неведомый голос опять приказал ему: «Деньги! Ищи деньги, у бабки много денег!».

Борису пришла мысль выдернуть кровавую подушку у бабки из-под головы и выпотрошить ее. Он подумал: старуха могла зашить деньги в подушку. Но взгляд его скользнул ниже. Парень понял, что в позе старушки, в очертаниях ее тела, было что-то неестественное. Наверное, так и должно быть. Ведь перед ним — покойник.

Борька обратил внимание на руки покойной. Одна безжизненно лежала на краю кровати, но вот другая оказалась пропихнута под матрас. Почему?

Стараясь не запачкаться кровью, Борька приподнял матрас и увидел, что бабка вцепилась пальцами в какой-то сверток, вшитый в ткань. Борис решил, что покойная держит деньги. В предсмертной агонии бабка схватила мертвой хваткой свои сбережения.

Это действительно была мертвая хватка, Борис никак не мог разжать ее пальцы. Он поднял брошенный нож, чтобы распороть матрас.

Убийца не спешил. Никого не было рядом, никто ему не мешал. Он ловко разрезал ткань и вытащил сверток с пачкой денег. Предчувствие не подвело его! Бабка действительно спала на деньгах. И денег было много!

Борис никогда не видел столько денег. Но он не испытал восторга, бурной радости по поводу находки. Только удивился: зачем такой старой бабке так много денег? Ради чего копила она их? Лучше бы потратила на себя.

Впрочем, Борьку мало волновала прежняя жизнь старухи. Он сунул деньги в карман брюк, машинально выключил свет.

— Все! — буднично сказал юноша и вышел из комнаты на кухню.

Здесь он опять щелкнул выключателем, чтобы наполнить светом пространство, взял ковшик и стал жадно пить воду из ведра, стоявшего на столике у плиты.

Возле умывальника Борис осмотрел свою одежду на наличие пятен крови. На этот раз убийство прошло чистенько. Он почти не запачкался. Виднелись лишь старые, плохо оттертые пятна, да пара свежих капель крови на руках. Юноша легко смыл их и вылез из открытого окна на улицу, хотя мог бы спокойно выйти через дверь.

Борис покинул мертвый дом. Радости от обретения денег у него так и не появилось, как не было и сожалений по поводу того, что в очередной раз пришлось лишить жизни человека. В лесу он еще раз прислушался и огляделся, чтобы убедиться, что никого поблизости нет. Борька был один. Он никуда не торопился, не пытался убежать.

Убийца слегка покачивался от усталости и стресса, он побрел по тропинке, которая вывела его на проселочную дорогу.

Парень шел по мрачной дороге на автомате. Луна освещала путь. Эмоций не было, совесть молчала.

Только на стоянке Борис, наконец, пришел в себя и вспомнил про деньги. Он оживился, ему захотелось пересчитать добычу.

Темно, но он выбрался на освещенную луной площадку. Деньги были уложены стопкой и перевязаны резинкой. Борис различил десять сотенных купюр, несколько штук по пятьдесят и двадцать пять рублей, довольно много десяток. Мелких банкнот не оказалось. Он насчитал почти пять тысяч советских рублей! Борис даже не подозревал, что человек может накопить столько денег. Такую сумму его мать не способна заработать и за три года непрерывного труда. Теперь ему не нужно будет шататься в поисках пропитания, он сходит в магазин и купит себе все необходимое.

Юноша подумал, что с такими деньгами он сможет уехать отсюда куда пожелает, может отправиться путешествовать, съездить к морю. Но сильной радости по-прежнему он не испытывал.

Трясущимися руками Борька пересчитал деньги еще раз и решил, что их нужно спрятать. Он нашел небольшое дупло в дереве у себя на стоянке, достал несколько десятирублевых купюр из пачки, остальные аккуратно завернул в бабкину тряпку, тщательно обмотал сверток еще и старой травой, спрятал его в дупле.

Ночь опять выдалась холодной, Борис снова замерз и не мог спать. После убийства он совсем забыл про спички, продукты и консервный нож, хотя мог бы найти все это в бабкином доме. Ему больше не хотелось терпеть холод и голод, он решил пойти на железную дорогу и поехать в Орел за покупками.

Борис знал, что утром, около восьми часов, идет электричка из Тулы до Орла. Тула существенно ближе, но в Орел люди с его поселка ездили реже, меньше была вероятность, что его увидят знакомые. Кроме того, в Орле Борис никогда не был, как не был и в других городах, кроме Тулы и Москвы, а ему хотелось хоть немного попутешествовать, посмотреть незнакомые места.

От стоянки Бориса ближайшая железнодорожная станция находилась в его поселке, но он боялся появляться и у себя, и в Ольгинке, где наследил, а потому решил садиться на небольшом полустанке сразу за Ольгинкой. Он знал путь лесом к этому полустанку. Там останавливались электрички и высаживались люди с небольшого дачного поселения, расположенного по соседству с Ольгинкой.

Борис любил железную дорогу, где с утра до вечера и даже ночью проносились в неведомые дали поезда. Их было много, но на их станции у поселка останавливались только пригородные электрички.

Боря ходил иногда к железнодорожному полотну, слушал гул проводов, сигналы электровозов. Парень мог часами сидеть на откосе, провожал глазами вагоны, пытался иногда прочитать пункт конечного назначения. Он всматривался в окна вагонов и мечтал, что сам когда-нибудь умчится в скором поезде в далекие края. Может, в Москву, а еще лучше — на Черное море.

Лет пять назад Борис сделал попытку добраться до Москвы. Правда, не на поезде — на электричках. Но у него ничего не вышло.

Тогда Боря впервые убежать из дома после ссоры с матерью. Мать выкинула его котенка, которого он подобрал, когда возвращался из школы. Он увидел котенка в пролеске, сразу за домами. Маленький и пушистый, котенок жалобно мяукал и дрожал от холода. Стояла поздняя осень, первые морозы уже сковали землю, но котенка бросили на произвол судьбы, он потерял кошку, свою мать, и просил защиты у людей.

Борис приблизился к котенку, тот подбежал к ногам мальчишки, задрал хвост и с надеждой продолжил усиленно мяукать. Малыш словно просил мальчика: «Возьми меня, я буду тебе хорошим другом!».

Боря погладил котенка. Тот радостно замурлыкал. Мальчишка присел рядышком на пенек, котенок попросился к нему на колени, свернулся калачиком, перестал дрожать и заурчал еще громче. В котенке Борис уловил что-то близкое и родное. И пожалел его.

Бедный котенок хотел, чтоб он, Боря, стал его хозяином. И добрый мальчик взял котенка домой, тайком от матери спрятал его в своей комнатке, кормил и поил молоком.

Валентина Михайловна животных не любила. Через пару дней она обнаружила котенка и, пока Борька был в школе, выкинула его. Борис искал своего друга по всему поселку, но так и не нашел. Для мальчишки это оказалось ударом. Он решил, что больше не будет терпеть выходки матери и не останется в ее доме.

«Ненавижу мать! Уйду из дома, уеду на электричках. Пусть возится со своей маленькой Танькой», — думал Борис.

Обычно, когда убегают из дома, знают, где будут искать ночлег и готовятся к побегу заранее: берут необходимые вещи и продукты, тщательно обдумывают свой маршрут. Борис убежал, не думая ни о чем. Это был порыв его уставшей от унижений души, который смиренный мальчишка не смог сдержать. Ему невыносимо захотелось уехать как можно дальше от своей мамаши. Борька схватил одежду и побежал на железнодорожную станцию. Тогда он не ходил еще в лес после ссор с матерью, а бросился через весь поселок к станции, сел в электричку и поехал в направлении Тулы. Там мальчик собирался сделать пересадку на электричку до Москвы.

У него не было ни денег, ни вещей. Он не знал, что станет делать в столице. Может, прибьется к каким-нибудь беспризорникам. Боря слышал о беспризорниках и не боялся стать одним из них.

Однако уехал парнишка недалеко. У самой Тулы в вагон пришли контролеры. Они проверяли билеты, двигаясь навстречу друг другу, и неуклонно приближались к Борьке, который сидел в середине вагона.

Борис мог бы попытаться проскочить в другой вагон, но он весь сжался и оцепенел. Мальчик не был готов к такому повороту событий, нервный, предательский страх сковал его тело.

Первой к парню подошла женщина. Она проверила билеты у соседей и обратилась к ребенку:

— А у тебя что?

Борис напряженно молчал. Нервная дрожь в теле усилилась.

— С кем ты едешь? — спросила контролерша.

Борис ничего не ответил.

— Ты что немой? — опять спросила женщина.

Борис по-прежнему молчал.

— Саша, тут странный мальчик, похоже, один едет без билета и сопровождающих, — обратилась контролерша к подошедшему коллеге.

— Отведем его в пикет на вокзале, — сказал мужчина. — Уже подъезжаем.

Контролеры так и сделали. В милицейском пикете Борю долго пытался разговорить мужчина в форме. Он не отставал от мальчишки до тех пор, пока Боря не назвал свое имя и адрес.

Вызвали мать. Она говорила про склонность сына к бродяжничеству, его несносный характер, о том, что не доглядела за парнишкой, потому что была на работе: одной приходится кормить двоих детей.

Их отпустили. По дороге домой мать заявила Борьке, что сдаст его в детдом. Он напугался: как же так — его и в детдом? Детский дом почему-то страшил Борю больше бродяжничества в Москве и даже больше гнева матери.

Валентина Михайловна увидела страх сына и потом не раз еще пугала его детским домом, хотя реально отказываться от ребенка она не планировала.

В тот день они приехали домой, мать надавала беглецу подзатыльников и посадила на ночь в погреб. Боря тогда сильно замерз.

Больше попыток убежать из дома он не совершал.

В Москве же Борис побывал только один раз в январе этого тысяча девятьсот девяносто первого года. На зимних каникулах они ездили с матерью на электричках в столицу за продуктами. В последнее время их и так небогатые магазины совсем опустели. Мать оставила Таню на попечение соседки и ранним утром на первой электричке из Скуратово с пересадкой в Туле они, часам к двенадцати, приехали в столицу.

Москва поразила Бориса, но не понравилась, произвела гнетущее впечатление. Густая плотная масса пассажиров вывалилась из электрички на платформу. С этой массой они с матерью выбрались на многолюдную привокзальную площадь, которая фырчала автомобилями, автобусами, переполненными трамваями. Везде спешка, суета, напряжение. Зараженный выхлопными газами воздух бил по мозгам.

Борис не принял, не полюбил Москву. Громадный город давил на его психику, в нем сложно уединиться, пробиться сквозь людской поток. А Борис не любил толпу, физически не переносил многолюдье.

Парнишка хотел бы побывать на Красной площади, посмотреть на Кремль и Мавзолей. Открытку с Мавзолеем ему присылал отец.

Однако экскурсии не получилось. Достопримечательностей Москвы Борис так и не увидел. Мать таскала его весь день по магазинам. Сначала они отоварились у вокзала, потом проехали несколько остановок на трамвае и снова стояли в очередях, нагружая сумки продуктами.

Пока покупали колбасу, гречку, мясо и консервы, опоздали на пригородную электричку, которая отправлялась с Курского вокзала в четыре часа дня. Приехали в Тулу поздно вечером. К ним электрички уже не ходили. Пришлось сидеть на вокзале всю ночь, дожидаться утреннего поезда. Намаялись так, что мать проклинала все на свете.

И все же, отчасти, поездка Борису понравилась. Ему доставило удовольствие смотреть в окно электрички. Там, как в телевизоре, проплывали луга и поля, речки и ручьи, деревни, станции, поселки и города с их домами и улицами, величественными куполами церквей.

Бориса манила романтика дальней дороги. Парню казалось, что где-то далеко, за лугами и лесами, его ждет счастливая жизнь без страхов, упреков и унижений.