Ты ненадолго уснешь.... (СИ)

Пролог

- Доктор Ванмеер, в первую очередь позвольте поздравить Вас с прошедшим Днем Рождения!

Пронзительно белые зубы телеведущей Алисии Кэмп на секунду показались Хоуп акульим оскалом, несмотря на учтивый тон и несколько месяцев беспрерывной атаки в виде писем, приглашений и звонков. Лишь изредка радостное выражение на подтянутой пластическими хирургами миленькой мордашке, рисковало схлопнуться потому, что доктор Ванмеер заявилась на съемку передачи, которая должна была транслироваться по центральному телевидению Америки в черных джинсах и печального вида блузке. Обычно со вкусом одетая женщина-хирург только таким образом могла высказать свое недовольство по тому поводу, что ее отвлекли от работы и все для того, что дать ответы на вопросы, которые давно всем известны.

- Благодарю, если честно я давно уже не отмечаю этот праздник.

- Чураетесь возраста?

- Пятьдесят четыре года для хирурга это не возраст. Для женщины, возможно, да! - по студии разлетелся приглушенный женский смех и миниатюрная блондинка с поднятыми в элегантную прическу волосами, пристально посмотрела на молодую ведущую.

- Как известно, Вы в последнее время отказались проводить операции, объясняя это тем, что должны уделить больше времени научным трудам, наши зрители завалили редакцию звонками и письмами по поводу Вашего здоровья.

- Глупости, я прекрасно себя чувствую и тот факт, что количество операций проводимых мною уменьшилось в разы, указывает лишь на то, что я поняла, что катастрофически мало времени уделяла обучению молодых кадров. Поэтому стараюсь наверстать данное упущение в своей практике.

- Кого из своих учеников, в таком случае, Вы бы выделили на сегодняшний день? Кого могли бы назвать своим преемником?

Очередной вопрос, очередная провокация!

- Выделить пока никого не могу, потому что уверенна, что это вызовет волну нездоровой конкуренции среди моих ординаторов, но могу с уверенностью заявить, что любой из них может заменить меня в операционной.

- Вокруг Вас давно ходят легенды. За двадцать лет ни одного летального случая, даже в постоперационный период. Вы прямое доказательство того, что теория вероятности в Вашем случае не работает.

- Я называю это интуицией и профессионализмом. Не стоит мистифицировать мое ремесло, - Хоуп Ванмеер недовольно махнула рукой.

За последнее десятилетие этот факт сыграл с ней злую шутку и со всей страны безнадежно больные люди старались попасть к ней на консультацию и хотя, красотка, которая сидела сейчас напротив нее пыталась романтизировать дело доктора Ванмеер, сама Хоуп знала, какое это неблагодарное дело — твердо настаивать на том, что она не генератор чудес и каждый раз наблюдать, как надежда испаряется из затравленных глаз умирающих.

- Но помимо хирургии, Вас можно поздравить также и с тем, что в этом году на Нобелевскую премию выдвинут Ваш бывший пациент. Научный труд Питера Леттермана о методе раннего диагностирования онкологических заболеваний произвела фурор и он без устали твердит, что без Вашей помощи данной открытие было бы невозможным. Тогда, почему Вы не желаете, чтобы фамилия Ванмеер красовалось в перечне основных исследователей?

- Моя лепта была минимальной, - голос доктора Ванмеер осекся и ее глаза заволокла печаль. - По-большей части Питер поступил так из благодарности, я была его музой, основную работу он проделал единолично.

- Вы явно скромничаете, тем не менее, данный метод позволяет сократить смертность от рака головного мозга почти на шестьдесят процентов, а это...

Но Хоуп уже не слышала воодушевленной бравады ведущей и хвалебных дифирамбов в свой адрес. Воспоминания закружились вокруг невыносимо жаркого лета, почти девятнадцать лет назад, нахлынули слишком неожиданно и сердце сжалось от светлой тоски и давно переосмысленной боли.

Операции, которые по стечению обстоятельств, должны были выполнять двое нейрохирургов — она и доктор Хантер, легли на ее плечи. Роковая ошибка — последствие взыгравшей алчности и благих намерений, могла стоить жизни одной девочке, которую и без того судьба лишила нормальной жизни и всему виной стало твердое убеждение, что один человек может принимать решения о жизни и смерти, руководствуясь гуманностью, которую можно лепить как угодно.

Второй пациент — не столь тяжелый случай, но совершенно невероятный в практике доктор Ванмеер, вытряс из нее именно ту субстанцию, в которую она упорно не верила до появления в своей жизни Сэма Хартлоу.

«- Что мне лежать без дела, Хоуп? Считать до десяти, это скучно, да Брайгель? Я ведь усну и все, да? - доктор отчетливо помнила нескончаемый поток вопросов Сэма перед операцией, когда он уже лежал на столе, едва заметно подрагивал от страха, но старался не подавать вида.

- Да, мой хороший, наверное, скучно, - она погладила его по руке и нагнулась так, чтобы он видел ее глаза. - Что ты хочешь?

- Спой колыбельную.

- Мою что ли? - прозвучал довольный низкий басовитый голос анестезиолога.

- Да, когда ты ее нам пел, в те ночи мы спали очень хорошо. Волшебство какое-то! Сейчас же тоже все хорошо будет? Вот споешь, Хоуп, и точно будет все хорошо!

- Исполнителя ты выбрал не лучшего, нашу доктор Ванмеер ни в одно караоке в городе не пускают, - не унимался огромный дядька, довольно скалясь под маской, которая скрывала его колоритное лицо.

Неторопливые движения присутствующих в операционной людей перестали отвлекать Сэма едва до его слуха долетели первые слова песни, которую ужасными фальшивыми пассажами выводила низкого роста белокурая женщина.

- Не бойся уснуть, я мирный твой сон сберегу. Вот вздрогнешь, испуг подкрадется от звуков внезапных. Едва песню тебе до конца допою, ты сам не заметишь, как засопишь сладко, сладко...

Анестезиолог надел на лицо мальчика прозрачную пластиковую маску, от которой отходил гофрированный шланг, но Сэм не сводил серьезного взгляда с лица доктора Ванмеер, которая даже пела с улыбкой, от уголков ее карих глаз разбегались мелкие морщинки.

- Кто шепчет там, чтобы ты не верил словам? Спросишь меня: «Неужели ты мне соврешь?»

Внезапно Хоуп почувствовала, как маленькая рука с невероятной силой сжала ее запястье, чуть выше где заканчивался край двух пар медицинских перчаток, глаза Сэмми стали плавно смыкаться, но он сделал огромное усилия над собой, чтобы улыбнуться в ответ.

- Не бойся, малыш, и не верь, что сказала звезда, я рядом буду, а ты ненадолго уснешь...»

Доктор Ванмеер склонила голову набок, вспоминая момент далекого прошлого, она посмотрела на свою правую ладонь, которая покрылась мурашками, развернула ее тыльной стороной и задумчиво прижала ее к щеке.

- Удивительно, но самый строгий в плане отбора пациентов фонд, на которых направлена благотворительность- фонд Куперов, одобрял Ваши обращения за помощью в ста процентах случаев! Не для кого не секрет, что молва давно поженила Вас с его главой Бенедиктом Купером, но упрямые факты указывают и по сей день на то, что Вы повенчаны с работой.

- Вы абсолютно правы, а до слухов мне дела нет..., - лаконичный ответ прозвучал довольно сухо и Хоуп уставилась немигающим взором на свою интервьюера, давая понять, что никаких подробностей о личной жизни она не выдаст.

- Доктор Ванмеер, Ваше мнение крайне ценят многие люди, поделитесь с нашими зрителями мудростью относительно того, что делает Вас счастливой, ведь Вы производите впечатление человека, который живет в гармонии с собой и миром. Так ли это?

- Да, я абсолютно счастлива, но секрет этого состояния, как ни странно не в таких понятиях, как семья, друзья, близкие люди.

- Тогда может быть в том, что Ваши маленькие пациенты излечиваются от страшной болезни?

«Они для тебя всего лишь пациенты! - память услужливо подсовывала аналогичные фразы, сказанные другим человеком очень давно, которые когда-то резали больней ножа. - А вместо сердца у тебя мешок с водой...»

- Нет, они для меня работа, - голос доктора Ванмеер звучал сухо и холодно.- Да, без сомнения, работа, которую я люблю... Но и здесь все разрозненно и бывают такие периоды, не дни, а именно периоды и довольно затяжные, когда мне кажется, что с я схожу с ума. Согласитесь не очень вяжется со счастьем.

- Тогда, что для Вас составляет счастье? - Алисия поняла, что интервью идет совершенно не в нужном ей русле.

Хоуп посмотрела на свои руки и уголок ее губ дернулся.

- Мелочи, которые люди привыкли игнорировать, - Хоуп, как будто, не замечала растерянности ведущей, которая пыталась подтолкнуть ее в правильном направлении для ответа на поставленный вопрос.

- Например?

- Например, сыр... Обожаю его в любом виде и простой кусок моцареллы, может скрасить мне любой день.

Оторопев от услышанного ответа, девица сглотнула и выдала натужную улыбку, после чего фальшиво рассмеялась, утвердившись во мнении, что дамочка, напротив нее давно выжила из ума.

И вот сейчас, когда неугомонная Алисия стала приводить общеизвестные факты о невероятном хирурге, Хоуп не сказала вслух, что отсутствие пустых вопросов к ней, это тоже огромное счастье.

Случай Сэма не был уникальным или особо сложным, здесь особый интерес вызывали по большей части его состояние и последствия, которые стали причиной разрушения небольшой часовни в медицинском центре имени Вашингтона, расположенной на том же этаже, что и оперблок; удивительной и долгожданной встречи Хоуп с ее матерью, разбитого и собранного заново сердца мужчины, которому удалось запечатлеть данный факт, всего в двух фотографиях, а также подтверждением личной теории доктора о странном участии самых ничтожных частиц, из которых состоит Вселенная в судьбе каждого человека.