Трофей мажора (СИ)

Глава 53

Не заметил. Стоит с матерью и сестрой у стойки администратора, его отец беседует с тем мужчиной, которому принадлежит этот спорткомплекс. А мы с Аринкой отвернулись, обняли стеночку, ведем себя тише воды, ниже травы.

Еще раз перечитываю странное сообщение от него:

«Ты мне точно доверяешь?»

Без зазрения совести вру:

«Конечно».

Вижу со стороны, как он достает телефон, читает и со вздохом убирает обратно в карман.

— Обещаю, дорогая Марина, вам понравится, — распинается мужчина перед матерью Антона, которая действительно, как и говорила Арина, невероятно красива.

— Я очень на это надеюсь, — вежливо отзывается она, скептичным взглядом обводя помещение. — Сейчас подойдет моя близкая подруга с мужем и невеста моего сына.

— Вы будете довольны. Наш повар — лучший в городе, уверяю, — он деловито указывает рукой на лифт. — Прошу на четвертый этаж. Столик зарезервирован. Вас там ждут. Ваших гостей я сам лично провожу.

Он отправляет все семейство на лифте наверх, а сам возвращается к администратору.

— Ты нашла?

— Вадим Алексеевич, где же я вам сейчас в девять вечера найду еще людей? — суматошно спрашивает она. — Я не знаю, — разводит руками.

— Сделай что-нибудь! — багровеет он. — Реши этот вопрос!

Когда уходит, мы снова поворачиваемся к ней. Выглядит она взъерошенной и в крайней степени, отчаявшейся.

— Можно мой паспорт? — спрашивает Арина. — Нам уже идти пора.

Лариса кидает серый взгляд на меня, возвращая Арине документ. Ее лицо внезапно «светлеет».

— Точно, ты же говорила, что подрабатываешь официанткой! Какое счастье, и как я сразу о тебе не подумала!

— Не поняла вас?

— Пожалуйста, нам очень нужна помощница в ресторанчике наверху, — она жалостливо складывает руки у груди. — Прямо сейчас! Пойдешь?

— Ой, нет, — отрицательно машу головой.

Аринка зеркалит мое движение.

Я не волшебница. Везти может до поры до времени. Уж там Антон меня точно заметит.

— Одна заболела, вторая не явилась на работу с утра, дозвониться не можем, а начальник почему-то все повесил на меня, потому что управляющая видите ли беременна. А я сама скоро загремлю в больницу на нервах! — залпом выдает она. — Он с меня три шкуры сдерет, если что-то пойдет не так. Говорит, у него очень важные гости, огромная удача, что они явились сюда. По-моему, он им сам готов заплатить, лишь бы они поужинали у него в ресторане. Если они останутся недовольны обслуживанием, — она нервно теребит ниточку, на которой висит бейдж. — Меня точно уволят. Девчонки на кухне совсем не справляются…

Мне становится ее искренне жаль.

— Я не могу… понимаете… я не подготовлена… перед гостями будет неудобно…

— Понимаете, она не может, — Аринка важно кивает и тянет меня за руку. На выход.

— Ты будешь помогать на кухне, к гостям тебя не отправят. С заказами поможешь. Чтобы официантки не запутались, где-то посуду помыть, где-то на подхвате. Пожалуйста! Тебе заплатят четыре тысячи.

— Она не может! — повторяет Аринка.

— Четыре тысячи?! Я согласна.

— О, боже, — Аринка тяжко вздыхает. — Ладно, я пошла домой одна, — психует она. — Удачи!

— Переоденься тут же, в подсобке на первом этаже, — счастливая администратор выдает мне еще одну форму, и я бегу переодеваться. Тоже счастливая.

Сегодня мне так везет с подработкой. За уборку немного заплатили, а тут еще сверху. Красота какая!

Определенно — Мой день.

Телефон оставляю с вещами, он почти разрядился.

Что до работы… Не сильно тяжело. Помогаю на кухне по мелочи. Официантки снуют туда- сюда, запыханные и усталые.

Одна из них очень вредная, с рыжими кудряшками, частенько мне грубит. Виола. Она, вроде, старшая здесь.

Когда одна из работниц роняет в зале поднос и собирая осколки, умудряется порезать пальцы, Виола почему-то орет не на нее, а на меня.

— Достала! Чего встала? Иди убирай все! Денюжки просто так тебе никто не заплатит! — впихивает мне в руки совок и веник, толкает меня в спину, и я внезапно вылетаю в зал.

Народу много. Все столики заняты.

Здесь довольно-таки неплохо все украшено.

Хотя…, по-моему, в моей кофейне поуютнее, но… на вкус и цвет.

Выметаю стекла, возвращаюсь на кухню, выбрасываю все, мою руки и вздыхаю. Отработала уже больше часа. Не сложно.

— Эй, хватит мечтать! Отнеси воду гостям за третий столик! — Виола сует мне в руки поднос со стаканом и графином воды.

— Но мне сказали, я не буду в зале…

— А кто будет?! Не видишь, у нас запара! Все вы тут приходите в надежде на халяву! Ленивые! Работаем!

Это она не права. Я очень стараюсь. Все указания, которые мне дали, выполнила беспрекословно.

И сейчас терпеливо отмалчиваюсь. Выхожу в зал.

— А где третий столик? — спрашиваю мимо пробегающую официантку. Она странно морщится, указывает куда-то в центр.

Медленно двигаюсь в ту сторону. Верчу головой.

— Извините, вы воду не заказывали? — пищу кому-то из гостей. — А вы? А вы не заказывали? Извините…

— Я заказывала, — поворачиваюсь с вежливой улыбкой, и тут же…

Моя улыбка медленно гаснет. На меня пристально смотрит Люба. Она противно растягивается в ядовитой усмешке.

Проклятье.

Пячусь назад. Маленькими шажочками.

— Вы что же, не слышали? — повышает она голос до неприятного звона в ушах. — Я заказывала.

Все сидящие за столом, до этого момента не смотрели на меня. Но тут обращают внимание.

Они поворачиваются ко мне. Вся семья Любы. Отец Антона, его мать и сестра.

И сам Антон.

Наши с ним взгляды скрещиваются.

Его — серые, пронизывающие, холодные…

Мои — испуганные, виноватые и… влюбленные…

Ой, что сейчас будет?

Мое сердце издает тысячу ударов в секунду.

Я не знаю, какую жду реакцию.

Но точно, не ту, которую получаю.

Которая бьет меня наотмашь.

Которая выворачивает мое сердце наизнанку.

Его лицо остается абсолютно непроницаемым. Сплошная маска безразличия. Будто… и не узнал вовсе.

Он смотрит на меня лишь несколько секунд. Плавно скользит по моей униформе официантки, а потом…

… потом равнодушно отводит глаза.

Это все игра?

— Вы что же, глуховаты? — интересуется его сестра. — Ау!

Я вздрагиваю.

Извините, — ставлю графин воды перед Любой. Затем и стакан, в который сразу же наливаю воду. От возникшего напряжения руки начинают дрожать, я неловко опрокидываю его.

Вода растекается по столу.

— Извините… пустым голосом повторяю. — Извините… сейчас…

Достаю тряпку из кармана фартука, поспешно протираю, шумно сдвигая тарелки.

— Обслуживающий персонал здесь явно не ахти. Даже элементарного сделать не в состоянии, — грубо говорит мать Любы. — Все-таки зря мы сюда пришли… Дим, это же низший класс. Простонародье.

Люба и Вероника начинают хихикать.

— Ну чего ты, Дарья, — не соглашается Дмитрий Михайлович. — Видно же, девочка переволновалась. А ты не права, место хорошее. Еда здесь очень вкусная.

Дарья показательно закатывает глаза. Мать Антона лишь вздыхает, поглядывая на меня с неодобрением.

Да уж, не о таком знакомстве с родителями я мечтала.

Антон совсем не смотрит на меня.

Люба выглядит невероятно довольной.

— Извините, — еще раз повторяю, силясь не зареветь.

Вот это унижение.

Я из зала бегу прямо в подсобку на первый этаж. Мне уже не до кухни, не до работы, и не до денег.

Слезы саднящим комом в горле встали. Я даже плакать не в состоянии.

Просто не двигаясь пялюсь в стену какое-то время.

Чувство горькое и болезненное.

— Теперь поняла? Ты — ничто.

Оборачиваюсь. Дверь открыта, на меня высокомерно глядит Люба.

Я всхлипываю.

— Я предупреждала тебя, не мешайся у меня под ногами. Помнишь, о чем мы говорили? Один, два… Сегодня второй раз. Надеюсь, третьего не будет.

Она вновь усмехается.

— Но у меня слишком хорошее настроение. Невероятно хорошее. День просто сказочный. Не буду с тобой слишком жесткой. Утром сможешь уйти домой.

Я непонимающе моргаю.

Она отходит. Позади нее стоит администратор Лариса. С огромной связкой ключей и пренебрежением в глазах, которым она гневно смеряет меня.

— Что вы…

Не успеваю договорить, она захлопывает двери, звучит щелчок.

Я подбегаю, дергаю ручку.

Заперто.

«Не делай добра — не получишь зла».

— Серьёзно?! — кричу сквозь обиду и несколько сорвавшихся слезинок. — Опять? Люб, а ты очень оригинальна!

В ответ на мою реплику свет выключается. Я стою в кромешной темноте.

Всхлипываю все громче.

Наощуп добираюсь до своих вещей. Достаю телефон.

Разряжен.

Вдох. Выдох.

Нужно успокоиться.

Вдох. Выдох.

Тарабаню в дверь. Бессмысленное занятие, сама понимаю, что никто мне не откроет. Надеюсь, Люба не устроит еще один пожар.

Мне нужно держать себя в руках. Еще не хватало снова потерять сознание. Ничего страшного не произошло. Все хорошо.

Обдумав все, двигаюсь к окну. Оно очень высоко, под потолок. А потолки здесь, скажу я вам… для великанов.

Забираюсь на стол, который очень шаткий, не вызывает доверия. Встаю на носочки. Окно открывается с легкостью, но какое же маленькое. Узкое. И пыльное. Не знаю, смогу ли я через него выбраться.

Подпрыгиваю.

Пролезаю наполовину.

Застреваю где-то в районе перехода от талии к бедрам.

Арина права, надо прекратить лопать картошку. С завтрашнего дня на диету. Только листья салата и вода с лимоном. И ни крошки мучного в рот!

— Помогите! — ору, что есть мочи. — Помогитеее! Помогитеее! Сооос! Сос!

Кричу так минут пятнадцать. Голос срывается на сипловатый хрип. Почти исчезает.

Поняв, что никто мне не поможет, пробую залезть обратно в подсобку. Но в процессе задеваю кончиком носка край стола, и он падает…

А я повисаю, оставаясь все в том же странном положении, перегнувшись через окно безвольной тряпичной куклой. Еще и в носу сильно щекочет.

Ладно, мой вывод был крайне поспешным.

Сегодня явно не мой день…

Вдох. Выдох.

Слезы не могут быть бесконечными.

Я прямо сейчас выкидываю все произошедшее из головы. Я выкидываю из своей жизни Антона. Этого плохого парня больше не существует для меня.

Не существует…

Я не знаю его.

Самовнушение — процесс действенный.

И я действительно прекращаю грустить. Ситуация даже смешна немного. Да прибудет со мной позитив!

Успокаиваюсь. Забываюсь.

Дышу свежим воздухом.

Мечтаю чихнуть, потому что нос чешется все сильнее. В глазах пощипывает.

Дергаю ножками тудым-сюдым. А чем еще себя занять? Телевизор бы сюда. На какой там серии я остановилась?

Люба сказала, что утром меня выпустят. Ночка впереди будет долгой. Я так много работала. Мне надо отдохнуть.

Смогу ли я уснуть в таком положении?

Внезапно слышу шаги.

— Антон, подожди! Куда ты спешишь, я не понимаю?! Даша с Любой собрались к нам домой поехать, ты не можешь так некрасиво себя вести! Что за невоспитанность?! Я тебя такому не учила!

— Мам, я тебе потом все объясню, — кидает он, пробегая мимо меня. Наблюдаю за событиями «Свысока».

Марина пытается бежать за ним. У нее это плохо получается, на огромных каблуках, придерживает подол длинного блестящего платья.

Цок, цок, цок.

— Антон! — она останавливается прямо подо мной. — Нет уж, объясни сейчас!

— Простите… — выдавливаю еле-еле.

Беззвучно. Голоса нет. Я его истребила своим ором. Звучит лишь сипловатых выхрип. Она меня не слышит.

— Простите… можно вас отвлечь, буквально на секундочку…

Бесполезно. Ноль внимания.

Я сейчас как Роза на Титанике. Мне нужен спасительный свисток.

Антон осматривается. Он нервничает. Держит в руках телефон и набирает кому-то несколько раз подряд. Но абонент не отвечает.

Разворачивается к матери. Лихорадочно проводит ладонью по лицу.

— Что? — взбешенно переспрашивает. — Что?!

— Простите… простиииитееее… — пытаюсь склониться ниже. Прикоснуться к ее плечу. Но увы… — Я бы не хотела нарушать ваше уединение… простите…

— Я требую объяснения. Что происходит? — она тоже начинает кричать. — Что с тобой?! В последнее время ты сам не свой!

— Я больше не могу притворяться.

— Притворяться?

— Простите, очень интересно, но это семейные дела и лучше без меня это обсудить… могли бы вы… — снова вмешиваюсь я.

Внезапно слышатся еще шаги. Много шагов.

Из-за угла появляется оба семейства.

— Вот вы где?! Ладно, я согласен, — Дмитрий Михайлович поднимает руки в жесте «сдаюсь». — Был не прав. Нам не стоило сюда идти. Давайте прямо сейчас поедем в нормальный ресторан. И больше не будем ругаться.

Они останавливаются позади Марины.

— Подожди, — Марина останавливает мужа. — Наш сын хочет в чем-то признаться.

— В чем? — Дмитрий удивленно и надменно изгибает бровь. Так вот в кого эта привычка.

Все внимание направлено на Антона. Все ждут. Молча.

Я тоже жду. Рукой щеку подперла, уперев локоть в стену под окном.

Невероятно захватывающая сцена.

Я залипла.

— У меня есть девушка.

После этого тишина прерывается гулом голосов. Люба раздраженно вздыхает, складывает руки на груди. Глаза подзакатывает. Ее родители сильно возмущены.

— Антон… — его мать явно поражена.

Я, кстати, тоже.

Как драматично.

Мигелю бы понравилось.

— Ой, да Боже, есть и есть, — Люба дергает плечами. — Пофиг на нее. Я все знаю, Антош, и я тебя прощаю. Забей, — она взмахивает рукой, мол, ерунда.

— Кхм, — Дмитрий Михайлович откашливается. — Антон парень молодой еще, гормоны шалят, но мы уладим эту…

— Я влюбился. У нас все серьёзно.

Ух тыы… он влюбился… романтикааа.

Мечтательно вздыхаю. Повезло же этой девушке. Мне бы так…

И снова возникает тишина.

Долгая.

Бесконечная.

Люба разворачивается и с психом уходит. Ее родители и Вероника — за ней.

Дмитрий Михайлович почему-то улыбается.

— Что ж… — произносит Марина, будто отдаваясь на волю неконтролируемым ей событиям. — И кто же эта девушка? Познакомишь нас?

Я тоже умилительно улыбаюсь. Все это так прекрасно. Вот бы и мне такого парня…

Стоп.

Подождите-ка…

Так он же и есть мой парень!

Получается…

Он это обо мне?

И тут, наконец меня пробивает:

— Апчхи!!! Апчхи!! Апчхи!

Трое людей, стоящих внизу поднимают головы.

Запечатлеть бы их ошарашенные лица.

И снова эти серые холодные глаза смотрят в мои. На этот раз в них нет безразличия… вспыхивает лишь бесконечное удивление, облегчение и…

… лучики смеха.

— Да, — вздыхает он. — Мам, пап, знакомьтесь — моя девушка, Варвара.

— Здравствуйте, — выдыхаю полухрипом, махая им сверху рукой. — Приятно, наконец-то, познакомиться с вами официально…