Тихоня с искорками в глазах (СИ)

Ч. 5 Гл 7

Глава 7

Уже наступила полночь, а Элида все не могла уснуть. То ей было слишком жарко, то слишком холодно, то слишком жестко, то слишком мягко. Не спасал даже удобный спортивный костюм, который она использовала вместо пижамы, хотя в нем было предусмотрено несколько функций, чтобы сделать жизнь обладателя костюма максимально комфортной.

— Да, что же это такое? — тихо возмущалась Элида, ворочаясь с боку на бок. Она уже и воду пила, и окно открывала, и неподвижно лежала, а сон все не шел и не шел. Да как же ему прийти, если только стоила Элиде закрыть глаза, как мгновенно появлялась картинка сминающегося корпуса корабля и иллюминаторов, рассыпающихся осколками специального противоударного, жаро и хладостойкого стекла. У нее были с собой капсулы, которые могли подавить это состояние, но отец советовал принимать их лишь в крайнем случае, вначале постаравшись справиться своими силами. С Элидой занимался психолог, показывая ей методики снятие такого состояния. Кажется, сейчас было самое время их применить, но Элида до отвращения было противно вспоминать и психолога и методики и вообще все, что было связано с Миром отца, и она ничего не могла (и не хотела с этим делать).

Внезапно раздался легкий стук в дверь, и снова Элида удивилась, что не услышала приближающихся шагов. Она вздрогнула и пригласила посетителя войти. Элида точно знала, что это Лоут, оставалось только выяснить, что ему от нее понадобилось в такой поздний час.

— Я услышал, что вы не спите. — Тихо начал он. — Возможно это последствия каких-то пережитых вами потрясений, и я мог бы помочь… — Элида быстро взглянула на него. Голос непривычно мягкий, в глазах… жалость! Щеки Элиды вспыхнули, глаза гневно сверкнули.

— НЕ СМЕЙ-ТЕ МЕ-НЯ ЖА-ЛЕТЬ! — по слогам чеканя каждое слово в ярости крикнула она. — Я осознанно сделала свой выбор. Я осознанно шла на смерть. Я хорошо понимала, что я делаю… — Элида хотела сказать все это с гордо поднятой головой, но ее голос сорвался, губы и лицо задрожали, и она едва смогла прошептать: — Я только не знала, что это будет так страшно, так долго и так больно, — она вздохнула и продолжила уже спокойнее, но почти скороговоркой желая выговориться хоть кому-нибудь, хоть даже Лоуту. — Отец меня предупреждал, что у меня может быть срыв. Предупреждал, что такие потрясения так просто это не пройдут. Но у меня все было нормально, может из-за того, что все так быстро закрутилось: Рэннет, перенос, крепость, вы, и вот надо же, — она горько усмехнулась, — из-за какой-то долбанной кнопки, меня так накрыло. — Она судорожно вздохнула и сжала пальцы, стараясь успокоиться.

— Может пойдет погуляем? — вдруг предложил Лоут. — Вы еще не видели крепость ночью. Тут очень красиво. Такое черное небо и сумасшедше яркие звезды…

— Только не черное небо и звезды! — закричала Элида, но уже без горечи, а скорее со смехом. — С некоторого времени я ненавижу черное небо в придачу со всеми звездами на свете.

— И все равно вам надо пройтись, — не сдавался Лоут. И Элиде вдруг и самой захотелось выйти из комнаты и погулять по каменным стенам крепости. Она сделала шаг к двери.

Вы пойдете в таком виде? — поразился Лоут.

— А вы хотите, чтобы я сейчас переоделась в платье?! — в свою очередь возмутилась Элида с отвращением вспомнив, как тяжело и долго натягивать на себя эти юбки, как противно (извиваясь всем телом), затягивать шнуровку. — К вашему сведению это очень хороший спортивный костюм, в таких костюмах ходят где угодно и никого это не шокирует! Впрочем, — вконец разобиделась она, — Не хотите идти — идите! Лоут, не отвечая смотрел на нее, потом подошел к шкафу и открыв его протянул Элиде свой халат. Халат был роскошен. Темный переливающийся шелк, снизу подбитый теплой, легкой тканью. Рукава и ворот оторочены мягким и пушистым ворсом.

— Я буду в нем похожа на Деда Мороза, — тихо побормотала Элида, но халат приняла и быстро его надела. Рукава были слишком длинные, да и пояс болтался на бедрах. Элида запахнула полы халата, решив не завязывать, но Лоут с этим не согласился. Он вытащил пояс из шлеек, обмотал вокруг талии Элиды и принялся завязывать бант. И до того его действия были какими-то… интимными, что она густо покраснела и побыстрее отстранилась, чтобы не покраснеть еще больше. Они вышли из комнаты и поднялись на стену, защищенную каменными зубцами. Элида и правда не могла смотреть на звезды. Почти три месяца она провела на корабле в тренировках и единственным «пейзажем» были те самые пресловутые звезды, на которые она любовалась в окно иллюминатора.

— Элида, а у вас были мужчины в тех Мирах? — неожиданно спросил Лоут, глядя куда-то в даль.

— Какие мужчины?! — фыркнула Элида. — Я пока вживалась в чужое тело, пока переваривала полученные знания… — Она не успела договорить, поскольку ее перебил Лоут.

— Вообще-то после этих моих слов должно было прозвучать: «Никто ни в одном из Миров не может сравниться с вами!», — эти слова он произнес пафосным и восторженным тоном, очевидно подражая какой-то влюбленной дуре. Элида от возмущения… подавилась и потом долго кашляла под тихий смех своего мужа.

— Мне бы хотелось посмотреть… на врагов. Лорд Рэннет говорил, что крепость находится в полной блокаде, откашлявшись и устав бросать на Лоута гневные взгляды, сказала Элида. Если ее просьба его и удивила, он ничем не выдал своих эмоций, а просто повел ее вперед, чуть ускорив шаг. Шли они более получаса.

— Это восточная сторона крепости представляла собой отвесную скалу, уходящую в бездонную пропасть. Здесь раньше был мост, это было единственное место, по которому можно было пройти через этот провал. Именно этот мост и охраняла крепость. Мост разрушили маги, но, разумеется, при необходимости его можно быстро восстановить.

— А что на северной стороне? — поинтересовалась Элида, оглядываясь по сторонам.

— На северной и южной стороне гранитный утес, представляющий из себя монолит чудовищных размеров. В котором, собственно, и вырублена эта крепость. Но туда мы не пойдем. Именно там находятся маги, блокирующие все наши попытки вырваться с помощью портала.

— Значит, на севере и юге на скале, маги, на востоке ущелье, с разрушенным мостом, а что на западной стороне? — спросила она.

— О! Там самое интересное, — с явной иронией сказал Лоут и снова ее куда-то повел. — Посмотри, — он кивнул куда-то вниз, и Элида выглянула из-за зубцов. Выглянула и ахнула. Перед ней расстилалось море крохотных огоньков. Жаль только, что каждый огонек, являлся костром, вокруг которого сидело полтора десятка воинов. — Впечатляет? — невесело усмехнулся Лоут. Она молчала пораженная этим зрелищем, но Лоут истолковал ее молчание по-своему. Он решил, что она замолчала парализованная страхом. — Элида, — хорошим, «человечным» голосом сказал он. — Я очень благодарен тебе за помощь. Я почти восстановил свои силы, на рассвете, я отправлю тебя домой. — Элида резко развернулась, хотела сказать что-то едкое, колкое и хлесткое, но быстро ничего не придумалось (кроме нецензурных выражений на языке Мира Полины, которые Лоут все равно не понял бы), поэтому она просто ответила:

— Я никуда отправляться не собираюсь, ни домой, ни еще куда-либо. Ясно?

— Ясно, — спокойно ответил ее муж, а она вдруг по какому-то наитию поняла, что ее ответ пришелся ему по душе, и еще она поняла, что вопрос с ее отправкой домой остался открытым. «Ну это мы еще посмотрим, — мысленно сказала она, — кто кого и куда отправит». Она еще раз посмотрела на эту бескрайнюю светящуюся равнину и неожиданно подумала:

— А вам не кажется странным, — вдруг спросила Элида у Лоута, — что вокруг этой крошечной крепости собрались такие силы? Неужели, чтобы захватить ее необходимо столько воинов? И зачем им вообще эта крепость? Что в ней такого? Я думала, что вас держат в блокаде, чтобы заставить короля принять решение относительно замужества Дейзи, но для этого надо вдесятеро меньше людей. Что происходит?

— Они готовятся к нападению, и большой переброске сил, — спокойно объяснил он. — Это возможно только в этом месте. Сначала такого количества воинов здесь не было. Они прибыли три дня назад. Хамроут готовится к войне, и мы на пике удара. Он облокотился о какой-то камень и глядя вниз тихо спросил, словно сам себя: — Интересно, у нас есть хоть один шанс вырваться отсюда? — Глаза Элиды расширились, в голосе мужа она явно услышала… безнадежную обреченность?

— Конечно, вырвемся! — с жаром вскликнула она. — Это даже не обсуждается! — а потом она подмигнула ему с самым заговорщицким видом и улыбнувшись «пацанской» улыбкой из арсенала Кати Следчаковой добавила: — Я вам не рассказывала, какая у меня еще есть пара-тройка вещиц. Уверяю вас им (она кивнула головой в сторону костров), они о-о-о-чень не понравятся, — нараспев протянула она. — Правда надо хорошо обдумать, какую именно из них использовать, — забеспокоилась она, — поскольку они обладают прямо противоположным способом возде… — Лоут не дал ей договорить, он схватил ее руками за ворот халата и припечатал к каменному зубцу.

— Элида, ты любишь меня? — спросил он, не глядя ей в глаза. Голос Лоута был равнодушно спокойным, также, как и его лицо. Элиде стало так тошно, так противно…

— Нет, — тихо и со злостью буркнула она. У Лоута дернулись губы.

— Элида, — повторил он, с какой-то непонятно настойчивостью. — ты любишь меня? — Что-то в его тоне, заставило ее сердце биться чуть быстрее, поэтому тоном, каким можно было бы сказать: «Хорошо, пусть на обед будет рыба», она сказала:

— Хорошо, я люблю вас, — и тут же поперхнулась, от того, что Лоут с такой силой придавил ее к камню, что ей стало трудно дышать, а сверху, в макушку головы, зазвучали слова сдавленным, постоянно прерывающимся голосом.

— Люби меня крепко-крепко, каждую минуту, каждую секунду, люби так, чтоб я это чувствовал каждое мгновение. Люби меня, когда будешь зла и раздражена, люби — когда мы поссоримся и ты будешь меня ненавидеть, люби — как бы ни было тебе со мной тяжело и плохо. — Лоут замолчал, а Элида вдруг остро ощутила, что это мгновение — самая важная минута ее жизни, что то, как она ему сейчас ответит, полностью изменит их жизни хоть в плохую, хоть в хорошую сторону. Лоут слишком сильно прижимал ее к себе, так сильно, что она даже не могла запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза, поэтому она сжала ладонями его пальцы, и сказала просто и спокойно:

— А по-другому любить я и не умею. — Его объятия чуть ослабли, словно он услышал именно то, что хотел, и тогда прошептал на одном выдохе также просто, и также спокойно.

— Я тоже. Я тоже по-другому любить не умею. — На какую- то секунду в душе Элиды вспыхнула надежда, вдруг показалось, что он говорит о своих чувствах к ней. Она замерла, ожидая продолжения, но Лоут молчал. Надежда погасла, мрак обиды и разочарования затопил ее душу.

— Что ж, — через силу выдохнула она. — Я безумно рада за леди Анабель. Надеюсь, она будет счастлива с вами. — Лоут замер, и Элида попыталась от него отстраниться, но он еще плотнее прижал ее к стене. Потерся подбородком и щеками о ее волосы и тяжко вздохнул.

— А без пафосных признаний в любви никак не обойтись? — с горькими нотками в голосе, в которых уже заметно пробивалось веселье, спросил он. — Ты же понимаешь, что я говорил о тебе.

— Если ваши слова о чувствах относились ко мне — то никак! — жестко ответила Элида, кусая губы, чтобы сдержать улыбку, а потом еще жестче добавила. — К вашему сведению, ученые установили, что мужчины любят глазами, а женщины ушами. Так что…

— Как это ушами? — ужаснулся Лоут. Элида хотела что-то ответить, но вдруг поняла, что он придуривается, чтобы оттянуть время.

— Я жду, — непреклонным голосом добавила она. Лоут издал жалобный стон, но тем не менее произнес.

— Элида, я вас люблю.

— Не «вас», а «тебя», — командным тоном возразила она. — Так будет звучать намного… намного более искренне! — Лоут снова застонал ей в макушку.

— Я люблю тебя, — покорно повторил он, но Элиде было этого мало.

— И когда же ты меня полюбил? — подозрительно спросила она. — Когда смонтировали опреснитель? — Она ждала каких-то уклончивых фраз, но Лоут на этот раз ответил серьезно:

— Когда я тебя полюбил сказать не могу, а вот когда я это осознал, могу сказать с точностью до минуты.

— И когда же? — поразилась Элида. Она так страшно удивилась, что даже чуть отстранилась от мужа.

— В ту секунду, когда Харт сказал, что жалеет, что не встретил тебя при других обстоятельствах. Я на мгновение представил, что тебя кто-то может у меня отнять, и… — он замолчал.

— Что «и»? — требовательно спросила Элида, и даже подергала мужа за рубашку от нетерпения.

— И я понял, что сдохну, если это произойдет. Если бы ты тогда согласилась вернуться в мой дом… — тихо продолжил он, и его пальцы стиснули ее плечи. — Если бы ты согласилась, — с тоской сказал он. — Все было бы по-другому. Все было бы по-другому, — он словно эхо повторил свои собственные слова. — А так. Я не находил себе места, не знал, что делать. Я не мог валяться у тебя в ногах и умолять… а до этого бы обязательно дошло, если бы я увидел тебя еще хоть раз. А еще я подумал, что ты не любишь меня по-настоящему. Иначе ты так легко не влюбилась бы в этого… в эту скотину Харта, — с ненавистью прошипел Лоут. — И тут Рэннет рассказал об этой крепости. Я понял, что это для меня наилучший выход. Остальное ты знаешь. Почему ты так быстро влюбилась в Харта? — вдруг тихо спросил он. Видимо этот вопрос его постоянно мучил. Элида помолчала, пытаясь вспомнить свои чувства.

— Я так хотела любви, так хотела. Твоей любви, — тихо добавила она. — Мне просто не на кого было выплеснуть свои чувства. Я думаю, все произошло именно поэтому. — Лоут успокоено вздохнул.

— Теперь тебе есть на кого выплескивать чувства, — ворчливо пробурчал Лоут, — и я жажду ощутить это немедленно. — Он оторвал Элиду от себя, на секунду взглянул ей в глаза, словно убеждаясь, что все сказанное правда, и впился поцелуем ей в губы.

КОНЕЦ

ДЕВОЧКИ, вот кусочек, который я могла бы дописать, но посчитала, что это лишнее и неправильно.)))))

****

— Почему вы вдвоем здесь… находитесь одни? — мягким и даже ласковым голосом спросил Лоут, сделав небольшую запинку, и старательно глядя в сторону, поскольку видеть так близко стоящих Элиду и своего подчиненного, он был не в силах, боясь не сдержаться, чтоб не разорвать обоих на клочки. Ситуация была и вправду несколько двусмысленная. (Элида объясняла Милету, как прицеливаться из снайперской винтовки, и была вынуждена чуть ли не опираться грудью о его руки). Милет испарился, как по волшебству. Она же (в лучших традициях беспризорницы Кати) криво улыбнулась и сказала блатным голосом

— Да забей!

— Последний гвоздь в крышку гроба Милета? — вежливо поинтересовался Лоут. Элида засмеялась так, что чуть не свалилась с лестницы.