Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

Глава 5

Шальные ветры не давали покоя до утра. Внезапные порывы — легкие, как вздох, дуновения; бешеные вихри — едва различимые шепотки... С рассветом все внезапно стихло; янтарный диск солнца осветил корабль, покачивающийся на волнах неспокойного моря.

В полдень ужасающий шквал погнал «Варгаз», словно игрушку, на юг; его острый нос рассекал волны, превращая их в дождь сверкающих брызг. Пассажиры сидели в салоне или на средней палубе. Хейзари, бледная, с перевязанным боком, не покидала своей каюты, которую делила с Эдве. Рейш просидел с ней целый час. Девушка могла говорить лишь об испытанном потрясении.

— Но зачем ей понадобилось совершать такой ужасный поступок?

— Как видно, яо подвержены подобным приступам.

— Да, я слышала, но даже безумие должно иметь какую-то причину...

— Субдирдир утверждает, что она не смогла перенести унижения.

— Какая глупость! Унижение — красавица вроде нее? Что же довело ее до такого состояния?

— Не будем сейчас говорить об этом, — пробормотал Адам.

Волны чудовищно выросли, превратились в огромные холмы, то возносившие «Варгаз» на свою вершину, то заставлявшие округлый корпус корабля с грохотом и шипением нестись вниз, к подножию. Так продолжалось несколько суток; наконец утреннее солнце засияло на янтарном безоблачном небе. Море волновалось еще день, затем успокоилось. На судне подняли все паруса, подставив их западному бризу.

Спустя три дня на юге показались неясные очертания черного острова. Капитан объявил, что это место служит прибежищем пиратов; он отправил на мачту зоркого матроса, который не спускал глаз с клочка суши до тех пор, пока он не остался далеко позади, растворившись в рассветной дымке.

Время текло монотонно, один за другим проходили странно бесцветные дни, над которыми нависла тень неясного будущего. Адам стал нетерпеливым и нервным. Какими далекими казались события в Пере! Тогда все было просто и ясно... Кет представлялся олицетворением цивилизации, покоя и безопасности, а сам Рейш не сомневался, что помощь благодарного лорда Голубого Нефрита сделает его планы осуществимыми. Пустые надежды!

Судно приблизилось к Качану: капитан надеялся, что прибрежные северные течения помогут им добраться до Парапана.

Однажды утром, выйдя на палубу, Рейш увидел странный остров: небольшой участок земли — менее четверти мили в диаметре, — окруженный у самой воды стеной черного стекла высотой в сотню футов. За ней виднелась примерно дюжина неуклюжих массивных зданий различной высоты.

Субдирдир подошел к приятелю и встал рядом; его узкие плечи грустно опустились, на лице застыло уныние.

— Перед тобой цитадель злодейской расы ваннэков.

— Злодейской? Потому что они воюют с дирдирами?

— Потому что не желают заключить мир. Что хорошего приносит им, так же как и нам, подобная конфронтация? Но каждый раз, когда дирдиры предлагают прекратить враждебные действия, ваннэки неизменно отказываются. Жестокосердные, циничные создания!

— Как ты понимаешь, я ничего об этом не знал. Но зачем вокруг острова стена?

—— Чтобы отвадить пнумов, кишащих по всей Тчаи, словно крысы. Ваннэки — раса, не отличающаяся открытостью и дружелюбием. Более того, они... Вот, взгляни-ка вниз.

Пристально всмотревшись в воду, Рейш увидел там неясные очертания какого-то существа размером с человека с металлической конструкцией, прикрепленной к поясу, двигающегося на глубине десяти — пятнадцати футов с помощью какого-то приспособления. Оно резко повернулась, поплыло в противоположную сторону и вскоре исчезло в темных глубинах.

— Ты только что видел одного из этих созданий, использующего миниатюрный двигатель для своих подводных игр. Они амфибии.

Рейш поднес к глазам сканскоп. Башни города ваннэков, как и стены, изготовлены из черного стекла. Круглые темные окна казались светонепроницаемыми; изогнутые хрустальные балконы переходили в мостики, ведущие к видневшимся вдалеке конструкциям. Рейш уловил какое-то движение. Ваннэки? Он вгляделся пристальней. Нет, существа принадлежали к человеческому роду. Без всякого сомнения, они субваннэки — люди с мучнисто-белой кожей и плоскими черепами, к которым крепились темные диски. На гладких, как маски, лицах с почти неподвижными чертами, кажется, застыло одинаково хмурое выражение; все облачены в черные накидки с широкими кожаными ремнями, на которых висели различные инструменты и миниатюрные приспособления. Перед тем как войти в какое-то здание, субваннэки одновременно подняли головы, посмотрели на «Варгаз», и в это мгновение Рейшу удалось их как следует разглядеть. Он резко опустил сканскоп.

Его приятель недоуменно покосился на него.

— Что случилось?

— Я увидел лица субваннэков... Даже такой диковинный мутант, как ты, по сравнению с ними кажется обычным человеком.

Анахо сардонически улыбнулся и хмыкнул:

— На самом деле, особи, о которых идет речь, весьма схожи с хорошо знакомым нам обоим представителем выродившихся людей.

Адам не стал спорить; он никак не мог понять, что скрывается за неподвижной белой маской прислужников ваннэков. Когда решил снова осмотреть город, они уже исчезли. На палубу поднялся Дордолио, и его внимание сразу привлек сканскоп.

— Что за необычный прибор?

— Электронное оптическое устройство, — безразличным тоном отозвался, Рейш.

— Никогда не видел ничего подобного. — Дордолио повернулся к Анахо. — Его изготовили дирдиры?

Анахо жестом выразил недоумение.

— Нет, не думаю.

Рыцарь Кета удивленно воззрился на Адама.

— Тогда часчи или ваннэки? — Он вгляделся в надпись на металлической поверхности прибора. — Чьи тут письмена?

Анахо пожал плечами.

— Я не могу понять их.

— А вы? — спросил Дордолио Рейша.

— Очевидно, да. — Повинуясь безотчетному порыву, Рейш громко прочитал: — «Федеральное космическое агентство. Приборно-инструментальный отдел. Фотоувеличивающий бинокулярный телескоп типа XI, I-1000; в полной темноте не работает. БАФ-1303-К-29023. В качестве источника энергии использовать только батарейки типа Д-5. При плохом освещении пользоваться переключателем цветовой компенсации. Не направлять на солнце или очень яркий свет; в случае выхода из строя автоматической системы фильтровки возможна травма глаз».

Дордолио недоуменно уставился на прибор.

— Чье это наречие?

— Один из множества диалектов человеческой расы.

— Да, но в каком регионе он распространен? Насколько я знаю, люди на Тчаи повсюду говорят на одном и том же языке.

— Чтобы не смущать вас обоих, — объявил Адам, — я промолчу. Продолжайте думать обо мне как о человеке, страдающем потерей памяти.

— Вы считаете нас глупцами? — прорычал рыцарь. — Или мы неразумные младенцы, чтобы вместо внятных ответов выслушивать неуклюжие отговорки?

— Иногда, — произнес Анахо, ни к кому не обращаясь, — истинная мудрость состоит и в том, чтобы не разрушать миф. Знание может стать непосильным грузом.

Дордолио задумчиво покрутил усы и, бросив быстрый взгляд на сканскоп, резко повернулся и ушел.

Впереди, словно вынырнув из моря, появились еше три острова: каждый окружен стеной, на каждом — странные черные здания. Вдалеке, на горизонте, неясно прорисовывалась темная полоса — континент Качан.

К полудню эта полоса стала четче и наконец превратилась в горную цепь, поднимающуюся из морских глубин. «Варгаз» плыл на север вдоль линии берега, почти полностью находясь в тени высоких гор; вокруг парусов, издавая печальный клекот и щелкая клювами, парили черные ширококрылые коршуны. С приходом темноты скалы закончились — открылась бухта. На южном берегу раскинулся невзрачный городишко; к северу от мыса, словно скопление беспорядочно набросанных черных кристаллов, лежала крепость ваннэков. Восточнее, на равнине, находился космопорт — здесь ясно различались звездолеты различных конструкций и размеров.

Прижав к глазам сканскоп, Рейш внимательно изучал бухту и горы, которые на востоке подходили вплотную к площадке с ракетами. Любопытно, очень любопытно...

Проходивший мимо капитан сказал, что это порт Ао-Хидис, и он один из важных опорных пунктов ваннэков.

— Я вовсе не хотел забираться так далеко на юг, но раз уж пришлось, попробую продать кожу и дерево, привезенные с Грение, потом закуплю для Кета химическую продукцию ваннэков. Предупреждаю всех, кто желает побродить по берегу: здесь фактически два города. В первом, который, как я уже говорил, называют Ао-Хидис, живут люди, а во втором — его наименование не выговоришь— ваннэки. В Ао-Хидисе вы увидите разные племена и роды, включая локхаров, но в основном его населяют черные и пурпурные. Они не смешиваются друг с другом и признают только своих. Гуляйте по улицам без страха; можете также смело делать покупки в любых торговых центрах или лавках с открытой витриной; но не заходите в таверну или магазин, где они закрыты, — не важно, к какому народу принадлежат хозяева, — скорее всего вы оттуда больше не выйдете. Общедоступных борделей здесь нет. Если что-то приобрели у черных, не останавливайтесь потом возле заведений пурпурных: вам будут всячески выказывать презрение, могут оскорблять, даже напасть. То же самое — с черными. Что касается города ваннэков, то там делать совершенно нечего — разве что пойти поглазеть на этих созданий. Смотрите, пока не надоест, — им, кажется, совершенно безразлично. В целом довольно унылый порт, с весьма скудным набором увеселений.

«Варгаз» причалил к небольшой пристани, над которой развевался пурпурный флажок.

— Когда я здесь был в прошлый раз, то имел дело с этими людьми, — пояснил капитан Рейшу, поднявшемуся на ют. — Они хорошо обслуживают за разумную цену — не вижу причин менять партнеров.

Швартовы приняли пурпурные рабочие: круглолицые, круглоголовые, с ярким оттенком кожи, придававшим необычность их облику. С соседней пристани, принадлежавшей их соперникам, за происходящим с открытой враждебностью следили черные. Они ничем не отличались от пурпурных, кроме серого, усыпанного странными темными пятнами тела.

— Никто не знает, в чем причина, — заметил капитан, имея в виду их вид. — Одна и та же женщина может родить и пурпурного, и черного ребенка. Некоторые винят здешнюю пищу; другие говорят о наркотическом зелье, третьи утверждают, что болезнь поражает цветовую железу плода в чреве матери. В любом случае, такими они появляются на свет, и каждый считает другого отщепенцем и выродком. Если черные и пурпурные сходятся, оплодотворения не происходит — по крайней мере так говорят... Вообще подобная перспектива ужасает представителей обеих рас: они скорее станут совокупляться с бродячими собаками.

— А как же субдирдир? — спросил Рейш. — Его не станут здесь преследовать?

— Ха! Ваннэки никогда не снисходят до подобных мелочей. Синие часчи известны садистскими забавами, взрывы свирепости у дирдиров совершенно непредсказуемы. Но, насколько я знаю, ваннэки — самые уравновешенные из всех обитающих на Тчаи существ. Безразличные к окружающему миру, погруженные в себя, они редко обращают внимание на людей. Разве что ваннэки вершат свои злодейства тайно, как пнумы, — кто знает? А вот их человеческие прислужники совсем другие — они холодны и бессердечны, как ожившие мертвецы, лишь глупец с ними свяжется. Ну вот, наконец-то мы пришвартовались. Хотите сойти на берег? Тогда помните, от чего я предостерегал вас: Ао-Хидис — опасный город. Не обращайте внимания ни на черных, ни на пурпурных; ни с кем не заговаривайте, ни во что не вмешивайтесь. В прошлый заход я потерял здесь матроса, который купил платок в магазине черных, а потом решил выпить вина в заведении пурпурных. Он едва приполз на корабль, а из ноздрей валила пена!

Анахо решил остаться на борту «Варгаза», Рейш с Тразом сошли на берег. Миновав причал, друзья оказались на широкой улице, вымощенной кусками слюдяного сланца. По обе стороны тянулись дома, грубо сложенные из бревен и камня, окруженные кучами мусора. Мимо проехало несколько моторных повозок неизвестного Рейшу типа; он решил, что они сделаны ваннэками.

На севере вдоль берега возвышались черные башни. В том же направлении лежал космопорт.

Кажется, об общественном транспорте здесь ничего не слышали; Рейш и Траз отправились в город пешком. Неказистые хижины сменились более привлекательными строениями, потом друзья вышли на площадь, со всех сторон окруженную магазинами и лавками. Половина горожан были черными, половина — пурпурными. И те и другие вели себя так, словно соперников вообще не существовало: черные общались с черными, лавки пурпурных обслуживали только своих. И те и другие старались толкнуть друг друга, не извиняясь при этом и делая вид, что ничего не происходит. Дух взаимной ненависти и нетерпимости окутывал площадь, словно зловонный туман.

Рейш и Траз отправились дальше на север по дороге, выложенной бетонными плитами, и наконец остановились у ограды из высоких стеклянных прутьев, окружавшей космопорт. Рейш огляделся.

— Я, конечно, не вор, — сказал он юноше, — но посмотри только на маленький корабль! С какой радостью я конфисковал бы его у владельца!

— Он построен ваннэками, — мрачно заметил Траз. — Ты не сможешь им управлять.

Рейш кивнул.

— Верно. Но дай мне время — скажем, неделю, — и я научусь. Все звездолеты действуют примерно одинаково.

— Спустись на землю, подумай о трудностях, — увещевал его юноша.

Адам с трудом скрыл улыбку. Время от времени к молодому кочевнику возвращалась безапелляционно строгая и рассудительная манера поведения Онмале — эмблемы вождей племени крушей, которую юноша носил во время их первой встречи, едва не стоившей ему жизни. Траз с сомнением покачал головой.

— Ты думаешь, что такие дорогие машины стоят здесь без присмотра и в них можно в любой момент забраться и улететь? Маловероятно!

— Но на борту нашего корабля, кажется, никого нет. Даже большие грузовые ракеты, по-моему, пусты. Да и зачем ваннэкам проявлять осторожность? Кому придет в голову красть их имущество кроме человека вроде меня?

— Ну хорошо, ты забрался внутрь — и что дальше? Тебя обнаружат и убьют, прежде чем ты научишься управлять ракетой.

— Бесспорно, риск очень велик, — согласился Адам.

Они возвратились в гавань, и, когда вновь оказались на борту, судно показалось им маленьким островком разума в океане безумия.

С разгрузкой и погрузкой возились целую ночь. Наутро, не оставив на негостеприимном берегу ни одного из членов команды или пассажиров, «Варгаз» поднял якорь, распустил паруса и продолжил путь по водам Драсчада.

Они плыли на север от мрачных скал побережья Качана. В первый день им встретилось с дюжину цитаделей ваннэков; вскоре все они скрылись за кормой. На следующий день перед «Варгазом» выросли три гигантских фьорда; когда корабль миновал последний, оттуда вылетел большой моторный катер, позади него яростно клубилась пена. Два матроса были немедленно отправлены к пушке. Катер описал стремительную дугу, чтобы зайти сзади, но капитан поспешил развернуть корабль — его орудие снова нацелилось на противника. Катер отстал и вышел в море; пассажиры и команда еще долго слышали улюлюканье и свист пиратов.

Неделю спустя показался Драган, первый из островов Облака. На следующий день корабль прибыл в Вайнессе; здесь высадились Пало Барба, его супруга и огненноволосые дочери. Траз с грустью провожал их взглядом. Эдве повернулась и помахала рукой, прощаясь со спутниками. Вскоре семейство затерялось в море одеяний из желтого шелка и льняных белых накидок.

Корабль простоял в Вайнессе два дня, разгружаясь, принимая на борт новые партии товаров и обновляя паруса, затем поднял якорь и вышел в море.

Подгоняемые резким западным ветром, они проплыли Парапан. Прошел день, ночь, еще один день... Атмосфера на борту стала напряженной; матросы не отрывали глаз от моря, пытаясь разглядеть на востоке очертания долгожданной земли, континента Чарчан.

Наступил вечер; янтарный круг солнца словно растворился в смешении мрачных серых, коричневых и грязно-оранжевых оттенков. Принесли ужин: сушеные фрукты и вяленую рыбу. К еде никто не притронулся — люди упорно всматривались в темноту. Приближалась ночь, ветер стих... Один за другим пассажиры спускались в свои каюты. Адам остался на палубе, размышляя над обрушившимися на него несчастьями. Время текло незаметно. Но вот с капитанского мостика раздались резкие слова команды, зашуршал спущенный парус, и «Варгаз» замедлил ход. Рейш снова повернулся к морю. Вдалеке, сливаясь в яркую линию, сияли огоньки. Это было побережье Кета.