Тайна Драконьего Источника

Глава 32. Девичьи тайны

Рассказ Лили о ламии и магическом зеркале произвел большое впечатление на ребят. Райнар по-прежнему бурчал, что девушка подвергалась опасности, пока он стоял у башни из-за «дурацкого условия». А Эрик радовался, что догадался подарить Лили кинжал, который оказался под рукой так кстати и фактически спас ей жизнь. Он не разделял досады брата.

— Райнар, вот ты бурчишь и, наверное, опять считаешь, что мало что сделал, — повернулся он к брату. — Но вспомни, как помогли мне твои цитаты! Да и едва ли мой кинжал помог нашей Конопушке, если бы она не вспомнила слова Деваса из твоей записки о том, что надо смотреть под ноги. Ты явно недооцениваешь свой вклад в общее дело! Это неправильно! Знаешь, все мы хотим совершить большой подвиг, но порой он складывается из массы мелких подвигов, диктуемых неким шестым чувством.

— Я бы назвала это интуицией, — улыбнулась Айвена. Ей определенно нравились мысли Эрика, который в последние пару месяцев стал более сдержанным и рассудительным. Он никогда не был дураком, нет. Но некоторая поверхностность юности мешала проявиться его глубинным качествам, которые сейчас начали проступать наружу и нравились девушке все больше и больше. Да что там, она была просто без ума от своего жениха!

— Айви, давай оставим мальчиков одних с их делами, а сами сходим в нашу любимую кофейню поболтать? — Лили незаметно подмигнула сестре.

Девушки так и сделали, несмотря на слабые протесты парней. Но аргумент, что девичьи секретики им будут неинтересны, все же на них подействовал. Эрик повел Райнара в свою бойцовскую школу, а девушки пошли в кофейню.

— Сестренка, я не все рассказала ребятам! — округлила глаза Лили. — Там, в зеркале я познакомилась с нашей с тобой покойной бабушкой Дейлой Креймод. И она просила нас с тобой помочь отцу избавиться от пристрастия к вину, иначе он рискует спиться.

— Вот это да! — поразилась Айвена. — Я плохо помню бабушку, она умерла, когда я была совсем маленькой. А тебе повезло с ней пообщаться. Только как нам уберечь папу от его привычки?

— Пока не знаю. Но бабушка сказала, что мы с тобой точно справимся и что-нибудь придумаем.

— Ну, две головы всегда лучше, а у нас они светлые, — засмеялась Айвена.

— Это у тебя светлая, а у меня рыжая, — улыбнулась в ответ Лили. — Но это еще не все.

— Есть еще секретик, сестренка? — в глазах Айвены вспыхнул огонек нетерпения.

— Да, и я не стала говорить об этом в присутствии Райнара, — потупилась Лили. — Понимаешь, там, в Зазеркалье, на мне была корона..

— Ух ты, здорово! — восхтилсь Айвена. — Значит, ты точно выйдешь замуж за Райнара!

— Ох, сестра, не знаю… — вздохнула Лили. — Отражение мое задавало правильные вопросы, хотя и болтало глупости про богатство и статус. Я не уверена, что смогу выдержать постоянное внимание толпы и прессы. Вот ты собираешься замуж за Эрика, и он точно станет когда-то конунгом, как его отец и дед. А ты — королевой. Ты готова к этому?

— Знаешь, сестренка, вполне. Я закаленная с детства, потому что дружить было не с кем, меня постоянно окружали завистники и сплетники, — усмехнулась Айвена. — Так что я знаю цену такому окружению, не обольщаюсь на лесть и никому из них не верю. Подходящие качества для королевы, не находишь?

— Да, тут мы с тобой отличаемся, — задумалась Лили. — Я в этом смысле простофиля. Знаешь, если бы не записка Райнара с цитатой Деваса, я бы так и думала, что столкнулась со странной, но безобидной старухой, а не ламией. Дурацкая привычка — всегда думать о людях хорошо, равняя их с собой и своим окружением. И часто оказывается, что делаю это напрасно.

— О нет, я никогда не стану наделять незнакомых людей добродетелями, пока они не проявят себя в деле! — воскликнула Айвена. — Может, из-за этого я упустила знакомство с по-настоящему хорошими людьми… Ну так что ж? Что толку в их хорошести, если их нет в моем кругу общения? Все, кто мне нужен, рядом со мной. Быть хорошей для всех я не собираюсь.

— Но ты ведь и к Эрику поначалу была уж слишком строга… — засмеялась Лили. — Могла и оттолкнуть парня.

— Но ведь не оттолкнула же! Коли Эрику было нужно, он проявил упорство и прорвался сквозь ледяной прием с моей стороны, — лицо Айвены светилось счастьем при упоминании имени любимого. — Я вообще уверена, что когда мужчина хочет быть с любимой женщиной, его ничто и никто не остановит. Разве что природная стихия может помешать, ну там ураган или снежная буря. И то — временно. А если мужчина находится рядом и не добивается девушку, значит не сильно влюблен. Если увлечен вообще.

Лили было горько сознаться себе, что сестра права, и, вероятно, Райнар не испытывает к ней глубоких чувств, ведь никто не мешает ему действовать. А вот Йоран только что уехал в Феррстад, а уже прислал почтовым дилижансом весточку. И не отцу, а ей лично. Написал, что скучает по прогулкам и разговорам в саду, по своей стройке больницы, что сынишка выздоравливает, что скоро вернется в Лоргрин и обязательно придет к ней в гости. К ней, не к родителям даже.

Не совершает ли она, Лили, ту же ошибку, что и тысячи девушек, оправдывая безразличие молодого человека массой отговорок: он-де робкий, стеснительный, у него много дел, он еще не готов с браку по материальным соображениям и прочая, примерам несть числа.

С такими оправданиями можно сидеть до старости, отталкивая от себя достойных молодых людей, теряя время и шансы на создание семьи.

А семью Лили очень хотелось. Она мечтала о надежном, любящем муже, теплом доме, веселых розовощеких детках. Йоран написал, что, возможно, привезет с собой в столицу сына. Интересно было бы с ним познакомиться и узнать, у него такие же голубые глаза и светлые волосы, как у отца? Или он похож на маму, которую никогда не знал? Почему-то от мыслей об этом чужом ей мальчике, лишенном материнской ласки, у девушки сжалось сердце и потеплело в груди.

Словом, Йоран опять крепким мужским плечом незаметно оттеснил своего молодого соперника (да и соперника ли?) из мыслей Лили куда-то на окраину ее сознания и пока твердо занял пьедестал победителя.