Укус Милосердия

Глава 15 Слава регламенту!

Вы… да нет, вы не можете себе представить, чем является и что может символизировать для Конрада Арвистера такая вещь как кресло-качалка. Никто не может, даже другие вампиры. Им, полумертвым утыркам, не понять уже самой концепции «комфорта». Мы все были в замке Никт, мы все видели трон Короля. Какой он? Каменный. Целиком. И парень, сидящий на нём, о подушечке для жопы даже не думает. Я знаю, спрашивал.

Кресло. Кресло-качалка. И канделябр. И камин. У меня есть камин. У нас есть камин. Камины. Три. У меня есть камин в комнате. Скажите, у вас есть камин в комнате? Ох, а сама комната у вас есть? Ну, знаете, такая, в доме. В частном. С камином. В своем собственном.

Мне пришлось призвать весь свой опыт и всю силу воли, чтобы не завизжать как девчонка, когда брат с сестрой, пряча глаза, начали мне представлять свои подарки. Ну еще б не прятать, где аренда-то⁈ Нет, подарки, конечно, просто прекрасные, но мы возьмем себя в руки, причем не просто, а прямо вцепимся когтями, но не покажем всех эмоций. Хотя, если судить по хитрой рожице выглядывающей из-за угла Алисы — у меня не особо-то и вышло. Связь между нами двухсторонняя, я её контролирую не полностью.

После этого прекрасного события случилось несчастье — целая неделя безделья. Тишь, гладь и благодать, которые я был вынужден жестоко превозмогать, запрещая себе качаться на кресле-каталке больше одного часа в день. Это было как наркотик, от которого некуда деться, потому что его бесконечная сладкая купель стоит прямо там, где ты отходишь ко сну. Ты засыпаешь, смотря на него, ты просыпаешься…

В общем, я не выдержал и пару ночей провел в кресле, укрывшись пледом. Такого сладкого сна у меня не было лет сто!

Заодно, пока боролся с искушением, устроил каждому из родственничков алаверды за столь шикарные подарки — Шегги, приняв моё предложение забухать, нашёл потом себя в гоблинском борделе, ну а Аннике был просто вручен подарочный талон на триста талеров в хороший магазин готовой одежды. Довольны оказались оба, причем более чем, однако, чуть позже слегка отошедший от произошедшего Шеггард всё-таки решил задать мне вопрос:

— Конрад, — проникновенно спросил он, — Почему гоблинский? Почему хотя бы не орочий?

— Всё дело в мебели и экономии, мистер Скорчвуд. Гоблинам выгоднее заказывать капитальную мебель, потому что её хватит и внукам. Амортизация низкая, сколько они весят-то? Орки же, в виду их раздолбайского характера, предпочитают самые дешевые решения. Теперь представь, каково бы тебе было в орочьем борделе, где кровати постоянно стучат о стены.

Ошарашенно помолчав с минуту, Шегги тихо и спокойно, но с глубоким чувством признался, что вот ни разу о таком не подумал. И теперь, даже несмотря на испытанный страх, что служительница любви может прямо на нём лопнуть нафиг, горячо благодарен мне за столь прозорливое и взвешенное решение. Но больше так делать не надо.

— Почему?

— Она почти лопнула. Первая, в смысле. Потом утверждала, что ничего страшного, но шишку-то всё равно набила.

— А это как вышло?

— Ну… слетела же.

Гм, вот что значит «долгое воздержание».

Всю неделю своего безделья, кроме пускания слюней на кресло-качалку, я был еще занят вопросом — ввязываться в сомнительную авантюру под названием «детективное агентство», или же не стоит? Газеты, наше омнипольское телевидение, а также рассказы Шпильки по вечерам о делах теневой части города утверждали, что овчинка определенно стоит выделки, но я всё равно сомневался. Даже попробовал вернуться к своей основной деятельности, побродив пару ночей по городу и вынюхивая вселенцев, но проще было бы найти иголку в стогу сена. Хаотический и нервный фон города, его магическая нищета, посреди которой яркими огоньками светили немногочисленные накопители магии, всё это невероятно мешало ориентироваться.

Хотя, оставалось еще парочка дел, которые надо довести до конца, а уж потом принимать жизненно важное решение.

— Фууу! — тихо взвыло из-за двери, в которую я немедленно запустил тапком, заставив сидящего у меня в гостях Шегги слегка вздрогнуть.

— Сколько раз говорил — не вынюхивай возле моей двери! — рявкнул я зло.

— Я не вынюхивала, я подслушивала! А у вас тут гоблинши слетают! Фууу! — радостно провякал удаляющийся голос Тарасовой.

— А ну вернись!

— Нет!

Пришлось догонять. Заменив огромного полутролля на опасливо косящуюся компактную вампирессу, я прямо её спросил:

— Как у тебя дела с проектом?

— Уф⁈ — удивилась девушка, а затем спросила, наклонив голову и прищурившись, — Тебе подробно или как?

— Или как.

— Тогда так объясню — мы с Деспотом дошли до стадии тестирования, он сейчас её мучает вовсю, а я бью баклуши и жду результатов. Еще пообещали нам учеников, но я их у него заберу, гоблин этот вообще никак с людьми не ладит. Может посоветовать, каких име…

— Стоп-стоп. Подожди. То есть — ты сейчас свободна?

— Ну… да.

— Очень хорошо. Тогда собирайся.

— Я никуда с тобой не пойду!! — тут же взвилась с кресла Тарасова, тараща глазищи. Граильня для неё оказалась чересчур травмирующим опытом.

— Увы, но пойдешь, — хмыкнул я, вставая, — Мы с тобой отправляемся в Нижний мир.

— Ч-что⁈ Уже⁈ Как⁈ Почему?!!

— Потому что, Тарасова, у меня тоже есть дела. Планы на будущее. Я не могу устроиться на регулярную работу, а потом внезапно сказать боссу в первые месяцы «Ой, извините, я совсем забыл убить отца у моего „птенца“, нужно отлучиться на день-два»…

— Я! С тобой! Не…

— Еще как «да». За язык тебя никто не тянул.

В дверь позвонили. Хм, ладно, пойдем посмотрим, кого там черт принес.

— Ты пока перевари эту мысль, — предложил я Алисе, поднимаясь из кресла, — Сегодня мы идём туда. Зато сможешь закупиться!

На пороге у меня стоял помятый ангел Валера, сонно и застенчиво улыбаясь.

— Это же ваши коты, Арвистер? — спросил он, указывая на двух мохнатых четвероногих балбесов, чинно сидящих у его ног. Выглядели оба отнюдь не так, как должны выглядеть животные, неделю шлявшиеся по городу, где каждый пятый готов был бы их сожрать без хлеба.

— Мои, — неохотно буркнул я, а затем обратился к самим животным, — Ну и где вы шлялись?

— А нигде, — вместо отвернувшихся животин заговорил Валера, — Они неделю у меня в таверне были. Немного помогали по хозяйству, но волосы… в смысле мех…

— Вот, значит, как… — мрачно проговорил я, — Балдели, значит.

— Вот сами разбирайтесь, — тут же помахал рукой гость с Верхнего мира, — Я к тебе по другому вопросу, вампир. Слухи прошли, что ты собираешься отправиться в Нижний мир? У меня к тебе есть небольшая просьба.

Чертовы ангелы. Казалось бы, что может быть хуже демона? Гордая могущественная сволочь, мерзкая, эгоистичная, всегда готовая к предательству, насмешке и лжи? Полная фигня, уверяю вас. Вы знаете эти качества. Вы сами ими всеми обладаете, за исключением демонического могущества. Демоны понятны. Гребаные божественные сущности? Ни разу. Силы, мотивы, ход мыслей всех этих… гадов — совершенная терра инкогнита.

— Что нужно сделать и что я с этого буду иметь? — стандартной омниполисской присказкой ответил я на запрос ангела. Тот тут же поморщился от такой меркантильности, но ничего не сказал плохого, а открыл рот явно для того, чтобы сделать мне предложение. Но тут его прервали самым банальным образом — две очень юные, но не очень умные девушки мелкописечного калибра, дробно подскакав к культурно беседующим нам, пали около меня на колени, начав поклоняться котикам.

Лицом Валера окончательно погрустнел. Еще бы, очень его понимаю. Такое святотатство. При живом ангеле-то рядом, и котам. Позор на его голову.

— Тьфу на них, — малодушно переобулся я перед возможным подателем выгоды, — Идём к тебе. Угостишь меня кофе, а я тебя выслушаю. Поговорим.

Почему-то Валера не очень был рад такому предложению, но согласился. По пути мы еще и Йага Тага Каббази, читавшего на крыльце газету, заинтриговали. Бодро квакнув нам доброе утро, саппоро ускакал в дом, но вскоре появился в «Отвернувшемся слоне». Видя, что у нас своя беседа, жаболюд культурнейшим образом нагрузил заказом одну из орчанок-официанток, и принялся мечтательно смотреть в окно. Мы же погрузились в тихий, но жаркий торг, результатом которого стала мрачная и обоюдная неудовлетворенность.

У этой улицы что, какая-то аура, привлекающая только самых скупых и жадных жильцов? Вон позавчера Каббази рассчитывался за очередной урок, причем морду корчил такую, как будто последнее у него отбираю! Вот как это называется — избить разумного так, что у него внутри буквально молотый фарш с дроблеными костями, а потом деньги жать!

Один я тут нормальный.

Дома меня встречали две восхищенные девичьи моськи и озабоченная рожа Шегги, игравшего пирата, только на плечах массивного полутролля сидели не попугаи, а сами коты, явно претерпевшие от девок.

— Конрад, а как их зовут⁈

— Одного Лялечка, а другого Хуммельсдорф! — моментально сориентировался я, — А вот кого из них как — предоставлю им самим решить.

Животные тут же с шипением вызверились друг на друга, заставив Шегги забеспокоиться еще сильнее.

— Всё, Тарасова, побежали, — решил я дать домашним делам разобраться самим по себе, — Нам пора.

Дорога до Управления была недолгой и на редкость комфортной — некоторым девушкам необходимо было помолчать и подумать, а я наслаждался этой незабываемой атмосферой тишины в присутствии женщины. Очень особая аура, да. Я нечто подобное ощущал лишь как-то раз выбредя на полянку с единорогами.

— Конрад, — Алису пробило на поговорить прямо перед нужным нам зданием, уходящим этажами в облака, — Я хочу кое-что прояснить. Вы меня похитили, убили, превратили в вампира, теперь держите в подвале, чтобы я на вас работала. Держали. А теперь ты меня ведешь обратно в мой мир, чтобы я убила своего папу? Хотя нет, стоп! До того, как мы тут оказались, ты взял меня погулять, из-за чего я до сих пор просыпаюсь с кошмарами, в которых фигурируют гоблины, чья-то голова, ужасная старуха, смерть, кишки, кровь и совершенно жуткая демоница, голыми руками распотрошившая кучу народа? И, к тому же, эта демоница — наша начальница?

— Великолепно обыгранная позиция! — тут же похвалил я девушку, — Для переговоров или торга учтено практически всё, что только можно. Ты мастерски избежала момента с дарованным бессмертием, с обретением друзей и котов, ничуть не остановилась на большой заработной плате, уютном особняке, прекрасно оборудованном подвале, великолепной карьерной лестницей, ну и, конечно же, не упомянула меня в качестве наставника.

— С котами ты перегнул… — задумчиво пробубнила «птенец», — Вот если бы вспомнил, как мы посидели у ангела…

— Ты растешь как личность, Алиса. Только совсем забыла, что была длинной унылой страшилой без малейших шансов на грудь, а теперь миленькая маленькая куколка с изящным хрупким телосложением!

— П-правда так думаешь? — с какого-то перепугу она смутилась.

Ох.

— Нет, конечно, — хмыкнул я, — У нас же тренировка по подбору аргументов?

— Гад!! Я же…

— Коня-же. Цыц. Просто… доверься мне. Если я что-то делаю, значит, так надо. Если бы не было надо, я бы никуда никого не таскал. Куда проще всё сделать одному. Всё, погнали, вошли и вышли. Приключение на пару часов, а потом я тебе дам пошататься по магазинам Питера!

— А… хорошо. Стоп! «Длинная унылая страшила»?!!

— У вас в доме что, зеркал не было?

— Скотина!!! Гад! Сволочь!

Кто-то бы мог поинтересоваться, почему я позволяю этой юной соплячке так неуважительно о себе отзываться. Ответом был бы как минимум удар в глаз.

— Арвистер! Ты что позволяешь этой маляв… ай!!

Ну вот, не успели мы подняться по ступенькам до главного входа, уже один есть.

— Это мой «птенец»! — злобно заявляю я павшему и скатившемуся по ступенькам типу, — Как считаю нужным — так и воспитываю!

Тип стонет и проклинает меня, попутно клянясь, что больше никогда не подаст руки и вообще. Не обращаю внимания. Он мне уже года три торчит шесть с половиной талеров, наверное, забыл. Зато Алиса сразу притихла.

Увлекаю её с собой, входим, проходя турникет, попутно киваю двум полутроллям охраны. В холле управления, как всегда, суета и перебежки между четырьмя лифтами. Гоблинши, полуэльфийки и прочие женщины тащат документы, тортики, сплетни и приказы, разнося это всё по зданию. Несли бы еще и венерические болезни, но у нас тут, слава всему, не Нижний мир, еще ни одной такой болячки у гибридов не появилось.

— А у тебя проблем не будет? — тихо спрашивает меня Тарасова, — Что ты…

— Конечно будет! — громко отвечаю я, — Как и у всех, кто забывает технику безопасности обращения с расами!

— Что…

— Мы — вампиры, Алиса! — продолжаю я привлекать всеобщее внимания, неторопливо шествуя к лифту, — Но если ты не будешь жрать живых, летать или перемещаться в тени, кидаться автомобилями и разрывать медведей пополам, то рано или поздно не слишком умные окружающие начнут относиться к тебе как к простому зубастому человеку! А забывшись, ляпнут что-нибудь эдакое, из-за чего ты вынуждена будешь показать миру их требуху! Другие же идиоты, забывшие, что написано в методичках, начнут возмущаться и требовать «справедливости», лицемерно пытаясь прикрыть свою невежественность и некомпетентность какой-нибудь дрянью типа «изменившихся реалий». Стыд и позор! Каждый из идиотов знает, что нельзя оскорблять у тролля маму, а также что нельзя вообще хоть как-то отзываться о князе эльфа, но при этом так разленились, что забыли, чем чревата критика отношения вампира к его «птенцу»! Прилюдная!

Девчонка не знала, куда себя девать под всеми этими взглядами остановившей своё движение толпы.

— Эй, Арвистер! — лениво окликнул меня знакомый полуэльф из отдела снабжения, — Там что, Залесски был?

— Нет, Ротбранд, — махнул я рукой, — Ничего с ним не будет, выживет. Но это лишь на первый раз.

Ну вот, прямо социальный механизм. Поняли, что никакой расчлененки нет — и вновь ноль внимания, фунт презрения, танцуем дальше ежедневную ламбаду. А я ведь старался, проявлял социальную бдительность. Что за люди…

— Это… спасибо. За маму, — подкравшийся сзади полутролль в форме охранника застенчиво улыбнулся, — Да.

Ну хоть у кого-то совесть есть.

Поднявшись на седьмой этаж, мы заглянули в кабинет частных заявок, где и разжились стандартным разрешением на проход по врачебным показаниям акклиматизации «птенца». Тарасова тут же впала в очень глубокую задумчивость, поэтому до бухгалтерии шла за мной как зомби, мало что не спотыкаясь. Правда, когда мы пришли, её взяли в оборот бухгалтера, начавшие разбор полётов, связанных с вопросом, где означенная Блюстительница шлюхалась три месяца, не приходя за зарплатой, раз к ним не поступали счета на убытие, командировочные и из гостиниц? Алиса лупала глазами и мямлила, несколько гоблинш её сварливо чехвостили, одновременно тут же определив, за чей счет она так прекрасно жила. Зависть зеленых перечниц всколыхнула какие-то женские ответные нотки в скромных грудях моей подопечной, так что она начала завывать в ответ о том, как с ней безответственно обращались и ничего не сказали.

Через десять минут эти кобры уже определили меня в качестве главного антагониста.

— Вы мне тут недообследованную Блюстительницу портить будете⁈ — тут же нахмурился я, — Мне Старри звонить?

— Иди ты, Арвистер! — тут же дала по тормозам главная змея, — Старри тогда сюда по твою душу прибежит, еще чего не хватало! Все, берите деньги, подписывайте и уматывайте!

— Командировочные в студию! — показал я фигу этой сморщенной грымзе, — В рублях, на трое суток Санкт-Петербурга! И одну зарплату моей подопечной тоже в рублях дайте!

— Да ты охренел, кровосос⁈ Мы рубли что, печатаем?!!

— Ладно, давайте половину в долларах.

— Вы в Питер отправляетесь, Арвистер! Возьми хоть йен!

— Сами с ними возитесь!

— Да чтоб тебя демоны Иерихона побрали!

— Эти демоны никогда в жизни сюда не явятся, старые вы кошелки, им вас и дома хватает! И как только взяли бедолаги в жены таких зараз!

Попререкаться с бухами — милое дело. Стресс снимается на «ура». Унылая дамочка в отделе снабжения, выдавшая нам по три фиала крови и амулету экстренной эвакуации, никаких желаний пообщаться не вызывала, да и желаний в принципе. Не удивительно, что Эрнальф шляется где угодно, но не на рабочем месте…

— Кто такие демоны Иерихона, которых вы всегда поминаете? — испортила мне настроение Алиса.

— Худший кошмар всех Срединных Миров. Расскажу как-нибудь потом. Считай их чем-то вроде Сатаны, но гораздо хуже.

— Хуже Сатаны⁈ Подожди…

— Сатана, вообще-то, мировой дядька, — с удовольствием я огорошил Тарасову, — Скоро познакомитесь. Он очень всеми этими интернетами интересуется, так что сама увидишь.

— Чи-во⁈

— О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья век! — подхватив отказавшуюся функционировать девицу под подмыхи, я понёс её вперед, чуть побалтывая в процессе. Если кому-то не нравится мой процесс обучения — подайте на меня в суд!

А вот в центральной портальной, только сунувшись внутрь, я понял, что где-то кого-то прогневил. Возможно даже ангела Валеру, который не поленился стукануть. Как иначе объяснить, что в приемной сидел Сильвестр Ваккуш собственной персоной — я не знаю. «Странно, он же не ходок в Нижний мир, у него совсем другая специализация», подумалось мне, но мысль выкинул на мороз, ротации у нас никто не отменял.

Пришлось усаживаться прямо напротив этого бездушного утырка. Сам Ваккуш был одет в полном соответствии с модой Нижнего мира, его жилистое костлявое тело скрывали толстые джинсы, высокие потертые ботинки, тонкий серый свитер и качественная куртка толстой кожи. На коленях у Сильвестра лежала толстенная папка с документами, сверху которой приютилась кепка-аэродром. Он определенно собирался на долгую миссию, а значит — точно нас не поджидал. Только толку…

— Как тебе новая жизнь, дитя? — зловеще прошелестел Ваккуш, предварительно представившись (чем испугав Алису до трясучки).

— Н-н-нормаль-но! — пролязгала зубами девушка, пытающаяся врасти мне в бок. Я с досадой наблюдал, потому как мой сородич ни на гран не переступает границ вежливости.

Алиса была напугана, и я её понимал. Мои зубки, наглая рожа, светящиеся иногда глаза — это всё пугает смертных только поначалу. Затем дурацкие шутки и хитровыделанное поведение сглаживают углы. Пара часов и всё, кто угодно воспринимает меня как самого обычного, слабого и ничтожного смертного, а из-за того, что уши недостаточно длинны, плюс имидж не особо-то высокомерный, я не произвожу впечатление эльфа. То есть, старина Арвистер приятный и дружелюбный парень, просто у него есть зубы.

Настоящие сильные вампиры — совсем другое дело. Напомню, господа! Вампиры питаются смертными. Перехватывают тут и там, ненужных, конечно, слабых, непримечательных, понемногу, без фанатизма, но если ты питаешься хотя бы раз в месяц, то рано или поздно перестаешь скрывать свою суть. Она, суть охотника на разумных, пожирателя теплой крови, пропитывает тебя. Её уже не спрятать иначе, как способностями. Сейчас Сильвестр Ваккуш был в своем натуральном, бледном, сухом и жилистом облике, поэтому Тарасова мало что не ссалась прямо под себя.

— Хорошо… — Ваккуш еле заметно улыбнулся, — Тебе сейчас предстоит очень важный жизненный урок, поэтому советую успокоиться и взять себя в руки. Кстати, Конрад, если позволишь…

— Дозволяю, — угрюмо пробурчал я, борясь с искушением дать «птенцу» по голове. Не сильно, а так, чтобы прекратила изображать из себя умирающий советский холодильник.

— Ни один из нашего рода, дитя, не обидит «птенца», не убив для начала его породившего, — очень вежливо и тихо проговорил Сильвестр, — а я не питаю вражды к Конраду Арвистеру и промеж нами нет споров. Не нужно меня бояться.

— А…? Да… да. Я поняла. Спасибо, — где-то через минуту среагировала бедолага.

— Мог бы просто сказать, что мы Блюстители… — проворчал я, — … и не воюем между собой.

— Да? — неподвижное узкое лицо моего старшего сородича изобразило легкую тень удивления, — А я и не знал, что ты порождаешь Блюстителей, а не вампиров, Конрад. Думаешь, мы навечно закабалены?

— Думаю, что над дверью загорелся зеленый свет, Сильвестр.

— Ты прав. Мне пора. Конрад. Дитя.

Действительно, портальная комната сигнализировала о своей готовности принять очередного агента. Кивнув в знак благодарности, старший вампир замер, на секунду закрыв глаза, а затем его облик потёк, неуловимо изменяясь на… худого человека. Высохшего, недосыпающего, с усталым изможденным лицом. И при этом — никакой ауры высшего хищника. Раз — и всё.

Затем он встал, сунул папку подмышку и заспешил к двери.

— Ч-ч-ч-ч-то эт-т-т-о бы-бы…

— Полноценный вампир, милая. Можно сказать, sanguinia sapiens vulgaris, — ухмыльнулся я, — Немного худоват, немного суховат, но настоящий, не то, что мы.

— К-к-ка-кой уж-жас!

— Будешь жрать людей… — несмотря на то, что я почти воткнул губы в острое ухо Тарасовой, та, казалось, сама подсунула головную дырку поближе, получив, таким образом, от меня невинный поцелуй, — … станешь такой же. И не внешне. Тебя совсем не внешность так напугала.

— Не стану!! — в этих словах у Тарасовой прозвучали страсть, ярость, пожар, обещание и… много-много ссыкливости.

— Умная девочка. О, наша очередь, пойдем.

— А-а о-он та-ам?

— Нет, он уже в Нижнем мире. Идём. Нас ждёт Санкт-Петербург!