Трагикомедия в пяти актах

19. И я открыл шлюзы

То, что я гордо назвал отступлением, по факту было паническим бегством. Мы, как перепуганные кроты, уходили под землю, кое-как наладив порядок. Одни отбивались от монстров, а другие… Я. Я пробивал нам путь вниз.

Мальстрём вертелся у моих ног, превращая бетон в вязкое тесто, которое вертелось, скручивалось…

Я закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Должно рано или поздно возникнуть чувство лёгкости…

— Крейз, время! — гаркнул на ухо Гайто.

Значит, Гниль уже совсем близко. Я мог бы и сам об этом догадаться — стало совсем темно вокруг, лампы перестали существовать, только магические вспышки не позволяли тьме стать абсолютной.

Гниль нависла надо мной. Кет навис надо мной.

И я почувствовал лёгкость, сопротивление исчезло.

Сжав кулак, я зажмурился в наивной попыткеу беречь глаза…

Но моим глазам ничто не угрожало.

Бетон, непостижимым образом изменивший структуру и сжавшийся в плотный ком, мгновение подумал, что же ему делать дальше, и — рванул.

Вверх, вниз, в стороны. От взрыва дрогнул пол под ногами, пошёл трещинами. Основная же масса вылетела вверх фонтаном и ударила в Чёрную Гниль.

Вновь страшный рёв раздался у меня в голове. В нём звучало скорее раздражение, чем боль. «Да сколько ж можно?! Я пришёл сюда жрать, а суп никак не остынет!»

— Вниз! — заорал я.

Ликрам повернулся первым и заглянул в колодец. Глаза его расширились:

— Ты рехнулся?!

— Выбор за тобой, — указал я пальцем вверх.

Ликрам выругался и с беспомощным видом огляделся.

Он всё ещё был командиром и первым делом думал о том, как спасти людей… и не только людей.

У меня над головой промелькнула визжащая огромная тень. Я машинально присел и достал топор, чтобы уничтожить врага, но вовремя сообразил, что это — не враг. Спайди первым сиганул в пробитое мной отверстие, закинув на спину ту девчонку, которая кричала, что это ведь я всё это сделал. Скорее всего, она просто оказалась рядом. Спайди накинул на неё немного паутины и прилепил к своему хитину.

— Замри, дура! — крикнул я ей.

Спайди, однако, не просто бежал. Перелетев через меня, он прилепился к неровному краю отверстия лапками и выпустил толстую нить. После чего стал спускаться, как альпинист. Подпрыгивая и выпуская нить всё дальше и дальше.

— Алеф! — заорал я, сообразив, что за счастье нам подвалило. — Лезь по паутине, быстро! Райми! Лин!

По телу Чёрной Гнили пробегали молнии. Она напоминала грозовое небо, готовое обрушить страшные кары на наши головы. Она приближалась, и кары сыпались из неё неудержимыми потоками. Вот уже и мне пришлось завертеть топором, отбиваясь от сиринов. Где-то завывали крикуны, кровь и куски мяса летели со всех сторон.

Если кто-то хочет представить себе ад — надо всего лишь отключить визуальные образы. Сосредоточьтесь на ощущениях, звуках, запахе. Доведите всё это до апогея — и поймёте, что значит ад. Не так важно, что ты видишь при этом.

Просто — грохот, несовместимый с жизнью. Просто — вонь, от которой выворачивает наизнанку. Жаркий ветер и поднимающийся изнутри холод.

С диким рёвом Кинг-Конг разметал горстку бойцов и закачался на противоположном краю «колодца». Я зашвырнул в него серпом фиолетовой магии, и широкую грудь чудовища пересекла кровавая полоса.

— Уходим вниз! — надрывался Ликрам. — Уходим!

Алеф послушно ушла первой, Райми последовала за ней, Лин замешкалась.

— Бегом! — заорал я на неё. — Катись вниз! Гайто — тащи её!

Гайто подчинился. Я бы и в страшном сне не заподозрил его в трусости, он просто исполнял приказ и спасал Лин.

— Оставь меня! — кричала та, но Гайто фактически взвалил её на спину и прыгнул вниз.

Я не успевал следить, что там дальше с ними произошло. Забот хватало вокруг. Гниль вспомнила о челюстях, и эти уродские твари, напоминающие бабушкины кошельки с зубами, засновали вокруг своими немыслимыми траекториями.

С каждым мигом становилось труднее. Я уже не успевал поворачиваться и начал пропускать удары. Вот правый бок что-то глубоко резануло, и я с криком упал на одно колено. Тут же над головой свистнул хопеш Ликрама, и меня окатило кишками.

Я поднял голову, увидел страшно горящие в темноте глаза Ликрама.

— Мы вдвоём! — крикнул он. — Иди!

— Ты иди, — возразил я. — Я придержу эту мразь.

Может быть, Ликрам решил проявить себя хорошим командиром.

Может быть, Ликрам решил хоть как-то отплатить мне за всё, что по моей милости пережил.

Может быть, Ликраму надоело жить в этом сраном разваливающемся на части Месте Силы.

Или же всё это навалилось на него одновременно? Не знаю…

Знаю лишь, что он с разворота ударил меня ногой в лицо, и я, взмахнув руками, упал на спину. Но пола подо мной не оказалось, и я продолжал падать, падать, па…

Я видел космический корабль, уничтожающий станцию «Андромеда». Жуткая беззвучная размытая картинка. И — надпись, сродни прописям, которые преследовали меня с первого уровня:

Крейз, сукин ты сын, если тебе и этого будет мало, то я даже не знаю, чем тебя пронять!

Со стоном я открыл глаза и увидел над собой дыру в бетоне. Значит, упал…

— Здравствуй, милый! Помнишь меня? — появилась надо мной симпатичная мордашка.

— Битти, — прохрипел я. — Помню твою мягкую грудь и поцелуи в шейку…

Её не было наверху, это я точно помнил.

— Как ты здесь оказалась?

Собственный голос казался мне чужим. Битти катала по мне «солнышко», заставляя отступать боль, рвущую тело на части.

— Во-первых, — сказала она, — вам, болванам, сказочно повезло. Я так поняла, вы хотели на десятый? Если бы ты пробурил дырку левее или правее, ты бы достучался до десятого, не так быстро, конечно. Но после падения с такой высоты тебя уж точно было бы не собрать.

— А где мы? — Голос стал ощущаться лучше.

— В Утилизаторе.

— В Утили… — Я застонал. И от боли, и от осознания своей тупости.

Действительно, под больничным цилиндром ведь находится Утилизатор!

— Что до меня, — продолжала Битти, — то я здесь прячусь, как позорная крыса. Я и все мои бравые ребята. Мы были на зачистке, когда что-то случилось. Чёрная Гниль исчезла. Мы попытались вернуться, но началось землетрясение, и лифт замер на этом уровне. Решили выскочить.

— Так ты ничего не знаешь? — прошептал я.

— Знаю примерно столько же, сколько все остальные, кто был здесь. Мы ведь дробили пятёрки, помнишь? У нас был контакт с теми, кто успел подняться наверх, это мы — тормоза. В общем, мы поняли, что нам чертовски повезло, что наверху начался самый настоящий ад, и мы малодушно решили пересидеть тут. Осуждаешь?

Она погасила солнышко и пристально поглядела мне в глаза.

Я, застонав сквозь стиснутые зубы, приподнялся. Мне срочно требовалось осмыслить происходящее.

Мы с Битти находились в коридоре, ведущем к Утилизатору. Только вдвоём. Сверху не валились градом монстры. И вообще было до странного тихо.

— Где все? — спросил я.

— Пьют чай в пряничном домике. — Битти встала и потянула меня за руки. — Ждут тебя.

Я заковылял к двери, Битти подставила мне плечо.

— То есть, они просто так взяли и ушли? — спросил я. — Не дождавшись меня?

— Я-то осталась. Алеф сильно потрепало, ей нужно было отдохнуть. А у меня, по счастливой случайности, полно энергии.

Чем меньше тумана оставалось в голове, тем меньше мне всё это нравилось. Я остановился, посмотрел на Битти.

— Осуждаешь меня, да? — спросила та, выдержав мой взгляд.

— Какого хрена происходит? — спросил я.

— Ты мне скажи. По-моему, ты знаешь о происходящем гораздо больше, чем я.

Когда у неё вывалился левый глаз, это выглядело до такой степени обыденным, что я даже не сразу сообразил. А когда до меня дошло — волосы на голове встали дыбом и зашевелились. Впервые за чёрт знает сколько времени я… испугался.

— Упс, — криво усмехнулась Битти. — Кажется, я кое-что забыла. Кажется, я умерла.

Последнее слово на последнем слоге превратилось в рёв, и Битти рванулась ко мне, оскалив зубы.

С этим я уже мог справиться в любом состоянии. Тело знало, что такое шатун, и как с ним обращаться. Разум отключился.

У неё нет левого глаза. Я ударил хуком справа, её голова мотнулась. Пинок в солнечное сплетение — Битти отбросило на стену. Топор. Обойдёмся без магии, всё, что мне нужно — это лезвие.

Удар — и голова покатилась по полу в сторону двери.

Дверь распахнулась, оттолкнув голову, и в проёме появилась Илайя.

— Крейз, — сказала она. — Мы тебя ждём.

Я распахнул глаза и заорал.

Мой крик смешался с грохотом и рёвом, меня опалило жарким ветром, я колотился о стены, продолжая падать. Судорожно замахал руками, и вдруг мне повезло.

Руки вцепились в посеревшую от бетонной пыли нить паутины, которую оставил заботливый Спайди.

— Боже… — Я всхлипнул, как ребёнок. Руки уже двигались, опуская моё избитое тело вниз, а разум всё не мог принять происходящего. — Что я сотворил?!

Надо было возвращаться. Бежать отсюда. Мне нечего было делать здесь изначально. Мне и Алеф. И всем остальным… Какой же я идиот!

Но куда мы можем теперь вернуться? На «Андромеду», которую уничтожает «Агенор»? А если Айк вмешается и атакует его, то он, скорее всего, погибнет. А вместе с ним погибнет конструкция.

Хорошая новость: Кет будет уничтожен. Плохая новость: мы — тоже.

Очень плохая новость: не факт, что Кет будет уничтожен. Вполне возможно, он выплеснется из разрушенной конструкции, злой и голодный, и будет последний день существования нашего мира и всех возможных миров.

Думай, Крейз, думай!

Стоп.

Я уставился на свои руки, мучительно медленно перебирающие импровизированный канат.

С каких это пор я делаю ставку на думанье? Думал — Виллар, в этом была его суть. Но Виллар дошёл до своего предела и вышиб себе мозги. Жеста более символического в отношении думанья даже представить себе нельзя. И на этом — всё, закончилась старая сказка, на арену выходит Крейз.

Я — не думаю. Я — делаю, а думают потом другие.

Руки замерли. А потом кулаки чуть разжались, и паутина свободно заскользила по чудо-ткани перчаток.

Нить закончилась, и началось свободное падение. Оно продлилось пару секунд. Я упал на согнутые ноги, тут же повалился набок, гася импульс.

— Крейз! — Ко мне подскочила Алеф.

Выглядела она ужасно, через всё лицо тянулся рваный порез.

— Всё хреново, — сказал я, поднимаясь.

— Это Утилизатор, и…

— Знаю, Битти мне уже сказала.

— Битти?

Алеф смотрела на меня, как на безумца. Я кивнул. Потом обвёл взглядом всю свою так называемую армию. Так… Минус восемь — это будет человек сорок, в сухом остатке. Измученных, чуть живых, но — вооружённых и со зверским выражением на лицах.

— Илайя, — позвал я. — Консоль при тебе?

Илайя вытащила консоль и помахала ей.

— Прекрасно, — кивнул я. — Мне нужно, чтобы ты перехватила энергию, которая вырабатывается при помощи битвы с Гнилью и направила её вовне, на созидание. Интересует копирование.

Глаза Илайи раскрылись широко-широко.

— Крейз, я не знаю, как направить вовне…

— Через анфала! — перебил я. — Если не ошибаюсь, это переменная икс-пять, он один остался, легко будет найти. Ты ведь уже научилась выходить в инженерное меню?

Илайя кивнула, без особой, впрочем, уверенности. Но она, по крайней мере, опустила взгляд на консоль, и её пальцы забегали по экрану.

— Какого хрена ты опять творишь, полудурок, а?! — рявкнул один из парней, которых я не знал. — Это что тебе — игрушки?!

Он попытался выбить консоль из рук у Илайи, но Сайко оказался быстрее. Кнут обвился вокруг предплечья парня, и тот лишь бестолково дёрнулся.

— Придержи коней, брат, — сказал Гайто, направив лезвие катаны на него. — Не ровен час — Наказание случится.

— Наказание?! — Впавший в истерику парень принялся брызгать слюной. — Ты всё ещё веришь в эти сказки для детей с первого уровня?!

— Я — Наказание, — сообщил Гайто, и его глаза полыхнули ярким светом.

Парень сник и отступил. Кнут Сайко соскользнул с него будто сам по себе, будто понял, что опасности больше не будет.

— Я хочу домой, — всхлипнул кто-то.

Повернув голову, я увидел это-ты-всё-это-сделал девчонку. Она сидела у стены, обхватив дрожащими руками голову, и плакала. Слёзы промывали относительно чистые дорожки на её окровавленном лице.

— Я просто хочу домой. Просто. Хочу. Домой.

— Ты вернёшься домой, — сказал я, и в моём голосе звучала такая уверенность, что девчонка вздрогнула и подняла на меня взгляд. — Если выживешь, — уточнил я. — Сейчас тебе надо встать, взять оружие и начать драться. И чем лучше ты будешь драться, тем выше твои шансы.

— Я больше не могу!

— Посмотри мне в глаза. Внимательно посмотри! — прикрикнул я. А когда она подчинилась, сказал: — Я тоже не могу. Я уже хрен знает сколько времени — не могу. Но даже меня это ни в малейшей степени не колышет. Мы все в жопе. Вы — особенно, потому что вы даже не понимаете, что за война здесь идёт на самом деле. Но в одном вы можете быть уверены: это — ваша война. Такая же ваша, как моя. И проигрывать в ней нельзя.

Она слушала. Все они — слушали. Жадно, отчаянно. Им, отчаявшимся и обезумевшим от страха, позарез было нужно услышать кого-то, кто пообещает надежду.

Грохот сверху. Я поднял голову, прищурился и — отошёл в сторонку.

— Сейчас ваша задача — драться, — сказал я. — Несмотря ни на что. Даже если вам покажется, что борьба бессмысленна — в ней есть смысл. Благодаря вам я смогу сделать нечто, что… спасёт нас от другой опасности. Пострашнее этой. — Я показал вверх. — Илайя, как успехи?

Она не успела ответить — из дыры в потолке рухнул Ликрам и застонал.

Выглядел он из рук вон хреново. Похоже, попал одновременно под когти гориллы и челюсти.

Тем не менее, он был в сознании. Поднёс руку к глазам, будто там у него была какая-то кнопка, и вверх, в колодец, соединивший больничный цилиндр с утилизатором, с рёвом рванул поток плазмы.

Что-то там завизжало, заревело. Поток исчез через секунду, и к Ликраму подбежала Алеф. Похоже, она тут оставалась единственной Целительницей.

— Что, будешь расходовать на меня силу? — услышал я голос Ликрама. — После всего?

— Когда всё закончится — я с удовольствием отрежу тебе голову и похороню в тысяче миль от тела, — ласково сказала Алеф. — А пока ты — воин и командир.

— Но отрезать ему хрен и бросить в утилизатор можно уже сейчас, — заметил Сайко. Когда все на него посмотрели, он смущённо пожал плечами: — Просто предложил. Это ведь никак не помешает ему драться или командовать…

Дождавшись, пока стихнут по-настоящему важные разговоры, Илайя выразительно постучала по экрану консоли.

— Я не умею копирование! Не знаю, как! И что? — Она задумалась. — Что мы будем копировать?..

— Это предоставь мне, — сказал я. — Замкни на меня финальный контур.

Илайя поглядела на меня с сомнением. Я улыбнулся:

— Копированием материи заведовали Хранители. А энергию последней из них забрал я. В инженерке ты можешь это увидеть.

Илайя опустила взгляд, потыкала пальцем в консоль, и её белёсые брови поднялись вверх.

— О-о-о… — сказала она. — Это только раз…

— Больше и не надо, — сказал я. — Назови число, которое там есть.

— Пять, три, три, шесть, ноль, восемь, — отчиталась Илайя.

— Хватит с запасом, — кивнул я. — Подойди. Анфал — в центр! Сиби, Лин, Алеф, Гайто, Сайко, Райми!

Они собрались вокруг анфала. Даже на лице Сиби уже было написано подлинное страдание.

— Что на этот раз? — спросила она.

— Что-то новенькое, — усмехнулся я. — Не хочу портить сюрприз.

— В задницу твои сюрпризы, — проворчал Гайто.

— Разбейтесь на пары, возьмитесь за руки, сосредоточьтесь друг на друге! — командовал я. — Потом — анфал. А дальше… Дальше я скажу уже там.

Я сжал ладонь Алеф, Гайто взял за руку Лин, Сайко — Райми. Илайя явно растерялась, раскрыла рот, глядя на меня, но тут её схватила за ладошку Сиби.

— Не бойся, монохромная, с тётей Сиби не пропадёшь! Ну что? Мы начали, или ещё будут предварительные ласки?

— Начали, — выдохнул я и уставился на анфала. С каждым разом получалось всё легче. Я уже не оказывал даже бессознательного сопротивления этому разрушающему воздействию. Напротив, раскрывался ему навстречу, шёл вперёд с распростёртыми объятиями.

И мир рухнул, оставив меня в чём-то странном, непостижимом. Пространство вариантов? Изнанка? Как ни назови — это было то, чего не полагалось видеть человеку. То, что Виллар мог бы почувствовать. А я — не мог.

Я пытался увидеть, но глаза тут были бесполезны. И всё же мозг, ощущая какие-то странные колебания, не оставил без внимания мои попытки. На какое-то мгновение я увидел нечто вроде древних перфолент. Жёлтых, с чёрными дырами или пятнами. Их было неисчислимо много, они переплетались, скрещивались, накладывались друг на друга, непрестанно шевелились…

Музыка. Я вижу Музыку…

Одна из этих лент проходила через меня, и я твёрдо знал, что с ней делать. Взял — и переместил её в нужное место, соединил с другой. А потом подтянул ещё пять, направил туда же, куда и первую, убедился, что каждая пересекается с двумя, одна из которых — изначальная.

Контур замкнулся. Финальный контур.

Теперь всё, что нужно — это влить немного энергии.

И я открыл шлюзы.