Трофей мажора (СИ)

Глава 65

— Тебя что-то волнует? — озадаченно интересуется Мигель, глядя в мое потухшее лицо. Сегодня он пришел на смену чуть позже, а я уже с самого утра успела накрутить себя новыми проблемами.

— Да! Это! — указываю на телевизор, плюхаясь на стул с такой силой, будто хочу его раздавить. Словно он во всем виноват.

— Это? — Мигель устремляет заинтересованный взгляд на экран, где идет вот уже цатая серия нового испанского сериала, покорившего немало сердец.

Итак, сюжет вкратце: юная героиня Барбора, спустя множество тяжелых преград на пути к счастью, наконец-то знакомится с родителями своего ненаглядного возлюбленного Фернандо. Он богат, красив, аристократичен, и без ума от нашей Барбары. Но вот незадача: родители не принимают выбор главного героя. Мать Фернандо прямо за ужином увлекает Барбару в кабинет их огромного особняка и залепив звонкую пощечину, от которой девушка с безумным криком падает на пол — сообщает, что ей не место в их прекрасной семье. В довершении высыпав ушат оскорблений, вышвыривает вон из дома:

— Не смей приближаться к моему сыну! — с высокомерием выкрикивает злодейка сломленной героине, роняющей слезы наземь. — Если Фернандо свяжет свою жизнь с такой замухрышкой, как ты, нашу семью ждет великий позор! — она судорожно заламывает свои руки, ее лицо полностью краснеет. — Отец лишит его наследства, титула, лишит права появляться в нашем доме! Вся жизнь Фернандо будет загублена!

— Но я люблю его! — выкрикивает героиня дрожащим голосом. Ее волосы развиваются на ветру, она падает на колени перед злодейкой, гордо стоящей на крыльце особняка. — Я не смогу без него жить!

— Если любишь — отпусти! — звучит банальная фраза, из-за которой зрители обязаны схватить носовой платок и протереть свои зареванные лица.

После непродолжительной драматичной паузы, в момент, когда зрители готовы лить слезы дальше, злодейка продолжает сыпать соль на раны:

— Исчезни… Исчезни Барбора из жизни Фернандо. Бросай университет, уезжай из города, а лучше — из страны. Если ты не сделаешь этого, я за твою жизнь и жизнь твоей семьи не ручаюсь…

И снова немая пауза, где героиня медленно приоткрывает губы, ее глаза расширяются, она картонно хватается за сердце и громко выдыхает:

— Вы угрожаете мне… — надломлено.

— Ты умная девочка… прислушайся к моему великодушному совету…

Затем, звучит напряженная музыка и идут титры. Продолжение мы конечно-же узнаем в следующей серии.

Мы с Мигелем отрываем свои ошалевшие взгляды от экрана телевизора.

Мигель тоже ошарашенно плюхается на соседний от меня стул, и переводит испуганный взор ко мне.

— Ужас какой! — произносит он. — Ох, дЬетка, но не накручивай себя! Его родители примут тебя в семью!

— Но его сестра меня ненавидит!

— Это было давно… целый год прошел. Сьечас все может измениться. Вы же договорились с Антоном довьерять друг другу впредь. Выполни свое обещание, данное ему — не накручивай себя, дЬетка. У вас такое счастье! Любовь!

— Ты прав, ты прав, — со вздохом говорю я, радостно улыбаясь. — Все будет хорошо!

Однако, волнительный мандраж не отпускает.

Закончив смену пораньше, бегу домой на всех порах. Нельзя идти на ужин с родителями с пустыми руками! Но и купить что-то дорогое я не смогу, а с мелочью — стыдно. Что бы им могло пригодиться? У них все есть, они же богачи. Поэтому я решаю обратиться к любимой кулинарной книге своей матери.

Подарок своими руками должен растопить их каменные сердца.

Но что же приготовить? Листая хрупкие ароматные страницы, я все же возвращаюсь к фирменному кексу мамы. Но на этот раз решаю очень постараться, чтобы не слепить кирпичек. Уж когда-то он должен получиться мягким…

Вечером, без пятнадцати семь, в дверь звонят.

— Пап, открой! — в моем голосе звучат панические атаки. — Па-аап!

— Не могу! У меня бабочка криво повязана! — кричит отец со второго этажа своей комнаты. Он тоже приглашен на ужин и подошел к своему внешнему виду с огромной ответственностью. Надел черный галантный костюм, сходил в парикмахерскую, закупился цветами. Антона он принял с огромной радостью.

После наших признаний тем вечером, бесконечный поцелуев и объятий, мы с Антоном еще долго откровенно разговаривали. Мы решили, что больше никогда не расстанемся, будем доверять друг другу, решать проблемы, не бояться двигаться дальше. Вместе.

Мы — это навсегда. И мы берем друг за друга ответственность.

Заговорившись, мы так и задремали в обнимку, укрывшись пледом. А утром, спустившись на кухню, где я обнаружила необыкновенную картину: Антон и папа пили кофе, смеялись, и что-то бурно обсуждали, сидя за обеденным столом. Антон просто покорил его, и я даже не получила нагоняй за поздние посиделки с парнем наедине. Конечно, я уже взрослая девочка, но для папы — еще ребенок, с его слов.

Я тогда тоже сделала себе кофе и подсела к ним, папа заметил меня, лишь, когда я пожелала всем доброго утра. Он перевел взгляд на меня и по его сияющим глазам я поняла, что лучшего парня для своей дочери он и представить не мог.

Но я ошиблась. Не парня.

Мужа.

Потому что в то утро я получила, как выразился Антон «долгожданный бриллиант».

Сверкающий в маленькой коробочке, он заставил меня восхищенно заверещать.

— Что это? Ты что… когда успел? Мы же… Ты вчера в кофейне уже знал?!

— Знал, — просто ответил Антон.

— Но почему же был так груб?

— Боялся снова быть отвергнутым.

— И ты что же, носил кольцо с собой? Купил его вчера и держал весь вечер?

— Я купил его еще год назад. А отдать должен был в тот день, когда состоялась финальная гонка сезона.

Эта информация повергла меня в шок. Я испытала калейдоскоп эмоций: от злости на себя и горечи, что так много времени упустили, до счастья и восторга от того, что теперь у нас все впереди.

Что касается папы — от предложения Антона он был на седьмом небе от счастья. И даже разрешил приходить ко мне в комнату, но уходить не позже девяти вечера! Потому что он человек старой закалки — до свадьбы — ни-ни! А вечерком — соблазнов слишком много. И даже фильмы после девяти — наедине — запрещены.

Я от этого неловкого разговора отца и жениха дочери, несмотря на всю свою «взрослость» очень смутилась и покраснела.

— Никаких киношных марафонов! Знаем таких ушлых!

Ушлых он может быть и знает, а вот про наш мост в виде яблони — нет. Но об этом тссс…

— Ну ничего, свадьба то уже скоро, зятек! — сказал он, потирая руки и по-отцовски похлопывая Антона по плечу, не зная, что свадьбу мы решили сыграть не раньше, чем через год. Пока что обойтись лишь помолвкой.

В планах Антона — мое поступление и преодоление первого курса обучения, потом уже все остальное. Только с папой я еще об этом не беседовала… сложно это. Но я обещала доверять Антону. У него все под контролем, теперь я в этом уверена.

Звучит еще одна трель звонка, и я схлопнув муку с ладошек бегу открывать.

Антон, улыбаясь, оглядывает меня с ног до головы.

— Не готова еще? — он удивленно изгибает вычерченную бровь, оглядывая фартук, осыпанный мукой. — Так пойдешь?

— Надену платье с выпускного, — со счастливой улыбкой сообщаю ему, все еще оттирая ладошки. — Мои кексики уже готовы, проходи.

Антон перешагивает порог дома и нежно стирает муку с моих щек и носа, а затем чмокает в макушку.

— Кексики? Во множественном чис… ле…. — он ошарашенно проводит взглядом по стенам, столу и полу, усыпанным мукой. — Тут явно потребуется ремонт, — деловито сообщает он.

— Уберу после ужина, — отмахиваюсь я, и взяв прихватки, достаю форму с кексиками из духовки.

— У нас еще Макс будет, — говорит Антон.

— Что? Но я сделала по одному для каждого на десерт, и один себе на пробу.

— Тогда не пробуй, — Антон подходит к столу и приобнимет меня со спины. — Выглядят божественно.

— Ты не понимаешь… они могут быть несъедобными, — ворчу, украшая каждый кексик посыпкой и ягодами.

— Ты столько времени потратила, родителям очень понравится, — отзывается Антон.

А я переживательно ежусь и закусываю губу, раскладывая кексики по тарелке.

Буду молиться всем Богам, чтобы тесто получились на это раз.

На кухню спускается папа, они с Антоном пожимают друг другу руки и отправляют меня переодеваться.

Надеваю черное платье, которое купил мне когда-то Антон, потому что я без ума от него. Когда мерила его в раздевалке торгового центра, реакция Антона была такой волнительной, что я надела его и на выпускной. Тогда мне хотелось сгладить острые углы наших недопониманий, и показать Антону, что его подарки мне очень дороги.

Его неотрывный бесконечный взгляд на меня говорил обо всем красноречиво. Ах, как он на меня смотрел, как гипнотизировал своими серыми манящими глазами. Тогда я согласилась станцевать с ним.

Вообще-то у него был гипс и проблемы со спиной и плечом, но его избрали Королем на том баллу (уж кто бы сомневался), а Королева на праздник не явилась, да после случившегося никто не хотел ее видеть. Слухи о произошедшем со мной в нашей школе быстро распространились.

Король и Королева должны были исполнять главный танец, и не плясать же ему одному. Антон не растерялся и среди толпы желающих девушек занять рядом с ним место, выбрал меня. Однако, мы лишь немного покружились на месте, и даже посмеялись над этой неловкой попыткой, но мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. И хоть мы не нашли в дальнейшем слов, это было прекрасно. От его жадных мужских взглядов я чувствовала себя самой желанной и единственной. Мы сфотографировались в нарядах на баллу всем классом, а еще подписали друг другу выпускные альбомы.

Дома, разглядывая наше школьное фото в этом альбоме, я хохотала до слез. Вообще, на фото должен быть один ученик, его имя, фамилия, и главное желание на будущее (которое обязательно должно было исполниться). Но в тот день, когда нашу школу все же навестил долгожданный фотограф, у меня все еще красовался синяк под глазом, который я получила на игре. Я по этому поводу очень переживала, потому что даже косметикой скрыть его не смогла, но мы с Антоном тогда встречались, и он неожиданно удивил меня. Заявился в кабинет фотографа, и поговорив с ним, подошел и уселся на корточки рядом со стулом, на котором уже примостилась я, таким образом, что мы наравне оказались в кадре фотоаппарата, установленного на штатив чуть поодаль.

— Внимание! Улыбаемся! — воскликнул фотограф, и я не успев сообразить растянулась в довольной улыбке, силясь не моргнуть на вспышку.

Потом фотограф отошел к компьютеру, а я повернулась к Антону и обалдела. Под его гордым и надменным взглядом насмешливых серых глаз красовался огромный фингал.

— Антон, кто это сделал?! — испуганно закричала я, касаясь ужасающего синяка пальчиками.

И на пальчиках тогда остались темные следы.

Оказывается, он таким образом хотел меня морально поддержать, и попросил Аринку намалевать ему этот синяк. А будущий визажист была только рада. «Чтоб было пропорционально с синяком моей девушки» — попросил он. Мы с Аринкой тогда посмеялись от души, глядя на это фото, где мы с ним светимся от улыбок и двух одинаковых синих фонариков. «Это память на века», — заметила она тогда.

И то правда.

Все еще улыбаясь приятным воспоминаниям, я окинула свой вид в зеркало. Черное узорчатое платье подчеркивало изгибы фигуры. Я расчесала волосы и сделала легкий мэйк.

Спустилась на кухню и смутившись, отвернулась от восхищенных взглядов отца и жениха.

— Пойдемте уже, — порозовев, воскликнула я. Забрала блюдо с кексиками и гордо прошагала на выход.

Когда мы вошли в гостиную дома Антона, все уже были в сборе. Отец и мать радушно встретили нас. Мы все уселись за стол, и преодолев неловкую паузу, начали общаться. Я нервничала, и мне показалось, Антон тоже. Но он тщательно это скрывал и много ел, хотя это для него несвойственно. Мой папа взял все в свои руки и часто шутил, они с отцом Антона поладили. Вероника сидела, стыдливо опустив голову, не удостоив ни разу своим вниманием. Только его мама бросала на меня странные задумчивые взгляды, чем очень меня пугала.

Макс сидел очень довольный, он посмеивался над Антоном, который подчистил не только свои порции ужина, но и мои. Несмотря на то, что я ничего не съела, наши тарелки незаметно опустели, и нам сообщили, что можно переходить к сладкому.

Антон гордо сообщил, что на десерт у нас вкуснейшие кексики от Варвары. Мое сердце начало стучать в районе горла и меня затошнило от волнения. Папа, по-моему, тоже занервничал, он ослабил бабочку и нещадно залился краской. Так вот от кого это у меня — подумала я.

— Вот как? — с легкой улыбкой произнесла мама Антона. — Что ж, сейчас узнаем, как готовит моя будущая невестка, — она посмотрела на меня внимательно. — Я же должна знать, как ты будешь кормить моего сына.

От ее фразы мне еще больше поплохело, и я почувствовала, что Антон тоже слегка напрягся. Только Макс был непрошибаем, он, сидя напротив, показал мне язык и широко улыбнулся.

Нам внесли кексики, кружечки и чайничек со свежезаваренным чаем.

— Поухаживаешь за нами? — спросила мама Антона.

Я тут же подскочила и дрожащими руками схватила горячий чайник, чуть не выронив его.

— Ну что ты, мам, — возразил Антон, тоже вставая и отбирая чайник твердой рукой. — Мы же не в эпоху Джэйн Остин живем. Я сам.

Я чуть не бросилась благодарно обнимать его. Мой герой.

Антон разлил всем чай, но прежде чем приступить, мать Антона с каменным лицом произнесла:

— Пойдем, Варвара, отлучимся в мой кабинет на пару минут. Чай, как раз остынет. Не люблю слишком горячий.

И тут мое сердце остановилось.

Ну вот, началось.

Антон бросил на меня сочувственный взгляд.

Мы поднялись в ее кабинет, она прикрыла двери, и я чуть не плюхнулась в обморок. Она подошла ко мне впритык и ледяными глазами осмотрела мою фигуру. Я сжалась под ее гневным напором.

Ой, что сейчас будет…

Где драматичная музыка?

— Послушай, Варвара, — строго процедила она. — Мой сын сообщил мне о вашей помолвке. Никого не предупредив, не посоветовавшись со своей семьей, он просто поставил нас перед фактом.

— Извините, я… люблю… я… Антона… — промямлила тихо.

Боже, что там Барбара говорила? У меня все слова из головы слетели. Надо было записать.

— Не перебивай, — она остановила меня, элегантно взмахнув рукой. — Выслушай меня.

Я послушно закивала, прикусывая щеку изнутри.

— Мы уже давно знаем, что Антон влюблен в тебя. И все последующие события… Нам очень жаль, что это произошло с тобой. Семья Любы — наши близкие друзья.

Я молча продолжила слушать, готовясь вылететь из дома в горючих слезах, падая на колени. Но я точно не согласна исчезнуть из жизни любимого.

— Но, ты должна понимать, мы в этом не виноваты! Никто такого не ожидал. И я не ожидала!

— Конечно… я понимаю… — опустив голову. — Но я… его… лю…

— Тогда почему? — она удивленно всплеснула руками, не дослушав меня.

— Что почему?

— Почему ты не позволяешь мне заняться свадьбой?

— Ч-что? — вскинула на нее глаза.

— Я не виновата в том, что произошло! И желаю сыну счастья! Почему я не могу заняться организацией свадьбы? Я бы сделала все в лучшем виде! У тебя потрясающая фигура, — она еще раз взглянула на мою талию. — Мы вместе могли бы подобрать тебе свадебное платье. Матери у тебя нет, с кем ты планируешь выбирать? Почему не я? — голос начал звучать обиженно. — Со мной — у тебя будет лучшее платье, лучший букет невесты, лучший ресторан, лучшее меню, лучший танец жениха и нев…

— Конечно! — эмоционально воскликнула я.

— Что? — она растеряно уставилась на меня.

— Конечно, я буду только рада, если вы мне поможете с организацией.

— Но Антон сказал, ты будешь против…

— Ой, больно то он понимает в женских штучках! — со смехом произнесла я, пытаясь сдержать слезы радости. — Думает мысли мои научился читать? Вот самоуверенный дурак!

Его мама тоже рассмеялась, и кинулась меня обнимать.

— И не говори, он всегда мнил себя королем, — поддержала меня.

— Так он у нас Пуп Земли, — не удержавшись, продолжила я, закатив глаза.

— Точно, точно! Это определение про него. А можно я помогу с выбором тура? Антон говорил, что после свадьбы хотел свозить тебя на море…

— Да… — я смущенно отвела глаза в сторону. — Но свадьба будет нескоро… мы решили подождать. Нам нужно учиться.

— Знаю, — ее голос стал таким мягким и веселым. — Это отлично! У меня будет больше времени все продумать!

Она перехватила мою руку и приблизила к себе кольцо.

— Очень красивое! — воскликнула она, разглядывая бриллиант. — От той бабушкиной реликвии давно пора было избавиться. Жуткая вещица, у меня глаз дергался, еще во времена, когда я была невестой. Теперь и подавно. Мы продали то кольцо. А это — восхитительно.

— Да, знаю, — засмеялась я. — У Антона отличный вкус.

Спустилась я на кухню одна, растроганная и счастливая. Мама Антона задержалась в кабинете, ей срочно понадобилось начать организацию прямо сейчас, поэтому она кому-то поспешно позвонила.

— А где же Марина? — спросил папа Антона.

— Она начала готовится к свадьбе.

— Оо, это надолго, — произнес он. — Тогда начнем пробовать кексики без нее!

— Ты что же, не против? — удивленно шепнул мне на ушко Антон.

— Не против, — произнесла я.

— Ты же понимаешь, если она займется свадьбой, это будет очень пышное мероприятие. Размах будет королевским… Мои подарки по сравнению с этим — просто мелочевка.

Я ободряюще сжала его руку и повернулась к нему.

— Я же выхожу за Короля. Значит, и свадьба должна быть Королевской.

Антон гордо улыбнулся, а я с волнением проследила, как отец Антона со странным хрустящим звуком, будто он ест наждачку, надкусил кекс и напряженно замер. Потом он сделал несколько жевательных движений и с усилием проглотил.

— А вот и я! — на лестнице появилась мама Антона и раскинув руки с невероятно довольной улыбкой воскликнула: — Бегу пробовать потрясающие кексики своей любимой невестки!

Дмитрий переменился в лице и быстро дожевал остатки кекса, благо они маленькие. А потом схватил второй и тоже торопливо надкусил.

— Дафе не знаю, останется ли, это так вкуфно, — проворчал он, пока его жена медленно спускалась.

Мой папа тоже схватил два и прижал к груди, становясь пунцовым. Прокусить его он даже не попытался, просто запихнул один, а потом и второй прямо в рот.

Антон быстро вник в общую атмосферу и тоже выхватил один себе.

Я конечно же сообразила, что десерт не получился, а мужчины решили меня поддержать, чтобы я не опозорилась перед будущей свекровью.

На тарелке оставался еще один, за которым быстро потянулся Макс, и подмигнув, с напускным наслаждением начал обгрызать ароматный камушек. А куда исчез седьмой — осталось загадкой.

— Это что же? Девочкам десерта не осталось? Мужчины, вы чего? — мама обвела их потрясенным взглядом. — И как я узнаю о кулинарных талантах моей невестки? Вкусно хоть было?

— Божественно, — произнес Дмитрий, догрызая кекс. — Великолепно!

— Восхитительно, — заявил Антон, уже несколько минут пытаясь прожевать огромный кусок. — Превосходно!

— Моя дочь готовит эти кексы потрясающе! Обожаю, — торжественно сказал папа, не дрогнув в голосе. — Готов есть по десять за раз.

Все взгляды обратились к Максу. Он единственный не высказал своего мнения.

— Очень вкусно. Съел весь, — насмешливо произнес он. — И влюбился в эту мастерицу.

— Ты офигел, — тут же нашелся Антон.

Все засмеялись.

А я задумалась: куда же пропал еще один?

— Что ж… — со смехом произнесла Марина. — Тогда, может, тортик?

— Да, да, — согласно закивали присутствующие, особенно мужчины.

После тортика и более душевных разговоров за столом, родители ушли наверх что-то обсудить. Я, Антон, Макс и Вероника остались.

— Этот кекс — шедевр, — произнес Макс, вытаскивая недоеденный «шедевр» из-под стола и подкидывая в руках. — Нежная, напеки мне еще таких штук десять, прошу.

— Зачем? — удивленно поинтересовалась я.

— Для гонки, — деловито произнес Макс. — Я буду пулять ими с байка в своих соперников.

— Придурок, — обиженно крикнула я. Антон засмеялся. — Теперь это звание твое!

— А че? Будет круто! — Макс повернулся и швырнул кекс прямо Веронике в грудь. — Тогда победа мне точно обеспечена.

Она слезно закашлялась, прикладывая ладошку к груди и закричала:

— Реально придурок! — и швырнула чем-то в ответ, попав Максу прямо в лоб.

— Ааа, — завыл он. — Теперь шишак с пол-лица будет!

Я наклонилась и увидела на полу, пропавший седьмой кексик.

Вероника улыбнулась и неуверенно подмигнула мне. А я улыбнулась в ответ. Похоже, у меня за столом собралась целая семья героев.

В конце вечера, Антон проводил меня до дома, и мы долго обнимались и целовались.

— А помнишь, — спросила я, — наше послание под фоткой в школьном альбоме?

— «Вместе», — произнес он уверенно. — Желание сбылось.

— А помнишь, как мы танцевали на баллу? На мне было это же платье.

— Помню. Повторим?

Он взял меня за руку и закружил на месте. Также медленно и вальяжно.

— Эй, у тебя нога не сломана, давай поактивнее! — замялась я, чуть не падая, при этом сжимая в ладошках его кожаную куртку.

Обстановка была подстать. Теплый вечер, огромная полная луна и звезды создавали романтический сумрак.

— Тогда ты точно упадешь, — уверенно заявил Антон.

— Ты же обещал все делать вместе, значит, и упадем вместе, — я потянула его на себя, и мы со смехом свалились в траву…