Трагикомедия в пяти актах

49. Мёртвые не угоняют «Персей»

— Илайя бьёт по жилому и пищевому отсекам, — быстро говорил Айк, распуская узлы на руках пленников; Ликрам, освобождённый первым, уже активно ему помогал. — Учитывая частоту, похоже, она не очень-то соображает, что накопителям надо успевать восстанавливаться… Да и вообще не очень-то соображает. Кет нашёл слабое место, но не учёл того, что оно слабое. А может, Илайя сопротивляется, это необычная девочка.

— Ближе к делу, — попросил Занвар. — Что ты предлагаешь?

— Валить отсюда к херам собачьим я предлагаю. У нас два корабля, друг напротив друга. Отстыковываемся и летим, а там…

— А там — флот Общего Дела, — сказала Дальми, длинными пальцами потирая запястья. — Который совершенно не расположен к переговорам.

— Да срать на флот! — заорал Айк. — Давайте решать проблемы по мере их поступления!

— Семьдесят три с половиной тысячи боевых кораблей — это, по-твоему, ещё не поступившая проблема? — проворчал Крайн.

— Не преувеличивай, — отмахнулся Айк. — Их всего-навсего семьдесят три тысячи четыреста восемьдесят. И я почти уверен, что стоит нам уничтожить семьдесят три тысячи, как остальные обратятся в позорное бегство.

Очередной взрыв где-то в глубине станции. Застонал, завыл металл. Айк ощутил это, как собственную боль.

«А что если она уже подорвала „Последний вздох“?..»

— Шевелись! — заорал Айк. — Валите в «Персей», бегом!

Аварийный режим. Повторяю: включён аварийный режим. Разблокирован свободный доступ к боевому кораблю «Последний вздох».

В переводе на нормальный язык это означало: конец всему. Искусственный интеллект станции не давал ни одного процента за то, что всё ещё как-нибудь обойдётся.

Айк выбежал в коридор последним. Он задержался, чтобы выдернуть из энергетических контуров станции Конструкцию. Думать о том, что будет, если Конструкцию уничтожит вместе со станцией Кет, не хотелось. От одной лишь попытки сознание счастливо уплывало далеко-далеко, туда, откуда не доходят никакие сигналы.

Очередной удар Илайи пришёлся на технический отсек. Пол под ногами дрогнул, Айк взмахнул руками и упал на одно колено. Лампы впереди замигали.

— Открой! Открой, тупая скотина! — визжала Дальми, молотя кулаками по двери шлюза.

В шлюзе разгерметизация. Пожалуйста, наденьте скафандры.

Гистон что-то сказал, и все отвернулись от шлюза. Ну, от этого шлюза.

— Нет! — заорал Айк. — Нет, вы!..

Их было десять, и они все бросились на «Последний вздох».

Айк, рыча от напряжения, подбежал к двери в тот самый миг, когда она превратилась в стену. Замок не отреагировал.

Перегрузка. «Последний вздох» не сможет больше принять на борт ни одного члена экипажа.

Айк взревел. Ему хотелось плакать. Или смеяться. Или и то и другое одновременно. Решил сделать доброе дело, освободил пленников. И что теперь? Пленники воспользовались единственным путём отхода, а он обречён подохнуть тут…

А обречён ли?

Айк бросился к неприметным дверям напротив. Первая же открылась, едва он успел поднести к замку руку. За ней оказалась крохотная «кладовка». Религиозный человек, наверное, в первый миг подумал бы, что в ней стоит какое-то странное распятие.

Айк не был ни человеком, ни верующим. Но он, как и каждый Созидатель, знал станцию до мельчайших деталей. Он рос на станциях. И, разумеется, внешний вид неактивированного скафандра не был для него сюрпризом.

— Ну давай! — Айк повернулся спиной и, расставив руки, откинулся назад. — Возьми меня сзади.

Он всем телом вжался в глянцево-белую массу, размазанную по крестовине. И масса пришла в движение.

Чудо-состав окутал Айка в считанные секунды. Айк стоял неподвижно и мысленно считал. Пять, шесть, семь, восемь…

Белизна добралась до глаз и скрыла их, наступила тьма. Девять, десять, одиннадцать…

Свет начал проникать через тьму, и тьма сделалась вновь белой. Всё светлее и светлее. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать…

Полоска перед глазами стала прозрачной, но Айк ещё продолжал ждать, продолжал счёт. Лишь добравшись до двадцати, он оттолкнулся от крестовины и сделал шаг вперёд. Согнул и разогнул руки.

— Надеюсь, я нигде не налажал.

Взрыв.

Вспыхнуло наверху, впереди по коридору. И поднялся ветер.

— Вовремя, — похвалил себя Айк.

Он в два прыжка добрался до шлюза и хлопнул рукой по замку. На этот раз станция не стала возражать. Створки двери разъехались в стороны.

Производится отстыковка «Последнего вздоха».

— Желаю вам всем жить долго и счастливо и умереть в один день, — проворчал Айк.

Его буквально всосало внутрь шлюза и пару секунд тащило вперёд. Потом дверь за спиной закрылась, воздух вылетел в трещину, и Айк упал.

— Ещё бы капельку — и меня вытянуло бы наружу в виде фарша!

Айк старался не думать о том, насколько всё плохо. Тогда, когда он нападал на Кета, всё, оказывается, было ещё очень даже ничего, если сравнивать с тем апокалипсисом, что начинался сейчас.

«Интересно, а флот уже распустил сеть? Или они пока с интересом смотрят, как мы тут вошкаемся? Лично я бы посмотрел, но это я, мне-то срать на приказы, такая репутация».

С этой мыслью Айк в кромешной тьме врезался в стену. Хотя это, пожалуй, была всё-таки дверь.

— Минутку! — Голос прозвучал глухо и одиноко внутри скафандра. — Они ведь не могли закрыть дверь снаружи!

Айк в панике заколотил кулаками по двери. Ситуация сложилась исключительная. Он оказался заперт в «кишке», соединяющей «Персей» с «Андромедой». На «Персее» нет никого, кто мог бы открыть дверь. «Андромеда», естественно, не пустит его обратно, потому что там уже творится чёрт знает что.

— Сука!!!

Айк в последний раз грохнул кулаками по двери и обернулся. Смысла в этом особого не было, темно было везде одинаково. Но чтобы добраться до щели в «кишке», нужно было двигаться назад. Насколько Айк успел заметить, пробоина была сверху, в последней трети. То есть, совсем рядом. Если бы только до неё допрыгнуть…

Допрыгнуть, схватиться, подтянуться… «Чёрт тебя подери, Илайя, ты не могла бы вырубить узел, отвечающий за искусственную гравитацию? Шучу, не надо. Я всё равно не представляю, что делать после того, как я окажусь снаружи. Один, без каких-либо кораблей, в открытом космосе…»

Айк сделал пару шагов, задрал голову. Тьма абсолютная…

— Деби-и-ил! — простонал Айк.

Сосредоточился на смотровом стекле, отдал мысленную команду, и тьма рассеялась. До щели оставался шаг, и Айк его сделал. Теперь нужно подпрыгнуть, схватиться за края, подтянуться, вылезти наружу… Займёт пару минут от силы. А дальше? Что дальше?

Дальше всего два варианта. Либо Илайя его заметит и снесёт метким выстрелом, либо он упадёт с «кишки» в невесомость и через несколько часов умрёт от удушья. Впрочем, нет, не успеет. Его поджарит сеть военного флота Общего Дела.

Есть и третий вариант: продолжать сидеть на «кишке». Но тогда непонятно, зачем вообще вылезать из щели.

— Спокойно, — приказал себе Айк. — Алеф же не задавалась вопросом, зачем вылезать из щели, так? Она просто сделала это, и всё! И, как по мне, это был один из лучших поступков в её жизни.

Подумав секунду, Айк истерически хихикнул:

— Кажется, моя пошлость выходит на принципиально новый уровень. Жаль, тут нет Сиби, мы бы с ней поболтали.

Он подпрыгнул, и пальцы крепко вцепились в края трещины. Мелькнула запоздалая мысль, что они могут оказаться очень острыми, и ими можно повредить скафандр, что приведёт к самой быстрой смерти из всех возможных.

Айк начал медленно подтягиваться, стараясь, чтобы напряжённые пальцы не ёрзали по металлу. И тут что-то изменилось.

Мимо Айка вверх пролетел порыв ветра. Стало светлее. Стекло скафандра не имело к этому никакого отношения. У света был источник, и располагался он за спиной Айка.

Он немедленно расслабил пальцы и соскользнул вниз. Приземлился на полусогнутые ноги, быстро повернулся.

— «Персей», ты тупой.

Дверь была открыта, изнутри лился мягкий свет. Весь воздух изнутри моментально вылетел. Айк поспешил войти. Как только он оказался внутри, дверь за ним закрылась и зашипели насосы, накачивая воздухом помещение.

Айк нахмурился. Он, конечно, не был большим спецом по кораблям такого класса, но стандартные программы такой автоматики не подразумевали. Как минимум, у него должны были запросить подтверждения. Ситуации бывают разные. Возможно, корабль заражён неизученными микроорганизмами, которые моментально размножаются в аэробной среде.

На стекло вывелась информация, что можно дышать и без шлема. Однако Айк не спешил его снимать.

«Может, я вообще разгерметизировался в „кишке“, и всё, что вижу сейчас — это предсмертные видения».

Жизнь, смерть, видения, реальность… Благодаря Крейзу он уже не замечал большой разницы между этими явлениями. И всё же… шлем пока не помешает.

Айк двинулся по коридору. Упёрся в закрытую дверь в рулевую рубку. Ещё один сюрприз. А третий сюрприз последовал сразу, как только Айк поднёс руку к считывателю.

«Персей» дрогнул.

Это могло означать только одно: он отстыковался и летит самостоятельно. Из чего неумолимо следовал вывод: кто-то сидит за рулевой сферой. Там, за дверью.

Айк ударил пальцами по считывателю, и дверь открылась. Не сразу — после небольшой задержки. Ровно такой, чтобы стало понятно: она среагировала не на прикосновение. Это кто-то другой, получив сигнал о прикосновении, принял решение открыть дверь.

Айк шагнул внутрь рубки и остановился.

В кресле кто-то сидел. Это был не человек, а сородич Айка. Без скафандра. Видны были энергопроводники, выходящие из головы.

А ещё Айк видел ауру, уникальную, как отпечатки пальцев у людей.

— Как?.. — выдохнул он.

Глухой и безжизненный голос едва покинул скафандр, но тот, кто сидел за сферой, услышал. Он опустил руки и развернулся в кресле.

— Привет, Айк. Нет времени объясняться. Просто сядь в свободное кресло и пристегни ремень.

— Что ты тут делаешь?! — заорал Айк.

Ему не очень-то хотелось орать, но иначе он не сумел бы унять постыдную дрожь, которая охватила тело и мешала ему двигаться.

Мёртвые не оживают. Мёртвые не разговаривают. Мёртвые не угоняют «Персей»!

— Айк, не заставляй меня вырубать тебя. Сядь! И постарайся успокоиться. Твоя роль ещё не закончена.

Айк проглотил всё, что хотел и не хотел сказать. Он сел в соседнее кресло и пристегнулся. Уставился на Тайо, который вновь положил руки на рулевую сферу.

— Скафандр не снимай, — сказал тот. — Пригодится.