Укус Милосердия

Глава 20 Предъявленные счета

Когда родной дом тебя встречает выбитой входной дверью — это не к добру. Пусть у меня раньше дома-то особо не было, но дверь выбивали в гостиницах, ночлежках, съемные квартирах, постоялых дворах, игорных домах и, конечно же, в борделях. С последними всегда было все неладно. У большинства бордель-маман просто чутье какое-то на вампиров, а то, что мы серьезные разумные, оперативные агенты Всеобщего Правительства, знает мало кто. В большинстве Срединных Миров о нас ходят байки как о кровососущих повелителях ночи, похищающих девок и крадущих младенцев. Не зря, разумеется. Я невинный страдалец из-за своих сородичей, но куда деваться?

Вся эта муть промелькнула у меня в голове, пока бежал, шлепая босыми пятками, к дому. Стратегия, тактика, присмотреться, провести разведку, придумать план?

Нет.

Страх и нервное напряжение «птенца» ударили по моей усталой голове еще когда я сидел в такси. Наша связь, приглушенная ранее городом и расстоянием, моментально превратила Конрада Арвистера в гневную несушку, прущую напролом прямо в расставленный охотником капкан!

Впрочем, «охотник» вовсе не сидел в засаде, а вовсю долбил подвальную защиту, за которой и пряталась Тарасова. Он, точнее она, даже и не заметила моего появления, пока…

— At’yalt! — рявкнул я, делая резкий жест в сторону увлеченной своим нехорошим делом гадины. Моментально сформировавшиеся из стен призрачные цепи стеганули по ней, отбрасывая к стене. Не успело её тело удариться о дерево, как цепи появились вновь, связывая и сковывая… Екатерину Тау.

— Аркана Тау, — хрипло прокашлял я, — Паршиво… выглядите.

Теперь вижу, что меня прокляли не боги. Ладно бы если три полуэльфа в день, тогда да, Саваоф вполне мог за неправедно обнятого Валеру мне и устроить проблемы, но Екатерина была четвертой. Или третьей с половиной, потому что её внешний вид даже на десять процентов не соответствовал понятию «паршиво».

Выбит левый глаз и сожжены почти все волосы на голове, кожа обожжена и уже началось формирование пузырей. В приоткрытом рту виден недостаток зубов, губы разбиты в хлам. Дальше хуже. Царапины… нет, не царапины, такие темные канавки оставляет «галемская плеть», это даже не защитная магия, это что-то вроде граблей, положенных на пол. Екатерину перешибло «плетью» от души, ей сейчас должно быть невыносимо больно. Левая рука без трех пальцев, почерневший бок, четыре запекшиеся борозды от «когтей гидры» на бедре…

Одежда? Какая одежда? Лохмотья. Екатерина выглядела ужасно, буквально восставшим мертвецом. Она что… штурмовала мой дом со входа?

Вот дура.

— Арви… — просипела прижатая цепями к стенке главврач больницы.

— Очень плохо выглядите. Вам к врачу надо, — не стал дослушивать я свою фамилию, — Только…

О, а теперь к стенке лечу я. Как неожиданно. А какая она твердая. А как хрустят мои косточки. И головка что-то бо-бо.

— Как ты это сделала? — бормочу я, пересчитывая звездочки, — Без жестов, без слов…

— Ты знаешь ответ, подлец! — изо рта поломанной, но удивительно бодрой врачицы доносится не речь, а хриплое карканье, — Прекрасно! Знаешь!

Она уже стояла свободной, напряженно вытянув ко мне руки, явно поддерживая какую-то магию.

— Ну, одно дело слышать… — я поморщился, пытаясь разорвать невидимые оковы, — … а другое дело видеть. У тебя во лбу никакой фигни не горит…

— Горит? Фигня? — недоуменно моргнула бывшая красавица единственным глазом, а затем встрепенулась, — Ты про Печать? Печать Служения? Как у Вольтера?

— Так звали лося…? — чертов лось даже в такой ситуации не давал мне покоя. Вы бы его видели. Очень большой лось. Внезапный большой лось. Ты выглядываешь из-за угла избушки, а двора нет, ничего нет, один сплошной лось.

— Какого лося? — содрогнулась ворвавшаяся ко мне в дом женщина, оказавшаяся могущественным магом непонятной квалификации, — Я про тролля, моего тролля. Если ты здесь, значит Вольтер мертв. Как ты его убил?

Убил. То есть просто убежать я не мог. У громилы было на меня наведение.

— Выстрелил в ногу, он развеялся пылью, — честно ответил прижатый к стенке я.

— Как…? — мотнула головой Тау, создавая впечатление, что все её раны, ожоги и даже смертельные для любой женщины повреждения внешности лишь какая-то незначительная ерунда, — Как? А… ты от него бегал, хитрый ублюдок. Бегал, пока Печать не сожгла бедняжку…

— Забери свои слова назад, — проворчал я, стискивая зубы, — Про ублюдка…

— Какой ты нежный, Арвистер, — оскалилась Тау, демонстрируя прореженные зубы, — Да, я знаю твою историю, знаю, что ты последний, кого можно было бы назвать ублюдком! Но это не помешало тебе обойтись по ублюдски со мной! Великий Блюститель нарушил своё слово!

— Да ничего я не нарушил, — издевательски улыбнулся я, — Тебе просто не повезло в том, что я искал одновременно двух волчеров-одиночек. Найдя твоего Штраусса, я просто заставил полицию начать поиск второго. А они пришли к тебе, да? И ты… купилась. Подумала, что я тебя сдал.

— Двух… одиночек? — медленно проговорила Екатерина, делая шаг назад, — Они приходили… а я их… я бежала… Убила их, убила здесь…

От последнего у меня ёкнуло сердце. Шегги, Шпилька…

Держись, Конрад. Эмоции — это очень важно.

— У русских есть пословица «на воре шапка горит», да, аркана Тау? Но вы и сами хороши. Планируя смерть «птенца», вы наняли его мастера для решения своих проблем. Как только не догадалась организовать штурм, пока меня не было дома.

— Я догадалась. Ты слишком быстро справился. Мы не успели нанести на Вольтера татуировки против твоей магии.

Некомпетентность — определенно общая черта у всех адептов Матери-Магии. Видимо, их набирают по объявлениям, где прямо написано: «требуются некомпетентные личности». И на собеседовании в первую очередь проверяют именно на некомпетентность. Хотя, как на это собеседование загремела глава лучшей больницы города?

— У вас спина белая, аркана Тау, — произвольно вырвалось у меня, а когда полуэльфийка недоверчиво прищурилась глазом, пришлось объяснить, — В смысле светится.

— Да? — слегка наклонила она голову вправо, прислушиваясь к себе, — Ах, спасибо, Конрад. Это Мать-Магия, она вернулась! Значит, мне незачем тебя больше забалтывать.

У исполнителей во лбу, у командира на жопе. Понял.

А затем получил серпом по яйцам. Натурально, обгоревшая и одноглазая врачица просто взмахнула рукой, создавая призрачный сероватый серп, который, моментально настигнув меня, отрубил ноги. Ну и пипиську, конечно же.

— Ай.

— Теперь не убежишь, вампир! — прошипела эта дрянь со светящейся спиной, — Мать-Магия неодолима и всемогуща! Нужно быть полным идиотом, чтобы пойти против неё, тем более после того, как стал свидетелем её могущества!

Еще серп, и я лишаюсь левой руки. Видимо, Екатерина Тау перфекционист, потому как поспешно вжухает еще раз, отрубая мне и правую руку.

— Неровно, — осуждающе говорю я, — Смотрите, аркана Тау, справа на пять сантиметров больше осталось.

— Заткнись! Вскрывай подвал! Отомкни запоры, и тогда я убью тебя быстро! Я не хочу возиться тут еще и с твоими коллегами, подлый кровосос!

— Спасибо, что хоть не ублюдок.

Плохо, что мы торопимся. Разговор, занявший минуты полторы, ничего так и не прояснил. Что это за сектанты Мать-Магии, почему они хотят убить Алису…

Тем временем израненная и изуродованная женщина принялась долбить дверь подвала теми же серпами, выпуская их с пугающей частотой. Орудовала она остервенело, но в ритме, прямо как отбойным молотком.

— А почему ты, собственно, хочешь убить Алису? — осведомился я, сделав голос погромче.

Не, ну а чо? Вдруг проканает.

— Потому что не должно быть ничего кроме магии!! — хрипло заорала Тау, бросая своё занятие и подскакивая ко мне почти вплотную, так, чтобы обдать запахом паленой кожи и волос, — Ты сам — продукт магии, твой дом был защищен такими заклинаниями, что даже я, одна из избранных детей Матери-Магии, была искалечена! Но вы это всё отбрасываете ради удобства, даруемого технологиями! Вы замещаете течение жизни мертвым металлом! Из-за этой дряни мы, полукровки, и рождаемся такими слабыми в магии, такими ничтожными! Соблазняемые дальше использовать механизмы, мы уничтожаем свои души и души окружающих!

Ну, проканать-то, проканало, но что она, демоны Иерихона побери, несет⁈

— Ты врач… — неверяще пробормотал я, — Ты же лучше всех в городе должна понимать в генетике, знать всё о конфликтах…

— Вам врут! Всем врут!! — почти торжественно взвыла Тау, — Нет никаких генетических конфликтов! Мы все, совершенно все, произошли от одной и той же обезьяны! Да, разбросаны эволюцией чуть ли не на миллионы лет! Да, разные внешне и внутренне! Но мы скрещиваемся! Мы… ах ты, мутант, лишенный нормальной магии, выродок от некромантов! Ты не поймешь! Тебе в любом случае ничего не светит! Посмотри на меня, посмотри, сколько маны я генерирую и провожу, посмотри на это!!

…и избушка повернулась ко мне задом. В смысле спиной. Не считай держащегося на честном слове и одной лямке лифчика, грязи и копоти, на спине безумной врачицы мной было обнаружено несколько горящих белым символов, совершенно незнакомых ни с первого, ни со второго взгляда. Единственное, что я смог определить — от них пасло магией, концентрированной, как в жопе полноценного эльфийского архимага. Прямо как гудение трансформатора, только не гудение, и не трансформатора.

Символов было не так уж много, штук десять, да и накорябаны они были странным образом. Не столбиком, ни прописью, а так, как будто случайным образом их навтыкали по всей худой женской спине, а затем, плюнув на неё, так и оставили.

Возможно, мне не стоило произносить свой вывод вслух, потому что заоравшая от негодования Екатерина Тау, обернувшаяся со скоростью укушенной в жопу мыши, воткнула мне в грудь светящийся белым кулак, от чего моя грудная клетка не выдержала и лопнула, разрывая остатки тела на неаппетитные лохмотья. Голова, правда, уцелела, подпрыгнув от такой оказии вверх и боднув потолок, а затем некрасиво упала на пол, ляпая его черной кровью.

— Если бы ты знал, чего мне это стоило! — прошипела главврач, подскакивая к моей голове, и нанося засветившейся пяткой точный удар прямо в лоб.

От такого моя голова, конечно, лопнула. Прямо как арбуз.

Ничего себе со мной разобрались. Нет, я понимаю, что женщина уже поехала крышей, да еще и торопится, понимая, что сюда едут с Управления, но вот так, перейти от вежливого разговора до фатальных добиваний из компьютерной игрушки…

— Сука! — припечатала она напоследок, видимо меня, а затем вновь принялась лихорадочно долбить по подвалу так, что щепки и крошки полетели во все стороны.

Так, пора с этим завязывать. Накопители на пределе.

— At’yalt menta mun’da khaliri… — проговариваю я, ставя на стол бутылку, из которой до этого пил холодную кровь.

Екатерина Тау недоуменно моргает при виде целого и невредимого меня, сидящего перед ней за кухонным столом. Смотреть ей приходится с неудобного угла, снизу вверх, поэтому я беру её в руки, поднимая на уровень своих глаз.

Не всю, конечно. Голову. Остальное валяется в прихожей с Камнем-Кровавиком, расположенным на груди.

— И снова здравствуйте, аркана Тау, — вздыхаю я, — Один вопрос — о чем вы думали, врываясь в дом мастера тауматургии? Можете не отвечать, вам попросту нечем. И да, вы умираете. Так давно умираете, что вернувшийся я так и не смог извлечь из вашего медленно угасающего сознания хоть что-нибудь полезное…

Глаза на удерживаемой мной голове расширяются почти до предела, но это последнее усилие в жизни главврача — черты её лица расслабляются и взгляд тускнеет. Я держу в руках мертвую голову.

Может, стоило её не в руки брать, а просто отвернуть к стеночке? Померла бы, ничего не поняв. А так даже как-то грустненько получилось.

К чести женщины надо сказать, что защиту она преодолела. Каким-то образом определив и убив наблюдателей, устроившихся в доме на перекрестке, она быстро пробежала недлинную Малиновую улицу, а затем начала в лоб штурмовать особняк. Использовала магию напропалую, у неё с собой было аж пять кристаллов-накопителей большого объёма. Перегрузив все три круга пассивной обороны, она чуть ли не с шашкой наголо ворвалась в дом, отловила от нескольких защитных заклинаний вроде «галемской плети», и профукала несложное, но очень мерзкое заклинание, лишающее головы. Дальше в ход пошли проклятия, иллюзии и моя небольшая заготовка, поддерживающая жизнь в искалеченных и убитых. Нельзя же просто так проливать кровь в доме вампира.

Я разделил с ней иллюзию, попытался узнать больше, это даже частично получилось. Разыгрывал эмоции и мысли, знал, что даже одурманенное и умирающее сознание сможет засечь, если я буду в себе чрезмерно уверен. Медленно умирающий мозг полуэльфийки даже переключился на конструктив, но… я банально опоздал. Прибудь я на пять, на десять минут раньше — смог бы узнать гораздо больше. Хотя, может быть, вот в этой большой и туго набитой сумке найдутся ответы?

Надо бы её припрятать, а то уже слышу визг тормозов. Кавалерия, как всегда, опоздала.

Шегги, Шпилька и Алиса сидели в подвале, нервные и настороженные. Увидев мою физиономию, вся троица облегченно вздохнула и… нагло протолкалась мимо меня, устраивать ревизию дома. Я лишь хмыкнул, глядя, как их троих тут же загоняют назад прибывшие с спецотрядом полиции следователи, не обращая внимания на девичьи визги о том, как хочется им писать.

— Гарру нет, что ли? — пропыхтел знакомый полуорк, пытающийся снять показания с обескровленного тела Тау, — Ну, Старри его сожрёт…

— Её саму Волл поднадкусывает, когда та с больничного выйдет, — хмыкнул я, невозбранно дымя сигаретой, — Такое дело пропустили.

— А какое дело, Конрад? Это разве не твоя бывшая тебя убивать пришла?

— И нахрена бы ей тогда парней на другом конце улицы валить? — поморщился я, — Давай закругляйся, она только порог переступила и её накрыло…

— Разрешил бы ты нам нормальную защиту тебе поставить и сигналки…

— И был бы сейчас трупом. Все б тут были. Ваша «нормальная» защита хороша только против тролля, который перепутает мой дом с сортиром. Так что нефиг. Лучше приезжайте опоздавши, чем вовремя, но на мои похороны.

— Врачиха была настолько хороша?

— Мой дом благословлен чистокровным ангелом, дружище. У неё, как у враждебного элемента, любое начинание на его территории должно было проходить по минимальной планке. Как минимум. Заклинания должны были срываться, любые ритуалы идти лесом, призывные круги так вообще взрываться. А она, начхав на всё, снесла три слоя и вломилась, просто по дурости активировав с десяток ловушек. Видимо, привыкла как раз к вашим поделкам — мол, защита есть, а дальше пустота.

— Ну, Арвистер, не фиг заводить врагов среди архимагов…

— Вали уже, дайте мне отдохнуть. Вон в подвале столяр сидит, исходит от желания починить входную дверь, а я тут с тобой треплюсь.

— Старри будет в ярости…

Что можно сказать? Полуорк зверски ошибся. Когда до Управления дошло, что в заговоре с целью убийства Алисы Тарасовой участвовала главврач специальной больницы, занимающей верхние этажи этого самого Управления, то самосвалы дерьма начали опускаться на огромные вентиляторы. Дом Тау был почти разложен на атомы в процессе обыска, каждый её подчиненный прогнан через десятки допросов, гоблинши Управления ходили с вывихнутыми от бесконечных сплетен челюстями и их некому было лечить. Про наступивший дефицит минетов я просто промолчу.

Мне тоже досталось изрядно. Не сколько из-за Тау, прихлопнутой домом-мышеловкой, сколько из-за забега с троллем по городу. Там шумиха поднялась на весь Омниполис. Пришлось сдаваться, идти рисовать символы, которые углядел что на морде покойного Вальтера, что на воображаемой спине у Екатерины. Насчет вторых я вообще не был уверен, что они настоящие. Ну на спине же! А спина откуда взялась? Тау её воображала! Откуда она знать могла, что ей там на спине нарисовали⁈ Может быть, письку мужскую, а она ей гордилась.

Дома тоже было не всё гладко. На меня умудрились обидеться все. Алисе не понравился домашний арест, Шпилька дулась из-за того, что я запретил ей идти грабить дом покойной главврачицы, Шегги был солидарен с девками, а еще затаил на меня обиду за то, что я отказался заказывать войлочную обивку на новую дверь — такую, чтобы стука не было слышно. Лялечка и Хуммельсдорф от меня шарахались просто потому, что это было выгодно — кормили-то их девчонки!

Даже соседи, мои добрые прекрасные соседи, такие интеллигентные и понимающие, начали меня сторониться! Йаг Таг Каббази просто потому, что оказался свидетелем, как мой дом берут на меч, а кабатчик Валера не смог то ли простить, то ли забыть наши объятия.

…и как в такой атмосфере открывать детективное агентство?

Никак.

Поэтому я сделал то, что должен был сделать уже давно — отправился в загул. Недели пьянок, техасского холдема и ночей с продажными женщинами оказалось достаточно, чтобы окружающие вспомнили, что я не только умный, красивый и обаятельный, но еще и Блюститель, сотни лет проживший в дороге и без каких-либо привязанностей, поэтому меня начали хором прощать. Особенно старалась Алиса, названивая в Управление каждый день — уходя, я поставил магию дома в параноидальный режим такой степени, что она даже в окошко посмотреть не могла.

Затем случилось это. Гантрем Джоггер представил подробный доклад о завершении тестовой серии испытаний. Вскоре, в Омниполисе должны были появиться интернет, а потом, чуть позже, и мобильная связь.

Меня, признаться, сильно напрягал именно этот момент. Если посмотреть на ситуацию со стороны, то любители Матери-Магии, если верить бреду помирающего мозга арканы Тау, хотели убить моего «птенца» именно для предотвращения этого самого события. Но, то ли плохо старались, то ли банально опоздали — Алиса всё успела. Только не билось это с появлением самой Тау на пороге моего дома. Если даже она ошиблась, если её спугнула полиция, то она должна была бежать с волосиками назад, а никак не разыгрывать из себя штурмового шахида.

Те, кто получил сведения о самом существовании Алисы, обязаны были понимать, и на какой стадии проект этого «теневого интернета».

Но, тем не менее, все случилось так, как случилось.

Когда всё успокоилось, я зашел к себе в комнату с чашкой свежего горячего кофе, сел в кресло-качалку и достал нагло уворованную сумку Екатерины Тау, поверх которой лежали шесть разрядившихся кристаллов-накопителей. Внутри мной было обнаружена смена белья, три толстенькие пачки талеров, с десяток империалов, приятный мешочек с бижутерией ювелирного толка, смена одежды, билет до Магнум Мундуса и… ура-ура-ура! Аж два больших толстеньких блокнота для записей, исчерканных убористым женским почерком!

Какое счастье, что Екатерина Тау была главным врачом, а не обычным! Буковки-то различаю!

…правда, всё это дело оказалось зашифрованным.

— Чтоб тебя демоны Иерихона отымели! — в сердцах сказал я, отхлебнув остывший кофе.

Ну почему всё в этой жизни так сложно⁈