Трой. Дело чести

Глава 14

Глава 14

Король кошек возлежал на своём пуфике, совершенно хладнокровно глядя сквозь бантик на верёвочке — его главной игрушкой последнего времени. Нет, не мог сейчас этот бантик привлечь внимание Барса, равно как не могло увлечь его и что-либо другое. Даже клубок ниток, который гигантском коту (как, впрочем, и всем остальным кошкам) было так интересно раскручивать раньше, сейчас валялся без дела.

Просто Короля кошек не отпускали мысли, крутящиеся у него в голове. И мыслей таких было немало.

В первую очередь Барс, конечно же, думал о тех слухах, которые упорно ползли изо всех щелей, вырывались из каждого болтливого языка в Хротцбере. Слухи о том, что Француза всё-таки убили. И сделал это, конечно же, какой-то скинхед из корпорации «Скинни», которого звали то ли Рег, то ли Грэг — не так важно. По-настоящему важно было то, что Француза, похоже, и вправду порешили. Это ж надо, а? Второго подряд официального представителя корпораций в Хротцбере убивают за месяц! Как-то неспокойно становится жить на этом свете, очень неспокойно...

Нет, конечно, Король кошек совершенно не боялся за свою жизнь. Во-первых, у Адольфа, который уже так разошёлся, что стал убивать других представителей корпораций в городе, были враги гораздо насущнее, чем сам Барс. Например, тот же Мак Грейн. Вампиры со скинхедами имели настолько напряжённые отношения, что война между ними могла рвануть в любой момент (и, скорее всего, она и произойдёт в ближайшее время). По отношению к их вражде отношения между «Скинни» и «Кэт-тоном» можно было вообще назвать чуть ли не дружескими.

А во-вторых... Пусть эта жалкая пародия на Гитлера только попробует сунуться на него, Короля кошек, и всю корпорацию «Кэт-тон» вместе с ним! Быстро огребёт по полной программе! Все эти его скинхеды — просто великолепные бойцы, ага! Они хороши в бою... особенно когда у них в руках цепи и биты... особенно когда их не меньше десяти... особенно когда их жертва всего одна... И, конечно, если она безоружна! В честном же бою против парней Барса (да ещё и вооружённых лазерными пистолетами) все скинхеды Адольфа совершенно бессильны. Нет, им, правда, можно раздать лазерные пистолеты, но проку от этого будет...

Король кошек представил себе парней фюрера, тупо палящих из своих стволов в разные стороны, снося головы своим же собратьям. Даже смешно, ей-богу!

Но что касается смерти Француза... Это ведь всё были пока лишь слухи. Ни один достоверный источник, типа газеты или телевидения ещё не подтвердил официально, что толстый представитель корпорации «Техно» мёртв. Конечно, можно было нанести ему визит лично, чтобы уж точно удостовериться, жив он или мёртв, слухи всё это, или его и вправду убили... Но зачем? Даже если всё это правда, и Француз действительно уже никогда не сможет насытиться своим любимым бутербродом с икрой, то что тогда? Ну, поплачут немного его лейтенанты (которых у него не так уж и много; в основном все его сотрудники — роботы), ну, покажут по телевизору его лицо в траурной рамке, а дальше что?

Дальше на его место назначат какого-нибудь другого человека. Быть может, не такого умного (и не такого жирного), каким был Француз. Станет ли он кем-то лучше для Барса и остальных официальных представителей корпораций в Хротцбере?

Едва ли. Как бы не стало всё ещё хуже.

Король кошек прогнулся спиной на своём пуфике, свернулся клубком и занялся самым любимым кошачьим делом.

Он просто уснул. И снились ему только сладкие сны...

Железная леди шагала по ночному Хротцберу, наслаждаясь красотой тёмного города. Лёгкий дождь плакал своими маленькими горькими глазами, но Дороти была надёжно защищена от подобной лёгкой неприятности — с ней был её чёрный элегантный зонтик. Она осторожно обходила огромные лужи, в которых отражались неоновые огни Хротцбера — всех цветов радуги, от ядовито-зелёного до розового и ярко-красного — и всё это создавало уникальную, просто потрясающую картину. Казалось, будто весь город, как на самом деле, так и в своих отражениях в лужах, просто играет разноцветными огнями — столь манящими к себе, столь зовущими, столь завлекающими...

Все мысли Янсен были сосредоточены на том, что она совсем недавно сделала — а именно на том, что она призналась Трою в убийстве Дриксона. Да, старый гад заслужил свою крысиную смерть в подворотне, и Дороти с радостью выступила бы в роли его убийцы, но на деле, конечно же, нет — она его не убивала. Да что там говорить, если признаться честно, Железная леди даже лазерный пистолет в руках ни разу не держала — как бы она смогла застрелить Генри Дриксона?

Но ей важно было признаться в том, что она не совершала. И на это было несколько причин.

Первая причина — Дороти не терпелось посмотреть, какой будет реакция у этого Троя, когда на его извечный вопрос ответят положительно. Что он сделает? Ножками затопает? Ручками захлопает? Закричит и заверещит, как резаный? Нет, Янсен совершенно не боялась за свою жизнь, когда признавалась Трою в убийстве. Не убьёт же он её на месте, в конце концов! (Железная леди просто не знала Троя. Если бы она сказала правду о том, что убила Дриксона, так бы и было...)

И реакция эта сильно разочаровала Дороти. Нет, не стал Трой ножками топать и ручками хлопать. Даже верещать не стал. Просто взял и ушёл, как будто ничего и не случилось. Как будто понял, что она врёт (о детекторе лжи, встроенном в голову Троя, Янсен не знала также).

Вторая причина признаться Трою в преступлении, которое она не совершала, была в том, чтобы просто потешить своё самолюбие. Представить себе, как она убивает того, кто так попортил её жизнь — это просто восхитительное чувство, нечего сказать.

Ну и третья причина — показать всем коллегам, на что она способна. Возможно, когда Барс и прочее начальство узнает о её смелом признании, оно не останется без вознаграждения. Может быть, Янсен даже получит повышение (что, кстати, совсем не исключено. Барс с Дриксоном особо не дружил...).

Она ведь, по сути, ничего не теряла. Признание в убийстве какому-то там наёмнику — так, сущие пустяки! Это тебе не добровольная явка с повинной в полицию! А если бы Трой и вызвал на её слова полицию (что вряд ли, особенно если учесть, чем он сам зарабатывает себе на жизнь!), Янсен бы просто открестилась от этих слов и сказала бы, что вообще такого не говорила. Трой же не записывал её разговор на какой-либо носитель. А тот факт, что это слышали все подчинённые Дороти — так это вообще ерунда. Стоит ей только немножко на них рыкнуть — и они мгновенно забудут о том, что Железная леди говорила Трою.

Всё складывалось!

За её спиной послышалось восхищённое присвистывание.

— Ох, какие ножки! — воскликнул кто-то у неё за спиной.

Дороти обернулась. Позади неё шагал очередной смазливый паренёк, не отрывающий взгляд от её чудесных протезов.

Янсен расплылась в улыбке. Вечер переставал быть томным!

— Ну вот и приехали, Ал! — проговорил Трой, останавливая свой байк перед огромным домом Француза. — Слезай, да пойдём!

— Послушай, Трой! — произнёс Смулз, идя вслед за наёмником к дверям дома толстого представителя корпорации «Техно» в Хротцбере. — А может, мы вообще зря сюда приехали? Знаешь, сколько слухов ходит о том, что Француза всё ж таки убили?

— Это мы, Ал, в ближайшее время и узнаем на деле! — сказал Трой, подходя к дверям, на которых стояло два робота-охранника. — Вообще, если верить всем слухам, что гуляют по Хротцберу, то меня уже раз пять убивали Хейтеры, раз восемь расчленяли на части вампиры, и раз десять сжирали заживо скинхеды. Так что верить подобному — это уж слишком наивно, Ал! И, кстати, охранники на дверях — яркое свидетельство того, что Француз всё ещё жив. Едва ли они бы стали сторожить дом покойника!

Смулз посмотрел на своего собеседника. Трой рассуждал спокойно, трезво и хладнокровно.

Впрочем, как и всегда.

Два напарника подошли к самым дверям дома Француза.

— Не двигаться! — железным голосом проговорил один из андроидов. — Вы вторгаетесь на частную территорию и в случае неповиновения будете уничтожены через пять...

— Меня зовут Трой! — сказал наёмник. — Просмотрите все файлы, которые хранятся у вас в памяти. На меня должна быть особая директива!

Робот медленно повернул голову, пока внутри него происходил поиск нужной «директивы».

Трой усмехнулся, глядя на него. Да уж, роботы — конечно, идеальные солдаты. Не знают ни холода, ни голода, ни страха — казалось бы, чего ещё желать? Но стоит только какой-нибудь детали пойти не плану, в разрез с указаниями хозяина, или надо будет просто сымпровизировать — всё, андроиды превращаются в кучу ненужного металлолома.

Так и сейчас: роботу было велено никого не пускать лишь с некоторыми оговорками. И вот, когда такая «оговорка» настала, андроид с трудом пытался сообразить, что же ему делать дальше.

Наконец, робот вновь повернулся к двум приятелям.

— Вы двое можете пройти! — сказал он. — Но только в нашем сопровождении! — Он указал на соседнего робота.

— Что ж, это просто прекрасно! — улыбнулся Трой. — Пошли, Ал! Как видишь, Француз всё-таки жив, раз уж нас решили сопроводить к нему! Вперёд!

И два приятеля в сопровождении андроидов зашли в дом Француза.

Алистер шагал по длинному коридору рядом с Троем, озабоченно оглядываясь по сторонам. Дело в том, что по всему бесконечному коридору с разных сторон стояли огромные застывшие в одной позе роботы с лазерными ружьями в руках. И Смулз прекрасно помнил слухи о том, что в случае чего эти роботы оживут и кинутся на врага.

Алистер нервно сглотнул. Не дай Бог, Трою что-то не понравится в ответах Француза, и он начнёт по нему палить! Эти роботы мгновенно станут их врагами — а этого Алистер не хотел ни в какую!

— Слушай, Трой! — с натянутой улыбкой обратился он к наёмнику. Надо ж было как-то разряжать обстановку! — Я тут заметил — кругом одни чужестранцы! Адольф — говорят, немец по происхождению, Француз — понятное дело, из Франции... Ей-богу, нам только русских до полной картины не хватает!

— Хм! — хмыкнул Трой. — Ну, допустим, я — русский! Легче стало?

— Русский? — взлетели вверх брови Алистера. — Ты — русский? Но почему же у тебя тогда такое имя, а не, скажем, «Алексей» или «Дмитрий», об которое язык можно сломать?

— Я русский на четверть, — с улыбкой проговорил Трой. — Мой дед был потомственным русским. У него, кстати, я и рос почти всё своё детство. Мужик — кремень был, скажу я тебе!

И да, Ал! — обратился он к своему собеседнику. — Знаю я этого Француза, ему на своём родном языке побеседовать — милое дело! Скажи, ты хоть что-нибудь по-французски знаешь?

— Ну-у-у... — протянул Смулз. — Пару слов, может, сказать и смогу!

— Что ж, прекрасно! — откликнулся Трой. — А вот мы и пришли! Готовься, Ал! Не исключено, что этот жирдяй тоже нас на какое-нибудь дело пошлёт!

И два приятеля зашли в кабинет Француза.

Прямо перед ними за огромным столом, уставленным разнообразными яствами, предстал сам владелец этого дома, вопреки слухам живой и невредимый. Толстяк откусил кусок от куриной ноги и посмотрел на двух приятелей.

— Bonjour, detectives! — произнёс он. — Vous ne croyez pas les rumeurs ridicules, et vous le faites correctement! Pourquoi etes-vous venus, mes amis?

Трой и Алистер переглянулись.

— Видишь? — шепнул другу наёмнику. — Он по-французски шпарит! Давай, ответь ему что-нибудь!

Смулз растерянно огляделся по сторонам и выпалил:

— Парле ву франсе?

Француз так и замер с открытым ртом и с куриной ногой в руке. Трой просверлил своего напарника разъярённым взглядом.

— Ты что сказал? — процедил Трой.

— Ну, что знал... — пожал плечами Алистер.

— Ты спросил у него: «Говорите ли вы по-французски?»! — продолжил говорить наёмник. — Ты что, не видишь, что он и так по-французски говорит? Скажи что-нибудь другое срочно!

— Ну, а больше я ничего и не знаю... — пролепетал Смулз.

Трой закатил глаза. Порой его напарник был просто невыносим.

И тут внезапно раздался громкий хохот Француза. Толстяк, сидя за своим столом, смеялся от души.

— Ну, вы двое... — произнёс он сквозь смех. — Вы меня рассмешили! Давно так не ржал, confiez! Ладно, поговорю с вами, чего уж там...

Трой усмехнулся в ответ. Кто бы знал, что «великие» познания французского Алистера так расположат к себе Француза?

— Я — человек практичный, Трой! — проговорил толстяк, откладывая куриную ногу в сторону. — Как видите, даже совместил свой рабочий стол с буфетом. А что? Всё равно он больше не для чего мне не нужен. И, как практичный человек, я хотел бы...

«Понятно, к чему ведёт! — подумал наёмник. — Сейчас потребует убить для него кого-нибудь. Господи, только бы не скинхедов! Меня уже тошнит от этих разлетающихся на куски бритых голов!»

— ...я хотел бы... — продолжил говорить Француз. — ...ответить на все интересующие тебя вопросы, Трой! Валяй, спрашивай!

Наёмник недоверчиво посмотрел на толстяка. Уж чего-чего, а такой покладистости от этого жирного прохвоста он не ожидал. Может, есть какой-то подвох в таком желании сотрудничать? Типа, «должен будешь» или что-то вроде того...

— Сомневаешься? — произнёс Француз. — Не стоит, monami, совершенно не стоит. Ты за эту жизнь порешил стольких скинхедов (моих прямых врагов), что и не счесть. Правда, роботов моих ты тоже покрушил немало, но это, как говорят, не в счёт. Валяй, Трой! Задавай свои вопросы!

— Хорошо! — смерил взглядом из-под стекла красных очков Трой. — Слушай, Француз! Это ты убил Генри Дриксона?

— Нет! — коротко ответил Француз. — Я его не убивал.

— Это правда! — кивнул головой наёмник. — Тогда скажи мне... Ты заказал убийство Генри Дриксона?

— Нет! — вновь кинул фразу толстяк. — Я тут не при чём, Трой!

Наёмник убрал руку со своего ствола. Француз действительно был тут совершенно не при чём.

— Вот видишь! — усмехнулся толстяк, беря в руку куриную ногу. — Я был с тобой честен, Трой, и твоего старого друга Дриксона я не убивал. Мой тебе совет: ищи убийцу.

— Не понял! — проговорил наёмник. — Я ведь и так ищу убийцу...

— Я не о том! — покачал головой Француз, помахивая куриной ногой у себя перед носом. Помнишь то неудачное покушение на меня, когда я лишился своего любимого автомобиля (и заодно своего любимого робота-водителя)? Так вот: убийцу так и не поймали. И я больше, чем уверен, что это именно на его душе смерть старины Генри!

— Но мы едва ли сможем его найти... — проговорил Трой.

— О, сможете! — сказал Француз. — Я предоставлю вам видеозаписи со своих пунктов наблюдения и думаю, твой дружок-хакер... — он указал на Алистера. — ...вмиг его вычислит!

Наёмник остановился на месте, глядя на толстяка.

— Я не понимаю... — произнёс он, не сводя с того глаз. — Зачем? Зачем ты так бескорыстно мне помогаешь?

— Ну, во-первых, мне скрывать нечего... — «слегка слукавил» Француз. — А во-вторых... Мы с тобой в одной лодке, Трой. По одну сторону баррикад. Так что... — улыбнулся он наёмнику. — Не забывай об этом!

И Француз жадно впился зубами в куриную ногу.

Дэн Столз сидел на заднем сиденье огромного полицейского автомобиля, предназначенного для перевозки заключённых (особо опасных заключённых, особо опасных!). На руках и даже на ногах его были огромные кандалы — что ж поделаешь, таковы требования к транспортировки людей, которых подозревают в убийстве официальных представителей корпораций в Хротцбере. В самой кабине полицейского автомобиля не было ни одного окна.

Заключённый не должен был видеть, куда и как его везут, дабы снизить вероятность побега. Хотя... Какой там побег? Оттуда, куда везут Столза, как бы пафосно это не звучало, не возвращаются.

Дэн закатил глаза, размышляя о своей будущей судьбе. Сейчас его пока что привезут в тюрьму, как, вроде, и полагается поступить с подозреваемыми в убийствах. Только вот потом... Потом ждёт его судьба отнюдь незавидная. Как пить дать, не пройдёт и дня, как за Дэном придут они — те, кто сдали его полиции. Люди корпорации «Майтвилл».

Те, в чьи руки лучше не попадаться.

И они устроят ему настолько «весёлую» жизнь, что он сознается во всём, вплоть до убийства Кеннеди. Ну и что с того, что Столз тогда ещё не родился? Он мог слетать в прошлое на машине времени, вот и всё...

Дэн с грустью посмотрел на свою ногу, виновницу того, что он не сбежал вместе со своей любовницей, а попал в лапы неприятелей. Самым обидным было то, что нога уже и не болела так, как в тот момент, когда он её повредил. Скорее всего, простое растяжение. Столз прекрасно помнил, как в детстве растянул мышцу на ноге его одноклассник. Тот рассказывал, что поначалу боль была адской, невозможно было даже ходить (как в случае Дэна). А потом — так, боль уже совершенно перестала ему мешать. Да, нога немного побаливала, но ничего страшного уже не было (опять же, как в случае Дэна).

И после всего того, что парень пережил, после всех этих бесконечных забегов от людей в белых пиджаках, Дэн так тупо попался из-за одной растянутой ноги! А теперь его, абсолютно невиновного, в скором времени повезут на допрос с пристрастием — ну, надо ж на кого-то свалить убийство Генри Дриксона, верно?

Единственное, что радовало Столза во всей этой ситуации, так это то, что едет он сейчас в этом автомобиле один. Нет сейчас рядом с ним его любимой Агаты, а это значит, что, скорее всего, хотя бы ей удалось уйти от преследователей. Ну и хорошо! Может, она сможет сбежать из проклятого Хротцбера прежде, чем парни в белых пиджаках её поймают...

Внезапно машина, в которой везли Дэна, резко затормозила. Столз непонимающе посмотрел в маленькое окошко, ведущее к кабине водителя — единственное окно во всей кабине, где он находился. Водитель со своим напарником тщетно вглядывались вперёд, щуря глаза.

— Что за фигня? — воскликнул водитель. — Как туман впереди — ничего не видно вообще...

— Не туман! — процедил его напарник. Он, похоже, знал гораздо больше, чем водитель. — Гораздо больше похоже на...

Он не договорил. Лазерный луч (явно заряд из лазерного пистолета) резко пробил стекло и вонзился ему в правое плечо. Тот заорал, схватившись за раненную руку.

Как ни крути, теперь он уже стрелять не смог бы.

«Что?.. Не понимаю! — пронеслось в голове у Столза. — Какой-то туман впереди, одного из охранников подстрелили... Что тут вообще творится?..»

Водитель, увидев корчащегося от боли на соседнем сиденье напарника, быстро поднял руки и вышел из машины.

— Всё-всё! — воскликнул он. — Сдаюсь! Только... Только не убивайте!

— Идиот! — сквозь стоны боли проговорил его напарник. — Что ты только делаешь? Что ты... Идиот!!!

— Во, такой подход мне нравится! — раздался старческий голос снаружи автомобиля. — Так, давай мне быстро ключи от автомобиля и от кандалов парня, которого вы везёте. Дальше его я повезу. Власть переменилась, мальчики!

Дэн с радостью, в которую он сам не мог поверить, слушал, что творилось на улице. Господи, что случилось? Его что, вытаскивают, фактически, из лап парней «Майтвилла»? Вот так вот, запросто? Но кто это делает? И зачем? Столз ликовал и недоумевал одновременно.

— Так, ключи есть... — проговорил старик, который его спасал. — Теперь ты! — обратился он ко второму охраннику. — Вылезай из машины! Не хватало мне только раненного врага с собой таскать!

— Слушай, дед! — процедил тот. — Ты хоть понимаешь, с кем связался? Тебе это с рук не сойдёт, понял?

— Я такие высокие слова уже сорок лет слышу, милок! — по голосу старика-спасителя было понятно, что он улыбается, когда это говорит. — И ни разу со мной так ничего и не случилось... Странно, да? А теперь — вылезай! Вылезай, а то пристрелю, дубина!

Раненный охранник, нехотя, с кряхтением, покинул автомобиль. И в тот же момент на место водителя уселся старик в чёрной куртке. Лицо его озаряла хитрая улыбка.

— Хм, особо опасного преступника они везут! — проговорил он. — Два охранника — и всё! Одной дымовой гранаты и одного выстрела хватило, чтоб тебя отбить, Дэн! Брэд Хёрст своё дело знает!

— Вы... вы меня спасаете?.. — растерянно спросил парень.

— А ты сам-то как думаешь? — Брэд завёл автомобиль. — Твоя деваха мне столько денег за твоё спасение заплатила, что мне вертеть носом не пришлось.

— Деваха? — не понял поначалу Столз. — Что за дева... А, вы про Агату! Господи, она жива! Но... Но разве стоило тратить деньги на меня, чтобы...

— Это у неё сам спросишь, скоро увидитесь! — заверил его Хёрст. — Сейчас только на место приедем...

— Постойте! — воскликнул парень. — Мы же едем на полицейской машине! Нас же заметят! Нас же схватят!

— Не схватят, герой! — усмехнулся старый Хейтер. — Я ж в этом городе каждый закуток знаю! Сейчас быстренько по дворам проедем — никто и не почешется! А когда уже почешется — то поздно будет! Поверь мне, Дэн! Не зря ж я именно здесь свою дымовую гранату кинул!

...уже под вечер, перед старым ветхим мостом автомобиль с Дэном и Брэдом остановился. Там уже ждала их Агата — закутанная с ног до головы, так, чтобы не видно было лица.

— Ну вот и приехали! — Хёрст вышел из машины, зашёл в кабину, где сидел Столз и в одно мгновение освободил его от кандалов.

— Господи, спасибо вам! — кинулся ему в ноги Дэн. — Вы меня освободили, спасибо!

— Не меня благодари! — кинул Брэд, показывая на Агату. — Её! Это за её деньги ты отсюда выбрался!

Столз бросил взгляд, полный надежды и благодарности на Шпац.

— Господи, ты... — промолвил он. — Ты спасла меня! Ты... Ты...

От избытка чувств у Дэна аж пропали все слова.

— Что ты, Дэн! — нежно улыбнулась Агата. — Я ж говорила, что я тебя вытащу!

— А теперь, дамы и господа! — торжественным тоном проговорил Брэд, заходя под мост. — У меня для вас небольшой бонус! — Он вывел за собой новёхонький байк.

— Что... — растерянно произнесла Шпац. — Как вы... Но я ведь не...

— Нет, милая леди! — произнёс Хёрст со всё той же улыбкой. — Если Брэд сказал, что вам ещё и на новый байк хватит — значит, так и есть! Держите, пользуйтесь!

— Но... — произнёс Дэн. — У меня же нога... Как я поведу-то?

— Не волнуйся, дорогой! — улыбнулась Агата. — Поведу я! А что? Я ведь тоже умею водить байк — ты разве не знал?

— О, Агата! — обнял Столз свою возлюбленную.

— Дэн, любимый!

А старик-Хейтер лишь глядел на них и улыбался. Излишек денег, который ему переплатила Шпац за его услуги, был гораздо больше, чем один подаренный им байк...

Элиот МакГрейн испил из чаши крови девственницы и самодовольно посмотрел в окно, где под проливным дождём мельтешили неоновые огни большого города. Начальство приказало ему ничего не делать по отношению к его обидчикам — к Адольфу и Французу — и, как выяснилось, было в этом право. Адольф (по слухам, конечно, пока что лишь по слухам) всё-таки добился своего — Француз лежал в гробу — и это не могло не радовать вампира.

Да, у Элиота и покойного толстяка было много... ну, скажем так, недопонимая между друг другом. Ни раз, далеко ни один раз роботы Француза забивали осиновые колы в сердца вампиров Мак Грейна. Конечно же, Элиот отвечал на эти выпады, но получалось это крайне редко и, по правде сказать, не сильно уж впечатляюще. Виной тому — конечно же, начальство вампира, которое уж слишком осторожничала в действиях «Вампо» против иных корпораций, видимо, сильно опасаясь возможной войны (которой они наверняка не потянут; иного объяснения Мак Грейн данной ситуации не видел). И вот теперь Француз мёртв, и виноват в этом ни кто другой, как неофашист Адольф, который также положил уйму парней Элиота.

А означало это одно — тот, кто займёт место Француза, рано или поздно отомстит за него, укокошив фюрера.

И для Мак Грейна всё это складывалось просто замечательно!

«Подумать только! — пронеслись мысли в его голове, когда он вновь опрокинул в себя ещё одну чашу с кровью. — Эти неверные валят друг друга сами, как так и надо! Возможно, и правы мои начальники в том, что не дают мне вступать с ними в прямые конфронтации! Эти идиоты сами бьют друг друга, как последние дураки! Сначала Дриксон, теперь Француз... Если они будут помирать с такими темпами, как сейчас, то наверняка скоро корпорации (все, кроме моей, конечно) и вовсе откажутся от своих представительств в Хротцбере — уж слишком затратно им будет менять своих представителей на других раз в две недели!И когда в городе останется только корпорация „Вампо“ — о да, тогда уж я разойдусь по полной! Буду пить кровь девственниц каждый день, кайфовать... Да, тогда настанут приятные дни!»

Элиот поставил чашу на стол. Пока, правда, произошло всего лишь два убийства (да и второе, убийство Француза ещё не подтверждено) официальных представителей корпораций в городе, не более. Хотя, может... Француза убил Адольф, это бесспорно. Душа Дриксона, похоже, тоже на его счету (а на чьём ещё-то? Всех остальных возможных подозреваемых Трой уже допросил на своём детекторе лжи!). И значит...

Не удастся ли тогда обратить это против самого же Адольфа? Если каким-то образом возможно изобличить неофашиста в том, что он хладнокровно убивает своих конкурентов безо всяких попыток решить вопрос дипломатично, то многие люди, желающие застраховаться у Адольфа или же купить у него нормальные импланты, могут и передумать связываться с таким отморозком. Кто знает, не натравит ли он на них своих скинхедов при наступлении страхового случая?

Мак Грейн бросил взгляд на ночной проливной дождь за его окном. Всё складывалось даже лучше, чем он мог пожелать...

Леонард Милье сидел на старом мусорном баке, неторопливо куря сигарету. Его извечного зелёного плаща на нём больше не было, за то была чёрная футболка с черепом и названием какой-то неизвестной рок-группы, симпатизирующей Хейтерам. Что ж поделаешь, в его новой семье все так ходят! Зато нехватки сигарет и мяса Милье теперь не испытывает. Хоть за это спасибо приютившей его банде.

Крабко и Джорш — те двое, что привели его в Хейтеры — курили неподалёку, стоя над небольшой речкой, куда все собравшиеся Хейтеры — а их было немало — щедро кидали свои окурки. Джорш увидел, что Милье смотрит на него и помахал ему рукой. Леонард помахал ему в ответ. Да, теперь у него есть еда, есть курево, есть какие-никакие друзья — да что там говорить, Шани, одна из девушек-Хейтеров (весьма красивая, кстати; разве что имплант, заменяющий ей правую руку, слегка портил картину; но и Милье ведь не являлся парнем с обложки!) начала засматриваться на него, улыбаться ему и — уму непостижимо! — даже подмигивать! Шани была девушкой свободной, мужем и детьми не обременена — так что эти отношения вполне могли пройти дальше какого-нибудь там ночного перепихончика под извечным Хротцберским дождём. Леонард на всякий случай поспрашивал у своих новых друзей об этой самой Шани — не всем ли подряд она так мило улыбается? — и оказалось, что нет, она вполне себе скромная девушка, чей первый (и, судя по всему, единственный) парень погиб однажды в неравном бою с роботами Француза.

Милье затянулся горьким дымом дешёвой сигаретой (поправочка: самой дешёвой в городе; иными Хейтеры просто не владели) и перевёл свой взгляд на умирающее солнце, скатывающееся за горизонт. Дождь ещё не полил, но сгущающиеся тучи явственно давали понять, что скоро с небес прольются вёдра воды. Леонард хмыкнул. Уж с чем-с чем, а с погодой Хротцбер не изменил себе даже спустя пятнадцать лет. Как был городом неона и ливней, так им и...

— Ну что, Милье? — донёсся до него голос. — Погодкой наслаждаешься?

Леонард обернулся, прямо на него шёл Джорш — один из тех парней, что привели его сюда. На лице Джорша застыла располагающая улыбка; Милье улыбнулся в ответ.

— Да, Джорш, я дождик тут предвкушаю! — с усмешкой проговорил он. — Сейчас дождь ка-а-ак польёт, все люди на улицах ка-а-ак забегают в поисках укрытия, все ка-а-ак намокнут — лепота!

Джорш хмыкнул.

— Шутишь? — произнёс он. — И правильно делаешь! Нам, Хейтерам, живущим в таких условиях и в такой обстановке, без чувства юмора совсем пропадать! Ну а сейчас... — его лицо резко посерьёзнело. — Сейчас без шуток, Милье. Мы тебя к себе приняли, откормили-отпоили — и теперь у нас есть для тебя первое задание. Крещение огнём, если можно так сказать! Ты готов?

— А к чему конкретно я должен быть готов? — уточнил Леонард.

— Правильные вопросы задаёшь, Леонард! — произнёс Джорш. — Прежде чем на что-то соглашаться, надо точно узнать, на что именно ты соглашаешься. Так вот: завтра на рассвете мы с парнями (и с тобой, если не струсишь) пойдём брать банк. Как тебе такое, Милье?

Леонард оценивающе смерил взглядом собеседника.

— А почему именно утром? — спросил он. — Я так знаю, банки обычно берут либо днём, либо поздней ночью, а тут...

— Поздней ночью? — засмеялся Джорш. — Милье, ты с какого дуба рухнул? Кто ж ночью банки грабит? Да ночью самый дешёвый банк охраняется хлеще, чем покои английской королевы! А что касается того, чтобы ограбить банк днём, а не ночью...

Ну посмотри сам! С утра охранник банка ещё не проснулись, может, и вовсе на работу ещё не прибыли (может в пробке застряли, кто их знает!). Ничего не ожидающие работники банка, зевая, пьют кофе, посетителей почти ноль... Чем не идеальное время для ограбления банка, а?

Милье посмотрел на Джорша глубоким задумчивым взглядом. Вновь рисковать своей шкурой, пусть даже ради больших денег, Леонарду как-то не слишком хотелось, но...

Хейтеры дали ему еду и сигареты. Хейтеры дали ему какую-никакую крышу над головой. Хейтеры дали ему защиту от скинхедов, бороздящих улицы Хротцбера по ночам с целью очистить город от бездомных. Вот-вот Хейтеры дадут ему и секс (не забываем про Шани). И он будет посылать их к чёрту после всего того, что они для него сделали?

— Так что, Леонард? — спросил Джорш, протягивая тому руку. — Ты с нами? Без своей доли ты не останешься, гарантирую тебе!

— Что ж! — пожал протянутую ему руку Леонард. — Я с вами!

Он ещё не знал, как об этих словах ему придётся в скором времени пожалеть...

Алистер сидел за своим ноутбуком, в то время как Трой со спокойным лицом наблюдал за ним, поедая мороженное. В парке, где они сидели, дождь ещё не шёл, так что можно было спокойно, что называется, заняться делом.

А именно — поисками несостоявшегося убийцы Француза.

— Ну что, нашёл что-то? — с сомнением в голосе хмыкнул Трой. — Я тебе говорю, бессмысленная трата времени! Пойдём лучше Адольфом займёмся. По-моему, больше уже и убивать Генри Дриксона некому...

— Если это и вправду Адольф, то он, скорее всего, просто заказчик! — произнёс Смулз. — А вот конкретный убийца в этом случае как раз и есть тот, кого я сейчас ищу. Недаром же Адольф натравил его на Француза! Наверняка какие-то надежды он на него возлагал не просто так. Может быть, тот уже убил для него Дриксона к тому времени, Трой!

— Может быть, и убил! — процедил наёмник. — А может быть, и нет... Гаданием занимаемся, Ал! Уже полчаса прошло, а ты его так до сих пор и не...

— Нашёл! — воскликнул Смулз, слегка подпрыгнув на месте. — Вот он, Трой, вот он! Коул Алексис. Есть даже точный адрес и точный возраст! Всё сработало!

— И как же тебе удалось найти того, кого не смогла найти вся полиция Хротцбера? — посмотрел на него Трой, слегка удивлённо.

— Очень просто, Трой! — улыбнулся Алистер. — Этот самый Коул, которого нам надо поймать, когда ставил бомбу под машину Француза слегка... засветился. Прямо на камеру наблюдения. Лицом. Теперь просто вбиваем это лицо в мою хакерскую базу — и вуаля! Убийца найден!

— У полиции полно таких баз! — возразил Трой. — И что они не смогли...

— О, Трой, моя база особенная! — проговорил Смулз. — Она может найти не только существующих людей. Она может найти и тех, кого нет...

Если ты не заметил, медицина шагнула далеко вперёд. Теперь пластические операции — это не просто там какой-то способ омолодиться. Э нет, брат, со способностями современной пластической хирургии можно вообще полностью изменить своё лицо. Не за малые деньги, конечно, но... это возможно. И наш убивец, как выяснилось, прибегал к такой операции. Возможно, даже не раз, точно не скажу. Раньше у него было другое лицо, другое имя... Только вот профессию он не сменил. Как был наёмником, так и остался.

— Но послушай, Ал... — слегка недоумевал Трой. — Полиция ведь тоже на месте не стояла. И раз уж такие базы есть у обычных хакеров, то почему же тогда...

— Ты же сам мне напомнил главную заповедь полиции, Трой! — проговорил Алистер. — «Никогда не суйся в дела корпораций...» А тут, друг мой, именно такое дело. Задержат они убийцу после такой проверки — от Адольфа по шапке получат, не задержат — от Француза... Если этого убивцу сам представитель корпорации к ним не притащит, то, значит, всё и вовсе обойдётся! Так что проще сказать, что мы, мол, не смогли его вычислить — и всё! Взятки гладки! А ты тут предлагаешь им по всему интернету бегать! Чай, не мальчики, устанут же...

Трой слушал, как складно говорил Смулз, в голове уже представляя их встречу с Коулом, этим убийцей Генри Дриксона. Доверившись словам Алистера, он был почти уверен в том, что убийца — именно он, ведь если нет, то...

Если нет, то кто вообще?