Ушедший Род. Книга 1: Чужак

Глава 20

— Я напал? — удивляюсь. — Вы уверены?

— Я то знаю, что нет, — пожимает плечами Кленов. — Я ж твоего соседа по комнате расспросил. Но со слов ночного преподавателя все было не так. А Первака никто даже спрашивать больше не будет.

— Ну так есть еще нападавшие, и эти, Леонтий с Германом. — пожимаю плечами.

— Нападавшие? С этого места поподробнее, — подбирается Кленов. — Пока под окном нашли только Ревязева, со второго курса. Такой же бандит, как все вы, — поправляется. — Без обид парень. Я знаю, что ты не помнишь ничего, но навыки, сам посуди, у тебя специфические. Кстати, спасибо, что не убил дебила. Я знаю, что ты мог.

— Мог. Но ведь подросток, мозги еще не включились. Шанс есть. — снова пожимаю плечами. И тут же осекаюсь — про подростка я сейчас зря.

— А ты кто? — не замечает мою оговорку Кленов. — Тоже подросток. Да и какие там шансы, машет рукой. Если бы к армейским магам бы попал, то да. Вышел бы толк, все-таки воздух. А он в свиту к Алиповым попал. Те его для не очень законных поручений используют, но не докажешь. Так что не будет с него толка и потом. Хотя, — хмыкает, — недели две он теперь пролежит- его только к утру обнаружили. Но вот только он говорит, что ты на него напал. Он пришел поговорить со своими друзьями, а ты набросился, и в окно его выкинул. «Проявитель» косвенно эту историю подтверждает. Ну это если подходить формально. Но в твоем случае именно так подходить и будут, я тебя уверяю.

— Что такое «проявитель»? — спрашиваю. — Я уже слышал такое название.

— Тебя только это интересует? — удивляется имперец. — Это артефакт, проявляет аурные следы. Так в комнате этих следов навалом, и то, что ты его выкинул — это подтверждается однозначно. А вот остальное… Знаешь, нашли в комнате и малый жезл молний, на нем твоей ауры нет, конечно, но и Ревязева — только мельком. А он говорит, что жезл твой.

— Согруппники когда очнуться — скажут как было, — спокойно говорю. — На что он рассчитывает?

— Не скажут. У них с законниками сотрудничать западло. А Ревязев из их среды, наверняка опознались. Так что на это не рассчитывай, — флегматично раскладывает варианты. — Так что за нападавшие? Почему во множественном числе?

— С тем парнем, из-под окна, были еще двое. Я их немного придушил, а Первак связал, — пожимаю плечами.

— И ты их, конечно, можешь опознать? — Кленов заинтересовано смотрит.

— Конечно… нет. Там же темно было. Глаз выколи. Точно не смогу.

— Жаль, — интерес угасает.

— Вы знаете, а у меня все-таки небольшая информация на подумать, для вас есть. Даже две, — чуть поднимаюсь на кровати.

Кленов вновь заинтересованно смотрит.

— Вы можете найти списки погибших? — имперец кивает, — Вот. Сравните их с показателями успеваемости. Если я прав, то большая часть будет в десятке, или двадцатке лучших. Не на первых ролях конечно же, но все же.

— Ты что-то знаешь? — подается в мою сторону.

— Нет. Давайте вы сначала сравните, а потом я скажу. Ну правда, а если все совершенно не так, и я ошибаюсь? — удивляюсь. — И второе. Ревязев, когда болтал с Германом и Леонтием, обмолвился, что мол, до имперского контракта еще нужно дожить. И уверенно так говорил. Имейте это ввиду.

Кленов кивает.

— У меня вопрос. Даже два, можно? — спрашиваю у посмурневшаго имперца.

— Валяй, — машет рукой.

— Почему расследование вам поручили? Вы же от министерства образования? — намекаю. Аккуратненько так.

— А нет никакого расследования официально. Зимородов хода не даст. — Пожимает плечами Кленов. — Это мне нужно. Ну и в случае чего, что бы тебя чуток подстраховать. Но тоже — на многое не рассчитывай. Разве что, я могу свои соображения высказать, и в твоё дело добавить замечания. Но даже это не будет поддержано никем.

— Так. Мне чего ожидать?

— А тоже ничего, если глупить не будешь. Ректор сам себе на уме. — Кленов поднимается. — Он знает зачем приходил Ревязев, и от кого. Только ему оно надо? Кто эти пареньки? Даже не первокурсники еще. А Ревязев — уже год отучился. Нет. Да и тебе ничего не будет, тем более после такой реакции на карцер. Даже в дело могут ничего не записать. Так что если придут и будут пугать — взвешивай. Им суета не нужна. — смеется. — Но вот врага ты приобрел. Ревязев под окном со сломанными костями полночи пролежал. Амулет его лечил, конечно, но кости же не вправлял. Вот он в полном сознании и провалялся, пока ночного дежурного не опросили. Амулет тишины деактивировать он не мог сломанными руками. А ночной дежурный тоже дурак-дураком, ничего не сказал. Но довольный ходил. Как же — взял нарушителя.

— Думаю, переживу. — флегматично отвечаю. — Примененный арсенал, честно говоря, не впечатлил — щиты все на себя приняли. Не понимаю, почему Ревязев с товарищами вообще пришел.

— А. Сегодня вы бы пришли на урок пустые, и вас бы погнали на склад за амулетами. — пожимает плечами Кленов. — Без них подготовку не начали бы.

— Где в счет Империи записали бы десяток золотых каждому, — продолжаю за него.

— Ну вот, сам все понимаешь, — равнодушно кивает головой имперец. — То что вам их выдали — никто не знал. А Ревязев постарался воспользоваться этим временным зазором, получается. Почему твои не надели амулеты?

— Сам не знаю. — качаю головой. — Я ж их даже предупреждал. Не то что я бы ожидал нападения, но мы тут в столовой встретили братьев Соколовых, во время приступа. И стало понятно что ожидать можно всякого. Очнутся — тоже спрошу.

— Да, Соколовы — это отдельная головная боль, — уже по инерции кивает Кленов. — В общем, вызовут к завучу или ректору — не менжуйся. Скандал лицею не нужен, однозначного виновника все и так знают, но тебя будут стараться сделать виноватым, старательно не замечая фактов. Но, откровенно говоря, вряд ли усердствовать будут, не та ты величина, да и не такая уж проблема случилась. Не погиб же никто.

Входит Савва.

— Господин Кленов, вам еще лицеист нужен? — целитель крайне недоволен, но старается этого не показать.

— Нет, я пойду. — кивает Савве, и уходит.

— Парень, ты, в общем, вполне здоров. Я тебя перед приходом Импа обследовал, — довольно грубо вытасквает капельницы. — Так что сейчас придет твой сопровождающий, и можешь топать. — Быстрым, совершенно автоматическим кастом затягивает ранки от игл на руках. — И я бы тебя снова видеть не хотел. Постарайся прислушаться к моей просьбе, хорошо?

— Конечно, — пожимаю плечами. — Я бы и сам…

— Да мне все равно, студент. Просто запомни. — Машет рукой и уходит.

А через минуту я приветствую Дмитрия. Куратора нашей группы. Тот на удивление доволен.

— Привет, Макс! — радостно входит в палату. — Видел! Я даже твое имя запомнил сразу.

— Ты чего довольный такой? — с опасением спрашиваю парня.

Дмитрий садится на крутящийся стул доктора и начинает крутиться.

— Ооо, с одной стороны, я получу минус в баллы, за твои приключения, и точно разговор у Жанны, а это знаешь ли не шутка! — радуется парень, пока я одеваюсь. Потом делает полный круг на табуретке. — А с другой, только за то, чтобы познакомиться с парнем, что отправил Рвача в больничку на пару недель, мне со второго курса уже напихали предложек больше, чем все те минусы. Парень, ты сейчас прямо тема для разговора. Даже, в каком-то смысле звезда, пусть и ненадолго. Но на сегодня — точно. Одевайся, одевайся. — машет мне рукой.

Я на секунду застываю от таких новостей. Хотя мог бы и догадаться — в лицее выбивающиеся из будней происшествия наверняка обсасываются неделями. Скука же, а тут подростки.

Накидываю форменную куртку.

— Готов. Сейчас куда? — уточняю.

— Отлично! — оглядывает меня со всех сторон. — сейчас к Жанне, потом на обед, а потом вам обоим к Лютому.

— Кто такой Лютый? — спрашиваю, пока идем по этажу больнички.

Параллельно запускаю на секунду-две скан, и результаты радуют.

Нет, я не становлюсь невероятным всехубиватором с первым уровнем Печати, но расход пси на начальные навыки существенно уменьшается. Так что например постоянный мониторинг эмофона на недружелюбной территории, что в прошлой жизни въедается в печень, теперь доступен будет уже очень скоро. Но пока пользуюсь тем что есть.

Непроизвольно морщусь. Боль разума пока никуда не уходит. И до ее исчезновения все равно в полную силу работать не получится никак. И на любые усилия псионики эта боль будет давать волны. Но это временно. Я помню.

Скан показывает два разума рядом в состоянии поверхностной комы — это Герман и Леонтий, очевидно. Один разум который просто кипит гневом и физической болью, ну это Ревязев, скорее всего. Почему его не обезболили — я не понимаю, но это не мое дело. Парень заслужил — результаты его разговора вон, в соседней палате лежат. Один в спокойствии. Ну — тут идей нет, кто это. Еще один Саввин — этого я даже узнаю, тут усталость и раздражение. И еще нам навстречу идет кто-то, кто испытывает легкое раскаяние направленное в сторону Саввы.

Пара шагов и с лестницы быстрым шагом входит тот целитель, с которым познакомился в первое посещение больнички.

Тоже понятно — опаздывает на смену, и Савва нервничает.

Иду и постепенно срастаюсь со своими новыми-старыми возможностями.

— … В обед. Ты слушаешь? — Дмитрий предлагает мне пообедать за столом его компании. Я совершенно не против, поэтому половину его разговора пропускаю мимо ушей.

— Да я согласен, — киваю. — Только Первака возьмем тоже.

— Фее, этого деревенщину? — чуть кривится Дмитрий.

— Это не обсуждаем, Дим. — спокойно на него смотрю. — Он не бросил своих, помог чем мог, не сбежал.

— Зови меня Митяй, — машет рукой. — Тебе теперь можно. Да боги с ним, пусть. Ему самому будет неудобно. Так что ты понял — мы все по-простому. Постарайся опускать эти все «ваша светлость» или «сиятельства», девчонок это все раздражает.

«Даже и не собирался использовать то, в чем не разбираюсь» — внутренне усмехаюсь. Кстати действительно, надо бы этикетом заморочиться, проблемы на пустом месте совсем не нужны.

— Так все-таки, кто такой Лютый? — снова спрашиваю парня.

— Инструктор ваш. Не хотел тебе говорить заранее, чтоб не пугать, — усмехается Митяй. — Если что, я поставил на то, что ты не уйдешь на своих двоих.

— У вас здесь принимаются ставки? — интересуюсь.

— Конечно! На новичков — всегда. — хмыкает. — Это же самое интересное, никого же не знают. Все решает случай.

— На меня кто ставит?

— Не, только рисковые совсем. Да и тех, когда стало известно, что ваш инструктор именно он, поубавилось. — пожимает плечами.

— А на что можно поставить? — вопрос внезапно заинтересовывает.

— Расскажу потом, — Дмитрий останавливается у золоченой двери. — Ты сейчас давай к Жанне, я тебя в приемной дождусь, потом заберем твоего Первака, и на обед. Там и расскажу, — открывает золоченую дверь.

Киваю.

Заходим в довольно большую приемную.Десяток стульев, и вторая дверь. Видимо у Жанны Аркадьевны секретаря нет. Мельком, из таблички на двери, узнаю фамилию завуча — Завьялова. Не знаю зачем оно мне, но пусть.

Завуч со вчерашнего дня не меняется ни на черточку. Разве что цвет костюма сегодня фиолетовый, хотя нет есть другое обозначение этого светло-фиолетового оттенка, но я его не знаю.*

— Заходите, Рысев, — завуч перекладывает бумаги.

Захожу в просторный, отлично освещенный кабинет. Очень лаконичная и функциональная обстановка. Т-образный стол, четыре стула за ножкой Т, два шкафа и секретер у окна. Скорее всего, за стулом завуча есть еще сейф, сплошная тумба между двумя шкафами как бы намекает на эту опцию. Интересно, что на тумбе сиротливо стоит кактус. И он цветет, кстати почти таким же цветом, как и костюм завуча. Так что за цветком женщина точно ухаживает.

На секунду опускаю щит. Скан.

Безразличие и недовольство. Причем направленное даже не на меня. Ну, хорошо. Будем значит отрабатывать номер.

— Что вы скажите в свое оправдание, Рысев? — начинает Жанна.

— Мне не в чем оправдываться, Жанна Аркадьевна, — спокойно говорю женщине. Скан. Всплеск интереса, но такой, слабый.

— Вы почти убили лицеиста, молодой человек. Если бы Ревязев погиб бы, мы бы разговаривали в другом месте! — скан. Сама себе не верит. А вот это интересное.

— Но не убил же, да и случайно. А вот он почти убил моих согруппников, — пожимаю плечами. — и уже специально. Мне кажется, мы квиты.

— Это мне решать. — обрывает меня женщина. Скан. Довольна и одобряет. — Выплатите виру Ревязеву, и свободны. Двухсот баллов будет достаточно.

— Нет. — равнодушно пожимаю плечами. И тут же обостряю. — А если повесите на меня долг в его пользу — в следующем году я найду предлог и завершу неприятное дело через дуэль.

— Интересно, вы ведь верите своим словам. Вам уже приходилось убивать? — уточняет завуч.

— Только в порядке самозащиты, — соглашаюсь, — извините, но я не помню своей жизни раньше последнего месяца. У меня это есть в деле.

— То есть, вы убивали в последний месяц⁈ — завуч поднимает на меня глаза. Скан. Интерес, густо смешанный с сожалением. Хороший уровень доверия.

Просто пожимаю плечами в ответ.

— Что же, — раздумывает. И неожиданно заканчивает. — Это ваш выбор. Лицей претензий к вам не имеет, но претензии со стороны малого рода Ревязевых к вам не сняты. Если единственный член рода умрет от полученных ран, то этот вопрос будет рассматривать совет Лицея. Это официальный ответ администрации. С занесением в дело номер шестьдесят девять дробь двести сорок. — На мгновение, пластина в центре стола меняет цвет. Завуч обращается ко мне. — Рысев, вы свободны. Сообщите, пожалуйста, своему куратору, что его вины в происшествии нет. Идите.

Забавно. Хочу тоже уметь сказать «разбирайтесь сами» таким сложным и витиеватым образом. Прощаюсь и выхожу.

— Ну что? — Дмитрий тут же подскакивает со стула. Не ожидал меня так быстро видеть, видимо.

— Жанна Аркадьевна просила тебе передать, — выходим из приемной. — Что твоей вины в происшествии нет.

— Да ладно⁈ — Дмитрий неподдельно удивляется. — Ты чем ее покорил? Скажи, а? — размахивает руками. — Это же отличная новость! Так, я тебя угощаю. Идем на обед.

Киваю. А сам думаю. Получается, что наказания, как такового завуч не озвучивает. Кленов, а теперь и Митяй, такого очевидно не ожидают. То есть разрешение ситуации как минимум завучем одобряется. Это нужно принять во внимание и запомнить.

Захожу за Перваком и идем в столовую.

— Здравствуйте. Что вы можете порекомендовать из еды, с учетом того, что нам с напарником почти сразу после обеда нужно будет идти на полосу препятствий? — интересуюсь у уже знакомой тетки.

— Вот сразу? Или у вас будет минут сорок? — тетка действительно интересуется.

— Макс, на меня не бери, — Первак отказывается сразу же. — Я по основному, и сейчас менять ничего не буду.

Киваю.

— Будет, думаю, — отвечаю женщине на раздаче.

Оглядываюсь на Митяя, который уже кому-то машет. Взгляд за стол — две очень красивые ухоженные девушки, трое довольно обычных парней чуть постарше Дмитрия, еще один — примерно такого же возраста, и тоже одет с иголочки. Понятно, как раз та компания. Скан.

Со всей столовой приходит очень много фона, но сейчас я могу вычленять. Отсекаю все, что не угроза, и оставляю сектор со столом. Всё проделываю за пару секунд. За столом — интерес, даже жгучий немного, предвкушение, скука — это от ухоженного парня, ревность, а. это не ко мне. Это между собой. И удовольствие от провокаций. Это обе барышни. Их эмоции даже задвоены. Удивляюсь открытости ребят. Тут же есть менталисты. Неужели никого не учат контролю? Ну, скоро узнаю.

Возвращаюсь вниманием к стойке.

— Возьмите печеного оленя, в пепле из овощей**. Олень из местных лесов, и вроде бы почти Измененный. Вам же выносливость нужно повышать? Ну и морс, тот что вы вчера брали.

— Благодарю. Так и поступлю. — соглашаюсь.

— Прикладывайте браслет, господин студент, — тетка подает и то, и другое.

Смотрю на Митяя. Тот вздыхает, но браслет прикладывает. Улыбаюсь про себя.

— Ну пойдем, — дожидаюсь Первака и Митяя на выходе, — расскажешь про ставки. И будем знакомиться с твоими друзьями.

*фуксии.

**реальное блюдо. Вот кроме шуток.