Точка кипения

Глава 36

Должно быть, уже утро, потому что О’Шиа стоит перед открытой дверью камеры.

— Пойдемте, Кейт, раунд второй.

Я следую за ней и Самуэлсом по коридору, страстно желая выйти отсюда. О’Шиа предлагает мне чашку чая, которую я с благодарностью принимаю. Сегодня она надела бледно-розовую блузку с круглым воротничком. Она снимает жакет и аккуратно вешает его на спинку стула. На ее рукавах такие отутюженные стрелки, что можно порезаться. Мне это нравится. А потом появляется Тео, весь помятый. И я вижу, что О’Шиа с осуждением смотрит на него.

— Расскажите мне о своем браке, Кейт.

— У нас был очень удачный брак.

— Был? Что же изменилось?

— Я нашла его с окровавленными руками, несущим бред, вот что изменилось!

— Значит, еще две недели назад брак у Форманов был идеальным?

Неужели такой короткий промежуток времени? Неужели все это произошло за шестнадцать дней? В это сложно поверить.

О’Шиа поворачивается к Самуэлсу, который протягивает ей «Дэйли Мэйл».

— Это то, что вы называете удачным?

Она раскрывает газету на развороте, где в центре помещена большая фотография Маркуса, крепко обнимающего меня возле канала на глазах у детей. Она сделана в тот день, когда он переправлял нас через канал.

«Жена руководителя программы „Взгляд изнутри“ обвинена в убийстве Мелоди» — это заголовок.

Я не могу читать дальше, и мой взгляд перескакивает на фотографию Астрид, большую даже, чем фото Мелоди. В статье приводятся ее слова: «Кейт казалась такой милой женщиной, немножко похожей на любимую тетушку, но ее отношения с Маркусом шокировали меня, она повела себя неподобающе…» Ниже Астрид называет себя исполнительным ассистентом Пола.

— Это ужасно!

Меня переполняет отчаяние.

Бедный Маркус! Обычное проявление доброты истолковано превратно, и теперь его личная жизнь обсуждается на страницах газет.

О’Шиа складывает газету и убирает в сторону.

— Проблема в том, Кейт, что почти все в этой истории выглядят невиновными. Но как же шарф и нож в канале? С моей точки зрения, здесь все ясно. Это вы, он или оба.

— Этот водный канал знают все! Одно время на этой барже был офис Форвуда, поэтому многие люди с работы знали, как туда добраться.

Я испытываю горькое удовлетворение, когда вижу, как О’Шиа и Самуэлс обмениваются взглядами.

— У них была там бухгалтерия, до того как они переехали в новое здание, потому что стало совсем тесно. Поэтому кто угодно мог выбросить нож.

— Вы хватаетесь за соломинку, Кейт.

— Да! Потому что у невиновного нет всех ответов! У меня нет всех ответов, но я знаю, что не убивала ее! Больше я ничего не могу сказать.

После получаса тщетных попыток заставить меня открыться, признаться или расколоться меня отвели назад в камеру, где я провела еще три часа, слушая пьяный бред, проклятья, а потом еще и пение из соседней камеры. Через два часа после того, как утихли пьяные крики, вошел Тео.

— У меня есть замечательные новости. Вас отпускают.

— Что?

— Она ненормальная, этот инспектор уголовного розыска, — добавляет он, качая головой. — Это непопулярное решение. Они могут следить за вами, куда бы вы ни пошли.

— Я думала, что доказательств было предостаточно.

— Они не уверены, что это не ваш муж. Его алиби оставляет достаточно времени для убийства. Это маловероятно, но все же возможно.

— Наверное, мне нужно радоваться, но когда он узнает, что я на свободе, то наверняка будет считать, что проиграл мне.

Тео пощипывает бакенбарды, размышляя над ответом.