Ты не такая! Да, я майор спецназа

Глава 40

Гарах остался, дома, заменив на кухне Ларака, так как тот полетел с нами и Вилейном на корабль. Аразар направился в военно-космический комитет по поводу взрыва на его корабле, который должен был стать летальным для него. Раахат тоже куда-то по своим лекарским делам уполз, чтобы встретиться с кем-то из своих очень умных друзей. Вот так, после завтрака, все разлетелись кто куда, но настроение, которое было, уже не вернулось.

Еще в шаттле, в котором летели в космопорт, заметила странные переглядывания между Лисьэном и отцом. А учитывая, что Вилейн сидел в своем капюшоне, в котором не было видно глаз, косые взгляды Космияна были, мягко говоря, не понятны. То, что он его не боялся, это я сейчас чувствовала хорошо, вот только так же чувствовала, что Лисьэн нервничает и чего-то ждет, что было еще более странно. На мой взгляд повернулся отец и, судя по наклону головы, он спрашивал: «Что хотела?» — да, за это время я смогла научиться понимать его по наклонам головы, без слов.

— Мне же завтра с вами вместе нужно быть на это жутком мероприятии, а в чем мне туда идти? Так получилось, что кроме одежды, в которой я была и того покрова, в котором посещала с вами административные здания, у меня ничего нет, — мои слова удивили только Лисьэна.

— Если тебе нужна одежда — выбери ее и закажи, деньги у тебя есть, как можешь заметить, меня одежда совершенно не интересует. Если ты переживаешь насчет того, как на тебя будут смотреть на выборе, то они того не стоят. Если хочешь себя показать, то можешь заказать себе красивое платье, но тогда все смогут увидеть твою принадлежность к Космиянам, а не к Ванкалам. Делать это я бы пока не советовал, особенно после покушения на твоего отца, ведь те, кто это сделал, пошли на крайние меры. Поэтому не стоит сейчас раскрывать перед всеми, что ты еще кто-то, что в нашем мире обычно не происходит. Ты же помнишь, что ребенок наследует только особенности одной расы, которая сильнее, с тобой что-то явно пошло не так и ты соединила в себе одной две расы, такое невозможно было до тебя. Поэтому, если ты хочешь только выполнить приказ совета и посмотреть — иди в маскировочном покрове, так будет лучше, — да, с его словами сложно было не согласиться.

— А ты не думаешь, что Лисьэну не стоит знать такие вещи о нашей семьи, он всё-таки не ее член? — как-то уж больно открыто отец вел себя при нем.

— Да, пока он не является ее членом. И если не станет, то мы всегда можем его убить, чтобы он точно молчал, — спокойным холодным голосом сказал Вилейн, а мне не понравилась фраза, что он пока не член семьи.

— А если он уже кому-нибудь говорит? — решила я пошутить.

— Ну, он мальчик умный, но, думаю, в курсе, что не бессмертный? Обидеть дочь старейшины жнецов смерти может один, вот только ответить и оплатить за обиду придется всему роду жизнями. У тебя вроде бы большой и знатный род, мальчик? — отец сейчас говорил с такой легкостью о том, что просто вырежет весь род, даже у меня мурашки по спине пробежали.

— Дд…да бо. бо. льшой. Я ничего никому, никогда не скажу, независимо от того, кем я для вас буду! — я видела, как Лисьэна накрывает животный ужас, отец еще и способности свои применил, чтобы тот осознал наверняка.

Пока отец, можно сказать, издевался над Лисьэном, в мой затылок тихо посмеивался Ирай. Но это действительно было страшно и забавно одновременно. Ведь сейчас сильный и явно неслабый мужчина готов был съёжиться на сиденье шаттла.

— Отец, прекрати, думаю, он уже в полной мере осознал все, — на мои слова отец усмехнулся и прекратил влиять на Лисьэна, отчего тот выдохнул очень громко.

— Ты меня такому тоже научишь? — хороший навык у отца, мне тоже надо освоить, не знаю пока зачем, но надо.

— Научу, но не сейчас. Мне нужно научить тебя обращаться с твоим оружием в его естественном, первозданном виде, и только потом все остальное, — ответил отец.

— А почему именно в первозданном, чем плохо уметь, например, владеть им, когда оно преобразовывается в другое? — я не сильно видела разницу, главное же результат.

— Это ты пока не чувствуешь и не понимаешь разницы, но потом заметишь ее. Когда ты пользуешься именно косой, ты пользуешься полным объёмом силы, а вот когда разделенным оружием — оно слабее и работает не в полную силу, поэтому такой вид применяется в крайних случаях. Такие случаи, например, как наш полет в шаттле. Если я захочу убить Лисьэна, мне это чем будет удобнее сделать — косой или кинжалом? — после этих слов Лисьэн вздрогнул.

— Конечно, кинжалом, с такой косой, как у нас, тут точно не развернуться, и скорее сам себя поранишь! — теперь мне было понятно.

— Вот поэтому, если ты пользуешься не косой, то ты будешь считаться слабым жнецом смерти и к тебе представители твоей же расы будут обращаться пренебрежительно. У жнеца не может быть слабостей, и только по умению владеть сложным и мощным оружием его будут уважать, и никак по-другому. Поэтому моя задача — научить тебя владеть косой, это самое сложное, простое ты и сама освоишь, ты, дочка, умная у меня, — я почувствовала его улыбку и эмоции, которые Вилейн раскрыл специально для меня — это была радость и гордость.

Вот только я-то наивная думала: сейчас мне покажут все на тренировке и научат. Ага, научили так, что я взвыла — так надо мной никогда, даже в годы тренировок в академии, не издевались.

Перевоплощение в этот раз мне, действительно, давалось лучше, да и происходило оно быстрее. Меня резко охватывал жуткий холод, и все, коса в руке, и я при параде, по-другому я это описать не могу. Ведь у отца признаки расы были на лице всегда, а у меня — только при перевоплощении, поэтому я и воспринимала это скорее, как переодевание в экипировку, только Ванкалов.

Отец сегодня решил наглядно показать, что значит бой с сильным и настоящим жнецом смерти. Побил он нас, конечно, с Ираем как зеленых юнцов, еще и кучу различных мелких порезов наставил. Порезы были не болезненными, а, скорее, противными и обидными. О том, что могут остаться следы или шрамы, я не беспокоилась, как собственно и Вилейн, так как папа Раахат все исправит. Хотя была вероятность, что за такое Раахат и жнецу может по куполу настучать. А это было бы интересно — посмотреть бой между «жизнью и смертью». Вот только на этом из мыслей меня, валявшуюся на полу в позе звезды с косой и мечтавшую о мести, и вырвали.

— Ну и долго ты там валяться будешь? Неужели это все, на что ты способна? — стоял и смеялся надо мной Ванкал.

Ох, зря, конечно, он это сделал, сил встать у меня не было, но вот сделать гадость — были. Он размахнулся, чтобы напугать меня тем, что сейчас одним ударом разрежет меня пополам, но ничего не вышло. Когда он вывел замах косы из-за спины, она осыпалась к его ногам метательными клинками.

— А вот это было подло и грубо, особенно для жнеца смерти, — сказал Вилейн, уперев руки на талии и смотря себе под ноги.

— Так ты, папуль, забыл, что я всё-таки еще и Космиян, вот за это и поплатился. Я женщина — я коварна по праву рождения! — он покачал головой, но я увидела его улыбку и рассмеялась.

— Зачем ты это сделала, я понял, но вот как, мне интересно больше? — он сел рядом со мной, скрестив ноги, стал собирать разбросанные клинки.

— Просто активировала один из режимов твоей косы и все, ничего сложного, — для меня тут не было ничего особенного, ведь весь ее функционал я уже видела и знала.

— Вот это как раз и интересно, почему ты смогла повлиять на мою косу. Это может только старейшина и то, только временно запретить пользоваться. А ты умудрилась управлять косой старейшины и, заметь, не слабого, — на «неслабого» он акцентировал внимание.

— Только неслабому старейшине это не помогло в бою со смекалистой дочерью! — не признать этого он не мог.

Когда нас увидел Лисьэн, он даже замер с поднятыми руками, так и не закончив то, что он делал.

— Что случилось? — спросил он с волнением в голосе.

— Ничего, тренировка случилась, — ответил Ирай, садясь в свободное кресло.

— Да не переживай ты так, моя дочь меня, старого жнеца, перехитрить и победить смогла, — довольным и гордым голосом сказал Вилейн.

— Но ее лицо, одежда? — тут он конечно прав, вид у меня был очень потрепанный, но довольный.

— А что с ними не так? Ну, подумаешь, немного вышла из строя, нестрашно — переоденется. Лицо тоже — как домой приедем, Раахат все сделает вновь идеальным, как было, — сказав это, отец сел в кресло, подальше ото всех в угол и углубился в ком, там горела куча входящих сообщений.

— Может тогда домой полетишь — приводить себя в порядок? — глядя на меня, спросил Лисьэн.

— Нее, меня мой вид не смущает, если тебе это тоже мешать не будет, то давай лучше приступим. А где папа Ларак? — ну не так уж и сильно меня беспокоят порезы, они уже подзатянулись, а одежда — вообще мелочь.

— Он в другом отсеке занимается ремонтом, а я тут. Если ты этого хочешь, разве я могу тебя в этом отказать, — и мы приступили к ремонту.

Лисьэн объяснял понятно и интересно, поэтому скоро я действительно смогу стать неплохим помощником отцу Лараку, как он и хотел.