Учитель из моих кошмаров

Глава 25

Наши дни

— Не понял, так вы знакомы, что ли? — почесал затылок Олег, переводя озадаченный взгляд с Марка на меня и обратно.

Криво усмехнувшись, я посмотрела Марку в глаза.

Интересно, а его друзья в курсе того, как он проводит свои ночи?

— Да, познакомились пару дней назад, — медленно ответил мужчина, не скрываясь, разглядывая меня с головы до ног.

Без макияжа, прически и дизайнерского платья я выглядела гораздо моложе и уязвимее. И меня это дико напрягало. Мужчины, которых подсылал мне отец, не должны были видеть меня такой.

У той Виталины, которую они знали, была идеальная кожа без веснушек, грациозное тело, дорогие побрякушки, высокомерное поведение и ледяной взгляд без малейших эмоций. Эта равнодушная кукла сводила их с ума и заставляла терять всякую осторожность.

А теперь же мне стоило нечеловеческих усилий обуздать свой панический страх и не обернуться туда, где сидел Горецкий.

— Не думала, что мы с тобой еще когда-нибудь увидимся, — безучастно проронила я, упираясь бедром о край стола и скрещивая руки на груди.

Лучшая поза, чтобы спрятать дрожащие пальцы.

— А я почему-то был в этом уверен, — улыбнулся Марк. Вот только его черные, ярко выделяющиеся на фоне бледного лица с тонкими чертами, глаза оставались серьезными и напряженными.

Блять-блять-блять…

Грудь сдавило от нехватки воздуха.

Мне нужна была передышка.

Мне нужна была чертова передышка!

На помощь неожиданно пришел Сергей.

— Молодец, что пришел, — встав между мной и Марком, хлопнул он того по плечу. — Решил свои проблемы?

После того, как связался с моим отцом — вряд ли…

— Ни хрена, — коротко подтвердил мои догадки Марк. — Но говорить о делах мы сейчас точно не будем. Я приехал забыться и повеселиться.

Его взгляд при этом остановился на мне.

Да пошел ты!

Я резко отвернулась, разглядывая рощу вдалеке.

На Горецкого, который с появлением Марка не проронил ни звука, я старалась даже не смотреть.

Он так и не одел кольцо мне на палец.

И почему-то я не могла перестать думать об этом.

Наивная дурочка решила поверить в сказку со счастливым концом?..

— На, выпей, братан, — тем временем окружил заботой новоприбывшего друга Олег. — Мы еще попозже баньку разведем. Я позову двух сестренок из соседнего села. Все тревоги как рукой снимет.

Я закрыла глаза.

А вот теперь мне точно пора домой.

— Никаких сестренок, — тихий голос Горецкого острым лезвием черканул по коже.

Деревянные половицы позади тяжело скрипнули.

Обдавая меня теплом своего тела, Руслан медленно приблизился к Марку.

Все присутствующие замерли.

Кажется, не я одна не знала, чего ожидать от Горецкого.

— Херово выглядишь, — исподлобья посмотрел Руслан на своего приятеля и, ухмыльнувшись, пожал ему руку.

И внутри меня ёкнуло.

Я поняла.

При любом раскладе Горецкий выберет не меня.

Даже если его друг будет вытворять со мной немыслимое, он просто отвернется или, что еще хуже, поможет тому завершить начатое.

Боже, мне нужно бежать…

Тонкие губы Марка, следы от которых еще не зажили на моем теле, растянулись в широкой улыбке.

— Зато ты расцвел, братан, — бросил он быстрый взгляд в мою сторону. — Значит женишься?

Я, не отрываясь, смотрела на чеканный профиль Горецкого.

Ну же, посмотри на меня!!

Скажи что-нибудь, обними и поцелуй при всех. Продемонстрируй всем, что я нужна тебе и что ты хочешь меня! Напомни, как тяжело тебе отказать, когда ты так настойчив!

Но, кажется, я в один миг перестала существовать для этого мужчины.

— Типа того, — холодно проронил Горецкий, беря со стола бутылку виски. — Ты опоздал на основную часть цирковой программы.

Если бы мне на голову надели целлофановый пакет и придушили им, мне было бы не так отвратительно тошно.

Вот и всё.

Мыльный пузырь, который я незаметно для самой себя наполнила воздухом, лопнул.

И когда я только успела так проникнуться этим мужчиной?..

Ведь ничего кроме тотального контроля, насмешек и сексуального домогательства я от него не видела.

Наверное, в этом и заключается стокгольмский синдром.

Потерянной девочке уделяют удушающую тонну внимания и постоянно находятся рядом. И ей кажется, что за всем этим кроется нечто большее.

А на самом деле ни хрена там нету!

Только похоть и просчитанная тактика.

Откинув голову, я сглотнула вязкую слюну и медленно закрыла глаза.

Разочарование и боль — лучшие катализаторы. С их помощью выделяется лошадиная доза безразличия. А безразличная девушка способна на многое.

— Но зато, Марк, ты успел на финал циркового представления, — грациозно расправив плечи, медленно приблизилась я к мужчинам.

Повернув голову, Горецкий одарил меня тяжелым взглядом медведя, которого побеспокоила надоедливая белка.

Ты еще ответишь за это…

— Запомни. Никогда. И ни за что. Я. Не стану. Твоей, — приподнявшись на цыпочках, тихо прошептала я Горецкому на ухо.

Широкие плечи напряглись.

— Поэтому можешь засунуть свое фальшивое кольцо себе в задницу и больше никогда не смей подходить ко мне ближе, чем на метр, — каждое слово давалось мне с диким трудом, будто я вручную высекала их на граните, но вместе с тем я чувствовала невероятное освобождение.

— А ты уверена, что не пожалеешь об этом, Аронова? — взглядом Горецкого можно было плавить металл. Серая обжигающая лава.

Облизав губы, я рассмеялась.

Громко, звонко, от души.

Да вся моя гребаная жизнь состоит из поступков, о которых я жалею до спазмов в горле!

— Иди на хуй, — четко выговаривая каждую букву, с широкой улыбкой ответила я.

Это был крик души.

Мне хотелось сжаться в комок и реветь от бессилия, но я не могла позволить себе такую роскошь.

Не среди этих людей.

— Ох, ёбушки-воробушки! Вот это, я понимаю, страсть! — запричитал Олег, хватаясь за бутылку и разливая крепкий напиток по бокалам. — Пойдемте-ка лучше к столу, немного остынем и выпьем за мир во всем мире!

Все присутствующие, сделав вид, что ничего из ряда вон не произошло, переговариваясь, дружно потянулись к столу.

А мы с Горецким так и продолжали стоять, сверля друг друга ненавидящими взглядами.

— Хочешь свалить? — прищурившись, процедил мужчина. — Как обычно сбежать от проблемы, задрав свой очаровательный курносый носик?

Казалось, его выводит из себя мое присутствие, взгляд, запах — вся я.

— А в чем проблема? — усмехнулась я, чувствуя, как болезненно натягивается пересохшая на губах кожа. — Планируешь продолжить цирковое представление? Поверь мне, интереснее уже не будет. Самое время объявлять конец и опускать занавес.

А мне пора возвращаться в свой личный ад…

Челюсть Горецкого напряглась.

— Это он оставил следы на твоем теле?

Я сразу поняла, о ком речь.

Марк стоял у стола и, щурясь от солнца, задумчиво смотрел на нас. Ветер трепал его черные волосы и ворот расстегнутой рубашки.

И я поймала себя на мысли, что этот мужчина причинил мне гораздо меньше боли, чем Руслан.

Хотя душил и избивал меня именно он.

— Даже если и так, тебе не все равно? — пожала я плечами.

Это показное равнодушие давалось мне нелегко.

— ЭТО ОН? — Руслан даже не повысил голоса, но я вздрогнула всем телом.

— Да, — цепенея, выдохнула я. — И что дальше? Ты набьешь ему морду? Перестанешь с ним общаться? Что?!

Глаза щипало от слез, горло саднило. Но я держалась.

Держалась ровно до тех пор, пока не услышала ровное и уверенное:

— Нет, детка, я просто покажу тебе, где выход, и продолжу веселиться.