Тёмная сторона Планеты Икс

Глава 6

Распорядок дня вопреки всем трудностям сложился в полный и внутренне непротиворечивый список. Родион высоко подбросил ручку, ловко поймал, после чего был готов ко вводу текста в Word.

День рождения (36 лет) давно пролетел. К ноябрю 19-го года относительно молодой физик довершил много дел, начиная с проектирования бизнес-планов для отца и заканчивая работой вместе с одним из подчинённых Ю. Хакамадой (разбирали тонкости компьютерных программ для нужд астрономии). Смотреть телевизор и слушать радио он не стал из принципа. Было лишь неясно, почему на 15-е марта 20-го нам на полном серьёзе обещали анахроничные, сильно преждевременные президентские выборы. С другой стороны, у президента вновь проявился ближайший помощник — бравый полицейский опер, ликвидатор неких летних митингов перед Мосгордумой (за что был повышен со старшего лейтенанта до капитана) и одновременно родственник одного из столичных мэров, но чей именно, Родион не разобрался. Не до того ему было.

Со множеством дел он успешно покончил. Поэтому 20-го ноября…

— Ну я и умаялся, несмотря на название месяца! Прошли бы следующие 1 1/2 недели, и ноги бы протянул. Вы всё твердите, что я мажор. В э… нашей стране с простым парнем похуже бывает…

К простым парням себя причислил, отлично. Посуду вымыл, пыль вытер, мусор вынес, червячка заморил. Теперь можно отдохнуть. Одиночество — сволочь, одиночество — сука. Таким сложился жизненный путь.

Приснился однажды Родиону страшный сон. Если верить сну, Арсенище поёт. Что конкретно? Отбытие сотрудников на Древнюю Землю, Альфа Центавра и все дела. Жаль только, текст вышел крайне пессимистичным.

В самом деле, он в диссиденты записался? Разве можно рассказывать чушь о собственном начальнике? Никаких прощаюсь навсегда здесь нет, всё закончится хэппи-эндом. Ишь скептик нашёлся.

Семья Роберта Н. Брауна тоже отличилась. Заявили, что если Родион продолжит развитие в том же направлении, из него выйдет безумный учёный Рик Санчез из мультсериала. Родион искренне удивился, что за крендель. Означенный старикашка пьянствовал, вредничал, вытворял непотребства и посещал миры, полные шизы.

— Вашу шизу и ваши глупости сами смотрите! — перекривился Родион и немедля выкинул этого Рика из головы.

Квартира в Певческом переулке. Любимые книги пока подождут. Когда Родион, воспрянув духом, вернулся домой, на мольберте его встретил портрет Лены. Влияние арсенделонова друга, художника мсье Жерара, не пропадало даром. Родион попытался нарисовать акварельный портрет подруги, для большего разнообразия.

Жужжание сканера начнётся позже, максимум через 2/3 минуты. Родион вовремя вспомнил не дорисованную чёлку на портрете и потянулся к кисти. Пряди выпуклой чёлки получились словно дуги окружности в 161°, что вполне соответствовало физико-математическому образованию Родиона. Жаль только, что на собеседников он производил впечатление безумного учёного. Должно быть, судьба, карма.

Физико-математическое мышление выделило дуги, отчего они показались дугообразными стрелками. «Оба-на, — подумал Родион, — припоминаю, я задумывал распорядок дня в виде циклической диаграммы».

Воображение предъявило циклическую диаграмму: круги, а между ними дугообразные стрелки. Стоило возникнуть кругам, как воображение превратило их в планеты. Судя по всему, на Родиона повлиял прадед, астроном-любитель Тимофей Иванович Сергеевский.

Количество планет благодаря бритве Оккама уменьшилось до двух. Мысленная диаграмма выглядела следующим образом: две Земли, соединённые длинными стрелками. Получилась схема перемещения между современной Землёй и её условно античной версией.

Что-то подсказывало, что на диаграмме одна из деталей явно лишняя. Та стрелка, которая вела к нашему миру, покачнулась и растаяла.

В пункте назначения необходимая техника отсутствовала. Вернуться с древней Земли в наш мир нельзя. Стопроцентно.

Ошарашенный Родион отскочил от мольберта. Недостающая деталь вернулась в голову слишком поздно.

Вернутся ли они домой? Нет.

Что он натворил? Как можно было взять и… Или это не он?

Он же точно думал, что всё будет в порядке, что все будут жить долго и счастливо! И всё получится. И что он прав. Что все будут жить долго и счастливо. И что все вернутся домой. Он думал, что всё правильно, в его мозгу были именно эти мысли! Но откуда мысли взялись?

Что с ним сделали великие люди? Что натворили?

Родион бросился к окну и поднял глаза к небу. Долго-долго смотрел с дрожащей челюстью.

Покачнулся, но до пола не долетел.

Родион упал на стул.

Оставалось больно дёргать себя за волосы.

Работящий слуга с аккумулятором зарядил все устройства. Попотел (буквально), но дело сделал. Молодец, заработал денежку. Елена, Эраст и Роберт закончили личные дела и уже могли снова выйти на улицы Города.

По улице вдалеке шёл явный ант: в мохнатой шапке и доисторическом зипуне. Он нёс плакат, при виде которого Елена чуть было не засмеялась, вспомнив недавнее историческое открытие. Плакат гласил: «МЫ СЛАВЯНЕ И ЭТРУСКИ, МЫ КИТАЙЦАМ БРАТЬЯ И РОДНЯ, А ДУРАКИ ПОДУМАЛИ, ЧТО ЭТО ЧУШЬ». Это если по-современному, а так-то фраза была праславянской: «МӮ · ѤСМЪ · СЛОВОĬНЄ · ДА · ѤТРОЎСЄĬТĬĪ: МӮ · ѤСМЪ · ХАЊСКОЎ · ПЛЄДМЄНĪ · БРАТРĪ · ДА · РОДЊѦ: А · НЄВОĬДӮ · ДОЎМАШѦ · СЬ · ѤСТЬ · ФЄĬГЊѦ».

Елена удивилась, откуда у праславян взялся алфавит (не руны и даже не резы). Думай-думай, а на улице будь внимательна.

Дойдя до форума, троица разделилась.

Эраст почувствовал сигнал переговорного устройства. Голос Роберта исказился, но всё же был узнаваем:

— Похоже, я видел Цицерона.

— Цицерон? Где?

— Ехал в повозке на окраине. Сошёл. Насколько понял, идёт в вашу сторону.

— Я скоро его встречу? Когда?

— Через минуту.

— Это точно Цицерон?

— Он выглянул в окошко, я его узнал. Вспомните, что нам показала камера.

— Может, это Барцицца?

— Who is it?

— Гаспарино да Барцицца. Итальянский грамматик эпохи Возрождения. Цицерон и Барцицца одно и то же лицо.

— Попробуйте докажите.

Роберт произнёс эти слова очень даже ехидно.

— Когда переписывают, остаются только согласные. То бишь остаются ЦЦРН и БРЦЦ. Когда переписывают, они переворачиваются, поэтому из БРЦЦ получилось ЦЦРН. Одна буква не в счёт.

— Я не понял. В слове «Цицерон» пишется буква си, а в слове «Барцицца» пишется буква зи.

— Зед?

— Неважно. Буквы Z и C разные.

— Хорошо. Я видел Цицерона. А тогда что он делает в Риме? Насколько помню, когда появился триумвират, Цицерон уехал отсюдова. Его тут не должно быть.

— Между прочим, Цезарь тоже не оставался на второй срок.

— Это я понял. До свиданья.

Эраст закончил разговор.

Недавно встреченный славянский родственник этрусков напомнил Елене одного исторического деятеля. У Цицерона был друг и политический союзник. Звали его Цецина и был он по национальности этруском. Это так, к слову.

Вскоре прибыл знакомый деятель, Цицерон. Оглянувшись, он опустил и сразу поднял обратно тёмные очки. На туловище была холщовая одёжка с капюшоном, которую, по данным историков, в Древнем Риме носили крестьяне. Маскировка то есть.

Его сопровождал раб, только наши современники сначала не обратили внимания.

Сзади подошёл Роберт. Эраст осторожно показал на знаменитость пальцем.

— Боб, вы не заметили ничего странного?

— Пока ничего.

— Разве не видите? У него тёмные очки.

— Понял. Вы узнали Цицерона даже в тёмных очках. Вы очень внимательны.

— Да нет же! Откуда в Древнем Риме тёмные очки?

— Их ещё не изобрели?

— Вы как думали?

— Я слыхал, в гробнице Тутанхамона нашли тёмные очки.

— Что вы там говорите? — спросила Елена, которая как раз оказалась рядом.

— У Цицерона тёмные очки. Их же ещё не было.

— Мало ли. Мне сначала казалось, Штирлиц рисовал шаржи на фашистов фломастером. Больно линии жирные. А тогда фломастеров не было, он чем-то другим рисовал.

Роберт выпятил губу.

— Полно врать. Первый фломастер нашли у Тутанхамона. Сделан из древних материалов.

— Я, кажется, поняла. Потом объясню. Эй, а где Цицерон?

— Мы его потеряли.

— Вот же он. Следите за ним, пока не скрылся.

А ведь надо было продраться сквозь толпу.

Слежка привела компанию к инсуле. От того знакомого дома она ничем не отличалась.

— Пойдём к нему в гости? — тихо спросила Елена, пока Цицерон осторожничал.

— Что мы ему скажем? — возразил Роберт.

— Надо подумать.

— Не много ли? Сразу трое незваных гостей.

— Тогда подождите нас снаружи. А раба вы не забыли? Нашего.

Хопкинс молчал.

— У Цицерона тоже есть раб, сами видите. — Дальше Елена сказала на латыни: — Америкс, жди нас снаружи.

Больше подошёл бы галльский, в крайнем случае готский или прагерманский. Такой возможности не было.

Цицерон уже входил в явно заранее подготовленный дом (казалось, ему было неловко в своей рабоче-крестьянской маскировке), как нежданный гость внезапно спросил:

— Ты Марк Туллий Цицерон?

Собеседник испуганно обернулся, будучи, видимо, уверенным в инкогнито. Поэтому он поступил как кот Базилио: опустил тёмные очки, поморгал и быстро-быстро поднял их обратно.

Теперь можно было разглядеть его получше. Тёмные очки слишком похожи на современные. Даже будь в древности очки, они были бы без дужек или на завязках. Елена недавно перечитала одну энциклопедию от «Аванты+», в ней встречались старинные изображения очкариков.

Но это будет после. Сначала надо было познакомиться.

— Вы меня узнали?

— Мы тебя видели.

— Тогда и я мог вас видеть, но всех людей не запомнишь. Не думал, что меня будет легко узнать. Вы пришли с визитом?

— Верно, сударь.

— До чего дошёл наш непредсказуемый мир. Приехать в Город на личном экипаже и маскироваться под представителя низших слоёв населения.

Цицерон провёл их в инсулу, раб снял с господина чужой костюм. На этот раз наши современники оказались в комнатах на первом этаже, а первые этажи в римских домах были солиднее верхних, как бельэтаж и антресоли сто лет назад.

— Знали бы вы, как мне жалко детей. Провести большую часть отпущенного богами времени в служении государству и не успевать оказывать любовь ближним! Особенно сейчас, в странных условиях.

Цицерон сел в кресло, показав гостям на два других.

Гости хотели было назвать свои псевдонимы, но Цицерон представился первым:

— Марк Туллий Цицерон, меня в последнее время называют оппозиционным популяром.

Цицерон представил своего раба:

— Мой секретарь Тирон.

Знаем, автор стенографии.

— Ты изобрёл алфавит? — поинтересовался Эраст.

Цицерон слегка нахмурился.

— Он изобрёл не новый алфавит, но способ записи речей. Тирон — секретарь, а не скотина.

Пока Тирон молчал, оратор продолжил вынужденное знакомство:

— Мне суждено было стать оппонентом нового Суллы. Я чую в вас тех людей, кому можно доверять, особенно в нынешние тяжёлые времена. Но вы не представились. Если вы назовёте свои имена, в дальнейшем после общения я вам окончательно доверюсь.

— Москаликс. Моя жена Кальпурния.

Эраст сказал и притих. Причём здесь римская жена, если он изображает варвара?

— Ты, галл, женат на римлянке? Мне никогда не доводилось встречать подобный союз. Противникам режима известно, что современные галлы, бритты, германцы и их соседи — практически не варвары. Они живут большей частью в каменных домах, пользуются акведуками и прочим без нашей подсказки и их улицы чище и опрятнее наших. Я только что оттуда и видел часть вышеизложенного своими глазами. Скажи, Кальпурния, удобно ли жить в Галлии?

Сюрпризец нам устроили. Елене пришлось ответить.

— Я… я живу в деревне… в Арморике. Там работает выдающийся друид Панорамикс. Он создал выдающееся зелье…

— В чём его свойства?

— Оно увеличивает силу человека. Вернее, так считал Панорамикс. Я не верю друидам. Я верю в Юпитера.

— Ты права. Рассказывай дальше, дорогая Кальпурния.

— Панорамикс давал сородичам это зелье. Среди них был бард Какофоникс. Друид обещал ему, что зелье усилит его голос. Какофоникс выпил зелье, понял, что голос не изменился… зато увеличилась сила… и врезал друиду в нос.

Эраст пытался скрыть улыбку.

— Чему ты улыбаешься? — заметил римский гражданин. — Зелье, увеличивающее силу, может быть тем самым ценным сырьем, что продаёт наша держава. Родной ресурс заменил политикам хлеб и воду, но граждане живут на хлебе и воде до сих пор.

В дверях возник Тирон, который только что уходил. Теперь он держал поднос.

— Господин, правительство Консула настоятельно советует эту вещь.

На подносе лежали сигареты.

Пока гости удивлялись, Цицерон взял в руки сигарету (и огниво с того же подноса). Его глаза смотрели то на одно, то на другое. Эраст наклонился к Елене и нашептал ей на ухо:

— Послушайте, разве в древности курили?

— Только когда напивались. А напивались, когда проигрывали в карты. Это я анекдот вспомнила, про школьника.

— Во как!

Елена не знала, что ответить. Если серьёзно, она сама не поняла.

Цицерон тем временем рассматривал сигарету.

— Правительство объявило об избранности нашей нации. Оно же навязало нам курево для народа.

Он положил сигарету обратно на поднос.

«Курево для народа?» — прошептала Елена.

— Нашу нацию назвали избранной? — спросила она с некоторой настороженностью.

— Ты не знала? Или ты не доверяешь правителям?

Пока люди думали, чем бы ответить на такое сообщение, демократ выдавал информацию:

— Недавно правительство торжественно объявило: наша республика не воюет с далёкой-далёкой страной.

— Где она находится?

— Увы! Наша республика не воюет с далёкой-далёкой страной, но где находится та страна, никто не знает.

— Неужели про неё ничего не знают?

— Поговаривают, у далёкой страны есть собственный глобус. Представьте себе: страна с собственным глобусом. Не представляю, возможно ли подобное. Только небожителям сие известно.

Молчание.

— Недавно выяснилось, что у далёкой-далёкой страны большая потеря. Раньше ей принадлежала Таврика. Вы знаете, Таврический полуостров. Сейчас Таврика не её. Публика в восторге.

Снова молчание.

— Недавно выявились две другие далёкие-далёкие страны, которые когда-то смущала наша держава и у которых начинались разногласия с антами. По официальным данным, жители одной из них курят кальяны. В другой далёкой-далёкой стране вспарывают живот. С официальной точки зрения, типичные варвары.

Должно быть, собеседник заметил, как Елена приподняла брови.

— Вы приезжие. Вы, вероятно, не знаете, что происходило в столице в последнее время.

— Хотели бы знать.

Цицерон, как уже выяснилось, почти доверился новым знакомым. Поэтому он спокойно рассказывал:

— Слухам свойственно быстро распространяться. В народе рассказывают, что неизвестный опрокинул лектику Консула. Если это правда, незнакомец будет найден. Мы должны понять, почему произошёл инцидент. У нас появилась возможность. Сам Юпитер велел Консулу создать в Риме легион, именуемый легионом полиции.

Молчание.

— Но что с другой стороны конфликта? У зарубежного противника лозунг — In gods we trust. Лозунг некой далёкой страны. Знал бы я, как переводится фраза.

Роберт, когда впоследствии услышал, догадался сам, но и Елена кое-что заподозрила. Позже она спросила у мистера Фокса, который интересовался древностью. Он сообщил, что в древности эта фраза выглядела бы примерно как «IN · ȜUDO · ǷIZ · TRAUSTAÞ». Изменения в языке, вы что думали?

— В нашем деле фигурируют другие аспекты. Тирон, принеси ту скрижаль, что нам показывали.

Кто бы мог подумать… Раб принёс в комнату часть истории освоения космоса, послание инопланетянам из 70-х годов. Эта штука сразу же всплыла в памяти современных людей. Табличка была изготовлена из алюминия с золотым слоем на поверхности. На поверхности сделан рисунок чёрными линиями.

Мужчина и женщина на этом рисунке были нарисованы без одежды, причём мужчина поднял руку. Снизу от них были изображены десять кружков, чьё сочетание намекало на то, что это Солнце и планеты Солнечной системы. Включая ныне «оплутоненный» Плутон. От третьей планеты отходила стрелка, заканчивающаяся схематичным изображением космического аппарата. Он же изображен позади мужчины и женщины. Не говоря уже о двух кружках в левом верхнем углу, которые, исходя из уже сказанного, должны обозначать атом водорода с промежутком в секунду. Прямые линии, окружающие точку, были направлениями от Солнечной системы к квазарам.

Узнаёте артефакт? Житель древней Земли предъявил пластинку с «Пионера». Того самого, что покинул Солнечную систему в 1973 году. Кто бы мог подумать, что «Пионер» закончит свой полёт именно на той планете и альтернативной Земле, которая отстала от нашей на две тысячи лет.

Елена покосилась на Эраста. Тот скривил рот. Елена сама не совсем поняла. Преобразуем её мысли в удобочитаемый текст:

«Неужто это послание с „Пионера“? Вот как штука. Боюсь представить, что стало с остальными посланиями инопланетянам. Например, с теми, на которых содержится речь Джимми Картера и слова „Мир, Ленин, СССР“. Если сообщение с речью Картера… попадёт на Землю, на которой живёт Брежнев, наверно, получится ядерная война. Если сообщение „Мир, Ленин, СССР“ попадёт на Землю, где сейчас живёт Ленин, получится чёрт знает что. Б-р-р-р-р-р-р…».

Эраст рассмотрел табличку и показал Елене. Она оглядела рисунок зоркими глазами.

— Эти двое похожи на Адама и Еву.

Сказала, и притихла. Такая фраза в Древнем Риме излишня.

— Где ты слышала? Ты назвала имена первых людей из иудейских верований. Я уже слышал подобное от одного семита. Он принёс скрижаль.

— Кто принёс?

— Семит. Наше правительство назвало данным словом восточные народы и уверяет нас, что большая часть семитов — шлимазлы. Видимо, это утверждение означает, что семиты — тупые. Хотя я эти слова семит и шлимазл в первый раз слышу. Евреев, семитов и жителей далёкой страны оппозиционеры назвали европейцами, наше правительство назвало их шлимазлами. Иначе говоря, наше правительство смотрит на этих людей весьма и весьма недовольно.

Остановился, добавил:

— Один еврей принёс нам то, что вы только что видели. Скоро придёт его знакомый сириец, которого я отныне защищаю. Был у меня лучший друг Авл Цецина. В новых исторических условиях он возомнил о себе и решил: раз он этруск, значит, друг Цезаря и никак иначе. Он от меня ушёл. Ныне я дружу с сирийцем. Всё течёт, всё меняется…

Судя по всему, сириец заранее знал адрес, по которому произошла встреча.

Елена постаралась припомнить хотя бы приблизительную историю реальной Сирии в I веке до н. э. Династия Селевкидов правила до 64 года до н. э. А в год консульства Цезаря Сирия уже 5 лет была под Римом. Посмотрим-ка, что с ней произошло на другой Земле.

После двух минут обоюдного молчания Тирон впустил в комнату мужичка в сером халате и в простецком тюрбане из грубой ткани.

— Перед вами сириец Яузеф, — представил его демократ.

Вспомнились некоторые прочитанные книги. По данным языковедения, это имя соответствовало Юсуфу.

— Шлама! — произнёс древний сириец на родном языке.

Можно предположить, что это аналог слова салям. Но древние семитские языки помощник-языковед не предусмотрел. Что ж, надеемся, Яузеф перейдёт на изученный язык.

— Садикна Кикеронис. Я друг Цицерона.

— Я тебе не просто друг, а защитник. Но учитывай, что мои гости не знают твоё наречие.

— Скажи, почему ваша держава называет нас шлимазлами? — поинтересовался Юсуф.

— Объясняли тем, что вы не носите шлемы. Эту игру слов вам не понять.

— С нас требуют слишком многого. Я обычный торговец, я не солдат.

— Ты прав. Одни небожители требуют именно этого, другие небожители требуют совсем другое. Оказывается, у вас в Сирии объявились демоны, угрожающие цивилизованному человечеству. Наше правительство официально объявило: надо отправить в Сирию баллисты и катапульты и из них разбомбить супостатов. Что вышло в реальности? Баллисты и катапульты оказались воистину хилыми, бракованными и некачественными, отчего все стрелы и ядра попали в головы простых людей и врагов сирийского царя. Как всегда.

Юсуф в сердцах схватился за голову. Тем временем он подозрительно косился на наших людей.

Много времени уже протекло. Пора было уходить обратно (в крайнем случае, двигаться дальше). Именно в этот неподходящий момент Тирон впустил домохозяина. Именно того, кто приютил команду Шишкиной. За ним в комнату вошёл Браун в костюме варвара.

Господин Беспредел невозмутимо оглядел своих жильцов.

— Что ты хотел здесь увидеть, сударь? — поинтересовался Цицерон.

— Объясню позже. Ты знаешь моё имя?

— Не имею представления.

— Меня зовут Гней Клавдий-Крайний Беспредел.

Браун снова засмеялся (скромнее, чем в прошлый раз), а остальные просто поморщились.

— Опять! — лаконично прокомментировал Крайний.

— Что ты хотел? — снова спросил демократ.

— Эти европейцы — мои жильцы. Что они делают в чужом доме?

— Они мои гости, — невозмутимо ответил Цицерон.

— Хорошие намерения. Но дайте мне одно обещание. Поклянитесь, жильцы, что вы не будете ни за кем шпионить. Ни за мной, ни за другими.

Вот вам и сюрприз. В том то и дело, что наши в альтернативном прошлом получали информацию. То есть не шпионить они не могли.

Домохозяин терпеливо ждал. Эраст старался не подавать признаков беспокойства. Только Елена решила, что беспокоиться не о чем.

— Клянусь, — ответила Елена. Её подчинённые замерли.

— Чем? — спросил домохозяин.

— Клянусь ароматами гладиолусов.

Домохозяин молчал и не двигался. Вскоре он согласился:

— Ароматы гладиолусов. Я принимаю вашу клятву.

И ушёл. У Роберта было такое лицо, словно кое-что скрывал от местных жителей.

Когда сотрудники выходили на улицу Города, Эраст нетерпеливо прошептал:

— Постойте…

— Можете говорить громче. Всё равно они не поймут наш язык. Что вы говорите?

— Ну и что бы это значило? Ладно, если бы мы просто обманули. Клятва какая-то стрёмная.

— Стрёмная? Вспомните, чем я поклялась.

— Ароматами гладиолусов. Ну и что?

— Понятно что. Гладиолусы не пахнут.

Эраст сморщил лоб.

— Как вы додумались?

— Спасибо Александру Юрьевичу. Он немного напутал, а Родион ответил: «Потому что гладиолус!». Вот я и вспомнила.

— Тогда понятно.

Во время беседы Елена припомнила встречу Цицерона с заброшенной к нему камерой. Об артефакте собеседник не проронил ни слова. Когда-нибудь над этим поразмыслим.

На выходе Браун потряс туникой, послышался звон монет. К нему подошла дама и добавила к монетам новую.

Крайний стоял рядом. Наши современники слышали слова, обращённые к соседке:

— Почему мы даём деньги какому-то варвару? Ты знаешь? Сам я знаю, просто хочу тебя проверить.

— Правительство велело, — ответила дама. — Он не просто варвар. Он бедный родственник. Цезарь официально объявил, что германцы, галлы, гельветы, готы, даки, бритты, евреи и остальные европейцы — враги нашего народа. Этот бедняк стал их жертвой.

— Но оппозиционные боги несогласны. По их мнению, называть европейцев варварами означает унижать их достоинство. Есть сведения, что они в некоторой степени цивилизованны.

— Я поняла.

— Ты заметила, что в списке варваров-европейцев, который ты привела, отсутствуют анты?

— Заметила.

— Не забывай, что речи Цицерона никто не слушает. Недавно мы обнаружили, что он вовсе не наш сородич, а скрытый парфянин. Или даже хуже, скрытый наследник карфагенян. Он старательно выполняет указы Ганнибала с того света. Разве в противном случае Цицерон пошёл бы против власти? А что до его речей, которые никто не слушает, причина банальна. Разве можно слушать оратора, который после каждой фразы громко мерзко рыгает?

Когда римляне ушли, Браун собрал монеты в ладони и присоединился к союзникам.

— Что там был за чувак в тюрбане? Похож на моего одноклассника Ахмеда.

— Правда? А интересно, что сказал бы ваш Ахмед, если бы на него сбросили бомбы?

Роберт выпятил губу.

— Где вы набрали столько финансов? — спросила Шишкина, когда они отошли на безопасное расстояние.

— Пока вы трепались с Цицероном, у меня образовалась финансовая пирамида. Сначала римлянин с сумкой грустно на меня посмотрел и положил десять денариев. Пришёл типичный толстосум и положил вторую десятку. Пошёл процесс. Причём один полицейский вроде тех, которые нас атаковали… короче, он продемонстрировал мне палец. К сожалению, не большой палец. Денег не дал.

— Кстати, мы сейчас и не такое услышали.

По пути обратно Елена рассказывала Роберту весь этот, образно выражаясь, шурум-бурум.

Роберт снова смеялся, но уже через силу.

— Интересно вы рассказали про друида. Вам самое место в журнале «Безбожник».

— В каком ещё журнале… Его больше нет.

— Разве? У вас же есть «Комсомольская правда» и «Московский комсомолец».

— Согласна. Я про другое говорю. Недемократичность там, войны, бомбардировка несогласных.

— Интересное дело.

Шишкина ввела его в суть диалога.

— Подумайте-ка над… хм… что мы от него услышали. Римская республика шествует по соседним землям. Европа её недруг, а для противников властей больше не варвары. Кто-то забрал Таврику. А Юпитер-громовержец это уже субъективное мнение. Гагарин в космос летал, Юпитера не видел. Я имела в виду не планету.

— Так он и Бога не видел, — робко заметил Эраст.

— А знаете, почему? Бог на третьем небе, туда космонавты не летают. Поэтому советский довод не лезет ни в какие ворота.

— Вы к чему? Юпитер же был видимым. А как они скаламбурили со шлемом и шлемазлами, я сам удивляюсь.

Шишкина обхватила лицо ладонями.

— Что мы нашли? Римская республика распространяет свою мощь и что-то там продаёт. Девиз зарубежных стран — «In gods we trust». Развитые европейские народы — единомышленники несогласных. Политики требуют бомбить Сирию из баллист и катапульт. У республики трения с какими-то далёкими-далёкими странами. Всё смешалось… Мы это видели совсем недавно.

Остальные замерли. Только Эраст не растерялся:

— Недавно видели? Бросьте. По-моему, мы видели тупого американца.

Роберт отплатил строгим взглядом. Эраст, вяло покачав головой, продолжил:

— Наша Елена не те параллели провела. Не те, понимаете? Сейчас проверим мою версию. Эти римляне тупые или не тупые? Если Елена права, я дам зарок.

На этот раз Роберт прищурился.

— Вы с канадцами не путаете?

— С какими канадцами? Сейчас проверим мою версию. Тупы or not тупы, вот в чём вопрос.

Когда Эраст обследовал улицу в поисках подходящих информантов, буквально в нескольких метрах нашлась вывеска. «Москаликс» подбежал к ней, обнаружив, что вывеска гласила «ΨINOVILISЪ · ПRΩDVCITЪ · FVMVMЪ · ETЪ · OΨKVLVMЪ · ПOПVLI», то есть «Чиновник производит курево и очки для народа».

«Москаликс» вошёл в кабинет к чиновнику, который как раз тестировал тёмные очки. Разглядывал сквозь стёкла лист с буквами. Рядом на столе лежали стопки папирусов и абак.

На клиента чиновник даже не взглянул. Не знал, на что его проверят.

— Сударь, можно ли здесь купить нескольких рабов?

— Сколько желаешь? Уточни.

— Не очень много. Мне нужны двое: мальчик и мальчик.

Чиновник медленно поднял голову.

— Что ты сказал?

— Мне нужны двое: мальчик и мальчик.

Чиновник покачал головой.

— Так не говорят.

— Почему?

— Не говорят. Правильно звучало бы «два мальчика».

— Я не знал, что я говорил неправильно. Хорошо. Можно купить двоих рабов? Мне нужны двое. Тупой и ещё тупее.

— Нельзя ли точнее?

— Тупой и ещё тупее.

— Кто ты?

Только тогда чиновник снял тёмные очки.

— Ты глупый варвар.

— Ты не прав.

«Европеец» вышел на улицу, по пути взяв Елену за руку. В её глазах читалось сожаление, что сотрудник наплёл столько лишних слов.

— Стой! — кричал вдогонку чиновник. — Ты европейский подданный и настрадался от уродов, поэтому я дам тебе товар бесплатно!

— Обойдёмся, — пробурчал Эраст.

Пора уходить подальше.

— Стой! Стой!

Елена обернулась и увидела двух незнакомых людей. Перед чиновником стояли двое мальчишек лет четырнадцати (по античным меркам вполне взрослые) и, судя по одежде, ограниченной ошейниками и набедренными повязками, они были рабами. По лицам можно было прочесть, что эти рабы не представляли, кем будут их новые хозяева.

— Кто они? — опешил Эраст, который совсем не собирался приобретать рабов.

— Наш народ. Наше катапультное мясо.

В уроках латыни таких словосочетаний не было.

— Вы не слышали? Новое выражение. Означает тех, кто погибнет за избранных. Вы купите?

— Не знаю…

Виновник покупки виновато взглянул на Елену, а та пыталась понять, стоит ли покупать двух грустных отроков. Если купить, можно будет отпустить их на свободу. Конечно, надо хорошо знать римские обычаи для такого случая. А если они останутся? Станут катапультным мясом? А если купить и освободить, всё равно им станут.

Кроме того, денежная сумма была не резиновая.

— Как-нибудь в другой раз.

— Ты не хочешь? Они не склавины, которых мы не покупаем. Они не анты.

Чиновника оставили на улице. Относительно честные люди отправились обратно домой.

Снова послышались разговоры местных.

— Только представьте, до какой неописуемой степени наглости Цицерон сдружился с демонами. Слышали о недавнем извержении Везувия? Всё Цицерон виноват вместе со своими демонами.

Елена погрустнела.

Пришли домой. Несколько часов (три-четыре) мы опустим. Солнце опустилось за восточную сторону горизонта.

Вечером сотрудники оставили слугу одного. Согласно плану, тот подговорит раба-инсулария. Зачем? Чтобы они ночью незаметно вернулись в квартиру. Текущий план: надо дойти до здания сената и хотя бы разок подслушать планы альтернативного Цезаря. Какую ещё отсебятину они услышат на странной Земле?

Эраст нёс факел, а Елена приготовила полицейский револьвер с резиновыми пулями. В кармане по-прежнему лежал экран навигации. Связь была в порядке.

— Вот вам и сенат, — тихо сказала она у конечного пункта. Стражи видно не было. — А это что за надпись?

Казалось бы, какая-то надпись не заслуживала внимания. Но на стене выделялось огромное слово ROTANESI.

— Хи-хи. Догадываюсь, что это. Просто перевёрнутое слово сенаторы. Ротанёсы.

— И что оно значит? — улыбнулся Роберт.

— Этимология простая. Они себе в рот несут всё что видят.

Эраст пожал плечами.

— А если на латыни?

— Тоже подходит. Rota значит вертеть, nes значит нос. Они нос воротят от плебеев.

Лица слабо виднелись в свете факела. Заходите, пока не потух.

— Помню, место для шпиона было слева.

— Точно? — одновременно спросили мужчины.

— У меня глазомер. Давайте обойдём дом.

Елена первой юркнула в узкое пространство между домами. Утолщающие накладки не помешали.

— Не здесь.

— Что значит не здесь? — испугался Роберт. Всё-таки никто не застрахован от ошибок.

— Надо было вот сюда, вбок. Проходим.

Факел осветил нишу, где из стены торчали две широкие трубки. Конечно, стеклянных линз, стеклянных зеркал и подзорных труб в древности не было. Зато в трубках виднелись идеально отполированные металлические зеркальца. По бокам виднелись слуховые трубы из глины.

— Ну, с Богом!

Через глаза скульптуры можно было разглядеть сенаторов. Места для сенаторов располагались дугой. Взгляды тех из них, что сидели справа, были направлены в сторону шпионского устройства, но не так, чтобы они сразу разглядели непрошеные глаза.

Едва Консул вышел на середину, раб поднёс кресло. Теперь он важно восседал и всё с той же важностью осматривал сенаторов.

Когда раб принёс остальные кресла, к Консулу подошли два не менее важных соратника. Издалека подробности не разглядишь.

— Помпей, ты должен точно помнить наши планы! — сказал Консул первому из них. — Я ваш глава, я консул республики, ты премьер.

— Согласен, я заменю тебя в случае смерти (которая произойдёт не менее чем через сто лет), но Красс тоже премьер.

— Помпей, тебе не кажется, что премьером должен быть я один? — возразил Красс. — Не государственным секретарём же, в конце концов.

— С этим вопросом обращайся к дяде Самуилу. Он знает.

— Что тогда знает Иоаннес? Небожители прислали нам покровителя, именно его.

Спор продолжался в незнакомых идиоматических выражениях. Когда словесный поток закончился, консул обратился к сенаторам.

— Слушаем внимательно. Марш баллист!

К Консулу подошли три раба, двое из них держали металлические рог и тарелки. Вспомним историю: именно рабам были дозволены пение и игра на инструментах, свободные римляне считали это ниже своего достоинства. Как бы то ни было, рабы мигом исполнили обещанный марш:

Аплодисменты. Думаете, рабам? Отнюдь нет. Аплодисменты были адресованы главе государства.

— Исполняем новый марш, называется он «Манубалисты, Цезарь дал приказ». Но для начала исполнители тщательно подготовятся.

Рабы удалились.

— В скором времени весь цивилизованный мир воочию увидит, как Юлий Цезарь станет храбрым укротителем варваров и прочих парфян, которые всегда врут. В крайнем случае мы завалим противника на арене. Скоро мы воздвигнем Амфитеатр Юлиев, он же Колизей. Не иначе как на десять тысяч зрителей. Так пусть все соседские недоумки изойдут лютой завистью. Римской республике принадлежат Греция, Карфаген, Таврика и остальные провинции. Скоро мы искореним варварские верования за нашими границами. В дальнейшие годы посконная цезарская духовность воссияет над Египтом, Галлией, Британией, Дакией, Иллирией, Сирией, Парфией, Гельвецией, при участии Руси.

— Мне послышалось? — прошептала Елена, а Эраст довольно кивнул.

— Что ты хотел спросить? — спросил Консул одного из сенаторов.

— Я не знаю, что такое Русь. На карте её нет, клянусь богами.

— Скоро будет. Если дадите карту, мы всё исправим. Разве мы не избранный народ, чтобы исправлять ошибки распущенных гнилых соседей?

Было видно, как Красс и Помпей с важным видом подняли подбородки.

— Мы займёмся в том числе внутренними делами республики. Предоставлять народу информацию о том, что происходит в республике и в окрестностях, можно при помощи газет.

— Что это?

— Газета — склавинское слово латинского происхождения. Листы с разными сведениями. Дело в том, что все они предназначены для народа. Листы курят.

К главе государства подошёл раб с папирусным листом и огнивом. Через несколько секунд газета загорелась, по помещению разнёсся неприятный запах.

— Вы воочию видите курево для народа. Но способ не единственный. Недавно у нас появились очки.

В ладонь легли тёмные очки.

— Сквозь них тоже не всё видно. Вы согласны?

— О да, сквозь это средство не всё хорошо увидишь. Чтобы публика видела окружающий мир в одном необходимом цвете.

Сквозь шпионское устройство было видно, что один сенатор хотел высказаться.

— Зачем народу вещи, о которых ты вспомнил? Народ всегда требовал хлеба и зрелищ.

— Затем, что мы на новом уровне развития цивилизации. Пусть через год мы воздвигнем Колизей на зависть всем зарубежным слабакам, но курево есть хлеб, очки есть зрелища. Мы верны традиции.

Пол в здании сената передал звук шагов, ночью особенно заметный.

В помещение вошёл плечистый воин с длинным копьём. Судя по униформе, даже не легионер, а центурион. Он ударил тупым концом копья в пол и почесал небритый квадратный подбородок, после чего осмотрел публику.

Сенаторы встали со своих сидений и немедленно пали ниц, а правительство почтительно преклонило колени.

— Приветствуем тебя, о великий Марс!

Пришелец сделал движение рукой, словно смотрел на часы.

— Снова одно и то же. Встали на колени, упали передо мной. У нас с вами демократичная страна, не Галлия, не Германия и тем более не Парфия.

Консул неуверенно смотрел куда-то вверх. Марс тем временем продолжал:

— Скоро все варвары войдут в наше лоно. Вижу, вам есть что сказать?

— О Марс, мы готовимся к освящённой богами борьбе со сбродом. Скоро мы научим мир…

— Отставить! Не торопитесь. У вас есть время. Готовьтесь, тренируйтесь, учитесь. Ты получишь право сказать: «пришёл, увидел, победил».

Консул ответил:

— Пришёл, увидел, победил. Верные слова. Когда-нибудь я заслужу того, чтобы произнести их.

Сенаторы зашевелились и настороженно взглянули на главу государства. Они явно поняли, что Консул возгордился перед олимпийцами. Тем не менее, Марс ответил:

— Я твёрдо знаю, что ты произнесёшь великую фразу. Это произойдёт в 47 году до нашей… Т-с-с-с-с… Вам рано знать. Не спрашивайте меня, чем закончится ваше предприятие. Только богам сие известно. Вы должны довершить. Разнесёте наши посконные порядки по всей загнившей ойкумене.

Пришелец увидел остатки недокуренной газеты.

— Не желаете ли новости с Олимпа? У части подчинённых олимпийцев разногласия с Юпитером. Его обвиняют в недемократичности, коррумпированности и в том, что его подчинённые получили Таврику. Когда-нибудь вы поймёте. Всё, заканчиваем. Отбой!

Когда Марс ушёл, глава государства велел сенаторам разойтись. Наши лазутчики подождали, когда пространство рядом со зданием сената опустеет, станет безлюдным. Теперь можно было выйти. А пока в нише произошёл диалог, который начался со слов Роберта:

— Интересный он типус, альтернативный Арес.

— Какой? — не поняла Елена.

— Альтернативный Арес это Марс, который у римлян соответствует Аресу.

— А вот это уже правильно. Под одним Богом ходим. Только здесь у нас что-то другое.

— У меня возникло ощущение…

— У меня тоже есть мнение, — перебил его Эраст. — Вы смотрели фильм «Александр»? Там древние греки пишут на английском языке. А должны были на русском.

— На каком основании вы говорите? — прищурился Роберт.

— У Александра Македонского русская фамилия.

Роберт банально не понял. Ведь в английском Alexander the Great.

Елена кашлянула, чтобы привлечь внимание. Пора было переходить к делу.

— Погодите-ка. Вы заметили, консул упомянул Русь?

— Точно?

— Он сказал… В латыни ещё есть Рутения. В средневековой латыни.

— Доказательства?

— Есть такой химический элемент, рутений. Название происходит от страны. Ну как полоний, галлий или германий.

— Вспомните уроки языковеда. Там ничего не было. В классической латыни.

— Вы правы.

Диалог прервался. Оставалось найти место, где местные жители спрятали ценные приборы Сергеевского. Здесь тоже было над чем подумать.

— Я знаю, где надо искать. В храме Юпитера Капитолийского.

— Откуда вы это взяли? — осторожно поинтересовался Эраст.

— Какие у вас доказательства? — продолжил Роберт.

— Во-первых, реальные древние люди хранили ценные вещи в храмах. Исторический факт. Надеюсь, здесь так же.

— Посмотрим.

— Во-вторых, они ссылаются именно на этого покровителя. А в-третьих, там тоже заседал сенат.

— Предлагаете проверку?

— Предлагаю, — Елена подмигнула.

Молчание. Так они и дошли до предполагаемого хранилища. Факел пока догорал, но вокруг было слишком темно для деталей.

— Нам сюда?

Словно в ответ на этот вопрос из ближайшей двери вышел мужик с дубинкой. Елене показалось, что она этого типа уже видела. Только вспоминать некогда.

— Вы наткнулись на охранника! — когда мужик представился, все сразу вспомнили, что это один из полицейских, только в другой форме и без фуражки (в нормальном римском шлеме).

— Значит, охранник, — подтвердил Эраст. — Из преторианской гвардии, наверно.

— Я и есть преторианец.

Ага, до нашей эры.

— Ну и что ты здесь встал? — спросил его Эраст, когда всем троим расхотелось ждать дальше.

— Моё звание — капитан.

Елена обратилась к преторианцу:

— Ты не мог бы сказать, как пройти к храму Юпитера Капитолийского?

— Он перед вами, неучи! — охранник показал на здание, из которого он только что вышел.

— Вы ему покажете? — Роберту явно надоело ждать.

— Согласна, — ответила Елена и достала полицейский револьвер.

По-видимому, абориген в темноте ничего не разглядел. Шишкина направила револьвер вверх и немедленно выстрелила.

Преторианец с непонимающим видом смотрел на незваных гостей. Шлем издал звон, и оппонент в ужасе схватился за макушку. Вот она, резиновая пуля.

— Молния Юпитера-громовержца! — вскрикнул он и пал ниц. — Я лично видел!

— Что ты здесь делаешь? — грозно спросил Роберт. — Уходи, пока не поздно.

Преторианец согласился и потихоньку ушёл.

— Видите?

— Ладно, заходим.

Статуи описывать не будем. Не в них дело. Охранник и правда сторожил ящик с современной техникой. Та самая, или другая?

Факел отставили в сторону. Елена с её техническим образованием изучила находку.

— Видите? Это спектрографы. Мы у цели.

Роберт показал сразу два больших пальца, а Эраст зачем-то погрозил ему кулаком.

Рядом с целью всей этой кутерьмы лежали пергаменты. Елену они тоже заинтересовали. Мало ли, могут пригодиться.

— Тут пишут, что правительство наградит премией своих лучших деятелей.

— Мы их знаем? — Роберт не удержался и заглянул в рукопись.

— В первую очередь… это ещё что? В первую очередь это шпион Гней Клавдий Флав под псевдонимом Крайний Беспредел. Я поняла. За нами следили.

Подчинённые уставились в пол.

— Вот такие пироги. Премия достанется лучшим шпионам. Эти люди — «Крайний Беспредел и жена его, Демагогия».

— Демагогия?

— Им помогают подруги и коллеги Демагогии. Их зовут Мельдония и Антисанкция.

Роберт хрюкнул.

— Интересные имена.

— Да тут у них ещё две помощницы, Коррупция и Дезинформация. Ах да, вообще три помощницы. Их зовут Беззакония, Агитация и Инсинуация.

— Интересные дела. Слышали.

— Ещё не всё. В документах пишут, что это самое правительство добавило в политику важное нововведение. Осведомителями сделали гетер. Приставки гетеро- и гомо- обозначают противоположные вещи, поэтому выбор из двух вариантов очевиден.

— Что-то знакомое, — ответил Браун, а Попов посмеялся, закрыв рот рукой.

— Здесь пишут, что все эти Демагогия, Антисанкция, Мельдония, Дезинформация, Коррупция, Агитация, Беззакония и Инсинуация к ним тоже относятся. Что дальше-то?

Елена продолжила изучение документов.

— Смотрите-ка! Карта планеты.

— Зачем она нам? — не понял Роберт. — Разве физическая география чем-то отличается от нашей?

На карте виднелись MARE NOSTRVMЪ, ПONTVSЪ EVΞINVSЪ, LIБYѦ, MESOПOTAMIѦ и многое другое. Выходцы из нашего мира не сразу заметили эти названия. В первую очередь их глаза уткнулись в заглавие карты: TABVLA БELLONAE.

Шишкина ткнула пальцем в это слово.

— Вам понятно?

— Это что? — одновременно спросили остальные.

— Карта Беллоны.

— Беллона? Это ведь римская богиня войны.

— Знаю. Здесь у нас название античной Земли. Мы на Беллоне, друзья.

— Планета Беллона?

— Сами видите. Только как они так назвали свою Землю? Они же не инопланетяне. Они альтернативные. Всё, забираем приборы. Наш дорогой начальник заждался.

Тут Елена ахнула. Схватилась за голову. Подчинённым не надо было слов, чтобы понять.

Эраст просто замер, даже покачнулся. Роберт, увидев лицо Елены, сразу вспомнил соответствующую картину Эдварда Мунка и едва не рассмеялся. Но вскоре сам замер с открытым ртом. С хрипом.

Домой они не вернутся.

С мозгами было что-то не в порядке. У всех сразу.

Елена скорее обращалась к самой себе:

— Как мы вернёмся домой? У нас нет с собой нужного устройства…

Люди молчали, не зная, что ответить на очевидное открытие. Возвращаться назад будет просто не на чем. Совершенно не на чем.

— Эх, Родионушка! Что они сделали с твоими мозгами… Эти струи воды…

Роберт растеряно похлопал себя по голове.

— Сейчас мы узнаем, кто натворил. — Теперь он смотрел Эрасту прямо в лицо. — Во всём произошедшем виноват ваш режим? Правильно?

— Чего? Может это чей-то режим подстроил? Понял, блин, это всё ваше начальство!

— Моё начальство? Вы бы в психике порылись, дружок. Каждый может ошибиться.

— Каждый? Вы сдурели? Я совсем забыл, кто виноват.

— Евреи или хохлы?

Эраст провёл ладонью по побледневшему лицу.

— Ну не знаю, что выбрать…

Елена тем временем закрыла глаза и переваривала открытие. Открыв глаза, она задала резонный вопрос:

— А мы спать будем? Ночь уже. Пошли.

Роберт взглянул в сторону выхода и кратко подвёл итог:

— Подождём, когда босс найдёт нам замену.

— А домой-то как вернёмся?

— Завтра решим. Если выживем.

Обречённые личности вернулись в квартиру. Хопкинс не задал ни одного вопроса.

Поспать, или подумать о высоком?

Сотрудники почистили зубы космонавтской жевательной резинкой и вытерлись влажными салфетками. Мужчины удалились в соседнюю комнату.

Елена, избавившись от костюма и парика, лежала в ночной рубашке. Непривычная короткая стрижка напоминала кокос.

Овцы запрыгали через забор.

Взбудораженное сознание дало ей поспать всего лишь три часа, уже к трём-четырём ночи Елена лежала с открытыми глазами. Из соседней комнаты слышались два разных храпа.

Что делать, пока будущее группы сотрудников совсем неясно? Человеческий фактор рано или поздно даст о себе знать, ведь они не собирались жить в сдвинутой античности до конца жизни.

Думать о высоком можно будет и позже. Пока что Елена посвятила часть ночи наблюдениям за космическими объектами. Хоть это и Альтернативность, зато другая Земля располагалась вне Солнечной системы. Дома она заглянула в научные труды и узнала: с Альфы Центавра А наше родимое Солнце видно, наоборот, в Северном полушарии, его видимая звёздная величина 0,4 (или, вроде бы, 0,5). Проксима оттуда ярче, видимая звёздная величина не 11, а 4. Насчёт Альфы Центавра B не запомнила. Что-то её здесь не видно.

Если бы жители противоположного дома распахнули ставни и выглянули в окно, они увидели бы трубу, смотревшую в небо одним глазом. У Елены в мешке лежал маленький телескоп. Воздух чистый, атмосфера не помешает.

Кстати, где здесь полярная звезда? Дело в том, что Земля ведёт себя как огромная юла. Иными словами, есть в астрономии понятие — прецессия. Поэтому в окрестностях Рождества Христова полярная звезда была другая. Сергиус давно уже навёл справки. Полярной звездой для Цицерона оказалась Бета Малой Медведицы.

Надо же, хоть какие-то планеты Солнечной системы она увидела. Да ладно, уже всё ясно. На альтернативных Землях космос всегда виден в соответствии с её годом, месяцем и днём, притом вовсе не инопланетный, а как с Нашей Земли. Сергиус сам подтвердил.

Когда Шишкина уже заканчивала наблюдения, в поле зрения телескопа с шелестом пролетело тёмное пятно.

Наблюдательница отпрянула от окуляра. Небо и без того было чёрное, пятно тоже тёмное. Там, где оно пролетало, звёзды затухали и появлялись вновь.

Трудно различимый объект немного напоминал воздушный шар. А даже если это воздушный шар, нет ли там того самого Марса-Ареса, который приходил к главе республики?

— Об этом я подумаю завтра либо послезавтра. Или через неделю. Времени у нас точно много.