Уральский следопыт, 1979-03

ГРИВНА С БРИЛЛИАНТОМ

…я из окошечка на ту вон поляну гляжу. Она мне и цвет и узор кажет. Под солнышком одно видишь, под дождиком другое. Весной так, летом иначе, осенью по-своему, а все – красота.

П. Бажов. «Малахитовая шкатулка».

Владимир БУЛАВИН

Начало 60-х годов для свердловских ювелиров было переломным этапом, когда вчерашние воспитанники профессиональных училищ стали мастерами. За плечами у них был благородный груз потомков: старинные традиции уральских камнерезов, богатство природной кладовой седого Урала. Многое было забыто, потеряно. Надо было возродить прежнюю любовь к камню – они это сделали.

Возрождение уральской школы ювелирного искусства надо поставить в заслугу целой плеяде мастеров – Е. Васильеву, В. Комарову, Н. Стаценковой, Л. Устьянцеву, В. Храмцову…

В творчестве Леонида Устьянцева, как в капле воды, отразился сложный путь поисков, становление характеров, разнообразие почерков уральских умельцев.

В своих изделиях он оживил не только камень, но и себя, свою натуру, свой характер, свою биографию. Признание его мастером проверено на многих всесоюзных и международных выставках.

Л. Устьянцев показывает несколько своих последних изделий – брошь «Снежок», кулоны «Верба» и «Таюткино зеркальце», кольцо «Гумешки», браслеты с малахитом, подвески из прекрасных поделочных камней. Все это заключено в прозрачные ажурные сеточки, кружева, овалы и завитушки, сплелось в тонкие узоры, сверкает сдержанным серебряным светом.

– Кто мне сейчас поверит, – говорил Устьянцев, – что недавно я просто не переносил этот коклюшечный стиль. А ведь я его чувствую сейчас повсюду, во всем. Раньше я делал вещи, в которых ясно читалась железная конструкция, было много влияния западного дизайна… И мне пришлось бежать от этого, меня охватила внутренняя тревога, что можно превратиться в заурядного конструктивиста.

В середине 60-х годов Л. Устьянцеву поручили выполнить заказ для Алмазного фонда СССР – сделать гарнитур, одним из элементов которого была шейная гривна. Это древнее украшение бытовало на Руси вплоть до татарского нашествия. Выполнялась она из толстого прутка металла, а позднее из трех перевитых кованых прутьев, что помогало выявить игру света, тени, бликов.

В руках же у Л. Устьянцева лежал бриллиант, требовавший совершенно иного подхода, переосмысления старых традиций. Алмаз сам по себе требовал необычный материал для основы – белое золото.

Динамична и необычна композиция гривны. С тонкого ободка ее спадает вниз свободно подвешенная стрелка с бриллиантом на острие. Резкие лучики, срывающиеся с его поверхности, неожиданно находят себе поддержку в сверкающей игре граней стрелки и создают оригинальный, вполне оправданный эффект.

Каждый, кто бывал на выставках советского искусства в Манеже, в отделе прикладного искусства, непременно отмечал своеобразие изделий уральских мастеров, их манеру подачи и раскрытия особенностей камня – малахита, яшмы, родонита.

– Мы романтики! – говорит про себя и своих друзей Л. Устьянцев. – Мы стремимся как можно ближе подойти к природе камня, ищем нечто необычайное в его цвете, узоре. Для нас камень – божество, которому мы безгранично доверяем. Остальное – чувствуют руки.

Задумка изделия часто приходит к художнику внезапно, как вспышка молнии, как зазвучавшая вдруг в голове мелодия: блеснет ли рябь на реке, травинка ли как изогнется, кора ли дерева вдруг обернется филином или решетка старинного особняка узор подскажет… При встрече с мастером камень торопится показать свою красоту. Тогда и мастер торопится занести увиденное на клочок бумаги.

Для броши «Верба» была подобрана халцедоновая щеточка, напоминавшая распустившуюся ветку вербы: дымчатые пушистые комочки на сверкающей серебряной ряби воды. Щеточка была обрамлена двойным рядом завитков, огдаленно похожих на маленькие листочки вербы.

Легкий и изящный почерк выработался у Л. Устьянцева. Художника отличает богатое воображение, он никогда не повторяется, стремится пышно убрать камень сплетенной из легкой паутины сеточкой.

Одна за другой появлялись его вещи: браслеты «Огненные грезы» и «Хозяйка Медной горы», кольцо «Каменный цветок»… От сухих, скромных и незатейливых изделий, рассчитанных на массового потребителя и на дешевый материал, Леонид Устьянцев пришел к созданию индивидуальных произведений искусства. И каждое из них – шедевр, творение рук Большого Мастера.

Фото Е. Малахова