Тринадцатая книга

Малевич

Малевич стал начальником уголовного розыска, когда ему было почти тридцать. Нельзя сказать, что Андрею не хотелось дослужиться до генерала и получить соответствующую для такого звания должность. Но все же, когда после нескольких удачно раскрытых им в должности сельского участкового дел, его перевели сначала в уголовный розыск, а через полгода поставили начальником, Малевич заскучал. Да, несмотря на внешний вид громилы, этот человек не был чужд сентиментальности. И сейчас, частенько сидя в своем рабочем кабинете, он с тоской вспоминал свой деревенский народ, с которым жил. Он даже о задержанных им местных хулиганах вспоминал с умилением.

От ностальгии сыщик стал все чаще употреблять водочку. Нельзя сказать, что раньше он никогда не пил в деревне, нет, там его частенько угощали сельские дядьки и тетки. Бывало, поднесут стаканчик немного мутноватой и еще теплой самогоночки и стоят, ждут, когда участковый выпьет, держат на тарелочке нарезанные свеженькие, только что с грядочки, огурчики и красивое на вид и вкусное слоистое, приготовленное для окороков, сало. И запоет душа! Полетит в сказочные рощи, в которых, по утверждениям местных, частенько можно было увидеть полураздетых русалок и пристающих к ним лесовиков. Их в простонародье лешими кличут. Малевич, конечно, знал, что это никакие не лешие. И русалки совсем не русалки. Это были обычные горожане, сумевшие заработать немного «лишних» денег и решившие спустить их на девок.

У Малевича лишних денег не было – у него была жена. Но время от времени и ему хотелось повеселиться. Тогда он приезжал «наводить порядок» в этих сказочных рощах. Большинство любителей погулять постоянно приезжали сюда на пикники, и, познакомившись с Малевичем, они охотно приглашали его в свою компанию. Кстати, именно здесь, на природе, участковый познакомился с подругой Антонины Федоровны, которая так же, как и она, осталась в жизни одна. Именно об этом вспоминал Андрей Малевич, подъезжая к районному отделу милиции.

В субботу у него был выходной. В «дежурке», может, и удивились его приходу, но оставили свое удивление при себе. Малевич поинтересовался происшествиями и преступлениями, зарегистрированными за последние сутки. На счастье, как Андрей отметил про себя, дочери Антонины Федоровны, ни как жертвы, ни как преступницы, в этих списках не оказалось. Тогда Малевич поднялся в свой кабинет на третьем этаже и позвонил по номеру, данному ему женщиной. На том конце провода трубку не поднимали. Сыщик задумчиво почесал свой полный подбородок, а затем быстро поднялся со стула, схватил лежавшие на столе ключи и вышел из кабинета. Спустившись на первый этаж, он зашел в «дежурку» и предупредил дежурного офицера, что идет проверить «один звонок», попросив пропустить через компьютер телефонный номер. Получив распечатку адреса владельца телефона, сыщик внимательно ее изучил и, аккуратно сложив, положил в карман. «Если он подтвердится, ждите звонка и высылайте наряд», – добавил Малевич, исчезая за дверью.

До дома подозреваемого милиционер доехал минут за десять. К этому времени на улице совсем стемнело, поэтому он не сразу нашел подъезд. Затем долго поднимался по лестнице на пятый этаж. Наконец, он остановился перед нужной дверью и, немного успокоив сбившееся за время подъема дыхание, позвонил. На звонок никто не откликнулся. Малевич усмехнулся – чувствуя свою вину люди, словно страусы, пытаются спрятать голову в песок. Сыщик позвонил еще раз, потом еще и еще… Он звонил до тех пор, пока не услышал быстрые шаги и щелчки открываемого замка. На пороге, раскрыв дверь, стояла женщина лет пятидесяти, на лице которой Малевич прочитал возмущение и гнев.

– Кто вы такой, и что вам нужно? – закричала она. – Неужели не понятно – раз хозяева квартиры не открывают дверь, значит, они никого не хотят видеть.

Малевич никак не отреагировал на крик, он просто стоял и рассматривал хозяйку квартиры – это была женщина высокого роста, но, в отличие от других, ее этот рост не красил. Очевидно, что и в молодости ее трудно было назвать элегантной, теперь же… Дорогой нарядный домашний халат висел на ней, как на вешалке. Ну, а лицо…Одним словом, Андрея передернуло от увиденного. Женщина поняла, что ее внешность не понравилась этому полному молодому мужчине, и от этого она рассвирепела еще больше.

– Что вы здесь ухмыляетесь?! Пришли в чужую квартиру и оскорбляете хозяев! Я сейчас милицию вызову!

– Говорите, милицию хотите вызвать? – невозмутимо спросил Малевич.

– Да, милицию! Чтобы разное хулиганье в квартиру не ломилось, – орала на весь подъезд женщина, явно стараясь привлечь внимание соседей, всех-таки она побаивалась незваного гостя. А тот лишь усмехнулся в ответ: – Не беспокойтесь. Я и есть милиция.

И Малевич показал растерянной женщине свое удостоверение:

– Разрешите пройти в квартиру.

Хозяйка, еще не придя в себя, отступила в сторону, но тут же довольно ловко обогнала сыщика в небольшой прихожей и расставила в стороны руки:

– А что вам, собственно, нужно? Мы ничего такого не совершали.

– А вот об этом мы сейчас узнаем, – строго сказал Малевич. – Где ваш муж?

У женщины забегали глаза:

– А что мой муж? Его, бедного, хулиганы сегодня избили. Лучше бы их разыскивали, а не беспокоили моего мужа…

– А мы его не просто беспокоим, – прервал ее сыщик. – К нам в милицию поступило устное заявление женщины, у которой исчезла дочь.

– А причем здесь мой муж?

– Может, и не при чем. Но эта женщина обвиняет его в исчезновении своей дочери. – И Малевич, отстранив хозяйку, пошел дальше по коридору: – Ну, где вы его тут прячете?

Антон Степанович лежал в спальне на диванчике, накрывшись почти с головой одеялом. Поэтому Малевич в первый момент ничего, кроме лысины и испуганных глаз, не заметил.

– Гражданин Валецкий Антон Степанович? – спросил Малевич и тут же представился сам: – Малевич Андрей Петрович. Начальник уголовного розыска. У меня к вам, Антон Степанович, несколько вопросов. Нам нужно поговорить.

Нужно было видеть реакцию Антона Степановича в этот момент – он весь как-то сжался и глубже спрятался под одеялом.