Трон Света

Глава 228

Тарас вошёл в тронный зал, помогая одному из игроков Ильи добраться до импровизированного госпиталя. Сейчас в нём находилось чуть больше полсотни игроков — те, кого посчитали выгодным пытаться поднять на ноги. Целителей у них оказалось немного и к этому моменту они исчерпали практически все имеющиеся у них силы. Несмотря на постоянную подпитку расходниками, маны для лечения у них едва хватало, не говоря уже о том, что они давно превысили рекомендуемую или даже вменяемую их дозу и сами начинают умирать от переизбытка употребленной алхимии.

Зверь уже был тут — сидел чуть в сторонке от принесенного им игрока. Тарасу не понравилось, как выглядит брат, того словно подрала стая голодных диких псов. Но куда больше его беспокоил взгляд Зверя: замерший, немигающий, обращенный куда-то в прошлое, а не в настоящее.

Не успел он спросить, как на самом краю области видимости мелькнула фигура, одни лишь габариты которой четко давали понять кто это. Резчик тяжело шагал, прихрамывая на левую ногу. Из живота у него торчала рукоять внушительных размеров двуручника. Если Зверя рвала стая зверей, то Резчика пропустили через мясорубку. На его громадном теле не было ни одного целого места. Юля шла ярдом с ним, не зная, что делать — она слишком маленькая даже для того, чтобы помогать ему идти.

Маркус тяжело опустился на одно колено рядом с братьями. Увидевший это целитель посмотрел на него глазами полного ужаса. Здоровяк успокаивающе покачал головой — с такой раной он точно не жилец и заставлять себя лечить никого не будет.

— Помоги привязать, — сказал Тарас и протянул Юле обтянутую тканью веревку.

— Что? — спросила девушка, так и не отведя взгляда от склонившегося Резчика.

— Привязать меч, — уточнил Тарас и всучил ей в руки часть получившегося каната, — с этим мечом в брюхе он сможет прожить еще пару часов. Если кто-нибудь его выдернет — намного меньше.

Вольный аккуратно, стараясь сильно не смещать меч в ране, обвязал рукоять, а потом при помощи Юли, несколько раз обтянул веревку вокруг торса Резчика и завязал её на крепкий узел.

— Смотрю дела совсем плохи.

Вольный повернул голову и увидел Забойщика.

— Ты теперь за главного у Ордена?

— Август словил шальное заклинание при отступлении. Так что видимо да.

Тарас кивнул и оглядел зал, который оставшиеся в живых игроки готовили к обороне. Среди игроков Первого Ордена он заметил и Веру, что искала себе лучшую позицию для стрельбы. Так чтобы и можно было вести огонь, и чтобы магам не приходилось тратиться на её защиту.

— Сколько нас?

— С ранеными? — к их компании подошёл Перун, — Человек двести пятьдесят.

Вид у главы гильдии был такой, будто он уже пару недель ни крошки во рту не видал. Вымотанный донельзя, он даже стоял немного пошатываясь. Чуть трясущимися руками маг достал очередной мановый леденец, вкус которых теперь казался ему отвратными — столько их за сегодня он уже съел. Перун посмотрел на трясущуюся ладонь и перехватил её второй, чтобы унять тремор. Наверное, даже во время осады он не колдовал с таким усердием и натугой. Ему было плохо, его мутило, а практически вся имеющаяся у него мана была выдавлена из ядра насильно или получена из препаратов. Контролировать её сложнее, теперь каждое заклинание приходилось буквально выдавливать из себя.

Подошедший Вестник находился примерно в том же состоянии. Каменных Волков практически не осталось, хуже дела были только у Неустрашимых. После самоубийственной атаки Прометая их осталось мало, а ещё несколько часов боя с тех пор сократили людей под командованием Чёрного Лиса до шести. Даже свободных игроков осталось больше. Их негласным лидером стал Блик, тоже оказавшийся поблизости. Илья погиб совсем недавно, прикрывая отступление своих людей.

— Что-то не спешат они пытаться нас добить, — немного озадаченно высказалась Носорог.

Им дали короткую передышку, а при нынешних обстоятельствах трудно переоценить возможность спокойно восстановить силы и распределить оставшихся людей по имеющимся брешам.

— Хотят красивую картинку, — внезапно к разговору подключился Зверь.

Тарас понял, что настроение у брата на редкость паршивое, но он хотя бы снова пребывает в реальности.

— У них есть резервы, которые ещё не вступали в бой. Мои духи нашли их. Человек четыреста. Рассчитывают прорваться одним ударом и сразу дойти до трона.

Плохие новости для защитников. Четыре сотни свежих сильных бойцов сейчас представляют огромную силу. Это практически вдвое больше имеющихся у них людей, раненых и изнуренных многочасовым боем.

— Есть у кого-нибудь идеи? Сейчас принимаются даже самые идиотские.

Крюк тоже был тут. Правую руку ему отсекли у самого торса, поэтому с цепями теперь будет посложнее. Обрубок замотали куском ткани, успевшим уже промокнуть от крови, а затем и высохнуть. Мрачный Клинок тоже нашёлся неподалеку. Выглядел он чуть лучше Зверя. Вся их группа пережила этот чудовищный бой, что говорило о наличии даже у двух воспитанников Вольного очень и очень серьёзных навыков: в таком долгом бою никакая удача не убережет тебя, если ты сам себя не убережешь.

— Кажется, наступил мой черед попробовать, что такое местные пределы, а?

В этой фразе не прозвучало ничего чудовищного, но Вольный со Зверем повернули голову к Резчику с такой скоростью, что все поняли — это серьёзно.

— Справимся как-нибудь и без этого.

Маркус улыбнулся такому проявлению братской заботы:

— Брось. У нас сейчас на ногах стоит чуть больше двухсот человек. От тех, кто устал также как мы, как-нибудь отобьёмся, но четыре сотни игроков, которые всё это время сидели и ждали своего часа? Они пробьются просто потому, что смогут бежать во весь опор всем скопом.

— А о чем собственно…

Вольный резко поднял в воздух сомкнутый кулак, заставив Перуна умолкнуть. Потом переглянулся со Зверем.

— Пойдём втроём, — вынес вердикт Тарас.

— Я предлагал не это.

— Мы вернемся обратно, — добавил Вольный, — заберем Дрома, если не сможешь его спрятать.

Резчик кивнул, быстро согласившись с такими условиями и спросил:

— Насколько больно будет?

— Вспомни худшее, что с нами было, соедини вместе и умножь на два-три. Примерно так.

Легат по очереди хрустнул каждым пальцем на руке, стараясь немного успокоить свои мысли. Он оглядел большой зал, где расположился его отряд после последнего перехода, вызванного массивными обвалами замка. Скорость его распада увеличилась, что не добавляло ему спокойствия.

Никто не ожидал, что защитники Даийлен протянут так долго. Несколько раз они уже намеревались вступить в бой, собираясь его закончить, как тут же противник за короткий срок кардинально менял ситуацию в свою пользу. Сейчас их в тронном зале осталось не больше трёх сотен. Меньше половины. Но осаждающие понесли ещё большие потери. Такого они даже представить не могли, когда договаривались о победе. Руководство Легиона уже начало волноваться: они много заплатили за то, чтобы именно их игрок получил личную награду от бога.

Теперь врагу отступать уже некуда и легионеры, вместе с сумеречными налётчиками теперь точно вступят в бой. Легат уже слышал далекие отголоски начавшегося финального сражения. Остальные силы объединённой коалиции пока терзают оставшихся в живых защитников, чтобы, когда подошла свежая ударная группа всё точно было кончено.

Вскоре ему пришло сообщение — пора.

Лидер Легиона встал со своего места и обвёл взглядом своих согильдийцев. У него была мысль толкнуть какую-нибудь воодушевляющую речь, но она быстро улетучилась — не то у них положение. Они много часов ждали, пока остальные сражались и говорить что-то про героизм или победу было бы лицемерно. Как никак, они её можно сказать купили.

Долгих сборов не было: все уже давно по десять раз проверили свою экипировку. Пара минут ушла на получение всех бафов и применение расходников. Темнеющий зал озарился светом десятков заклинаний усиления, благословлений, активируемых свитков. Легат буквально почувствовал перемену в собравшемся небольшом войске. Помещение наполнилось силой, энергией. Итальянец не мог представить, что могут предложить оставшиеся защитники против такой мощи.

— Идём!

Издав дружный клич легионеры первыми пошли вперёд. Легат занял место в середине их группы. Конечно, смотрелось бы круто, стой он на передовой, самолично прорвав вражеский строй, но Культ Асфеда сегодня не раз показал, что не стоит их недооценивать. Минут за пять они вышли к финишной прямой — длинному прямому коридору, шириной на десятерых, ведущего к выломанным воротам тронного зала. Атакующая ранее группа как раз отходила. Может это и было подсказкой куда защитникам стоит обратить внимание, но Легионеры не слишком рассчитывали на неожиданность: у врага уже просто не должно быть сил, чтобы их остановить.

Строй игроков на противоположно стороне казался совсем хлипким. Игроки в авангарде сказали, что там вряд ли есть даже три ряда пехоты — мелочь в сравнении с их количеством. Пока они не начинали разгоняться: маги накладывали последние охранные заклинание на игроков в первых шеренгах. Легат был достаточно высоким парнем и не использовал шлем с забралом, поэтому увидел, как среди противников появляется фигура, выше всех остальных минимум на три головы.

Резчик.

Человек, посрамивший всех «танков» лучших гильдий Европы. Один из тех пятерых игроков Долго и Больно, что помогли Первому Ордену одержать победу в гонке за первое прохождение. Выглядел он плохо, кажется, из живота у него вообще торчал меч. А за ним вышли Вольный и Зверь — защитники Даийлен бросают против них всё, что есть. Оба выглядели едва лучше Резчика, поэтому Легат не сомневался в способности пробиться через эту знаменитую троицу. Какими бы сильными они ни были, им никак не справиться с несколькими сотнями игроков.

После коротких приготовлений Легионеры продолжили идти вперёд, набирая скорость. Но, что удивительно, Резчик сделал тоже самое! За пару секунд громадный воин разогнался до максимальной скорости. Его тело покрывал слой серой энергии, а меч, удерживаемый двумя руками, был отведён назад для удара.

— Они что, психи? — услышал Легат вопрос, пронизанный искренностью от первой и до последней буквы.

За Резчиком, буквально след в след, бежали Вольный и Зверь. Три самых опасных игрока вражеской стороны сами бегут на смерть! Тем не менее, командующий в первых рядах инструктор приказал остановиться и встретить врага на максимальном расстоянии от возможной помощи. Встречный залп магии Резчик без каких-либо попыток уклониться, принял на себя.

— Да что они вообще творят?

Первая мысль Легата обратилась к Забытому Пределу — неужели они хотят провернуть подобное вновь? Но ведь Вольный — Смертный Меч Асфеда. Итальянец быстро прокрутил в голове события той битвы и вспомнил её концовку.

В этот момент по всей крепости разнёсся полный боли вопль Резчика. Ещё до того, как он добежал до вражеского строя, самые чувствительные из них ощутили крупицы маны, исторгнутые им в этом чудовищном крике, больше подходившем раненому богу. Слой серой энергии вокруг него стал таким плотным, что практически полностью скрыл собой очертания владельца. Руны на красно-буром клинке зажглись чёрным цветом, активируя [Жертву].

Передний ряд игроков Легиона, поднял щиты и приготовился принимать удар противника, оказавшегося ещё более безумным, чем им показалось на первый взгляд. Самые сильные и крепкие игроки одной из сильнейших гильдий Европы, в самой лучшей экипировке, усиленные всеми возможными способами оказались… разрублены надвое.

Меч резчика просто разрезал щиты вместе с владельцами, убив сразу семерых человек в первом ряду. Монструозный клинок по инерции продолжил движение, и едва не утянул за собой назад владельца. Но Резчик с безумным воем шагнул вперёд и ударил вновь, зарубив ещё шестерых. А на остатки первой линии набросились Зверь и Вольный, сопровождаемые стаей волков-призраков.

Легат опомнился только когда один из игроков толкнул его в плечо, приведя в чувство — после смерти главного инструктора он теперь главный. Очередной сотрясающий стены крик напомнил ему о появившейся проблеме. Только, что они будут с ней делать?

Вольный одним хлёсткий ударом [Зарма], перерезал горло легионера и нырнул под удар его товарища, на ходу воткнув кинжал тому в сочленение доспехов на животе. На миг отвлекшийся на боль воин, через секунду захрипел с разрезанным горлом.

Раскатистый вопль оповестил Тараса об очередной атаке его брата. С самого начала столкновения они не останавливались. Маркус пробивал себе путь через тщетно пытающихся остановить его противников. Они сообразили, что не смогут его остановить и попытались отступить, оставив на закланье два десятка игроков, которых его брат только что зарубил. Перешагнув разорванные тела он с новым криком рванул следом за отступающими. Сейчас в нём было так много маны, что ему даже не нужно было направлять её в ноги. Его тяжёлые ботинки оставили отчётливый след на каменном полу при отталкивании. Разделявшего его и врагов расстояние он преодолел за миг и врезался в ряды отступающих легионеров.

Зверь оказался там через время которое человек тратит на то, чтобы моргнуть. С его рук кровь просто лилась. На когтях остались ошметки плоти предыдущего игрока, которому не посчастливилось с ними познакомиться. Сейчас он и вправду походил на зверя: рычал и выл, в слепой ярости убивая любого, кого Резчик оставит позади. И с каждым криком Маркуса, Дагир распалялся всё сильнее, настолько, что Тарас начал беспокоиться о том, сможет ли он затащить его обратно в тронный зал?

В Яме они успели наслушаться криков своих братьев. После любого бунта, попытки побега или какой-нибудь выходки виновников наказывали. Серьёзность наказания варьировалась в зависимости от серьёзности проступка, состояния и возраста наказуемого, а также общего положения дел в самой Яме. Самым худшим была арена, когда наказанием становился поединок. Альтернатива — показательная пытка. К старшим её применяли не часто, как правило их заставляли слушать как, расплачивается кто-то помладше.

Словами не описать какую ярость и злобу испытывали старшие в таком случае. Не редко она перерастала в личную ненависть, когда один или несколько братьев могли сбежать только для того, чтобы убить палача. Дагир полностью окунулся в эти эмоции и сосредоточился на умерщвлении тех, кто, по его мнению, повинен в мучениях его брата. Пытаться его успокоить — гиблое дело. Поэтому Тарас сосредоточился на том, чтобы не отставать от Маркуса. Даже с его уровнем и характеристиками, продержится он не больше пары минут.

Впрочем, каждый его широкий удар, перекрывал собой практически всю ширину коридора, а невероятная сила позволяла клинку разрубать всё, что попадается на пути. И это касалось не только людей.

Противник использовал несколько способов его остановить. Первым была сковывающая или замедляющая магия. Пламя битвы развеивало всё подобные эффекты, наглядно показывая насколько терпимым к боли вырос Маркус, раз даже в таком состоянии умудряется его использовать. Потом прибегли к грубой силе: совместное колдовство десятка магов отбросило его в стену. Резчик ударился об нее и приземлился на ноги. Его меч оказался отведен назад и заблокирован стеной, поэтому сумеречным налётчикам до которых он к этому моменту добрался момент показался удачным для атаки. Тогда Резчик с натужным рёвом направил клинок прямо на стену, пройдя через неё его меч в куче пыли и каменного крошева, обрушился на осмелевших врагов.

Резчик убил больше половины всего отряда, ещё часть добили они, поэтому резервы противника перестали быть единым, мощным кулаком, способным легко пробить их оборону. Но и время Резчика подошло к концу: удары начали становиться слабее, двигаться он начал медленнее, настолько, что в один момент оказался не способен догнать убегающих от него игроков. Он даже кричать перестал и, опустив меч, начал просто хрипеть.

Тогда же Вольный впервые с начала схватки подошел к нему вплотную. Он почувствовал, как напрягаются могучие мышцы, ощутив, как кто-то ещё дотрагивается до рукояти его меча.

— Свои, брат, — поспешил успокоить его Вольный.

Тогда Резчик расслабил руки и позволил забрать Дрома, исчезнувшего в магическом инвентаре Вольного. Как только меч исчез из рук великана, тот будто потерял последние остатки сил и рухнул на пол. Пока враг не опомнился, Вольный побежал обратно, по пути зацепив Зверя. Тот сначала и не узнал его, собираясь наброситься, но не заметив никакой реакции, понял, что перед ним не очередная жертва.

Врагов на обратном пути осталось немного, и большая часть была не в состоянии пытаться их остановить. Зверь убил ещё парочку людей по дороге, вымещая свою злобу, пока они не вернулись обратно, где сражение не останавливалось ни на секунду.

Несколько заделанных ранее пробоин оказались вновь открыты. Пока врагов удавалось сдерживать, но с каждой минутой защитников Даийлен становилось всё меньше, а враг мало-помалу отвоёвывал себе место внутри. Некоторые маги уже начали обстреливать трон, в попытках добраться до богини, но рунный барьер, воздвигнутый Этель пока справлялся со всем. Всё клонилось к вымученной и тяжелой победе осаждающих, пока в один момент по всему замку не прошла чудовищная тряска. Схватка мигом остановилась — большая часть её участников просто попадали на пол.

По замку разошлась паутина трещин. Помимо тронного зала весь домен превратился в мозаику, непонятно чем склеенную. И через секунду этот невидимый «клей» растворился. Всё за пределами одного единственного помещения рухнуло в пропасть, вместе со всеми находящимися там игроками. Волна криков стихала по мере падения остатков домена в безду.

Даийлен поднялась со своего трона. Её фигура, будто окрепшая за эти несколько часов, вновь сияла почти ослепительно. Дыра в животе и огромная рана на голове полностью исчезли. Один взмах её руки — и всё игроки вражеской стороны, которые успели к этому моменту вступить в её тронный зал, исчезли в ярких вспышках света.

Бой наконец-то закончился.

Уставшие защитники в большинстве своём сели на пол прямо там, где стояли, побросав оружие. Никто из сильно раненых уже даже не просил о помощи: сейчас у всех было ощущение, что проще просто переродиться. Да и целителей в «рабочем» состоянии уже просто не было.

Вольный не стал разваливаться на полу, как сёстры, а закинул [Стремление Макки] на плечо и пошёл в сторону Даийлен. Богиня Света осматривала остатки своего домена, составляющие теперь лишь малую часть её прежних владений. Несколько особенно безразличных от усталости игроков вообще свесили нога и с края. Темнота вокруг начала рассеиваться, будто начал заниматься рассвет. Стали видны белые клубы обломков, окружающий остатки летающего дворца.

— Всё?

— Да. Домен снова мой.

Зверь тоже оказался поблизости:

— Жаль мне того, кому придётся наводить здесь порядок.

Его замечание пришлось кстати. Тронный зал Даийлен, где прошла первая массовая резня, впоследствии убранная, снова был завален телами и обломками. В потолке имелось несколько дыр, через которые начал проникать свет, а левая стена, где было большая часть пробоин оказалась покрыта сетью трещин, вызывающих опасения.

— Я должна вас поблагодарить, всех вас, — последние её слова прозвенели по всему залу, — тех, кто согласился встать на мою сторону в час нужды… Я благодарна вам за помощь. Знаю для многих из вас, кто отвернулся от выбранного ранее бога, это решение будет иметь большие последствия. Пусть мой дворец и распался, в Датриусе моя церковь хранит много сокровищ. Я обязательно отплачу вам за вашу помощь и с удовольствием приму под свою опеку тех, кто найдёт себя на пути света. — взгляд богини остановился на Вольном, — Если такие, конечно, найдутся.

Даийлен не питала иллюзий на этот счёт. Даже большинство её последователей-бессмертных оказались среди войска, пришедшего по её душу. Те же, кто остался её защищать, пришли сюда не из-за неё, а из-за Вольного.

Её короткая благодарственная речь не снискала большого внимания. Даийлен не обижалась: её защитники, полдня проведшие в бою, сейчас умирали от усталости, либо вообще умирали по настоящему от полученных ран. Хотя всё-таки нашёлся среди них один, готовый ответить.

Блик, оказавшийся целее большинства, подошёл ближе и, буквально в одном шаге от Даийлен преклонил колено обратив лицо к полу.

— Скромный слуга вашей сестры, Богини Теней — Сауглишь, приветствует вас. Моя госпожа рада видеть, что вам удалось уцелеть.

Сердце Блика стучало ещё быстрее, чем во время схватки. Вот он, финальный момент его путешествия. Ладонь легла на наруч другой руки. Все звуки будто исчезли, остались только невнятные взмахи цепи.

Погодите. Какой цепи?

Никак среагировать он не успел: атака Зверя была молниеносной и неожиданной. Он одним движением извлёк [Зарма] из ножен и отрубил Блику руку. Сразу за этим последовал удар металлического грузила, что отбросил служителя теней на десяток метров назад, выбив весь воздух из легких.

Остальные, включая Даийлен, с удивлением посмотрели на Вольного, ногой наступившего на бицепс отрезанной конечности.

— А я ведь говорил… Тебе просто нужно было сказать правду.

Вольный наклонился и выдернул из-под наруча спрятанный там кинжал. Кинжал был не простой. Глядя на него Тарас видел одни вопросы, да и даже держа его в руке он ничего не чувствовал. У него в ладони лежал кинжал, сотканный из тени, заключенной в твёрдую оболочку.

— Покажись, нет смысла прятаться.

Пока Блик зажимал кровоточащую рану, его тень пришла в движение, стала гуще, темнее, пока не сложилась в совершенно иную фигуру. А потом она встала. Стройная, полупрозрачная, словно ожившая игра света и тени, замерла напротив двух братьев, вставших между ней и Даийлен.

— Браво, — голос Сауглишь оказался мягким и тихим, как шепот ночи, — ты меня поймал, Смертный Меч. И что будешь делать теперь?

Бессмертный приподнял ладонь, останавливая готовящуюся гневную тираду Богини Света.

— Предлагаю уйти, по-хорошему.

— Ты предлагаешь мне, уйти отсюда? После всего, что вы для меня сделали? — Сауглишь рассмеялась, — Вы сами расчистили мне путь. Убили всех вторженцев, восстановили домен. Так почему я должна от него отказываться?

— Сначала тебе нужно его забрать.

— А ты высокомерен, Смертный Меч Асфеда, — сказала богиня, сделав первый шаг вперёд, — Но ты всего лишь бессмертный, Асфеда здесь нет.

— Да, как и тебя.

Сауглишь замерла на месте. Зверь отпустил презрительный смешок в её сторону.

— В тот день мы поняли, что Блик врёт, как только он начал говорить. Однако, я решил, пусть лучше и он и его госпожа думают, что я поверил. Когда я увидел его здесь, увидел, как он сражается, сразу понял: что-то нечисто, не может такой трусливый и неуверенный в себе человек, так драться. Зверь же нашёл его секрет, — Тарас помахал кинжалом у себя в руке, — славная работа. Сделала его незаметным даже для глаз бога. Жаль дала ты его не тому человеку.

Сауглишь краем глаза посмотрела на корчащегося на полу Блика, который от досады едва сдерживал слёзы.

— Я спросил о тебе у предшественников. Даже с Асфедом парой слов перекинулся, когда он отправлял меня сюда. Даийлен, Никхор, Ява, Трайк, Диром — и все прочие «боги», несмотря на все свои недостатки, сами вытянули себя на вершину. Они сражались и убивали, рисковали собственными жизнями, набирая силу. Но ты?

Вольный покачал головой.

— Ты никогда не была готова рискнуть своей жизнью. Всегда старалась сделать всё чужими руками, при этом всегда умудряясь запачкать собственные. Именно поэтому ты стала тенью — ни свет, ни тьма, нечто посередине, полумера. Тебе не хватит смелости на настоящий поступок, неважно дрянной или достойный. Сколько тебя здесь? Пятая часть?

Рука Вольного вспыхнула тёмным пламенем, как только он ощутил дуновение подбирающейся магии: Сауглишь попыталась вернуть себе своё оружие.

— Видимо ещё меньше. Восьмая? Десятая? Даже не десятая… Даийлен, конечно, слаба как никогда, но она здесь не одна.

Сауглишь не нужно было оглядываться, чтобы понять, о чем толкует бессмертный: оставшиеся в живых защитники уже не лежали на полу побросав оружие. Чуть меньше сотни способных стоять на ногах игроков поднялись, взяли оружие и сейчас медленно окружали Сауглишь.

— Я должна испугать сотни умирающих бессмертных?

— Я бы так на твоём месте так и поступил, — сказал Зверь, выпустив свои когти. Вокруг него уже появился призрачный силуэт оборотня. С каждым секундой, он становился всё насыщеннее — бессмертный выкачивал всю оставшуюся в ядре ману. Сауглишь видела, что на этом парень не остановится.

— Если тебе этого мало. Представим, что ты победила, что убила нас всех, а потом и Даийлен, захватила свет и договорилась с остальными богами. Я ведь бессмертный. Как думаешь, откажет Асфед своему брату в праве на месть?

По изменившемуся лицу Богини Теней Вольный понял, что попал в самую точку. Он увидел, как глаза Сауглишь находят намотанное на руку Даийлен ожерелье из ракушек, увидел, как у неё на лице расцветает страх.

— Забирай свой осколок. Мы не будет препятствовать.

Сауглишь перевела взгляд с бессмертного, на бывшую соплеменницу.

— Можешь уйти, — сказала Даийлен, — но я этого не забуду.

Богиня Теней ещё раз огляделась, будто в последний раз прикидывая, стоит ли ей пытаться. Увидев готового уничтожить собственное ядро Зверя, она сцепила зубы и растворилась в воздухе, покинув домен.

— Мусор, — с презрением произнёс Дагир и сплюнул на пол сгусток крови.

Тарас сосредоточился на ином. Он вытянул одну руку в сторону сестры, и та очень скоро, уставшая и побитая, но живая, оказалась у него в объятьях.

— А что делать с ним? — спросила Даийлен, указав на Блика.

— Не убивай. Просто выброси обратно в Дастриус, — вынес вердикт Тарас, бросив короткий взгляд на расстроенного паренька, тут же исчезнувшего во вспышке света.

На этом бой за Трон Света подошёл к концу.

Гарро сидел на грубо вытесанном собственной волей булыжнике, весь в поту, с напряжёнными мышцами — полностью поглотить, усвоить и переработать украденную божественность Даийлен оказалось не просто. Раны, понесенные в бою с ней всё ещё жгли так, словно он только их получил.

Но оно стоило того!

Бог Отмщения сжал кулак и ощутил, как мощь настоящего бога концентрируется в нём. Нет он не стал по силам равным Даийлен в пике её могущества. Однако, всего за один день он поднялся выше всех мелких сошек, приблизившись по силе к верхушке.

Гостей своего домена он теперь ощущал куда лучше, чем раньше. Рокс и Бальток не впервые в его вотчине и уж точно не впервые во мраке, а вот третий — он здесь впервые и Гарро не уловил от него ни капли страха.

— Твой бессмертный хорошо сработал.

— Рад это слышать.

Бога мести повеселил такой ответ. Старик встретился с ним впервые, в таком месте, но говорит с ним как с равным. Этот бессмертный точно не из тех хлюпиков, заполонивших весь их мир.

— Я думаю наградить его за службу. Не подскажешь мне, чего он хочет, Арбитр?

Этот вопрос вызвал короткую усмешку уже у старика.

— Считай он уже получил свою награду. Но если так сильно хочешь его отблагодарить, можете достать хороший меч ему по росту. Малец вымахал здоровяком.

Гарро хотел было продолжить беседу, но тут давление у него в груди, вызванное божественностью Даийлен, исчезло. Бог Мести улыбнулся и расслабленно облокотился на спинку своего трона — теперь вся эта сила принадлежит ему.

— Держитесь, может немного трясти.

Он сжал подлокотники пальцами и от них по всей поверхности камня пошла волна силы. Грубые, шероховатые каменные поверхности его трона сменились на гладкие, металлические грани. Волна пошла дальше, превращая кусок камня аккуратную круглую площадку, с парой скамей, на которых оказались его слуги. Но на этом Гарро не остановился. Получившаяся площадка стала лишь трибуной, для выросшей внизу огромной арены, пол которой был покрывал пепел. По периметру стен арены выросли десятки столбов.

— Посмотрим, кто придёт к нам из темноты?

Их верхушки зажглись красным огнём и в тот же миг из окружающей их бездны донеслись безумные крики и вопли душ, давно забывших, что такое свет. Гарро видел, как от этих воплей передернуло его собственных слуг, еще не так давно витавших среди этих навеки проклятых. Абсолютно спокойным остался лишь Арбитр. Его не тронули ни чудеса преображения домена Гарро, ни чудовищный вой обитателей бездны. Старик совершенно обыденно, будто находится у себя дома, вытер яблоко платком и начал счищать с него кожуру ножом, одной длинной полоской.