Трой. Дело чести

Глава 13

Глава 13

— Почему ты оставил меня в живых? — Грэг Рэзод непонимающе смотрел на Француза, сидевшего за столом напротив него. — И что, вообще, всё это значит?

Скинхед сидел в кабинете Француза, прямо за любимым столом толстяка. Весь стол был завален различного рода яствами, которые с большим энтузиазмом потреблял Француз. Рэзод же, сидя напротив него, к пище до сих пор не притронулся.

— Зря не ешь, Грэг! — произнёс толстяк, поедая бутерброд с красной икрой. — Икра у меня на столе сегодня просто восхитительна!

— Я не собираюсь... — начал было говорить Рэзод и осёкся. — Стоп! Откуда вы знаете моё имя?

— О, эта сущая мелочь по сравнению с тем, что мне удалось о тебе узнать за то время, что ты пребываешь у меня! — произнёс Француз с набитым ртом. — Если бы я хотел, я бы мог тебе сейчас изложить всю твою жизнь от рождения и до настоящего момента, но, думаю, не стоит — ты сейчас у меня, и это самое главное!

Грэг продолжал непонимающе смотреть на своего собеседника. Что за игру он затеял? Чего Француз хочет от него?

— Ты, конечно же, недоумеваешь: почему я оставил в живых одного тебя, убив при этом всех твоих товарищей, верно? — произнёс толстяк, обгладывая куриную ногу. — Я приведу тебе пару причин на это, Грэг.

Во-первых, ты шёл среди всей этой орды бездумных отморозков самым первым. А это значит, что ты, хоть и кажешься на первый взгляд тупым быдлом, на самом деле совсем не такой. Ты работаешь на Адольфа не ради призрачных идеалов, верно? Ты получаешь от него деньги. И жаждешь их всё больше. Равно как и хочешь больше власти.

Рэзод смерил взглядом Француза долгим пристальным взглядом. Этот жирдяй раскусил его в два счёта! Нет, нельзя при этом давать ему понять, что в этом бою он одержал победу. Надо хоть как-то попытаться отбить эту атаку, пусть это и уже совсем бесполезно.

— Не правда! — воскликнул Грэг, приподнимаясь из-за стола. — Ты сильно ошибаешься, Француз! Деньги для меня — последний аргумент в моих действиях! Главное для меня — это идея...

— А во-вторых, — продолжил толстяк, словно и не услышав слов скинхеда. — Ты — единственный из всей своей братии, кто кинулся бежать, когда понял, во что вляпался. И, кстати, похоже, вообще единственный понял, что попал в ловушку.

Такие, как ты, Грэг, за идею не стоят. Таким, как ты, нужны только деньги. Деньги и власть. И я тебя прекрасно понимаю. Я и сам такой.

Француз, в отличие от Адольфа, когда говорил Рэзоду, что они в чём-то похожи, хотя бы не врал.

Скинхед недоумевающе смотрел на толстяка, который за буйным своим пиршеством вот так спокойно, почти что на равных общался с ним, человеком, который несколько часов назад чуть было не убил его. Чего он хочет? Чего от него добивается? Ради чего всё это происходит вообще?

— За свою безопасность, Грэг, ты можешь не волноваться! — сказал Француз, нанизывая на вилку свежий стейк. — Смотри: я привёл тебя в свой кабинет, усадил за свой стол, угощаю своей же едой. Заметь, мой бритоголовый новый друг, ты даже не связан! Переживать совершенно не о чем, monami!

Рэзод сверлил взглядом Француза, тщетно пытаясь понять, что он от него хочет. Не просто же так этот жирдяй притащил его прямо в свой кабинет, в конце-то концов!

— Ладно, Грэг, перейдём к делу! — Француз отложил еду и посмотрел прямо в глаза скинхеду. — Я вот тут задумался: а сколько вообще стоит моя жизнь? Сколько Адольф пообещал тебе за мою смерть? Говори, не стесняйся! Мы с тобой близки по духу, и я тебя не осужу, каким бы ни был твой ответ. Давай, Грэг! Говори! Мне же, в конце концов, интересно!

Рэзод хотел было выдать что-то вроде спича о том, что он — гордый и независимый скинхед, и что ему вообще плевать на все деньги — он просто хотел очистить мир от его, Француза, жидовьего в нём существования, но...

Кого ему обманывать? Француз прекрасно знал, что на самом деле двигало Грэгом. К тому же он привёл его в свой кабинет не для того, чтобы его сожрать, верно? (Хотя... если учесть габариты официального представителя корпорации «Техно» в Хротцбере, такой исход был не исключён!).

— Шестьсот тысяч! — выпалил скинхед. — Он пообещал мне шестьсот тысяч, если я тебя убью, Француз!

Толстяк замер в раздумье, отложив даже свою еду в сторону. На его толстом круглом лице отобразилась глубокая задумчивость.

— Подумать только, шестьсот тысяч! — произнёс Француз после минутного молчания, поглаживая свой подбородок. — Как же низко ценят, однако, мою жизнь! И тебе этих копеек было достаточно, Грэг? Достаточно для того, чтобы рискнуть своей жизнью ради моего убийства? Оно того стоило?

Грэг недоумевающе смотрел на толстяка. Что дальше? Что Француз сделает после этих слов? Отдаст приказ его убить? Что ж, было вполне логично! Особенно после всего того, что было сказано, приказ убить скинхеда был бы вполне закономе...

— Я заплачу тебе вдвое больше за убийство Адольфа! — внезапно проговорил Француз. — И, Грэг, если ты убьёшь своего фюрера, ты получишь то, что заслуживаешь, я тебе это гарантирую!

У Рэзода аж челюсть отвисла от того, что он только что услышал. Он не ослышался? Француз предлагает ему убить Адольфа? И за такие, можно сказать, огромные деньжищи? Разве такое бывает в действительности?

Хотя... надо сказать, оно всё к тому и шло, если вдуматься. Француз оставил ему жизнь, привёл в свой кабинет, усадил за свой стол... Что ещё он мог ему сказать?

Мысли в голове Грэга отчаянно заметались. Господи, какие деньги! Какие деньги, несусветные для скинхеда деньги ему предлагали! Но что он должен был сделать для этого? Убить Адольфа, убить самого фюрера, продаться за деньги...

За деньги? А что, ведь это весомый повод для того, чтобы, что называется, переметнуться на сторону Француза! Не надо было фюреру так жадничать! Вон, Француз ему какой гонорар за такое дело предлагает — да не пошёл ли он тогда, его фюрер, куда подальше с его жалкими шестьюстами тысячами?

— Подумай, Грэг, над тем, что я тебе предлагаю! — толстяк вновь приступил к потреблению еды, которой был так щедро завален его стол. — Мы разыграем, будто бы тебе удалось сделать то, что поручил Адольф. Пустим слух, будто ты меня всё-таки убил, вернёшься к своему фюреру, а там... Там тебе всё сама судьба подскажет, что делать. Ну, Грэг? — он посмотрел на скинхеда с доброй располагающей улыбкой. — Не хочешь перекусить бутерброд с икрой с моего стола в знак согласия с нашим сотрудничеством?

Скинхед ещё раз взглянул на стол Француза. И... потянулся за бутербродом.

— Никогда не мог отказать себе отведать чёрной икры! — улыбнулся Рэзод в ответ Французу.

— Ну что, Ал? — со спокойной улыбкой произнёс Трой, глядя на своего приятеля. — Я так понимаю, рубрика «Сказки на ночь от Алистера Смулза» сегодня не отменяется?

Наёмник и хакер вдвоём стояли перед окном в небольшом номере мотеля, который они, уже по привычке, сняли на ночь. Дождь на улице нещадно хлестал случайных ночных прохожих (которых, кстати, было не так уж и много), и Трой лишь довольно усмехался, глядя на них. Да, он за свои годы жизни в Хротцбере уже успел привыкнуть к бесконечному дождю, но... Как приятно всё же наблюдать за ним, находясь не в эпицентре его слёз, а за холодным окном!

— Ну, эти «сказки», вообще-то, и закончиться в любой момент могут... — произнёс Смулз. — Но... По-моему, я ещё не успел рассказать тебе про самых несчастных в мире созданий. Насекомых, если быть точнее.

— Спасибо, Ал, про тараканов ты мне уже рассказывал! — сказал Трой. — Я эту историю прекрасно помню...

— А кто тебе сказал, что тараканы — самые несчастные насекомые? — опроверг его слова Алистер. — Да, им, конечно, жестоко в этой жизни досталось, но того, что именно они — самые несчастные насекомые в мире, я не говорил!

— Хм, заинтриговал! — сказал наёмник. — И кто же тогда, по-твоему, эти самые несчастные существа?

— Муравьи, Трой! — проговорил Смулз. — Самые обычные муравьи. И я тебе сейчас расскажу, почему...

Наверняка нет в мире тех людей, кто ни разу в жизни бы не видел этих насекомых. Как известно, у этих социальных существ вся жизнь построена по строгой иерархии — есть муравьи-рабочие, муравьи-воители и есть даже королева-матка. Но едва ли кто-либо догадывается об истинной трагедии этих маленьких существ. Дело в том, что почти все их представители — бесполые.

— В смысле? — не понял наёмник. — Как это так? Если они почти все бесполые, то как же они тогда вообще размножаются?

— Всему своё время! — проговорил немного раздражённый тем, что его так бесцеремонно перебили, Алистер махнул рукой. — Я про всё расскажу, но, Трой, запасись терпением! Так вот, на чём я там остановился...

Ах да, в большинстве своём муравьи — бесполые. Все те существа, которых мы видим, всего лишь недоделанные самки. Из-за тех ферментов, которые выделяет их матка-королева, они ещё при рождении теряют все свои репродуктивные функции. Только подумай, Трой, только вдумайся! Всю свою жизнь этим маленьким работящим существам предстоит прожить, так и не узнав, что такое секс, что такое любовные утехи! И в чём они виноваты? Только в том, что родились муравьями? Жестоко, Трой! С ними поступили жестоко уже от рождения!

— Так, подожди, Ал! — произнёс наёмник. — Ты говоришь, что бесполые — почти все муравьи. Но не все же поголовно, верно? Кто-то же из них всё же познаёт, скажем так, радости любви? Иначе ведь они бы просто не существовали, так же?

— О да, Трой, такие особи в муравьиной семье есть! — сказал Смулз. — Но их участь едва ли многим лучше, чем у всех остальных. Я тебе сейчас расскажу, почему.

Полноценные самцы и самки в большом королевстве муравьёв, конечно же, есть. Это крылатые муравьи — самцы (маленькие, примерно в половину от нормального размера муравья) и самки (большие, чуть ли не в два раза больше своих подданных)... Трой, что ты ржёшь?

— Я просто представил себе крылатых муравьёв... — произнёс наёмник, давясь со смеху. — Хорошая шутка, Ал! А если серьёзно?.. — он кинул взгляд на своего приятеля и осёкся. Алистер был серьёзен, как никогда.

— Я говорю правду, Трой! — проговорил Смулз. — Самки и самцы муравьёв действительно обладают крыльями и летают свободно в небесах не хуже тех же божьих коровок, о которых я тебе рассказывал. Но судьба их от этого легче не становится...

Итак, достигнув своей половой зрелости, самцы и самки муравьёв вылезают из своих муравейников и отправляются в брачный полёт. Судьбу самцов едва ли можно назвать завидной. Они сумеют трахнуться лишь в том случае, если найдут в своём брачном полёте самку, а это не так уж и просто, поверь мне. Большинство из этих маленьких отважных самцов просто кружат в воздухе, пока пламенное солнце не обжигает им крылья, и они не падают наземь, становясь лёгкой добычей для птиц и муравьёв из других муравейников (да, они не особо дружат меж собой). Но вот представим чуть ли не утопический случай — самец всё же встретил самку, слился с ней в страстном любовном соитии и тут же, едва он кончил, самец...

Падает замертво. Да-да, при сексе с самкой самец выделяет столько спермы, что его слабое муравьиное сердце просто не выдерживает любовного экстаза. Только подумай, Трой! В его жизни вообще нет никакой гарантии, что он трахнется, а если это и случится, то он просто умрёт! Что в этом правильного? Что в этом справедливого?

Но уж кому в плане секса и вправду «повезло», так это самке. После любовного соития с самцом она находит себе убежище (которому потом предстоит стать муравейником) и начинает...

Начинает рожать! О, как же она рожает! Только представь себе, Трой, матка рожает примерно по одной особи своего вида примерно раз... в пять минут! Раз в пять минут, Трой! Ты только подумай, какого ей приходится! Роды — это вообще тяжелейшее испытание для женщины (я один раз видел этот процесс; поверь, на всю жизнь эмоций хватило!), а тут — рожать раз в пять минут на протяжении... чёрт, я даже не знаю, на протяжении какого времени, но не меньше нескольких месяцев уж точно!

И вот смотри, что получается, Трой! Подавляющие большинство муравьёв бесполые — они никогда не познают секс. Самцы — в лучшем случае трахнутся один раз в жизни и тут же умрут. Зато самкам в плане секса жизнь задалась — один раз трахнуться, чтобы потом всю жизнь рожать с интервалом в пять минут! Господи, да за что же ты так с этими несчастными насекомыми? Что они тебе такого сделали, что ты их так проклял? Похожая ситуация, кстати, ещё происходит с пчёлами — но те-то хотя бы могут испытывать экстаз, когда жалят сунувшегося в улей чужака. Но муравьи...

— Ну, Ал... — произнёс Трой. — Тут всё же можно поспорить, что они самые несчастные существа в мире! Вон, гусеницу тоже птица может склевать прежде, чем она станет бабочкой и трахнется...

— «Может», Трой! — перебил его Смулз. — Вот именно, что «может»! Но гусеница не обречена на это от рождения в отличие от муравьёв! Ты только подумай, Трой! Муравьи от рождения либо никогда в жизни не трахнутся, либо умрут, трахнувшись один раз в жизни, либо, если «повезёт» будут рожать, как заведённые! Чем они заслужили такую участь? Что их древний прародитель такого плохого сделал Богу, что тот его так уделал? За пятку укусил?

— И к чему всё это сказано? — посмотрел Трой на своего собеседника.

— К тому же, к чему и все «сказки на ночь Алистера Смулза», Трой! — с лёгкой грустной улыбкой сказал тот. — Бог не всегда бывает прав. И далеко не всегда — справедлив! Спокойной ночи! — с этими словами Алистер махнул рукой и пошёл в сторону своей спальни.

Трой же внимательно посмотрел ему вслед.

«Во, у него истории! — подумал наёмник, потянувшись за своим телефоном. — Откуда он их только берёт?..»

И Трой быстро зашёл в интернет на своём телефоне, вбивая в поиск слова «крылатые муравьи».

Очень уж ему было интересно посмотреть на это чудо природы...

Безумный Стэн рассекал утреннюю автостраду на своём байке. Дождь, поливавший Хротцбер всю ночь (да что там; поливавший Хротцбер всю жизнь), наконец, утих. Тяжёлый пулемёт, надёжно прикреплённый к сиденью, радовал глаз байкера. Да уж, скольких негодяев он уже расстрелял с его помощью... А скольких ещё предстоит! Такие мысли не могли не радовать Безумного Стэна в его странствии, несущим смерть, разрушение и свободу... Да-да, именно свободу! Ведь он именно что освобождает девушек, которых...

Довести мысль до её логического финала не дал Безумному Стэну тихий звук выстрела лазерного пистолета, просвистевший у него над головой. Байкер обернулся. Позади него, так же на байках, следовало примерно с дюжину Хейтеров. Один из них держал в руке ствол; судя по всему, именно он атаковал Стэна.

— Эй, Стэн! — воскликнул лидер Хейтеров. — Мы по твою душу пришли! Молись своим Богам, или кто там у тебя ещё есть заместо них!

— А, вы поиграть пришли! — Безумный Стэн даже обрадовался. — То-то я подумал — совсем жить скучно стало! Убить меня решили? А этого не хотите?!!

Он резко развернул свой пулемёт и с диким хохотом открыл огонь по преследователем. Причём, надо заметить, далеко не безуспешно. Сразу трое байкеров полетели со своих мотоциклов, будучи подстреляными Безумным Стэном.

— Ну что? — воскликнул он. — Вам мало? Или ещё попробовать хотите? Подъезжайте, у меня на всех патронов хватит!

— Ты в этом так уверен? — крикнул в ответ глава Хейтеров. И Безумный Стэн был готов поклясться, что на устах того играла улыбка.

— Это в связи с чем ты так... — Стэн не договорил. Ответ на этот вопрос выплыл из-за угла в виде ещё примерно с дюжину скинхедов на байках.

«А вот это уже нехорошо! — отметил Стэн про себя. — Зато... Как весело-то!»

— Ты умудрился перейти дорогу и скинхедам, и Хейтерам, Стэн! — воскликнул лидер Хейтеров (разговорчивый, зараза, попался!). — Вот от нас обоих и получишь!

— О, какой прекрасный союз! — с не сходящей с его уст улыбкой воскликнул Безумный Стэн. — Как говорится, гусь свинье не товарищ, а брат! Что, решили укокошить меня? Тогда... Тогда сначала догоните!

После этих слов он вновь расхохотался своим жутким, нездоровым хохотом и, выпустив ещё одну очередь по своим преследователям (скинхеды, Хейтеры — не всё ли уже равно?), ускорил свой байк до нереальной скорости.

— Он уходит! — заорал лидер скинхедов, стреляя из лазерного пистолета по Стэну. — Мать вашу, он уходит! Догоните его! Догоните и прикончите!!!

— Ага, щас вам это удастся! — расхохотался Безумный Стэн, всё больше отрываясь от преследователей.

Нет, конечно, ситуацию благосклонной к нему назвать было нельзя. Около двух дюжин (ну, после того, как Стэн их обстрелял, уже около двух десятков) преследователей в виде Хейтеров (знатных отморозков) и скинхедов (ещё более знатных отморозков) сидело у него на хвосте, и с этим надо было срочно что-то делать. В позиции Безумного Стэна отстреливаться было довольно неудобно, в то время как Хейтерам и скинхедам стрелять по нему было сплошной забавой. Надо было что-то менять, и у Безумного Стэна уже родилась идея на этот счёт...

Впереди него виднелся огромный рекламный баннер, рекламирующий то ли какую-то зубную пасту, то ли какого-то кандидата в депутаты Хротцбера, то ли ещё какую-то ерунду — не так важно. А важно было то, что прямо за этим домом находился довольно большой старый заброшенный дом (ну как заброшенный... там несколько дней назад жили двое беглецов-любовников, скрывающихся от корпорации «Майтвилл», но сейчас это не важно). И если всё правильно рассчитать, то вполне возможно, что...

— Так, ребята, расслабьтесь! — крикнул Безумный Стэн своим преследователям, резко разворачивая пулемёт в сторону рекламного щита. — Я по вам стрелять не буду... Во всяком случае, сейчас!

— Что он... — непонимающе проговорил лидер скинхедов, когда Стэн с хохотом открыл огонь по основанию рекламного баннера. Тот резко завалился назад, оперевшись на подпору, стоящую сзади.

Прямо перед Безумным Стэном сформировался настоящий трамплин, ведущий его прямо к окну заброшенного дома. Да, затея была воистину безумной, но...

Недаром же Стэна называют «Безумным», верно?

Как следует разогнавшись, под стон снующих со стороны преследователей лазерных лучей, Стэн с диким хохотом подъехал к трамплину из опрокинувшегося рекламного щита и прибавил ещё скорости. Байк пронёсся по баннеру и взлетел в воздух перед недоумевающими взорами скинхедов и Хейтеров.

— Он что, совсем?.. — покрутил пальцам у виска лейтенант скинхедов.

— Похоже, что совсем... — откликнулся лидер Хейтеров.

Меж тем Безумный Стэн с адским смехом пролетел по воздуху на своём байке и резко приземлился прямо в открытое окно заброшенного дома, который на ближайшее время должен был стать его главным укрытием. Байк тяжело шмякнулся об пол, Стэн подпрыгнул в сиденье, едва, на его счастье, не вывалившись из него (не хватало ещё в такой ситуации себе что-нибудь сломать!), и расхохотался вновь. Мотоцикл по инерции проехал несколько метров вперёд и, едва не поцеловавшись со стеной, остановился в нескольких метрах от неё. Стэн с ликующей улыбкой снял пулемёт с байка и подошёл к окну, через которое он в это своё убежище и попал. Там, прямо перед домом, уже стоял все его преследователи на своих байках.

— Ну что, отребье? — воскликнул он. — Думали, съели меня? Так вот, я жив и здоров! Хотите поиграть? Тогда будем играть по моим правилам, засранцы!!!

И с жутким хохотом Безумный Стэн открыл огонь по близ стоящим Хейтерам...

Агата Шпац неуверенно зашла в маленькую комнату, открыв дверь. Здесь всегда было открыто, и она, как и все немногие посвящённые, это знала. Агата понимала, что то, что она собирается сделать — крайне плохая затея, но, похоже, ничего более приемлемого ей просто не оставалось.

На стенах комнаты висели постеры различных старых, можно даже сказать, уже давно устаревших рок-групп. Так, например, «Грешники», одна из групп, чей постер висел на стене, ещё пять лет назад тупо ушла на пенсию.

За небольшим столом в комнате сидел седовласый мужик с густой седой бородой. На тело его было надета чёрная рубаха, расписанная черепами и змеями. Из колонки, стоящей на столе старика во всю звучала тяжёлая музыка — явно какой-то рок, бывший популярный лет двадцать (а то и тридцать!) тому назад. Испещрённое морщинами лицо хозяина этой лачуги озарила едкая задорная улыбка, когда он увидел входящую к нему в комнату девушку.

— О, юная леди, приветствую! — проговорил он, глядя на Шпац. — И что же привело вас к старому Хейтеру? Только не говорите, что вы пришли ко мне из-за того, что вам мешает моя музыка! Я и так её ставлю в три раза тише, чем слушаю обычно!

— Вы — Брэд Хёрст, верно? — обратилась к нему Агата.

Старик хитро улыбнулся.

— А это зависит от того, с какой целью вы сюда пришли! — прищурившись, сказал он. — Если вы — тайный агент полиции, то нет, я им не являюсь. А если же у вас есть ко мне интересное предложение... Что ж, можно подумать!

Шпац промолчала, глядя на старика. Он что, смеётся над ней? И она пришла просить помощи у такого человека?

— Да ладно, вижу, что вы не из полиции! — произнёс Брэд, доставая из кармана самокрутку. — О том, что ко мне можно входить без стука знают лишь... Скажем так, избранные. И заходят лишь тогда, когда им очень, подчёркиваю, очень нужна помощь. А иначе старый Хейтер никому и близко не нужен. Что ж, Брэд Хёрст к вашим услугам! Ну, и в какую же беду вы попали, юная леди?

— В большую! — откликнулась Шпац. — Меня ищут все люди корпорации «Майтвилл» в Хротцбере. Они думают, что я убила Генри Дриксона, и поэтому...

— Так, постойте! — произнёс Брэд, откидываясь на спинку кресла. Он затянулся зажжённой самокруткой, и запах конопли поплыл по квартире. — Я, кажется, всё понял! Вы — Агата Шпац, верно?

Девушка кивнула в ответ старику.

— Тогда вы, юная леди, пришли не по адресу! — усмехнулся Брэд сквозь седые усы. — Брэд Хёрст такими вещами, как побег из Хротцбера, не занимается! Если вам нужен тот, кто выведет вас из города в безопасное место, обратитесь к наёмникам. Например, к Трою! Да, денег дерёт он в четыре раза больше, чем я, но это надёжное вложение средств для безопасности...

— Из города я как-нибудь сама выберусь! — оборвала его Агата. — Мне нужна другая услуга!

Старик, продолжая хитро улыбаться, посмотрел на Шпац.

— Заинтриговали вы меня, юная леди! — проговорил он, вновь затягиваясь самокруткой с марихуаной. — И чем же я могу вам помочь, если не с побегом из города?

— Мы с Дэном... моим парнем... — произнесла Агата. — Мы убегали на байке от людей Дриксона... Они подбили наш мотоцикл, и... В общем, Дэн растянул ногу и попал прямо к ним в лапы! Со дня на день его должны доставить в городскую тюрьму... Вы сможете устроить ему побег?

Брэд сбил пепел в урну, стоящую рядом с ним и вновь бросил взгляд своих хитрых карих глаз на свою гостью.

— Вы, я гляжу, знали, к кому обращаться! — проговорил он. — Брэд Хёрст — спец по организации побегов. Но всё это, естественно, делается не бесплатно. Вы готовы оплатить мои труды по вызволению вашего друга, леди? Я думаю, что зная, где я живу, вы не пришли ко мне с пустыми руками, верно?

— Вот! — девушка положила на стол Хёрста небольшой кейс. — У нас с Брэдом были небольшие сбережения, и... Вот они все. Ну, почти все. Я оставила лишь нам на еду.

Старик с заинтригованным лицом открыл кейс и принялся пересчитывать деньги, лежащие перед ним. Когда он закончил, Брэд резко закрыл кейс и, посмотрев на Агату, выключил колонку, из которой всё так же лился старый рок.

— Ну что? — нетерпеливо спросила Шпац. — Как вы оцениваете эти деньги? Здесь хватит на то, чтобы вызволить Дэна?

— Хватит ли здесь денег? — переспросил Хёрст. — Знаете что, юная леди... — Он принялся сверлить глазами Агату. — Здесь хватит не только на его спасение! Здесь, пожалуй, даже хватит на новый для вас с ним байк, чтобы вы могли спокойно сбежать прочь из этого проклятого городка!

И на устах старика вновь заиграла его фирменная хитрая улыбка...

Элли Клейтон, самая смазливая (и самая длинноногая) солистка группы «TheBest» стояла перед Найтоном Дриксоном, прогнувшись всем телом. Из одежды на ней была лишь небольшая чёрная прозрачная накидочка, слегка прикрывающая её спину. Найтон же, стоя за девушкой, плавно входил в неё сзади.

Дриксон двигался размеренно и уверенно. Его член нежно проникал во влагалище Элли, и, под её сладострастные стоны и крики, Найтон постепенно ускорял темп своих движений. Своими пальцами он проводил по спинке любовницы, заставляя её стонать ещё сильнее, ещё сладострастнее. Где-то там, вдалеке, казалось за несколько километров от любовников, зазвонил телефон Дриксона, но тот к нему даже и не повернулся. Он ведь прекрасно знал, что это опять звонят ему с работы по каким-то пустякам, и потому перевёл все входящие звонки на переадресацию сразу к Киру. Пускай тот делает за него всю грязную работу, а Найтон будет отрываться на славу. Ведь впереди у него такие тяжёлые будни официального представителя корпорации «Майтвилл» в Хротцбере, так что...

Надо ловить момент!

Найтон, предчувствуя, что вот-вот кончит, принялся ускорять темп своего секса. Клейтон сладко застонала, Дриксон ускорился, стон его любовницы (которая, похоже, тоже кончала) перерос в настоящий визг, и...

Оргазм настиг их почти одновременно.

Найтон Дриксон сладко откинулся на подушку (Господи, подумать только! Одна эта подушка стоила больше годовой зарплаты среднестатистического жителя Хротцбера, а он, Найтон, брал её лишь для того, чтобы попользоваться примерно пару недель!). Элли, сладко потянувшись, легла ему на грудь. Они ни о чём не разговаривали после секса (да, сегодня Найтон заплатил своей дорогостоящей любовнице лишь за то, чтобы с ней переспать и полежать в тишине; тишина эта обошлась ему, пожалуй, дороже, чем все сладострастные разговоры с любовницами, на которые он тратил деньги до этого); Клейтон просто лежала у него на груди, слегка играясь с его волосками на ней.

Найтон Дриксон же молча устремил свой взгляд в потолок. Да, за последние дни на девок, еду и развлечения он потратил денег больше, чем вообще можно было представить! Примерно три четверти сбережений его покойного отца ушли на все эти наслаждения жизнью Найтона (что бы только тот сказал, узрев всё это безобразие!), но Дриксона это совершенно не волновало. Скоро он займёт место мёртвого Генри Дриксона — а там, глядишь, все эти деньги потекут к нему просто рекой! И тогда...

Найтон первёл взгляд на Элли. То ли её себе в жёны взять? А что? Она так сладко визжала во время секса — пожалуй, ни одна девка в его жизни так возбуждающе не выражала своих чувств! Клейтон — девушка, конечно, далеко не из дешёвых — за одну только ночь она с него стребовала баснословные деньги! — но ведь и Найтон-то не последний человек в этом мире! Всё-таки официальный представитель корпорации «Майтвилл» (ну пусть пока ещё будущий, это недоразумение скоро уладится!) — это звучит гордо! Это тебе ни какой-нибудь там водопроводчик Джонни... ну, скажем, Хоггинс... из какого-то там Богом забытом городка на окраине Америки, чёрт возьми!

Дриксон приобнял Элли за её роскошную грудь, всё так же глядя в потолок. А может, он на ней и не женится! Мало у него, что ли, таких девок было (и, кстати, ещё будет)? Может, найдёт он и кого поинтереснее (скажем, кто ещё возбуждающе визжит!).

В другом конце комнаты вновь зазвонил телефон, но Найтон даже и не посмотрел в его сторону.

Всё равно Кир со всем справится, он ему за это деньги платит!

Найтон покрепче сжал грудь своей любовницы, вызвав у неё сладострастный смех. Да, похоже, пришло время продолжить прожигать свою жизнь и денежки своего отца!

Дриксон улыбнулся и прильнул к Элли Клейтон.

Жизнь была восхитительно прекрасна!

— Ну, вот мы и нашли Безумного Стэна! — проговорил Трой, глядя на заброшенный дом. Прямо перед этим домом столпилась уже довольно внушительная толпа из Хейтеров и скинхедов. Все они стояли перед убежищем Безумного Стэна, но подойти ближе никто не решался.

Слишком уж мощно бил тот из своего тяжёлого пулемёта, высовываясь из окна.

— Да, не найти его было сложно... — съязвил Алистер, стоявший по правую руку от Троя. — Особенно под звуки пулемётных очередей. Ё-моё, его ж с другого конца города слышно! Куда полиция вообще смотрит?

— Ну вот смотри сам! — произнёс наёмник, указывая рукой на осадивших дом людей. — Кого ты тут видишь?

— Хейтеров и скинхедов... — слегка недоумённо проговорил Смулз.

— Вот именно, что скинхедов! — сказал Трой. — А скинхеды у нас кто? Члены корпорации «Скинни». А какой у нашей полиции первый постулат ведения дел?

— «Никогда не суйся в дела корпораций...» — процитировал Алистер. — Да, теперь-то всё понятно! И что мы будем делать?

— Мёртвый Стэн нам на вопросы ответить не сможет, Ал! — сказал Трой. — А эта осада рано или поздно его смертью и закончится, если мы... если я не вмешаюсь! Дай-ка мне на пару минут пистолет, который я тебе дал...

— Возьми, Трой! — протянул ему ствол Смулз. — А что ты вообще собираешься...

— Ну, этот сброд из Хейтеров и скинхедов ожидает атаки только со стороны Безумного Стэна! — сказал наёмник. — А атаки с тыла не ждёт никто. Так что... — Он вскинул вверх руки с лазерными пистолетами. — Начнём вечеринку!

Алистер понял, что именно задумал Трой, но понял это слишком поздно, чтобы попытаться хоть как-то остановить предстоящее безумие. Всё, что он успел сделать, так это спрятаться за одним из уступов перед полем, которое осадили неприятели Стэна.

Трой с непроницаемо спокойным лицом двинулся вперёд, на кучу отморозков, собирающихся убить того, кого он так жаждал допросить. Оба ствола он нацелил на Хейтеров и скинхедов, окруживших заброшенный дом, и принялся методично их отстреливать. Вот один из них завалился замертво, другой...

— Трой, что ты творишь? — в отчаянье закричал Алистер из своего укрытия, прикрывая голову руками.

— Историю, Ал! — откликнулся тот, продолжая с ледяным спокойствием стрелять по скинхедам и Хейтерам. — Я творю историю!!!

Количество живых людей, жаждущих смерти Безумного Стэна, ежесекундно уменьшалось. Некоторые, правда, успели сообразить, что их всех отправляют на тот свет вовсе ни с той стороны, откуда они ожидали, но что-либо предпринимать было слишком поздно. Некоторые тщетно лезли за своими стволами, получая заряды лазера в лоб, другие пытались бежать...

Но для Троя, для маститого наёмника, которому убить пару десятков скинхедов или Хейтеров (или каких-нибудь других отбросов, чёрт уже с ними всеми!) не составило никакого труда. Причём в считанные секунды.

Вскоре перед домом, в котором тот укрылся, не осталось ни одного живого Хейтера. Один лишь скинхед, который, судя по всему, являлся лейтенантом остальных, ловко запрыгнул на байк и, показав непристойный жест Трою, резко ринулся прочь от бойни, происходящей прямо у него на глазах.

Он был единственным, кому удалось уйти в то утро.

— Всё? — спросил Алистер, осторожно высовываясь из-за своего укрытия. — Кончено?

— Да! — проговорил Трой. — Подойди сюда, Ал!

Смулз, оглядываясь по сторонам, словно боясь, что откуда-нибудь вот-вот выскочит недобитый скинхед и пристрелит его, подошёл к своему приятелю.

— Держи ствол! — протянул ему Трой его пистолет. — Как видишь, даже и пару минут не прошло...

— Ну, что вы натворили! — донёсся до них голос, полный досады. — Я уже предвкушал самое веселье, а вы всё испортили!!!

Трой и Алистер взглянули на источник крика. Это Безумный Стэн высунулся из окна и капризно кричал на тех (точнее, того), кто только что спас ему жизнь.

— Ты ведь Трой, да? — продолжил безумец. — Я тебя сразу узнал... И расстреляю также сразу!

— Хорош придуриваться, Стэн! — произнёс Трой. — Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что если бы не мы, тебя бы просто нашпиговали лазером, пока ты не сдохнешь. Так что...

— Это у вас такое мнение! — крикнул ему в ответ Стэн. — У меня же мнение такое: я бы спокойно расстрелял их из своего «Красавца», — он чмокнул свой пулемёт, — если бы двое не вмешались... Ну, раз уж вы мне это веселье обломали... — Он направил ствол «Красавца» прямо на друзей. — ...значит, на вас я и отыграюсь!

«Ну вот и всё! — обречённо подумал Алистер, щурясь от страха. — Приехало наше расследование к логическому финалу! Сейчас он просто на курок нажмёт, и...»

— Стэн! — проговорил Трой. Спокойно, будто на него и не был направлен ствол тяжёлого пулемёта. — Я хочу с тобой поговорить. Точнее, задать пару вопросов. И я думаю, ты на это согласишься... Ну, если, конечно, у тебя есть яйца, чтобы со мной побеседовать!

Брови Безумного Стэна взметнулись вверх.

«Теперь точно всё! — подумал Смулз. — Трой его выбесил, и теперь он...»

— Хм, у меня есть яйца! — воскликнул Стэн, опуская ствол. — Ладно, Трой, уломал! Я поговорю с тобой и твоим непутёвым дружком, которому, по-моему, пора уже сменить «Памперсы»...

Не прошло и минуты, как Безумный Стэн стоял прямо перед приятелями.

— Ну, валяй! — произнёс он, играя со своим «Красавцем». — Задавай свои вопросы, Трой!

— Вопрос у меня будет всего один! — проговорил Трой, глядя сквозь свои красные очки на Стэна. — И ответить на него надо будет односложно: «да» или «нет».

— Я весь внимание! — сказал тот.

— Скажи мне, Стэн... — проговорил наёмник. — Это ты убил Генри Дриксона?

Безумный Стэн на секунду скорчил неприятную мину...

А затем расхохотался.

— Нет, Трой! — сквозь смех проговорил он. — Уж кого-кого, но его я не убивал! Он обращался с проститутками нормально... Ну, тогда, когда вообще с ними хоть как-то «обращался»!

Трой и Алистер непонимающе переглянулись.

— Я что-то не понял! — проговорил наёмник. — Разъясни-ка, о чём ты говоришь... Причём тут вообще проститутки?

Стэн изменился в лице. Он стал спокойным и даже немного грустным.

Смех заглох.

— А вы что думали, а? — процедил он. — Безумный Стэн убивает всех подряд, кого только ему вздумается? Безыдейно? Беспринципно? Просто так, кого захочет?

Смулз неосознанно даже для самого себя кивнул. Именно так он и думал.

— А вот и нет, Трой и этот... В общем, этот! — обвёл взглядом их обоих Безумный Стэн. — У меня есть цель и есть убеждения, кого, как и за что убивать! Всё это началось давно, примерно пять лет назад, когда я ещё не был Безумным Стэном, а был простым парнем из зажиточной семьи по имени Стэн Брайкер...

Её звали Кейт Паддинтон. Она была заправской проституткой, но при этом старше меня всего на три года. Чёрные волосы Кейт плавно ниспадали на её нежные хрупкие плечи, белоснежная улыбка её была прекрасной, а талия... просто восхищение! Она была прекрасна во всех отношениях — как внешне, так и в отношении ума и прочих качеств.

И она была моей первой.

Да, её «купил» мой батя на моё совершеннолетие. Она подарила мне восхитительную ночь любви. И Кейт настолько понравилась мне, настолько полюбилась, что я стал, можно сказать, её постоянным клиентом. Я спускал все деньги, которые выделял мне отец на неё, неё одну, неё единственную... И я умолял, просто умолял Кейт стать моей женой, моей законной супругой! Она бы никогда не познала нужды со мной, никогда бы не испытывала недостаток в деньгах, смогла бы забыть о своей прошлой жизни проститутки... Но она лишь смеялась мне в ответ.

«Я — проститутка! — говорила мне она. — И я никогда не променяю свою работу на что-то другое. Нет, конечно же, когда-нибудь, я найду себе дурака, который будет закрывать глаза на все мои ночные похождения... Но этим человеком будешь не ты, Стэн! Мне слишком жалко тебя, чтобы портить тебе жизнь!»

Её нашли мёртвой через два года после того, как я с ней переспал в первый раз. Почти что день в день. Одному из её клиентов что-то в ней не понравилось (возможно, не понравилось, что у него тупо не встал), и он пырнул её лазерным ножом. Прямо в сердце. Один раз и насмерть. Сразу. Без шансов на выживание.

И я нашёл его. Того, кто убил мою Кейт. И убил его самого. Медленно, пронзая своим уже лазерным ножом его живот, я убивал его, наслаждаясь каждым моментом, каждым его вскриком, каждым его мучением...

А потом я вернулся домой, и когда отец спросил, почему я весь в крови, я всё ему рассказал. И он... Он поднял меня на смех! Сказал, что я глуп и смешон, раз уж убил человека из-за проститутки...

Тогда у меня не стало отца. А я сразу превратился в убийцу двух человек.

Так, можно сказать, я и стал Безумным Стэном. Я купил байк, купил этот пулемёт лишь с одной целью: убивать тех, кто причиняет боль бедным проституткам. Бедным, беззащитным девочкам. Вы думаете, я просто так убивал этих Хейтеров и скинхедов? Нет, я выбирал лишь группировки тех из них, кто издевался над проститутками, бил их, унижал... И каждый из них получил своё, будьте спокойны!

— Теперь я, кажется, понимаю, с чем связаны слухи, будто ты убиваешь сутенёров и даёшь заоблачные деньги проституткам... — проговорил Трой.

— Да! — воскликнул Безумный Стэн. — Я так и поступаю! Я освобождаю их, этих несчастных девочек, которые попали в лапы к этим кровососам... И каждый раз, когда я убиваю их, я вспоминаю её, мою любовь, мою Кейт... Я отомстил за неё однажды? Теперь я мщу за неё всю жизнь!

— Что ж, Стэн, твоя позиция понятна! — произнёс наёмник. — А теперь... Позволь нам с Алистером откланяться! Нас ещё куча дел ждёт!

— Идите, я вас не держу! — сказал Безумный Стэн с нездоровой улыбкой на лице. — Приходите ещё, если хотите! По-моему, мы с вами ладим!

— Это не он, так ведь? — тихо спросил Алистер у Троя, когда они уже отошли на приличное расстояние от Безумного Стэна.

— Конечно же, нет, Ал! — произнёс наёмник. — Если бы я понял, что это он прикончил старину Генри, я бы ему возможности так выговориться не дал бы. Пристрелил бы, и всего делов.

— Сурово! — покачал головой Смулз.

— Как я и обещал! — хмыкнул Трой.

...а Безумный Стэн стоял позади них, не сводя глаз с двоих приятелей-напарников.

— Всё-таки славно поболтали! — сказал он самому себе и неистово расхохотался...

Грэг Рэзод лежал на своей кровати, глядя в белый потолок над своей головой. За окном дребезжал рассвет, но почти что всю эту ночь скинхед не сомкнул глаз. Всё это время он думал о том деле, которое он взял на себя с подачи Француза.

О будущем убийстве им самого Адольфа.

Казалось бы, что тут думать? Фюрер сам виноват в том, что Грэг с ним сделает! Не надо было так жадничать! Сколько он предложил Рэзоду за то, чтобы тот прикончил Француза? Жалких шестьсот тысяч? Да пусть он подавится этими копейками! Француз за его убийство предлагает Грэгу сумму в два раза больше! Огромные деньги, которые воистину достойны убийцы официального представителя той или иной корпорации в Хротцбере, с этим не поспоришь. И к тому же...

Помнится, Француз сказал, что помимо денег Грэг получит то, чего он воистину заслуживает. Уж не значит ли это, что толстяк надумал сделать его своим лейтенантом? Конечно, призрачная надежда, но... Чем чёрт не шутит? Отряды Француза же не состоят сплошь из одних роботов! Есть же и люди, которые подчиняются ему и руководят андроидами! И почему бы ему, Грэгу Рэзоду не стать одним из таких людей? Француз же сам сказал, что он увидел в нём что-то такое, чего не увидел в других скинхедах (которых он, кстати, убил). Так что же? Если он — единственный из своих парней, кто достоин жизни, то почему бы ему не быть достойным звания лейтенанта при самом Французе?

Грэг перевернулся с одного бока на другой. Да, он сделает это! Убьёт Адольфа и ничто, ничто ему в этом не помешает!

«Ты получишь своё, фюрер! — подумал скинхед, закрывая глаза. — И получишь заслуженно! Не надо было жадничать, имея дело с самим Грэгом Рэзодом!»

И он провалился в тяжёлый утренний сон...