Уральский следопыт, 1979-03

«О, эти русские!…»

Евгений СУББОТИН

Получилось удивительно несправедливо, что имя Сергея Павловича Дягилева (1882 – 1929) за рубежом более известно, чем в нашей стране. Обидно, что на родине великого пропагандиста русского искусства, каким был Дягилев, до сих пор нет ни одного исследования, посвященного его жизни и деятельности, в то время как на Западе устраиваются выставки, издаются книги и снимаются кинофильмы, выпущены почтовые марки с его изображением…

В Пермскую мужскую классическую гимназию Сергей Дягилев поступил после успешной сдачи вступительных экзаменов сразу во второй класс.

Новый ученик привлек внимание учащихся прежде всего своей внешностью. Это был грузный для своего возраста мальчик, с большой головой и выразительными глазами. Гимназистам запомнилась его привычка при разговоре взмахивать рукой, заканчивая жест щелчком пальцев. Но не только внешностью выделялся молодой Дягилев. Он прекрасно знал русскую и зарубежную литературу, театр, музыку, умел играть на пианино, владел французским и немецким языками. Это придавало уважение к личности молодого Дягилева. Во всем же остальном это был обычный ребенок, живой, любящий пошалить и поспорить. Известно, что последнее слово в спорах он не раз утверждал с помощью кулаков.

Однако Сергей не блистал успехами в учебе. Его увлечение музыкой, театром, живописью мешало занятиям, и гимназию Сергей Дягилев закончил без награды.

В 1909 году Париж с нетерпением ожидал очередного ежегодного выступления русских артистов за рубежом, так называемого «Русского сезона». «Что приготовил Дягилев на этот раз? Чем удивит?» Эти вопросы обсуждались на страницах французских газет. И Дягилев оправдал надежды жителей французской столицы. На сей раз он не только удивил, он привел в восторг, ошеломил, потряс ценителей искусства. Имя Дягилева, его соратников и весть об успехе моментально облетели всю мировую прессу, организатора «Русских сезонов» Сергея Павловича Дягилева узнал весь мир. Наконец-то Дягилев добился своего: он был рад и горд – русское искусство впервые получило столь широкое международное признание, цель, к которой в течение нескольких лет стремился он, достигнута. Не легок, но интересен путь Дягилева к этой победе…

…В 1890 году в петербургском доме известной общественной деятельницы Анны Павловны Философовой появился новый жилец, ее племянник – 18-летний Сергей Дягилев, приехавший в столицу для поступления в университет. Тогда же, через двоюродного брата Диму Философова, Дягилев входит в кружок интеллигентной молодежи – общество самообразования, президентом которого был Александр Бенуа.

В письме к матери от 27 сентября 1890 года «почетный вольный обтцнкк» Сергей Дягилев писал: «Бываю у Бенуа. Там у нас составился кружок, человек в 5, и раз в неделю читаем каждый лекции из истории искусств, было уже 3. Бенуа читал «развитие искусства в Германии», Калин (исполнял должность секретаря общества) «о современной критике» и Нувель читал «историю оперы». Я буду читать первую лекцию о Карамазовых и затем из музыки что-нибудь. Эти лекции очень интересны и полезны, во-первых, потому, что заставляют прочитывать много перед ними, во-вторых, потому, что приучают хорошо говорить».

В кружке к Дягилеву долгое время относились пренебрежительно, многих раздражала его склонность «к фатовству, к гусарству». Но когда дело дошло до издания журнала, оказалось, что среди кружковцев нет человека, который бы мог взять на себя роль лидера в этом деле. «Тут-то и обнаружилось, – вспоминал позднее Бенуа, – что за эти же годы, бок о бок с нами, присматриваясь со стороны к нам, втайне многому у нас учась, то приближаясь к нам вплотную, то удаляясь от нас, рос и развивался тот самый человек, который волей судьбы должен был «вывести нас в люди».

Здесь Бенуа говорит о Дягилеве, энергии, деловой хватке которого, умению найти выход из критической ситуации мог позавидовать любой. Результаты кипучей деятельности не замедлили сказаться. Уже в конце 1898 года под редакцией С. Дягилева выходит первый номер журнала «Мир искусства», в 1900 году организуется одноименное художественное объединение.

Из блестящей выставочной деятельности Сергея Дягилева на рубеже двух веков выделим «Историко-художественную выставку русских портретов», ставшую крупным событием в культурной жизни дореволюционной России, «праздником искусства», как отзывались о ней некоторые рецензенты. Выставка, открытая в марте 1905 года в залах Таврического дворца столицы, стала триумфом Дягилева. Именно при ее создании впервые в полной мере раскрылась масштабность организаторского таланта Сергея Дягилева и проявилась его большая любовь к русской культуре. Для организации выставки Дягилеву пришлось переворошить массу исторической литературы в поисках мест, где, по его мнению, могли оказаться забытые картины, исколесить всю Россию. Он собрал 6000 произведений искусства.

Прекрасно разбираясь в живописи, по словам Грабаря, «гораздо лучше иных художников», и обладая несомненным талантом критика, Дягилев в 1902 году выпускает монографию о художнике Д. Г, Левицком, удостоенную премии Академии наук, выступает с рядом критических статей в печати. Имя Дягилева становится известным в России. Но Дягилеву этого мало, он мечтает о большем – о покорении Парижа.

Что двигало Дягилевым? Жажда славы? Да, было и это, но это не главное! Главным была его безграничная любовь к русской культуре, вера в ее могучую силу. В одном из писем Дягилев писал, что для него «вопрос русских культурных побед есть вопрос жизни».

Покорение Парижа, а в его лице всей Европы, началось с живописи. Открытие в 1906 году русской художественной выставки в «Осеннем салоне», организованной Дягилевым, явилось международным признанием Врубеля, Бенуа, Серова, Коровина, Малявина, Сомова и других русских художников.

В 1907 году Сергей Дягилев знакомит парижан с музыкой русских композиторов. В программе были произведения Глинки, Бородина, Чайковского, Мусоргского, Лядова, Скрябина. В этих симфонических концертах, известных под названием «Исторические русские концерты», участвовали приглашенные Дягилевым Рахманинов, Глазунов, Римский-Корсаков, Шаляпин.

В 1908 году Дягилев преподносит Парижу уже оперное произведение. «Борис Годунов» Мусоргского с Шаляпиным в главной роли встретил горячий прием. Личность Дягилева становится популярной в Европе. Его деятельность является непременной темой разговоров в светских салонах Парижа и Петербурга. И если в первых слышны слова восторга и благодарности Сергею Дягилеву за знакомство с самобытным искусством России, то в последних больше говорят о трудностях их организации и отсутствии поддержки со стороны русского правительства.

А год 1909-й стал событием в истории мирового искусства. Чем же сумел Дягилев поразить на этот раз искушенных ценителей искусства? На сей раз был балет, искусство, находившееся в Западной Европе в глубоком кризисе. Дягилев преподнес Европе балет, как блестящий и органический синтез музыки, живописи и хореографии, показав всю прелесть этого прекраснейшего искусства. И именно с этого периода началось возрождение балетного театра Франции, а чуть позднее зарождение балетных трупп в Англии и США, руководителями которых становились артисты, ранее сотрудничавшие с Дягилевым.

Именно в годы «Русских сезонов» прочно устанавливается сохранившийся до наших дней авторитет русской балетной школы, русской музыки, русской театрально-декорационной живописи.

Академик Луи Жилле писал: «О, эти русские! Как объяснить то впечатление, которое произвели созданные ими волшебные видения?

Прибытие русского балета было в подлинном смысле событием, неожиданностью, порывом бури, своего рода потрясением. «Шехерезада»! «Князь Игорь»! «Жар-птица»! «Призрак Розы»! Я могу сказать без преувеличения, что моя жизнь распадается на две эпохи: до и после русского балета. Все наши представления подверглись изменениям».

С восторгом о русском балете тех дней отзывались и другие выдающиеся деятели Франции, среди которых назовем писателей Ромена Роллана, Марселя Прево, Анатоля Франса, композиторов Клода Дебюсси и Мориса Равеля, скульптора Огюста Родена, художника Анри Матисса.

Триумф русского балета объясним прежде всего прекрасно подобранным ансамблем его участников. В антрепризе Сергея Дягилева приняли участие такие мастера сцены, как Анна Павлова, Тамара Карсавина, Ида Рубинштейн, Вацлав Нижинский, Михаил Фокин, а среди художников, выполнивших декорационное оформление спектаклей, были Александр Бенуа, Николай Рерих, Константин Коровин, Александр Головин. Ошибочно было бы думать, что заслуга Дягилева состоит только в организации переноса спектаклей балетного театра России на заграничную сцену, хотя сама по себе организация этого переноса, учитывая препятствия со стороны царского правительства, уже великое дело. Заслуга Дягилева в том, что его антреприза помогла освободиться балетному искусству России из «тисков казенщины правительственных театров», предоставила возможность более полного раскрытия творческих дарований ее участников.

Открытие талантов, постоянно вносящих свежую струю в искусство балета, неотделимо от всей деятельности Дягилева. Это он подарил миру хореографов М. Фокина, В. Нижинского, Л. Мясина, Д. Баланчина. Это Дягилев проявил заботу о русском стиле в творчестве Сергея Прокофьева, создавшего для труппы «Русский балет С. П. Дягилева» (труппа образовалась в апреле 1911 года) музыку к трем балетам. А Игорь Стравинский произнес о Дягилеве такие слова: «Он не только любил мою музыку и верил в мое будущее, но и употребил всю свою энергию на то, чтобы раскрывать мое дарование перед публикой».

Популярность и авторитет труппы Сергея Дягилева были настолько значительны, что сотрудничество с ней считали за честь для себя такие зарубежные деятели искусства, как композиторы К. Дебюсси, Ж. Орик, Ф. Пуленк, М. Равель, Р. Штраус, Э. Сати, художники П. Пикассо, Ж. Миро, А. Дерен, А. Матисс. Такого соцветия талантов не знал еще ни один балетный театр мира.

Первая мировая война, а затем Октябрьская революция застали Сергея Павловича Дягилева за границей. Дягилев всегда думал о возвращении на родину. События, происходившие в России, как правило, находили отражение и в его деятельности. Так, в годы первой мировой войны, когда Россию наводнили раненые, этот «коммерсант, чуждый всякой расчетливости», как о нем отзывался Стравинский, устраиваете Женеве, Париже и Риме спектакли в пользу Красного Креста. Один спектакль только в парижской «Гранд Опера» увеличил фонд этого общества на 400 тысяч франков золотом!

После Февральской революции Дягилев перед парадным спектаклем в Риме заменяет верноподданнический царский гимн «Боже, царя храни» знаменитой песней волжских бурлаков «Дубинушкой». События 1917 года были отмечены водружением красного знамени в финале балета Стравинского «Жар-птица». Свое возмущение по поводу этого спектакля правящие круги Франции выразили письмом С. П. Дягилеву, однако это не помешало ему повторить сцену в Италии.

В России началось строительство социализма, и Дягилев заказывает Сергею Прокофьеву балет «Стальной скок». После премьеры балета белоэмигрантские газеты взбешены: «Колючий цветок служителей Пролеткульта». Другие газеты называют композитора «апостолом большевизма». «Прокофьев путешествует по нашим странам, но отказывается мыслить по-нашему». Эти слова в полной мере можно отнести и к Дягилеву.

Дягилев вернулся бы на родину, так считали многие, знавшие его в последние годы жизни, но скоропостижная смерть в Венеции помешала этому. Интересное совпадение: смерть Дягилева в Венеции удивительным образом соприкоснулась с впечатлением его юности. Посетив этот город в 1890 году, сразу после окончания гимназии, Сергей Павлович писал родным в Пермь, что Венеция «иногда до того красива, что хоть ложись да умирай». Не мог знать тогда 18-летний Дягилев, что этот прекрасный город действительно станет последним на его жизненном пути.

Очень верно о Сергее Павловиче Дягилеве сказал художник М. В. Нестеров:

«Дягилев – явление чисто русское, хотя и чрезвычайное. В нем соединились все особенности русской одаренности. Спокон веков в отечестве нашем не переводились Дягилевы. Они – то тут, то там – давали себя знать. Редкое поколение в какой-нибудь области не имело своего Дягилева, человека огромных дарований, не меньших дерзновений, и не их вина, что в прошлом не всегда наша страна, наше общество умело их оценить и с равным талантом силы их использовать».

На снимках: С. П. Дягилев; площадь Дягилева в Париже.