Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

Глава 5

Воздушный корабль летел над Великой каменной пустыней, параллельно черным и красным пикам хребта Зопал, минуя иссушенные пыльные равнины, древние, выветренные почти до основания скалы, черно-розовые песчаные дюны, изредка встречая оазисы белых дымчатых деревьев.

Начавшийся после полудня ураган поднял тучи желтой пыли, закрывшей небо и землю. Солнце исчезло во мраке бури. Анахо повернул корабль к северу; вскоре на горизонте показалась темно-голубая полоса, указывающая на приближение к Первому морю.

Субдирдир быстро посадил корабль в безлюдном месте, за десять миль от моря.

— До Кхораи еще несколько часов хода. Лучше не появляться там после наступления темноты. Кхоры — вспыльчивый народ и хватаются за свои ножи при каждом удобном случае. Ну а ночью они нападают без всякого повода.

— И этим людям мы доверим наш воздушный корабль?

— А какой вор, даже если он сумасшедший, посмеет к ним сунуться?

Рейш печально вздохнул, глядя на окружавшую их пустыню.

— Я предпочел бы даже ужин в гостинице «Стеклодув», чем сон на пустой желудок.

— Хо! — воскликнул Анахо. — В Карабасе ты не раз с тоской вспомнишь тишину и покой сегодняшней ночи!

Они улеглись спать прямо на песке. Ночь выдалась темная, но воздух был кристально чистым, а на небе — ни облачка. Где-то над головой затерялось созвездие Клари, где сияет его Солнце. Попадет он на родную планету? Доведется ему когда-нибудь вот так же лежать ночью дома, глядя на далекое Арго Навис и стараясь разыскать крошечную коричневую звездочку, Карину-4269, с ее бледно-янтарным спутником Тчаи?

Мысли Рейша внезапно прервались — корабль осветило какое-то слабое мерцание. На всякий случай он пошел проверить; свет исходил от линий, мелькающих на экране радара. Через пять минут он потемнел, и Адама охватило щемящее ощущение одиночества.

Утро выдалось безоблачным, солнце уже довольно высоко поднялось, а небо стало таким ясным и прозрачным, что каждый холмик и даже камень оставляли длинную черную тень. Подняв корабль, Анахо полетел очень низко над землей — он тоже заметил оранжевое сияние прошлой ночью. Пустынная местность становилась все менее угрюмой: появились небольшие скопления дымчатых лиственниц, а вскоре растущие отдельно черные раскидистые великаны и пузыреобразные кусты.

Они достигли Первого моря и повернули на запад, следуя вдоль береговой линии. Миновали несколько деревень — беспорядочно рассыпавшихся домов из коричневого кирпича с коническими крышами из темного железа, стоящих около рощ огромных деревьев, которые, по словам Анахо, считались священными. Небольшие пирсы, сверху похожие на мертвых сороконожек, врезались в чернильную воду; вдоль всего берега покачивались на привязи лодки, сработанные из черного дерева. Через сканскоп Рейш заметил людей с горчично-желтым оттенком кожи, одетых в темные халаты и высокие шапки того же цвета. Они хмуро смотрели вверх на пролетающий корабль.

— Кхоры, — заявил Анахо. — Странный народ, у них своя, особая жизнь. Они разные днем и ночью — во всяком случае, так гласит молва. Каждый имеет две души, которые сменяют друг друга на рассвете и закате, поэтому в сущности любой кхор — пара разных людей. О них ходят удивительные истории. — Он махнул рукой. — Видишь впереди место на берегу, похожее на воронку?

Посмотрев в ту сторону, Рейш заметил одно из уже попадавшихся им раньше скоплений высоких деревьев и ряд мрачных коричневых домов с крышами из черного железа. От небольшой площади шел путь через холмы на юг, в сторону Карабаса.

Анахо продолжал:

— Перед тобой священная роща кхоров, где, как говорят, происходит обмен душ. А рядом остановка моторных повозок и дорога на Мауст. Дальше лететь на воздушном корабле нельзя, мы должны спуститься и поехать вместе с обычными охотниками за цехинами; так лучше.

— Но увидим ли мы нашу собственность, когда вернемся?

Анахо показал вниз, в сторону причала.

— Обрати внимание на лодки, стоящие на якоре.

Посмотрев через сканскоп, Рейш увидел три или четыре дюжины суденышек.

— Они доставляют собирателей драгоценных клубней в Кхораи из Коада, Хедаджи, островов Лоу, со Второго и Третьего морей, — объяснил субдирдир, — Если их владельцы возвратятся в течение года, то забирают свои лодки и отправляются отсюда домой. Если же не появляются, их имущество переходит в собственность начальника причала. Мне кажется, нам тоже имеет смысл заключить такой договор.

Адам не возражал, и субдирдир стал снижаться, направляясь к берегу.

— Запомните, — предупредил он, — кхоры — обидчивый народ! Не заговаривайте с ними. Не обращайте на них внимания, а если уж придется, старайтесь объясняться короче. Они считают болтливость самым страшным пороком. Не подходите к кхору против ветра, впрочем, лучше не приближайтесь вообще; они могут принять это за проявление враждебности. Никогда не смотрите на женщин, детей: кхоры решат, что вы хотите их сглазить. И, самое главное, даже не пытайтесь подобраться к священной роще. Основное оружие кхоров — железный дротик, который они метают с поразительной точностью. Очень опасные люди!

— Будем надеяться, что мы ничего не перепутаем, — усмехнулся Адам

Воздушный корабль опустился на сухую гальку. В ту же минуту к ним быстро подбежал высокий худой смуглый мужчина со впалыми щеками и острым, как вершина скалы, носом. Полы его коричневого холщового халата развевались на ветру. Заблестевшими от возбуждения, запавшими глазами он жадно ощупал их летательный аппарат и визгливо воскликнул:

— Вы направляетесь в Карабас, в страшный Карабас?

— Вообще-то мы действительно собирались туда, — осторожно ответил Рейш.

— Продайте мне ваш воздушный корабль! Четыре раза я проникал в Зону. Я так искусно прятался за скалами, что сумел выбраться живым. Теперь у меня есть деньги. Продайте мне ваше судно, чтобы я смог возвратиться в Холангар.

— Весьма сожалею, но он пригодится нам самим, когда мы вернемся.

— Я же предлагаю вам цехины, пурпурные цехины!

— Они нам ни к чему. Мы хотим найти свои собственные.

Худой мужчина отчаянно взмахнул руками и с безумным видом быстро побежал вдоль берега. Но они привлекли внимание и других. Вскоре к путешественникам приблизились два кхора — стройные, хорошо сложенные мужчины в черных одеждах и удлиненных цилиндрических шапках, в которых они казались еще выше ростом. Их горчично-желтые лица сохраняли суровую невозмутимость; носы у кхоров были тонкие и маленькие, а уши походили на хрупкие ракушки. Прекрасные черные волосы они подняли вверх и убрали под свои головные уборы. Адам решил, что кхоры, наподобие субчасчей, представляют собой особую разновидность людей, и, очевидно, произошли от какого-то небольшого, давно исчезнувшего племени.

Старший заговорил высоким мягким голосом:

— Зачем вы здесь?

— Мы собираемся за цехинами, — ответил Анахо. — И надеемся оставить воздушный корабль на ваше попечение.

— Хорошо, но за деньги. Такое судно — ценная вещь.

— Вам же выгоднее, если мы не сумеем выбраться из Зоны. Сейчас у нас ничего нет.

— Вернетесь — отдадите, сколько должны.

— Мы не собираемся платить. Станете настаивать — полетим прямо в Мауст.

На горчично-желтых лицах не отразилось никаких чувств.

— Очень хорошо. Можете его оставить, но мы даем вам разрешение только до Темаса.

— Всего три месяца? Слишком мало времени! Позвольте нам держать его здесь до конца Меумаса, а еще лучше Азаимаса.

— Ладно. До Меумаса. С вашим воздушным кораблем ничего не случится; никто не подойдет к нему, кроме тех, у кого вы его украли.

— Никаких исключений — мы не воры

— Будь по-вашему. До первого дня Меумаса. Минута в минуту.

Друзья взяли свои вещи и направились через Кхораи к стоянке моторных повозок. Одна из них под открытым навесом готовилась к отправлению; рядом толпилось множество людей из всех уголков Тчаи. Друзья оплатили проезд и через час отбыли из Кхораи на юг к Маусту.

Повозка ехала по голым холмам и высохшим болотистым низинам, остановившись только ночью у гостиницы, которую обслуживали несколько белолицых женщин. Судя по их поведению, они или принадлежали к секте, исповедующей священную проституцию, или работали обычными шлюхами. И еще долго после того, как Рейш, Анахо и Траз улеглись спать на скамьях, которые служили кроватями, из прокуренной общей комнаты доносились пьяные выкрики и дикий смех.

Утром было сумрачно и тихо. Всюду виднелись следы пролитого вина, пахло остывшим дымом погашенных светильников. Везде в беспорядке лежали люди. Некоторые так и заснули, положив голову на стол, остальные растянулись на скамьях; их лица стали пепельно-серыми.

Вошла прислуга — местные женщины, перекликавшиеся резкими пронзительными голосами. Они внесли котлы из тонкого желтого металла «гоулаш». Люди нехотя зашевелились, многие стонали; наконец, угрюмо поев из глиняных чаш, они вышли к своему транспорту, который вскоре продолжил путь на юг.

К полудню вдали показался Мауст — городок, состоявший из узких зданий с высокими фронтонами и изогнутыми крышами. Построенные из черного дерева дома облицованы потемневшими от времени плитками. За городом вплоть до мрачных гор Воспоминаний простиралась безжизненная равнина. Подъезжавшую повозку уже ждали мальчишки — слуги местных купцов. Едва заметив путешественников, они разразились оглушительными воплями, размахивая флажками и плакатами, расхваливающими товары их хозяев: «Внимание, собиратели цехинов! Отличнейшие детекторы клубней — у Кобо Хакса», «Составляйте свои планы в гостинице «Пурпурные огни», «Оружие, пуховики, принадлежности для копания — приобретайте заранее! Но где же их достать? Торговец Саг — вот все, что нужно знать!», «Не ищите наугад. Сир Гарзу превосходно указывает крупные месторождения пурпурных клубней», «Быстрота — залог удачи: убегайте от дирдиров в ботинках от Авалко», «Ваша кончина превратится в сплошное наслаждение, если перед смертью вы примете эйфорические таблетки, изготовленные по рецепту Лауса де Таутамерга», «Изведайте последние радости на Платформе развлечений. Перед тем как войти в Зону, познайте любовь во всех ее ипостасях!».

Моторная повозка остановилась на окраине Мауста. Пассажиры высадились и сразу попали в толпу кричащих мужчин, шустрых ребятишек, гримасничающих девочек. Каждый горланил свое. Друзья с трудом пробирались сквозь людское месиво, стараясь по мере возможности избежать рук, пытавшихся схватить их или взять нехитрый багаж.

Они вышли на узкую улицу, тянувшуюся между высокими, потемневшими от старости, домами; красно-золотые солнечные лучи едва пробивались между тесно стоящими зданиями. В основном в них размещались лавки, торгующие любым оборудованием и инструментами, которые могли понадобиться искателям цехинов — наборами инструментов и приспособлений для маскировки, ножами для срезания шипов, щипцами, вилками, ложками, биноклями, картами, справочниками, путеводителями, талисманами и порошками. Из окон многочисленных таверн доносились звуки бубнов, хриплое завывание гобоев, сопровождаемые пьяными восторженными выкриками. В темных закоулках прятались игорные заведения, а из гостиниц с ресторанами на первом этаже выплывали аппетитные запахи. Однако и дома, и улицы выдавали древность Мауста; казалось, даже ароматный сухой воздух сохранился здесь с давних времен. Камни были отполированы до блеска от частых прикосновений рук; деревянные строения потемнели от старости и многочисленных протираний воском. Старинная коричневая облицовка из плиток слабо поблескивала на свету.

Наконец на центральной площади друзья нашли самую большую гостиницу города с достаточно удобными комнатами, которые одобрил даже взыскательный Анахо. Однако Траз долго ворчал, возмущаясь тратой денег на ненужную, по его мнению, роскошь:

— Мы что, должны платить цену верховой лошади только за то, чтобы провести здесь одну ночь? — негодующе вопрошал он. — Мы миновали много постоялых дворов ничуть не хуже этого, но намного дешевле.

— В свое время ты научишься ценить красоту цивилизации, — снисходительно обронил Анахо. — Пошли посмотрим, что нам здесь предложат.

Они вошли в фойе через главный вход, украшенный резным деревом. Свисающие с потолка люстры имитировали гроздья цехинов; облицованный плиткой пол украшал великолепный ковер с рисунком из пяти звезд алого и блеклого коричневато-желтого цвета на черном фоне.

К друзьям подошел управляющий, вопросительно глядя на них. Приосанившись, субдирдир потребовал три комнаты, чистое белье, воду для купания и благовония.

— И во сколько нам обойдутся ваши услуги?

— Сто цехинов[10] в сутки с каждого, — небрежно ответил управляющий.

От возмущения Траз лишился дара речи, и даже Анахо был несколько ошарашен.

— Что? — воскликнул он. — По сотне за три скромные комнаты? У вас что, нет чувства меры? Это уж чересчур.

Управляющий гордо выпрямился.

— Уважаемый господин, вы пришли в знаменитую гостиницу «Алаван», расположенную у самой границы Карабаса. Наши клиенты никогда ни в чем себе не отказывают — они либо возвращаются богатыми, либо оказываются в желудках дирдиров. Да и какая разница — несколькими цехинами меньше или больше? Если вы не в состоянии заплатить по нашим ценам, то могу предложить «Пещеру спокойного отдыха», принадлежащую отелю «Черная Зона». Но учтите: в стоимость услуг входят кушанья из отличных свежих продуктов, а также доступ в библиотеку с картами, путеводителями и техническими средствами, не считая услуг экспертов-консультантов.

— Все это хорошо, — сказал Рейш. — Но вначале мы бы хотели заглянуть в «Черную Зону» и посмотреть еще несколько мест.

Как выяснилось, сама «Зона» располагалась над игорным домом, а пресловутая «Пещера спокойного отдыха» оказалась холодными бараками, построенными на расстоянии нескольких сотен ярдов к северу от города, около свалки.

Посетив еще несколько других гостиниц примерно того же уровня, друзья решили вернуться в «Алаван», где, после долгой торговли, им удалось снять комнаты подешевле. Правда, бдительный управляющий тут же потребовал плату вперед.

Поев тушеного мяса и пирога, они отправились в библиотеку, находившуюся в конце третьего этажа. Одну стену целиком занимала огромная карта Зоны, на полках теснились папки с документами, различные справочники и брошюры. Сбоку сидел консультант — невысокий человечек с грустными глазами, отвечавший на вопросы еле слышным шепотом. Остаток дня провели за изучением географии Зоны, использованных другими собирателями маршрутов, истории успешных и неудавшихся экспедиций и статистических данных об убитых дирдирами людях. Итог оказался неутешительным: обратно возвратилось примерно две трети искателей богатства, добывших в среднем по шестьсот цехинов.

— Не стоит слепо доверять приведенным здесь цифрам, — заявил Анахо. — Ведь в них включены данные о приграничных копателях, которые никогда не углублялись в Зону больше, чем на полмили. Самая большая смертность и больше всего находок у тех, кто работает в горах и на отдаленных склонах.

Наука о поиске цехинов оказалась очень сложной. Предлагались тысячи основывающихся на статистических подсчетах вариантов поведения во время различных инцидентов. Так, увидев отряд дирдиров, собиратель мог спастись бегством, спрятаться или вступить в бой. Вероятность выживания зависела от массы условий и высчитывалась с учетом географии Зоны, времени суток, расстояния до «Врат Далеких Огней» и массы других факторов. Указывалось, что копатели, организованные в группы для самообороны, привлекали к себе внимание большинства охотников, и шансы улизнуть у них сильно уменьшались. Клубни находили на любых участках Зоны, но больше всего в горах Воспоминаний и на Южной платформе — степной равнине, расположенной далеко в скалистой области. Карабас считался ничейной землей; люди иногда устраивали засаду друг на друга. Риск в таком случае, согласно статистике, составлял одиннадцать процентов.

Наступили сумерки, и в библиотеке стало темно. Друзья нехотя спустились вниз, в столовый зал, где под тремя огромными люстрами слуги в черных шелковых ливреях уже накрыли столы для ужина. Заметив удивление Рейша, не ожидавшего встретить здесь такую изысканность, Анахо сардонически усмехнулся.

— Чем же еще они могут объяснить чрезмерно высокую плату? — Он вышел и вскоре возвратился с тремя бокалами прекрасного крепкого вина.

Развалившись на старинных диванах, они рассматривали других постояльцев гостиницы, большинство из которых одиноко сидели на своих местах. Несколько гостей располагались парами, а за дальним столиком устроилась компания из четырех человек в темной одежде с капюшонами, из которых торчали только длинные носы цвета слоновой кости.

— Сейчас в комнате находится восемнадцать будущих собирателей, включая и нас, — задумчиво рассуждал субдирдир. — Девять выкопают цехины, остальные нет. Два могут даже обнаружить достаточно ценный клубень — пурпурный или алый. Десять либо двенадцать окажутся в желудках дирдиров. Шестеро или, скажем, восемь возвратятся в Мауст. Тот, кто забирается вглубь Зоны, чтобы разбогатеть по-настоящему, подвергается наибольшому риску. Шести или восьми улыбнется удача, но доход их окажется небольшим.

— Каждый день в Зоне человек может умереть четыре раза, — сурово сказал Траз. — Средняя добыча составляет около четырехсот цехинов. Очевидно, наши соседи, как и мы, оценивают собственную жизнь всего в тысячу шестьсот цехинов.

— Значит, нам надо изменить соотношение в свою пользу, — решительно возразил Рейш.

— Все строят подобные планы, — сухо ответил Анахо. — Но мало кому удается их осуществить.

— А если попробовать сделать то, что раньше еще никто не пытался?

Субдирдир даже не снизошел до ответа, ограничившись скептической ухмылкой.

После ужина они отправились прогуляться по городу. Окна борделей сверкали красными и зелеными огнями. На балконах стояли равнодушные девицы с усталыми лицами; они танцевали, принимали зазывные позы для привлечения посетителей и пели странные грустные песни. Но по-настоящему бурная жизнь кипела в ярко освещенных игорных заведениях. Каждое из них, очевидно, имело определенную специализацию, начиная со сравнительно простых азартных развлечений, наподобие бросания костей с четырнадцатью гранями, и заканчивая особо сложными, например, шахматными поединками, где предлагалось сразиться с профессионалами, работавшими на хозяев.

Друзья задержались, чтобы понаблюдать за ходом игры «Найди самый большой пурпурный клубень!». На широкой доске длиной тридцать и шириной десять футов поместили макет Карабаса. Здесь тщательно воспроизвели Предгорья, горы Воспоминаний, Южную платформу, возвышенности и долины, степи, ручьи и леса. Голубые, красные и пурпурные лампочки указывали местоположение клубней. Их было очень мало в Предгорьях и значительно больше в горах Воспоминаний и на Южной платформе. Белый блок с пурпурными шипами на каждом углу обозначал «кхуз» — лагерь дирдиров. У стола собралось множество людей, каждый управлял действиями определенной фишки в виде миниатюрной статуэтки. На доске стояла и четверка стилизованных охотников. Все по очереди метали четырнадцатисторонний кубик для определения расстояния, на которое передвигались копатели по маршрутам, выбранных самими игроками. Дирдиры, преследующие их по тем же принципам, стремились пересечь линию хода какой-либо фигурки, после чего она считалась уничтоженной, и ее убирали со стола. Когда крошечному «собирателю» удавалось пересечь линию светящихся лампочек, показывающих цвет клубней, он набирал очки. По желанию хозяина фишки, она могла покинуть Зону через «Врата Далеких Огней», и тогда ему выдавали выигрыш. Однако чаще всего он, ослепленный жадностью, держал свою фигурку на доске до тех пор, пока ее не «убивали», и в результате терял деньги. Игра полностью захватила и Рейша. Участники сидели, вцепившись в перила своих секций, их глаза с расширившимися от возбуждения зрачками лихорадочно блестели. Они нервно ерзали на стульях, выкрикивая команды передвигавшим фишки служителям, ликуя при находке очередного клубня, нервно фыркая по приближении дирдира и уныло откидываясь назад, когда охотники находили очередную дичь, и они лишались выигрыша.

Наконец все закончилось. На территории миниатюрного Карабаса не оставалось больше ни одной статуэтки «собирателей» и дирдиры покинули опустевшую Зону.

Игроки быстро разошлись. Те, кому повезло, забрали деньги. Другие желающие разбогатеть купили фигурки, расселись по будкам, и страсти разгорелись с новой силой.

Друзья отправились дальше. Остановившись возле доски объявлений, Адам стал внимательно просматривать броские рекламы, красиво выписанные на больших листах бумаги:

«Составлялась в течение семнадцати лет! Точнейшая карта великого собирателя Санбоур Яна! Совсем недорого —1000 цехинов! Гарантируем, что она никогда не использовалась »

«Карта Таинственного Гарагонсо, который тайно жил в Зоне, выращивая свои клубни, лелея их, как детей. Всего 3500 цехинов! Никогда никем не применялась ».

Недоумевающий Рейш обернулся к Анахо. Тот снисходительно объяснил:

— Очень просто. Такие как Санбоур Ян и Таинственный Гарагонсо в течение нескольких лет отыскивали наиболее безопасные районы Карабаса и находили там низкокачественные цехины: водянистые и молочные, известные как сердолики, а также бледно-зеленые. Затем они тщательно отмечали место и маскировали как можно лучше — засыпав грудой мелких камней или ракушек, — надеясь вернуться туда через несколько лет, когда клубни созреют. Самая большая удача — обнаружить пурпурные, но поблизости от границы, в спокойных областях, куда как правило ходят подобные люди, их растет очень немного. Чаще всего попадаются водянистые, молочные сердоликовые, которые еще раньше кто-то заметил и надежно спрятал. Когда такой человек погибает, его карты становятся ценным товаром. К сожалению, покупка связана с риском. Первый же собиратель, в чьи руки попадет карта, может с ее помощью собрать самые редкие клубни, а затем выставит уже бесполезный клочок бумаги на продажу как «никогда не использовавшийся». Как его уличить?

Друзья возвратились в гостиницу. В фойе горела единственная люстра, походившая на гроздь драгоценных камней, бросавших мерцающие отблески разноцветного сияния на темное дерево стен. В столовом зале, где оставалось только несколько перешептывающихся постояльцев, царил полумрак. Друзья достали из ниш чашки с крепким чаем и устроились в отгороженном от остального зала помещении, похожем на кабинет.

Траз недовольно заговорил:

— И Мауст, и Карабас — места для сумасшедших. Мы должны уехать отсюда и попробовать найти нужную сумму другим способом.

Анахо весело махнул рукой и заметил:

— Этот город всего лишь порождение вечной игры людей и цехинов. Кто победит? Первые погибают, вторые отдают себя в руки самых достойных. Так к нему и следует относиться...

— Ты вечно говоришь дурацкими загадками! — возмущенно сверкнул глазами Траз. — Пытаться разбогатеть здесь или в Зоне — рискованная и невыгодная для нас игра. Я не желаю вступать в нее.

— Ну а я, — спокойно сказал Рейш, — хочу добыть деньги, но не собираюсь напрасно рисковать.

— Немыслимо! — воскликнул субдирдир. — В Маусте ты можешь потерять только средства к существованию, но в Зоне — собственную жизнь. Как мы избежим смертельной опасности?

— Я попытаюсь уменьшить ее степень до разумного предела.

— Такое старается сделать каждый. Но ночью по Карабасу рыскают дирдиры, а в Маусте владельцы лавок зарабатывают больше, чем все копатели вместе взятые.

— Добывать клубни — долгое и не всегда успешное дело, — сказал Адам. — Я предпочитаю уже собранные цехины.

Анахо понимающе улыбнулся.

— Задумал подстерегать удачливых копателей? Должен предупредить, такое занятие тоже сопряжено с немалым риском.

Рейш устало упер взгляд в потолок. Как мог Анахо так превратно истолковать его слова?

— Подобная мерзость мне и в голову не приходила.

— Тогда я теряюсь в догадках, — озадаченно произнес субдирдир. — Кого ты хочешь грабить?

После небольшой паузы Адам осторожно заговорил:

— Идея пришла мне в голову, когда мы следили за игрой. Даже странно, что я раньше не сообразил! Когда дирдир убивает собирателя, что происходит с его цехинами?

Анахо со скучающим видом щелкнул пальцами.

— Они тоже становятся законной добычей, как же иначе?

— Возьмем типичную охотничью партию. Как долго они находятся в Зоне?

— От трех до шести дней. Великие, а также приуроченные к памятным датам загоны проходят немного дольше, а состязания между отдельными соперниками, как правило, короче.

— И сколько людей в сутки может растерзать такой отряд?

Анахо задумался.

— Любой охотник, естественно, надеется, что добыча будет ему попадаться постоянно. Обычная, хорошо вооруженная группа совершает два-три убийства в день, иногда больше. Много мяса, конечно, пропадает попусту, ведь они не успевают съесть все свои жертвы. Но тут уж ничего не поделаешь...

— Если подытожить, отряд приезжает обратно в Кхуз с деньгами, отобранными, самое большее, у двадцати человек.

— Возможно, — сухо откликнулся Анахо.

— Копатель добывает, скажем, пятьсот цехинов. Получается, что каждая партия охотников возвращается с десятью тысячами.

— Никак не возьму в толк, почему тебя так заинтересовали эти подсчеты, — заметил пренебрежительно Анахо. — Дирдиры — не очень-то щедрый народ!

— Как я понимаю, игровой стол точно воспроизводит Зону?

Анахо утвердительно кивнул.

— Вполне вероятно. Ну и что?

— Завтра я собираюсь изучить маршруты от Кхуза и обратно. Поскольку представители твоей «высшей расы» прибывают в Карабас для охоты на человека, они вряд ли станут протестовать, если сами станут дичью.

— Кому из смертных могла прийти сумасшедшая мысль о людях, выслеживающих Лучезарных?! — недовольно пробормотал субдирдир.

— Неужели такое никогда не случалось раньше?

— Никогда! Разве ничтожные ящерицы гекко нападают на смуров?

— Тогда у нас есть прекрасная возможность застать их врасплох.

— Несомненно! Но вы продолжите дело вдвоем с мальчишкой-степняком. Меня подобные игры совершенно не привлекают!

Траз раскатисто захохотал. Субдирдир вскочил.

— Что тебя так рассмешило?

— Твой страх.

Анахо снова сел на место.

— Знай ты дирдиров как я, тоже боялся бы.

— Они живые существа. Убей — и они умрут!

— О, их трудно сокрушить. Когда они охотятся, то мыслят по-другому, особой частью мозга, впадая в транс, который называют «древнее состояние». Ни один человек не в силах противостоять им. Предложение нашего друга граничит с сумасшествием.

— Завтра мы изучим игровой стол повнимательнее, — успокаивающим тоном сказал Адам — Что-нибудь да придумаем.