Университет успеха

ЧЕТВЕРТЫЙ СЕМЕСТР

Сначала мы формируем наши привычки, а потом наши привычки формируют нас. Джон Драйден⁴⁷

Какая часть вашего таланта растрачена впустую из-за отсутствия хотя бы незначительной смелост

д-р Том Раск и д-р Рэнди Рид

Вот теперь вы действительно готовы идти вперед! Теперь вы знаете, что вопрос о том, как вы будете поступать в жизни, — это ваш и только ваш выбор.

Возможно, вы даже обрели — после трех очень напряженных и весьма личных семестров — убежденность в том, что как вы будете думать, таким вы в конечном счете и станете... и что вы на самом деле располагаете необходимым для этого потенциалом, не так ли?

Тогда скажите, что вас теперь сдерживает? Неужто боязнь рискнуть и воспользоваться представившимся шансом?

Вы когда-либо слышали о «комплексе Ионы»¹⁴⁸, иными словами, о комплексе человека, приносящего всем, в том числе и самому себе, сплошные несчастья да неудачи и очень боящегося их? Вероятно, он у вас имеется, если вы живете в собственной малой зоне, вполне уютной и комфортной, где выполняете задания, не вызывающие проблем и не чреватые какими-либо неприятностями; где вы никогда не рискуете; где сталкиваетесь лишь с немногочисленными препятствиями и никогда не беспокоитесь по поводу роста или испытания своего потенциала. Но

разве это жизнь? Хотелось бы надеяться, что она травмирует вас — если не извне, то глубоко внутри.

Почему?

«Люди не меняются, когда чувствуют себя хорошо. Они меняются, когда сыты по горло тем, что с ними происходит. Когда все идет как по маслу, у всех нас наблюдается тенденция делать в значительной степени то же самое, что мы делали раньше. Только боль подталкивает нас к каким-то критическим поворотным пунктам. Мы травмированы происходящим, мы испытываем боль — и только тогда делаем, наконец, выбор. Это именно то самое, столь необходимое слово — наконец. Коль нам уже достаточно — то достаточно! Если с нас хватит — то с нас и впрямь хватит!»

Таковы заключительные выводы двух молодых, но уже хорошо известных докторов наук с Западного побережья, Тома Раска и Рэнди Рида, чей длинный послужной перечень дипломов и достижений включает должности адъюнкт-профессоров, соответственно, психологии и юриспруденции в университете Сан-Диего.

Эта лекция, взятая из их смелой и честной книги *Я хочу измениться, но не знаю, как», может оказаться именно тем лекарством, в котором вы нуждаетесь, чтобы излечиться от стремления когда-либо снова спрятаться в своей комфортной зоне...

Слишком часто мы не отказываем себе в удовольствии поддаться трусости и быть «слишком осторожными», продаваясь неведомо кому за обещание безопасности. И нас запросто обманывают. Вы ^Нераз видели это. Тщетны любые попытки использовать свою работу как ^Шособ спрятаться от проблем. Говорить: «Я адвокат» (врач, менеджер ^Ит'Д.), - это как будто заявлять: «Учтите, я адвокат, и ничего, кроме Столь же напрасно искать свою суть и значимость через посред-^ Достижений супруга и закрываться от мира тем, что называют «синимом жены врача». (Впрочем, его можно наблюдать также у супруг

политических деятелей, бизнесменов высокого уровня, министров, адвокатов, звезд шоу-бизнеса... и в действительности у любой жены или мужа, которые избегают всяких вызовов, выходящих за рамки банальной повседневности или которые верят, что опосредованного наслаждения успехом супруга (супруги) достаточно, дабы сделать свою собственную жизнь более значимой. Жалкое, безнадежное зрелище!) Бесполезно жить лишь в расчете на некое будущее, когда все пойдет по-иному, жить и верить, что как только «я стану старше», «разбогатею», «получу образование» (или, в более искушенном варианте: «когда я закончу свою психотерапию»), то все будет хорошо, все мечты сбудутся. Но подобные надежды — не более чем бесполезные заблуждения, иллюзии.

Столь же тщетно обитать в некой прошлой стадии своей жизни, когда «я был моложе», «был крепче», «был жив мой супруг (супруга)» или жить до чего-либо: «до моей свадьбы», «до моего развода», «моей хирургической операции», «моего сердечного приступа», «потери моей работы», «рождения моих детей»... Можно бесконечно перечислять прочие безнадежные тупики, из которых нет выхода.

Чарльз Диккенс изображает трагическую фигуру мисс Хэвишем⁴’, которая на протяжении многих десятилетий, после того как ее отверг потенциальный жених, временами облачается в пышный свадебный наряд. Монументальная, поразительная трусость! Эта дама боится взглянуть в лицо собственной жизни и увидеть ее такой, как она есть. Если нам нравится нечто подобное, мы тоже можем жить мечтами и хитросплетениями грез, фантазируя о том, что было бы или могло быть. Томас Вулф¹⁵" повествует, по сути, о том же в своей книге «Домой возврата нет». Старая водевильная шутка тоже говорит об этом, только иным способом: «Кошелек или жизнь», — требует грабитель. «Возьмите лучше жизнь, деньги я собираю на старость», — таков ответ слишком осторожного и, пожалуй, даже излишне предусмотрительного героя.

Невероятно, но многие люди продолжают придерживаться своего прежнего образа жизни, своих привычек, даже если чувствуют себя жалкими, несчастными, одинокими, скучающими, неадекватными или оскорбленными своим нынешним существованием. Почему? Разумеется, потому, что привычка — очень удобное местечко, куда так легко и уютно спрятаться. Сколько женщин упрямо выходят замуж за нескольких алкоголиков подряд, настаивая, что они «никогда об этом не подозревали»,

А мужчина проводит всю свою жизнь, работая по 6о и даже юо часов в неделю, пытаясь разбогатеть. Почему? Потому что он наблюдал, как его

_i всю жизнь работал до изнеможения и надрывался, никогда не по--воляя себе отдохнуть или развлечься, лишая себя всяких удовольствий, дог труженик так и умер за работой, а теперь его сын вроде бы не хочет, -,гы такое случилось с ним! Не хочет, но действует аналогично!

Некоторые люди пытаются жить сверхосторожно, прибегая к безопасным трафаретам уже сложившихся и устоявшихся образцов поведения, Они не чувствуют себя реализовавшимися, но все же нашли соб-.ценную формулу если не успеха (чем бы он ни был), то возможности избежать неудачи. На самом деле это не что иное, как прижизненная ■чеотъ - когда безопасность становится доминирующим соображением, ивугоду ей жертвуют всем остальным. Но мужчина не в состоянии жить одной только безопасностью. (Да и женщина, конечно, тоже.)

Человеческой жизни неизбежно присущ риск. Каждый следующий вдох - это случайность. Сердечные приступы, автомобильные аварии, апризы налогообложения, проблемы с бизнесом — в любую минуту на I васбез предупреждения могут обрушиться все мыслимые и немыслимые пшовидности плохих новостей и неприятностей. Так что всем нам лень непросто играть в азартную игру под названием «жизнь». В ней трудно сохранять душевное равновесие и поддерживать разумный батане между безопасностью и риском. Время от времени мы склонны возлить слишком много надежд на следующий оборот колеса, а в другие периоды чувствуем себя настолько травмированными и обманутыми, что готовы навсегда прекратить свое участие в этой игре, выйти из нее. Однако цель в некотором смысле состоит в отыскании для себя такого ®ия участия в игре под названием «жизнь», при котором удается не .^спускаться и держать себя в руках, чтобы не сгореть дотла на костре зиоций.

Когда мы выходим за рамки соображений безопасности i малой почтенности в свои привычки, когда начинаем хоть в чем-то вести себя ^Другому, действовать иначе, чем того требует рутина, то обязательно иытываем некоторую напряженность. Это может быгь смеренная или ^всем небольшая тяжесть в груди либо, при более выраженных симпто-Чускорение пульса, тошнота, диарея, слабость шли даже паника. Если -епишком долго размышляем о возможных последствиях нового по-в жизни, то из подвалов нашего разума выползают крысы праха, ^{,0НИ М0Г}УТ подбить нас. Все новое способно вызва ть прах. Всякий риск ^1Кизни очень похож на вложение денег - потенциальная отдача

частично отражает степень риска. И чем выше ставки, тем больше пуга^ игра.

А часы продолжают и продолжают безостановочно тикать. С возрастом время, конечно же, ускоряется; с этим ничего нельзя поделать. Нов любом случае две минуты на «русских горках» проживаются намного интенсивнее и интереснее, чем восемь часов на скучных совещаниях. Разнообразие продлевает время. Перемена пробуждает и возбуждает нас. Проводите время с разными людьми, в разных местах, делая разные вещи — и вы сможете всего за один день испытать заметно больше, чем за рутинную неделю. Периоды высокой эмоциональной интенсивности, как и в случае страстных любовных ласк, могут дщиться намного дольше и удовлетворять нас гораздо больше, чем те же самые физические действия, выполняемые без тени страсти. Воспринимаемое время — материя тонкая и растяжимая, которая зависит от нашего возраста (не поддающегося контролю) и от того, как мы это время употребляем (а вот этим мы как раз в состоянии управлять). Выбор степени интенсивности находится в наших руках. Нам дано время, а уж как и насколько мы его используем — это зависит исключительно от нас самих.

Все представители рода человеческого действительно нуждаются в небольшом стрессе. Эволюция «спроектировала» нас таким образом, чтобы обеспечить выживание в той безусловно стрессовой ситуации, какой является конкуренция за место в пищевой цепи¹⁵¹. Некоторая степень давления просто необходима для нашего здоровья. Конечно, слишком большое напряжение, слишком сильный стресс, как, например, и чрезмерная сила звука, — это плохо. Но полное отсутствие напряжения, подобно полной тишине, лишает нас тонуса и делает неуравновешенными.

Многие люди пытаются застраховать себя от любой возможной опасности. Они хотят пройти через жизнь и никогда не получить травмы, никогда не испытать страха, никогда не быть одинокими. В результате эти индивиды принимают для себя такую формулу жизни, при которой живут ради материальных благ, стараются, насколько это возможно, испытывать как можно меньше эмоций и прячутся за старые привычки. Однако тяга к «естественным» напряжениям и прессам все равно остается. И постепенно эти люди заполняют образовавшийся вакуум внутренним напряжением и стрессами «собственного изготовления» — тревожностью и страхами.

Конечно, люди не говорят себе: «Я намерен придерживаться такого «газа жизни, который минимизирует мои шансы ухватиться за подвергшуюся возможность, и выберу пассивность, даже невзирая на то что удобная стратегия даст мне пустую и скучную жизнь». Нет, эти люди У&0 растут и развиваются именно таким путем. Но вы способны ска-ф самому себе: «Какой уровень риска является для меня приемлемым? какого рода стрессы и напряжения помогут мне на моем жизненном пуф Некоторые люди могут счесть полезным физическое напряжение — архивные состязания, регулярные упражнения или даже настоящую ялодовку. Для других ответом могут быть затяжные прыжки на пара-доге, мотоциклетные гонки или наполненные страстью межличност-зые отношения. Еще для кого-то это будет уход в монастырь и мужест-$шое путешествие сквозь бури, бушующие в душе. В жизни перед ождым из нас стоит задача: максимально реализовать свои внутренние :отребности и определить, какие напряжения и риски лучше всего мают нашей натуре.

Умение взять риск на себя, готовность дерзнуть — это важная сть «лечения» от жизненных недугов, и поэтому не надейтесь, что тм-то образом вам удастся избежать риска. Хроническая капитуляция перед страхом гарантирует только одно — посредственность. Образ жизни, в защиту⁷ которого мы выступаем, таков: перед тем как испробовать каждую новинку, вы спрашиваете себя: «Какова здесь степень риска и каково возможное вознаграждение?» Это такая психологическая тановка, при которой вы ожидаете, что риск станет постоянной частью действий, предпринимаемых вами в жизни. Это вовсе не обязательно су-иасшедший риск. Если мы становимся стишком отчаянными в своем Фмлении уловить шанс, не упустить его, то оказываемся не в состояли достаточно долго осматриваться по сторонам с целью разглядеть и бучить что-нибудь новое и по-настоящему многообещающее. Но отгонное, взвешенное наращивание риска кажется наилучшнм способом Р°Движения вперед. Например, обучаясь езде на велосипеде, вы ведь не ^ачнете с такого шоссе, где сильное движение. Вместо этого вы выбереге tytyo улочку, где, если нам и случится упатгь, вас, но крайней мере, не

А потому постоянно исследуйте и экспериментируйте. Ищите п зумный баланс между попытками самоубийственного риска, с одной стороны, и полным отказом от риска — с другой. В какие-то из дней вы буд_е те в настроении рискнуть. В другие периоды вы будете чувствовать се§ гораздо лучше, если сыграете надежно и безопасно. Экспериментируй^ с целью узнать и потом предвидеть, что для вас оптимально в данный момент. И поскольку все новое неизбежно будет порождать напряжение,^ судите о себе и своем состоянии по интенсивности собственных усилий А также помните: за что бы вы ни взялись, всегда существует кто-то дру. гой, кому, вероятно, удастся сделать это лучше вас. Весь фокус — в умении найти именно те вещи, которые позволяют вам чувствовать себя бодрым и активным. Главное — научиться приправлять блюда на банкете жизни теми благоуханными специями, которые именуются напряжением и риском.

Пожалуй, в любой жизни предельными являются тот опыт и те ситуации, которые переходят границы обыденного существования. Те редкие моменты, когда причастность к некоторой деятельности приносит результаты, дают ощущение самореализации, далеко выходящее за рамки наших самых смелых мечтаний. Люди, занимающиеся искусством, и те, кто глубоко и искренне религиозен, основывают свою жизнь на этих «взлетах», но на самом деле их может достигнуть любой человек. Вы можете испытать подобные чувства в отношениях с кем-то, кого вы любите или даже кого ненавидите. Это состояние может прийти в момент приготовления пищи с привлечением всех тайн кулинарного искусства, или при работе с деревом, или просто во время пешей прогулки.

При этом вы переживаете такое чувство, словно вас приподняли вверх, и вы способны отмести в сторону все упущения, позабыть о заботах и неловкости. Это состояние именовали погруженностью в мир, слиянием с космосом, причастностью, вовлеченностью, сатори¹⁵² и несчетным числом других слов. Однако, подобно любви, это одно из тех состоянии, в которые трудно поверить, если вы никогда не испытали их сами. Любое человеческое усилие — от сличения бухгалтерских данных с фактическим наличием товаров до регулировки автомобильного двигателя - может выполняться в этом глубоко творческом состоянии или же оказаться низведенным до поверхностной, чисто руги иной деятельности.

231

Мы часто видим людей, которые сидят и ждут, когда «это» случится, _какесли бы потом им предстояло получить некий членский значок или билет, который они смогут показать другим людям и тем самым словно бы сказать: «Вот видите, меня оценили; у меня тоже есть это». Но, подобно всему прочему, сделанному прежде всего напоказ, в расчете на зрителей, такое устремление тоже обречено на фиаско. Если вы стоите на вершине холма, вглядываясь в идиллический ландшафт, и внезапно у вас возникает удивительное ощущение вовлеченности и причастности ко дому окружающему, то мир кажется вам прекрасным. Но попробуете тут }ке придать этому переживанию материальную форму, уложив его в туристский фотоснимок для своих домашних, — и вы немедленно утратите его. Оно не может быть зафиксировано и законсервировано. Вы можете его испытать, но не в состоянии «продать» его другому.

И в некотором смысле здесь — в том загадочном и непостижимом, что мы назвали безличным словом «это» — как раз и таится самый большой риск из всех возможных. Вы не способны обладать этим. Вы не в силах «доказать» этого. Вы можете только быть в этом. Вы можете позволить себе погрузиться в то, чем вы занимаетесь, или можете уклониться от этого. Вы можете даже стремиться к такому погружению, рискуя и полностью слиться с тем, что вы сейчас делаете. Или можете поступить совсем иначе — холодно отстраниться от подобных проявлений сторон жизни, чтобы держать их и держаться от них на безопасном расстоянии. Можете попробовать свести все к «объяснимым» событиям. Можете навешивать ярлыки на все, что вы видите, и подвергать зримый и незримый мир «научной» классификации в отчаянной попытке оставаться у руля и держать все под контролем. А можете прекратить расхаживать с важным, напыщенным видом, перестать тревожиться и пустить все на самотек.

Фундаментальной для этого процесса является проблема утраты контроля и управления. В этом деле присутствует немалый парадокс, который можно изложить примерно так: «Высшая форма контроля и управления имеет место, когда человек отказывается от всякою контроля и Управления». 1уг есть явное сходство с утверждением, что вы никогда по-настоящему не владеете чем-нибудь, если не в состоянии отдать этого.

пытаясь научиться чему-либо, мы изо всех сил стараемся держать ^ под контролем, то учимся медленно или вообще никак. Если мы, ^ась ездить на велосипеде, «всю дорогу» продолжаем бороться за пол-

ный контроль над ситуацией и жестко управляем своими руками и ногами, командуя им, как надо действовать, то мы просто будем чаще падать. Вместо этого можно отказаться от внедренного нами в собственное сознание мифа о том, что мы руководим всем на свете, и... стать частью велосипеда.

Лучше всего мы учимся, когда утрачиваем себя. Если мы умеем найти в себе достаточно сил, чтобы на какое-то время попросту забыть о том, кто мы такие, вместо того чтобы воспринимать себя чертовски серьезно; если мы в состоянии забыть, о чем мы думаем, во что верим, чего хотим, короче говоря, если мы идем на риск и забываем себя, то начинаем учиться с изяществом и непринужденностью распускающегося цветка. Но требуется самое высокое мужество, чтобы воспользоваться отказом от себя в любой деятельности, которой мы занимаемся. Однако награда за подобное мужество столь же высока: мы обретаем мир в душе, подлинное чувство праведности и, что наиболее важно, максимально полные возможности творить и расти.

Таков продвинутый курс умения «действовать так, будто я — это не я». Вместо того чтобы имитировать свое умение ездить на велосипеде, нужно целиком отдаться этому действу. Вместо того чтобы стараться, нужно просто плыть по воле волн. Большинство методик обучения предполагает, что техническое мастерство — это не средство, а конечная цель. Но технические навыки и умения не обладают никакой самоценностью, они просто дают нам возможность освободиться от всего наносного и полностью отдаться потоку событий. Если вы не обладаете конкретным опытом того, как плыть по воле волн, если в вашей жизни нет такой сферы, где вы успели в достаточной степени побороться с обстоятельствами, бесплодно применяя свое техническое мастерство, чтобы эти неудачи дали вам способность плыть по течению, то вы никогда не поверите, что такие вещи вообще случаются.

Если вы хотите, например, играть в гандбол, то существуют некоторые технические навыки, которым полезно обучиться. Но в конечном счете «ваша игра» — это тот творческий способ, при помощи которого вы сводите воедино основные элементы. Если вы видите в них только отдельные и изолированные друг от друга составляющие, но не чувствуете, как приготовить из них законченное блюдо, то никогда не придете к игре, которая будет по-настоящему захватывающей. Вы станете всего лишь очередным роботом, пытающимся подражать кому-то другому.

233

Так какую жизнь вы предпочитаете? Насколько мужественным вы намерены быть? Выбор за вами.

Творческий потенциал, креативность — это весьма увлекательная тема. На протяжении всей истории цивилизаций люди изучали различные # аспекты и, в частности, анализировали жизнь наиболее творческих ^дставителей рода человеческого, чтобы выведать их тайны и воспользоваться ими. Да и сами высокоодаренные люди время от времени размышляли над собственным опытом творчества и пытались найти некую специфическую «формулу» успеха. Но ни одной подобной формулы так _йне появилось. Творчество — отнюдь не постепенный, «пошаговый» процесс, который можно разложить по полочкам.

Кажется, спортсмены больше, чем любая другая группа людей в современном американском обществе, осознают, каким образом следует овладевать творческим подходом. «Концентрация» — обычно этот термин чаще других используется для описания того состояния, которое является существенной предпосылкой для пиковых достижений. «Хорошая игра» может зачастую отличаться от «плохой игры» лишь степенью концентрации. А само состояние концентрации представляется как подавление всяких сомнений и чувства робости, как способ очистить свой разум от отвлекающего мусора.

Некоторые философы сделали это настроение и состояние ума цензом своей заинтересованности. И действительно, представление о необходимости действовать без тени сомнения впервые кристаллизовалось, вероятно, у искусно владевших холодным оружием самураев средневековой Японии. Используя некоторые из философских концепций своего времени, они установили, что наилучшнй способ победить своего противника в поединке состоит в том, чтобы сражаться чисто интуитивно, без задержки на какие-либо размышления. Предпосылкой для этого бы-зи отшлифованные и доведенные до автоматизма технические навыки и приемы, но на самом деле предпринимаемые действия диктовались не мыслями или знаниями, а исключительно чувствами. Очищая, облагораживая и совершенствуя свое интуитивное чутье через посредство постоянной дисциплины практических поединков, японские рыцари были способны развит ь такое состояние ума, ко торое бы минимизировало бес-^Рядок и сумятицу^ мыслей вроде: «О, боже, так о ткуда же он собирается впасть на меня — слева пли справа?» Вместо этого самурай, никогда не ^теРяющий самообладания, уверенный и хладнокровный, а также

полностью сбалансированный, реагировал так, словно он был един со своим противником, словно он в каждое мгновение «знал», что именно случится потом.

«Пусть вместо разума учится тело». Иными словами, когда вы изучаете что-либо, есть смысл на некоторое время выключать или, отсоединять свой разум. Конечно, вы не можете приказать собственному разум\ замолчать, потому что тогда он, напротив, вступит с вами в ответный диалог, но вы вполне способны спокойно отметить доя себя, что он говорит вам, а затем на какой-то период переключиться на другой канал. Подобно самураям, восточные лучники, исповедовавшие дзэн-буддизм¹⁵³, оттачивали дисциплину стрельбы, не фокусируясь на мишени, а борясь за чувство «правильности» выстрела. Если выстрел был «правильным», то мишень поражалась лучниками совершенно естественным образом. Прямое попадание в самое яблочко крошечных мишеней, установленных в затемненных помещениях — вот часть того, что делают стрелки из лужа, придерживающиеся дзэна, но они занимаются этим не ради попадания в цель. Их задача — достижение определенной формы медитации, поиски того самого чувства «правильности».

Таким образом, если вы хотите научиться чему-нибудь новому, концентрируйтесь на достижении того «правильного» чувства, которое для вас является истинным. Рискните избавиться от драгоценного маленького контроля над ситуацией, который вы изо всех сил пытались получить, и избавьтесь от него в достаточной степени, чтобы полностью погрузиться в то, что вы сейчас должны сделать.

А затем сделайте это.

Несомненно, в творческом потенциале и креативности важную роль играют и естественное, или генетическое дарование, и обучение вкупе с практикой, и даже удача, но в конечном счете по-настоящему необходимым является вовлечение своего «я» в то, чем человек занимается в данный момент. Мы предпочитаем думать об этом как о своего рода двух-этапном процессе: сначала вы погружаетесь в творческое действие, целиком отдаетесь ему и совершаете его. Затем вы критически обозревав те ситуацию. Вы мысленно отходите немного назад, отдаляетесь на небольшое расстояние и взвешиваете результаты. «Приблизило ли это меня к тому месту, где я хочу оказаться?» Подобно живописцу перед холстом, сначала вы делаете мазок кистью, что происходит в специфическом состоянии ума, похожем на транс, а затем делаете шаг назад, чтобы обрести новую перспективу и бросить пристальный взгляд на получен-

235

ный результат. Эти два этапа соединяются, но в некотором смысле пред-сгавляют собой отдельные и самостоятельные состояния разума — состояния творческой деятельности и критического рассмотрения.

А теперь — суть всего, что излагалось выше. Она состоит в том, что многих людей сильно заботит достижение какого-то конкретного результата - скажем, славы, благосостояния, одобрения со стороны окружающих или даже такой недолговечной и эфемерной субстанции, как счастье. Но если вы зациклены на результате, то никогда не сможете позволить себе зайти достаточно далеко в поисках сильных испытаний и ощущений. И еще одно. Сначала нужно как следует постараться и сделать, как говорят спортсмены, хорошую попытку и лишь затем думать и подвергать свои действия критическому рассмотрению. Но ни в коем случае не пытайтесь ничего рассматривать и анализировать в то время, когда вы пробуете созидать. Корректируйте результаты, только после того как что-то изобретете. Если ваше постижение сосредоточено на результате, вы не сможете полностью слиться со своим творением.

В конечном итоге дело сводится к тому, какую систему ценностей вы предпочитаете — «в расчет идет только одно — победа» или «пытаться означает преуспевать». Творческий подход требует забыть о победе и сосредоточиться на попытке. Так или иначе, игра, нацеленная только на победу, — это тупик. Да и вообще какая игра может иметь смысл в той колоссальной структуре, которая называется человеческим существованием? Что вообще могло бы стоить того зверского, смертельного ожесточения на грани безумия, которое испытывают люди, когда принуждают себя играть только на победу? Ведь единственное, чего мы действительно хотим, — это чувствовать себя хорошо, чувствовать, что мы правы, найти Душевную умиротворенность, а мы лишь обманываем себя нашим же собственным мифом, будто победа автоматически приносит с собой все блага.

Одна из самых распространенных причин того, почему’ люди не возлагают на себя ответственность за все, что делают, и не контролируют себя, - это страх перед неудачей, страх стать вечно проигрывающим неудачником. Только признавая себя ответственным за каждое свое усиЩ вы сможете когда-либо найти в себе мужество окунуться в твор-нескую деятельность.

Если мы живем по принципу, что пытаться означает преуспевать и нто главная наша задача — действовать наилучшим образом и вклады^вать в любое дело максимум усилий, то мы оттачиваем свое мастерство и

обретаем мир в душе. С такой жизненной установкой мы намного более легко проходим по циклам созидания и рассмотрения. Хорошие результаты — это лишь дополнительные льготы к основной зарплате, которые могут приходить и уходить; главное — всегда держать под контролем то что мы делаем с самим собой и как используем собственный потенциал

За пятнадцать лет фермер сумел обеспечить хорошую жизнь себе и своему семейству. Он никогда не просил о милостыне или особом отношении. Для него жизнь на пособие — это нечто неприличное и постыдное. Независимость, упорный труд, «что посеешь, то и пожнешь» — вот принципы, которыми он руководствовался.

И вдруг наступает такой год, когда, несмотря на огромные усилия этого фермера, буря губит весь его урожай. Имеющихся у него резервов недостаточно, чтобы выполнить все финансовые обязательства. Крайне неохотно он идет в службу социального обеспечения и принимает помощь, положенную в случае стихийного бедствия. В его глазах это милостыня. Он чувствует себя неудачником. Вы с ним согласны?

Мы надеемся, что нет. Если вы ответили «да», то нам понятно, почему вы боитесь перемен, риска и экспериментирования. Страх перед неудачей наверняка парализовал вас. Позволив, чтобы ваше самоуважение и чувство собственного достоинства зависело от результатов, вы сделали себя рабом каждой прихоти, которая так свойственна случайности. Вырвитесь на свободу. Если вы и впрямь хотите любить себя, то и любите себя независимо ни от чего. Фактически мы не говорим ничего нового, когда утверждаем: «Важно не то, смогли ли вы победить, — важно, как вы ведете игру». Но эта благородная традиция умирает, хоть и медленной смертью. Тренер Винс Ломбарди часто говорил: «Главное — не победа, а стремление к ней»¹⁵⁴. Разве вы не думали, что он выразился несколько иначе, а именно: «Главное — это победа»? Данный широко распространенный образчик неверного цитирования демонстрирует трагическую истину о наших социальных ценностях. Ломбарди был великим наставником и лидером, но повторяем еще раз: люди слышат то, что хотят слышать.

Будьте сильным тренером для самого себя. Поощряйте собственные усилия. Если вы поставили перед собой цель, но не достигли ее, у вас есть выбор.

Вы можете осудить себя:

«Я ведь знал, что не сумею. Возможно, некоторые люди и могут измениться, но я не могу. Мое детство повлияло на меня настолько сильно, до я постоянно совершаю те же самые ошибки. Я никогда не сумею применить все свои способности и достичь гармонии духа».

Или вы можете подбодрить себя:

«Моя попытка была просто великолепной. Я горжусь собой. Я дей-деительно полностью погрузился в это усилие. Да, моя попытка оказалась неудачной; я принимаю этот факт и связанную с ним боль. Ноя гор-собой и люблю себя за свое мужество».

Что такое успех? Кто измеряет вашу ценность — вы или окружающие вас люди? На кого вы стараетесь произвести впечатление? На своих родителей, живых или мертвых, на свою супругу (супруга), на соседей или же на тех мифических и туманных лиц, которые неопределенно именовались «они» и ради которых вас учили принаряжаться по воскресеньям и в праздники, чтобы не опозорить свою семью?

Все это — сплошной миф, жестокое надувательство и мистификация, сотворенная нашими школами и средствами массовой информации, нашими церквями или синагогами, объявлявшими успех неким местом, статусом, объектом или уровнем, которых надлежит достигнуть. Выберите себе карьеру, работайте над ней до тех пор, пока не достигнете «успеха». Атогда другие будут уважать вас, и вы будеге счастливы... До чего же это смехотворно и нелепо!

Кое-какой чужой опыт, который в большей степени резонирует звонкой пустотой, чем заслуживает наименование «успех», только порождает ощущение того, что он не стоит рекламных щитов с афишами н плакатами, полными восхищения. Вам достаточно лишь бросить взпгяд на длинный перечень суперзвезд шоу-бизнеса, жизнь которых преждевременно оборвалась в мучительной агонии самоуничтожения. В первую, последнюю и любую другую очередь вы, в конечном счете, играете доя аудитории, в которой сидит один человек. Разочаруйте этого единственного зрителя — и вы банкрот.

Трусость проистекает из отчаянного стремления ухватиться за успех, которого, как подсказывают нам чувства, мы не заслуживаем. Учитесь Утрачивать себя, растворяясь в своих усилиях. Учитесь отдаваться делу -^и вы обретете истинное мужество.

Имейте выдержку и силу воли не отворачиваться от снега. Стремись проявлять настолько большое* мужество, как только сможете. Это

вовсе не означает необходимости работать до крайности, до изнеможения, не щадя себя. Игра — это тоже жизненная потребность. Но не ждите простых формул и гарантированных уловок, чтобы решить свои проблемы. Имейте мужество проживать такую жизнь, где некоторые дни будут трудными, а другие легкими независимо от того, насколько вы умны. Действуйте с любовью — и вы будете полны энергии. Успех — это значит мужественно и смело проживать каждое мгновение с такой полнотой, какая только возможна. Успех означает мужество плыть по течению и против него, бороться, изменяться, расти и претерпевать все прочие противоречивые состояния, присущие человеческому бытию. Успех означает быть верным себе.

Самая большая разница между тем, кто хочет, и тем, кто делает, — это .мотивация.

Чарльз «Гигант» Джонс

Давайте представим, что вы пришли в аудиторию совсем рано. Никого еще нет. И это хорошо: вам нужно побыть некоторое время одному, чтобы поразмышлять над тем, о чем вы только что узнали, — о ценностях, о мужестве, о верности самому себе.

И тут в аудиторию заходит огромный медведь в человеческом облике. Он бросает взгляд на доску и большими печатными буквами пишет: Чарльз «Гигант» Джонс. Это кто, ваш очередной профессор, который пришел прочитать лекцию? Разве у профессоров бывают имена вроде этого?

Ну, что ж, а вот у него оно такое, и его мощные лекции и семинары, с которыми он выступал перед восторженной публикой, послужили для многих тысяч люден мотивацией к тому, чтобы стать позитивными и более продуктивными.

В этот момент он поворачивается и замечает вас, сидящего здесь в одиночестве. Он. улыбаясь, идет к вашему ^СТа'У. протягивает могучую руку и хриплым голосом представляется. Если бы вы были его старым другом, он ^Не пожал бы вам руку, а вместо этого заключил бы вас в

объятия, от которых ваши бедные косточки наверняка затрещали бы.

«Как делишки?» — спрашивает он.

«Помаленьку стараюсь уловить смысл», — отвечаете вы.

Он кивает и улыбается. «Во время этой лекции сделайте мне и самому себе одолжение. Если вы хотите получить от нее такую же пользу, как это смогли когда-то другие люди, не запоминайте того, что я говорю. Ценность этой лекции, заимствованной из моей книги «Жизнь ~~ потрясающая штука!», заключается в запоминании вовсе не моих слов, а того, о чем вы сами подумаете в результате того, что услышите от меня. Моя цель номер один состоит в том, чтобы подстегнуть ваши мыслительные процессы и помочь вам выразить лучшие из ваших мыслей самыми подходящими словами, так, чтобы вы могли потом в любой момент взять их, впрячь в работу и использовать ради собственного блага. Договорились?»

Вы утвердительно киваете. Он возвращается к доске, снова поворачивается к вам и кричит: «И, пожалуйста, не надо относиться ко всему, что касается успеха, с такой смертельной серьезностью. Успех может быть занятной вещью! И жизнь тоже может быть занятной! Жизнь — потрясающая штука! Возможно, если мне повезет, я даже смогу заставить вас улыбнуться — ну, хотя бы разок-другой»...

Сегодня нас со всех сторон окружают факторы мотивации — самые разные люди и самые разные вещи изо всех сил стремятся мотивировать нас, побудить к тому, чтобы мы купили изделие, заплатили за сове!' или завербовались в участники какого-то проекта. Учебные курсы и занятия по вопросам мотивации переполнены; книги, посвященные мотивации, являются бестселлерами. Словом, мотивация — это большой бизнес!

Но внимательно присмотритесь ко всем этим специалистам по мотами - некоторым из них, если поверить их речам, удается достигнуть -’кого владения предметом, когда они в состоянии мотивировать любого человека на выполнение чего угодно, и успех вроде бы бьет из них фонта-но все же эти люди являют собой довольно жалкое зрелище, потому до они забыли научиться тому, каким образом мотивировать самих себя!

Так кем же вы предпочитаете быть — жалким и преуспевающим спе-jjia/iHCTOM по мотивации или счастливым, по-настоящему мотивированным лопухом? Лично я предпочитаю быть скорее последним и счастлив предстать перед вами реально мотивированным — да-да, именно лопу-jom. Если я научусь быть мотивированным, то в конечном счете стану лпешным специалистом по мотивации других и с удовольствием буду заниматься этим. Спец по мотивации, который в состоянии мотивировать каждого, кроме самого себя, может покорить весь мир, но он никогда не получит от этого удовлетворения.

Я хорошо помню, что в бытность свою молодым страховым агентом имел огромное желание стать большим специалистом по мотивации, настоящим мастером этого дела. Я не мог дождаться окончания учебной подготовки, чтобы получить, наконец, возможность использовать приобретенные навыки и умения в области динамической мотивации. Коммерческие презентации были в моем исполнении просто великолепными! Фактически они были настолько мощными, что я чувствовал необхо-жчость умерить свой пыл, иначе потенциальный клиент вполне мог умереть от сердечного приступа, прежде чем я попрошу его подписать бумаги о покупке полиса. Я знал, что никто не сумеет воспротивиться ло-гаке, выгодам, безопасности, миру в душе и разуме, которые били из меня фонтаном, — да о чем тут говорить, вряд ли вообще существовала в этом мире проблема, которую не могла бы решить моя презентация! Вспоминаю, как я ждал, что потенциальный клиент вырвет авторуч-из моих пальцев, чтобы поставить окончательную закорючку в том месте бланка, где была пунктирная линия с мелкой надписью чуть ниже 'Место для подписи», но он почему-то никогда этого не делал. Прямо в ^Ь1Й горячий момент, когда накал моей презентации достигал уровня ^Пекла и вот-вот должен был испепелить все, кроме клиента, вместо шпиня совершенно неожиданно раздавался звук смачною зевка моею ^иента или же он прерывал меня каким-нибудь блистательным заявле-типа: «Мне нечем заплатить очередной взнос по страховке» или

«Если у меня и будет пять тысяч долларов, то лишь после того как сработает пункт о гарантированном убиении!'*»

Мое сердце обрывалось, а душа уходила в пятки с такой силой, что на пару они вполне могли бы пробить пол и провалиться на этаж ниже. А вместе с ним и я падал настолько низко, что должен был бы потянуться вверх, чтобы коснуться дна — с обратной стороны! Вам никогда не доводилось видеть более обескураженного молодого страхового агента, чем бывал п такие моменты я. Но довольно скоро я стал понимать, что моя проблема была вовсе не в том, как мотивировать людей, — моя проблема была в ином: как сделать так, чтобы они не нарушали мою мотивацию!

Иногда я бывал настолько обескуражен, что мне не оставалось ничего иного, кроме как идти плакать на груди у начальника, — но, увы, я находил его даже еще более обескураженным, чем я сам! Потенциальные покупатели обескураживали меня, босс тоже обескураживал меня, друзья обескураживали меня, и, мне думается, даже моей жене время от времени удавалось обескуражить меня.

Уже в нынешние времена на семинаре ко мне подходит порой какой-нибудь парень и произносит: «Знаете, почему я не стал преуспевающим человеком? У меня совершенно никакая жена, вся из себя несчастная».

Я люблю подвергать этих ребят лечению методом шоковой терапии: «Как, у вас действительно несчастная жена? Послушайте, вы просто не представляете себе, насколько вам повезло! Самый лучший актив, который только может иметь мужчина, — это несчастная жена! Да вы только вообразите, что было бы, если бы моя жена проявляла ко мне сочувствие, когда я приходил домой и растолковывал ей, как скверно идут наши дела, а она в ответ гладила меня по головке и говорила: “Ах ты, мой миленький маленький папочка, оставайся-ка дома, с мамочкой, и я о тебе позабочусь”? Да нас бы обоих давным-давно вышвырнули из дома, и мы утешали бы друг друга, стоя среди нашей мебели на тротуаре!»

Если у вас и впрямь несчастная жена, вам придется работать особенно много и упорно, иначе она напомнит вам, каким идиотом вы были, когда с ходу ухватились за свою нынешнюю должность, даже не попытавшись поискать хоть что-нибудь более подходящее. Но не отчаивайтесь, если даже у вас нет несчастной жены; вероятно, вы сможете преуспеть и добиться своего даже без этого замечательного актива.

Разумеется, я шучу, но хочу заявить, что нет в мире никаких барьеров, которые вы не сможете преодолеть, если научитесь быть хорошо мотивированным. Я верю всем сердцем, что главное в вашей жизни -

^необходимость сделать себя более мотивированным человеком — та-кто в свою очередь сможет мотивировать других на достижение высоких целей.

Некоторые люди спрашивают, в чем заключается мой секрет поддерет высокой мотивации. Признаюсь по совести: это не я нашел его — _# нашел меня. Одним из моих достижений на протяжении первых пяти

в сфере активных продаж является тот факт, что это были пять, лет ^тематической и последовательной еженедельной отдачи. Данная фра-j означает, что при продаже полисов я никогда не пропустил ни одной ..цели. Такой результат звучит впечатляюще, но это еще не вся правда.

А вся правда такова, что я верил в магическую силу целеустремлен--,гги и потому дал себе клятву, что каждую неделю продам хотя бы один ?пис, в противном случае куплю его сам. И позвольте мне сделать чис--осердечное признание, что мотивация начала у меня появляться не сра-ту, а только после того как я купил у самого себя двадцать два полиса! В от момент я еще не очень-то понимал, что простая клятва сможет оказать такое большое влияние на всю мою деятельность в течение оставайся жизни. Поскольку именно на основании этой клятвы и того, во сколько мне обошлось ее соблюдение, я понял, что такое вовлеченность . преданность.

Некоторые люди полностью вовлечены в свою работу, но не преданы ей. Другие вполне преданы, но не достигают глубокой вовлеченности. Однако эти два качества идут вместе, рука об руку', и я убежден, что нет итого способа научиться быть мотивированным человеком, не будучи полностью вовлеченным и преданным тому, чем вы занимаетесь!

Самая сильная мотивация, которая у меня была, исходила от моего сердца и от дома. Ничей чужой опыт, ничья посторонняя история никогда не смогут мотивировать вас так глубоко и интенсивно, как ваши собственные.

Я имел обыкновение говорить потенциальному клиенту, который заявлял, будто у него нет денег на страхование, что, наоборот, он фактически станет богатым благодаря страхованию. При помощи одного небольшого эпизода, случившегося у меня дома, я открыл неч то намного более эффективное. Этот опыт, с одной стороны, позволил мне искренне соглашаться с точкой зрения того, у кого не было денег на страхование, но, с -фугой стороны, дал мне дополнительную мотивацию воздействовать на него.

Мой сын Джер, которому в то время было шесть лет, однажды примчался со двора, вопя на верхнем пределе возможностей своих легких н призывая мать. Естественно, это отвлекло меня от работы в моем кабинете (в действительности это была наша гостиная — мы просто вынесли оттуда мебель в прихожую). Джер завопил еще громче и я подумал: «Так мне никогда не дождаться того момента, когда я стану преуспевающим агентом и получу возможность перебраться в шикарный кабинет в самом центре города, который я смогу как-то обставить — пусть даже жена права и я оформлю его в идиотском стиле».

Наконец Джер прекратил орать, и именно в этот момент Глория поднялась из подвала, где она управлялась со стиральной машиной. «Чего ты хочешь, Джер?» — спросила она. «Ничего, — ответил сынишка, - я только хотел знать, где ты».

Я рассказывал эту историю многие тысячи раз, поскольку она показывает, почему я платил страховые взносы по тем двадцати двум полисам. Я моп' так никогда и не преподнести моим шестерым детям финансовой империи, городского квартала, застроенного недвижимостью, или огромного портфеля акций, но я твердо намерен предоставлять им бесценный подарок — мать, занимающуюся своими обязанностями полный рабочий день, и так всю неделю. Потому что благодаря моей деятельности по страхованию жизни все шестеро могли прибегать в дом и во всю глотку звать свою мамочку, зная, что она где-нибудь рядом, в доме или неподалеку, даже если она не отзывалась.

В другой раз я сидел в кресле-качалке и читал газету, когда восьмилетняя Пэм просунула свою маленькую белокурую головку у меня под рукой и забралась ко мне на колени. Я продолжал читать, а потом она сказала те несколько слов, которые помогли мне продавать полисы страхования жизни буквально на миллионы долларов. Глядя на меня большими грустными глазами, она сказала: «Папочка, если ты никогда не оставишь меня, я никогда не оставлю тебя».

До сих пор не могу понять, почему она произнесла эти слова, но в тот момент я сразу же подумал: «Хорошо, моя самая дорогая девочка, я никогда не оставлю тебя, но если Господь распорядится иначе, то я, по крайней мере, никогда не оставлю тебя без».

Много лет назад я понял, что существует два вида пап: видящие и имеющие. Тот, кто принадлежит к разновидности видящих, говорит: «Я хочу, чтобы моя семья имела все, что я способен им дать, пока я здесь

jgWKVих». Другая разновидность — имеющие — говорят: «Я хочу, чтобы _йН имели все это независимо от того, здесь ли я и вижу я их или нет».

Именно это и случилось со мной в результате преданности и вовлеченности.

Вы безапелляционно говорите о себе: «Я не гожусь для такой сферы, йк страхование» или «Мне не сделать карьеры на продажах». Послушайте, но ведь принципы, о которых мы говорим, одинаковы для студен-дидомохощзяйки, для служащего из офиса и д ля торгового агента, так АО они подходят и для вас — независимо от того, кто вы и чем занимае-^сь. То большое, что есть в вашей жизни, станет еще больше, если вы -февратите это в капитал, который поможет вам быть мотивированным. Помните, вы строите собственную жизнь, а не какую-то империю. Один из моих лучших друзей перепутал эти вещи и потерял почти все,

АО представляло для него ценность.

Одни люди заявляют: «Я ставлю на первое место свой бизнес», а другие утверждают: «Для меня главное — семья». Есть и те немногие, кто говорит: «Я ставлю на первое место церковь (или синагогу)». (Правда, впрочем, такова, что все они, вероятно, ставят на первое место самих себя.) Однако я обнаружил, что мои главные уроки в сфере бизнеса берут свое начало в семье и церкви. А главные уроки для моей семьи исходят от моего бизнеса и церкви. Наконец, главные уроки для церкви идут от моего семейства и бизнеса.

Другой мой сын, Джеф, тоже дал мне некоторые уроки мотивации, причем из разряда самых лучших, которые я получил в жизни. Когда Джефу было лет шесть, я спросил у него, что бы он хотел делать в своей жизни. И вот тебе на, человеку уже шесть лет, а он все еще понятия не имеет, чем бы ему хотелось заняться!

Когда мне было шесть лет, я в любую минуту отлично знал, кем намерен стать. Сегодня мне хотелось быть летчиком-истребителем, а на следующий день я изъявлял желание быть солдатом французского иностранного легиона'⁵⁶. Не единожды я хотел быть боксером. Хотел быть полицейским. Я всегда хотел быть кем-нибудь. Но не мой Джеф; на сен счет он пребывал в неведении.

Поэтому я сказал: «Знаешь, Джеф, мы тут с мамон собираемся раскрутить небольшой проект. Вот тебе «Жизнь .мальчиков» и выбирая себе занятие¹⁵⁷. Но что-нибудь тебе непременно придется делать, дружище». На следующий день мой сынишка уже знал, как ему действовать: он капает и Американский клуб молодых руководителей в сфере продаж.

Джеф даже заполнил отрывной бланк-заявление на вступление в апл клуб и отослал его.

Я знаю, что дети прямо умирают от желания участвовать в каком-нибудь мероприятии, хотя бы в любительском спектакле или в другой затее! Они хотят что-нибудь делать. К сожалению, мало находится тех, кто руководил бы ими.

Две недели спустя Джеф приветствовал меня, когда я пришел домой, прямо в дверях: «Посмотри, пап». И тут передо мною оказалась самая большая коробка с поздравительными открытками, какую я когда-либо видел. Что туг делать? Пришлось открыть ее. Кроме открыток, там были значок, удостоверение личности вместе с дипломом и уведомление, в котором черным по белому говорилось: «Деньги просим прислать не позднее чем через тридцать дней». «Ой, что мне теперь делать?» — спросил малость растерявшийся Джеф. Я сказал: «Ну что ж, сначала ты должен освоить методы расхваливания товара».

Каждый вечер, едва я переступал порог дома, Джеф тут же спрашивал: «Ну, пап, ну, скажи, правда, я уже готов?» А я всякий раз отвечал вопросом на вопрос: «А ты уже разобрался с презентацией товара?» «Нет», — честно признавался мой пацан. «Но если ты собираешься представлять меня и нашу фамилию, то не пойдешь же ты по людям молотить языком неведомо что и выдавать это за рекламу. Я хочу, чтобы ты на зубок знал, о чем собираешься говорить», — отвечал я ему.

Еще через две недели Джеф, наконец, сказал: «Не нравится мне лишь бы как расхваливать товар». «Хорошо, тогда напиши. Только самостоятельно», — велел я ему.

На следующее утро за завтраком на столе лежал небольшой листок бумаги, где говорилось: «Доброе утро, миссис Смит, я — Джеффри Джон Джонс. Я представляю Американский клуб продаж». И это было все! Прошло уже две недели с момента уведомления, а еще через две я должен был послать деньги! В тот вечер я пришел домой и сказал Джефу: «Бери магнитофон; будем вместе составлять разговор с клиентом. Работать будем до тех пор, пока ты не выдашь приличный текст, расхваливающий твой товар».

Мы начали репетировать. Разговор выглядел примерно так: «Доброе утро, миссис Смит, я — Джеффри Джон Джонс из Американского клуба молодых руководителей в сфере продаж. Скажите, пожалуйста, вы не хотели бы посмотреть на эти поздравительные открытки? Прошу вас обратить внимание, что на них стоит знак, свидетельствующий об их одобре-

247

обществом “Хорошая домохозяйка”. Вы также наверняка заметите, они обладают исключительно высоким качеством и будут для вас w ценным и нужным приобретением, причем всего за один доллар двадцать пять центов за коробку. Вы бы хотели одну или две такие пробки (улыбочка), скажите, пож-ж-жалуйс-с-ста?»

ЛЕКЦИЯ 17

Мы репетировали и репетировали, и поскольку мы использовали магнитофон и для записи, и для воспроизведения, то я мог наглядно ви-- (поскольку слышать наглядно нельзя), что постепенно в Джефе начал развиваться тигр. Наконец он не выдержал и спросил решительным <пном: «Ну, так я все же готов?» Я ответил: «Нет, ты пока не готов. Ты яе знаешь, как это происходит здесь, но понятия не имеешь, что и как оудегпри встрече с клиентом. Давай-ка отправляйся в прихожую и придай, а я буду твоим потенциальным клиентом. Захвати с собой две ко-зобки, постучи в двери гостиной, а я тебе покажу, чего следует ожидать, когда ты выйдешь в реальную жизнь и будешь не репетировать с мпочкой, а действовать на местности в полевых условиях».

Чуть ли не лопаясь от волнения и уверенности в себе, Джеф опро-_№ю бросился в прихожую, чтобы показать мне свою мощь и возможности. Он ведь думал, что действительно был готов. И постучал в дверь. Я оывком открыл ее с самым угрюмым видом, какой мог изобразить на физиономии, и рявкнул: «Что вы тут делаете? Хотите разорить меня так, яобы мне даже на обед не хватало?!» Очень молодой торговый агент с очень хорошими перспективами стать руководителем высшего звена в сфере продаж медленно осел на пол в состоянии шока.

Я поднял его на ноги, и мы начали снова. Я позволил ему пройти через вторую линию моей обороны, после чего запросто «зарезал» его, потом дал ему прорваться через третий рубеж и снова изничтожил. Мать вша, будто я убиваю ее ребенка! На самом же деле я готовил ее ребенка к реальной жизни! Знаете, кто сегодня на самом деле «убивает» своего ребенка? Родитель, который воспитывает отпрыска таким образом, чтобы тот думал, будто мир намерен заключать его в горячие объятия и запечатлевать на его устах поцелуй всякий раз, когда он обернется. Л я занимался подготовкой своего мальчика к подлинной реальности!

Наконец, Джеф довел свои предстоящий разговор с клиентами до причесал его, пригладил и освоил, как дважды два. «Ну, как, — ^Фосилон, — теперь-го мы действительно готовы?» Я подтвердил: «Да, ¹¹¹ готов. Можешь начинать. Запасись-ка двумя коробками и ступай

вдоль по улице Святого Джона. Только обязательно надень палью и по-

вяжи галстук. Как только дойдешь до десяти “нет”, рви полным ходом прямиком домой». (Я знал, что больше чем десяток отказов, просто погубят моего сына.) «И еще: если два человека скажут тебе «да», тоже беги домой, нигде не задерживаясь». (Я знал, что больше чем два «да» тоже могут погубить его, — мне доводилось наблюдать, что преуспевание, особенно быстрое, убивает примерно столько же торговых агентов, как и неудачи.) И что вы себе думаете? Он вышел и продал эти открытки словно горячие пончики!

Но вот однажды случилось так, что мой сын не повиновался мне. В невероятно жаркий июльский день Джеф вернулся домой, после того как девятнадцать раз подряд услышал слово «нет». Он был добит, пропитан потом и рухнул на диван как подкошенный, после чего очень резко и решительно произнес: «Все! С этого времени, если им захочется получить от меня открытки, то придется прийти сюда самим и взять их!»

В ответ я сказал: «А теперь подожди минутку, Джеф. У тебя только что выдался трудный денек, компаньон ты мой дорогой». «Ой, папа, -сказал он, — все другие дети откуда-то разузнали, чем я занимаюсь, и тоже стали продавать открытки».

Ну, тут я ему и сказал: «Я твердо знаю, что кто-нибудь из живущих подальше от нас все-таки захочет купить». (Кто-нибудь обязательно дол-жен был купить, хотя сам я никогда не смог бы использовать такую кучу поздравительных открыток.) А еще я сказал: «Тебе нужен кто-то в качестве напарника, чтобы сопровождать тебя. Ты вполне заслужил обзавестись помощником. Возьми-ка с собой свою сестричку Канди. Заплати ей десять центов, чтобы она несла коробки, и наша девочка окажет тебе моральную поддержку».

Думаете, они отправились в поход вместе и поощряли друг друга, как я надеялся? Ничего подобного. Да, они действительно пошли вместе, но очень скоро у обоих разболелись животы, начались какие-то непонятные колики, и в результате оба бросили это занятие, причем, как они заявили, насовсем! (И это послужило для меня хорошим напоминанием, что если ты обескуражен, если пришел в уныние или утратил мужество, не плачь на плече или широкой груди у друга. Конечно, друг проявит к тебе сочувствие, да только ты и без него уже проявил к себе вдвое больше сочувствия, нежели требовалось. Чем рыдать, лучше вернуться в рабочий ритм и трудиться еще напряженнее.)

Теперь у меня на руках имелись все эти карты (извините, открытки) плюс два отказчика, точнее, два сачка, которые спасовали перед трудное-

_йИ я должен был что-то придумать. «Джеф, в субботу я сам иду вместе ^ой»- Затем я позвонил одному из моих помощников по работе и ска-_аГ «Джек, в субботу мы выезжаем в твой любимый район, иными сломи, в Грин-Лайн, причем мой Джеф в полной отключке. Если я сколько не выведу его из нынешнего состояния резкого спада, мне при-■$ся самому купить все эти открытки. Я выпущу его в двух зданиях от _Оегодома. Хочу, чтобы он получил два “нет”, а затем в твоем доме его 'у ждало долгожданное “да”».

В субботу мы отправились в Грин-Лайн. Первый дом сказал «да» зместоожидавшегося «нет», и второй дом тоже сказал «да». Вы бы виде-ти лицо Джефа, когда он бежал назад к нашему авто, имея средний уровень попаданий в одну тысячу процентов¹⁵⁸! Вот у кого была мотивация!

В прошлом году я выделил Джефу двадцать четыре доллара для фиксирования закупки одного товара, используемого при уборке дома. В один из жарких дней августа он наткнулся на тридцать восемь «нет» кря-ду,но не сдался. Он уже знал, что если остаешься активным и мотивированным, то просто не обращаешь внимания на все эти «нет», а также знал, что если продолжать двигаться в выбранном направлении и не от-аупать, то впереди тебя ждет то замечательное событие, которое он уже испытал в Грин-Лайн.

Одну из самых замечательных историй, которые я услышал в качестве иллюстрации различия между мотивациями, идущими извне и изнутри, рассказывал в свое время Боб Ричардс, бывший чемпион по прыжкам с шестом¹⁵⁹. Некий юноша из футбольной команды какого-то колледжа был номером один, если речь шла об умении спрятаться за чужие спины, — словом, он< представлял собой закоренелого филона. Ему нравитесь слышать приветствия болельщиков и особенно болельщиц, но не опираться в схватке «стенка на стенку». Он любил носить красивую форму, но не тренироваться. Ему очень не нравилось вкалывать.

Однажды игроки бежали пятьдесят кругов, а этот «выставочный экспонат» проделывал свои обычные пять. Тут подошел тренер и сказал: ‘Эй, малыш, вот тебе телеграмма».

«Малыш» попросил: «Прочитайте ее для меня, тренер». Он был настолько ленив, что даже читать ему было трудновато.

Тренер распечатал бланк и прочитал: «Дорогой сынок, твои отец У№р. Немедленно приезжай домой». Тренер с трудом сглотнул и сказал: ^,БеРи весь остаток недели и езжай». На самом деле он был бы не слиш^Ком опечален, если бы этот его питомец взял весь остаток тда тоже.

И пот, надо же, на пятницу был назначен очередной матч. Все наготове, команда уже выбегает на поле — и подумать только, бывает же такое! — вдруг последним в шеренге оказывается наш филон. Никто н* успел даже пискнуть, как он сказал: «Тренер, можно мне сыграть сегодня? Я могу играть?»

Только тренер долго не раздумывал над ответом: «Малыш, ты сегодня не играешь. Нынче вечер встречи выпускников — и к тому же это наше возвращение домой после серии не лучших встреч на выезде. Нас вдет важная игра. Нам нужен каждый реальный боец, на которого мы можем положиться, да только ты среди таких не числишься».

Но каждый раз, когда тренер оборачивался, «малыш» клянчил: «Тренер, ну, пожалуйста, разрешите мне сыграть. Я просто обязан сыграть!».

Первая четверть закончилась со счетом, сильно перекошенным в пользу старичков их alma mater'⁶⁰. В перерыве в раздевалке тренер собрал своих подопечных в кружок и стал настраивать на борьбу. «Давайте, мужики, соберитесь-ка и задавите их. Время есть, до конца еще очень далеко. Выиграйте эту игрушку для своего старого тренера!»

Команда выбежала на поле и снова начала играть через пень-колоду, путаясь в собственных ногах. Тренер, бормоча что-то себе под нос, уже начал писать заявление об отставке. И тут опять пристает к нему этот самый филон. «Тренер, а, тренер, ну, позвольте мне поиграть! Ну, пожалуйста!» Тренер глянул на табло, где горел счет, чтоб он сгорел! «Ладно, — сказал он, махнув рукой, — выходи. Теперь ты уже никак не сможешь навредить».

Едва юноша выбежал на поле, как его команда начала рвать и метать. Да и сам он бегал, как сумасшедший, прорывался через все преграды, блокировал проходы противника, перехватывал мяч и чужих игроков не хуже настоящей звезды из профессиональной лиги. И тут вся его команда внезапно вспыхнула, как наэлектризованная. Счет начал выравниваться. В заключительные секунды игры этот «малыш» в сумасшедшем прыжке перехватил пас противника и пробежал чуть ни через все поле, сделав победное приземление!

Ура-а-а-а-а! Трибуны словно сорвались с цепи, началось настоящее светопреставление. И столпотворение. Зрители подняли героя на руки. Таких приветствий, одобрительных возгласов и оваций вы никогда не слышали. Наконец-то, когда возбуждение утихло, тренер прорвался к ге-

,*> зия и сказал: «Никогда в жизни не видел ничего подобного. Что с .-бой случилось?»

Тот произнес: «Вы же знаете, на прошлой неделе умер мой папа».

* Да, знаю, — ответил тренер. — Я же сам читал тебе телеграмму».

Пак вот, тренер, — продолжил парень, — мой папа был слепым. И огодня был первый день, когда он мог увидеть, как я играю!»

разве не было бы прекрасно, если бы жизнь тоже стала игрой? Разве ^было бы замечательно, если бы по каждую сторону поля жизни распо-цгались группы приветствия и поддержки, а когда мы попадем в безвыходную) ситуацию и не знаем, как быть дальше, и никто из нас не понима-^ что делать, и мы уже готовы свернуть всякую деятельность и произвести эти ужасные, сакраментальные слова: «Я выхожу из игры», то раз* не было бы потрясающе, если бы трибуны вдруг оживились и стали чзоить: «Чарли, мой мальчик, держись, продолжай бороться, мы с то-зою!» И тут я бы рявкнул: «Ура-а-а-а-а-а! Это все, в чем я нуждался». А затом, дети мои, я бы прошел через все поле, как нож через масло, и :делал бы еще одно приземление!

Но жизнь — не игра, верно? Она — настоящее поле битвы. Вместо игроков и зрителей есть только мы — все сплошь солдаты, включая нескольких салаг, нескольких сачков и немногих, кто находится в самовольной отлучке! Но все мы участвуем в боевых действиях, даже если сани об этом не знаем. А человек, который знает, как и где обрести мотивацию, не нуждается ни в какой группе поддержки. Мотивация в него про-:го встроена. Он не ищет опору, которая может сломаться, или премию, которую обложат огромным налогом; он владеет мотивацией, идущей внутри.

Без целей и без планов их достижения вы похожи на судно, на котором подняли пару а но не знают пункта назначения.

д-р Фитдхью Додсон

Встаньте на любой оживленной улице в центре города и потратьте десять минут, наблюдая за самыми разными людьми, проходящими мимо вас. Как вы думаете, сколько человек из каждой сотни имеют в жизни определенные, вполне конкретные цели, к достижению которых они стремятся со всей присущей им энергией?

Если бы вы были азартным человеком и любителем биться об заклад, то могли бы, вероятно, без особого риска держать пари, причем на значительную сумму денег, что ни один из сотни человек не имел ровным счетом никаких целей, кроме тех, которые ограничиваются данным календарным днем!

Если бы вы набрались храбрости опросить прохожих, то узнали бы от них, что постановка целей — это «что-то такое, чем занимается “начальство”, когда оно планирует бюджет следующего года». И не только. Постановка целей — это еще и то, чему часто уделяют время футбольные тренеры и бейсбольные менеджеры. О постановке целей вечно толкуют всякие президенты, губернаторы и организаторы кампаний по сбору средств, поскольку эти

парни проворачивают всевозможные большие дела. Но о какой такой постановке целей можем думать мы с вами, когда наших зарплат едва хватает, чтобы без проблем оплатить счета за этот месяц? Нужны ли цели, если нет зарплаты?

Возможно, пресловутая зарплата как раз потому и не является достаточно большой, чтобы оплатить счет, и, возможно, она никогда и не станет больше нынешней, по той причине, что у этих людей нет никаких целей, никаких конкретных планов, как улучшить свою жизнь, никаких идей относительно того, как поднять свой доход, развить собственные таланты, расширить знания или увеличить свою ценность для общества! К сожалению, большинство из них — это капитаны кораблей, направляющихся в никуда!

Д-р Фитцхью Додсон приобрел международную известность благодаря двум своим классическим работам о воспитании ребенка — «Как быть родителем» и «Как быть отцом». В отличие от многих других систем постановки целей, которые могут показаться чрезмерно усложненными, в своей книге «Каким человеком вы могли бы стать» он делится с вами простым и базирующимся на здравом смысле планом действий по реализации ваших потенциальных возможностей, который может помочь вам построить для себя ту жизнь, какой вы заслуживаете...

Я хотел бы поговорить о ваших целях, планах и о том, как вы можете запрограммировать себя на успех. Потенциал вашего «я» способен цвести, разрастаться и плодоносить только на почве хорошо Одуманных и верно поставленных целей, которые отражают то, что Мя вас важно.

Цель — это результат, которого вы хотите- достигнуть. План - это переопределенный способ достижения указанной цели. К тому же, и цели, ^й планы — это идеи, существующие в вашем разуме.

Оглянитесь вокруг. Все, что вы видите в окружающем вас мире (если это не элемент природы), начиналось как идея, родившаяся и развивавшаяся в чьем-то разуме. Это и костюм либо платье, которое вы носите, и автомобиль, которым управляете, и музыка, которую слушаете.

Слова, которые вы сейчас читаете, начинали свое существование как идея в моем разуме. Затем эта идея стала целью, и я создал план ее достижения. Пишущая машинка, на которой я напечатал этот текст, тоже была первоначально идеей, появившейся у жившего в восемнадцатом столетии англичанина по имени Генри Милль. С тех пор она непрерывно развивалась и уточнялась многими другими людьми, и для каждого из них она представляла собой некую достигнутую ими цель'⁶¹. Все, что вы носите на себе, все имеющееся в вашем доме или квартире и даже само здание, где вы сейчас находитесь, нужно было придумать, прежде чем оно смогло существовать. А затем проектирование, производство и маркетинг этого продукта стали для кого-то отдельными самостоятельными целями. Даже ваша зубная щетка начиналась как идея с конкретного плана, имевшего целью ее создание.

Все осязаемые материальные объекты начинались как цели, планы или идеи в умах каких-то людей. На самом деле эта концепция — если только вы действительно проникнитесь ею и позволите ей овладеть вами — носит по-настоящему революционный характер, поскольку она доводит до нашего сознания важность мира мысли и заставляет нас по-настоящему понять данное обстоятельство. К сожалению, многие американцы имеют тенденцию недооценивать мир мысли и занижать его роль. Когда мы называем человека интеллектуалом, это не всегда воспринимается и им самим, и окружающими как комплимент. Мы уважаем людей, которых можно назвать неологизмом «делатели», забывая, что каждый «делатель» является поначалу «думателем». А когда на вещи смотрят таким вот неполным образом, видя конец, но не замечая начала, это мешает отчетливо видеть и понимать, что мир изменяется благодаря целям и планам, возникшим в умах мудрых мужчин и женщин.

И когда в этой ситуации вы понимаете, что вся наша школьная система систематически и чуть ли не умышленно забывает преподать учащимся, каким образом им надлежит ставить перед собой индивидуальные цели и разрабатывать реалистичные планы их достижения, эта «бес-памятливость» выглядит действительно невероятной. Но вы когда-нибудь слышали о подобном учебном курсе в старших классах средней школы? А в колледже? В университете? Лично я не слышал.

Часто наши учебные заведения забывают даже привлечь внимание питомцев к тому факту, что такие жизненно важные действия во-существуют. Мысль о постановке целей и построении планов как . ускользает из разума многах людей. А ведь не много найдется вещей, _яее важных для человека применительно к достижению успеха в лю-_йсферах жизнедеятельности, чем изучение того, как следует ставить _jlH и строить планы. В действительности же эта идея должна существо--агь как неотъемлемая часть нашего образа жизни и должна пере-^ться от родителей детям.

Общаясь с людьми, я иногда завожу разговор о целях и планах, посте ^ спрашиваю у них, что эти понятия привносят в их разум и поведе-_е, Большинство людей отвечают: «О, разумеется, они способствуют тяеху в мире бизнеса, в науке или в чем-то подобном». Мои собеседники •бычно не упоминают в этой связи непрофессиональный, личный мир, ■ажем, семейную жизнь.

Я думаю о своем давнем пациенте, Артуре, сорокатрехлетнем мужчине, который имел свой бизнес и обратился ко мне по причине случаю-длхся с ним на работе «нервных припадков», как он сам выразился, дар только что открыл второй магазин мужской одежды. В финансо-аом смысле этот бизнес был вполне благополучным, но проблемы во вза-гжютношениях Артура с директором нового магазина возникали постоянно. Этот директор, когда был простым служащим, не вызывал никаких нареканий. Теперь, когда он занял новую должность, у него внезапно шикло желание изменить многие из подходов, которые в свое время жрали первоочередную роль в успехах, которых достиг Артур. Артур зсегда гордился своей деловой рассудительностью и здравым смыслом, и теперь терял уверенность в себе. Быть может, он отстал от жизни? Ив свои сорок три года стал человеком старомодным, консервативным и 8 чем-то чудаковатым?

Рассуждая о проблемах, возникших в бизнесе, Артур то и дело упоми-SU свою жену Мэри. Они были вмеси уже лег двадцать и имели двоих Ией-подростков. Во время нашею разговора он часто отмечал, наскиль-®полезной и всегда ютовой помочь была ею жена вначале, когда ему приходилось изо всех сил старат ься, ч тобы поставить свой бизнес на но-^ И хотя Артур пришел ко мне вовсе не для консультации по пробле-чамбрака, мы начали обсуждать ею отношения с Мэри. Я предположил, "и® на смену той близости, kotojhjm он наслаждался в начале их совместен жизни, принта, похоже, некая унылая ровность, а если быть точ-

ным — банальность, скука и вялость. Я предложил Аряуру, помимо всего прочего, разработать также некоторые цели и планы применительно к его браку. И услышал от него: «Я просто поражен, доктор! Мне никогда и в голову не приходило подумать о постановке целей в личной жизни подобно тому, как я действую в своем бизнесе!» Немного стесняясь, Артур упомянул, что до женитьбы по-настоящему «волочился», как он выразился, за своей будущей супругой, но сейчас прошло уже много лет, с тех пор как они в своей жизни сделали что-нибудь спонтанное или романтичное.

После всестороннего обсуждения мы решили начать с нескольких простых действий, направленных на достижение только что выявленных целей, а именно: вновь внести в их брак некоторые элементы романтизма и ухаживания, иными словами, того, что Артур подразумевал под понятием «волочиться». Я предложил начать с легкодосшжимых целей. Мой пациент, который к этому' моменту стал моим добрым знакомым, решил купить набор почтовых открыток с выражениями любви и отправлять их Мэри одну за другой. Артур рассказал мне, что шестнадцатого июня каждого года они с полным почтением и сознанием долга послушно отмечают годовщину своей свадьбы. А я предложил, чтобы в качестве дополнительного плана они праздновали «годовщину» не раз в год, а шестнадцатого числа каждого месяца. Наконец, я посоветовал Артуру почаще приглашать супругу на обед или ужин, но только вдвоем, без детей.

Кое-кто из вас может подумать: «Все это очень хорошо, но в подобных планах мало спонтанности. И к чему тут вообще посторонняя помощь? Разве о таких вещах люди не должны думать самостоятельно?» Несомненно, должны. Но правдивый ответ на подобные сомнения таков: если бы я предоставил все самому Артуру, он, возможно, никогда бы и не подумал об этом — ни спонтанно, ни в плановом порядке! Кстати говоря, после того как он начал выполнять нашу программу, его жене это настолько понравилось, что она стала готовить особые блюда, которые Артур любил, а также делать другие тщательно продуманные вещи, поступая примерно так же, как в первые годы замужества. И Артур, счастливо улыбаясь, сказал мне: «Знаете, мы снова начинаем жить с тем замечательным огоньком, о котором я успел забыть». И я не нижу ничего случайного в том, что, но мере того как взаимоотношения Артура в браке начали изменяться, он достиг также большого прогресса в бизнесе. Творческий подход, проявленный в одной области, часто помогает и в другой.

Тот факт, что у большинства людей практически нет никаких целей _й планов, достоин сожаления, но не вызывает удивления, так как весь гд круг понятий представляет собой забытую зону нашей культуры, корой, как правило, пренебрегают. Многие жители нашей страны существуют только сиюминутным и живут подобным образом изо дня в из года в год. Другие имеют цели, но они настолько неопределен-туманны или пассивны, что, по сути, ничего не стоят. Часто я именую _л „денежными целями». Эти люди хотят новый «Порше», поездку в jjony или норковую шубу. Прекрасно! Но кто этого не хочет? Для до-локения _хаких целей вы нуждаетесь в средствах. А вот в этом вопросе человек обычно полностью теряет определенность, и у него нет никакого пана по поводу того, как получить или откуда взять такую сумму.

Есть также разновидность людей, у которых цели как бы имеются, но не осознаны до конца и носят туманный, невнятный характер. Эти лди никогда не находят времени, чтобы спокойно сесть за стол и тща-ыьно, дотошно определить конкретные цели в своей жизни.

Ничуть не лучше другие люди — те, кто имеет цели, но такие, кото-шх невозможно достичь. Один из моих прежних пациентов, Брюс, подвил перед собой в качестве цели ранний выход в отставку — в три-дать пять лет. Поскольку он не смог этого сделать, то празднование пищать пятого дня рождения оказалось для него катастрофой. Понятие дело, что подобная цель изначально была явно нереалистичной, и тнесмотря на то обстоятельство, что Брюс, яркий и талантливый мало эй человек, весьма преуспел в мире бизнеса. Но скажите, сколько наймется людей, способных удалиться от дел в гридцатипятплетнем возрастай зачем это нужно? У Брюса не было никакого конкретного предделения о том, чем бы он хотел заняться после отставки. Она была для ад самоцелью, а не чем-то так или иначе связанным с оставшейся маемо жизни. Если бы он и на самом деле отошел от бизнеса в тридцать мплет, то обнаружил бы, что это достижение не просто сомнительное, so и абсолютно пустое. Цель иго то человека была не только нереалистичной: она, извините за каламбур, была еще и бесцельной.

Теперь н хочу рассказать вам. как открывать и конкретизировать зля •значимые цели, каким образом определять их и как создавать чет ^В1епланы дли их достижения.

Сначала обратимся к закон области, как ваша работа Эдесь вы може-'"иметь в виду многочисленные цели, включая «денежные цели» типа 'ЭДого-то интересното путешествия, но но то лома, нового автомобиля иди

престижного колледжа для ваших детей. Место, где вы, скорее всего ста гнете этих «денежных целей», — это ваша работа.

Далее, есть и другая важная область — ваш брак. Постановка этой сфере может воспрепятствовать разводу в будущем или же углуб^ взаимоотношения, уже и без того складывающиеся вполне удовлетвори тельно.

Есть и такая не менее важная и связанная с предыдущей область, щ дета. Большинство родителей имеют сравнительно не много целей _н планов по поводу своих детей. Подобно доблестным пожарникам, они тратят все силы на тушение каждодневных очагов возгорания и слишком заняты этим делом, чтобы ставить перед собой и своими чадами долю-срочные цели и строить соответствующие планы. Эти родители многое теряют в своих эмоциональных контактах с детьми, когда отказываются думать о том направлении, которое могут выбрать в жизни их дети.

Если у вас нет семьи, то вы можете быть заинтересованы постановкой совсем иных целей и планов — найти и вступить в брак с таким человеком, с которым можно построить счастливые и прочные взаимоотношения. Как верно заметил кто-то очень неглупый, «большинство людей уделяют больше времени и внимания выбору нового автомобиля, чем правильному выбору человека, с которым предсгоит провести оставшуюся часть жизни».

Наконец, есть обширная область — друзья. Подумайте сами, насколько поверхностный характер носят в нашей сегодняшней культуре отношения с ними! Вы можете и здесь поставить перед собой некоторые цели и продумать планы.

Признайтесь, перечисление этих областей что-нибудь стимулировало в вашем разуме? Или у вас уже и без того бродили в голове некоторые мысли на сей счет? А может, вы все-таки извлекли из нашего краткого обзора одну-другую новую идею? Совершенно очевидно, что стоит уделить некоторое время вдумчивому анализу данной проблемы. Рассмотрите эти вопросы, пока будете заниматься обычными повседневными делами, оставляющими голову свободной, — подумайте о своей работе и о том, как она вознаграждается (во всех смыслах этого слова); о качестве своей семейной жизни, своего брака, взаимоотношений с детьми или с друзьями. Обмозгуйте будущее ваших детей. Поразмыслите о собственном каждодневном существовании. И при рассмотрении всех названных и неназванных аспектов своей жизни привлекайте максимум воображения, пытаясь представить, каким образом можно изменить или укрепить

Дозвольте творческой стороне своего разума пофантазировать, не меняйтесь выдумок, даже самых смелых; обдумывайте далеко идущие ей Откройте заново свои давнишние мечты.

В какой-то момент этого процесса, возможно, через день или чуть по-

вы будете готовы к конкретному планированию. Это самый важный дог когда вы в своих мыслях предпринимаете определенное действие.

Найдите полчасика, когда вы будете свободны от воздействия различных отвлекающих факторов. Воспользуйтесь этим временем, чтобы ^ставить список давних целей, о которых вы уже когда-то думали, и пополнить его любыми новыми целями, пришедшими вам в голову сейчас. Включите в него самые нестандартные, экстраординарные цели, какие только можете вообразить. В данный момент нисколько не беспокойтесь о том, достижимы или нереалистичны ваши идеи; просто записывайте _1Й на бумагу. После того как все ваши цели зафиксированы, просмотрите данный перечень со всей тщательностью и выберите пять целей, которые для вас наиболее важны. Уверен, что уже сам этот процесс покажется вам очень интересным, даже захватывающим.

Ваш следующий шаг — решить, каким образом реализовать каждую из пяти вышеуказанных целей. Именно в этом месте большинство людей сбиваются с пути истинного, поскольку начинают с такого плана, который заведомо слишком честолюбив. А когда им не удается достичь желаемого сразу, они приходят в уныние, расхолаживаются и бросают все это дело. Эти люди — из разряда тех, кто не извлек уроков от работы с обучающей машиной.

Хотя многие из вас, возможно, слышали словосочетание «обучающая машина», вам могут быть неизвестны методы ее функционирования или психологические принципы, на которых она базируется. («Родной брат» обучающей машины — программированный бумажный учебник — представляет собой ту же обучающую машину, но в форме книги, и основан на тех же самых принципах¹⁶².) Обучающая машина и учебник, рассчитанный на программированное обучение, спланированы таким обрати, чтобы ученик начинал с ответов на очень легкие вопросы. При этом ^онне может продолжить обучение и перейти к следующему вопросу, поснедает правильный отвег на предыдущий вопрос. В конце программы ^1и1и книги ученик отвечает на очень грудные вопросы. Обучающая машина или программированный учебник построены так, чтобы ^Школьник (или студент) с самою начала делал успехи.

Пусть обучающая машина станет для вас моделью. Сначала вы чегхп формулируете свою цель. Ваша вторая задача — разбить эту цель на шагов, начиная с тех, которые до смешного просты. Например, когда-тоу меня был пациент по имени Макс, сорока шести лет, который в смысле физического развития был действительно ниже всякой критики. Одна из его целей заключалась в том, чтобы вернуть себе хорошую физическую форму. Когда я спросил его, каким образом он планирует добиться этого Макс назвал тренажерный зал — самый дорогой в нашем районе — и сказал мне, что собирается записаться на самую полную программу ф_Из_И. ческих упражнений. Он планировал каждое утро по дороге на рабщу плавать в бассейне этого спортклуба и еще заходить туда каждый вечер по пути домой, чтобы поработать на тренажерах. Я туг же понял, что он выбрал слишком сложную программу и поэтому продержится не дольше нескольких недель.

Я предложил Максу воспользоваться подходом, применяемым в обучающей машине. Ему нравилась идея бегать трусцой, и мы быстро пришли к мнению, что он должен начать с того, чтобы бегать вокруг своего дома всего лишь три минуты в день. Макс хотел еще делать приседания, чтобы развивать брюшной пресс, а также мышцы нижней части тела. И тут мы решили, что начнет он всего с одного приседания в день, и так будет в течение первой недели. В общем, мы начали с этой программы, действительно очень легкой, и, конечно же, Макс преуспел в ее выполнении. Постепенно в течение пяти месяцев он дошел до того, что бегал трусцой уже около получаса и выполнял каждое утро до пятидесяти приседаний.

Когда вы разрабатываете постепенный, поэтапный план достижения поставленной перед собой цели, то независимо оттого, в чем она состоит, думайте о моем пациенте Максе и его программе физического развития. Делайте свои первые шаги по направлению к цели до смешного легкими — так, чтобы вы были уверены в собственном успехе. А затем постепенно наращивайте нагрузку, увеличивайте темп продвижения вперед. Только не мчитесь сразу во весь опор.

Размышления о Максе и его программе физического развития вызвали в памяти воспоминания об одной моей бывшей пациентке, Джанет. Эта женщина худела и снова поправлялась на протяжении многих лет. Должно быть, она набирала, теряла и опять восстанавливала те же самые двадцать пять фунтов¹⁶³, по меньшей мере, дюжину раз. Что она действительно хотела сделать, так это похудеть и добиться, чтобы ее но-

„ _веС остался неизменным. Когда мы обсуждали данную цель, она по-^ в прошлом теряла вес слишком быстро, всякий раз придержи-^ ^ердиеты, которая, судя по обещаниям разработчиков, должна немедленно дать результаты, но затем Джанет, вроде бы добившись анного итога, так же быстро набирала все, что сбросила.

Джанет прочитала много книг о контроле над весом и поняла, что у будет гораздо больший шанс избежать поправки, если она станет те-вес медленно. После разговора со мной и другими специалистами грешила сбрасывать по пол фунта¹⁶⁴ в неделю. Поскольку для того, что-терять в неделю фунт веса, требуется уменьшить свое обычное не-_._н0е меню на 3500 калорий, то Джанет, желая сбрасывать по полфун-₀ неделю, должна была съедать каждый день всего на 250 калорий меньше нормы. Это нельзя было назвать невозможной задачей. А чтобы еще больше облегчить ее, Джанет установила для себя систему вознаграждений. Поскольку на работе она получала зарплату каждые две не-дон, то в течение последующих шести месяцев отмечала на календаре jec, которого намеревалась достичь в каждый из дней платежа (иными словами, на один фунт меньше, чем она была в день предыдущей выплати). И если Джанет действительно удавалось похудеть на фунт, она подпала себе недорогой подарок (разумеется, только не что-нибудь сладкое!). Такой метод вознаграждения самой себя с целью на каждом этапе контролировать достижение поставленной перед собой цели, оказался полезным дополнительным стимулом, в котором Джанет реально вдалась. Впервые в своей жизни она не только сбросила лишний вес, ао и не набрала его снова.

Другой пример касается совершенно иной области человеческих отношений. Мою тридцатидвухлетнюю пациентку Эллен после развода переполняло чувство одиночества. Ее цель состояла в том, чтобы вернуться в мир нормальных социальных взаимоотношений, но она ужасно боя-■ись, что ее отвергнут. Я предложил ей план, состоящий из нескольких ЗДй. Сначала Эллен должна была подать заявление о приеме в орга-йшцию «Родители без партнеров»^1Й5, однако в первый месяц она не должна была предпринима ть в этой связи ничего более. Фактически я Иже попросил ее не читать ежемесячный информационный бкхъзетень организации, содержавший перечень различных мероприятий. Во Р°и месяц Эллен должна была читать информационный бюллетень, Никаких мероприятий не посещать. На греши месяц ей разрешалось ^ствоватьтолько в одной дискуссионной группе. В че твертый месяц ей

следовало посещать уже две такие группы. И, наконец, на пятый месяц для нее планировалось посещение танцевальных вечеров. И, надо ска* зать, такое постепенное вовлечение сработало. С каждым последующ^ месяцем, с каждым последующим этапом Эллен набиралась мужества что позволяло ей переходить к следующей стадии нашего плана.

Некоторые из этих начальных шагов на первый взгляд могут показаться настолько медленными, что это как будто лишает их всякого смысла. У человека даже может возникнуть чувство, что ничего не происходит. Неверно! Кое-что важное все-таки происходит, но это не очевидно, тем более — на первый взгляд. А происходит вот что: ваше потенциальное «я» вступает в контакт с остальными психологическими механизмами и начинает работать на то, чтобы в конечном счете ваша цель была достигнута. А цель эта часто такова, что вы бы уже давно достигли ее, если бы существующий внутри вас некоторый репрессивный механизм не вмешивался и не препятствовал. В дополнение к тому, что при медленном первоначальном продвижении вам на каждом шаге гарантируется успех, вы позволяете, чтобы ваши дальнейшие действия направляло существующее у вас искреннее желание достичь цели.

Некоторые люди в процессе упорного продвижения к цели обнаруживают, что, когда приходит время для конкретных действий, их охватывает ощущение инертности и вялости. Если, даже несмотря на небольшие и вроде бы успешные постепенные шаги, с вами случилось нечто подобное, значит, пришло время повторно проанализировать свою цель. Обдумайте внимательно и всесторонне, насколько она для вас важна, а затем либо откажитесь от нее (и замените ее более подходящей), либо продолжайте выполнять намеченные шаги с обновленным ощущением огромной значимости этой цели.

После того как вы выбрали свои пять целей, постарайтесь предоставить собственному подсознанию шанс помочь вам спланировать все этапы и стадии таким образом, чтобы они обязательно сработали. Подключив к решению стоящей перед вами проблемы как сознательную, так и подсознательную части разума, вы обеспечите наилучшее использование всех творческих граней своих умственных ресурсов.

Мое предложение по поводу того, каким путем вы можете лучше всего осуществить стадию планирования, сводится к следующему: в письменном виде на трех—пяти небольших бумажных карточках вкратце напишите пять целей и любые шаги, направленные на их достижение-Наклейте одну из этих карточек на зеркало, где вы сможете видеть ее

каждый день. Вторую положите в карман или бумажник. И так далее. Тем самым вы будете ежедневно думать — как сознательно, так и подсознательно — об этих пяти целях и о шагах, при помощи которых вы сможете их достичь. Я вовсе не имею в виду, что вам необходимо рвать и метать или же томиться и страдать, а уж тем более давить самого себя, стремясь немедленно пойти правильным путем и поскорее добиться результатов. Речь идет о другом — в процессе своей нормальной, рутинной жизнедеятельности нужно время от времени сознательно думать об этих целях. В это время ваше подсознание тоже будет делать свою работу. Подсознанию свойственно вносить свой вклад, как правило, в какие-то неожиданные моменты, скажем, когда вы обедаете или играете в теннис. Когда такое случается и вам в голову приходит свежая идея, кратко запишите ее.

Я говорю, главным образом, о чисто практических и вполне достижимых целях. Если вы выбрали для приложения своих сил объект дальнего прицела, например, задачу стать врачом, то понадобится разбить ее на много-много самостоятельных шагов, ведущих к окончательному решению.

Само собой разумеется, в деле выбора целей очень важно быть реалистом. Если вам уже пятьдесят лет, то решение стать врачом, если до этого вы не имели ничего общего с медициной, нельзя назвать реалистичным. А вот если вам двадцать два, то вы запросто можете ставить перед собой такую цель. И в любом случае сначала установите для себя, что вы действительно обладаете необходимым интеллектуальным потенциалом и эмоциональной стойкостью для решения данной задачи. Перед тем как посвятить себя достижению выбранной цели, неплохо предварительно получить объективную профессиональную оценку своих возможностей.

Некоторые цели могут быть реалистичными в тот момент», когда вы ставите их перед собой, но в дальнейшем жизнь может измениться. Не вводите в заблуждение себя и других, думая, будто на то время, пока вы идете к своим целям, все замирает и останавливается. Ваша цель может заключаться в том, чтобы улучшить свои взаимоотношения с супругой, но пока вы работаете в этом направлении, ваша жена может подать на развод. Ваша цель может' состоять в том, чтобы стать президентом компании, в которой вы работаете. Однако научное открытие внезапно выявляет возможность создать в рамках вашей фирмы совершенно новый производственный отдел. VI вы вдруг понимаете, что ваша реальная задана состоит в том, чтобы возглавить новый отдел, а не всю фирму. Важно, чтобы вы не думали о своих целях или планах как о чем-то неизменном и

высеченном золотыми буквами на белом мраморе. Цели для того и ставятся, чтобы пересматривать их, а планы для того и строятся, чтобы j$ менять. Вы отнюдь не потерпели неудачу, если изменили свою цель или план ее достижения, причем независимо от того, был ли это ващ собственный выбор или вы сделали его под воздействием внещн^ обстоятельств.

Таким образом, цель — это идеал, и какие-то обстоятельства, находя, щиеся полностью вне вашего контроля, могут вынудить вас сузить своя устремления. Например, выясняется, что если оставаться реалистом, ш вы способны достигнуть только 25 процентов той цели, которую первоначально ставили перед собой. Но помните, если бы вы не поставили ее вообще, то не достигли бы даже этих 25 процентов.

Например, у вас может быть цель добиться от своих детей более активною участия в выполнении разных хозяйственных работ по дому. Вы строите целую серию планов по их вовлечению в эти действия. Но после значительных усилий с вашей стороны, да и с их тоже, они пока еще выполняют только примерно 50 процентов тех работ, которые вы бы хотели им поручить. Причем ситуация выглядит так, словно в дальнейшем она никак не улучшится независимо от любых ваших усилий. Что ж, в таком случае для вас может оказаться мудрым такое поведение, когда вы соглашаетесь с этим пятидесятипроцентным результатом как пределом того, на что способны ваши отпрыски, после чего следует поздравить и их, и себя самого с тем улучшением, которого все-таки удалось достичь.

Но некоторые цели таковы, что за них вы захотите продолжать борьбу, невзирая на трудности. Однако, как бы то ни было, но когда подобная цель уже не кажегся реалистичной, лучше переключить свое внимание на другие цели. Иными словами, цель никогда не должна использоваться в качестве супервысокого и не подлежащего отмене стандарта, который в случае, если вам не удастся достичь его на все юо процентов, вынудил бы вас назвать себя «неудачником».

Всегда вспоминайте такое понятие из бейсбола, как средний уровень попадания битой по мячу. Игрока, у которого этот коэффициент составляет 0,300, считают превосходным нападающим-бэттером. Это означает, что ему удаются три удара из каждых десяти выходов на точку. Старайтесь достичь подобной эффективности применительно к своим целям в планам. Не требуйте от себя попадать по своим целям с коэффициентом 1,000, то есть сто из сга. В конце концов, человеку не очень-то свойственно быть совершенством и совсем не ошибаться.

Если вы будете делать все, о чем мы говорили в этой лекции, я фактически гарантирую, что в деле преуспевания в жизни вы сумете обойти большинство людей. Для начала четко определите свои цели — пять одновременно. Вы не сможете реализовать каждую из них в полном объеме, но вам по плечу выполнить каждую хотя бы частично.

Убедитесь, что в процессе программирования планов по достижению своих целей вы использовали модель обучающей машины. Всегда начинайте с планов, которые на первый взгляд представляются смехотворно легкими. Это не только поможет вам взять старт, но и позволит сделать его успешным. Тем самым возрастет вероятность того, что вы и дальше будете преуспевать по мере продвижения от первоначальных, сравнительно легких планов ко все более и более трудным.

Прежде всего, будьте гибким. Без всяких колебаний или смущения изменяйте в любой момент любую цель или план, ведущий к ее достижению. Не позволяйте целям управлять вами. Это вы управляете ими!

В конце концов, вы же не стремитесь внести в свою жизнь давление и дополнительные трудности; напротив, вы вносите сфокусированность и концентрацию.

Однако будьте осторожны и не позволяйте себе попасть в ситуацию, когда ваши цепи будут касаться только вашего бизнеса или зарабатывания денег. Думайте о своем браке, о детях и друзьях как о важных факторах улучшения качества жизни.

Я предложил вам начать с выбора пяти целей, что является разумным количеством, на котором есть смысл сосредоточиться. Очевидно, вы не собираетесь всегда сохранять для себя те же самые пять целей. Тут может случиться одно из двух: либо вы достигаете какой-то из указанных целей, после чего вычеркиваете ее из своего списка и заменяете новой, либо вы приходите к пониманию того, что конкретная цель больше не является желательной или реалистичной, вследствие чего ее надо откорректировать или заменить. Так вы и будете идти по жизни, достигая, видоизменяя или отбрасывая цели и заменяя их новыми. В отличие от большинства людей, которые соглашаются с тем, чтобы их жизнь просто «катилась», ваша жизнь всегда будет вращаться вокруг совершенно определенных целей и столь же определенных планов их достижения. Вы всегда и во всех важных сферах своей жизни будете «на хорошем ходу», систематически двигаясь вперед в устойчивом темпе. Вы будете постоянно улучшать свою жизнь и становиться все счастливее и счастливее.

Сколь бы тщательно вы ни планировали свои они никогда не выйдут за рамки пустых и несбыточных мечтаний, если вы не будете стремиться к ним с жаром и пылом.

Чел!,,

У. Клемент Стоун

Не исключено, что если бы вас попросили дать определение слова «сачок», то вы вполне могли бы сказать, что это человек, который слишком легко сдается.

А задавались ли вы когда-нибудь вопросом, почему некоторые индивидуумы, несмотря ни на какие пре'по-ны, упорно продолжают действовать, пока не превратят какое-то свое поражение в победу, в то время как другие выходят из игры, причем иногда делают это, уже видя перед собою финишную черту?

И действительно ли мужество, то есть сила воли и твердость характера, позволяющие перетерпеть, подняться после нокдауна и вцепиться в работу, пока она не будет завершена, — это унаследованная черта? Нет!

Тогда что же образует огромную разницу между человеком, который упорно продолжает сражаться, и другим, который бросает все и уходит?

Энтузиазм!

ЛЕКЦИЯ 19

Если вы мысленно вернетесь в свое прошлое, я, думаю, вы согласитесь, что всякий раз, когда вы утрачивали энтузиазм по отношению к любой деятельности, то одновременно теряли и желание продолжать ею заниматься, — и когда такое случилось, эта страница вашей жизни, в конечном счете, оказывалась закрытой, а иногда и вся глава отодвигалась в сторону. Вы не называли это бегством или отказом от борьбы, но на самом деле так оно и было. Во многих менее существенных вопросах подобный уход от борьбы действительно не имел особого значения, но в таких важнейших жизненных делах, как брак или служебная карьера, результаты часто оказывались плачевными.

Существует ли опасность, что в результате таких поступков вы можете навсегда потерять энтузиазм и стремление работать, и не просто работать, а настолько упорно, насколько это необходимо для того, чтобы изменить свою жизнь к лучшему? Да, существует! Вы можете утратить энтузиазм в отношении чего угодно, если не знаете, как поддерживать в себе пламя амбиции таким образом, чтобы оно никогда в вас не угасало.

У. Клемент Стоун, начав свою деятельность в качестве разносчика газет на тротуарах Чикаго, построил самую большую страховую компанию в мире, после того как узнал и стал применять на практике секрет, позволявший вызвать у себя энтузиазм, а затем поддерживать его. На страницах своего журнала «Неограниченный успех* он показывает, если только вы достаточно проницательны и восприимчивы, каким образом можно постичь и использовать этот секрет...

Неоднократно приезжая погостить друг к другу или оставаясь переночевать, отец Джон О'Брайен, профессор богословия в научно-исследовательском институте университета Нотр-Дам, и я провели вместе много незабываемых часов, обмениваясь всевозможными идеями и соображениями. С особым удовольствием вспоминаю нашу

дискуссию по поводу энтузиазма, во время которой я заявил: «Энтузц. азм — это один из самых важных факторов, необходимых для достижения успеха при продажах».

«Да, — откликнулся мой собеседник, — первейший компонент, который, по моему убеждению, абсолютно необходим для успешного, эффективного и компетентного торгового агента или любого другого человека, занимающегося продажами, — это, конечно же, энтузиазм*.

«Л что вы понимаете под энтузиазмом?» — спросил я. Он ответил:

«Думаю, вам было бы действительно интересно узнать, какова этимология — иными словами, происхождение этого слова, которое так широко используется. Оно берет свое начало от двух греческих слов, и это позволяет вам понять корень данного слова — его основной, фундаментальный, первоначальный смысл. Первое из этих слов — «теос», что означает «бог». Два других слова — «эн-me», или «в тебе». Таким образом, при использовании этого термина древними греками он буквально означал «бог в тебе, бог внутри тебя», причем здесь имеется в вицу та Божественная Сущность, которая является творцом и источником всякой добродетели и красоты, правды и любви. Бог пребывает в сердце того, кто владеет видением дальней перспективы, кто пылает страстью, кто полон решимости добиться, чтобы его мечта сбылась. Бог — Он здесь, совсем рядом. Это Бог разжигает в нас пламя. Да, его разжигает Сам Господь Бог, собственноручно». Выражение глубокой задумчивости, возникшее в этот момент на его лице, отразило какие-то внутренние колебания, после чего мой друг продолжил:

«Как-то раз Ньют Рокни'⁶⁶ навещал в больнице одного из самых одаренных и блестящих игроков, которые когда-либо выбегали на полосатое поле стадиона «Нотр-Дам». Облик пациента явно свидетельствовал о роковой болезни. Его звали Джордж Джибб, по прозвищу «Джиппер». Для нас он — настоящая легенда. Джиппер давал вдохновение и радостное -полное надежды — мужество каждому игроку, носившему форму команды «Нотр-Дам». Джордж Джибб — единственный из наших парней, про которого говорилось, что он никогда не позволял противнику закончить проход на защищаемой им территории.

После короткого разговора, в ходе которого Рокни встал на колени около кровати и помолился Всемогущему Богу, чтобы Он дал Джорджу мужество и силу противостоять самому великому событию его жизни -уходу из нее, Джордж Джибб посмотрел на тренера и сказал: «Знаете. Рок'⁶⁷, трудно уходить теперь». Он имел в виду развитие событий в заключительной стадии футбольного сезона.

«Да. трудно уходить теперь, — повторил он и добавил, — но когда-ни-■оь. если ^дела У команды сложатся плохо и приезжие будут бить наших _tctrT. попросите их, тренер, взять себя в руки и выиграть еще одну игру ,_гч Джиппера. Не знаю, где я буду, но точно знаю одно — мне наверняка -.нет известно об этом».

Примерно пять лет спустя, когда «Нотр-Дам» встречался со своим .^имым противником в те времена, годков тридцать назад, — с ,\рмией», в распоряжении Ньюта Рокни была одна из самых слабых кочана, которые он когда-либо тренировал в университете Нотр-Дам'⁶⁸. В ,-,'Нце первой половины встречи счет был 21:7 в пользу «Армии». В перерыве в раздевалке Рок рассказал игрокам историю Джиппера со всей ис-генностью и эмоциональностью, на какие он был способен.

А сказал он им вот что: «Парни, я знаю, сегодня сложилась как раз та лггуацпя, которая оправдывает мою решимость рассказать вам историю Jxunnера. Я никогда не говорил вам этого прежде. Но время пришло. Знаю, что нынче дела у нас складываются трудно, соперник своим удачным прорывом совсем задавил вас... Вы чувствуете себя разбитыми наголову, но должны прямо сейчас восстановить ту гордость, которая была и навсегда осталась уделом игрока, одетого в высокочтимые цвета «Нотр-Дама»... — Джиппера». После этого он рассказал своим игрокам о по-педних словах Джорджа Джибба, обращенных к нему, а затем командирским тоном произнес: «А теперь давайте-ка выйдем на поле с ттузиазмом и... выиграем еще одну игру для Джиппера».

Игроки получили мощный заряд эмоций. Они просто помчались на доле. И стали играть так, словно полностью переродились: они точно пробивали, они бегали пулей, они совершали неудержимые проходы, они намертво блокировали, они превосходили свои прежние возможности. Позже Рокни сказал: «Никогда я не видел, чтобы команда, наделенная таким, прямо скажем, посредственным талантом к игре, действовала : подобной храбростью, энергией, рвением и энтузиазмом».

И когда в этот мрачноватый ноябрьский день на поле опустились сумерки, а вслед за ними воцарилась тьма, на табло горел счет: «Армия — Вест-Пойнт»¹⁶⁹ 21... «Нотр-Дам» 28.

Если вы зайдете в раздевалку, где переодеваются наши спортсмены, то найдете там бронзовую табличку со следующими словами: «Когда де-^м У команды складываются трудно и приезжие бьют наших ребят, возьмите себя в руки и выиграйте еще одну игру для Джиппера». Дума* •• именно незримое присутствие Джиппера год за годом позволяло

игрокам с довольно посредственными способностями превращаться _г других людей, давало им мужество и энтузиазм, без которого никакое сражение независимо от его важности просто невозможно выиграть»

Кто бы вы ни были: руководитель высшего звена, адвокат, врач, преподаватель, менеджер по продажам, полицейский, мастер на производстве, спортивный тренер, священник или раввин, — вам предстоит упорная борьба и важные сражения, которые оказывают влияние на других людей и позволяют вам самому достигать желательных для вас целей и избавляться от негативных привычек.

Вы будете побеждать или проигрывать в зависимости от своей готовности заплатить цену, а именно, регулярно заниматься обдумыванием и планированием, выделяя на это специальное время, и использовать всю мощь своего разума для развития у себя воистину позитивной психологической установки и устранения негативизма.

«Никакое сражение независимо от его важности просто невозможно выиграть без энтузиазма», — сказал отец О’Брайен. «Но как выработать у себя энтузиазм?» — можете спросить вы. Вот вам мой ответ:

• «Чтобы обрести энтузиазм, направленный на достижение желаемой цели, постоянно, день за днем держите эту цель в своем разуме. И чем более достойна и желанна данная цель, тем более полным энтузиазма и преданным ей вы становитесь».

• «Осознайте и реализуйте на практике утверждение профессора Уильяма Джеймса: “Эмоции не всегда зовут к немедленному обдумыванию, но они всегда зовут к немедленному действию”».

• «Вот вам пример. Скажем, вас пригласили выступить с речью перед несколькими тысячами человек, а вы не обладаете опытом публичных выступлений. Вы чувствуете робость и страх. Чтобы выйти на трибуну и заговорить, вы можете использовать различные формулы самомотивации, которые взывают к разуму, например: «Успеха достигают те, кто пытается» или «Если нечего терять, по пытавшись, и можно много обрести, преуспев, во что бы то ни стало пытайся». Затем используйте формулу «автозапуска»: СДЕЛАЙ ЭТО ПРЯМО СЕЙЧАС — и немедленно приступайте к действиям. Подойдите поближе к трибуне. Когда вы окажетесь рядом с ней, вами может овладеть такая сильная эмоция, как страх. Чтобы не игра-

лизовать его, действуйте следующим образом: говорите громко, быстро, выделяйте интонацией важные слова, делайте микропаузу там, где в письменном тексте стояла бы точка, запятая или другой знак препинания, улыбайтесь и тире используйте модуляции голоса. Когда у вас в животе уже не будут перекатываться ледышки, вы сможете говорить с энтузиазмом, не подгоняя себя и не прибегая к вышеуказанным приемам. Этот подход срабатывают сто раз из ста.

. «Профессор Джеймс подчеркнул универсальную истину, гласящую, что чувства... настроения и... эмоции будут следовать за действиями. Если вы хотите испытывать энтузиазм, то действуйте с энтузиазмом».

Ваша реальная чистая стоимость для мира обычно определяется тем, что остается, после то_го как ваши плохие привычки вычтут из хороших

Бенджамин Франклин

Редко у какого мудреца нет совершенно определенного мнения о привычках.

Джон Драйден сказал: «Сначала мы формируем наши привычки, а потом наши привычки формируют нас». Хорас Мэнн написал: «Привычка — это настоящий канат. Мы каждый день плетем его нити и наконец оказываемся не в состоянии порвать его»¹⁷⁰. И Сэмюэл Джонсон заметил: «Путы привычек обычно слишком слабы, чтобы их ощутить, пока они не станут слишком крепки, чтобы их разорвать»¹⁷¹.

Если наша учебная аудитория забита сверх всякой меры и в ней нет свободных мест, то только потому, что вы все собрались здесь ради одной и той же цели — vcabi-шать, как первый подлинный гений Америки, Бенджамин Франклин ^!, точно описывает в свойственной ему довольно дотошной манере, каким образом он разорвал путы собственных плохих привычек, которые помешали бы ему в достижении тех высот, которые он в конечном итоге покорил.

На протяжении своей жизни вы накопили тысячи привычек. Большинство из них — хорошие. Некоторые _йз них даже необходимы для вашего выживания. Напри_мер, вы, вероятно, один или больше раз за день садитесь _за руль своего автомобиля. Довольно скоро после вашего первого урока вождения те бесчисленные действия, которые необходимы для управления транспортным средством, стали для вас привычками. Если бы вам всякий раз требовалось остановиться и подумать, прежде чем выполнить очередное действие, необходимое для управления машиной, то вы, вероятно, очень быстро стали бы жертвой или причиной роковой аварии на шоссе.

Однако вы точно знаете, что наряду со всеми хорошими привычками обзавелись и такими, которые являются вредными, и при желании вы могли бы, вероятно, составить изрядный их список. Вы могли бы даже признать, если вам иногда случается пожалеть себя, что прекрасно понимаете, в какой мере они сдерживают вас, а порой и тянут назад, но вы, мол, просто не знаете, как с ними поступать и каким образом от них избавиться.

Впредь подобные отговорки перестанут быть для вас оправданием. Это произойдет, после того как мистер Франклин побеседует с вами по душам в следующем отрывке из «Автобиографии Бенджа.чина Франк.чина>..

Хотя я редко посещаю любые публичные богослужения, не выполняю религиозные обряды и р1ггуалы, но все равно я придерживаюсь мнения об их уместности и полезности, коль они проводятся надлежащим образом, а потому регулярно вношу по подписке ежегодное пожертвование в поддержку тою единственного пресвитерианского пастора, которого мы имели в Филадельфии, и проводимых нм собраний прихожан ради общей молитвы. Он имел обыкновение иногда посещать меня как друг и всякий раз убеждал присутствовать на отправлении обрядов, причем время от времени добивался своего и даже сумел сделать так, что н приходил на его службы пять воскресений подряд. Будь он, по моему разумению, хо[юшнм проповедником, я бы. пожалуй, продолжал

это делать, несмотря на те благоприятные возможности, которые д_авал мне воскресный досуг в ходе моего обучения. Но его рассуждения были в основном либо полемическими спорами, либо толкованиями специф_и. ческих доктрин нашей секты, и все они были для меня весьма сухими неинтересными и нисколько не назидательными, поскольку он в своих проповедях не насаждал и не внедрял в нас ни единого морального принципа, — целью его бесед было, как мне кажется, скорее стремление сделать из нас пресвитериан, чем хороших граждан.

Однажды в своей проповеди пастор взял для пространного толкования следующий стих из четвертой главы Послания к Филиппийцам: «Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте»™. Я подумал, что в такой проповеди мы никак не можем обойти обращения к этической проблематике. Но он ограничился лишь пятью пунктами, которые, на его взгляд, подразумевал апостол Павел, а именно: 1. Соблюдать святость Дня отдохновения. 2. Быть прилежным в чтении Священного Писания. 3. Посещать в должное время публичные богослужения. 4. Принимать участие в Святом Причастии.

5. Воздавать надлежащее уважение слугам Божьим. Все эти деяния вполне можно счесть благими, но поскольку они не принадлежали к тому типу благих мыслей и действий, которых я ожидал от данной проповеди, то я отказался когда-либо встречаться с такими и любыми иными высказываниями, исходящими из уст этого человека, почувствовал отвращение к его проповедям и больше не посещал их. Прошло несколько лет, прежде чем я составил небольшую Литургию, или своего рода молитвенник, предназначенный для моего собственного, сугубо частного использования и озаглавленный «Догматы веры и деяния религии». С тех пор я больше не ходил в публичные собрания. Мое поведение, может быть, наказуемо, но я не пытаюсь искать ему оправдания, ибо нынешняя моя цель состоит в том, чтобы сообщать факты, а не приносить за них извинения.

Приблизительно в это же время я задумал смелый и трудный проект достижения морального совершенства. Я хотел жить, не совершая никаких ошибок; я приготовился сражаться со всем — будь то естественная

наклонность, традиционная привычка или сомнительная компания. Поскольку я знал или думал, будто знал, что в этом мире правильно и фО неправильно, то я не видел, почему бы мне не делать всегда одно и избегать другого. Но вскоре я понял, что взялся за задачу, более трудную,

₄ем мог представить. Пока все мои силы и внимание использовались для принятия мер против одной ошибки, меня часто заставала врасплох другая; дурная привычка использовала в своих интересах мое пренебрежете; наклонность была иной раз слишком сильна для соображений разума. В конечном итоге я пришел к заключению, что простого спекулятивного убеждения, гласящего, что в наших же интересах быть полностью добродетельными, оказывается недостаточно, чтобы предотвратить совершение нами промахов, и что неблагоприятные и своевольные привычки должны быть сломаны, а хорошие приобретены прежде, чем да! сможем обрести опору в устойчивой и единообразной честности, нравственности и незыблемых моральных устоях поведения. Для этой цели я изобрел следующий метод.

Б различных перечислениях моральных достоинств, с которыми я встречался во время чтения книг, я нашел, что сводный их список довольно многочислен, поскольку различные авторы охватывали одним и тем же названием большее или меньшее количество понятий. Воздержанность, например, была некоторыми авторами ограничена лишь едой и питьем, в то время как другие понимали под воздержанностью умеренность в каждом удовольствии, влечении, наклонности или страсти, физической либо умственной, — вплоть до алчности и тщеславия. Я принял решение использовать ради четкости скорее большее число названий, но зато с меньшим количеством понятий, присовокупленных к каждому из них, нежели немногочисленные названия, однако с чрезмерным количеством понятий, связанных с каждым. Я закончил тем, что охватил тринадцатью названиями добродетелей и достоинств все, что в то время ио-казалось мне необходимым или желательным, и присовокупил к каждому из этих названии краткое наставление, которое полностью выражало протяженность, которую я давил его смыслу н значению.

Эти названия добродетелен и доело и н сев вкупе с сопровождающими их наставлениями таконы:

1. ВОЗДКГЖАШ КК’П». Кшьге не до отупения; пейте не до вознесения,

2. М0ЛЧЛЛП1КХТ1». 11е говорите* ничего, кроме тоги, что может принести пользу другим или вам самому; избегайте пустопорожнем беседы.

3. ЛЮБОВЬ К ПОРЯДКУ. Пусть каждая из ваших вещей имеет свор место; и пусть каждое ваше занятие имеет свое время.

4. РЕШИТЕЛЬНОСТЬ. Твердо решайтесь выполнять то, что выдал*, ны; непременно и обязательно выполняйте то, на что решились.

5. БЕРЕЖЛИВОСТЬ. Не делайте никаких расходов, кроме тех, которые творят благо другим или вам самому; иными словами, ничего не тратьте впустую.

6. ТРУДОЛЮБИЕ. Не теряйте времени; всегда занимайтесь чем-нибудь полезным; исключайте все ненужные действия.

7. ИСКРЕННОСТЬ. Не пользуйтесь никакой пагубной лживостью или хитростью; думайте невинно и справедливо, а если вы говорите то говорите соответственно.

8. СПРАВЕДЛИВОСТЬ. Не чините никакого зла, творя вред или пренебрегая пользой, когда она является вашей обязанностью и долгом.

9. УМЕРЕННОСТЬ. Избегайте крайностей; воздерживайтесь от обид за причиненный вред, даже если думаете, что он того заслуживает.

ю. ЧИСТОПЛОТНОСТЬ. Не допускайте никакой нечистоплотности в теле, одежде или жилье.

и. СПОКОЙСТВИЕ. Не тревожьтесь по пустякам или из-за происшествий, которые обыкновенны либо неизбежны.

12. ЦЕЛОМУДРИЕ. Используйте похоть редко и только ради здоровья или потомства, но никогда из-за скуки, слабости либо во вред собственному или чужому покою и репутации.

13. СМИРЕННОСТЬ. Подражайте Иисусу и Сократу.

Поскольку мое намерение состояло в том, чтобы приобрести все эти

добродетели и достоинства в качестве привычки, то я полагал, что будет хорошо не рассеивать свое внимание, пытаясь охватить сразу целый комплекс, но останавливаться каждый раз только на одной из них, а когда я овладею этой добродетелью, затем переходить к следующей, и так далее, пока я не пройдусь по всем тринадцати. Поскольку предварительное обретение отдельных привычек могло бы облегчить приобретение других, то я расположил их в таком порядке, в каком они представлены выше. Первая привычка — Воздержанность, ибо она имеет тенденцию давать голове то хладнокровие и четкость, которые столь необходимы, если надо поддерживать на высоком уровне постоянную бдительность и защищаться против неослабной привлекательности застарелых привычек и силы нескончаемых искушений. После того как это качество приобретено и укоренилось, было бы легче обрести Молчаливость, ведь мое же-

_ие было получать знания в то же самое время, пока я совершенству-

в добродетельности. При этом я принимал во внимание, что в пробеседы знания получают скорее при помощи ушей, нежели языка, потому, желая искоренить в себе привычки, полученные мною благо-ря всяческим пересудам, остротам и шуточкам, я отдал Молчаливости -.рое место. Оно, а также следующая позиция, Любовь к порядку, как я чкндал» позволят мне уделять больше времени тому, чтобы посещать за-_;1Ли и участвовать в проектах. Что же до Решительности, то, сделавшись привычкой, она поддерживала бы во мне твердость в усилиях об-рееш все последующие добродетели и достоинства. Бережливость и Трудолюбие, избавляя от остающихся долгов и порождая изобилие и неза-«исимость, облегчили бы мне возможность добиться Искренности и Справедливости, и т. д. Осознавая, далее, что в соответствии с советом Пифагора, данным им в «Золотых стихах»¹⁷⁵, мне будет необходима ежедневная проверка ситуации, я изобрел следующий метод для проведения такой проверки.

Я изготовил маленькую книжицу, в которой отвел отдельную страницу ддя каждой из добродетелей и достоинств. Затем разлинеил эту страницу красными чернилами так, чтобы иметь семь колонок — по одной для каждого дня недели — и в течение дня помечать каждую колонку определенной буквой или значком. Я пересек эти колонки поперек тринадцатью красными линиями, пометив начало каждой линии первой буквой одной из добродетелей и достоинств, с тем чтобы на этой линии и в надлежащей колонке обозначать небольшой черной точкой каждую выявленную проверкой ошибку, которую совершил в тот день применительно к данной добродетели.

Я решил последовательно уделять серьезное внимание каждой из добродетелей и достоинств на протяжении целой недели. Таким образом, в течение первой недели моей основной заботой было избежать даже минимальнейших нарушений против Воздержанности, предоставляя другие добродетели и достоинства их обычной судьбе и только отмечая каждый вечер ошибки данного дня. Таким образом, если бы в первую неделю я смог сохранить первую строку, помеченную бу квой В, свободной от черных точек, то считал бы привычку к соблюдению данной добродетели укрепившейся, а ее противоположность ослабленной, после чего я мог рискнуть уделить внимание последующей добродетели, дабы в печение следующей недели сохранить свободными от гичек уже обе эти строки. Добравшись таким образом до самой последней добродетели, я мог

пройти полный курс за тринадцать недель и, стало быть, одолеть четыре подобных курса за год. И подобно тому, кто, имея сад и желая очистить его отсорнякон, не станет пытаться вырвать с корнем и изничтожить всю траву сразу, чем превысил бы свои возможности и надорвал силы, побудет трудиться одновременно лишь на одном месте и, обработав его, цр^ должит во втором, так и я рассчитывал иметь обнадеживающее уд₀_ вольствие наблюдать на страницах моей книжицы продвижение, достигаемое мною в овладении одной добродетелью за другой, последовательно очищая ее строки от черных точек, с тем чтобы в конце, после целого ряда курсов тринадцати недельной ежедневной проверки увидеть книжку чистой.

Я приступил к выполнению плана самопроверки и продолжал это занятие в течение некоторого времени с эпизодическими перерывами. Я был удивлен, обнаружив себя виновником гораздо большего числа ошибок, чем мог бы вообразить; но вместе с тем я испытывал удовлетворение, наблюдая их уменьшение. Чтобы избежать хлопот, связанных с необходимостью обновлять время от времени мою небольшую книжку, которая после многократного стирания с ее бумажных страниц отметок о старых ошибках была полна дыр, я перенес свои таблицы и наставления на изготовленные из слоновой кости листы особого блокнота для записей, где строки, отграниченные красными чернилами, были прочными, и в этих строках я отмечал свои ошибки графитовым карандашом, так что потом мог легко вытирать отметки влажной губкой. Спустя некоторое время я перешел к прохождению всего одного курса в год, а позже ограничился только одним курсом за несколько лет, пока, наконец, не отказался от этого полностью, будучи занят разнообразнейшими делами, которые мне мешали. Но я всегда возил свою небольшую книжицу' с собой.

Мой список добродетелей и достоинств содержал поначалу лишь двенадцать позиций, но один квакер из «Общества друзей»¹⁷⁶ любезно сообщил мне, что вообще-то меня многие считали человеком гордым; эта моя гордыня часто проявляла себя в беседах. Оказывается, мне было недостаточно оказаться правым при обсуждении какого-то вопроса, я вел себя властно и довольно высокомерно, в чем он и убедил меня, упомянув несколько случаев. Я был полон решимости приложить усилия к своему излечению, дабы, если только смогу, избавиться среди прочего и от этого порока, а потому добавил к своему списку Смиренносгь, придав данному слову довольно обширный и пространный смысл.

ЛЕКЦИЯ 20

279

Не могу похвастаться большими успехами в приобретении этой д облетели, но я многого достиг для ее проявления. Я сделал своим прави-01 воздерживаться от прямых опровержений чувств других людей и ^являть неизменно позитивный характер собственных утверждений. Я ^-е запретил себе, в соответствии со старинными законами нашего поэтического клана, использовать любое слово или выражение, которые называют на жесткое, зафиксированное мнение, вроде «конечно», «не-пмненно» и т. д., и вместо них принял для себя «я полагаю», «прогнозирую» или «мне думается». Когда другой человек утверждает нечто такое, до мне кажется ошибочным, я отказываю себе в удовольствии резко зозразить ему и немедленно показать какую-нибудь нелепицу, присутствующую в его суждениях; нет, свой ответ я начинаю с замечания о том, до в отдельных случаях или обстоятельствах его мнение было бы правильным, но в существующей ситуации дело, как мне представляется ми кажется, обстоит несколько иначе, и т. д. Очень скоро я обнаружил преимущества такого изменения собственных манер: беседы с моим ^астием стали протекать более гладко и приятно. Тот скромный способ, которым я излагал свои соображения, обеспечивал им более теплый прием и вызывал меньше возражений и противоречий. Кроме того, я испытывал меньше унижения и стыда, если оказывалось, что я заблуждался, и мне стало легче восторжествовать над другими и убедить их отказаться от ошибок и присоединиться к моим взглядам, когда я оказывался прав.

И этот подход, который поначалу требовал от меня некоторого насилия над естественными на клон н остям и, стал для меня в конечном счете настолько легким и привычным, что, пожалуй, в течение пятидесяти последних лет никто и никогда даже не слышал, чтобы у меня вырвалось какое-нибудь догматическое высказывание. Я думаю, что именно этой привычке (после честности и порядочности, которые, надеюсь, присущи моему характеру) я преимущественно обязан гем достаточно большим весом, который с давних пор обрел в глазах своих сограждан, когда предлагал им новые институты или изменения в старых, а также своим большим влиянием в общественных со вегах, членом которых стал, ибо я был всего лишь плохим оратором, лишенным красноречия, подверженным большим колебаниям при подборе слов, едва спрааляющнмся с языковыми проблемами и, тем не менее, все-таки оказывался в состоянии донести свои соображения до слушателей.