Тёмная сторона Планеты Икс

Глава 7

«Да-амы и господа-а, на Пе-е-ерво-о-ом ка-а-ана-а-але… „Вече-е-ерний У-У-Урге-е-ен“. Сего-одня в гостя-ях… Фредди Дулиттл. Учёный муж и просто классный мужик. Специальный корреспондент Алла Махеева. Музыкальным гостем мог быть Фёдор Шаляпин или Энрико Карузо, но они не приехали, поэтому выступает витаминизированная группа „Фрукты“. В этот замечательный вечер мы увидим, с кем Дулиттлу крупно повезло. Встречайте… Ива-ан У-Урге-е-ен!»

Можно не подсчитывать количество зрителей, в понедельник 3 февраля 20-го года посмотревших выпуск. В число творцов телерейтинга вошёл 70-летний рублёвский обитатель Моисей Николаевич Сергеевский, чьё туловище расположилось на уютном диване. Пятая колонна непременно вспомнила бы обломовщину. (Вы, Григорий Явлинский, требовали введения прогрессивного налога? Чтобы скупые платили дважды? Мы живём в сугубо суверенной стране, чтоб вы знали.)

В тот знаменательный день он посмотрел пресс-конференцию или Прямую линию с дорогим Владимиром Владимировичем. Путаете что-то. Маразм, что ли, на старости лет? Пресс-конференция проходит в декабре, Прямая линия, наоборот, в июне. Не путайте, господин Сергеевский, не путайте. По терминологии Родиона — страдание анахронизмом. Самым что ни на есть хроническим. Родион и то стремится к точности.

Нуте-с, что у нас на Первом?

— Раис, тебя Урген не интересует?

Рублёвская жена в начале дореформенного пенсионного возраста подошла к мужу, крепко сжимая сковороду. Готовка еды — дело прислуги, зато бить по кумполу сковородой — совсем другой коленкор. Возьмёт Раиса сковородник, муж вооружится подушкой, и всё пойдёт как у Шукшина в «Микроскопе».

Вы наверняка видели в газетах фотографии четы. У Раисы Алексеевны (урождённой Курносовой) совсем не поседевшие тёмно-русые волосы и кое-какая твёрдость в нраве. Рукой ударить — нетрудное дело. В свою очередь, муж поседел бы даже без сковороды. Нелёгкая у него работа — помогать Путину в руководстве огромной страной.

У Раисы тоже было нелёгкое занятие — следить, чтобы муж не выпил винца или коньяку. В нулевых он бросил, а дальше последовали ссоры. Или то, что позволено быку, Юпитеру уже не позволено?

Зато можно будет ударить трезвостью по санкциям и разгильдяйству. Покажем загнивающим империалистам, что жив дух в русских людях! Разумеется, при условии, что политики и бизнесмены тоже люди, в чём Моисей Николаевич ни капельки не сомневался. Например, Хабазидзе из пятой колонны постоянно попивает чачу.

Травмированный дворецкий Иванов выпивку у Моисея Николаевича не таскал. За этот прекрасный факт скажем ему большое спасибо. Пусть он непьющий, теоретическая возможность была. Но когда на Другой Земле Иванову нанесли травму, а его внучка-домработница впала в печаль, возможность тырить выпивку не стала даже теоретической: она стала попросту невозможной. Лежит в больнице. Потому у его травмы обнаружилась приятная сторона. Бонус, можно сказать. (Подробности засекречены. По личной версии Моисея Сергеевского, Иванов, получив по темечку берёзовым поленом, стал дуб дубом. Фамилия вполне соответствует, даром что распространённая.)

Пускай жёнушка исполнит обязанности дворецкого. Машину, однако, не водит и в гольфе не помогает.

Дворецкий, он на пять лет младше Моисея Николаевича, шестьдесят пять ему. Его внучка была младше Родиона. Будь Раиса того же возраста, цены бы ей не было. Неясно, впрочем, сколько лет было бы сыну. Размышлять некогда, теоретизирование отставим.

Возвращаемся к сцене с плазменной панелью. Иван Урген возник перед зрителями, его ассистент Круталёв скрывался за кадром.

Раиса упёрлась в левый бок и прищурено всмотрелась.

— Урген? Ага, вспомнила. Он в «Смаке» прогнал Макаревича взашей. Правильно, нечего Макаревичу на Путина орать. Вел бы он сейчас свой «Смак», уже давно всем нам яд в еду бы подсыпал. Не было бы ни тебя, ни меня.

Зритель ухмыльнулся и похлопал жёнушку по плечу.

— Зато Урген на своей любимой даче с Круталёвым каждую неделю шашлык жарит, сосиски коптит и лопает. Что же они меня не приглашают, подлые? Тоже хочу.

Раиса замахнулась сковородой.

— Так я тебе и поверю, гад. Ты бы там кутёж устроил.

Об одном умолчали. На ковре по зависящей от мужа причине часто лежала шелуха от семечек, пока не раскрылось, что Раиса собственноручно её подметала. Чтобы не напрягать домработницу. Удивительное рядом.

— Чем ругаться, лучше в телевизор смотри. Урген сейчас не в «Смаке». Он в своей фирменной передаче. Зато гость у него родился незнамо когда.

Моисей Николаевич порядком осмелел и ему стало интересно, что конкретного выйдет из обещанного контраста. Даже в Top Gear и в The Grand Tour приглашали «шоффэров безлошадных экипажей». Речь пойдёт не об автопроме. Дулиттла к нам вызвали не просто так. Родион всё рассказал.

Не желал Моисей Николаевич дальнейшего превращения Раисы в мадам Дулиттл (слышали, слышали). Кем станет Родион? Сынок до сих пор не женат. В текущем году, через семь месяцев, ему исполнится тридцать семь. Останется только свадьба. Устроить бы празднество, да в полном соответствии с песней Робби Уильямса.

Начинается. В телевизоре возникли Иван Урген и Круталёв в приятной компании профессора Альфреда Генри Дулиттла. Ведущий потряс ему руку, после чего совершенно разные люди с взаимными улыбками уселись на свои места.

Добродушный и широкий барин растёкся в кресле, словно тесто. Взгляд он направил прямо в камеру.

Урген начал выпуск:

— Молодец, что пришли к нам. Спасибо вам, Фредди. Ведь вы могли быть Крюгером.

Гость с явной настороженностью повернулся к ведущему. По всей видимости, удивлялся, причём здесь президент Трансвааля. Кто его знает, профессора, может, он удивлялся, почему его обозвали классным мужиком. По их архаичным представлениям это выражение означало бы школьный крестьянин.

(Если серьёзно, Фредди это не Альфред вовсе.)

Гость, не двигаясь, смотрел на ведущего. Тот покосился в сторону зрителей.

— Поприветствуйте аудиторию! — радостно предложил Урген. — Улыбаемся и машем!

Гость улыбнулся и помахал.

— Молодец. Теперь помашите на прощание.

— Пардон, ваша милость, с кем я должен попрощаться?

— С кем надо, с теми и попрощаетесь. Харатьян пел: «Гуд бай, Америка, с другого берега…».

Урген закрыл глаза рукой и засмеялся. Перестав мелко трястись, он продолжил:

— Что-то я оговорился. Наоборот, «Хелло, Америка».

На что Круталёв ответил:

— С этим надо осторожней. Возьмут и придут арабы. «Гуд бай, Америка» скажет вся планета.

— Вы попали в яблочко. Они устроят цветную революцию. Арабы, сами знаете, не белые, они цветные.

Дулиттл открыл было рот, но Урген продолжил:

— Если не понимаете, взгляните сюда. — Ведущий показал на наклейке ноутбука кадр из теленовостей. — Видите? Здесь упомянули, что майдан могут устроить прямо в Москве. Или в Минске, им без разницы.

— Ваша милость, если мне не изменяет память, в России некогда проходил майдан. В 1825 году на Сенатской площади.

Урген снова засмеялся.

— В чём-то вы правы. Недавно нам рассказывали, будто укры ищут Землю с 1825 годом, чтоб посвятить ей души прекрасные порывы. Надеюсь, я никому не выдал спойлер? Просто Сергиус верит, что мы все персонажи.

Языковед достал блокнот (хорошо, что не на манжетах) и застрочил:

— Спойлер. Существительное, мужской род. Буквы: слово, покой, он, и с краткой, люди, есть, рцы, ер. Остаются этимология и семантика. Не подскажет ли ваша милость?

— Как-нибудь в другой раз.

Дулиттл слушал ведущего, который просто сыпал словами.

— Вы знаете Ричарда Докинза?

— Не доводилось.

— Лео Таксиля знаете? Его показывали в новостях на Первом и на России-1.

Дулиттл нахмурился.

— Немного слышал.

— Лео Таксиль поддерживает правительство Украины, потому как оно занимается безбожными вещами.

Выверта гость явно не ожидал. Что же, мол, получается, Таксиль из всего СНГ выбрал именно… Наш зритель ничуть не удивился.[13]

Урген немедленно перешёл к следующему пункту:

— Смотрим «Острый репортаж с Аллой Махеевой».

Махеева поправляла складки белого платья и смеялась.

— Ой, мне понравилось!

— Что понравилось? Кто понравился? Не тяни.

— Депутат. Он такой лапочка!

— Прям как я?

Снова засмеялась.

— Иван, вы попали в точку.

— А если рассмотреть его как депутата и прочая и прочая?

— Он ужас до чего оригинальный. Он артист. Самый настоящий. Я хотела сказать, не просто актёр, а артист, артистичный.

— Сейчас посмотрим, что за фрукт.

Махеева вошла в некую комнату со скромной обстановкой. В скором времени на экране возник полированный стол. За столом стоял гладко выбритый круглолицый дяденька в сияющей белой рубашке с клетчатым галстуком-бабочкой. Улыбка широко расползалась, да подмигивал.

Перед дяденькой зритель увидел два сосуда с некими жидкостями.

— Приветствую вас, мои дорогие друзья! Я депутат Государственной Думы Виталий Андрюхин. Предлагаю всей вашей честной братии взглянуть на мой физический эксперимент. Вы согласны, или все против?

Улыбчивый дяденька послал воздушный поцелуй.

Завершив вступление, депутат-шоумен показал зрителям карту России и карту США.

— Видите? Это Россия. А это США. Опустим США в серную кислоту, а Россию в дистиллированную воду. Почувствовали разницу? С Россией ничего не произошло.

— Причём тут вода и кислота?

— Уже не помните? Прикол из лихих девяностых. Сколько лет с тех пор прошло… Наверно, только старожилы и старпёры помнят… Однако сегодняшнее состояние… Почему нас всех уверяли, будто америкосы и хохлы новых президентов никогда не выберут? С серной кислотой проблемы? Президентов в неё опустили? Они до сих пор лежат и не могут всплыть? Или уже пустили пузыри?

Далее Махеева вошла, судя по интерьеру, в Овальный кабинет. За столом сидел некий нерусский гражданин и упорно прятал лицо за газетой. На первой странице красовались фото Трумэна, Кеннеди, Байдена, Буша-младшего и Франклина. Все лица были не очень похожи. В смысле, были похожи не на себя, а друг на друга. Одинаково круглые. Одно из двух: либо лица распухли, либо перед нами один и тот же человек.

— Что читаем?

Иностранный гражданин ответил, не убирая газету:

— There's very secret X-files.

— Секретные?

— This is данные о здравоохранении. Откуда в моей стране миллионы жиробасов. Виноват не кто-нибудь, а сам Жириновский. Допёрло, али нет? На сцене появляется наш собственный аналог вашего Жирика. Маэстро, туш!

Произнеся нескромные слова, собеседник опустил газету. Перед зрителем возник Трамп.

Узнали. Особенно, когда к нему подошли Байден и Зеленский в точно таких же галстуках-бабочках в клетку. Тройка политиков отличалась друг от друга большей частью париками и гримом, а физиономии были похожими. Одинаково круглыми, в точности как на фото в той газете.

Показали зрителю зубы. Как ни странно, не гнилые. Зритель даже порадоваться не успел: у него зубы были крепкие.

— Снова всем прювет! — весело крикнул «Трамп». — Взгляните, из кого состоит наше трио. Джо — трус. Зе — балбес. Я — бывалый.

Ишь, какие умные янки! — подумал зритель. Знают наших Труса, Балбеса и Бывалого. Родион рассказывал нечто подобное: у америкосов было отдалённое подобие нашей славной троицы. Три каких-то хрена. Плевать на них.

Дяденька Байден показал одной рукой жест V, а другой — жест ОК.

— Хеллоу, Раша! Я недавно беседовал с Зеленским, он обозвал меня хиллбилли, деревенщиной. Но он ошибся. У этого слова есть классный синоним. Мы не деревенщина, мы village people. Поняли, о ком я? Оркестр, музыку! The Village People, песня про the Navy.

Зритель рассмеялся. Кто бы подумал, что эти трое умеют петь. Мало того, в составе заявленной группы. Дальше последовала песня как бы про военно-морской флот:

Чужие политики, похоже, сами не заметили, как залезли на стол. Оттуда, с высоты, они бодро огласили вторую песню:

Зритель выгнулся дугой от смеха. Окажись рядом иноагент, тот сказал бы, что олигарху срочно надо дать валидол. Не дождётесь. Сергеевский всех вас переживёт.

Сквозь собственный хохот он расслышал, как дяденька Байден упомянул The Eagles. Затем послышался перепев соответствующей всем известной песни с рефреном «Welcome to Obitel Bezzakonia». Зритель обмяк, отдышался, но очередной номер подошёл к концу.

— Внимание, дамы и господа, мы объясним, откуда в нашей передаче взялись увиденные вами удивительные личности. — Урген покосился в сторону зрителя. — На экране были не Трамп, Байден и Зеленский. Это был Олешко.

Гость достал блокнот.

— Стоп! Стоп! — осадил его ведущий. — Я пошутил. На самом деле вы видели другое медийное лицо. Перед вами всеми выступил великолепный Андрюшка. То есть Виталий Андрюхин.

Воцарилось молчание. Даже гость к нему присоединился.

— Как мы только что убедились, Андрюхин не отстал от действительности. Он скоро выступит в «Международной пилораме» и в КВН. Он анонсировал номер про то, как Хрущёв и Кеннеди в компании с Байденом варятся в одном котле. Увидите совсем скоро, мы гарантируем. Андрюшка обещал совсем уж необычный номер про то, что Пётр Первый и капитан Джек Воробей — одно и то же лицо. Логика прослеживается. Оба из начала восемнадцатого века, брюнеты, с усами, с алкоголем, в треуголке и моряки. Виноват, спойлер.

— Согласен, актуальная тема, — добавил Круталёв. — У меня остался всего один вопрос. Кто спародирует нашего следующего президента?

Немая сцена. Зритель подумал и самостоятельно отыскал логику. В молодости Андрюхин мечтал работать в передаче «Куклы», но в дальнейшем он резко передумал. Мол, не дурак, чтобы собственное начальство всякой гадостью поливать.[14]

Зритель ничего важного не пропустил? Урген тем временем переключился на другую рубрику:

— Публике интересен не только господин Дулиттл. Вам интересно, как видят современный мир многие другие люди из конца позапрошлого, начала прошлого века. В том числе самые обычные люди. По такому случаю смотрим рубрику «Взгляд сзади». Адаптированный «Взгляд снизу».

Новым человеком из Прошлого был мужик. Именно мужик, из губернии, уезда и волости. С бородой, в армяке, с кушаком и в лаптях. Лаптей в кадре не видно, но это мелочи.

— Как вам наша страна? Как вам наше государство?

— Обнакновенно, вашбродь, — промямлил крестьянин. — Ваш царь-батюшка Владимир Палкин, он барин видной да грозной. Казал, шта надоть прижать хохлацки да бусурмански земли, да тако и вышло. Како нам баре сказывали, хохлов да бусурман вашему царю подарили на именины, кхм, кхм. На тезоименитство, вашбродь.

Вторым участником рубрики, к удивлению зрителя, оказался Джон Кенни, низкорослый мужичок с лицом то ли как у Шнура, то ли как у Шарикова. Не красавец, можно сказать. В альтернативной истории этот никому не известный пролетарий стал борцом с… Иными словами, продался нашему врагу. Мало того, наврал и наворовал с три короба! Как только он оказался на Первом? Много раз ему обещали уголовное наказание, да всё без толку.

На экране ему закрыли глаза чёрной полосой, от греха подальше. За спиной на всякий случай дежурил сотрудник Росгвардии.

Мужичок держал в руках пролетарскую кепку. Точнее, в одной руке он держал кепку, а в другой бутерброд с маслом.

— Не желаете? Не мне же одному вкусности кушать.

Задаёт вопросы ведущему? Должно быть наоборот.

— Почему вас дразнят Лениным? — спрашивал Урген.

Участник рубрики поморщился.

— Сам не знаю. Я не сторонник антигуманных методов, надоело объяснять.

Урген повернулся к зрителю.

— Интересно, откуда он знает Ленина. Его современники твёрдо убеждены, что после Николая Второго был Владимир Красный. Кстати, почему у вас лицо не зелёное? Вы ирландец, вы просто обязаны краситься зелёным. Они все так поступают.

Явно рассерженный Кенни покрутил пальцем у виска. «Не согласен? Что возьмёшь с дикарей?» — рассудил зритель.

— Будьте добры, расскажите, чем закончилась потасовка. Недавно слышал в новостях. Вы подрались с негром, когда выясняли, кто из вас больше похож на обезьяну.

— Я глупостями не страдаю.

Снова крестьянин.

— Вы её знаете? — Урген показал фотографию Меркель.

— Сгинь, сатана бусурманска! — Мужик поплевал через левое плечо и истово закрестился.

— Басурманская? Вы, небось, его не видели. — Ведущий достал фотографию Акунина.

— Бусурманин европской! Он у своей Европии с арапами лобызается, харя арапника просит. Етот дурень аки змея подколодная. Сам вишь, како умное мурло.

— Хорошо сказали! — засмеялся ведущий и повернулся к зрителю. — Кстати, где у меня фото Дмитрия Пескова? Сейчас покажу мужику.

Ведущий искал фотографию. И не нашёл.

— Где фото? Украли. Что и ожидалось.

Урген посмотрел в камеру.

— Можно было бы пригласить слугу того космонавта. Вы скажете, его с нами нет. Пускай крестьянин опять что-нибудь заценит. Не врубились? Камердинер выходца из вашего века. У слуги самая настоящая икота от политики и государства. Икота, перейди на Федота. Вы часом не Федот? Даже одноимённого стрельца не знаете.

Снова пролетарий.

— Скажите пожалуйста, правда ли, что вы послушали песню Любэ «Атас»? Мне рассказывали, вам понравились слова «Веселей, рабочий класс». Больше вы там ничего не поняли.

— Истинная правда. Ни шиша я в ней не понял. Я общаюсь с преподобным из моего времени, ему не понравилась песня про уголовные дела.

— Знаете, кто такой Кенни?

— Без понятия. Среди ваших людей многие чудаки смеются над моей фамилией. Власти меня постоянно судят и обвиняют, из-за этого меня сравнивают с каким-то Кенни, которого постоянно убивают. Оживает, и его опять убивают. Оживает, и его опять убивают. Как это понимать? Когда я вижу ваш мир, ваши сдвиги, мне не хочется смеяться, мне хочется молиться.

— Знаю. Ильф и Петров это тоже слышали. От строгого гражданина-аллилуйщика.

Упомянутые книги в Прошлом точно рано читать (по действующему закону рейтинг 1917+).

Что ответил рабочий, осталось невыясненным. Привычный вид на экране телевизора резко сменился опустевшей студией. В глубине сидели Круталёв и Махеева. В полном молчании.

Урген заглянул в камеру.

— Моя передача экстренно подошла к концу. Просто к Дулиттлу притопал наш самый любимый безумный учёный Родион Сергеевский. В чём беда: безумный учёный внезапно оказался страшным, небритым и лохматым. Можно подумать, будто он бухал со стилистом.

Известный нам зритель, он же бизнесмен Сергеевский… Всё было по-другому. На диване храпела Раиса Алексеевна, в то время как сам миллиардер кое-куда отправился по срочному делу. Пункт назначения точно назвать нельзя. Военная тайна. В свою очередь, сын связался с Дулиттлом. Когда съёмки были завершены, языковед Прошлого и его новый знакомый шагали к выходу. Пунктом назначения был дом № 7 Певческого переулка.