Убить Императора. Шаг 1

Глава 16

Четверг, 10 апреля 2007 года 4:30 до полудня

Территория тринадцатой колонии Британии

Чикаго, Иллинойс

Приют тётушки Долли

Мальчик был не в силах отрывать ноги от земли, из-за чего побитые мыски его ботинок тесались об асфальт. Люди, что проходили мимо, казались невидимыми. Ленни плёлся, не разбирая дороги, повинуясь памяти, что вела его прямиком в их с братом обитель. Он шёл в место, где не найдёт поддержки и понимания. В место, где не найдёт тепла и ласки родительских рук. В место, которое они с Никки опасливо называли домом, стараясь бывать там как можно реже.

«Приют тетушки Долли» — их условный дом, обладал в народе спорной репутацией. Одни восхищались, непременно помогая владелице, другие сторонились, опасаясь наткнуться на сироток-беспризорников, третьи же совсем не слышали о нём, но все без исключения восторгались добротой Долорес Стотч, что держала под крылом с десяток маленьких непосед.

Она держала приют не один десяток лет, выпустив из гнезда несколько поколений юных птенчиков. Женщина всегда была трудолюбива, добра и честна, но, постарев, растеряла всю былую силу. Груз заработка лёг на хрупкие детские плечи.

Жили они дружно, каждый любил другого, словно родного брата или сестру, оберегал и ценил. Вот только старушку побаивались. Люди, к которым подбегали вполне ухоженные и откормленные ребята, обвиняя добрую старушку в тирании, лишь отмахивались, ужасаясь неблагодарности детей. О, как они ошибались.

Ленни остановился возле двери с перекошенной табличкой и тихо хлюпнул носом. Он не знал, сколько шёл, но был уверен, что сильно опоздал. Лучше было не появляться сегодня вовсе, но сейчас было так горько и пусто, что всё, чего хотелось мальчику — так это лечь спать. Он занёс кулачок, чтобы аккуратно постучать.

Ему открыла Дафна, самая старшая из них. Девушке было почти семнадцать лет, но мыслила она словно одногодка Никки. Её клетчатая юбка была обвязана замызганным фартучком, а растянутая кофта, кажется, обрела парочку новых пятен. Толстая русая коса спадала ей на плечо. Наверное, она думала, что такая строгая прическа придавала ей зрелости, но на деле она лишь ещё больше походила на девчонку.

— Вы опоздали! — прошипела она громким шёпотом и взмахнула рукой, как бы зазывая внутрь. — Заходите, ну!..

Ленни снова всхлипнул, делая короткий шаг через порог. Он уткнулся лбом в плечо девушки, морщась от боли, что распирала его изнутри, и тут же на автомате стал снимать обувь.

— Где Билли?.. — снова прошептала та, отстраняя от себя названного брата.

Ленни лишь мотнул головой, закрывая глаза ладонью. Дафна замерла в ужасе, ожидая хотя бы каких-то слов от парня. Поняв, что худшие её страхи претворились в реальность, она вскрикнула, закрывая рукой рот.

— Нет!..

— Я… Видел… — выдавил из себя юноша, стараясь заставить голос не дрожать. — Как он лежал там, и… — не выдержав, Лен снова разрыдался, утыкаясь лицом в сгиб локтя.

— Так, — судорожно выдохнула Дафна, чувствуя, как по щекам заструились горячие капли. Она хлюпнула носом, проталкивая Ленни дальше в комнату, и прикрыла дверь. — Ты уверен?..

— Я видел! Слышишь?! Видел!

— Ленни… Умоляю, милый, не кричи… — она сделала шаг к мальчику, обнимая того и утыкая лицом в грудь, чтобы заглушить его крик. — Милый, пожалуйста… Тётушка спит…

— Я видел! Видел, как он лежит там! Видел его кровь! Видел, видел, видел! — надрывно кричал парень, вцепившись в рукава чужой кофты.

— Выродки позорные! — донёсся скрипучий голос из коридора. — Подонок, ты какого черта тут разорался?! — в коридоре показался затянутый тенью силуэт женщины. Она запахнула халат, приближаясь к детям. — Ты видел, который час?! — костлявая рука схватила мальчишку за воротник, вырывая из мягких объятий девушки. — Урод, а! Какой урод! — она толкнула его, снова кутаясь в накидку. Долорес моментально переменилась в лице, осматриваясь. — А где наш золотой мальчик? — она наклонилась, подумав, что Билли мог спрятаться за юбкой Дафны. — Ну, выходи, малыш, — проскрипела она. — Покажи, что тебе дала наша великая спасительница?.. — потянув за ткань юбки, она раздраженно откинула её, никого не обнаружив. — Да где он?

Ленни попытался что-то выдавить, снова лишь разрыдался. Дафни спешно утёрла слезы, блея надломанным голосом:

— Он… Не вернётся, тётушка…

Глаза Стотч наполнились ужасом. Было видно, как быстро в голове она подсчитывает, сколько потеряла из-за мелкого паршивца в финансах. Через пару секунд, видимо, после завершения подсчетов, в её глазах сверкнула ярость и ненависть. Резко развернувшись, она звонко ударила Ленни по щеке, заставляя того вскрикнуть.

— Ушлёпок! Тварь! Единственной целью твоего существования было оберегать его! Слышишь?!

— Да… — пискнул мальчик.

— И даже с этим ты не справился, гнида! — она снова ударила его, на этот раз попадая в шею. — Смотреть на тебя тошно!

— Тётушка… — робко вставила Дафна, но тут же замолкла, когда Долорес кинула в её сторону кричащий взгляд.

— Ах, как дала бы! — она снова замахнулась, но лишь разочарованно махнула в сторону мальчика. — Такого человека из расположения нельзя терять, — мрачно протянула она, потирая морщинистый подбородок. — Вот, из-за тебя придётся ей Харви и Джона предлагать… — рассуждала она вслух, удаляясь.

— Нет! — вскрикнула Дафна, кидаясь ей в ноги и хватаясь за костлявую конечность. — Нет! Им же ещё десяти нет, тётушка!

Ленни тоже медленно опустился на колени, всхлипывая.

— Пожалуйста, тётушка… Пусть я… Пусть не они…

— Да отстань ты, — гаркнула она, пытаясь оттолкнуть девчонку. — Тебя? — усмехнулась она, все ещё потряхивая ногой, за которую крепко держалась шатенка. — Да кто на тебя взглянет, страхолюдина? Ты в зеркало себя видел, а?

— Прошу вас, тётушка! — её мольба переросла в испуганный вскрик, когда пятка старухи врезалась ей в грудь, отталкивая.

— Заткнулись, оба! Ты, гаденыш, — она ткнула дрожащим пальцем в сторону Ленни. — Ты потерял наш золотой билет! Что, думаешь, я из-за твоего идиотизма голодать должна?! Хрен там!

— Тётушка… А если платки мои продать?.. — пропищала Дафна, держась за ушибленное место. — Я ведь хорошо вышиваю! Красиво!

— Ты как вышиваешь — лучше бы клиентов искала, уродина. Сколько у тебя было за последнюю неделю, а?! Двое?!

— Трое, тётушка… Но я бы правда могла обеспечить нас, я умею!..

— Даже шлюха из тебя никудышная! — перебила её старуха. — Что уж говорить про остальные твои умения?! Тьфу! Видеть мерзко!

Стотч окинула взглядом сидящих на полу детей и, надменно фыркнув, поплелась обратно в спальню. Очевидно, что разговор с Харви и Джо она решила отложить на завтра.

Девушка закрыла лицо руками, тихо рыдая. Ленни, не поднимаясь, подполз к ней на четвереньках и уткнулся носом в её юбку, жалобно всхлипывая. Дафни опустила руку на его волосы, мягко перебирая прядки.

— Не плачь только, милый… Ты только не плачь…

Они оба потеряли счет времени, лишь плакали в объятиях друг друга, перекидываясь бесполезными утешениями. Дафна убеждала его, что Долорес не всегда была такой.

Потеряв возможность работать, она нашла беспроигрышный вариант заработка. Оказалось, что человеческое тело на рынке стоит совсем немало, а если это тело ребёнка… Конечно, сначала это касалось не всех, затронув лишь самых старших, вроде Дафни. К тому же, подобную работу старуха поручала лишь девушкам, приютские мальчишки же зарабатывали воровством или помощью по хозяйству, пока в один роковой день всё не поменялось.

Ленни часто винил себя в этом, но понимал, что ничего не смог бы изменить, даже если бы он был старше. Даже если бы он был сильнее. Даже если бы он был британцем. Они с братом торговали на окраине гетто, продавая безделушки, которые удалось прибрать к рукам и платки с ручной вышивкой Дафны. Ленни, как более опытный и взрослый, стоял на кассе, старательно считая, а Билли зазывал новых покупателей на отшибе улицы.

По несчастной случайности, одна богатая женщина проходила мимо, то ли гуляя, то ли охотясь. Заметив мальчишку, она долго рассматривал его издалека, наконец, подходя. В тот день женщина скупила весь их товар, буквально озолотив всю их «семью». Расплачиваясь, она вложила между королевских купюр маленькую записку, что была адресована Биллу. Адрес.

Никогда у них не было столь вкусного ужина, как в тот вечер. Никто, кажется, даже сама старуха, не подозревали, какие планы у женщины были на мальчишку. Хотя, и узнав, она лишь крепко поцеловала Билли в лоб, благодаря его за надёжный достаток, видимо, пересмотрев своё отношение к обязанностям мальчиков в её приюте. Теперь пострадают совершенно невинные мальчишки, которые только на днях научились читать по слогам.

— Ты не плачь… Ты вот знаешь, может, они ему и не понравятся совсем? Они же совсем не похожи на… — её голос вздрогнул. — На… — глубоко вздохнув, она прикрыла глаза.

— Ей всё равно…

— Милый… — прошептала Дафна. — Ну ведь не так долго нам осталось.

— Что?.. — мальчик слегка приподнял голову, заглядывая девушке в глаза.

— Она ведь… Старенькая. Скоро умрёт и всё хорошо будет.

— Разве?.. — он недоверчиво сморщил лоб.

— Конечно! Я вас обеспечивать смогу… Вышивкой, — она мечтательно улыбнулась. — А вы помогать мне будете.

— А как Харви и Джо это поможет? А Билли?..

Девушка вздохнула, продолжая играть с волосами парня.

— А как ты можешь им помочь? — горько усмехнулась она, рассматривая стену. — Я вот… Первое, что сделаю, когда тётушка умрёт… Ты только не смейся, ладно? Я собственное ателье открою, — произнесла она гордо, будто говорила не о мечте, а уже достигнутой цели. — А ты?..

Ленни лишь пожал плечами, продолжая лежать на коленях девушки. У него совсем не было планов. Боль, что так быстро выходила со слезами, заменялась всепожирающей пустотой, в центре которой начинала зреть нездоровая ярость. Лен не узнавал собственные мысли. Собственные дрогнувшие руки казались чужими.

Дафна ушла спать, а он даже не заметил, как остался в грязном коридоре один. Он лишь рассматривал серые ладони, словно пытаясь увидеть в них что-то, найти ответ на тревожащий его вопрос.

Как можно им помочь?

Ленни медленно поднялся. Колени тряслись, мысли скакали одна от другой, разбиваясь в неразборчивое месиво разных мыслей, планов и идей.

— Умрёт и всё хорошо будет.

Дафна была красивой. Её румяные щечки так восхитительно краснели, когда Ленни говорил ей, что у нее красивые глаза. Только досадно было, что он никак не мог решить: какого же они цвета? Зелёные, серые, голубые… С какой-то стороны даже карие. Казалось, что её радужка вместила в себя все возможные оттенки, специально заставляя с интересом рассматривать себя.

Дафна была сильной. Никто не согласился бы с этим, смотря лишь на её обложку робкой трусливой девчонки, которая боится вставить лишнее слово. На самом деле внутри неё скрывалась такая мощь и воля к жизни… Ленни верил в это.

Дафна сможет исполнить обещание.

Решительно вскинув голову, он уверенным шагом направился в спальню. Шатенка уже спала, как и остальные дети, ютившиеся на тесно приставленных друг к другу кроватях. Мальчик подошёл к их с братом постели, что была слегка сдвинута от общей кучи и медленно провёл пальцами по его тонкой подушке. Они всегда спали в обнимку, прижимаясь друг к другу, чтобы не мерзнуть.

Как же, наверное, Билли сейчас холодно.

Схватив свою подушку, он крепко сжал её, пристально смотря на братскую часть постели, будто надеясь увидеть его там. Нет. Лишь серое затёртое бельё. Всхлипнув, он подошёл к старухе, что громко храпела, сложив руки на груди.

Чтобы окончательно решиться, он кинул короткий взгляд на Харви и Джо. Светлые завитушки первого перемешались с отросшими черными прядями второго. Они сопели друг другу в уши. Вдруг они сонно поморщились, от скрипа матраса под Долорес.

— Что за?.. — лишь успела выдавить она, перед тем как ей в лицо уткнулась плотная ткань.

Надавив всем весом юного тела, Ленни вдавливал в голову Стотч подушку, кривясь от усилия. До его слуха доносились сдавленные крики, руки раздирали костлявые пальцы, всё тело старухи извивалось ужом, но было не в силах избавиться от удушения. Мальчишка сам не заметил, когда на его губах заиграла опьянённая победой улыбка.

Крики и стоны становились всё тише, хватка Долорес слабела, пока, наконец, она окончательно не замерла. Продолжая улыбаться, он отнял подушку от её лица, рассматривая его. Совершенно спокойное. Он давно не видел его таким, не искривленным злобой или отвращением. Довольный собой, он выпустил сдержанный смешок, поднимая взгляд.

Дафна круглыми глазами смотрела на труп Стотч, часто ими хлопая. Когда из глаз девушки снова хлынули слёзы, Ленни улыбнулся ещё шире. Она так рада, что плачет от счастья?

— Я сделал это, — гордо произнёс он. — Теперь всё будет хорошо, да?

— Ты сделал это и с Билли?.. — выдохнула Дафни, не поднимая на юношу взгляд.

— Что? — он медленно перестал улыбаться. — Я же…

— Пошёл вон… — Ленни дрогнул.

— Я сделал это для тебя. Для нас!

— Пожалуйста… Уходи… Умоляю…

— Х-хорошо, — выдавил из себя он, делая шаг навстречу девушке.

— Нет! — вскрикнула она, отшатываясь. — Не подходи ко мне!

— Но я хочу попрощаться с вами… — он шагнул в сторону, стараясь обойти девушку и пройти хотя бы к мальчишкам.

— Нет! Ты ни к кому не подойдёшь! Ты!..

Она замерла, видя отчаяние в глазах Лена. Её грудь пронзил резкий укол вины. Ведь это она подала ему мысль. Она не сумела утешить и подтолкнула к такому непростительному преступлению. Она виновата в случившимся даже больше, чем сам мальчишка, но… Позволить ему остаться здесь она и впрямь не могла.

Всхлипнув, она схватила канделябр, что стоял на тумбочке, и стала медленно надвигаться к мальчишке.

— Дафна… Это же я… — он попятился, роняя подушку.

— Уходи, — угрожающе произнесла она, уверенно наступая.

Ленни скривился, снова чувствуя, как соль обжигает лицо.

— Я помог нам… Помог нам всем!

— Уходи! — не подумав лишний раз, она кинула подсвечником в убийцу, обезоруживая себя.

Снаряд даже не задел его, но обожженный обидой и злобой, он взрыкнул, выбегая из спальни. Девушка ринулась следом. Ленни схватил свою обувь, начиная втискивать в неё стопу. Разведя лепестки ботинок руками, теперь он не мог толково зашнуровать их. Пальцы путались, не желая слушаться. Вскрикнув от обиды, Ленни плюхнулся на пол, закрывая лицо руками.

Через минуту его тихих рыданий на полу, на его колени что-то упало. Приоткрыв глаза, он увидел, что это было нечто, завёрнутое в платок с незаконченной вышивкой. Медленно подняв взгляд, он увидел, что над ним стоит Дафна. На этот раз в её руках было оружие куда серьезнее. Нож.

— Это еда. Там сыр и хлеб. Хватит на пару дней.

— Я…

— Ты должен уйти, — выдохнула она.

Девушка старалась выглядеть уверенной, но руки дрожали, предательски отражая её страх и сожаление.

Ленни поднялся, подхватывая платок. Может быть, он и совершил ошибку. Может и не стоило действовать так скоро и необдуманно, но разве это повод вышвыривать его на улицу, словно беспородного щенка?

Забыв про шнурки, он гордо отвернулся, отворяя дверь. На улице без единого фонаря в свои права вступила густая весенняя ночь. На Чикаго обрушился приличный ливень, который явно не сулил добра бесприютным. Лен обернулся с надеждой, но встретил лишь решительность и ужас перед ним. Он шмыгнул носом, отважно вступая в ливень.

Дафна долго смотрела вслед давно растворившейся фигуре, твердя по кругу давно забытую ею молитву о здравии и везении.

***

Роберт никогда не смог бы доверить Марку свою жизнь. Нет, проблема заключалась не в том, с каким рвением парнишка раскидывается всем тем, что имеет. Проблема заключалась лишь в его светлой наивность, что с отрочества была ему присуща. Но вот сам Марк регулярно вручал Робу ответственность за свою безопасность и благосостояние, отчего второй недовольно ворчал, вытаскивая парнишку из очередной передряги.

Роберт не любил Империю. Ему она чудилась костлявой леди, что протянула к их шеям тонкие руки, стремясь выдавить жизнь из каждого американца.

Марк Империю ненавидел. Все темы для разговора он сводил к очередному сумасшедшему невыполнимому плану по свершению революции и свержению власти.

Роберту идея революции казалась чужда и неприятна, ведь он даже вообразить не мог, что сможет предложить стране, лишенной опеки Императорской семьи. Кто будет отстраивать дома, на местах разрушенных имперских дворцов? Кто будет выделять средства на пропитание, вместо заевшихся лысых поставщиков?

Марк был уверен, что осиротевшая страна сможет подняться на ноги самостоятельно, выкормит себя сама, питаясь чистыми душами свободных американцев. А потому упорно планировал, как бы втянуть в свой сумасшедший план побольше народу.

Вокруг него собралась толпа таких же фанатиков, как и сам Марк.

— Мы — последняя надежда Америки! — гордо заявлял парень в пылу очередной ссоры.

Со стороны вполне могло показаться, что Роберт ревнует Марка к его новой компании, чем часто орудовал парень в нередко возникающих дебатах, но он лишь искренне переживал за него.

Как оказалось, не напрасно…

Марк исчез. Он не выходил на связь, не появлялся в излюбленных местах, он словно растворился в гуще событий и пропал. Роберт даже стал задумываться: существовал ли он на самом деле? Вдруг, приятель его детских забав оказался лишь иллюзией?..

Появился Марк лишь в новостных сводках. На одной из центральных площадей прогремел взрыв и его счастливое лицо засветилось на камерах наблюдения. Он вломился в дом Роба лишь после того, как на него объявили в розыск.

Они пустились в бега. Всю компанию парнишки методично отловили и публично казнили, заставляя Роберта все больше переживать о жизни непутевого друга. Марк никого не любил. Ни о чем не жалел. Он лишь повторял:

— Моей женой, сестрой, дочерью, мамой и тетей всегда была Революция. И навсегда ею останется.

Во время взрыва погиб сорок один человек. Из них два аристократа, которые и были целью компании Марка, а все прочие — мирные тринадцатые, что прогуливались по городу или спешили по своим делам. Парень оставался глух к аргументам Роба и продолжал гордиться содеянным, даже когда выяснилось, что при взрыве погибли дети.

Они брели по стремительно беднеющим улицам. Сейчас, разодевшись в чужие одежды, Роберт чувствовал нелепым не только свой наряд, но и всю свою жизнь. Марк притащил целый мешок почти карнавальных костюмов, довольно заявляя, что они сняты с трупов аристократов. Уточняющих вопросов не последовало.

За что они сражаются? С кем? С теми, чью еду едят, на чьих машинах ездят и чьи наставления слушают? Детский лепет. Он готов был идти голым, лишь бы снять с себя эти мерзкие тряпки. А лучше бы стянуть и кожу, что наверняка пропиталась британским духом.

За спиной, совсем близко, вдруг послышались тихие шаги. Роберт насторожился, но ничего не предпринял. Горький опыт бегства сделал свое дело и даже в таком пустяке — шагах в центре пустого переулка, он чувствовал угрозу. Вполне вероятно, что это бедняк, который увидел мужчин в дорогой одежде и увязался за ними, чтобы попросить милостыню или прижать к затылку дуло пистолета. А быть может, что это гвардейцы, давно напавшие на их след.

Роберт схватил Марка за локоть и ускорился, замечая, что хозяин шагов тоже зачастил. Его походка совсем не была похожа на пружинистый шаг гвардейцев. Не решаясь переходить на бег, он резко свернул за дом, полагая, что преследователь оторвётся, продолжит путь прямо, но короткий шорох снова последовал за ними. Можно было бы обернуться, разрушить интригу, но мужчина лишь усмехнулся. Это было бы совсем скучно.

— Смотри, — с ядовитой усмешкой выдавил Марк и, стянув с себя пиджак, резко бросил его в лицо предполагаемого преследователя, кажется замедляя человека за спиной, и почти моментально скрылся за следующим поворотом. Роберт чертыхнулся и поспешил следом.

Эхо, что отражало звуки от стен, подсказывало, что незнакомец не отступил и сейчас, даже потеряв объект из виду. Шаги приближались. Замерев за стеной, парни сосредоточились, выжидая момент.

Как только силуэт человека появился из-за угла, Роб тут же кинулся на него, выбивая из рук кусок какой-то узорчатой ткани, захватывая сгибом локтя шею и упираясь коленом в тонкую спину.

— Добегался? — протянул он. — Кто ты?

Только завершив фразу, Роберт заметил, что незнакомец куда меньше, чем он сам. Мальчишка в его руках вздрогнул и рассыпался в рыданиях.

— Я узнал вас… — выдавил юнец сквозь слезы. — Я видел вас в новостях…

Замерев на мгновение, мужчина отшатнулся, отпуская парнишку. Тот обессиленно свалился на колени, схватил платок с искусной вышивкой и закрыл им лицо.

— Он умер! — взревел он, утыкаясь носом в ткань. — Я видел, он умер!.. Вы убили моего брата! — маленькая трясущаяся рука указала пальцем на Марка, что вдруг выдавил самодовольную усмешку.

— Слушай… — выдохнул Роберт. — Мне правда жаль, что… Как тебя там?

— Ленни… Меня зовут Ленни…

— Ленни, мне правда жаль, что у тебя кто-то умер, но, поверь, мы к этому не имеем ни малейшего отношения, — кивнул сам себе мужчина, намереваясь уходить.

— Взрыв… Такой громкий взрыв… Вы всё, что у меня осталось… Всё, что осталось после него… У меня больше… Ничего нет… У меня нет ничего, кроме вас, слышите?!

Мелко выдохнув, повстанец обернулся на мальчика, что вскинул полный отчаяния взгляд, за которыми скрывалась опустошенная детская душа. Сжав пальцами переносицу и на секунду зажмурившись, он тяжело вздохнул и обернулся на Марка, что лишь пожал плечами.

— Так… Я почти уверен, что прокляну себя за это… Но, давай-ка, — он поманил Ленни рукой. — Поднимайся, пошли. По пути разберемся, кто ты, что ты и почему ты.

Мальчик робко поднялся, приближаясь к террористам. Подойдя достаточно близко, он тут же обнял Роба.

— Да ну что за мания у всех меня обнимать?! — фыркнул он, отталкивая мальца.

— Я клянусь, вы не пожалеете!

— Я уже жалею… — вздохнул он, подталкивая парня в спину. — Шуруй.

— Спасибо!.. Спасибо вам, я!..

— Будь я проклят, — выполнил Роберт своё предположение, стараясь смириться со своей судьбой. До их базы оставалось не так уж и далеко.

Теперь ему придется воспитывать двоих детей.