Ты не такая! Да, я майор спецназа

Глава 25

Я плохо понимала, что происходит, так как меня, как змею, крутило в разные стороны от боли. Мышцы скручивало и стягивало так сильно, что, казалось, они сейчас разорвут кожу и вырвутся наружу. Но самое тяжелое было терпеть жуткую агонию боли в районе позвоночника, я была уверена, что каким-то неизвестным образом мне туда залили горячую лаву, которая сжигает теперь меня изнутри.

Когда между криками боли и потерей сознания наступали несколько секунд тишины, я очень плохо осознавала, что происходило вокруг меня. Я почувствовала, как меня подняли на руки и от этого мне стало еще больнее. Следующие несколько секунд я чувствовала, что на руках меня куда-то несут, вокруг меня кричат и спорят отцы, вот только разобрать их слов я не могла, мешала боль, которая меня поглощала и отрезала от всего, что происходило вокруг.

Следующее, что я чувствовала, это что лежала я на полу, моя голова была повернута в сторону и сквозь слезы я видела абсолютно белое лицо Ирая, который стоял на коленях, заламывая пальцы и уже искусал свои губы до крови. То, что он с собой делал, он не замечал, а я не понимала, почему он это делал, только видела настоящий ужас в глазах этого красивого и сильного мужчины.

Вокруг меня кто-то ходил, светились какие-то шары и непонятные рисунки. Очень громко что-то говорили отцы и, порой мне казалось, что они сами на грани ужаса и могут сорваться и даже подраться, чтобы доказать что-то друг другу. Их поведение очень удивляло, но теперь перед моим лицом появился балахон Вилейна, и он весь был объят свечением, те странные буквы теперь перетекали по всему его одеянию. Когда он приблизился, меня вновь согнуло и, хоть я и не обладала гибкостью гимнасток, но именно сейчас, думаю, даже они бы мне позавидовали. Меня согнуло в кольцо, и я пятками смогла дотронуться затылка, после чего Вилейн впервые снял с себя капюшон, и я посмотрела в глаза смерти.

Голова и верхняя часть тела отца были будто объяты голубым огнем, вот только от него не было тепла, а, наоборот, чувствовался жуткий холод, от которого все внутри сжималось. Вместо лица, как у все остальных отцов, у него был череп, только и он не был привычного вида и формы. Верх черепа был больше и от него вниз и вверх уходили костяные пластины, верх был полукруглым с выступами по центру, нижние края были неровными, похожими на складки тонкой непрозрачной ткани. Все вместе это выглядело, как шлем, который был единым целым с черепом. В больших и заостренных сверху глазницах внутри была черная бездна, из глубины которой сейчас на меня смотрели два горящих огонька, которые становились все больше и светились все ярче. Носа тоже не было — была только дыра размером, как в черепе коровы, а не человека. Рот полностью отсутствовал, череп просто был монолитным и имел небольшие отверстия с боков. Так же он имел сильное и острое удлинение книзу. По всему этому ужасу, добавляя еще больше кошмара, двигались широкие ленты с иероглифами и, почему-то, отдельными частями существ. Я видела различные хвосты, лапы, глаза, головы и еще много чего непонятного. И все это двигалось, будто живое, под тонкой прозрачной кожей. Нижняя часть тела была наполовину покрыта тем же, что и череп, образуя что-то наподобие доспехов воинов древнего Рима, из-под которых виднелись увитые мышцами руки.

Когда Вилейн поднял руки, я увидела, что он держит в них найденную мной косу. Вот только теперь она светилась и вибрировала, будто пытаясь ему сопротивляться. Когда он стал подносить ее ко мне, меня начало еще больше сгибать, и боль опять затопила мой разум.

Потом меня вновь выбросило из темноты, и вновь отец, держа в руках косу, приближался и мое тело поглощала боль, я слышала непонятное шипение и вибрацию, прежде чем опять провалиться во тьму. Когда я в очередной раз открыла глаза и мне уже стало казаться, что это раз будет последним, я увидела перед собой не отца, а моего Ирая. Он стоял на коленях, из его прекрасных глаз ручьем текли слезы, и по губам я поняла, что он меня о чем-то просил, а, точнее, умолял. Я очень пыталась расслышать, что он от меня хочет, вот только не получалось, и откуда-то с другой стороны моего тела я расслышала жутким голосом очень тихо сказанную фразу: «Прими или умри». Видимо, и Ирай хотел, чтобы я что-то приняла, но что — я не понимала. Видела, как мужчина бился, пытаясь пробиться ко мне, вот только постоянно натыкался на невидимый барьер.

— Принимаю, — из последних сил прохрипела я, совершенно не понимая и не осознавая, что я принимаю.

После этого я услышала голос Вилейна, который что-то говорил на непонятном, но очень проникновенном языке. Его голос становился все сильнее и громче, а слова становились более певучими.

Моя коса засветилась, и отец стал вновь приближаться ко мне. Теперь чем ближе он подходил, тем больше мое тело расслаблялось. Когда мое тело наконец-то вновь легло ровно и почувствовало облегчение, я ощутила, как по моей спине очень медленно движется змея, которая была настолько холодной, будто из льда. Говорить, а тем боле что-то кричать я уже не могла, окончательно сорвав связки, поэтому в ужасе хрипела, не понимая, что опять происходит. Поднять голову я не могла, так сейчас меня будто придавило невидимой силой, которая не давала возможности шевельнуть и пальцем.

Голос отца запел вновь, рисунки, которые были на полу, загорелись синим пламенем, и я увидела, как об пол ударился конец косы отца, судя по тому, что видела — она была просто огромной по сравнению с моей. Отец встал на одно колено и приподнял рукой мою голову за подбородок. Его рука была иссушенной и очень холодной, а на длинных пальцах были острые когти. Я смотрела огромными от шока глазами на то, как это огромная рука большим пальцем подняла мой подбородок, и я вновь увидела череп, вот только сейчас по центру лба кровью в непонятном символе была нарисована коса. А отец тем временем, пока я разглядывала его, своим указательным пальцем что-то рисовал на моем лбу. Рядом с моим лицом его рука казалась не просто большой, а огромной, он, при желании, мог обхватить своей ладонью мою голову и поднять меня за неё. Когда он закончил свою налобную живопись, мой ад начался по второму кругу.

Змея, которая раньше медленно ползала и неприятно обжигала холодом, теперь пыталась залезть мне под кожу. Я не знаю, что отец увидел в моих глазах, но он дернулся от увиденного. Мое тело вновь двигалось, вот только подняться или перевернуться я не могла, меня в районе пояснице что-то держало, но найти это я не могла. Поэтому я, махая руками, пыталась скинуть с себя змею, но мои руки постоянно хватали воздух, а не ее туловище. И эта тварь смогла прогрызть себе путь ко мне под кожу, пробираясь туда и оплетая своим гибким и ледяным телом позвоночник. Внутри меня будто резко образовалась леденящая душу пустота, только когда я увидела глаза Ирая, внутри что-то неуверенно дернулось и стало чуточку теплее, а потом силы меня покинули окончательно. И перед тем как меня поглотила тьма, я увидела, как ко мне бросился Ирай.