Тайна Ржавых, или Приключения Удивленыша

ДРУЗЬЯ МОИ! ТЕМНА МНЕ ЖИЗНЬ БЕЗ ВАС…

— …И вот тогда Чихатель-Наплеватель начал говорить Мертвые Слова, — в который раз таинственным полушепотом продолжил Чиврик. — Ржавые умерли мгновенно. Мое сердце тоже стало останавливаться. Я метнулся в сторону и чудом остался в живых…

— Не хочу! Не хочу больше слушать! — решительно и громко заявил вдруг Филин.

— Чи-чивр! — испугался самый мудрый и отважный воробей в мире. — Тише, тише. Пусть будут целыми наши перья, — повторил он поговорку Филина. — Чихатель-Наплеватель ушел на свою свалку, но братец его здесь. И все прислужники…

— Не хочу больше притворяться мертвым! — разбушевалась железная птица. — Мне бы только полуночи дождаться. Или я сам погибну, или уничтожу этих злодеев. Сегодня же!

— Чи-чивр! — тут же забыл о своих страхах Чиврик. — Да я их заклюю… Что нужно делать?

— Ничего не делай, — взмолился Филин. — Только найди нашего общего друга. Полетай сам возле библиотеки, попроси своих друзей…

— Чип-чип-чепуха, — хвастливо заявил воробей. — Через минуту Удивленыш будет тут.

Он вспорхнул и, перелетев к вареничной, сел на край бачка с пищевыми отходами. С десяток воробьев, которые как раз обедали, почтительно отступили от дармовой трапезы.

— Слушайте меня, куцехвостые, — грозно объявил Чиврик и клюнул в голову какого-то зазевавшегося обжору. — Каждый из вас скажет встречному, а тот пусть передаст дальше мою просьбу и приказ: искать друга всех воробьев, храброе и мудрое существо по имени Удивленыш. Запомните его приметы…

Однако воробей чуть-чуть просчитался.

Уже и день стал клониться к вечеру, а вестей об Удивленыше не было. Зато наказ Чиврика расходился все шире и шире, вовлекая в поиски сначала сотни, а затем тысячи птиц, обрастая подробностями и небылицами.

Когда в детский городок прилетел перепуганный полевой воробей с коричневой «шапочкой» на голове и доложил, что «прозрачного иностранца-воробья» в их селе не обнаружено, Филин глубокомысленно заметил:

— Теперь их не остановить…

В это время молодой воробей по кличке Пчик решил от нечего делать искупаться в снегу.

Он несколько раз нырнул в большой сугроб. Затем сел на кочку, отряхнулся.

Кочка вдруг шевельнулась под лапками, и Пчик отскочил в сторону.

— Что такое? Что это? — возмущенно чирикнул он.

— Это моя голова, — прошелестел из-под снега тихий голосок.

— Чи-пчик! — удивился воробей. — Это тебя все ищут?

— Н-н-не знаю, — дрожа от холода, прошептал Удивленыш. — Я шел… Потом, кажется, заснул…

Тут он все вспомнил и воскликнул:

— Живые Слова! Я знаю, как их подбирать!

Существо-облачко стало поспешно освобождаться из снежного плена.

— Что же ты смотришь! — воскликнуло оно. — Помоги мне выбраться. И неси меня поскорее к Чиврику.

Когда друзья нарадовались возвращению Удивленыша и обсудили все его приключения, Филин нерешительно спросил:

— Извини, малыш. Ты уверен, что у тебя получится? Если да и если ты отогрелся, то поспеши. Уже вечер. Скоро могут появиться Наплеватель и его прислужники.

Удивленыш пожал плечами. Лицо его за последние дни осунулось, в глазах пропал живой блеск.

— Больше жизни хочется мне помочь Ржавым, — сказал он. — А вот получится ли…

Он выпрямился, посмотрел сначала на Дон Кихота, Катрусю без коромысла, Клементину и Куровосьминога, Карету.

— Я попробую… — добавил он.

Существо-облачко легко взобралось на голову Филина, звонким голосом произнесло:

— Друзья мои, хорошие! Самые прекрасные птицы, звери и создания. Я вас прошу…

Удивленыш сбился, замолчал. Лицо его скривила страдальческая гримаса.

— Не то! Не то! — повторил он с отчаянием. — Оно не действует!

Существо-облачко заплакало.

— Перестань! — возмутился воробей. — Я сейчас позову своих братьев — пусть повторяют за тобой Живые Слова. Ты, Филин, тоже не молчи. Воскрешение — работа тяжкая. В одиночку ее не осилить.

И самый мудрый и отважный воробей в мире призывно, по-особому чирикнул.

Что тут началось!

Откуда ни возьмись на детский городок посыпались веселые серые комочки. Они прилетали поначалу стайками и поодиночке, затем — целыми стаями. Облепили деревья и башни, подняли невообразимый гам и шум.

Чиврик чирикнул еще раз, и воробьиный хор замолчал.

— Начинай, — скомандовал он Удивленышу. — Мы тебе поможем.

Существо-облачко осмотрелось по сторонам, глянуло на мертвых Ржавых и, улыбнувшись сквозь слезы, заговорило — тихо, прерывающимся от волнения голосом:

Воробьиный хор дружно повторял каждое слово Удивленыша.

закончил Удивленыш.

В детском городке стало так тихо, что все услышали, как тоскливо и неприкаянно поскрипывает на крыше терема жестяный петух-флюгер.

Все смотрели на неподвижных Ржавых, ожидая чуда и уже не веря в него — глаза железных зверей и созданий по-прежнему оставались закрытыми.

— И чего это воробьи так расшумелись?! — раздался вдруг ворчливый голос Куровосьминога.

— Ура! Ожили! — закричал Чиврик.

Его пернатые собратья шумной тучей поднялись в воздух и стали носиться над городком.

Друзья еще больше порадовались, если бы увидели, что творилось в это время в Сторожевой башне.

Как только Удивленыш вымолвил первые Живые Слова, мерзкий Наплеватель, который спал на куче мусора, вскочил как ужаленный, заметался в подполье.

— Ой-йой! Печет! — вопил он, натыкаясь со сна на все углы. — Горим… Спасайся, кто может!

Живые Слова в самом деле так жгли злодея, что из его косматой шкуры пошел вонючий дым.

Наплеватель зажал уши и стал изо всех сил втискиваться в свою бутылку.

— Затыкайте меня, скорее! — повторял он бестолковым стражникам, которые суетились и только мешали друг другу.

Не найдя ничего подходящего, коварный Ну-ты схватил толстобрюхого Фу-ты и запихнул в горлышко вместо пробки.

Наплеватель крутился в тесной бутылке, хлопал себя то там, то сям, чтобы погасить тлеющую шерсть, чихая и кашляя, приговаривал с подвыванием:

— Ничего-у-у-у… Я и тут посижу-у-у. Дожду-у-усь! Весной-у-у-у! Вам все равно крышка. На свалку-у-у пойдете… К моему-у-у-у братцу-у-у.