Танец со стеклом

6

Просыпаюсь, когда время показывает шесть часов утра. Вспоминаю о событиях ночи и, аккуратно повернувшись, вижу, что Марк крепко спит, развалившись звёздочкой. Наверное, вымотался за перелёт и нашу совместную ночь. Решаю избежать нелепых слов, и тихо выбираюсь из постели. Собравшись за десять минут, я тихо выскальзываю из квартиры навстречу розовому рассвету, попутно вызывая такси домой.

Пока еду в машине, утыкаюсь взглядом в окно. Я ни о чём не жалела. Мне было с ним очень хорошо, но между нами слишком много "но". И возраст, и социальный статус, и разные характеры. Он был серьёзным и взрослым, а я как перекати-поле.

Дома принимаю горячую ванну, чувствуя, как расслабляются мышцы. Повалявшись полчаса, собираюсь и еду в студию. Тренировка мне сейчас не помешает отвлечься. К своему сожалению отмечаю, что телефон сел ещё по пути в студию, а зарядка осталась отдыхать дома. Звонков я ни от кого не ждала, поэтому забиваю и с удовольствием начинаю тренировку. За эту ночь во мне ничего не изменилось, кроме того момента, что я словно стала лучше демонстрировать чувственность и эротику, вспоминая его руки на мне. Конечно, с таким вдохновителем. Когда время показывает полдень, решаю съездить пообедать и вернуться домой, чтобы привести себя в порядок.

В кафе беру лёгкий фруктовый салат и травяной чай. Созерцаю плывущие облака, напитываясь умиротворённостью. Выбрасываю все мысли из головы, чувствуя, что она сейчас лопнет от переизбытка оных. Именно поэтому я и любила тренировки. Они помогали выбросить напрочь все мысли.

Попросив официанта вызвать мне такси, я ожидаю его на улице, подставляя лицо лучам сентябрьского солнца. Вспоминаю сильные руки Словецкого на мне, его красивое тело и темнеющие глаза.

В машине практически засыпаю, но когда мы подъезжаем к дому, то сон снимает как рукой, потому что я вижу машину Словецкого. Выхожу из такси, когда Марк, увидев меня, выпрыгивает из своей машины. Его вид говорит о том, что он не просто зол, а в ярости. Когда он в чёрных джинсах и рубашке нависает надо мной, это выглядит устрашающе.

— Это что за херня? — почти кричит мужчина, а его желваки ходят ходуном.

— Не ори, пожалуйста, — хмурюсь я, впервые видя его в таком состоянии.

— Не ори? Я просыпаюсь, а тебя нет, — отрывисто говорит, всё же сбавляя тон. — Телефон выключен.

— А ты так хотел проснуться со мной? — лукаво улыбаюсь я.

— Представь себе, — эмоционально разводит руками.

— Давай мы поднимемся ко мне, пока не стояли достоянием дворовых обсуждений, — беру его чуть выше локтя и тяну за собой.

Марк тяжело сопит, а я чувствую, как радость затапливает меня. Может, я сделала неправильные выводы? Марк, видимо, не собирался посылать меня после первой ночи. Мы проходим на кухню, и я предлагаю:

— Чай или кофе?

— Объяснения, — твёрдо говорит, прожигая меня глазами.

— Сейчас будут. А к ним чай или кофе?

— Дана!

— Как хочешь, — пожимаю плечами. — Просто я хотела избежать нелепого утра, когда ты не будешь знать как сказать, что мне пора.

Пару секунд он смотрит на меня всё тем же злым взглядом, а потом на его лице отчётливо проскальзывает удивление:

— То есть в твою прекрасную головку не приходила мысль, что я не собираюсь этого делать? Позволь узнать, почему? Мне казалось, у нас всё хорошо, наша симпатия взаимна. Или я ещё похож на человека, который посылает девушек после ночи?

— А это не так? — выгибаю бровь, облокачиваясь на столешницу.

Марк молчит какое-то время, что-то анализируя в голове. С его лица спадает злоба, остаётся лишь недоумение. Я попала в точку. Но, похоже, ещё и запала в сердце, поэтому у него такой слом в голове.

— Дана, ну ты же понимаешь, что ты — это совсем другое, — эмоционально выдаёт он.

— Если ты это из-за того, что ты был моим первым мужчиной, то не парься, — махнув рукой, отворачиваюсь, чтобы всё же налить себе чай. Но не успеваю дотянуться до полки, как чувствую, что меня прижимают к крепкому мужскому телу.

— Не делай вид, что тебе плевать, — снова яростно выдаёт Словецкий.

— Мне не плевать. Но и навязываться я не хочу. Да и потом, что ты обо мне теперь думаешь? Дала после двух свиданий.

— Вот не поверишь, вообще не думал об этом, — разворачивает меня к себе лицом. — Думал лишь о том, как мне повезло и радовался, как мальчишка, что ты доверилась мне так быстро. А ты вон сама у себя в голове всё решила, не спросив меня.

Я ведь на самом деле тоже поступила некрасиво. Сбежала рано утром, ничего не обсудив с мужчиной. Оставила его в недоумении, хотя он вёл себя со мной более чем благообразно.

— Я была не права, прости. Моя оценка ситуации была неверной, я мыслила стереотипно. Я боялась услышать от тебя эти слова утром и боялась сильно привыкнуть к тебе, прости, — глядя в его голубые омуты, признаюсь я.

— Блять, Дана, ты вот… Ты не перестаёшь меня удивлять каждый день, — стонет Марк, утыкаясь носом мне в макушку. — В моей квартире никого до тебя не было.

— На ней не написано, — глубоко вздохнув, сообщаю я.

— Вот я тебе говорю об этом сейчас, — разжёвывает, как маленькому ребёнку. — Чтобы ты поняла, что важна для меня. Раньше я после первой встречи снимал номер, а дальше мы расходились на всю оставшуюся жизнь. С тобой я был готов ждать, и ухаживать как мальчишка.

— А сейчас не готов уже? — бубню где-то в районе груди.

— Что не готов? — кажется, он потерял ход мыслей.

— Ухаживать и ждать.

— Готов. А то что после двух свиданий, так это я такой красивый. Мало кто устоять может, — шутит Марк. Или нет.

— И мне теперь опасаться, что кто-то не устоит?

— Нет. Впервые за долгое время, кажется, я не устоял, — смотрит в глаза, гладя щёки большими пальцами. — Ты не вписываешься ни в один формат. Со мной будет сложно, но…

— Но я согласна, — не хочу я слышать никаких но.

— Я очень ревнивый. Собственник, — подтверждает мои мысли Марк.

— Я думаю, у нас будет время узнать друг друга, — легко улыбаюсь, глядя на часы на руке Марка. — А сейчас мне надо собираться на работу. Отвезёшь или у тебя дела?

— Отвезу, конечно. Потом там дождусь и домой отвезу.

— И как ты со своей ревностью собираешься мириться с моей работой? — на самом деле, меня очень волновал этот вопрос. Отказываться от работы я не собиралась, но и от Марка тоже не хотела.

— Буду ждать тебя и охранять, как верный пёс, — приземляется в комнате неподалёку от меня, пока я приступаю к макияжу. Хоть мы и выступали в масках, глаза было видно, да и нижнюю часть лица.

Собираюсь за полчаса, а потом Марк собирает меня в охапку, целуя в шею.

— А где ты была, кстати?

— На тренировке. Я занимаюсь индивидуально в зале, как раз с обручами и летающими шестами.

— А ты как себя чувствуешь? — хмурится, обволакивая меня своим мужским ароматом.

— Отлично, — улыбаюсь я.

— Мне кажется, что такая тренировка после первого раза не особо полезна. Может, в больницу съездим?

— Да всё путём, Марк. Ты чего? — смеюсь я от его обеспокоенного вида, хотя внутри топит нежностью. Давно за меня так не переживали. Нет, в моей жизни всегда были хорошие люди, которые искренне переживали за меня. Взять того же Макса. Но от Марка это было вдвойне приятнее.

— Это твои родители? — следит за моим задумчивым взглядом на нашу общую фотографию.

— Да, — тепло улыбаюсь, опережая вопрос. — Они погибли, когда мне было шестнадцать. Опеку взяла бабушка, а полтора года назад её тоже не стало.

— Ты не говорила, — сижу, упираясь спиной в грудь парня, но по голосу слышу, что он хмурится.

— Не хотела портить настроение и нашу атмосферу, — грустно улыбаюсь, гладя Марка по руке. Он ещё крепче обнимает меня, целуя много раз подряд в макушку.

— У тебя больше никого не осталось?

— С теми, кто остался я не поддерживаю общение. Небо и, правда, забирает лучших. — А ты не навёл справки?

— Нет. Хотел, но решил от тебя всё узнать.

Это приятно.

— Поехали, — тихо говорю я, и Марк встаёт вместе со мной, на что я начинаю смеяться и просить поставить меня на место.

— Нет, я вообще подумываю привязать тебя к себе. Как только я теряю бдительность, ты куда-то сбегаешь.

— Я больше не буду так делать, — смеюсь, пока Марк путается в моих длиннющих волосах.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Я и не думала, что можно так остро всё ощущать. Гормоны или "высокая" влюблённость это, я не знаю, но мне безумно нравилось.

В клубе нас встречает Макс.

— О! Спелись, голубки?

— О! Тебе просто не повезло, да?

— Какой же ты ублюдок, — щурится Волков. — Пока я тут тебя презентовал в лучшем свете, ты тут ехидничаешь. Надеюсь, хореографа ты у меня не заберёшь?

— Нет, — отвечаю я за Марка. — В этом вопросе я всецело твоя.

— Э, — тянет меня за талию Словецкий. — Ты всецело моя!

— Конечно, — смеюсь и чмокаю его в щёку. — Всё, мне надо репетировать.

Марк притягивает меня для более существенного поцелуя, от чего я таю, как мороженое. Мозг превращается в сладкую вату и куда-то стремительно утекает.

— Вот теперь иди, — довольно сообщает Марк, но я отмечаю, что ему не очень нравится наше с Волковым взаимодействие.

В раздевалке прекращается шёпот, как только я вхожу. Осматриваю девчонок, с улыбкой говоря:

— Ну давайте, спросите, и не обсуждайте за глаза.

— Ты со Словецким встречаешься? — тихо, словно он сейчас выскочит из-за угла, говорит Мила.

— Да, — смеюсь над её реакцией. — А с Максом у нас рабочие отношения. Давайте, пожалуйста, не будем разводить сплетни и создавать змеиную атмосферу.

— Ты такая счастливая. Он же шикарный мужик, — говорит Алёнка, вздыхая.

— И ты своего найдёшь.

— Эх, богатого бы. Да красивого.

— Найдёшь своё счастье, не переживай, — подбадривает её Мила.

Мы прогоняем танец, и всё отлично получается. Выступление тоже проходит на ура, что меня, несомненно, радует. Желаю девочкам удачи, и иду к выходу. Если честно, силы меня покинули окончательно.

Машина Марка ждёт на привычном месте. Сам он стоит около пассажирского, облокотившись на дверь и говорит с кем-то по телефону. Кажется, он зол. Подхожу к нему, упираясь лбом в плечо, не вникая в суть разговора. Словецкий завершает его поскорее, меняет тон на спокойный и говорит уже мне:

— Не хочу за руль сегодня, нас повезёт водитель.

В машине Марк притягивает меня в свои объятья, пока я стремительно засыпаю. Вдыхаю носом его парфюм, который так будоражит моё сознание.

— Куда едем?

— Ко мне.

Ну что ж, так и быть, согласна. А вообще, какая разница, где спать, как медведь? Помню, что Словецкий донёс меня до квартиры, бубня что-то о том, что я лёгкая, как пушинка.

— А если бы ты нёс слона, тебе бы больше понравилось? — сонно, но с издёвкой спрашиваю я, не открывая глаз.

— Мне ты нравишься, — тоже смеётся мужчина, а его слова греют душу.

— Ну вот тогда и оставь в покое мои сорок семь килограммов.

— Даже в мешке сахара и то пятьдесят, — продолжает свою тираду, но я просто улыбаюсь.

В квартире Марк вместе со мной на руках падает на кровать, всё также крепко прижимая.

— Ты меня задушишь, — сонно бубню Марку, не привычная спать с кем-то.

Мужчина самую малость ослабляет хватку, а я чувствуя, как мне тепло, уютно и спокойно в его крепких руках.