— Сколько их и как вы выбрались? В двух словах, — Коштев видит, что я хочу спросить о девушке, и, махнув рукой, тут же уточняет. — Это на четверть часа, придет в себя в хорошем настроении и с новыми силами. Местный алхимик варит. Часто нельзя, но сегодня ей нужно. И ты пару капель прими, — капает уже мне из другого пузырька. — Не беспокойся, это чуть другое, сознания не лишишься, — кивает на девушку, — да и она просто переволновалась.
Киваю и выпиваю воду с каким-то мятным привкусом. Старик терпеливо ждет.
— Четверо молодых ребят, лет по двадцать максимум, а, скорее, меньше. Двое, похоже, мертвы, двое мной связаны. В корпусе охранник, одна из ночных сиделок на втором, и ночная медсестра на моем этаже спят, остальных не видел, но, думаю, там тоже самое, — быстро отвечаю старику, — и у меня вопрос еще, герр Коштев, раз уж я здесь.
— Подожди, ситуацию с имперским вербовщиком чуть позже обсудим, — останавливает меня старик, показывая свою осведомленность. — Возьми каталку, и мне этих ребят сюда перевези. Начни с живых. Вот тебе пропуск на лифт, — дает карточку. — Как пользоваться, знаешь?
— Да, видел, — киваю, — к синему квадратику прислонить, дождаться, чтобы стал зеленым, нажать номер этажа.
— Все так. Давай, зелье будет действовать полчаса, тебе хватит, — непонятно добавляет «Кощей». Поднимает ладонь, останавливая меня от вопроса. — Сам сейчас поймешь. Давай, давай, время дорого.
Пожимаю плечами. Беру ближайший же стол на колесиках, и вывожу из мертвецкой.
По пути до лифта на первом же этаже, внезапно, тело будто обдает горячей волной, и внутри словно появляется отдельный двигатель, который прямо требует движения, и желательно бегом.
Влетаю в лифт, и с недоумением смотрю на панель. Пять кнопок, номера от минус первого, ну это понятно, что-то подвальное, до третьего этажа. Хотя я точно помню, что я был на четвертом. Пожимаю плечами, и давлю на последнюю верхнюю. Всего тридцать секунд, пока лифт едет вверх, не могу стоять, такое ощущение, что ноги сами собой бегут на месте.
Двери открываются на нужном этаже. Опять-таки, сейчас мне вот совсем не до странной нумерации. Почти подпрыгивая, бегу с тележкой к своей палате.
— Ждал меня? — в полный голос спрашиваю у дергающегося парня на полу. Похоже недавно пришел в себя, и пытается освободится, но удавка эти попытки прекрасно блокирует. — Сейчас станет полегче, — с деланным сочувствием говорю парню. Тот с ненавистью смотрит на меня.
Снимаю удавку с его шеи, и одним движением поднимаю его на каталку. Ах-ха, вот это допинг. От себя такого вот точно не ожидаю. А вот то, что тут есть такие зелья, нужно иметь в виду, а еще узнать про их доступность, на всякий случай. Ставлю себе пометку.
Все также быстро бегу с железным столом-тележкой к кабинету главврача.
— А вот и еще один, тебе в напарники, — несмешно шучу вслух, обращаясь к первому бандиту. Тот что-то мычит сквозь кляп.
Наверное, меня отпускает внутреннее напряжение, пусть и небольшое.
— Да, да. Вы меня найдете, ходите под кем-то, и вообще я труп. Слышал уже, — хмыкаю, — вот от него как раз, — киваю на спящего Шныря. — Лень мне вас на отдельных тележках катать. Оба поедете вместе, на одной кровати, как близкие родственники.
Также, одним движением, гружу спящее тело на первого бандита, тот мычит что-то протестующее. Сразу же перетягиваю оба тела кожаными ремнями.
— Ну да, неудобно, но это ненадолго совсем, — опять хихикаю. Что-то мне весело не к месту. — Пару минут потерпишь. Погнали!
Быстро закатываю в лифт тележку. Бандит пытается извиваться, но небольшая затрещина быстро приводит его в чувство.
— Я же сказал, ненадолго. Помолчи! — я внезапно словно зависаю перед четырьмя кнопками. Сделать выбор неожиданно становится тяжело. Вообще, появляется ощущение, что у меня два разума. Один веселый, но довольно тормознутый, а второй все понимающий, но влияния на ситуацию не оказывающий. — Эники, беники, ели вареники… — начинаю считалкой выбирать между минус первым и нулевым этажом. Вторым разумом понимаю что ерунда какая-то, но почему-то сейчас мне это безразлично, — … клац! — нажимаю на нулевой.
— О! Сюда мне и нужно! — выбегаю с тележкой на улицу.
Минута, и я вкатываюсь в мертвецкую.
— Кощей! Принимай подарки! — смеюсь во весь голос я. — Один спит, а второй всю дорогу пообщаться хотел!
— Эк тебя развезло-то, — бормочит под нос себе старик. И, чуть громче, уже мне. — Остальных вези! Вон новую тележку возьми! — принимает от меня железный стол на колесиках с бандитами. — А с вами я хочу пообщаться, молодые люди…
Я тут же разворачиваюсь, и убегаю с новой телегой в свой корпус. Взглядом успеваю мазнуть по Людочке — девушка еще спит.
Въезжаю в лифт и жму кнопку подъема. На несколько секунд тело будто замирает в раздумьях, и я успеваю воспользоваться паузой. Делаю быстрый глубокий вдох и выдох, чтобы попробовать обратиться к себе внутреннему. И это получается, да даже проще чем обычно.
Сразу бросается в глаза разбалансировка энергии. Внутрянка будто бьет потоком, чуть ли не раза в пару раз быстрее обычного безопасного течения, словно где-то открыли напор, и так же вырывается в Мир везде, где только может, правда и может пока мало, но давление нарастает.
При этом контроля перестает хватать, управлять таким потоком с каждой секундой становится все сложнее, и вместо того, чтобы приносить пси в контур, внутрянка ее оттуда скорее вымывает. И чем дальше — тем больше. Пси уже сейчас тратится из невеликих запасов. Контур трещит, но пока держит этот нестабильный поток. Всполохами видны небольшие прорывы, но вообще, внутренний мир энергию пока держит и рваться не собирается. Но время… И что-то мне уже подсказывает, что его-то у меня у меня, внезапно, остается не так уж и много.
Тут же снимаю «скрыт». Совсем про него забыл, а сейчас толку от него нет. И тут же снимаю глиф «Предчувствия».
Сразу же образуется свободная порция пси, что не включена в этот дикий поток. Сбрасываю ее напрямую в контур, и этим захватываю вниманием весь периметр. пока слабо, но с этого уже можно начинать. Быстро прохожу полный круг, по чуть-чуть увеличивая осознание Силы. Потом еще круг, и еще. Поток внутренней энергии становится все более осознаваемым.
Держа двойственное осознание себя, и не позволяя вернуться «себе-веселому-недоумку», сажусь на пол прямо в лифте. Лишние мысли — прочь! Концентрируюсь на круге контура и на основе первого уровня печати. Волей смешиваю контролируемую пси с внутренней энергией и провожу по незаконченному уровню. Топорно конечно, большая часть просто сгорает или вырывается в Мир, но с таким напором даже такой вариант дает резкий прилив пси. Его тоже в контроль, и так по кругу. Шаг за шагом, контроль возвращается, и понемногу даже переходит на бессознательный уровень.
Так-то тело радо само поддерживать на автомате правильное течение энергии. И нужно-то всего лишь триста-четыреста раз осознанно прогнать энергию, чувствуя ее плотность и скорость, чтобы тело привыкло. Да и с химией, подстегивающей скорость течения внутрянки, я вроде бы знаком. Но вот только совсем на другом уровне развития. Это можно применять когда упираешься в стену развития, или когда нужно кровь из носу выйти на бой, тогда да. А вот на том уровне, где мое тело находится сейчас — это прямо-таки очень нежелательная вещь, и шансов на откат проделанной работы как моей, так и местного целителя, я сейчас получаю предостаточно.
Хотя, конечно, контур держит, это заметно. Может и обойдется.
Сижу до победного. Думаю, проходит не меньше получаса, а может и больше. Зато сознание и внутренний мир вновь подчиняются мне, а не химии в крови. Оставляю контур работать с повышенной нагрузкой. Химия-то еще действует. Хотя наверное, начинает сходить на нет.
Окончательно выдыхаю. Открываю глаза.
Ноги затекают, сказывается неудобная и неправильная поза, но мне было и не до выбора. Поднимаюсь, и уже нормальным шагом иду к своей палате.
Равнодушно гружу труп, и возвращаюсь к кабинету главврача.
Быстро устраиваю ночную сестру поудобнее, и перехожу к крепкому.
Труп крупного бандита поднимаю уже с напряжением, но такого эффекта, в общем-то, и ожидаю, так что ничего, справляюсь и с ним. Времени, кажется, проходит все же немного, трупы еще не успевают закоченеть, спокойно получается их уложить на телегу-стол. Перетягиваю ремнями и так же, не сильно торопясь, возвращаюсь в мертвецкую.
— Оставь их здесь, пойдем. — обращается ко мне старик.
Я оглядываюсь вокруг, но Люды не вижу.
— Пойдем, пойдем, — нетерпеливо машет рукой «Кощей».
Оставляю телегу, старик одним движением накрывает ее простыней, и шаркая, идет в небольшую дверь напротив входа.
— Про бандитов забудь пока, я разберусь, — распахивает дверь старик. За дверью обнаруживается небольшая комнатка, в которой сидит уже проснувшаяся девушка. Оборачивается ко мне. — Заходи уже, — а потом снова девушке. — Вот он, твой рыцарь. Совсем не потерялся, и ничего с ним не случилось!
Захожу в небольшое помещение, и попадаю будто в другой мир. Во-первых, сразу же обрывается запах мертвецкой. Во-вторых, внезапный контраст вылизанного «зала с мертвецами» из мрамора, стали и стекла, против очень уютной небольшой комнаты с маленьким диваном, парой мягких, даже на вид удобнейших кресел, и, внезапно, камина, несколько выбивает из равновесия. Рядом стоит столик с чайником чая и какой-то выпечкой.
Все это находится на пушистом ковре, который уж точно не ожидаешь встретить в морге, развернуто к камину, и создает впечатление некой основательности. Впечатления же добавляют и шкаф темного дерева с книгами, и небольшой темный секретер у противоположной стены.
— Кхе, кхе, — тихо смеется Коштев произведенному впечатлению. — Ну люблю я комфорт, уж простите старику небольшую слабость. Девочка, — обращается к Люде «Кощей», — брысь на диван, мне с Максимом нашим немного поговорить надо.
— Мессир, я могу уйти, — несмело говорит девушка.
— Сиди уж, — машет рукой «Кощей», усмехается, — твой рыцарь тебя до ординаторской потом проводит, не мешаешь.
Девчонка бросает на меня взгляд и немного розовеет щеками.
— Садись уже. — машет рукой старик, и сам садится в дальнее кресло.
Прохожу и аккуратно сажусь напротив старика.
— Сначала про твои трофеи, отрок. Это все барахло, даже золотого не стоящее, — немного брезгливо перебирает бандитскую мелочь на столе, — полезного тут амулет сна, почти разряженный, и эти пара ножей. Но я бы на твоем месте их брать бы себе не стал.
— Да мне без разницы, — пожимаю плечами, — это просто их мелочевка из карманов. А что с амулетом?
— Он скорее всего одноразовый, места под управляющий кристалл тут нет, — поддевает ногтем крышку диска Коштев, и показывает мне мутный камень, — а камень уже помутнел. Один, ну может, пару раз, сработает, и кристалл рассыплется в пыль. Возьми себе, против неодаренных может помочь, как-нибудь, — ловко перебрасывает мне. — Довольно неплохая поделка. Думаю, эта бандочка с ее помощью прохожих и грабила. Про банду забудь, не было их, — оборачивается к Люде, — к тебе это тоже относится, девочка. Я разберусь и сам городового уведомлю. Лишнее бестолковое внимание больнице не нужно. Ты поняла?
— Да, герр Коштев, — уверенно произносит девушка.
— Хорошо, молодец, — кивает «Кощей». — Ты их больше не увидишь, сразу уедут в каменоломни.
Я тоже киваю. Мне на этих ребят вообще наплевать. Не нужно разбираться по поводу трупов с городовым, вот и славно. А Люда трупы и не видела вообще-то, доходит до меня. Тоже неплохо.
— Так, теперь по поводу имперского вербовщика, — обращается Коштев уже ко мне. — Постарайся вспомнить, что точно он тебе сказал? С нами-то имперцы особо не беседуют. И чай наливай, что-ли. Он у меня хороший, горный.
Благодарно киваю, наливаю чашку чая и делаю первый, самый вкусный глоток.
— Благодарю, герр Коштев, — отрываюсь от чашки. — Он сказал, что контракт заключен от имени моего отца, он у него в «халупе» был и деньги отдал. И что если не появлюсь послезавтра с утра, то будет считать меня дезертиром.
Коштев на минуту задумывается.
— Максим, — тихо с дивана спрашивает Людочка, — а вы Одаренный, раз за вами из самой Империи приехали?
— Одаренный, Одаренный он, девочка, — хмыкает «Кощей». Обращается ко мне, — получается, что это был военный, может и бывший. Но к тебе его слова не относятся, на военную службу ты должен подписаться сам. А вот в гимназию* ты похоже, едешь в определенную. Тебя, скорее всего, «купил», в смысле — забрал в свои ряды, один из недавно образованных лицеев. Слышал я про них. Новая идея военного министра. Гимназия для одаренных, но с уклоном в военную сторону. Ничего страшного. Лишняя дисциплина тебе сейчас не помешает.
Я мысленно соглашаюсь со стариком. Понятные, знакомые даже где-то, пусть и не очень комфортные правила мне на некоторое время очень помогут.
— Что же, с одной стороны, это пока на наши с тобой договоренности не влияет. Главное, по пути, как только ты станешь дееспособным, не подпиши случайно контракт на службу на три десятка лет. Или подписывай, но предварительно взвесив все условия. Все-таки свободный контракт имеет намного больше преимуществ, чем кабальный тридцатилетний. С этим я тебе тоже постараюсь помочь.
В любом случае, между окончанием Академии и местом службы, гражданской ли, или военной, будет у тебя зазор, когда ты сможешь выполнить наш договор.
Пока же отец твой здешний действительно властен в твоей судьбе, ничего тут не поделаешь — закон есть закон. Вот только контракт с армией ты должен подписать сам. А вот степень сознательности роли не играет, помни об этом. Важна лишь именно собственноручная подпись и оттиск магии.
Это все первое. Второе. С другой стороны, первые пару лет, ты можешь не беспокоиться о стоимости обучения. Стоимость обучения в лицее по такому контракту пишется в твои обязательства перед Империей.
Почему я обращаю твое внимание на временные рамки между окончанием Академии и службой, спросишь ты? — я киваю.
— Потому что выполнить наш с тобой контракт, без разрешения вышестоящих, на военной службе, например, ты не сможешь, а они такого разрешения точно не дадут, по причинам, что я тебе говорил ранее. И скорее всего, после твоего обращения к ним, эта возможность будет прикрыта довольно быстро, — старик на секунду замолкает. — Так что извини, но военная служба на протяжении хотя бы пяти-семи лет, до момента совершеннолетия моего старшего внука, скорее всего, оставит тебя без магии.
С гражданской примерно та же ситуация, но из-за долгов по обучению. Если они будут, то у тебя будет мало возможностей для маневра.
Поэтому очень важно тебе это понимать, чтобы постараться быть без долгов к Империи в этот момент. Служить все равно будет необходимо, но в статусе свободного мага, ты сможешь выбрать варианты. Но пока что, это дело будущего.
— Понимаю, — спокойно киваю я.
— Отлично! — с воодушевлением говорит Коштев. — Тогда на этом наверное пока все. Завтра утром я еще зайду к тебе. Не переживай, отрок. Соберем мы тебя в путь, как родного. Отто же и документы к послезавтрашнему утру все подготовит, я ему скажу. А теперь, — старик тихо хлопает в ладоши, — идите спать. Событий у вас много сегодня, устали небось?
Переглядываемся с Людой, и вместе киваем. Вместе же выходим из мертвецкой.
— Максим, а ты какой Одаренный? Стихийный, или нет? — спрашивает меня девушка, пока мы неторопливо прогуливаемся до нашего корпуса. На небо высыпают звезды, и мне внезапно нестерпимо хочется в небо. И поделиться этим с девушкой рядом.
— Не знаю, Люда. — незаметно пожимаю плечами. Чуть замолкаю. — Я вообще недавно про это узнал сам. И проявлений, — тут я немного кривлю душой, — я не видел. Так что даже не знаю, что тебе сказать.
— Ничего, — Людочка мечтательно закатывает глаза. — Ты обязательно узнаешь. Хотела бы и я быть Одаренной! — мечтательно говорит девушка.
— Почему?
— Ну что ты! Это же можно как Отто Людвигович людей лечить, или как маги стихий страну защищать, — Людочка задумывается. — Да даже просто можно заряжать кристаллы энергии, если совсем уж слабый маг. Это тоже нужное дело. Магов у нас в городке уважают — их мало. Даже на наш городок их человек пять, если с таможенниками считать. Но это и понятно, кто сюда поедет? — девушка вздыхает. — Да и молодость у магов дольше длится. И жизнь у них, хоть и более опасная, но говорят и длинная тоже. Видишь, сколько всего!
— Да, если бы зависело от меня, ты стала бы магом, — киваю, и улыбаюсь.
— И обязательно целителем, — тихо смеется девушка. — Это моя мечта.
— А есть разница? — уточняю. Мне это тоже интересно, все-таки все что связано с магией, для меня в новинку.
— Конечно! — Людочка воодушевляется. — Целители не могут всякие-разные штуки делать, как другие маги, это конечно. Немножко только. Отто Людвигович так говорил. Зато они могут со временем расти в силе, и если не останавливаются, то могут и Великими стать. Я несколько таких историй знаю. А с Великими даже Государь лично общается. Их немного, но они все, говорят, выглядят как юноши и девушки, только в глазах море мудрости. И, говорят, что нет таких болезней, что они не могли бы вылечить.
— И много таких магов в Империи?
— Нет, — немного грустно говорит девушка, — всего семь человек. Но двое из них вообще из мещан, а одна — из мелких дворян. Но там целая история, как в романе, — Людочка закатывает глаза, и похоже решает мне пересказать какую-то пьесу. — Ее почти отдали в жены страшному барону-чернокнижнику, и там были враги, демоны и брат, который ее спас. Она потом оказалась дочерью известного графского рода. А потом, она лечила сильно раненного военного, еще было у них много испытаний, и в конце концов, она поняла, что нашла свою огромную любовь и вместе с ним сейчас живет где-то за Уральскими горами, иногда только приезжая в столицу.
— Интересно-то как, а откуда ты это знаешь? — спрашиваю.
— Ой, я на эту пьесу три раза ходила. Даже на труппу из Империи раз попала. Они на гастролях у нас были. Мы хоть и небольшой город, да все же уездная столица, хоть и из самых маленьких. Да и в кинотеатре нам показывали. Давай сходим? — сначала загорается девушка, а потом вспоминает о том, что через день я должен буду уехать и может навсегда, грустно добавляет. — Ах, да, извини.
— Ничего, Люда, даже не переживай за меня, — улыбаюсь девушке.
За разговором неторопливо доходим до больницы, и поднимаемся по лестнице. Никого по пути так и не встречаем, так что думаю, что служащие, попавшие под амулет, все так же еще спят. Времени, получается, проходит всего — ничего.
Довожу девушку до ординаторской.
— Спокойной ночи, — улыбаюсь ей.
— И тебе, — девушка несмело, будто раздумывая, приближается к моему лицу и все-таки снова целует меня в губы. Тут же разворачивается, и скрывается за дверью.
Хмыкаю про себя. Даже не знаю, что это было. Опять. Разворачиваюсь и ухожу в свою палату.
Снимаю с кровати покрывало с пятнышками крови и бросаю в угол. Оглядываюсь, больше ничего тут не напоминает о моем ночном визитере.
Раздеваюсь и ложусь в кровать.
Немного успокаиваюсь, и начинаю анализировать прошедшие события. Привычка, которая давно уже въедается в мой характер. Вот только закончить работу я не успеваю, но жалеть об этом никогда даже и не подумаю.
Дверь тихо открывается, и в палату проскальзывает Люда.
— Я не могу заснуть одна, Максим, — тихо говорит она, юркнув ко мне под одеяло. И продолжает непонятно, — Да и упустить свой шанс, просто не могу.
*разница между гимназией и лицеем только в более разностороннем образовании в первой. Так что Максим, похоже, едет все-таки в лицей.